- Нас зажали в «зелёнке». И я понял, что если сейчас мы там не «распылимся» в разные стороны, нас всех накроет и все погибнут. Накроет 120-м миномётом и скорректированным налётом FPV, так называемых «комиков», камикадзе.
И поэтому пришлось быстро принимать решение. Я даже не успел никакую команду дать остальным. Просто пришлось вызывать огонь на себя, потому что там были молодые парни и нужно было выполнить эту задачу. Я подумал, что это проще будет, если это буду я.

Я махнул рукой, то есть «сидеть», и побежал через этот горельник, чтобы отвлечь на себя. Получилось. Дрон среагировал, сделал вираж, вышел на меня. Я ушел в такой разрушенный укреп.

Выбегаю, там дерево такое замечательное, спасибо ему большое. И становлюсь за это дерево, поднимаю глаза. Там такая полочка и на полочке три иконки. Святой Николай, Дева Мария Богоматерь и Иисус Христос. И у меня такая скоротечная молитва, типа «спаси, сохрани».

И в это время я слышу голос одного из моих товарищей. Он сказал грубо, но если переводить на русский язык, он сказал: «Конец Гайдуку». И в это время прилетел дрон, взорвался, большая часть ушла в дерево, и два осколка попали мне в ногу.

– На фронте не хватает понимания того, что происходит в тылу. Потому что человек, который находится там, он воспринимает свою жизнь как норму и не может понять, почему эта норма никак не соприкасается с нормой, которая осталась в тылу. Он не понимает, почему эти люди не присылают ему, например, в достаточном количестве вооружение, которое современное.

То есть если у нас война дронов, война роботов, то он хотел бы, чтобы наши роботы были самые роботистые роботы на Земле.

На самом деле, опять же, это взгляд пехотинца. Потому что с точки зрения того же самого генерала-майора всё очень хорошо. Потому что дроны летят, поражают цели, наносят урон, вызывают прекращение логистики. Но всё это – дроны, которые работают на дальние расстояния.

– Мы сейчас находимся в таком положении, что либо всё – либо ничего. Но опять-таки, это не из-за нас. Мы тут тоже ведомые люди. Дело в том, что «лев», который правил последние 50 лет на Земле, стареет, и он очень скоро умрет. Но он не может умереть спокойно.

Потому что любой человек небольшого роста – грубо говоря, карлик – не может умереть, не утащив за собой всю Вселенную. Они хотят это сделать.

И вот единственным вариантом, чтобы этого не произошло, чтобы весь мир не пошел в тартарары, это наше сопротивление. Я раньше думал, почему затягивается эта вся ситуация. А это нужно очень тоненько сыграть. С одной стороны, не дать, чтобы тебя убили, а с другой стороны – не дать повода, чтобы весь мир был разрушен.