Митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Евгений (Кульберг) заявил, что пойдет на крестный ход в Царские дни, несмотря на запрет губернатора Евгения Куйвашева. Крестный ход традиционно начинается в ночь на 17 июля и проходит от храма на Крови до урочища Ганина Яма, занимая примерно пять часов.
В прошлом году крестный ход разрешили, но его участники не соблюдали никаких ограничений. Тогда пандемия шла на спад, и власти решили не акцентировать внимания на этом обстоятельстве, чтобы не создавать нового напряжения в отношениях с верующими на фоне недовольства наиболее активной их части пасхальными ограничениями весной того же года.
Сейчас, наоборот, в разгаре третья волна – и всем ясно, что если крестный ход состоится, то ни о каких масках для абсолютного большинства его участников не может быть и речи. Ни о каком сохранении дистанции – тоже. Тем более, что наиболее истовые православные верующие негативно относятся к любым принудительным действиям в период пандемии – от масок до вакцинации – видя в них очередные признаки предстоящего прихода Антихриста. Даже если священнослужители призовут их соблюдать ограничения, то их просто не послушают.
Но и епархии отступать некуда. Отмена крестного хода станет мощным аргументом в пользу Николая Романова – не царя, а бывшего схиигумена Сергия, ожидающего суда. В Екатеринбургской епархии у него немало сторонников именно среди наиболее ревностных почитателей царской семьи. Борьбу за сердца верующих епархия проиграть не может.
Но главная проблема состоит в отсутствии универсалистского подхода. Есть серьезные аргументы против разрешения крестного хода, как и любого другого массового мероприятия. Но тогда встает вопрос о том, почему не были отменены «Алые паруса» в Петербурге, и чем ревнители памяти святого царя хуже выпускников школ. Или же власти пытаются спасти курортный сезон в Краснодарском крае и смягчают требования к туристам, отказавшись от намерения принимать только вакцинированных. Общих правил нет, решения принимаются, исходя из конкретной ситуации – и поэтому митрополит настаивает, чтобы и для крестного хода сделали исключение.
Алексей Макаркин
В прошлом году крестный ход разрешили, но его участники не соблюдали никаких ограничений. Тогда пандемия шла на спад, и власти решили не акцентировать внимания на этом обстоятельстве, чтобы не создавать нового напряжения в отношениях с верующими на фоне недовольства наиболее активной их части пасхальными ограничениями весной того же года.
Сейчас, наоборот, в разгаре третья волна – и всем ясно, что если крестный ход состоится, то ни о каких масках для абсолютного большинства его участников не может быть и речи. Ни о каком сохранении дистанции – тоже. Тем более, что наиболее истовые православные верующие негативно относятся к любым принудительным действиям в период пандемии – от масок до вакцинации – видя в них очередные признаки предстоящего прихода Антихриста. Даже если священнослужители призовут их соблюдать ограничения, то их просто не послушают.
Но и епархии отступать некуда. Отмена крестного хода станет мощным аргументом в пользу Николая Романова – не царя, а бывшего схиигумена Сергия, ожидающего суда. В Екатеринбургской епархии у него немало сторонников именно среди наиболее ревностных почитателей царской семьи. Борьбу за сердца верующих епархия проиграть не может.
Но главная проблема состоит в отсутствии универсалистского подхода. Есть серьезные аргументы против разрешения крестного хода, как и любого другого массового мероприятия. Но тогда встает вопрос о том, почему не были отменены «Алые паруса» в Петербурге, и чем ревнители памяти святого царя хуже выпускников школ. Или же власти пытаются спасти курортный сезон в Краснодарском крае и смягчают требования к туристам, отказавшись от намерения принимать только вакцинированных. Общих правил нет, решения принимаются, исходя из конкретной ситуации – и поэтому митрополит настаивает, чтобы и для крестного хода сделали исключение.
Алексей Макаркин
В четверг в Британии был опубликован доклад парламентского Комитета по стандартам с результатами расследования о финансировании отдыха премьер-министра Бориса Джонсона на карибском частном острове Мюстик в конце декабря 2019 года. Джонсон отправился туда вместе с невестой Кэрри Саймондс после триумфальной победы на парламентских выборах, а в феврале 2020 года отчитался в парламентском реестре финансовых интересов, что его проживание в роскошной вилле стоило 15 тыс. ф.ст. и было оплачено предпринимателем, донором Консервативной партии и его личным другом Дэвидом Россом. Но потом выяснилось, что Джонсон проживал не на вилле Росса, а на другой, а сам Росс деньги за это не платил.
Началось расследование, которое проводила независимый член Комитета по стандартам Кэтрин Стоун. Она пришла к выводу, что Джонсон нарушил кодекс поведения для членов парламента, поскольку не приложил достаточных усилий, чтобы выяснить все факты о финансировании своего бесплатного проживания. Однако затем Комитет в полном составе провел дополнительное расследование и по его итогам снял с премьер-министра обвинение в нарушении кодекса поведения. Комитет выяснил, что проживание Джонсона на вилле было оплачено управляющей компанией острова, а взамен Дэвид Росс предоставил ей свою виллу на такой же срок. Таким образом, донором Джонсона выступил все же Росс, т.е. премьер не солгал.
Вместе с тем, Комитет по стандартам «выразил сожаление», что полное объяснение финансовых договоренностей касательно отдыха премьера появилось только после настойчивых запросов. В своем отчете Комитет отметил, что в предыдущем составе парламента Джонсон дважды получал официальные замечания за «чрезмерно небрежное отношение к соблюдению правил Палаты общин», и в свете этого можно было ожидать, что премьер на ранней стадии приложит энергичные усилия, чтобы развеять неопределенность вокруг своего отдыха.
По российским меркам вся эта история яйца выеденного не стоит. Но в британских СМИ итоги расследования получили очень широкое освещение. В Британии, как и вообще в странах либеральной демократии, общество гораздо более внимательно и строго следит за поведением своих министров и высших чиновников. А фигура Бориса Джонсона традиционно привлекает повышенное внимание, поскольку он издавна отличается игнорированием общепринятых правил и «свободным» отношением к деньгам и их источникам. Совсем недавно закончилось другое расследование – по поводу средств, потраченных на дорогую реконструкцию квартиры премьер-министра на Даунинг-стрит, 10. Джонсон заказал реконструкцию, не получив на это источников финансирования. Он рассчитывал, что счет оплатит благотворительный фонд, однако этот вариант отпал. Затем стало известно, что деньги предоставил донор Консервативной партии, но это вызвало вопросы. В конце концов, в марте Джонсон объявил, что оплатил все счета сам. Комиссия по расследованию сочла, что Джонсон не нарушил кодекса поведения для министров, но история с оплатой ремонта так и осталась мутной.
Такие вещи дают британской оппозиции обильную пищу для критики премьер-министра. Ссылаясь на отчет по финансированию отдыха премьера на острове Мюстик, замлидера Лейбористской партии Анджела Рейнер заявила: «То, как Джонсон распоряжается своими личными финансами, является зеркальным отражением того, как он управляет страной – хаос и неразбериха».
Александр Ивахник
Началось расследование, которое проводила независимый член Комитета по стандартам Кэтрин Стоун. Она пришла к выводу, что Джонсон нарушил кодекс поведения для членов парламента, поскольку не приложил достаточных усилий, чтобы выяснить все факты о финансировании своего бесплатного проживания. Однако затем Комитет в полном составе провел дополнительное расследование и по его итогам снял с премьер-министра обвинение в нарушении кодекса поведения. Комитет выяснил, что проживание Джонсона на вилле было оплачено управляющей компанией острова, а взамен Дэвид Росс предоставил ей свою виллу на такой же срок. Таким образом, донором Джонсона выступил все же Росс, т.е. премьер не солгал.
Вместе с тем, Комитет по стандартам «выразил сожаление», что полное объяснение финансовых договоренностей касательно отдыха премьера появилось только после настойчивых запросов. В своем отчете Комитет отметил, что в предыдущем составе парламента Джонсон дважды получал официальные замечания за «чрезмерно небрежное отношение к соблюдению правил Палаты общин», и в свете этого можно было ожидать, что премьер на ранней стадии приложит энергичные усилия, чтобы развеять неопределенность вокруг своего отдыха.
По российским меркам вся эта история яйца выеденного не стоит. Но в британских СМИ итоги расследования получили очень широкое освещение. В Британии, как и вообще в странах либеральной демократии, общество гораздо более внимательно и строго следит за поведением своих министров и высших чиновников. А фигура Бориса Джонсона традиционно привлекает повышенное внимание, поскольку он издавна отличается игнорированием общепринятых правил и «свободным» отношением к деньгам и их источникам. Совсем недавно закончилось другое расследование – по поводу средств, потраченных на дорогую реконструкцию квартиры премьер-министра на Даунинг-стрит, 10. Джонсон заказал реконструкцию, не получив на это источников финансирования. Он рассчитывал, что счет оплатит благотворительный фонд, однако этот вариант отпал. Затем стало известно, что деньги предоставил донор Консервативной партии, но это вызвало вопросы. В конце концов, в марте Джонсон объявил, что оплатил все счета сам. Комиссия по расследованию сочла, что Джонсон не нарушил кодекса поведения для министров, но история с оплатой ремонта так и осталась мутной.
Такие вещи дают британской оппозиции обильную пищу для критики премьер-министра. Ссылаясь на отчет по финансированию отдыха премьера на острове Мюстик, замлидера Лейбористской партии Анджела Рейнер заявила: «То, как Джонсон распоряжается своими личными финансами, является зеркальным отражением того, как он управляет страной – хаос и неразбериха».
Александр Ивахник
Российские политики не любят партию «Право и справедливость», стоящую у власти в Польше с 2015 года. Впрочем, эта нелюбовь взаимна, и корни ее уходят в историю – далекую и близкую. Однако во внутренней политике правящие партии двух стран порой действуют так, будто они учились по одному учебнику. В среду группа депутатов от ПиС внесла в сейм законопроект, который предлагает предоставлять лицензии на вещание в Польше только тем теле- и радиокомпаниям, контрольный пакет в которых не принадлежит юрлицам, находящимся за пределами Евросоюза.
В Польше этот законопроект расценили как попытку отлучить от вещания популярную телекомпанию TVN, которая принадлежит американской Discovery и срок лицензии которой истекает в сентябре. В состав TVN входит влиятельный независимый новостной телеканал TVN24, который регулярно рассказывает о коррупционных скандалах, конфликтах с ЕС, протестах в связи с запрещением абортов и дискриминацией ЛГБТ-сообщества, противоречиях судебной реформы и других темах, вызывающих у правящих национал-консерваторов резкое раздражение. Поддерживая законопроект, премьер-министр Матеуш Моравецкий заявил в четверг: «Представьте себе ситуацию, когда СМИ в Польше попытается приобрести компания из России, Китая или арабской страны. Должны ли мы как граждане Польши иметь право сказать ‘Нет’?»
Однако в данном случае правительству будет непросто обосновать необходимость принятия этой меры. Ведь владельцем телеканала, оказавшегося под атакой, является компания из США – ближайшего союзника Польши. У США и Польши есть двустороннее инвестиционное соглашение, предусматривающее взаимную защиту капиталовложений. Временный поверенный в делах посольства США в Варшаве Бикс Алиу написал в Твиттере: «США следят за процессом обновления лицензии TVN и вновь предложенным законом с растущей озабоченностью. TVN была важной частью польского медийного ландшафта более 20 лет. Свободная пресса имеет решающее значение для демократии». Сама компания TVN выступила с заявлением, в котором подчеркнула: «Под фальшивым предлогом борьбы с иностранной пропагандой предпринимается попытка ограничить свободу СМИ. Мы не поддадимся давлению и останемся независимыми, действуя в интересах наших зрителей».
Польская оппозиция также резко критикует законопроект, отмечая, что это лишь очередной шаг в попытках правоконсервативного правительства усилить контроль над СМИ и обуздать свободу слова. Оппозиционеры напоминают, что сначала правящая ПиС превратила государственные теле- и радиостанции в инструменты правительственной пропаганды, затем лишила независимые СМИ рекламы со стороны подконтрольных государству компаний и, наконец, в начале этого года поставила под свой контроль издательский дом Polska Press, владеющий десятками региональных и местных газет и более полутысячей веб-сайтов.
Однако несмотря на мощное сопротивление партия Ярослава Качиньского будет пытаться провести законопроект. Ее к этому подталкивает осложнившаяся политическая ситуация. Обостряются противоречия внутри правящей коалиции «Объединенные правые». Растут трения и внутри самой ПиС. 25 июня три депутата от ПиС покинули фракцию и создали собственную группу. В результате правительство формально потеряло парламентское большинство и может сохранять власть лишь с помощью голосов других правых. Увеличивается вероятность досрочных выборов, и к тому времени ПиС стремится по возможности зачистить медийную поляну.
Александр Ивахник
В Польше этот законопроект расценили как попытку отлучить от вещания популярную телекомпанию TVN, которая принадлежит американской Discovery и срок лицензии которой истекает в сентябре. В состав TVN входит влиятельный независимый новостной телеканал TVN24, который регулярно рассказывает о коррупционных скандалах, конфликтах с ЕС, протестах в связи с запрещением абортов и дискриминацией ЛГБТ-сообщества, противоречиях судебной реформы и других темах, вызывающих у правящих национал-консерваторов резкое раздражение. Поддерживая законопроект, премьер-министр Матеуш Моравецкий заявил в четверг: «Представьте себе ситуацию, когда СМИ в Польше попытается приобрести компания из России, Китая или арабской страны. Должны ли мы как граждане Польши иметь право сказать ‘Нет’?»
Однако в данном случае правительству будет непросто обосновать необходимость принятия этой меры. Ведь владельцем телеканала, оказавшегося под атакой, является компания из США – ближайшего союзника Польши. У США и Польши есть двустороннее инвестиционное соглашение, предусматривающее взаимную защиту капиталовложений. Временный поверенный в делах посольства США в Варшаве Бикс Алиу написал в Твиттере: «США следят за процессом обновления лицензии TVN и вновь предложенным законом с растущей озабоченностью. TVN была важной частью польского медийного ландшафта более 20 лет. Свободная пресса имеет решающее значение для демократии». Сама компания TVN выступила с заявлением, в котором подчеркнула: «Под фальшивым предлогом борьбы с иностранной пропагандой предпринимается попытка ограничить свободу СМИ. Мы не поддадимся давлению и останемся независимыми, действуя в интересах наших зрителей».
Польская оппозиция также резко критикует законопроект, отмечая, что это лишь очередной шаг в попытках правоконсервативного правительства усилить контроль над СМИ и обуздать свободу слова. Оппозиционеры напоминают, что сначала правящая ПиС превратила государственные теле- и радиостанции в инструменты правительственной пропаганды, затем лишила независимые СМИ рекламы со стороны подконтрольных государству компаний и, наконец, в начале этого года поставила под свой контроль издательский дом Polska Press, владеющий десятками региональных и местных газет и более полутысячей веб-сайтов.
Однако несмотря на мощное сопротивление партия Ярослава Качиньского будет пытаться провести законопроект. Ее к этому подталкивает осложнившаяся политическая ситуация. Обостряются противоречия внутри правящей коалиции «Объединенные правые». Растут трения и внутри самой ПиС. 25 июня три депутата от ПиС покинули фракцию и создали собственную группу. В результате правительство формально потеряло парламентское большинство и может сохранять власть лишь с помощью голосов других правых. Увеличивается вероятность досрочных выборов, и к тому времени ПиС стремится по возможности зачистить медийную поляну.
Александр Ивахник
С подведением итогов досрочных парламентских выборов политическая борьба в Армении не закончилась. Несмотря на то, что партия и.о. премьер-министра Никола Пашиняна «Гражданский договор» одержала уверенную победу и теперь по итогам голосования может сформировать однородное правительство, ее оппоненты не собираются играть роль статистов.
9 июля в Конституционном суде республики стартовал процесс по поводу исков, поданных оппозиционными избирательными объединениями. Их несколько, но стоит назвать среди них два наиболее важных. В чем здесь критерий? Ответ прост. Он в наличие во вновь избранном парламенте фракций. Таким образом среди истцов на первом плане блок «Армения» (во главе него шел экс-президент Роберт Кочарян) и объединение «Честь имею» (формально его возглавлял экс-руководитель СНБ Артур Ванецян, но за его спиной маячила тень другого экс-президента Сержа Саргсяна). Таким образом, две фракции меньшинства в Национальном собрании начали кооперацию против Пашиняна, хотя степень их радикализма была изначально различной. Истцы оспаривают конституционность завершившихся 20 июня выборов, а также призывают рассмотреть обстоятельства самой кампании. Конечно, одним из центральных пунктов является вопрос о том, имел ли право Пашинян фактически возглавлять правительство, формально уйдя в отставку.
Какой шанс на то, что эти иски получат поддержку со стороны КС? Учитывая расклады в обществе и итоги выборов, скорее всего, оппозиционеры своей «правды» не добьются. Однако в составе КС большинство по-прежнему представлено юристами, получившими свои посты в период президентской каденции Роберта Кочаряна. И «стальная революция», анонсированная Пашиняном, вряд ли им понравится. В то же время, не стоит видеть в них эдаких цельных политиков, готовых ради воспоминаний о прошлом, поставить на кон свое будущее. Наверное, если бы Пашинян вдруг стал терять очки, они бы не отказались «подтолкнуть падающего». Но сегодня падения и.о. премьера не видно. Ни внутри, ни вовне нет тех ресурсов, с помощью которых можно было бы обеспечить низвержение лидера самой крупной парламентской партии. Другой вопрос, что, не признав выборы антиконституционными, КС может принять решения тактического характера, не слишком выгодные Пашиняну. Однако пока не до конца ясно, в какой степени судьи готовы разделить пафос Кочаряна и оппозиции.
Сергей Маркедонов
9 июля в Конституционном суде республики стартовал процесс по поводу исков, поданных оппозиционными избирательными объединениями. Их несколько, но стоит назвать среди них два наиболее важных. В чем здесь критерий? Ответ прост. Он в наличие во вновь избранном парламенте фракций. Таким образом среди истцов на первом плане блок «Армения» (во главе него шел экс-президент Роберт Кочарян) и объединение «Честь имею» (формально его возглавлял экс-руководитель СНБ Артур Ванецян, но за его спиной маячила тень другого экс-президента Сержа Саргсяна). Таким образом, две фракции меньшинства в Национальном собрании начали кооперацию против Пашиняна, хотя степень их радикализма была изначально различной. Истцы оспаривают конституционность завершившихся 20 июня выборов, а также призывают рассмотреть обстоятельства самой кампании. Конечно, одним из центральных пунктов является вопрос о том, имел ли право Пашинян фактически возглавлять правительство, формально уйдя в отставку.
Какой шанс на то, что эти иски получат поддержку со стороны КС? Учитывая расклады в обществе и итоги выборов, скорее всего, оппозиционеры своей «правды» не добьются. Однако в составе КС большинство по-прежнему представлено юристами, получившими свои посты в период президентской каденции Роберта Кочаряна. И «стальная революция», анонсированная Пашиняном, вряд ли им понравится. В то же время, не стоит видеть в них эдаких цельных политиков, готовых ради воспоминаний о прошлом, поставить на кон свое будущее. Наверное, если бы Пашинян вдруг стал терять очки, они бы не отказались «подтолкнуть падающего». Но сегодня падения и.о. премьера не видно. Ни внутри, ни вовне нет тех ресурсов, с помощью которых можно было бы обеспечить низвержение лидера самой крупной парламентской партии. Другой вопрос, что, не признав выборы антиконституционными, КС может принять решения тактического характера, не слишком выгодные Пашиняну. Однако пока не до конца ясно, в какой степени судьи готовы разделить пафос Кочаряна и оппозиции.
Сергей Маркедонов
Итоги досрочных парламентских выборов 11 июля могут стать переломными в современной истории Молдовы. Ставка Игоря Додона на приверженность молдаван традиционным ценностям и запугивание геополитическими кошмарами в виде сдачи государственного суверенитета Западу не оправдала себя. Не сработала и активизация левой социальной риторики, ради чего Партия социалистов пошла на предвыборный блок с Партией коммунистов Владимира Воронина. Не помогло даже то, что при достаточно низкой явке – 48.4% – активнее других голосовали избиратели старше 55 лет. Блок социалистов и коммунистов получил лишь 27,2% голосов и будет иметь 32 места в парламенте из 101.
Напротив, акцент партии президента Майи Санду «Действие и солидарность» (ПДС) на необходимость очищения политического класса, на борьбу с воровством и коррупцией в государственных институтах принес свои плоды. ПДС уверенно победила с 52,8% голосов и будет располагать в парламенте прочным большинством – 63 мандата. Как и можно было ожидать, победа партии Санду среди избирателей диаспоры оказалась просто оглушительной – 86%. Но и в Кишиневе результат ПДС оказался весьма весомым – 56,8%. Любопытно, что ПДС победила и в районах, откуда родом Додон и недавний теневой хозяин страны Влад Плахотнюк.
Барьер в 5% преодолела также партия «Шор» бежавшего в Израиль предпринимателя-проходимца Илана Шора. За нее, видимо, голосовали люди с глубоко патерналистским сознанием, которых впечатлили социальные инвестиции Шора в бытность мэром города Оргеев. Партия «Шор» получила 5,7% и 6 мест в парламенте. Больше ни одна партия в парламент не прошла. Ближе других к цели были блок «Ренато Усатый» с 4,1% голосов и партия «Платформа Достоинство и правда» Андрея Нэстасе – 2,3%. Остальные 17 участвовавших в выборах партий не набрали и 2%. Таким образом, происходит радикальная трансформация и состава парламента, и молдавской партийной системы в целом. В прежнем парламенте солидное представительство имела Демпартия, которую контролировал Плахотнюк, а после его бегства и с его подачи от нее откололось несколько мелких фракций. Теперь ДПМ уходит в политические сумерки, как и ряд других партий, в нулевых и десятых годах участвовавших в правительствах. Это Либерально-демократическая партия и Либеральная партия.
В новом парламенте на смену додоновско-шоровскому большинству приходит однопартийное большинство президентской партии. Теперь у Майи Санду появляются возможности для осуществления серьезных институциональных реформ, которые она обещала в ходе президентской кампании. Но и ожидания сторонников Санду и ее партии велики. В руководстве ПДС понимают, что действовать нужно быстро. Председатель ПДС Игорь Гросу 12 июля сообщил, что партия уже подготовила состав правительства и готова представить план правления. Среди приоритетов будущего кабинета он назвал очистку судебной системы и госинститутов, прекращение коррупционных схем, привлечение европейских инвестиций, повышение пенсий. По словам Гросу, правительство будет требовать конфискации украденного имущества, коренным образом менять способ работы госучреждений, проводить их финансовый и функциональный аудит. Намерения решительные. Хватит ли для этого политической воли и квалифицированных кадров – это вопрос.
Во внешнеполитической сфере Санду попытается активизировать потенциал Соглашения об ассоциации с ЕС, подписанного в 2014 г. Брюссель не слишком охотно выделял кредиты Молдове на осуществление согласованных программ из-за коррупционных рисков. Теперь положение может измениться, хотя финансовые ресурсы ЕС в пандемийную эпоху строго ограничены. Что касается России, то Санду проводит на этом направлении достаточно осмотрительный курс, и скорее всего он будет продолжаться.
Александр Ивахник
Напротив, акцент партии президента Майи Санду «Действие и солидарность» (ПДС) на необходимость очищения политического класса, на борьбу с воровством и коррупцией в государственных институтах принес свои плоды. ПДС уверенно победила с 52,8% голосов и будет располагать в парламенте прочным большинством – 63 мандата. Как и можно было ожидать, победа партии Санду среди избирателей диаспоры оказалась просто оглушительной – 86%. Но и в Кишиневе результат ПДС оказался весьма весомым – 56,8%. Любопытно, что ПДС победила и в районах, откуда родом Додон и недавний теневой хозяин страны Влад Плахотнюк.
Барьер в 5% преодолела также партия «Шор» бежавшего в Израиль предпринимателя-проходимца Илана Шора. За нее, видимо, голосовали люди с глубоко патерналистским сознанием, которых впечатлили социальные инвестиции Шора в бытность мэром города Оргеев. Партия «Шор» получила 5,7% и 6 мест в парламенте. Больше ни одна партия в парламент не прошла. Ближе других к цели были блок «Ренато Усатый» с 4,1% голосов и партия «Платформа Достоинство и правда» Андрея Нэстасе – 2,3%. Остальные 17 участвовавших в выборах партий не набрали и 2%. Таким образом, происходит радикальная трансформация и состава парламента, и молдавской партийной системы в целом. В прежнем парламенте солидное представительство имела Демпартия, которую контролировал Плахотнюк, а после его бегства и с его подачи от нее откололось несколько мелких фракций. Теперь ДПМ уходит в политические сумерки, как и ряд других партий, в нулевых и десятых годах участвовавших в правительствах. Это Либерально-демократическая партия и Либеральная партия.
В новом парламенте на смену додоновско-шоровскому большинству приходит однопартийное большинство президентской партии. Теперь у Майи Санду появляются возможности для осуществления серьезных институциональных реформ, которые она обещала в ходе президентской кампании. Но и ожидания сторонников Санду и ее партии велики. В руководстве ПДС понимают, что действовать нужно быстро. Председатель ПДС Игорь Гросу 12 июля сообщил, что партия уже подготовила состав правительства и готова представить план правления. Среди приоритетов будущего кабинета он назвал очистку судебной системы и госинститутов, прекращение коррупционных схем, привлечение европейских инвестиций, повышение пенсий. По словам Гросу, правительство будет требовать конфискации украденного имущества, коренным образом менять способ работы госучреждений, проводить их финансовый и функциональный аудит. Намерения решительные. Хватит ли для этого политической воли и квалифицированных кадров – это вопрос.
Во внешнеполитической сфере Санду попытается активизировать потенциал Соглашения об ассоциации с ЕС, подписанного в 2014 г. Брюссель не слишком охотно выделял кредиты Молдове на осуществление согласованных программ из-за коррупционных рисков. Теперь положение может измениться, хотя финансовые ресурсы ЕС в пандемийную эпоху строго ограничены. Что касается России, то Санду проводит на этом направлении достаточно осмотрительный курс, и скорее всего он будет продолжаться.
Александр Ивахник
Я бы не очень спешил с оценками относительно предстоящего триумфа в Афганистане запрещенных в России как террористов, но при этом принимаемых российскими дипломатами талибов, так как:
1. Вопрос о контроле над территориями весьма спорен. Можно при желании закрасить в «талибские» цвета до 85% территории страны, но степень влияния талибов на всех этих землях неоднородна. Где-то они давно укоренились, куда-то только пришли и хотят закрепиться, есть территории, которые рассматриваются в качестве плацдармов для возможного штурма провинциальных центров, а есть те, на которые они только совершают набеги. Неоднородна на этих территориях и позиция местных племен. Нынешнее наступление талибов носит не только военный, но и психологический характер, направленный на деморализацию сторонников афганской власти и международного сообщества. Оборотная его сторона – гибель многих командиров, сообщения об этом приходят ежедневно.
2. Пока талибам не удалось укрепиться ни в одном провинциальном центре. На прошлой неделе они на сутки взяли Калайи-Нау (центр провинции Бадгис), но быстро были оттуда выбиты. Следующее наступление на этот город закончилось неудачей. На Кандагар был организован набег. Напомним, что после ухода советских войск из Афганистана армия Наджибуллы, несмотря на неблагоприятные прогнозы, удерживала основные центры в течение двух лет, и лишь весной 1991 года, несмотря на сохранявшуюся поддержку со стороны СССР, потеряла Хост, с чего и началась эрозия режима (так что валить все на отказ новой российской власти поддерживать Наджибуллу, было бы неверно – он только ускорил процесс).
3. Активность талибов ведет к мобилизации их противников, которые теперь не могут рассчитывать на прямое участие Запада в военных действиях. Они борются за собственное политическое, а то и физическое выживание. В Герате активизировался знаменитый командир моджахедов Исмаил Хан («Лев Герата»). Генерал Яфтали сформировал отряд, выгнавший талибов из его родного уезда в Бадахшане. Оборотная сторона такой мобилизации – усиление роли местных военачальников, как это часто бывает в гражданских войнах. Если командиры будут добиваться успехов, у них могут вырасти и политические амбиции.
Алексей Макаркин
1. Вопрос о контроле над территориями весьма спорен. Можно при желании закрасить в «талибские» цвета до 85% территории страны, но степень влияния талибов на всех этих землях неоднородна. Где-то они давно укоренились, куда-то только пришли и хотят закрепиться, есть территории, которые рассматриваются в качестве плацдармов для возможного штурма провинциальных центров, а есть те, на которые они только совершают набеги. Неоднородна на этих территориях и позиция местных племен. Нынешнее наступление талибов носит не только военный, но и психологический характер, направленный на деморализацию сторонников афганской власти и международного сообщества. Оборотная его сторона – гибель многих командиров, сообщения об этом приходят ежедневно.
2. Пока талибам не удалось укрепиться ни в одном провинциальном центре. На прошлой неделе они на сутки взяли Калайи-Нау (центр провинции Бадгис), но быстро были оттуда выбиты. Следующее наступление на этот город закончилось неудачей. На Кандагар был организован набег. Напомним, что после ухода советских войск из Афганистана армия Наджибуллы, несмотря на неблагоприятные прогнозы, удерживала основные центры в течение двух лет, и лишь весной 1991 года, несмотря на сохранявшуюся поддержку со стороны СССР, потеряла Хост, с чего и началась эрозия режима (так что валить все на отказ новой российской власти поддерживать Наджибуллу, было бы неверно – он только ускорил процесс).
3. Активность талибов ведет к мобилизации их противников, которые теперь не могут рассчитывать на прямое участие Запада в военных действиях. Они борются за собственное политическое, а то и физическое выживание. В Герате активизировался знаменитый командир моджахедов Исмаил Хан («Лев Герата»). Генерал Яфтали сформировал отряд, выгнавший талибов из его родного уезда в Бадахшане. Оборотная сторона такой мобилизации – усиление роли местных военачальников, как это часто бывает в гражданских войнах. Если командиры будут добиваться успехов, у них могут вырасти и политические амбиции.
Алексей Макаркин
Всего полтора месяца назад грузинский внутриполитический кризис считался более или менее успешно преодоленным. Ведущая оппозиционная партия «Единое национальное движение» прекратило бойкот парламентских сессий, а оппоненты «Грузинской мечты», как и она сама, начали подготовку к осенним муниципальным выборам. От их исхода зависело, стоит ли ждать досрочной парламентской кампании или оставаться в «штатном режиме».
Однако сегодня Грузию снова лихорадит. Новый политический кризис пришел на смену старому. «Националы» объявляют о прекращении работы в парламенте за исключением процедуры выражения вотума недоверия кабмину. Лидер партии «Лело» Мамука Хазарадзе также заявляет о необходимости отставки правительства Ираклия Гарибашвили. Лидер «Европейской Грузии» Гига Бокерия призывает забыть о прежних противоречиях и консолидироваться против Бидзины Иванишвили.
11 июля в Тбилиси и ряде других грузинских городов начались массовые протестные акции. Через день после этого высший представительный орган власти страны превратился в арену не только политического, но и физического противоборства. Была предпринята попытка сорвать сессию, произошла потасовка, пришлось привлекать приставов для стабилизации ситуации. В чем же повод для нового шторма?
За неделю до нового всплеска турбулентности оператор канала «ТВ-Пирвели» Лексо Лашкарава пострадал в ходе акций протеста против «парада гордости» в столице Грузии. После нескольких дней госпитализации он был выписан, однако после этого был найден мертвым в собственной квартире. Обстоятельства смерти оператора до конца не выяснены. Однако оппозиция обвиняет в этом инциденте власти. Фактически она вписывает его в более широкий контекст неэффективности правительства и правоохранительной системы страны. Казус Лашкаравы не открыл противоречий между «Грузинской мечтой» и ее оппонентами, но резко обострил их, показав, что любой трагический случай может быть использован для новых столкновений.
Казалось бы, данный сюжет имеет исключительно внутриполитическое происхождение. Но в действительности это не так. Оппоненты власти обвиняют ее в потакании российской политике, использовании «языка ненависти» Кремля. В дело вступила и «тяжелая артиллерия» в лице после США в Тбилиси Келли Дегнан. По ее словам, в дестабилизации в Грузии заинтересован Кремль. Она в очередной раз заявила о «руке Москвы» в акциях против ЛГБТ-сообщества, которые оппозиция связывает с трагической смертью Лашкаравы, хотя многие детали, повторимся, еще не до конца прояснены. Как бы то ни было, а российский фактор снова оказался востребован во внутригрузинском контексте. И контекст обращения к нему отнюдь не свидетельствует в пользу прагматики и нормализации.
Сергей Маркедонов
Однако сегодня Грузию снова лихорадит. Новый политический кризис пришел на смену старому. «Националы» объявляют о прекращении работы в парламенте за исключением процедуры выражения вотума недоверия кабмину. Лидер партии «Лело» Мамука Хазарадзе также заявляет о необходимости отставки правительства Ираклия Гарибашвили. Лидер «Европейской Грузии» Гига Бокерия призывает забыть о прежних противоречиях и консолидироваться против Бидзины Иванишвили.
11 июля в Тбилиси и ряде других грузинских городов начались массовые протестные акции. Через день после этого высший представительный орган власти страны превратился в арену не только политического, но и физического противоборства. Была предпринята попытка сорвать сессию, произошла потасовка, пришлось привлекать приставов для стабилизации ситуации. В чем же повод для нового шторма?
За неделю до нового всплеска турбулентности оператор канала «ТВ-Пирвели» Лексо Лашкарава пострадал в ходе акций протеста против «парада гордости» в столице Грузии. После нескольких дней госпитализации он был выписан, однако после этого был найден мертвым в собственной квартире. Обстоятельства смерти оператора до конца не выяснены. Однако оппозиция обвиняет в этом инциденте власти. Фактически она вписывает его в более широкий контекст неэффективности правительства и правоохранительной системы страны. Казус Лашкаравы не открыл противоречий между «Грузинской мечтой» и ее оппонентами, но резко обострил их, показав, что любой трагический случай может быть использован для новых столкновений.
Казалось бы, данный сюжет имеет исключительно внутриполитическое происхождение. Но в действительности это не так. Оппоненты власти обвиняют ее в потакании российской политике, использовании «языка ненависти» Кремля. В дело вступила и «тяжелая артиллерия» в лице после США в Тбилиси Келли Дегнан. По ее словам, в дестабилизации в Грузии заинтересован Кремль. Она в очередной раз заявила о «руке Москвы» в акциях против ЛГБТ-сообщества, которые оппозиция связывает с трагической смертью Лашкаравы, хотя многие детали, повторимся, еще не до конца прояснены. Как бы то ни было, а российский фактор снова оказался востребован во внутригрузинском контексте. И контекст обращения к нему отнюдь не свидетельствует в пользу прагматики и нормализации.
Сергей Маркедонов
Необычная политическая ситуация складывается в Болгарии после парламентских выборов 11 июля – вторых за последние три месяца. По итогам апрельских выборов ни одна из партий не смогла сформировать парламентское большинство, а назначенное президентом Руменом Радевым временное правительство начало расчистку коррупционной системы, сформированной при более чем 10-летнем правлении премьер-министра Бойко Борисова и его партии ГЕРБ. Со стороны новых министров последовала череда публичных разоблачений случаев подкупа, вымогательства и злоупотребления служебным положением., что уже официально подтверждало прежние заявления лидеров протестного движения. В этой связи ожидалось, что 11 июля избиратели окончательно лишат партию ГЕРБ надежд на возвращение к власти.
Отчасти эти ожидания оправдались. Если 4 апреля ГЕРБ получила 26% голосов, то сейчас – 23,5% и впервые с 2009 г. не стала первой на финише. Но почти четверть голосов в нынешних политических обстоятельствах – тоже немало. Позиции партии, нарастившей широкие патерналистские сети, остаются в болгарской провинции достаточно прочными. Кроме того, сказалась рекордно низкая явка – 38%. Сезон отпусков, 35-градусная жара, сохраняющиеся коронавирусные страхи и определенная политическая апатия отвратили большинство избирателей от голосования.
Больше всех голосов 11 июля собрала анти-элитная популистская партия «Есть такой народ» (ЕТН) во главе со знаменитым поп-певцом и телеведущим Слави Трифоновым. Но ее отрыв от ГЕРБ минимален – всего 0,5 п.п. Трифонов пользуется зрительской славой уже в течение 30 лет. Он давно очень хлестко высмеивал политиков, а в последние годы сам пошел в политику и в 2019 г. создал свою партию, назвав ее по имени одного из своих альбомов. ЕТН шла на выборы под лозунгами обновления политической системы и борьбы с коррупцией. Примечательно, что сам Трифонов непосредственного участия в мощном протестном движении летом-осенью прошлого года не принимал, а перед выборами избегал дебатов, общения со СМИ и обращался к своим сторонникам через Facebook.
Но мощная харизма Трифонова определила то, что за его партию проголосовало значительно больше избирателей, чем за две партии, возникшие на волне антикоррупционных протестов. Либеральный альянс «Демократическая Болгария» получил 12,6% голосов, а партия «Поднимайтесь! Долой жуликов!» – 5%. Кроме того, 13,5% получила Соцпартия и 10,7% – партия этнических турок.
По итогам выборов предполагалось, что Трифонов, который должен получить мандат на формирование правительства, попытается создать коалицию с двумя протестными партиями при поддержке Соцпартии, ориентирующейся на президента Радева – давнего противника Борисова. Лидеры этих партий отметили необходимость переговоров по формированию состава и программы будущего правительства. Однако Трифонов 12 июля неожиданно заявил, что ЕТН не будет вступать в коалиционные переговоры и берет на себя всю ответственность за формирование кабинета. Он тут же огласил предлагаемый список членов правительства, в которое сам входить не собирается. На пост премьера он прочит Николая Василева, который был министром экономики и госуправления в нулевых годах, а затем работал в крупных инвесткомпаниях. Большинство остальных потенциальных членов кабинета – мало кому известные специалисты.
Нет сомнений, что остальные партии откажутся одобрить в парламенте столь экстравагантный эксперимент. Но они не смогут и сами сформировать антиборисовское большинство без поддержки партии Трифонова. В результате период полной политической неопределенности может затянуться и даже привести к третьим в этом году выборам.
Александр Ивахник
Отчасти эти ожидания оправдались. Если 4 апреля ГЕРБ получила 26% голосов, то сейчас – 23,5% и впервые с 2009 г. не стала первой на финише. Но почти четверть голосов в нынешних политических обстоятельствах – тоже немало. Позиции партии, нарастившей широкие патерналистские сети, остаются в болгарской провинции достаточно прочными. Кроме того, сказалась рекордно низкая явка – 38%. Сезон отпусков, 35-градусная жара, сохраняющиеся коронавирусные страхи и определенная политическая апатия отвратили большинство избирателей от голосования.
Больше всех голосов 11 июля собрала анти-элитная популистская партия «Есть такой народ» (ЕТН) во главе со знаменитым поп-певцом и телеведущим Слави Трифоновым. Но ее отрыв от ГЕРБ минимален – всего 0,5 п.п. Трифонов пользуется зрительской славой уже в течение 30 лет. Он давно очень хлестко высмеивал политиков, а в последние годы сам пошел в политику и в 2019 г. создал свою партию, назвав ее по имени одного из своих альбомов. ЕТН шла на выборы под лозунгами обновления политической системы и борьбы с коррупцией. Примечательно, что сам Трифонов непосредственного участия в мощном протестном движении летом-осенью прошлого года не принимал, а перед выборами избегал дебатов, общения со СМИ и обращался к своим сторонникам через Facebook.
Но мощная харизма Трифонова определила то, что за его партию проголосовало значительно больше избирателей, чем за две партии, возникшие на волне антикоррупционных протестов. Либеральный альянс «Демократическая Болгария» получил 12,6% голосов, а партия «Поднимайтесь! Долой жуликов!» – 5%. Кроме того, 13,5% получила Соцпартия и 10,7% – партия этнических турок.
По итогам выборов предполагалось, что Трифонов, который должен получить мандат на формирование правительства, попытается создать коалицию с двумя протестными партиями при поддержке Соцпартии, ориентирующейся на президента Радева – давнего противника Борисова. Лидеры этих партий отметили необходимость переговоров по формированию состава и программы будущего правительства. Однако Трифонов 12 июля неожиданно заявил, что ЕТН не будет вступать в коалиционные переговоры и берет на себя всю ответственность за формирование кабинета. Он тут же огласил предлагаемый список членов правительства, в которое сам входить не собирается. На пост премьера он прочит Николая Василева, который был министром экономики и госуправления в нулевых годах, а затем работал в крупных инвесткомпаниях. Большинство остальных потенциальных членов кабинета – мало кому известные специалисты.
Нет сомнений, что остальные партии откажутся одобрить в парламенте столь экстравагантный эксперимент. Но они не смогут и сами сформировать антиборисовское большинство без поддержки партии Трифонова. В результате период полной политической неопределенности может затянуться и даже привести к третьим в этом году выборам.
Александр Ивахник
Решение Европейского суда по правам человека трактуется в российском публичном пространстве как требование ввести в России однополые браки. Перед выборами эта тема выглядит удобной для мобилизации электората под лозунгами защиты морали и нравственности, традиционных ценностей. Впрочем, сейчас значимость этих вопросов для россиян снизилась по двум причинам. Во-первых, появились другие, более сильные, раздражители – от пандемии до цен в магазинах. Во-вторых, вопрос о браке как союзе мужчины и женщины закреплен в прошлом году в Конституции – а, значит, мало кто верит в то, что Европа может на что-то повлиять.
Причем, на самом деле, суд не требует вводить в России однополые браки. Он просто призвал в своем решении узаконить однополые отношения – а в какой форме, уже должен решать законодатель. Например, в Венгрии, где действует аналогичная российской конституционная норма о браке, еще в 2009 году, при левоцентристском правительстве были разрешены однополые гражданские союзы без права усыновления и общей фамилии. Виктор Орбан, придя к власти, не стал его отменять, так как по европейским правилам нельзя принимать законы, ущемляющие уже признанные права человека. Но поставил препятствие для дальнейшей эволюции законодательства, введя конституционную норму о браке как союзе мужчины и женщины (что не противоречит признанию однополых союзов, так как они не приравниваются к браку). Кстати, гражданские союзы в Венгрии не слишком популярны – за прошедшее десятилетие заключено меньше тысячи таких союзов. Так что страхи, что подобное законодательство приведет к обвальным последствиям, в том числе для демографии, не оправдались.
Однополые гражданские союзы и однополые браки нередко путают. Например, папа Римский Франциск согласился с первыми, так как они лишены сакральности, но, согласно церковным канонам, отвергает вторые. Впрочем, в современной России весьма распространена концепция «окон Овертона», гласящая, что малейшая уступка новым веяниям в морально-нравственной сфере создает условия для их легитимации и ведет к дальнейшим шагам в этом направлении. Поэтому российский Конституционный суд, скорее всего, сочтет решение Европейского суда не подлежащим исполнению – также в соответствие с прошлогодними конституционными поправками.
Алексей Макаркин
Причем, на самом деле, суд не требует вводить в России однополые браки. Он просто призвал в своем решении узаконить однополые отношения – а в какой форме, уже должен решать законодатель. Например, в Венгрии, где действует аналогичная российской конституционная норма о браке, еще в 2009 году, при левоцентристском правительстве были разрешены однополые гражданские союзы без права усыновления и общей фамилии. Виктор Орбан, придя к власти, не стал его отменять, так как по европейским правилам нельзя принимать законы, ущемляющие уже признанные права человека. Но поставил препятствие для дальнейшей эволюции законодательства, введя конституционную норму о браке как союзе мужчины и женщины (что не противоречит признанию однополых союзов, так как они не приравниваются к браку). Кстати, гражданские союзы в Венгрии не слишком популярны – за прошедшее десятилетие заключено меньше тысячи таких союзов. Так что страхи, что подобное законодательство приведет к обвальным последствиям, в том числе для демографии, не оправдались.
Однополые гражданские союзы и однополые браки нередко путают. Например, папа Римский Франциск согласился с первыми, так как они лишены сакральности, но, согласно церковным канонам, отвергает вторые. Впрочем, в современной России весьма распространена концепция «окон Овертона», гласящая, что малейшая уступка новым веяниям в морально-нравственной сфере создает условия для их легитимации и ведет к дальнейшим шагам в этом направлении. Поэтому российский Конституционный суд, скорее всего, сочтет решение Европейского суда не подлежащим исполнению – также в соответствие с прошлогодними конституционными поправками.
Алексей Макаркин
Президент Франции Эммануэль Макрон объявил об обязательной вакцинации против COVID-19 персонала медицинских учреждений, о введении пропусков в общественные места и на междугородний транспорт. Он же не исключает всеобщей вакцинации, если обстановка ухудшится. В результате этого заявления на вакцинацию записались за день почти миллион французов, причем 65% из них – моложе 35 лет. Молодежь менее серьезно относится к вакцинации, так как не видит для себя непосредственной угрозы от ковида. Однако даже если оставить в стороне проблему большей опасности индийского штамма, то коллективного иммунитета без активного участия молодых людей достичь невозможно.
С политической точки зрения важно, что Макрон лично объявил о возможности всеобщей обязательной вакцинации. В следующем году у него выборы и, на первый взгляд, такое решение выглядит опрометчивым. На самом деле, нет. Противники обязательной вакцинации – в основном электорат Марин Ле Пен, Жан-Люка Меланшона и Николя Дюпон-Эньяна, которые за Макрона не проголосуют. В первом туре точно, во втором часть меланшоновцев присоединяется к Ле Пен. Более того, акцентирование внимания на теме недопустимости обязательной вакцинации невыгодно для Ле Пен, так как уменьшает ее шансы во втором туре. Как это произошло в 2017 году с ее предложением выйти из зоны евро, которое отпугнуло от нее немалую часть умеренных евроскептиков из правоцентристского электората – и стало подарком для Макрона.
В России электоральная ситуация перед думскими выборами иная. Здесь противники обязательной вакцинации – в значительной степени электорат власти, его обширная периферия («ядерный» электорат готов дать власти карт-бланш с большей или меньшей охотой). Эта периферия и без того устала – и от пандемии, и от роста цен, и много от чего другого. «Принудиловка» может оттолкнуть его к конкурентам «Единой России», демонстрирующим свою лояльность власти, зато критикующим чиновников (а некоторые – и принцип обязательной вакцинации, хотя и в осторожном формате).
Поэтому на федеральном уровне обязательная вакцинация даже отдельных категорий работников не вводится и не рассматривается, а ответственность передается в регионы с опорой на постановления главных санитарных врачей. Тема максимально технологизируется и деполитизируется – но раздражение все равно возникает, хотя его объекты и более размыты - «начальники», «чиновники» и др.
Алексей Макаркин
С политической точки зрения важно, что Макрон лично объявил о возможности всеобщей обязательной вакцинации. В следующем году у него выборы и, на первый взгляд, такое решение выглядит опрометчивым. На самом деле, нет. Противники обязательной вакцинации – в основном электорат Марин Ле Пен, Жан-Люка Меланшона и Николя Дюпон-Эньяна, которые за Макрона не проголосуют. В первом туре точно, во втором часть меланшоновцев присоединяется к Ле Пен. Более того, акцентирование внимания на теме недопустимости обязательной вакцинации невыгодно для Ле Пен, так как уменьшает ее шансы во втором туре. Как это произошло в 2017 году с ее предложением выйти из зоны евро, которое отпугнуло от нее немалую часть умеренных евроскептиков из правоцентристского электората – и стало подарком для Макрона.
В России электоральная ситуация перед думскими выборами иная. Здесь противники обязательной вакцинации – в значительной степени электорат власти, его обширная периферия («ядерный» электорат готов дать власти карт-бланш с большей или меньшей охотой). Эта периферия и без того устала – и от пандемии, и от роста цен, и много от чего другого. «Принудиловка» может оттолкнуть его к конкурентам «Единой России», демонстрирующим свою лояльность власти, зато критикующим чиновников (а некоторые – и принцип обязательной вакцинации, хотя и в осторожном формате).
Поэтому на федеральном уровне обязательная вакцинация даже отдельных категорий работников не вводится и не рассматривается, а ответственность передается в регионы с опорой на постановления главных санитарных врачей. Тема максимально технологизируется и деполитизируется – но раздражение все равно возникает, хотя его объекты и более размыты - «начальники», «чиновники» и др.
Алексей Макаркин
Евросоюз берет на себя роль первопроходца в глобальных усилиях по борьбе с изменениями климата – со всеми вытекающими отсюда социальными и политическими рисками. В среду Еврокомиссия представила самый амбициозный за все время пакет связанных с климатом законопроектов. Эта программа ставит задачу сократить в ЕС выбросы углекислого газа к 2030 г. на 55% от уровня 1990 г. – ключевой шаг для достижения долгосрочной цели превращения континента в климатически нейтральный к 2050 г. О масштабах этой задачи говорит тот факт, что к 2019 г., почти за 30 лет, уровень выбросов был снижен лишь на 24%.
Основные законодательные предложения ЕК включают:
– Выбросы CO2 от новых автомобилей должны быть снижены за 10 лет на 55%, а с 2035 г. должны быть запрещены продажи новых бензиновых и дизельных автомобилей. Это, пожалуй, самое радикальное предложение во всем пакете.
– На традиционное топливо для самолетов и кораблей вводится специальный налог. К 2035 г. 80% полетов будут осуществлять самолеты на альтернативном топливе на основе растительного масла.
– Действующая система торговли квотами на выбросы CO2 расширяется за счет введения квот на топливо, используемое для отопления зданий и заправки автомобилей с ДВС.
– С 2026 г. вводится углеродный пограничный тариф, который должны будут дополнительно уплачивать производители вне ЕС при ввозе таких товаров, как сталь, алюминий, цемент и удобрения. Этот тариф нацелен на защиту европейских производителей, которые подвергаются более строгому экологическому регулированию.
– Предусмотрены меры по расширению использования возобновляемых источников энергии, на которые к 2030 г. должно приходиться 40% всей производимой энергии.
Теперь главный вопрос в том, как эти меры будут восприняты населением стран ЕС и мощными группами интересов. В принципе европейское общество гораздо более четко, чем прежде, осознает критическую необходимость борьбы с неблагоприятными климатическими изменениями. Но разработанный ЕК комплекс преобразований затронет повседневную жизнь и семейные бюджеты большинства людей. Массовый переход на электромобили потребует вложений в более дорогие машины. Введение налога на топливо для самолетов увеличит стоимость авиапутешествий, а акциз на топливо для обогрева жилья – размер коммунальных платежей. Особенно сильно это ударит по наименее обеспеченным слоям. Перестройка экономики на зеленые рельсы приведет к ликвидации многих рабочих мест. В некоторых политических кругах уже звучат опасения, что реализация предлагаемых мер может вызвать к жизни что-то подобное движению «желтых жилетов», но в общеевропейском масштабе. И, конечно, общественное недовольство попытаются по максимуму использовать анти-элитные популистские группы.
Наверняка мощным будет сопротивление влиятельных отраслевых лоббистов, особенно энергетиков и автопроизводителей. Из-за введения углеродного пограничного тарифа могут обостриться торговые противоречия с Китаем, США и Россией. Будут энергично возражать восточноевропейские члены ЕС вроде Польши, энергетика которых сильно зависит от угля.
Так что процесс утверждения выдвинутого Еврокомиссией пакета мер всеми 27 странами ЕС и Европарламентом неизбежно потребует напряженных и длительных переговоров, которые растянутся на пару лет. И лишь затем станет ясно, через что в ближайшее десятилетие предстоит пройти обычно неторопливой Европе.
Александр Ивахник
Основные законодательные предложения ЕК включают:
– Выбросы CO2 от новых автомобилей должны быть снижены за 10 лет на 55%, а с 2035 г. должны быть запрещены продажи новых бензиновых и дизельных автомобилей. Это, пожалуй, самое радикальное предложение во всем пакете.
– На традиционное топливо для самолетов и кораблей вводится специальный налог. К 2035 г. 80% полетов будут осуществлять самолеты на альтернативном топливе на основе растительного масла.
– Действующая система торговли квотами на выбросы CO2 расширяется за счет введения квот на топливо, используемое для отопления зданий и заправки автомобилей с ДВС.
– С 2026 г. вводится углеродный пограничный тариф, который должны будут дополнительно уплачивать производители вне ЕС при ввозе таких товаров, как сталь, алюминий, цемент и удобрения. Этот тариф нацелен на защиту европейских производителей, которые подвергаются более строгому экологическому регулированию.
– Предусмотрены меры по расширению использования возобновляемых источников энергии, на которые к 2030 г. должно приходиться 40% всей производимой энергии.
Теперь главный вопрос в том, как эти меры будут восприняты населением стран ЕС и мощными группами интересов. В принципе европейское общество гораздо более четко, чем прежде, осознает критическую необходимость борьбы с неблагоприятными климатическими изменениями. Но разработанный ЕК комплекс преобразований затронет повседневную жизнь и семейные бюджеты большинства людей. Массовый переход на электромобили потребует вложений в более дорогие машины. Введение налога на топливо для самолетов увеличит стоимость авиапутешествий, а акциз на топливо для обогрева жилья – размер коммунальных платежей. Особенно сильно это ударит по наименее обеспеченным слоям. Перестройка экономики на зеленые рельсы приведет к ликвидации многих рабочих мест. В некоторых политических кругах уже звучат опасения, что реализация предлагаемых мер может вызвать к жизни что-то подобное движению «желтых жилетов», но в общеевропейском масштабе. И, конечно, общественное недовольство попытаются по максимуму использовать анти-элитные популистские группы.
Наверняка мощным будет сопротивление влиятельных отраслевых лоббистов, особенно энергетиков и автопроизводителей. Из-за введения углеродного пограничного тарифа могут обостриться торговые противоречия с Китаем, США и Россией. Будут энергично возражать восточноевропейские члены ЕС вроде Польши, энергетика которых сильно зависит от угля.
Так что процесс утверждения выдвинутого Еврокомиссией пакета мер всеми 27 странами ЕС и Европарламентом неизбежно потребует напряженных и длительных переговоров, которые растянутся на пару лет. И лишь затем станет ясно, через что в ближайшее десятилетие предстоит пройти обычно неторопливой Европе.
Александр Ивахник
На Кипре ожидают Реджепа Тайипа Эрдогана. Однако чувства жителей двух частей разделенного острова радикально отличаются. Президент Турции посетит турецкую (северную) часть Кипра 20 июля. До сих пор Анкара остается единственным международным игроком, который через несколько лет после вооруженного конфликта 1974 года, пошел на признание Турецкой республики Северного Кипра (ТРСК). И в этой части разделенного острова Эрдогана ожидают с энтузиазмом. Его визит- демонстрация, как минимум, поддержки стремлений непризнанного образования к формализации де-факто независимости.
В греческой же части на демонстрации Анкары смотрят с опасением. Президент Кипра (признаваемого ООН) Никос Анастасиадис недавно заявил, что его усилия «направлены на предотвращение любых достижений, к которым Турция будет стремиться с присутствием президента Эрдогана на оккупированных территориях». ТРСК (а это примерно 38% площади всего острова) греко-киприотская элита иначе не обозначает.
К слову сказать, инициативы Эрдогана настороженно воспринимают и партнеры Анкары по НАТО. Нет у него поддержки и со стороны брюссельской европейской бюрократии. Ряд влиятельных американских сенаторов выразили идею отправить президенту Турции «внятные месседжи». Впрочем, в чем в чем, а в критических сигналах, отправленных Эрдогану, нет недостатка. Однако турецкому лидеру это не помеха! Он, как год назад, так и сегодня последовательно продвигает идею «двух государств» для Кипра. По его словам, «сегодня на Кипре есть два отдельных народа, два отдельных демократических строя и два отдельных государства». Но острота ситуации в том, что кроме Анкары этот тезис никто более не поддерживает.
И это бы еще полдела. Турецкое руководство заинтересовано в активизации международной дискуссии о Кипре и введении в оборот идеи размежевания острова по этническому принципу. С учетом ведущейся Турцией геологоразведки вблизи острова, вопрос о расширении признания ТРСК превращается в нечто большее, чем в вопрос символической политики. Не следует также забывать, что в северной части Кипра в октябре 2020 года поменялась власть. И место Мустафы Акынджи, позволявшего себе публичную критику в адрес Эрдогана, а также споры с ним, занял Эрсин Татар, последовательный сторонник концепции «двух государств». Он весьма заинтересован в расширении международной легитимации ТРСК. Визит Эрдогана будет нацелен, среди прочего, и на укрепление его позиций в северной части разделенного острова.
Сергей Маркедонов
В греческой же части на демонстрации Анкары смотрят с опасением. Президент Кипра (признаваемого ООН) Никос Анастасиадис недавно заявил, что его усилия «направлены на предотвращение любых достижений, к которым Турция будет стремиться с присутствием президента Эрдогана на оккупированных территориях». ТРСК (а это примерно 38% площади всего острова) греко-киприотская элита иначе не обозначает.
К слову сказать, инициативы Эрдогана настороженно воспринимают и партнеры Анкары по НАТО. Нет у него поддержки и со стороны брюссельской европейской бюрократии. Ряд влиятельных американских сенаторов выразили идею отправить президенту Турции «внятные месседжи». Впрочем, в чем в чем, а в критических сигналах, отправленных Эрдогану, нет недостатка. Однако турецкому лидеру это не помеха! Он, как год назад, так и сегодня последовательно продвигает идею «двух государств» для Кипра. По его словам, «сегодня на Кипре есть два отдельных народа, два отдельных демократических строя и два отдельных государства». Но острота ситуации в том, что кроме Анкары этот тезис никто более не поддерживает.
И это бы еще полдела. Турецкое руководство заинтересовано в активизации международной дискуссии о Кипре и введении в оборот идеи размежевания острова по этническому принципу. С учетом ведущейся Турцией геологоразведки вблизи острова, вопрос о расширении признания ТРСК превращается в нечто большее, чем в вопрос символической политики. Не следует также забывать, что в северной части Кипра в октябре 2020 года поменялась власть. И место Мустафы Акынджи, позволявшего себе публичную критику в адрес Эрдогана, а также споры с ним, занял Эрсин Татар, последовательный сторонник концепции «двух государств». Он весьма заинтересован в расширении международной легитимации ТРСК. Визит Эрдогана будет нацелен, среди прочего, и на укрепление его позиций в северной части разделенного острова.
Сергей Маркедонов
Три модели позиционирования России. Тезисы.
Первая модель - «Антанта» (как символ группы лидеров стран с конкурентной демократией, решавших судьбы мира – Вильсона, Клемансо и Ллойд Джорджа, но без дискриминации проигравших, с апелляцией к парадигме де Голля – «Европа от Лиссабона до Владивостока»). Позиционирование России прежде всего как европейской страны со своими национальными особенностями. Высокая ценность полноправного участия в «клубе избранных» (G8). Участие в антитеррористической коалиции, содействие США в проведении афганской операции. «Личностная» политика - выстроенные отношения с лидерами трех государств-партнеров по G8 (Шредером, Шираком, Берлускони). Приоритет инвестиционной привлекательности страны. Позиционирование России как страны, идущей к той же цели, что и Запад, но своим путем («суверенная демократия»). Первый кризис – война в Ираке, смягченный партнерством с Германией и Францией.
Признак системного кризиса – Мюнхенская речь 2007 года. Но и после нее – долгая инерция, не прерванная даже войной на Южном Кавказе и сопровождавшаяся медведевской «перезагрузкой». Окончательный отказ – после ливийской операции Запада (бесполетная зона, приведшая к свержению и убийству Каддафи) и последовавшей за ней российской властной рокировки и фактического упразднения правящей диархии.
Вторая модель - «Ялта» (как символ раздела мира в рамках «реалполитик» между странами с разным внутренним устройством при Сталине, Рузвельте и Черчилле). Ставка на интеграцию на постсоветском пространстве – восстановления утраченной общности на новых основаниях. Позиционирование России как евроазиатской страны. Отсутствие позитивной повестки в отношениях с США и Европой. Восприятие Запада как слабеющего и неэффективного. Завершение «личностной» политики, официализация отношений. Западные инвестиции рассматриваются двойственно – и как ресурс, и как угроза безопасности в связи с санкциями. Ценностное отталкивание от Запада в рамках консервативной волны (законы о запрете иностранного усыновления, пропаганды ЛГБТ и др.) и разрыв с ним в феврале 2014 года. Разочарование в G8 – исключение в 2014-м прошло малозамеченным на фоне эйфории от присоединения Крыма. Осторожное сближение с Китаем («поворот на Восток») – и быстро появившиеся разочарования, связанные с тем, что Пекин всегда ведет самостоятельную игру.
Главный постсоветский вопрос – украинский. Устойчивое восприятие Украины как несостоявшегося государство, которое либо можно легко вернуть через отношения с коррумпированными элитами (фактор Януковича), либо обречено на развал после Майдана. Кризис модели в связи с тем, что с Западом договориться с позиции силы не удалось (последний штрих – Трамп, с которым была надежда найти общий язык на втором сроке, когда его свобода маневра могла вырасти, проигрывает выборы), Украина не развалилась, в Беларуси закачался режим Лукашенко, а члены Евразийского союза (не исключая и Беларусь) блокируют политическую интеграцию. Снижение интереса к внешнеполитической тематике у населения России, общественный запрос на достойные договоренности с Западом.
Первая модель - «Антанта» (как символ группы лидеров стран с конкурентной демократией, решавших судьбы мира – Вильсона, Клемансо и Ллойд Джорджа, но без дискриминации проигравших, с апелляцией к парадигме де Голля – «Европа от Лиссабона до Владивостока»). Позиционирование России прежде всего как европейской страны со своими национальными особенностями. Высокая ценность полноправного участия в «клубе избранных» (G8). Участие в антитеррористической коалиции, содействие США в проведении афганской операции. «Личностная» политика - выстроенные отношения с лидерами трех государств-партнеров по G8 (Шредером, Шираком, Берлускони). Приоритет инвестиционной привлекательности страны. Позиционирование России как страны, идущей к той же цели, что и Запад, но своим путем («суверенная демократия»). Первый кризис – война в Ираке, смягченный партнерством с Германией и Францией.
Признак системного кризиса – Мюнхенская речь 2007 года. Но и после нее – долгая инерция, не прерванная даже войной на Южном Кавказе и сопровождавшаяся медведевской «перезагрузкой». Окончательный отказ – после ливийской операции Запада (бесполетная зона, приведшая к свержению и убийству Каддафи) и последовавшей за ней российской властной рокировки и фактического упразднения правящей диархии.
Вторая модель - «Ялта» (как символ раздела мира в рамках «реалполитик» между странами с разным внутренним устройством при Сталине, Рузвельте и Черчилле). Ставка на интеграцию на постсоветском пространстве – восстановления утраченной общности на новых основаниях. Позиционирование России как евроазиатской страны. Отсутствие позитивной повестки в отношениях с США и Европой. Восприятие Запада как слабеющего и неэффективного. Завершение «личностной» политики, официализация отношений. Западные инвестиции рассматриваются двойственно – и как ресурс, и как угроза безопасности в связи с санкциями. Ценностное отталкивание от Запада в рамках консервативной волны (законы о запрете иностранного усыновления, пропаганды ЛГБТ и др.) и разрыв с ним в феврале 2014 года. Разочарование в G8 – исключение в 2014-м прошло малозамеченным на фоне эйфории от присоединения Крыма. Осторожное сближение с Китаем («поворот на Восток») – и быстро появившиеся разочарования, связанные с тем, что Пекин всегда ведет самостоятельную игру.
Главный постсоветский вопрос – украинский. Устойчивое восприятие Украины как несостоявшегося государство, которое либо можно легко вернуть через отношения с коррумпированными элитами (фактор Януковича), либо обречено на развал после Майдана. Кризис модели в связи с тем, что с Западом договориться с позиции силы не удалось (последний штрих – Трамп, с которым была надежда найти общий язык на втором сроке, когда его свобода маневра могла вырасти, проигрывает выборы), Украина не развалилась, в Беларуси закачался режим Лукашенко, а члены Евразийского союза (не исключая и Беларусь) блокируют политическую интеграцию. Снижение интереса к внешнеполитической тематике у населения России, общественный запрос на достойные договоренности с Западом.
Третья модель – «Утес» («Стоит как утес государство Советов» - из «Гимна партии большевиков» 1938 года). Стремление договориться с Западом на приличных условиях при продолжении его восприятия как геополитического противника. Желание прочертить красные линии (в том числе в украинском вопросе) и при этом найти общую повестку, не связанную с ценностями (климат). При этом ужесточение внутриполитического курса после белорусских событий (трактуемых как следствие влияния Запада и заигрывания Лукашенко с национальной интеллигенцией) и победы Байдена в США. Приоритет внутренней безопасности, беспрецедентно массированное охранительное законотворчество (вплоть до появления института «электоральных лишенцев») и соответствующая правоприменительная практика (иноагенты-журналисты). Усиление апелляции к прошлому, стремление не только найти в нем легитимность, но и защитить от ревизии российский исторический нарратив (соединение имперско-православной и советской – в первую очередь, связанной с Великой Отечественной войной - традиций). Восприятие России как центра притяжения для сторонников традиционных морально-нравственных ценностей.
Модель «Утес» не выглядит на сегодняшний момент полностью сложившейся как из-за малого количества времени и внутренней противоречивости (диалог с США на фоне внутренних ужесточений – стремление не повторить опыт горбачевской перестройки), так и в связи с ее явной неидеальностью и вынужденным характером. Ее эволюция может зависеть от наличия и характера договоренностей с Западом, а также уровня внутриполитической стабильности.
Алексей Макаркин
Модель «Утес» не выглядит на сегодняшний момент полностью сложившейся как из-за малого количества времени и внутренней противоречивости (диалог с США на фоне внутренних ужесточений – стремление не повторить опыт горбачевской перестройки), так и в связи с ее явной неидеальностью и вынужденным характером. Ее эволюция может зависеть от наличия и характера договоренностей с Западом, а также уровня внутриполитической стабильности.
Алексей Макаркин
Британское правительство навлекло на свою голову новый конфликт вокруг ситуации в Северной Ирландии. На этот раз он связан не с брекситом и противоречиями с ЕС касательно таможенного режима в провинции, а с исторической памятью о событиях кровавого внутреннего конфликта в Ольстере, который продолжался с начала 1970-х годов до заключения в 1998 г. Соглашения Страстной пятницы. В этот конфликт, получивший название Смута, были вовлечены не только вооруженные формирования ирландцев-католиков (ИРА) и лоялистов-протестантов, но и британские силы безопасности, в т.ч. армия. В ходе него погибло более 3500 человек и около 40 тыс. получили ранения.
С окончания Смуты прошла почти четверть века, но многие преступления того времени остаются нерасследованными, а их виновники не наказаны и даже не выявлены. При этом до суда в последнее время доходит все меньше дел. С 2012 г. прокуратура официально выдвинула всего 37 обвинений по преступлениям времен Смуты. В числе обвиняемых были как ирландские и юнионистские боевики, так и бывшие британские военнослужащие и полицейские. Сейчас в судах находятся лишь 8 дел, и еще 38 дел расследуются. Но число гражданских исков со стороны жертв преступлений и их родственников против Министерства обороны превышает 1000.
И вот на этой неделе британское правительство объявило о планах принятия законодательства, вводящего срок давности по всем преступлениям, связанным со Смутой. Причем срок давности должен охватить как уголовные преследования, так и гражданские иски. Намерения правительства отчасти объясняются давлением со стороны консервативных членов парламента и влиятельных национал-патриотических СМИ, недовольных случаями судебного преследования армейских ветеранов. Но, естественно, планы фактического объявления амнистии по преступлениям времен Смуты обосновываются иначе. Выступая в Палате общин, Борис Джонсон заявил: «Мы наконец предлагаем решение этой проблемы, чтобы позволить народу Северной Ирландии подвести черту под Смутой и двигаться вперед». Он назвал планы кабинета «взвешенными и сбалансированными».
Однако в Северной Ирландии планы Лондона были восприняты совсем иначе. Они вызвали решительное осуждение не только организованных групп жертв насилия, но и всех пяти входящих в региональное правительство политических партий, что случается крайне редко. Джеффри Доналдсон, лидер Демократической юнионистской партии, имеющей пост первого министра регионального правительства, заявил: «Пострадавшие будут рассматривать эти предложения как оскорбление памяти невинных жертв, потерявших жизни во время Смуты, и их семей». Заместитель первого министра и вице-председатель партии Шинн Фейн Мишель О’Нил подчеркнула, что правительство «проявило вопиющее пренебрежение к жертвам». Свое несогласие со всеобщей амнистией выразило и правительство Ирландии.
В пятницу лидеры пяти правительственных ольстерских партий провели он-лайн встречу с британским министром по делам Северной Ирландии Брэндоном Льюисом, где вновь настаивали на сохранении у пострадавших возможности добиваться правосудия. На следующей неделе североирландский парламент для рассмотрения этого вопроса будет специально отозван с летних каникул. Как кабинет Джонсона будет выходить из этой болезненной ситуации, пока не ясно.
Александр Ивахник
С окончания Смуты прошла почти четверть века, но многие преступления того времени остаются нерасследованными, а их виновники не наказаны и даже не выявлены. При этом до суда в последнее время доходит все меньше дел. С 2012 г. прокуратура официально выдвинула всего 37 обвинений по преступлениям времен Смуты. В числе обвиняемых были как ирландские и юнионистские боевики, так и бывшие британские военнослужащие и полицейские. Сейчас в судах находятся лишь 8 дел, и еще 38 дел расследуются. Но число гражданских исков со стороны жертв преступлений и их родственников против Министерства обороны превышает 1000.
И вот на этой неделе британское правительство объявило о планах принятия законодательства, вводящего срок давности по всем преступлениям, связанным со Смутой. Причем срок давности должен охватить как уголовные преследования, так и гражданские иски. Намерения правительства отчасти объясняются давлением со стороны консервативных членов парламента и влиятельных национал-патриотических СМИ, недовольных случаями судебного преследования армейских ветеранов. Но, естественно, планы фактического объявления амнистии по преступлениям времен Смуты обосновываются иначе. Выступая в Палате общин, Борис Джонсон заявил: «Мы наконец предлагаем решение этой проблемы, чтобы позволить народу Северной Ирландии подвести черту под Смутой и двигаться вперед». Он назвал планы кабинета «взвешенными и сбалансированными».
Однако в Северной Ирландии планы Лондона были восприняты совсем иначе. Они вызвали решительное осуждение не только организованных групп жертв насилия, но и всех пяти входящих в региональное правительство политических партий, что случается крайне редко. Джеффри Доналдсон, лидер Демократической юнионистской партии, имеющей пост первого министра регионального правительства, заявил: «Пострадавшие будут рассматривать эти предложения как оскорбление памяти невинных жертв, потерявших жизни во время Смуты, и их семей». Заместитель первого министра и вице-председатель партии Шинн Фейн Мишель О’Нил подчеркнула, что правительство «проявило вопиющее пренебрежение к жертвам». Свое несогласие со всеобщей амнистией выразило и правительство Ирландии.
В пятницу лидеры пяти правительственных ольстерских партий провели он-лайн встречу с британским министром по делам Северной Ирландии Брэндоном Льюисом, где вновь настаивали на сохранении у пострадавших возможности добиваться правосудия. На следующей неделе североирландский парламент для рассмотрения этого вопроса будет специально отозван с летних каникул. Как кабинет Джонсона будет выходить из этой болезненной ситуации, пока не ясно.
Александр Ивахник
Похоже, в истории досрочных парламентских выборов в Армении можно поставить точку. Высшая судебная инстанция республики- Конституционный суд 17 июля признал итоги голосования действительными. То решение, что 27 июня обнародовал ЦИК Армении, оставлено в силе. Таким образом, легальность процедуры подтверждена еще раз. И что немаловажно это сделал КС, имеющий репутацию фрондера в отношении и.о. премьер-министра Никола Пашиняна.
Сегодня борьба исполнительной и судебной властью, бывшая одним из центральных событий армянской политтической повестки в доковидную эпоху, ушла с радаров информационных агенств и печатных СМИ. Карабах вытеснил этот сюжет на второй план. Но у оппонентов Пашиняна, не исключено, были определенные надежды на то, что судейский корпус, сформированный еще во время президентства Роберта Кочаряна, может отважиться на решение не в пользу победителя прошедших выборов. Речь, конечно, не о полном непризнании итогов, но о возможных постановлениях, которые бы осложнили жизнь и.о. премьера. Не случилось!
Истцы от блоков «Армения» и «Честь имею» могут считать решения КС для них невыгодным. Уже их представители заявили об административном ресурсе, использованном для давления на судей. Как бы то ни было, а вердикт оглашен. И изменить его уже не представляется возможным. Означает ли это, что все старания оппозиционеров были напрасными? Наверное, такой вывод выглядит преждевременным. Иски станут частью внутриполитической борьбы оппонентов власти. Наработаны определенные нарративы, собраны данные, которые будут мобилизованы при возможном новом обострении ситуации. В любом случае тема нелегитимности выборов будет сохранена. И при удобном случае она актуализируется.
Непраздный вопрос, представится ли такой случай в обозримой перспективе. Пока Пашинян чувствует себя уверенно. Парламент под его контролем, со стороны силовой корпорации нет значимых вызовов, КС, возможно, не будучи в восторге от и.о. премьера, по факту прингял решение, выгодное ему. Добавим к этому и отсутствие внешних интересантов в смене власти.
Сергей Маркедонов
Сегодня борьба исполнительной и судебной властью, бывшая одним из центральных событий армянской политтической повестки в доковидную эпоху, ушла с радаров информационных агенств и печатных СМИ. Карабах вытеснил этот сюжет на второй план. Но у оппонентов Пашиняна, не исключено, были определенные надежды на то, что судейский корпус, сформированный еще во время президентства Роберта Кочаряна, может отважиться на решение не в пользу победителя прошедших выборов. Речь, конечно, не о полном непризнании итогов, но о возможных постановлениях, которые бы осложнили жизнь и.о. премьера. Не случилось!
Истцы от блоков «Армения» и «Честь имею» могут считать решения КС для них невыгодным. Уже их представители заявили об административном ресурсе, использованном для давления на судей. Как бы то ни было, а вердикт оглашен. И изменить его уже не представляется возможным. Означает ли это, что все старания оппозиционеров были напрасными? Наверное, такой вывод выглядит преждевременным. Иски станут частью внутриполитической борьбы оппонентов власти. Наработаны определенные нарративы, собраны данные, которые будут мобилизованы при возможном новом обострении ситуации. В любом случае тема нелегитимности выборов будет сохранена. И при удобном случае она актуализируется.
Непраздный вопрос, представится ли такой случай в обозримой перспективе. Пока Пашинян чувствует себя уверенно. Парламент под его контролем, со стороны силовой корпорации нет значимых вызовов, КС, возможно, не будучи в восторге от и.о. премьера, по факту прингял решение, выгодное ему. Добавим к этому и отсутствие внешних интересантов в смене власти.
Сергей Маркедонов
Наместник Соловецкого монастыря епископ Порфирий (Шутов) выступил с проповедью против вакцинации, заявив, что «вакцина - это генноинженерный, высокотехнологичный продукт. В нем содержатся клетки, белки матричных РНК, либо ДНК. Эти агенты встраиваются в геном человека, изменяют его, модифицируют его, редактируют его. В этом месте ответственно относящийся к своему спасению христианин должен остановиться». И далее о том, что «в вакцине присутствуют наночастицы металлов, что эти частицы обладают целым рядом свойств, парамагнетизмом в частности. Что есть технологии воздействия через них на нервную систему… И что все они встраиваются в контур цифрового управления». И о том, что вакцина меняет человеческую природу,
Пока энтузиасты антивакцинного движения с радостью размещали на своих страницах в соцсетях видеозапись с проповедью, а ученые приходили в ужас от высказываний владыки, в Патриархии стремились купировать эффект от случившегося. Ведь впервые с ярко выраженной критикой вакцинирования выступил архиерей Русской православной церкви, да еще и наместник одного из прославленных монастырей. Впрочем, владыка Порфирий – это не бывший схиигумен Сергий (Романов). Он не раскольник, а человек системный, не желающий идти на конфликт ни со священноначалием, ни со светскими властями. Поэтому епископ дезавуировал свою проповедь и благословил удалить ее из Интернета (впрочем, последнее неэффективно, так как она уже разошлась по Сети).
Внешняя аудитория, слушая проповедь епископа Порфирия, может представить себе малообразованного монаха, начитавшегося конспирологических брошюр. На самом деле, владыка – выпускник престижнейшего МАИ, стажировавшийся в США. Крещение он принял в студенческие годы, в 1988-м, а вскоре после окончания учебы поступил послушником в монастырь. Биография, совершенно непохожая на историю экс-схиигумена Сергия.
Когда-то считалось, что приход в церковь людей с хорошим светским образованием сблизит церковь с наукой и культурой, но этого не произошло. Многие такие неофиты конца 1980-х годов стали церковными людьми в условиях общественного кризиса, связанного не только с дискредитацией коммунистической идеологии, но и с оспариванием научного знания. В качестве безусловных авторитетов признавались святители XIX века – Игнатий (Брянчанинов) и Феофан Затворник, а также оптинские старцы. В текстах, связанных с их именами, можно найти и осуждение высокоумия, и критику науки (Феофан считал, что «лжеучение» Дарвина уже предано анафеме и надо только официально об этом объявить, «чтобы все знали, чего надо бояться и каких учений бегать»). В проповеди владыки Порфирия, кстати, упомянута и теория эволюции – разумеется, весьма негативно.
Поиск духовных авторитетов привел к архаизации. Консервативные православные деятели прошлого стали восприниматься как носители истины во всех вопросах – от житейских до научных. Хотя святой – это тоже человек, который не может быть компетентен во всех сферах, к тому же относящихся не к душе, а к знанию. Опыт же сближения церкви и научного знания трактовался как обновленческий, недопустимый для церкви. Появились феномены «младостарцев» (молодых священников, подражавших старцам) и «православных ученых» (людей со светским образованием, высказывающих маргинальные для научного мира концепции – креационистские, конспирологические и др.). Нередко «православные ученые» заимствуют свои аргументы у протестантских фундаменталистов, имеющих больше опыта в критике научных концепций XX-XXI веков. Поэтому светское образование вовсе не означает совместимости со светским знанием.
Алексей Макаркин
Пока энтузиасты антивакцинного движения с радостью размещали на своих страницах в соцсетях видеозапись с проповедью, а ученые приходили в ужас от высказываний владыки, в Патриархии стремились купировать эффект от случившегося. Ведь впервые с ярко выраженной критикой вакцинирования выступил архиерей Русской православной церкви, да еще и наместник одного из прославленных монастырей. Впрочем, владыка Порфирий – это не бывший схиигумен Сергий (Романов). Он не раскольник, а человек системный, не желающий идти на конфликт ни со священноначалием, ни со светскими властями. Поэтому епископ дезавуировал свою проповедь и благословил удалить ее из Интернета (впрочем, последнее неэффективно, так как она уже разошлась по Сети).
Внешняя аудитория, слушая проповедь епископа Порфирия, может представить себе малообразованного монаха, начитавшегося конспирологических брошюр. На самом деле, владыка – выпускник престижнейшего МАИ, стажировавшийся в США. Крещение он принял в студенческие годы, в 1988-м, а вскоре после окончания учебы поступил послушником в монастырь. Биография, совершенно непохожая на историю экс-схиигумена Сергия.
Когда-то считалось, что приход в церковь людей с хорошим светским образованием сблизит церковь с наукой и культурой, но этого не произошло. Многие такие неофиты конца 1980-х годов стали церковными людьми в условиях общественного кризиса, связанного не только с дискредитацией коммунистической идеологии, но и с оспариванием научного знания. В качестве безусловных авторитетов признавались святители XIX века – Игнатий (Брянчанинов) и Феофан Затворник, а также оптинские старцы. В текстах, связанных с их именами, можно найти и осуждение высокоумия, и критику науки (Феофан считал, что «лжеучение» Дарвина уже предано анафеме и надо только официально об этом объявить, «чтобы все знали, чего надо бояться и каких учений бегать»). В проповеди владыки Порфирия, кстати, упомянута и теория эволюции – разумеется, весьма негативно.
Поиск духовных авторитетов привел к архаизации. Консервативные православные деятели прошлого стали восприниматься как носители истины во всех вопросах – от житейских до научных. Хотя святой – это тоже человек, который не может быть компетентен во всех сферах, к тому же относящихся не к душе, а к знанию. Опыт же сближения церкви и научного знания трактовался как обновленческий, недопустимый для церкви. Появились феномены «младостарцев» (молодых священников, подражавших старцам) и «православных ученых» (людей со светским образованием, высказывающих маргинальные для научного мира концепции – креационистские, конспирологические и др.). Нередко «православные ученые» заимствуют свои аргументы у протестантских фундаменталистов, имеющих больше опыта в критике научных концепций XX-XXI веков. Поэтому светское образование вовсе не означает совместимости со светским знанием.
Алексей Макаркин
Эммануэль Макрон, вероятно, официально объявит о своем выдвижении на второй президентский срок в начале 2022 г., но фактически он уже начал избирательную кампанию. В последние недели он ездит по регионам страны, общаясь с рядовыми французами и стремясь скорректировать свой образ высокомерного элитария, далекого от простого народа. Иногда это чревато неприятностями: в одном месте он получил пощечину от ультраправого «патриота», в другом – язвительные замечания отца двух безработных сыновей. На прошлой неделе Макрон посетил регион французских Пиренеев, где прошло его детство, остаются родственники и где ему оказали теплый прием.
Сейчас Макрон сталкивается с двумя главными проблемами на пути к успеху на будущих выборах. Это непрекращающаяся пандемия коронавируса и затянувшееся отсутствие у избирателей ясности, за что же выступает действующий президент. Он стремится апеллировать одновременно к правоцентристским и левоцентристским избирателям. Отсюда, с одной стороны, серьезный сдвиг вправо по таким вопросам, как борьба с преступностью, обеспечение безопасности и усиление контроля над исламистами. С другой стороны, акцентирование задачи восстановления пострадавшей от пандемии экономики (был создан фонд размером в €100 млрд под названием «Перезапустить Францию»), солидные социальные выплаты людям, потерявшим работу или часть доходов, меры по продвижению гендерного равенства, активизация диалога с экологистами.
Но поскольку, судя по всему, главным соперником Макрона на выборах вновь будет лидер крайне правых Марин Ле Пен, меры по ужесточению внутренней политики занимали больше места в работе правительства и привлекали больше внимания СМИ. Однако с этим связан и немалый политический риск. В лагере Макрона есть опасения, что левоцентристские избиратели, которые сыграли решающую роль в его победе в 2017 г., настолько в нем разочаруются, что во втором туре выборов просто останутся дома.
И все-таки главная политическая задача Макрона сейчас состоит в том, чтобы убедить общество в своей способности уверенно провести страну через оставшиеся фазы коронавирусного кризиса – и с точки зрения минимизации ущерба для экономики, и в плане недопущения нового неконтролируемого роста заболеваний. Поэтому перед лицом официально объявленного во Франции начала четвертой волны коронавируса, связанной с новым штаммом Delta, для президента стало безальтернативным введение необычно жестких мер по подстегиванию вакцинации населения (сейчас полностью привито около 55% французов). Эти меры предусматривают обязательную вакцинацию медработников и введение для всех санитарных пропусков со сведениями о вакцинации, необходимых для посещения театров, музеев, а с 1 августа кафе, ресторанов, больших торговых центров и поездок на самолетах и поездах.
Решения Макрона ожидаемо вызвали шумные уличные протесты. В субботу в манифестациях, по данным МВД, приняли участие 114 тыс. человек в 137 городах, в т.ч. 18 тыс. в Париже. Однако по французским меркам это не так много. Кто-то вышел на улицу из убеждения, что обязательные санитарные пропуска – это покушение на базовые права и свободы, кто-то – под влиянием конспирологических антивакцинных теорий. Но показательно, что публичные осуждения действий Макрона прозвучали из крайних полюсов политического спектра – со стороны Ле Пен справа и Меланшона слева, а мейнстримные оппозиционные политики промолчали. Показательно также, что за три дня после объявления президента о новых мерах на вакцинацию записались почти 3 млн французов. Так что, если вводимые меры окажутся эффективными, они могут принести Макрону весомые политические очки.
Александр Ивахник
Сейчас Макрон сталкивается с двумя главными проблемами на пути к успеху на будущих выборах. Это непрекращающаяся пандемия коронавируса и затянувшееся отсутствие у избирателей ясности, за что же выступает действующий президент. Он стремится апеллировать одновременно к правоцентристским и левоцентристским избирателям. Отсюда, с одной стороны, серьезный сдвиг вправо по таким вопросам, как борьба с преступностью, обеспечение безопасности и усиление контроля над исламистами. С другой стороны, акцентирование задачи восстановления пострадавшей от пандемии экономики (был создан фонд размером в €100 млрд под названием «Перезапустить Францию»), солидные социальные выплаты людям, потерявшим работу или часть доходов, меры по продвижению гендерного равенства, активизация диалога с экологистами.
Но поскольку, судя по всему, главным соперником Макрона на выборах вновь будет лидер крайне правых Марин Ле Пен, меры по ужесточению внутренней политики занимали больше места в работе правительства и привлекали больше внимания СМИ. Однако с этим связан и немалый политический риск. В лагере Макрона есть опасения, что левоцентристские избиратели, которые сыграли решающую роль в его победе в 2017 г., настолько в нем разочаруются, что во втором туре выборов просто останутся дома.
И все-таки главная политическая задача Макрона сейчас состоит в том, чтобы убедить общество в своей способности уверенно провести страну через оставшиеся фазы коронавирусного кризиса – и с точки зрения минимизации ущерба для экономики, и в плане недопущения нового неконтролируемого роста заболеваний. Поэтому перед лицом официально объявленного во Франции начала четвертой волны коронавируса, связанной с новым штаммом Delta, для президента стало безальтернативным введение необычно жестких мер по подстегиванию вакцинации населения (сейчас полностью привито около 55% французов). Эти меры предусматривают обязательную вакцинацию медработников и введение для всех санитарных пропусков со сведениями о вакцинации, необходимых для посещения театров, музеев, а с 1 августа кафе, ресторанов, больших торговых центров и поездок на самолетах и поездах.
Решения Макрона ожидаемо вызвали шумные уличные протесты. В субботу в манифестациях, по данным МВД, приняли участие 114 тыс. человек в 137 городах, в т.ч. 18 тыс. в Париже. Однако по французским меркам это не так много. Кто-то вышел на улицу из убеждения, что обязательные санитарные пропуска – это покушение на базовые права и свободы, кто-то – под влиянием конспирологических антивакцинных теорий. Но показательно, что публичные осуждения действий Макрона прозвучали из крайних полюсов политического спектра – со стороны Ле Пен справа и Меланшона слева, а мейнстримные оппозиционные политики промолчали. Показательно также, что за три дня после объявления президента о новых мерах на вакцинацию записались почти 3 млн французов. Так что, если вводимые меры окажутся эффективными, они могут принести Макрону весомые политические очки.
Александр Ивахник
Владимир Зеленский посетил с рабочим визитом Грузию. Эта поездка имела многофакторное значение. Во-первых, она касалась повестки двусторонних отношений Киева и Тбилиси. Чуть менее месяца назад грузинский президент Саломе Зурабишвили принимали в столице Украины. Там она анонсировала наступление грузино-украинской нормализации. Две страны сохраняли приверженность общему вектору внешней политики- стратегическому сближению с ЕС и НАТО. Однако из-за фактора Михаила Саакашвили отношения Киева и Тбилиси были если не заморожены, то подморожены. Своим визитом в Грузию Зеленский укрепляет тренд на укрепление кооперационных связей его страны и закавказского государства.
И чтобы продемонстрировать приверженность нормализации украинский лидер посетил Ингурский мост. В России и в Абхазии его считают государственной границей с Грузией, тогда как в Тбилиси рассматривают, как административный рубеж. Тем самым Зеленский показал, что его страна, и ее главный союзник на Кавказе стоят перед схожими вызовами.
Во-вторых, в рамках своей поездки президент Украины принял участие в работе конференции в Батуми, где также участвовали главы Грузии и Молдавии. Майя Санду при этом праздновала успех своей партии на внеочередных парламентских выборах. Конечно, это преподносилось, как одорбрение проевропейского выбора. Собственно, пафос форума в столице Аджарии был обращен именно к укреплению выбора в пользу интеграции с ЕС. Лидеры трех постсоветских республик подписали совместный меморандум, в котором заявили о «нежелании возвращаться к прошлому», подтвердив приверженность европейским ценностям. Сделает ли это Киев, Кишинев и Тбилиси ближе к Брюсселю? Вопрос, скорее, риторический. Четкого ответа из столицы «единой Европы»» никто не дает, хотя публично представители Евросоюза демонстрируют энтузиазм. Глава Евросовета Шарль Мишель (который по факту стал архитектором грузинского внутриполитического компромисса, переживающего сегодня нелегкие испытания новым кризисом) в Батуми излучал оптимизм. Чего нельзя было сказать о президенте Украины. По словам Зеленского, «отсутствие со стороны Евросоюза стратегического видения целей «Восточного партнерства» делает этот формат не таким предметным и даже полуживым».
Похоже, что в ЕС хотят выделить Грузию, Молдавию и Украину из общего списка «восточных партнеров» (формально их шесть), представив эти страны в качестве «маяков» европейских ценностей на пространстве бывшего СССР. Впрочем, четких гарантий вступления в Евросоюз это не даст. Формат «ассоциированного трио» очень похож на многолетнюю «аспирантуру» Грузии и Украины в НАТО. И экзамены кандидатские вроде бы сданы на отлично, а к защите диссертации допуска все не выдают.
Сергей Маркедонов
И чтобы продемонстрировать приверженность нормализации украинский лидер посетил Ингурский мост. В России и в Абхазии его считают государственной границей с Грузией, тогда как в Тбилиси рассматривают, как административный рубеж. Тем самым Зеленский показал, что его страна, и ее главный союзник на Кавказе стоят перед схожими вызовами.
Во-вторых, в рамках своей поездки президент Украины принял участие в работе конференции в Батуми, где также участвовали главы Грузии и Молдавии. Майя Санду при этом праздновала успех своей партии на внеочередных парламентских выборах. Конечно, это преподносилось, как одорбрение проевропейского выбора. Собственно, пафос форума в столице Аджарии был обращен именно к укреплению выбора в пользу интеграции с ЕС. Лидеры трех постсоветских республик подписали совместный меморандум, в котором заявили о «нежелании возвращаться к прошлому», подтвердив приверженность европейским ценностям. Сделает ли это Киев, Кишинев и Тбилиси ближе к Брюсселю? Вопрос, скорее, риторический. Четкого ответа из столицы «единой Европы»» никто не дает, хотя публично представители Евросоюза демонстрируют энтузиазм. Глава Евросовета Шарль Мишель (который по факту стал архитектором грузинского внутриполитического компромисса, переживающего сегодня нелегкие испытания новым кризисом) в Батуми излучал оптимизм. Чего нельзя было сказать о президенте Украины. По словам Зеленского, «отсутствие со стороны Евросоюза стратегического видения целей «Восточного партнерства» делает этот формат не таким предметным и даже полуживым».
Похоже, что в ЕС хотят выделить Грузию, Молдавию и Украину из общего списка «восточных партнеров» (формально их шесть), представив эти страны в качестве «маяков» европейских ценностей на пространстве бывшего СССР. Впрочем, четких гарантий вступления в Евросоюз это не даст. Формат «ассоциированного трио» очень похож на многолетнюю «аспирантуру» Грузии и Украины в НАТО. И экзамены кандидатские вроде бы сданы на отлично, а к защите диссертации допуска все не выдают.
Сергей Маркедонов
Об истории с особняком полковника Сафонова:
1. Громкие антикоррупционные разоблачения окажутся на периферии думской избирательной кампании. «Единой России» эту тему раскручивать невыгодно, так как любые громкие аресты вызывают в обществе не столько чувство удовлетворения, сколько рассуждения о том, что «раз у полковника такой особняк, какой же у генерала». Это уже проходили в случае с полковником Захарченко. Оппозиционные партии будут осторожны, потому что серьезная раскрутка этой темы чревата выходом за пределы заранее определенных электоральных ниш и, как следствие, нарушением неформальных правил игры.
2. Эстетика особняка, ставшая предметом бурных обсуждений, стала очередным свидетельством закрепления канона «красивости и престижности». Он восходит к событиям тридцатилетней давности, когда появились формулировка о «возрождении России», апеллирующая к дореволюционной истории и эстетике. Российский транзит с самого начала был достаточно своеобразным, причем не только в связи со значительными элементами архаизации. Желание «жить как в Европе» было связано не с идеей «возвращения в Европу», а со стремлением достичь определенного материального уровня. Для кого-то это была возможность выбора из десятков сортов колбасы, а для кого-то – и построить мини-дворец в подражание не только Петергофу, но и Версалю. Смена поколений на канон пока не влияет – нынешние коррупционеры берут за образец эстетику своих предшественников.
Алексей Макаркин
1. Громкие антикоррупционные разоблачения окажутся на периферии думской избирательной кампании. «Единой России» эту тему раскручивать невыгодно, так как любые громкие аресты вызывают в обществе не столько чувство удовлетворения, сколько рассуждения о том, что «раз у полковника такой особняк, какой же у генерала». Это уже проходили в случае с полковником Захарченко. Оппозиционные партии будут осторожны, потому что серьезная раскрутка этой темы чревата выходом за пределы заранее определенных электоральных ниш и, как следствие, нарушением неформальных правил игры.
2. Эстетика особняка, ставшая предметом бурных обсуждений, стала очередным свидетельством закрепления канона «красивости и престижности». Он восходит к событиям тридцатилетней давности, когда появились формулировка о «возрождении России», апеллирующая к дореволюционной истории и эстетике. Российский транзит с самого начала был достаточно своеобразным, причем не только в связи со значительными элементами архаизации. Желание «жить как в Европе» было связано не с идеей «возвращения в Европу», а со стремлением достичь определенного материального уровня. Для кого-то это была возможность выбора из десятков сортов колбасы, а для кого-то – и построить мини-дворец в подражание не только Петергофу, но и Версалю. Смена поколений на канон пока не влияет – нынешние коррупционеры берут за образец эстетику своих предшественников.
Алексей Макаркин
Наблюдая за новым обострением на границе между Арменией и азербайджанским эксклавом Нахичевань в июле 2021 года, трудно отделаться от впечатления, что вторая карабахская война не поставила окончательной точки в конфликте между двумя соседними закавказскими государствами.
Здесь важно сделать принципиальной важности разъяснение. И в академической науке, и в прикладных аналитических докладах армяно-азербайджанское противостояние принято называть нагорно-карабахским. Карабах был и остается (несмотря на радикальное изменение статус-кво в этом конфликтном регионе) сердцевиной противостояния между Ереваном и Баку. Но помимо него между двумя странами не раз возникали вооруженные столкновения за пределами карабахской земли. Так было и в начале 1990-х гг., когда та же Нахичевань становилась ареной противоборства и в прошлом году, когда противостояние развернулось на тавушско-товузском направлении, и в мае 2021 года, когда новостные агентства наперебой заговорили об обострении на южной границе Армении. Но на этом направлении граница до последнего времени фактически не была обустроена, до ноября 2020 года две страны разделял т.н. «пояс безопасности» в Кельбаджаре. Впрочем, для Баку это был не «пояс», а оккупированные территории. Нахичевань- совсем другое дело. В память о ситуации начала 1990-х гг. обе стороны значительно укрепили свои позиции. Это объясняет и большую ожесточенность противостояния по сравнению с Сюником.
Конечно, Баку и Ереван представляют свои версии событий, они противоречат друг другу. Стоит заметить, это событие вызвало и определенное внутриполитическое оживление в Армении. Так лидер одноименного блока и экс-президент Роберт Кочарян в своем интервью 21 июля назвал эскалацию в Нахичевани назвал «технологией поражения». С его точки зрения, Азербайджан использует все доступные ему механизмы давления на Ереван с целью принудить его подписать мир на выгодных для Баку условиях. К слову сказать, за три дня до этого президент Алиев заявил, что «Азербайджан положил конец длительному конфликту. Мы выполнили резолюции Совбеза ООН. Конфликт окончен». Однако Ереван по-прежнему не оставляет вопроса о статусе Карабаха, но в Баку любая инициатива об обсуждении этой темы категорически отвергается. При этом президент Азербайджана 20 июля посетил Москву, где всячески старался подчеркнуть готовность к укреплению кооперации с Россией. Российское руководство сегодня на первый план выдвигает экономическую реабилитацию региона, оставляя статусные вопросы на потом. Но Баку заинтересован в форсированном завершении конфликта. Таковое уже не раз было объявлено высшими руководителями страны.
Остается вопрос, на каких условиях заключать мир. Подводных камней слишком уж много, и не только вокруг статуса Карабаха. Любое внешнее вмешательство при этом не гарантирует успеха, поскольку сами стороны противостояния по-прежнему не склонны к компромиссам. Разница лишь в том, что сегодня Азербайджан может говорить с позиции победителя.
Сергей Маркедонов
Здесь важно сделать принципиальной важности разъяснение. И в академической науке, и в прикладных аналитических докладах армяно-азербайджанское противостояние принято называть нагорно-карабахским. Карабах был и остается (несмотря на радикальное изменение статус-кво в этом конфликтном регионе) сердцевиной противостояния между Ереваном и Баку. Но помимо него между двумя странами не раз возникали вооруженные столкновения за пределами карабахской земли. Так было и в начале 1990-х гг., когда та же Нахичевань становилась ареной противоборства и в прошлом году, когда противостояние развернулось на тавушско-товузском направлении, и в мае 2021 года, когда новостные агентства наперебой заговорили об обострении на южной границе Армении. Но на этом направлении граница до последнего времени фактически не была обустроена, до ноября 2020 года две страны разделял т.н. «пояс безопасности» в Кельбаджаре. Впрочем, для Баку это был не «пояс», а оккупированные территории. Нахичевань- совсем другое дело. В память о ситуации начала 1990-х гг. обе стороны значительно укрепили свои позиции. Это объясняет и большую ожесточенность противостояния по сравнению с Сюником.
Конечно, Баку и Ереван представляют свои версии событий, они противоречат друг другу. Стоит заметить, это событие вызвало и определенное внутриполитическое оживление в Армении. Так лидер одноименного блока и экс-президент Роберт Кочарян в своем интервью 21 июля назвал эскалацию в Нахичевани назвал «технологией поражения». С его точки зрения, Азербайджан использует все доступные ему механизмы давления на Ереван с целью принудить его подписать мир на выгодных для Баку условиях. К слову сказать, за три дня до этого президент Алиев заявил, что «Азербайджан положил конец длительному конфликту. Мы выполнили резолюции Совбеза ООН. Конфликт окончен». Однако Ереван по-прежнему не оставляет вопроса о статусе Карабаха, но в Баку любая инициатива об обсуждении этой темы категорически отвергается. При этом президент Азербайджана 20 июля посетил Москву, где всячески старался подчеркнуть готовность к укреплению кооперации с Россией. Российское руководство сегодня на первый план выдвигает экономическую реабилитацию региона, оставляя статусные вопросы на потом. Но Баку заинтересован в форсированном завершении конфликта. Таковое уже не раз было объявлено высшими руководителями страны.
Остается вопрос, на каких условиях заключать мир. Подводных камней слишком уж много, и не только вокруг статуса Карабаха. Любое внешнее вмешательство при этом не гарантирует успеха, поскольку сами стороны противостояния по-прежнему не склонны к компромиссам. Разница лишь в том, что сегодня Азербайджан может говорить с позиции победителя.
Сергей Маркедонов