В марте команда «Страны и мира» (телеграм, YouTube) запустила сайт Страна и мир – Sakharov Review. Мы хотим создать новое пространство для свободного разговора о том, что произошло с Россией. Агрессивная война против Украины требует переосмысления пройденного Россией исторического пути, культурного наследия, социальных процессов, особенно постсоветского периода. Именно этим мы будем заниматься.

Приглашая политологов, историков, социологов, культурологов, экономистов, юристов, философов, филологов, мы будем разбираться в том, как в России стала возможна диктатура и самая тупая в российской истории война. Самая бессмысленная, потому что это война и с самым исторически близким народом, и со своим собственным будущим.

На сайте мы публикуем специально написанные для «Страны и мира» эссе (если хотите предложить тему — пишите editors@sakharov.world или мне, @bgroz), конспекты взятых для YouTube-канала интервью и докладов с наших конференций, а в телеграме рассказываем о многих из них при помощи карточек.
Ниже рассказ о нескольких текстах, которые можно у нас прочесть (такие обзоры будут выходить раз в 1-2 недели).

«Четыре мифа о России» политолога Кирилла Рогова критикуют несколько представлений о социально-политическом развитии России в последние 30 лет. Кирилл отрицает детерминистский миф — что скатывание России к диктатуре и войне с Украиной было предзадано всем ходом ее развития после распада СССР. Патерналистская и националистически-силовая Россия развивались параллельно с продвинутой культурой мегаполисов, лицом которой стал Навальный, говорит Кирилл. Первая победила вторую, но этот результат не был предопределен. Второй миф — о российском империализме. Россияне хотят территориальной экспансии меньше, чем чтобы их оставили в покое. Еще Кирилл критикует концепцию, рассматривающую реформы 1990-х как неудачу, которая способствовала приходу Путина к власти и утверждает, что именно время, пока Путин все еще правит, — лучший момент, чтобы предложить россиянам убедительную альтернативу.

Об империализме пишет и Василий Жарков (политолог и историк), но с других позиций. Он полагает, что осуществив консервативный поворот после распада СССР, Россия воссоздала Москву как метрополию, управляющую остальной страной в качестве колониальной администрации. Василий считает СССР (как минимум с конца 1930-х) империей, от него эта традиция была унаследована и современной России, сделавшей ставку не на национальную модернизацию, а на тоску по имперским временам до 1917 года. Это дополнилось централизацией управления территориями и укреплением власти госаппарата. Российская империя-2 глубоко интегрировалась в мировую экономику, и без боя этот монстр не сдастся, предупреждает Жарков.

Апеллируя к фантомным имперским обидам, Путин разбудил в российском обществе тоталитарные инстинкты, говорит обозреватель Андрей Колесников в беседе с редактором «Страны и мира» Верой Рыклиной. Путин почувствовал враждебность населения к Западу и чувство уязвленной, выстроив на этом свою политику. Желая сделать систему управляемой, ельцинские элиты выбрали Путина, считая, что перед демократией нужно пройти этап легкого авторитаризма. Теперь же фактически обнулены личные, государственные, экономические достижения последних лет, и все последние два года думающие люди в России живут в состоянии абсолютной катастрофы, констатирует Андрей. Выбираться из этой ямы придется очень долго.

Тут можно подписаться на почтовую рассылку.

«Пока российский телевизор расчеловечивал украинцев, украинцы очеловечивали российскую эстраду»

«„Постсоветского” культурного пространства больше нет», — считает редактор «Холода» и музыкальный журналист Александр Горбачев.

С 1991 года Москва сохраняла статус основного культурного рынка для сопредельных государств. Львиная доля популярных артистов в России — выходцы из «постосоветских» стран. Скриптонит — из Казахстана, Макс Корж — белорус, Иван Дорн и Светлана Лобода — украинцы.

После начала войны все изменилось — российская музыкальная индустрия если не рухнула, то сильно ужалась. Все вышеперечисленные музыканты и многие другие покинули Россию и отменили в ней все концерты.

Теперь вместо Дорна — новичок Shaman с «кровью от отца», а Лободу заменили на ее «русскую версию» Анну Асти.

Чем было «постсоветское» культурное пространство до войны и что с ним стало сейчас — читайте в колонке Александра Горбачева

В середине марта недавно созданная Лаборатория будущего "Новой газеты" во главе с Еленой Панфиловой выпустила общественный доклад о состоянии дел в стране (pdf-версия, в html читайте тут). Он составлен из дюжины записок, включая и мою.

Краткое содержание моего текста: у Путина есть деньги на войну, но их постепенно становится меньше. Благодаря рыночной экономике (использованию конкуренции и денежного стимулирования) нынешняя Россия готова к затяжному противостоянию с Западом лучше, чем позднесоветская. Сильное бюджетное стимулирование разрезает экономику на 2 части: военная получает льготное финансирование, гражданская платит растущие налоги и берет кредиты по повышенным ставкам. Список бенефициаров войны растет, поэтому закончить войну будет непросто.

В других частях этой замечательной публикации:

- вступление Елены Панфиловой ("Страна наша больна. Ей требуется решительное и бережное лечение: решительное в том, что про ее голову, и бережное там, где социальное, общественное тело").

- Василий Жарков: Целые отрасли и слои населения буквально заливают деньгами в обмен на сохранение ими лояльности власти. Предлагаемый обществу контракт прост: соблюдайте лояльность лидеру, и он не даст вам умереть с голоду. Система держится на страхе точечных репрессий и массовом подкупе.

- Илья Шуманов: Государство проникло в телефон к обывателю, заглянуло в карман бизнесмену и даже, иногда запутавшись само в себе, пытается забирать у самого себя плохо пристроенные госактивы.

- Андрей Колесников: У российских властных элит отсутствует целеполагание. Никто не знает, куда, зачем и каким путем идут государство и общество. Известно только, что Путин намерен сидеть в своем кресле долго. Наше светлое будущее - это наше темное прошлое. Война с Западом заменяет движение к коммунизму. Эта «цель-в-себе» не имеет конца. Именно поэтому так много времени требуется для достижения горизонта и правления Путина, который только один и может справиться с задачей.

- Любовь Борусяк: В 2023-м война воспринималась как неизбежная норма жизни, которая с нами надолго. Люди приняли ситуацию, адаптировались к ней и не пытаются ее изменить. Остающиеся в России противники режима ощущают, что будущее абортировано, и ощущают беспомощность и безнадежность.

- С этими пессимистичными выводами спорит Алексей Меняйло: число сторонников прекращения войны больше числа сторонников ее продолжения. Поэтому не проводилась вторая мобилизация [это написано до теракта в "Крокусе", который может изменить ситуацию, если власти убедительно для населения свяжут теракт с Украиной]. Об отношении к Путину: между черствой буханкой и гнилушкой люди выбирают буханку, но это не значит, что они ею довольны.

- Борис Вишневский: Из российского "права" окончательно устранят права человека.

- Иван Бегтин замечает, что мотивами роста открытости информации федеральных органов власти было, в частности, постепенное отжирание ими полномочий у региональных и местных органов и усиление политики госпатернализма. С 2022 все больше информации становится недоступной, и ситуация продолжает ухудшаться. Закрывается экономическая информация и данные, необходимые для журналистских расследований. Госконтроль за распространением информации усиливается.

- Наталья Евдокимова о репрессиях против гражданского общества.

- Аркадий Дубнов об основных целях российской внешней политики и о том, насколько их удается достичь.

- Игорь Липсиц: Чтобы перекошенная в пользу ВПК структура экономики не обрушилась, страна должна вести войну вечно. А вот что будет, когда у государства закончатся деньги, а дальнейшее ограбление населения и бизнеса станет невозможным - вопрос страшноватый.

- Валерий Ширяев: Авторитет Минобороны и Генштаба пошатнулся, но, получив в руки огромные суммы и полномочия, старается не допускать фатальных просчетов. ФСБ сделала методом своей работы провокации, поэтому теперь никто не может сказать, сколько есть реальных диверсий, а сколько постановочных.

PS LAB: ДОРОЖНАЯ КАРТА

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН И (ИЛИ) НАПРАВЛЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ЛАБОРАТОРИЯ ПУБЛИЧНОЙ СОЦИОЛОГИИ ИЛИ КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ЛАБОРАТОРИЯ ПУБЛИЧНОЙ СОЦИОЛОГИИ 18+

Пока мы приводим наш сайт в соответствие с новым статусом, хотим предложить вам, особенно тем, кто с нами совсем недавно, своего рода дорожную карту некоторых наших исследований, проведенных в последние два года.

Главное — это два наших аналитических отчета (в комментариях), написанных на основе центрального исследования нашей команды. Исследование посвящено тому, как россияне воспринимают российско-украинскую войну, и как это восприятие меняется с течением времени. Отчеты написаны на основе глубинных интервью с людьми с самым разным восприятием войны. Предупреждаем — отчеты у нас длинные! Но мы очень старались, чтобы читать их было интересно. К тому же у каждого из них есть короткое заключение, в котором собраны все основные выводы. Прикрепляем отчеты к этому посту.

Если на чтение отчетов у вас совсем нет сил, то у нас для вас есть короткие и емкие публикации в СМИ:

👉🏼 О том, как россияне оправдывали войну в начале конфликта

👉🏼 О том, что изменилось в восприятии россиянами войны с течением времени

👉🏼 О том, как режим манипулирует дискуссиями о войне в социальных сетях

👉🏼 О том, как повлияли на восприятие войны россиянами экономические и политические процессы последнего года

Наконец, для тех, кто любит подлиннее и посложнее, да еще и на английском, две академические статьи, написанные по результатам наших исследований, и уже опубликованные в научных журналах, и один препринт:

🤔 О том, почему российское общество нельзя считать носителем империалистической идеологии

🤔 О том, как люди интерпретируют новости о войне, и почему недоверие к СМИ не только не защищает от пропаганды, но может усиливать ее эффект

🤔 О том, как пропаганда заимствует язык «фейков» и «дезинформации», как эта риторика влияет на людей, и откуда берется мнение о том, что все неоднозначно и всей правды о войне мы не знаем

Давно и регулярно читаю латвийское издание «Спектр». Больше всего люблю там экономические очерки Николая Кульбаки, цикл статей о послевоенной денацификации в Германии и исторические зарисовки Юли Варшавской - например, о том, как КГБ боролась с феминизмом.

«Я не думаю [о возвращении в Россию]. Я запрещаю себе думать об этом, потому что мне становится очень больно», — рассказала Чулпан Хаматова в интервью «Спектру». При этом она считает, что в происходящем в России виноваты не такие люди, как Лиза Глинка, и «выставлять ее вперед» - нечестно.

Актриса покинула Россию в 2022 году, всерьез обдумывая возможность работать в Риге водителем. Но всё же Чулпан Хаматова осталась в театре. Теперь она выходит на рижскую сцену и играет на латышском языке в спектакле «Страна глухонемых», поставленном по мотивам фильма Тодоровского «Страна глухих» 1998 года.

«У каждого свой латышский», - говорит Чулпан об одном из главных своих открытий в новой жизни.

В интервью «Спектру» она рассказала о том, что, выучив новый язык, продолжает выступать со стихами русских поэтов. Что российскому актеру сложно, но можно перезапустить карьеру в Европе.

Случайно обнаружил, что на следующей неделе весьма неоднозначная Александра Элбакян, создательница очень полезного Sci-Hub, защищает в ИФ РАН кандидатскую по теме "Открытость как эпистемическая ценность научной коммуникации".

Очень сильный текст. Когда редактируешь такое, невозможно не испытать счастье

Россия как преступное сообщество

В России всегда было деформированное правосознание – со времен Российской империи. Но в последнее десятилетие стремительно распространяется более опасная и запущенная форма деформации правосознания.

Это не просто правовой нигилизм, а полное и сознательное отрицание ценности права как социального регулятора. Такая деформация правосознания свойственна преступникам и преступным сообществам, констатирует публицист и философ Виктор Постнов.

(Публикация подготовлена проектом @stranaimir.)

Вопиющим примером демонстративного пренебрежения правовыми нормами со стороны руководства страны стала аннексия Крыма. И полностью обесценилось право с началом полномасштабного вторжения в Украину в феврале 2022.

Представления о правомерном и неправомерном, о правильном и неправильном, допустимом и недопустимом в России буквально поменялись местами. Этот процесс затронул все слои общества, включая руководство страны, бюрократию, силовые структуры.

Прекрасное. Когда великого израильско-американского психолога Амоса Тверски, многолетнего соавтора Даниэля Канемана и одного из создателей поведенческой экономики, спросили: “Do you study artificial intelligence?”, он ответил: “No, we study natural stupidity”.

Институт права и публичной политики продолжает работу в России, и ему нужна поддержка.

❗️ Помогите Институту продолжить работу

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН, РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ АНО «ИНСТИТУТ ПРАВА И ПУБЛИЧНОЙ ПОЛИТИКИ» ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА АНО «ИНСТИТУТ ПРАВА И ПУБЛИЧНОЙ ПОЛИТИКИ»

Юристы Института помогают заявителям обращать внимание Конституционного Суда на нарушение прав. Но, к сожалению, без вашей поддержки нам не справиться!

Мы занимаемся научно-исследовательской деятельностью уже более 30 лет, развивая сообщество юристов-конституционалистов, продвигая новые методы в исследовательскую и образовательную деятельности, публикуя уникальные монографии по общественно значимым проблемам, издавая пособия и аналитические доклады, проводя конкурсы для начинающих юристов.

Создали юридическую практику в Конституционном Суде и международных правозащитных судебных органах, которая за 10 лет достигла успехов:

📌 подали 140 жалоб в КС России, ЕСПЧ и КПЧ ООН; немало из них успешных – «Дело об академических правах», «Дело о реабилитации: право вернуться домой», «Дело Тверской Общины»;

📌 оказали более 700 письменных консультаций, многие из которых заявители смогли использовать в своей судебной защите;

📌 создали и развили практику «друзей суда» – направили 30 инициативных научных заключений;

📌 подготовили и «выпустили в жизнь» не один десяток сильных практикующих в КС и КПЧ ООН юристов и адвокатов.

Два года назад нас включили в реестр иноагентов: это сильно затруднило и ограничило нашу работу, особенно финансовую возможность оказывать стабильную бесплатную помощь нашим заявителям.

Чтобы мы смогли продолжить выполнять свою миссию, нам необходимо собрать 300 спонсорских подписок по 500 рублей в марте и апреле. Сейчас у нас всего лишь около 60.

Вы можете нам помочь продолжить работу – оформите ежемесячное или разовое пожертвование удобным для вас способом https://ilpp.ru/support

Спасибо, что остаётесь с нами в сложные времена!

После начала войны с Украиной российская экономика преподнесла множество сюрпризов. Готова ли она к долгой войне? На сайте "Страна и мир – Sakharov Review" (а вот здесь – наш телеграм) есть несколько текстов о том, как российская экономика пережила последние два года. 

Экономист Сергей Гуриев объясняет, как помогло Путину внимание к макроэкономической стабильности. Осторожная экономическая политика и рыночный характер экономики помогли предотвратить сильный спад, но и рост экономики в 2023 году имеет мнимый характер: сейчас увеличивается в основном производство товаров, нужных для войны. Это ведет к снижению благосостояния россиян. В ближайшие годы экономика не будет быстро расти, но и не рухнет, полагает Сергей. Правительство и дальше будет пытаться ускоренно развивать ВПК, но дальнейший рост военного сектора упрется в финансовые и человеческие ограничения, так что до советских 15% ВВП расходы на армию не дойдут.

Пережить военный шок российской экономике во многом помог ее рыночный характер, показывает экономист Андрей Яковлев. Опыт и ожидания компаний помогли им быстро адаптироваться к санкциям и блокировкам, извлечь выгоду из ухода из страны иностранного бизнеса. Впрочем, сейчас компании сталкиваются с двумя большими проблемами, которые грозят подорвать их адаптационные стратегии. Первая – растущая нехватка рабочих рук из-за войны и роста спроса на кадры в ВПК. Вторая – растущие аппетиты силовиков, ведущие к ускоренному переделу бизнеса. Эти угрозы могут поколебать устойчивость экономики, прогнозирует Андрей.

Готовность России к многолетней войне сильно преувеличена, полагает Павел Лузин, занимающийся анализом ВПК и армии. У российского ВПК очень много проблем, а бюджетное финансирование войны, вероятно не может наращиваться темпами 2022-23 годов. ВПК генерирует убытки, размазывает ресурсы на множестве направлений вместо их концентрации, а выпуск вооружений растет с очень низких отметок. Советские запасы, которые можно использовать для фронта, не бесконечны, отмечает Павел. Возможности Ирана и Северной Кореи поставлять России оружие тоже весьма ограничены.

Какой прок может быть от Зюганова с Харитоновым?

И уж тем более – от Слуцкого с Явлинским? Очень даже может быть прок – если в России начнется транзит власти от авторитарного путинского режима к демократическому.

Как объясняет политолог, независимый исследователь Всеволод Бедерсон, в процессе демократического транзита обязательно понадобятся посредники, которым обе стороны доверяют. Этими посредниками и могут быть системные оппозиционеры.

Эта публикация – часть проекта «Страна и мир».

В марте не стало замечательного психолога Даниэля Канемана. Мой текст о нем в "Курсиве". О Канемане вышли замечательные тексты в "Эконсе", NYT, WP, WSJ (последний особенно любопытен - это воспоминания Джейсона Цвейга, который помогал Канеману писать «Быстрое и медленное мышление». Даниэль сильно переживал, что будущий мировой бестселлер получается неудачной книгой, и закончил ее сам. Подробнее об этом Джейсон написал тут).

О паре когнитивных иллюзий, о которых идет речь в моей заметке:

Ошибка планирования. Чаще всего мы излишне оптимистично оцениваем временные и прочие затраты, нужные, чтобы выполнить работу. Чем меньше опыт, тем больше «ошибка оптимиста». С опытом она снижается, но полностью не спасает и опыт: кажется, что теперь, когда я больше знаю и умею, сделать работу будет проще. Наверняка в этот раз все будет иначе, я справлюсь быстрее. Но обычно все оказывается не иначе, а именно «как обычно». Только это трудно заранее честно сказать другим и самому себе.

Неприятие потерь. Потеря $100 воспринимается большинством людей сильнее и острее, чем приобретение такой же суммы. Они неэквивалентны. Ситуация, когда актив подешевел на $100 вызывает большее огорчение, чем радость от того, что эта потеря компенсирована последующим ростом цены актива на ту же сумму. После проигрыша $100 многим нужно выиграть не меньше $200, чтобы «отыграться». Понятно, что это мешает оценивать ситуацию адекватно: сложно закрыть позицию и зафиксировать убыток. Когда можно получить выигрыш, большинство предпочитает безрисковый вариант, а когда нужно избежать проигрыша – готовы сильно рисковать, цепляясь даже за небольшой шанс избежать потерь.

Синдром высоких маков, или эффект краба

Множество людей видят мир как игру с нулевой суммой. Это как футбольный матч или шахматная партия: если один выиграл, то другой обязательно проиграл, и наоборот. Взаимовыгодные (win-win), кооперативные игры в сознании таких людей не предусмотрены. Или они допускают такие взаимодействия только «между своими», например, в семье. Они уверены, что улучшить свое положение можно только за счет других и не склонны думать, что выигрыш бывает общим. Несколько фрагментов из заметки в "Курсиве":

За последние годы экономисты, социологи, антропологи, психологи опубликовали несколько интереснейших исследований о том, как склонность людей видеть мир как игру с нулевой суммой влияет на экономику, политику, субъективное ощущение благосостояния.

Ценности, убеждения, настроения, верования людей влияют на то, насколько они склонны к продуктивному труду. Нередко и в истории, и даже в современных обществах личные амбиции и успех воспринимаются, как что-то предосудительное и наказуемое. В архаических обществах успех часто приписывался союзу с нечистой силой, а зависть становилась поводом для деструктивного поведения. В таких условиях рациональным поведением было избегать чужой зависти, и культурным защитным механизмом  против нее стала вера в «сглаз» – представление, что завистливый взгляд другого человека может причинить ущерб имуществу или его владельцу.

Люди, уверенные, что колдовство и порча реальны, не станут предпринимать усилий, чтобы разбогатеть, дабы самим не стать объектом зависти и агрессии. Такая система взглядов зафиксирована в сказках, где действия ведьм и колдунов мотивируются завистью — к красоте, богатству, силе, доблести. Если успех делает тебя объектом опасной и разрушительной зависти колдуна, то лучший способ уберечься – «быть как все».

Начиная с древнегреческого историка Геродота известен «синдром высокого мака». Геродот рассказывает о милетском тиране Фрасибуле, который в ответ на вопрос, как лучше управлять полисом, шел по полю, срывая возвышающиеся над другими колосья. Это значило: «умертвить выдающихся горожан». Ту же историю, только с маками, описывают Аристотель и римский историк Тит Ливий. В Австралии в 1930-е меры по снижению неравенства называли политикой отрезания голов высоким макам.

Отсюда возникает «менталитет краба»: члены бедной общины рассматривают успешных соплеменников как угрозу себе. Когда в бочке или ведре сидят несколько крабов, и один пытается выбраться наружу, другие тянут его вниз. Такое поведение очень широко распространено и среди людей: «сосед спать не дает – хорошо живет». Зависть заставляет людей совершать бессмысленные покупки («у соседа есть, а я чем хуже»). Но почему убеждения, демотивирующие людей к производительному труду и инвестициям, настолько распространены?

Антрополог Джордж Фостер, проводивший полевые исследования в сельской Мексике, связал все подобные представления с идеей, что в мире всегда присутствует лишь лимитированное количество блага. Оно всегда в дефиците. Если блага не может стать больше, а игра идет в закрытой системе (большую часть своей истории люди жили именно в закрытых сообществах), то человек может улучшить свою позицию только за счет других.

Люди, думающие, что их проигрыш – выигрыш другого, чаще видят в социальных взаимодействиях несправедливость, нечестность. В их жизни очень много конфронтации и антагонизма, и от этого их недовольство только растет.

Всеволод Бедерсон начинает набор на новый курс, очень рекомендую