Общественные слушания — это не просто формальность, а один из немногих оставшихся инструментов, позволяющих гражданам напрямую взаимодействовать с представителями власти. В Смоленской области, как и во многих других регионах России, они могут сыграть ключевую роль в формировании региональной политики и учёте мнения населения. Однако реальность часто оказывается далека от идеала, и это вызывает серьёзные опасения.

В последние годы мы наблюдаем, как внимание к общественным слушаниям специально не привлекается. Информация о предстоящих мероприятиях зачастую скрыта от широкой общественности, и лишь немногие активисты знают о них заранее. Это создает впечатление, что власть не заинтересована в реальном диалоге с гражданами. Вместо этого, многие слушания превращаются в рутинные мероприятия, где обсуждаются заранее подготовленные решения, а мнения граждан остаются без внимания.

Особенно ярко это проявилось во время ковидных ограничений. Под предлогом соблюдения социальной дистанции на слушаниях часто не допускали активистов и представителей общественности. Места заполнялись сотрудниками администрации, которые, как правило, не были заинтересованы в обсуждении реальных проблем, а лишь выполняли видимость. Это создало атмосферу отчуждения и недоверия к власти, что ещё больше подорвало интерес граждан к участию в подобных мероприятиях.

Тем не менее, несмотря на все трудности и ограничения, общественные слушания остаются важным инструментом для поднятия актуальных вопросов в публичном поле. Это возможность донести до власти реальные проблемы, с которыми сталкиваются жители региона. Даже если решения не принимаются мгновенно или вообще не принимаются, сам факт обсуждения вопросов может стать толчком для дальнейших изменений.

К сожалению, многие жители Смоленской области не осознают значимость этих мероприятий. Они могут стать площадкой для обмена мнениями, выработки совместных решений и создания конструктивного диалога между властью и обществом. Важно помнить, что игнорирование своих прав и возможностей только усугубляет ситуацию.

Гражданам следует активнее участвовать в общественных слушаниях, задавать вопросы и высказывать свои мнения. Это шанс не только для индивидуального обращения к власти, но и для формирования коллективного мнения по важным вопросам. Важно использовать этот инструмент для повышения прозрачности власти и её ответственности перед гражданами.

Таким образом, общественные слушания в Смоленской области — это не просто формальность, а реальная возможность для граждан влиять на свою жизнь и жизнь региона. Несмотря на все преграды, важно не терять надежду и продолжать бороться за свои права, используя все доступные инструменты для общения с властью. Только так можно добиться изменений к лучшему и сделать регион более открытым и доступным для всех его жителей.

Александр Александрович Эрн (1869-1931) — русский политический деятель и адвокат, депутат IV Государственной Думы

Александр, принадлежавший к старинной шведской фамилии, родился 2 сентября 1869 года. Отучился в гимназиях Пскова и Владимира, позже окончил Юрфак МГУ. По окончании учёбы работал вначале помощником секретаря, потом непосредственно секретарём, а затем, в 1899-1907 годах — городским судьёй. Незадолго после этого вступил в Конституционно-Демократическую Партию и, вместе с тем, был переведён в город Белый под Смоленском, где вышел в отставку. Позже Александр в качестве адвоката участвовал в судебном процессе над Михаилом Фрунзе - деятелем большевистской партии, которому смог смягчить приговор с смертной казни на шестилетнюю каторгу.

В 1912 году Александр Александрович стал депутатом IV Государственной Думы, в которой работал в качестве секретаря по выработке законопроектов о собраниях, а также активно продвигал судебную реформу. После же начала Февральской революции он стал комиссаром Временного Комитета Государственной Думы при Временном Правительстве, а также был уполномочен решать проблемы возникшего двоевластия во Владимире. Стал кандидатом в Учредительное собрание от Партии Кадетов, но не прошёл, что стало поводом для его выхода из партии "ввиду несоответствия программы новому экономическому и политическому строительству".

После Октября и прихода ко власти большевиков стал вновь работать в юридической сфере, но вскоре был арестован за бывшее членство в КДП. Впоследствии он будет освобождён по просьбе Михаила Фрунзе и порекомендован им как деятельный юрист. Позже он продвигался по различным государственным постам, по итогу став Консультантом Народного Комиссариата Юстиции УССР.

17 сентября 1930 года он был арестован по обвинению в том, что "проводил активную непримиримую борьбу с Советской властью, принимал участие в контрреволюционной деятельности в составе контрреволюционной белогвардейской организации „Спасение Родины и революции“, субсидируя последнюю от Владимирского комитета кадетской партии". 19 октября он был приговорён к расстрелу, позже заменённому на 10 лет лишения свободы за свои заслуги. Его заключение проходило на Соловках, где он и скончался 17 июня 1931 года на 61-м году жизни.

Реформа «дальнего действия»: как упразднение сельского самоуправления на Смоленщине отдаляет власть от людей.

Весной 2024 года на Смоленщине началась муниципальная реформа по упразднению двухуровневой системы местного самоуправления. К концу года, после выборов в окружные Советы депутатов, прошедших с рекордно низкой явкой, регион окончательно перешел на одноуровневую модель. (Средняя явка в районах с учетом сельских поселений составила около 30%, а в городских поселениях районов в среднем состовляла 25%). Теперь управление каждым районом сосредоточено в руках окружных администраций и советов депутатов.

Стоит отметить, что 18 регионов России отказались от перехода на одноуровневую модель, выражая единодушие в оценке ее нецелесообразности. Еще 20 регионов, включая Смоленскую область, эту реформу провели. 25 регионов планируют лишь частично отказаться от двухуровневой системы.

Вместо того чтобы стать ближе к народу, власть отдаляется от него и его нужд. Поэтому КПРФ не может поддержать муниципальную «реформу», предполагающую переход к одноуровневой системе. Проведенные изменения угрожают самому принципу народовластия, закрепленному в статье 3 Конституции Российской Федерации.

Эта инициатива фактически лишила жителей села возможности решать важные вопросы на месте. Закрытие администраций сельских поселений привело к утрате единственной реальной связи между людьми и властью. Люди потеряли возможность оперативно обращаться по вопросам благоустройства, дорог, водоснабжения, социальной поддержки и другим жизненно важным проблемам.
Это стало особенно заметно во время«неожиданного» снегопада в конце ноября прошлого года, когда десятки тысяч жителей северо-востока Смоленской области, преимущественно из сельской местности, остались без электричества. Жители некоторых малых населенных пунктов были вынуждены обращаться за помощью в местные группы в социальных сетях, лишь бы о них не забыли в период ремонтных работ, — ведь обращаться на местах стало попросту не к кому.

Все полномочия теперь собраны централизованно в отдаленных административных центрах. Жителям глубинки приходится преодолевать десятки километров, чтобы получить элементарную справку или решить простейший вопрос. Особенно тяжело приходится пожилым людям, инвалидам и многодетным семьям, для которых такие поездки зачастую становятся настоящим испытанием, учитывая практически полное отсутствие регулярного транспортного сообщения внутри многих районов области.

Сторонники реформы могут возразить, что вместо сельских администраций теперь существуют сельские территориальные отделы, входящие в структуру окружных администраций. Но проблема этих отделов — в их фактической бесхребетности из-за прямого подчинения «сверху». Если раньше сельские поселения были самостоятельными муниципальными образованиями и могли сопротивляться навязываемым решениям районной или региональной власти, то теперь, встроенные в вертикаль окружной администрации, эти отделы обязаны исполнять все, что им спустят. Яркий пример — борьба жителей деревень Беленино и Дурово Сафоновского района против строительства полигона ТБО летом этого года. Сельский территориальный отдел поддерживал не жителей, а окружную и региональную администрацию. Депутатов сельсовета, которых избирали эти жители и которые должны были защищать их интересы, теперь нет. А окружной Совет депутатов, полностью состоящий из представителей «партии у власти», по вопросу полигона попросту отмолчался.

Мнение КПРФ и ее лидера Геннадия Зюганова таково: нельзя упразднять низовое управление, местные советы. Эти коллективные формы правления формировались веками, начиная с крестьянской общины, казачьего круга, дворянского собрания.
Как депутат Совета депутатов Сафоновского городского поселения, весной 2024 года я голосовал против преобразования нашего муниципального образования путем его объединения в Сафоновский муниципальный округ Смоленской области.