Мне двадцать шесть и я из Челябинска. Пришел я в октябре 2022 года, мне было 23 года. У меня случилось горе в семье, и я стал сиротой. Сделал все свои дела и поехал. У меня был сослуживец, его мобилизовали. Я впервые увидел у него страх в глазах. Мне стало интересно, что такое страх?

У нас была задача — зайти в школу-интернат. Мы почти подошли, и нас поджег противник. Мы горели в здании, в этом доме в частном секторе. И я тогда уже понимал, что вот он — конец жизни. Это был Артемовск, 2023 год. Только Бог помог. У меня два товарища заживо сгорели в том доме, не вышли. По памяти вышел из дома. Надышался угарного газа. Я забегаю за дом, сбиваю с себя огонь. Кожа вся наизнанку. Мне помогла эвакуация, сопроводили меня.

Мне 24 года, я из Тюмени. После школы отучился, прошел срочную службу в армии, а затем около двух лет работал электромонтером. После, 9 мая 2023 года я отправился в зону боевых действий. Основную часть моих хороших друзей — мобилизовали еще в самом начале. Я долго думал и не смог оставаться в стороне. Поэтому я и пошел сюда. Закупил себе минимальное снаряжение, вечером купил билет до Чечни. Вечером, перед сном, я позвал маму и поговорил с ней. На этом все и решилось. А с утра сел в самолет и полетел.

Мне 25 лет и я из Новосибирской области. Когда я подписал первый контракт, мои родные переживали. Сейчас относятся с поддержкой, говорят: «Давай, дерзай». Видят, что я выбрал этот путь, нашел себя. Их реакция сейчас — «Делай». Мой первый контракт был непосредственно связан со связью, я служил в подразделении радиоэлектронной борьбы (РЭБ). Меня там обучили, показали все особенности работы, и я решил продолжать двигаться по этой специальности.

Мне двадцать лет и я из Читы. Нам надо защищать свою Родину! Кто, если не мы? Я тут уже два года. Закончил школу, сдал ЕГЭ и пошел. <…> Самое яркое — это когда стояли под Бахмутом, в селе Курдюмовка. Мы попали в окружение. Выживали как могли. Наступил момент, когда у нас не осталось ни боеприпасов, ничего. Командование отдало приказ выходить по трубе. До этой трубы мы шли двое суток. А потом по самой трубе, по колено в воде, еще часов шесть. Я человек верующий. Вспоминал все молитвы, которые когда-либо слышал или знал. Очень надеялся, что мы выживем, все наши парни. И сейчас я здесь, я жив. Я до сих пор благодарю за это Бога.

Мне 20 лет. Я из Архангельской области. Изначально я ушел на срочную службу, проходил ее на государственной границе. Мне понравилось, и я решил пойти в спецназ «Ахмат». Армия — это мое.

Мне 28 лет, я из Чечни, город Грозный. Когда я пришел на СВО, мне было 24. Это был 2022 год, можно сказать, с самого начала. В 2022 году было поменьше дронов, их почти вообще не было. Были только разведывательные. Но, как вы и сами видите, война прогрессирует. С каждым днем все развивается. Когда был Листчанск и Апти Аронович тоже был на передовой — ты чувствовал, как будто у тебя две жизни. Ты не сильно переживал, зная, что твой главный командир рядом с тобой. И, не боясь, ты шел на штурм, на оборонительные какие-то действия. Ты чувствовал хорошую опору за собой. Зная, какой он человек, зная его стратегические знания, тактику, ты, вдохновлялся, идя куда-то.

Мне 19 лет и я из Чечни. После девятого класса я поступил в колледж, закончил его, а теперь учусь в университете. Но Родину защищать, за Россию воевать — это важно. Конечно, можно было остаться на диване, сложа руки, в тепле, отдыхать. Но я сделал иначе. <…> С таким коллективом, конечно, легче. Когда знаешь, что есть плечо, на которое можно опереться, работается совсем по-другому. Для меня это очень важно — быть здесь с самыми близкими.