Встреча прошла так, как проходят многие другие. Однако появилась любопытная традиция, которой Дональд Трамп неуклонно следует. Перед разговором с Зеленским — человеком, который системно лжет, как лгут и его кураторы, — президент США для сверки часов и понимания реального положения дел на Украине сначала звонит в Москву и подолгу общается с Владимиром Путиным.

Мы слышали, что Юрий Ушаков называл продолжительность разговора — час пятнадцать. Сам Трамп в начале пресс-конференции с Зеленским говорил о двух часах, а в середине — уже о двух с половиной. Судя по всему, разговор психологически настолько понравился Трампу, что при пересказе его содержание и длительность только росли.

Однако не будем бежать вперед паровоза. Скорее всего, речь идет о простом: американский президент прекрасно понимал, с чем и с кем ему навязывают Зеленского.

Как это подавалось? Вот будут переговоры Трампа с Зеленским. А что вышло на деле? Мы все помним Генри Киссинджера и его концепцию челночной дипломатии. Но XXI век, современные технологии и более высокий статус Дональда Трампа в американской иерархии позволяют ему заниматься челночной дипломатией, не сходя с места, оставаясь в своем любимом Мар-а-Лаго.

По сути, в Мар-а-Лаго накануне прошли не одни, а двое переговоров. Вопрос лишь в их удельном весе. Зеленского партия войны направила туда в роли гонца, тут же сняла с него информацию через видеосвязь. А с Путиным Трамп говорит потому, что именно Путин, в его представлении, держит ключ к разрешению украинского конфликта.

Это важная трансформация, произошедшая с президентом США. Мы помним, что в начале его срока конфликт якобы можно было урегулировать за 24 часа. Теперь Трамп категорически избегает любых дедлайнов. Он все больше смещается к попытке понять первопричины конфликта. И по мере общения с Путиным эти первопричины для него проясняются.

Отсюда и моментально считанный маневр Зеленского — Трамп раскусил его без труда — с последней европейской идеей: давайте проведем референдум, но для этого попробуем выторговать для ВСУ 60-дневную паузу, чтобы зализать раны. Ответ был однозначным: никаких пауз. В этом Трамп оказался солидарен с Путиным.

По мере выступлений стало ясно, что Трамп во многом солидарен с Путиным и почти ни в чем — с Зеленским.

Зеленский уже превратился в фигуру, выполняющую в публичном пространстве ограниченный набор трюков: он поддакивает, бесконечно благодарит Трампа и говорит о величии американского президента. Формально результат достигнут. Но до содержания здесь далеко. Именно поэтому Трампу необходимо общение с Путиным. Американский президент дал Зеленскому понять: хотите воевать дальше — воюйте. И он озвучил тезис, который российское руководство повторяет годами: каждое следующее предложение будет хуже предыдущего.

На мой взгляд, формат переговоров — это второстепенные детали. Главное — участие президента США в процессе. Говорить лучше, чем не говорить.

Остаются ключевые вопросы. Все говорят о гарантиях безопасности для Украины. Но никто не вспоминает, что СВО началась из-за обеспокоенности РФ собственными гарантиями безопасности. Пока эти узлы не развязаны, обсуждение форматов бессмысленно.

Сейчас — время творческой дипломатии. Когда нужно созвониться, что-то обсудить или о чем-то договориться, форма всегда найдется. Вопрос лишь в том, будет ли она наполнена реальным содержанием.

Переговоры продолжаются в том же вялотекущем режиме, что и раньше. Трамп продолжает играть свою роль и фактически петь песню «Все хорошо, прекрасная маркиза», хотя в реальности все обстоит прямо противоположным образом.

Сначала говорили о 90% продвижения по мирному треку, теперь уже о 95%. При этом выясняется, что эти 95% касаются исключительно гарантий безопасности для Украины. О каких именно гарантиях идет речь — совершенно непонятно. Европейцы, в свою очередь, подразумевают под гарантиями безопасности введение собственных войск на территорию Украины, против чего мы выступаем категорически. В результате вся эта конструкция звучит странно.

По сути, продолжаются все те же ритуальные танцы с бубном, которые ни к чему не приводят и, по моему глубокому убеждению, с точки зрения дипломатии никогда не приведут. Эти ритуалы не решают судьбу конфликта.

Как бы пафосно это ни звучало, судьба конфликта решается не в дипломатических кабинетах. Она решается на линии фронта прямо сейчас нашими бойцами.

Соединенные Штаты, несмотря на смену администрации, не заинтересованы в победе России в этом конфликте. Они заинтересованы в его завершении. Им нужна некая условная ничья, по сути — новый Минск, который для нас абсолютно неприемлем.

Именно поэтому Вашингтон не давит на Зеленского так, как мог бы. Все прекрасно понимают: стоит отключить Starlink и прекратить передачу разведданных — и Зеленский окажется без альтернатив. Ни Европа, ни Британия не смогут компенсировать эту потерю. В ВСУ начались бы разброд и шатание. Но США на это не идут, потому что не хотят обрушения фронта и падения киевского режима, который остается для них инструментом контроля.

Когда Зеленский говорит об уступках, он тут же уводит разговор в сторону референдума, заявляя, что решения должна принимать «украинская нация». Референдум здесь — лишь фиговый листок, призванный отвести глаза.

Все понимают, что разговоры о референдуме — это попытка затянуть время, надавить на Трампа, чтобы он, в свою очередь, давил на Россию и добивался перемирия вместо реального мира. Это также попытка подвести ситуацию к президентским выборам на Украине на условиях, выгодных Зеленскому, с заранее запрограммированным результатом через цифровую систему «Дия».

В этом и заключается ключевое расхождение. Трамп хочет результата здесь и сейчас, хотя, на мой взгляд, до конца не понимает, какого именно результата он хочет. Зеленскому же срочность не нужна. Ему выгодно вялотекущее продолжение конфликта, поскольку он прекрасно понимает, чем этот конфликт закончится.

Зеленский просто продлевает свое политическое существование, обеспечивая себе и дальнейшее обогащение, и более удобные позиции для будущего отхода.

Никто из тех, кто сегодня разрушает Украину, не собирается там жить. Как только Украина перестанет выполнять свою главную функцию — быть в конфликте с Россией, — денежные потоки иссякнут. Их просто не будет.

Разговоры о восстановлении Украины выглядят откровенно бредовыми. В плане Зеленского фигурирует сумма в $800 млрд на восстановление страны. Этих денег не существует. Ни у кого их нет, никто их не даст. Восстанавливать разрушенную, но мирную Украину никому не нужно.

Восстанавливать территории будем только мы — ту часть Новороссии, которую освободим. Что будет с остальной Украиной — большой вопрос. Условия жизни там ухудшаются с каждым днем.