Что я по этому поводу думаю? Я думаю, что это неудачная попытка снять с себя, ну не с него лично, а со своей страны и вообще коллективного Запада, снять с себя ответственность за ту трагедию, которая происходит сейчас на Украине

Мы имеем дело с Европой, где политики позиционируют себя как людей с амбициями Наполеона, но с интеллектом фельдфебеля. И Мерц, и Стубб ведут абсолютно одинаковую риторику, граничащую с интеллектуальной катастрофой. Когда ты с подобными тезисами выходишь на публику и начинаешь называть президента России военным преступником, дальше что? Что ты с этим будешь делать?

Когда Европейский Союз создавался, если кто-то это еще помнит, это должно было быть сугубо мирное объединение, которое должно было заниматься вопросами экономического развития. Но европейцы проиграли внутреннюю борьбу за независимость США. Политическая элита, на протяжении очень долгого времени, формировалась за счет верности Вашингтону и идеям глобализма. Это напрочь убило возможность какого-то второго или третьего варианта. Утешились они тем, что начали играть в построение империи, в виде очередной версии Рейха, которая невозможна без экспансии на Восток, единственным вариантом, который для себя видели европейские политики.

И Мерц, и Стубб, и Урсула фон дер Ляйен сформировались как политики именно в такой среде. Им физически больно понимать, что решения, которые влияют на судьбу мира, принимаются не в Брюсселе, не в Вашингтоне, а в Пекине. Центричность западного мира заканчивается окончательно и бесповоротно. Европе попросту больше нечего дать миру, потому что ресурсов у нее нет, ни человеческих, ни энергетических. Европа пытается переиграть эту историю за счет привлечения ресурсов со стороны, при этом одновременно болея бременем белого господина. Это больше не мастерская мира, это не генератор новых идей, нет ничего, кроме огромного желания сохранять доминирование в мире. "Мы проведем военный поход, покараем неверных дикарей!"

Встреча в Пекине очень хорошо показывает мир стран, которые пережили колониализм, знают, что это такое и больше этого не хотят. Поэтому они сейчас формируют свои системы, свои блоки, которые будут развиваться. Естественно, ни Китай, ни Россия, ни Индия, ни другие страны в глобальной войне не заинтересованы. Война — это сегодня то, к чему стремится Европа, потому что видит в этом единственную возможность продлить свое существование в качестве доминанта. Это очень рискованная ставка. Однако ничего другого у людей с интеллектом фельдфебеля просто нет.

Население Сектора Газа состоит из кого? Из палестинцев. Лояльны ли эти палестинцы Израилю? Ответ нет. Они не лояльны. Израилю нужно инкорпорировать это население в своё политическое пространство, обеспечивать гуманитарной помощью, вкладывать туда деньги, которых и так недостаточно на свое население?

Нетаньяху предлагает палестинцам уйти. Израиль действует в соответствии со своим пониманием. Те люди, которые находятся на территории сектора Газа, потенциально окажутся противниками израильского государства. Будут ли они совершать террористические действия? Возможно. А возможно и нет. И вот это “возможно” ставит совершенно другие условия и задачи перед израильским правительством и, соответственно, израильскими вооруженными силами.

Единственный вариант решения голода в Секторе Газа, это уйти с территории, которая контролируется ХАМАС, например в Рафах. Это единственная возможность спастись. Но люди не уходят. И в конечном итоге могут умереть. Вот и всё. Там жизни не будет однозначно. И Израиль не даст возможности этому населению там оставаться. Это факт. И этот факт придётся принять, пока у власти находятся Биньямин Нетаньяху и радикальные представители израильского общества.

Тем более, когда существует риторика об увеличении территории Израиля за счет, в том числе, Сектора Газа. Операция “Колесницы Гидеона 2”, о которой сейчас говорится, я уверен, что она будет реализована. А гуманитарная катастрофа, это сопутствующие факторы данной операции.

По разным оценкам, где-то порядка 100 миллиардов кубов газа в год можно будет отправлять в Китай по двум «Силам Сибири». Давайте считать: от Европы осталась где-то треть, в трубопроводных поставках она выпадает. То есть все равно перекидывание с запада на восток стопроцентной компенсации [экспорта газа в Европу] не дает. Означает ли это, что мы на этом что-то проиграли? Нет, потому что газовая инфраструктура, которая строилась в Европу, — не работает, а мёртвым грузом лежит на дне моря.

«Силу Сибири-2», судя по приближенным к сделке источникам, будут наполнять месторождения Западной Сибири. Здесь возникает ряд вопросов по транспортировке: перебрасывать газ через значительную часть территории РФ — дорого. У нас есть Чаяндинское и Ковыктинское месторождения, откуда идёт «Сила Сибири-1». Это Восточная Сибирь. Использовать эту ресурсную базу было бы более рационально, если есть задача перераспределить тот газ, который был сначала добыт и разведан для Европы. Впрочем, здесь могут быть разные мнения, но для того, чтобы налаживать отношения с Китаем, мало желания России, должно быть еще и желания с той стороны — в смысле готовности и технических возможностей.

Торговый баланс России с Китаем в значительной степени состоит из энергоресурсов. И большой объем импортной китайской продукции все равно все те объемы энергии и энергетических субпродуктов, которые идут из РФ в Китай, не перекрывают. Здесь очень хороший потенциал у Росатома ведь по большому счету альтернативы такому же комплексному подходу и нашему атому в мире нет. Китай строит порядка 50 атомных станций на будущее. Хотелось бы, чтобы Россия брала с этого пример для себя. С другой стороны, это хороший рынок, чтобы иметь некий дополнительный поток капитала за некие услуги оттуда, из Китая.

Если говорить о другой продукции — сельское хозяйство 100%. Продовольственная проблема к тридцатому году для мира будет одной из основных. Самые густонаселенные регионы, в том числе Юго-Восточная Азия, будут нуждаться в дополнительных объемах. Строго говоря, значительная часть тех объемов пшеницы, которые экспортирует Россия — идет в страны Юго-Восточной Азии. Это то, что мы можем дать миру.

В сельском хозяйстве все наши мощности мы настраивали под экспорт на Запад. Чтобы полностью использовать возможности Тихоокеанского региона, нужно «как не в себя» строить инфраструктуру по хранению, по перевалке, по разгрузке на Дальнем Востоке. Мы это делаем, но те темпы ниже, чем у Китая. Нам нужно поторапливаться! Конечно, в машиностроении мы их не обгоним, но у нас есть большой внутренний рынок, который нам позволяет развивать этот сектор.

Очень неплохо в Китай заходит «пищёвка», пищевая продукция. Кроме того, нужно создавать совместные предприятия, их развивать. Больше по заходу китайских предприятий на российский рынок, и использовать эту возможность для локализации российских предприятий в КНР.

«Вы, из Брюсселя, ведите себя по-европейски. Мы можем поговорить. Любое новое навязывание [чего-либо] приведет нас к решению о независимости Республики Сербской, и мы твердо намерены это сделать»