(Окончание)

Ну и что, сворачивать небо в трубочку, гасить солнце и вешать на свою жизнь чугунный ржавый замок? Нет, конечно. Не в главном слове дело, а в памяти.

Есть, есть у каждого противоядие от всех главных слов, драгоценность дороже всего золота Форт-нокса - сверкающая полоска - подложенный в семь лет на рельсы и раскатанный дальним поездом пятачок, осталось только вспомнить где он лежит.

Сидит, Копибара, думает. Тишина, пустота, солнце, поезд ушел. Копибара осталась. В запасе три шаурмы.

Хорошо! Можно жить!

Ящик Пандоры

Беговая дорожка в комнате - это противоречие в терминах. Но кого волнуют термины если все хорошо? Пусть нет мудрой вороны, задумчиво посмотревшей вам вслед, пусть вместо голубого неба белый потолок, но нет и дождя и гололеда и вообще современный бег не про игру в салочки, не про улепетывание от тигра, а про калории. А про калории можно и в комнате.

Беговая дорожка, этакий дистиллят бега, откупорила ящик Пандоры. И посыпалась из ящика новая жизнь - все хорошее, без всего плохого!

Отношения

Вот современный (метров, эдак, восемьсот) дом на рублевском шоссе. (Справка: Рублевское шоссе - место в Российской Федерации, где собрано все самое хорошее). В таком доме часто встретишь одинокую (с детьми) барышню под сорок. Роль родственников исполняют домработницы, няни, садовники. Друзей - маникюрщицы, косметологи, массажисты, психологи. Эти специалисты лишены всех недостатков межлички и обладают уникальным достоинством - «увольняемостью». Так что на выходе схемы дистиллят отношений со всем хорошим без всего плохого.

Секс

С мужчиной, точнее сексом, несколько сложнее. Поди найди мужика, чтобы он всегда был под рукой и без сюрпризов (девушки знают о чем Копибара говорит). То есть обладал всем хорошим без всего плохого. Решение - секскомната и куклы RealDolls от 9000 евро за штуку. Дистиллят секса без все более редких корзинок ландышей и все более частых скандалов.

Кухня

Молоко без лактозы, это молоко без сюрпризов в виде вздутия, прыщей, инсулина. Та же формула - все хорошее, без всего плохого. Здесь же неподалеку безглютеновый хлеб, все хорошее, без тревожного кишечника и аллергии.

Дети

Около стола крутится мультипу или другая мини собака, а на диванчике лежат коты разнообразных пород. И первая и вторые, как уже понятно, прекрасно выглядят, ничего не требуют, хорошо получаются на фото, с удовольствием влазят в сумку, сопровождают в ресторан и иными способами играют роль детей лишенных всего плохого.

Гостиная.

В ней, как правило, гигантский телевизор, поставляющий сериалы, спортивные баттлы и житие великого Стива Джобса. Лежащий на диванчике зритель становится соучастником трагедий, приключений и побед, опять таки без всего плохого - риска, лишений, растяжения мышц. К тому же приключения героя легко ставятся на паузу. Ну и попкорн.

Духовная жизнь

Вершиной новой жизни до сих пор был Инстаграмм аккаунт. Там отфейстюненный Я, проводящий сто процентов времени только с красивыми людьми, только ярко, только в прекрасных местах.

Монблан

Однако в эту субботу была взята новая высота. Может она была взята и ранее, но Копибара увидела своими глазами только в субботу.

Три восхитительные высокоранговые и просто высокие дамы, опять таки под 40, в чудесной светлой комнате, в удобнейших мягких креслах, полулежат, как греческие куртизанки, веселая беседа, приятно пахнет олдскулльный пако раббан и у каждой по …капельнице. Нет, нет, они не больны. Они кушают.

Инновация - большой экран, а по нему плывут эклеры, шашлыки, пирожки и даже сковородка с огромной тюрбо, плавающей в оливковом масле с запеченным картофелем. Да, в вену идут аминокислоты, глюкоза, антиоксиданты, витамины, но, если вдуматься, это и есть шашлыки и эклеры, лишенные всего плохого. Лежишь, вкушаешь.

Богически!

Главное, чтобы электричество не вырубило. А то неизвестно будет что поел!

Жена ушла на работу в девять. Оля Фролова пришла в девять тридцать. Пришла, легла на спину и встретившись с моим нетерпением сказала,

- Нежнее. Делай это нежнее.

Стоит упомянуть, что двое ее детей трех и пяти лет остались с мужем и сообщением «Я иду в магазин».

Она пришла с авоськой. Бросила в угол. Авоську я нашел только вечером. И ходил с ней в магазин в следующие двадцать пять лет.

Дурдоминг.

Один вахлак недавно заявил: «Копибара отстала от жизни». Хорошо. Копибара опубликует подборку ментальных детокс трендов и пусть подписчик рассудит нас.

Избинг.

Уходящая мода, предполагающая покупку или аренду деревенского дома лицами изможденными городской жизнью. В ежедневный обиход вводятся традиционные деревенские занятия, например, «сИлосинг». Силосинг - занятие сотканное из:

Серпинга - укладка травы на землю лицом практикующим избинг,

Тыкинга - в земле лопатой проделывается небольшая дыра,

Грабинга - продукты серпинга сгребаются в дыру и присыпаются землей.

Затем начинается силосинг - превращение трав в навоз (навозинг).

Следующий этап - унавозинг - разбрасывание продуктов силосинга на грядки - почти мистическая процедура призванная повысить урожай.

Рекомендуется лицам пережившим эмоциональное выгорание и профдефлорацию, зашедшую в критическую зону.

Монастыринг.

Монастыринг подразумевает временное проживание в монастыре без пострижинга.

Направленность монастыринга визуально-информационная поэтому ориентирована на такие локации как алтаринг, колоколинг, службинг и паникадилинг. Поощряются и традиционное мытье котлов и уборка отхожих мест. Взятые крупным планом и положенные на соответствующую музыку, позволяют драматизировать рилс-ленту и привлечь иную целевую аудиторию.

Не следует путать монастыринг и самый обычный трудинг (трудник - человек, работающий на монастырь по обету). В монастыринге не требуется ни веринг, ни богинг.

Трутинг.

Параллельная ветвь монастыринга. От «трутень» - особи мужского пола в пчелином рое, единственная задача которых оплодотворять самок.

Трутинг - одно из самых трендовых протестных самоопределений интернет фронтмена, сводящееся к отказу от участия в какой либо полезной деятельности кроме снабжения аккаунта рилсами.

Монастыринг, предоставляющий бесплатный кров и еду, лишенный обременяющего веринга в бессмертный душинг, рекомендуется лицам, желающим практиковаться в трутинге.

Туалетный кемпинг (сортиринг).

Рекомендуется лицам не нашедшим утешения в избинге, монастыринге и трутинге. Передовая практика уединения в туалете, стремление найти там убежище от внешнего мира, своеобразный «микроотпуск» в стенах собственного дома или офиса. Передовой практику делает тот же информационный аспект. Речь не идет об ослабленных дверью криках - «Могу я раз в жизни спокойно сходить в сортир?!» - нет,
все наоборот. Сортир становится местом из которого ведётся прямая трансляция уединенности. Расставленные на полках ароматные масла, орхидеи и сирень концентрируют внимание на атмосфере. Полки с книгами придают интеллектуальный оттенок. Небольшой минибар с шампанским KRUG 2000 добавляет мероприятию нотки роскоши. Завершать трансляцию принято махровой обивкой стульчака, пробуждающей нежные детские воспоминания лиц с датами рождения 197.. - 199….

Дурдоминг

Новейший тренд. Дурдоминг подразумевает добровольное заточение себя в Кащенко, через направление медкомиссией на соответствующее лечение.

Как следует из самого названия – это наиболее передовая практика отдохновения от надоевшего и раздражающего мира. Начинается с отсутствующих на дверях (в отличии от туалетного кемпинга) ручек, и заканчивается несокращаемым сроком пребывания в 21 день. Одежда с длинными рукавами завязывающимися на спине, предотвращает ежедневный сканинг и рилсинг, обеспечивая полное уединение и возврат к душевному здоровью.

Как здоровому стать здоровым?

Вопрос непростой. Вот больной становится здоровым, когда приходит медсестра, вынимает последнюю капельницу, приходит врач, жмет руку, больной выходит из палаты, последний раз идет по коридору, разглядывая свысока посетителей и больных ждущих приема, выходит на крыльцо, подставляет лицо первому летнему, зимнему, осеннему солнышку и топает домой. Все, теперь он здоров, но как быть тому кто здоров?? Как стать здоровым ему?

Некоторым людям, особенно приученным в детстве к тревоге и неблагополучию, сложно признать, что они здоровы. И у них все хорошо. Парадокс - ощущение благополучия и счастья порождает в них тревогу. Ничто не угрожает, не с чем бороться, значит что-то не так. Враг есть, но он тайный.

Выход?

Превентивная медицина. Область человеческой деятельности призванная здоровых сделать здоровыми. То есть вынуть капельницу, пожать руку, сказать «теперь все хорошо», вывести на крыльцо. Но с чего начать? Сдать анализы.

Бесконечней принимаемых анализов только интерпретации их врачами. И врач, прекрасно знающий природу заболевания человека напротив, назначает здоровому капельницу. Что-нибудь безвредное. Какой нибудь загадочный глутатион или феритин в микродозе. Здоровый - счастлив. Его тревога обналичена, враг выявлен, смутные симптомы обрели причины «недостаток феритина», начинается лечение. Копибара пишет это слово без кавычек, потому что превратить здорового в здорового теперь требует лечения.

И вот наступает тот самый момент. Приходит медсестра, вынимает последнюю капельницу, приходит врач - жмет руку, больной выходит из палаты, последний раз идет по коридору, свысока разглядывая посетителей и больных ждущих приема, выходит на крыльцо, подставляет лицо первому весеннему, летнему, зимнему солнышку и топает домой. Все, теперь он здоров.

Ну и слава богу)

Хокку

Бывает на душе светло, легко, просторно…
Вдруг сволочь занимает левый ряд!

Навстречу распространенному заблуждению о существовании на планете каких-то «людей», Копибара выдвигает элементарное наблюдение, доступное любому человеку, способному поднять голову и посмотреть вокруг.

На планете, кроме улиток, слонов, картофеля «синеглазка рассыпуха» и прочей флоры и фауны, живет три категории существ: гении, женщины и жулики.

Гении.

Гении открывают мир как он есть. Они ничего не придумывают, они лишь уточняют что земля крутится вокруг солнца, а не наоборот, предметы притягиваются, а не падают, как снег на голову, синее свечение таинственной горы опасно и называется радиацией, а опора на Генерал бас создает восхитительный рисунок барочной музыки. Две другие категории - жулики и женщины просто живут в мире открытом и описанном гениями на халяву.

Поскольку гении ничего не придумывают, а лишь открывают грани уже существующего, то и закрывать тут нечего. Раз открытая радиация теперь будет открыта всегда, в отличии от «изобретений» жуликов.

Жулики.

Категорию, по причинам указанным далее, составляют так называемые «мужчины». Горько осознавая свою неспособность открыть то что уже есть, обуреваемые амбицией, угнетенной собственной бесполезностью, мужчины жулики страстно пытаются навязать свои услуги гениям, женщинам и другим жуликам. Питаясь крохами, упавшими со стола великих открытий, они изобретают налоги, деньги, крепостные стены, осадные орудия, вафельницы, авианосцы, вуминайзеры, ай фоны, книгопечатание и прочие вещи, позволяющие скоротать свой век остальным жуликам. Все эти электромобили, конвекционные плиты и стайлеры Дайсон, быстро надоедают и уходят со сцены вслед за керосинками, телегами и ухватами, выполнив свою основную функцию деления жуликов на крупных и мелких.

Деление жуликов.

Крупные жулики это те кому удалось довести свою глупость (они называют ее «свое дело») до конца и впарить ее мелким жуликам и женщинам. К крупным жуликам относится Ленин, Гитлер, Илон Маск, Братья Макдональдс и все остальные облекшие свою глупость в тиражируемую плоть. Мелкие жулики, придумав новую сиюминутную искусственную необходимость, настолько счастливо безвольны, что даже не могут выдумать дебетовую карту, газовую камеру или организовать приличный террор. В этом смысле Ленин и Маркс, конечно, являются большими жуликами, а Путин мелким. Мелкие жулики лучше больших, они приносят меньше вреда и их деяния лета уносит быстрее.

Женщины.

Они выделены в отдельную группу живых существ так как именно они рожают гениев. Что создает в их жизни чудесную интригу. Каждый ими рожденный ребенок неизбежно превратится или в гения, или в жулика, или в женщину. И это полностью зависит от женщины. И ее способности определить кто родился. Гению необходимо не мешать. Девочке завязывать банты. Все остальные дети, ориентирующиеся не на рождение гениев и не являющиеся гениями сами, неизбежно пополняют ряды мечтающих о признании. А для этого надо сморозить какую-никакую глупость и довести ее до конца.

Все что написано выше, не теория, а чистая и светлая правда, доступная любому человеку с глазами. Способность же видеть мир так как он есть первый шаг на пути возвращения гениальности.

Этим текстом Копибара дарует надежду всем жуликам встать на путь исправления.

Не благодарите.

Отель бесконечность

Кроме состояний удовольствия, скажем, при вкушении свежайшей чиабатты слегка приправленной оливковым маслом, человеку доступны состояния приобщения к чему-то большему чем он сам. Имена этих состояний котируются на рынке под брендами - любовь, герой, ложь, правда, смерть, надо, вина…

Эти состояния поступают в продажу только оптом. Любовь, например, продается сразу ко всем. Ясно, что стоимость партии для частного лица неподъемная, никакого времени не хватит всех любить, так что воленс-ноленс приходится разбивать на части и пускать в розницу. Для чего к абсолютному слову/состоянию прибавляется дробитель «Советского Союза» или «Маме».

Полным героем стать трудно, но можно стать хотя бы героем советского союза. Солгать абсолютно тяжело, так что можно солгать маме. Отдать жизнь сложно, так что можно отдать ее всего лишь за родину. Ощутить вину Понтия Пилата? Тут вообще все чувства сожжешь, так что можно ограничиться виной по статье 316 часть 2 УК РФ.

Эти прибавки бесконечно ограничивают абсолютные состояния. Герой, но всего лишь россии, солгал, но всего лишь маме, любовь, но всего лишь к дочке.

Это напоминает Копибаре притчу об одном странном отеле. Номера комнат, начинаясь с первой, уходили по длинному коридору в бесконечность. У коридора не было конца и даже пройдя по коридору тысячу километров и увидев комнату номер миллиард турист все равно оставался бесконечно близко к началу.

Однако притча притчей, а торговля в розницу абсолютными состояниями идет полным ходом. «Героев России»назначают, для этого существуют комиссии, виновных находят, этим занимаются суды, любовью занимаются, примерно как репетитор занимается с отстающим учеником, а великое слово Надо, стирающее границу между мной и миром обычно именуемую Я, становится чем-то вроде напоминания о необходимости «рожать детей» за что, опять таки, можно отхватить звание героя россии и денежное пособие.

К сожалению для этой лакированной схемы героя или любовь распределить нельзя. Слово можно - состояние нет. Героем можно стать только самому. Также как и полюбить можно только самому. И умереть можно только самому, а не за родину. А правду вообще нельзя узнать ни от кого.

Но не все пропало! Для тех кто хочет сам, не дожидаясь решения вневедомственной комиссии, существуют инструкции.

Например, сказать правду, значит разрушить в собственной голове образ того, кому ее очень трудно сказать. Например, начальника или жены, способных отлучить тебя от сладкого. То есть разрушить привидения из которых ты сам и состоишь. Полюбить другого человека можно полностью уничтожив качества, за которые его можно любить (а тогда все равно кого любить). Героем можно стать освободив свой поступок от каких-либо внешних влияний и причин.

Инструкции ясные, но трудноисполнимые.
Намного труднее чем отравить врага, смешав нужные вещества в пробирке и влив в чай. Намного труднее чем проводить все время с женой.

Создается ужасная ситуация! Назначить героем нельзя, а сам не станешь. Что же делать? Если героем все равно не станешь, так хоть на билборде у дороги повисеть с надписью герой? Да, пусть это оскопленная (до идеи страны) начальством версия героя, но иначе то вообще ничего не будет. Идти в бесконечность любви или вины, зная что никогда не дойдёшь или выбрать ее вербальную копию и опочить?

Копибара не знает. Куда ни кинь везде клин. Может быть это и есть судьба человека? Вечного выбора между тем что не получится и тем что заведомо бесполезно, но хотя бы приятно?

Петуния

1. Скука.

Одну маленькую девочку родители сплавляли к бабушке в деревню. Где было лето, речка, нестерпимо скучно, а развлечения носили садово-приусадебный характер. Клумба цветов показалась раком на безрыбье.

Сказано - сделано. Соседи накидали саженцев петуний, лопата была своя. Тяп-ляп и к вечеру среды за домом бабушки вытянулся будущий колумбарий. Оставалось поливать и наблюдать.

2. Свое и чужое.

Однако уже в пятницу лейка не понадобилась. Грядка преобразилась в обратную сторону. Саженцы собрали вялый митинг на углу, а бабушка тыкала дырки и сеяла семечки. Моросил мелкий дождик и по небу носились свинцовые тучи.

- Что же ты делаешь, гадина! - взмахнула своими ручками-веточками девочка, - кто же сажает укроп осенью!
- ⁠ Это мой дом и ты у меня в гостях, так что пусть лучше не взойдет мой укроп, чем расцветут твои гортензии.

Сначала девочка хотела ударить бабушку лейкой по голове, но потом она выросла и стала ходить по гостям. В гостях она ничего не делала и подолгу стояла в дверях, но и хозяева ее побаивались, так как она всюду ходила с лейкой.

3. Колумбарий.

С гостями было покончено. Тогда она пошла работать, купила маленькую квартирку и посадила петунию в горшок.

- Теперь хорошо, - оглядела она норку и подвинула петунию ближе к окну.

За окном носились темные тучи и холодный дождь. А бабушка вот уже два года не носилась никуда.

Копибаре пишут…

Первый курс универа. Мне 18. Со мной в группе Стас. Я в универ хожу, он учится.

На перерыве разговор, кто кем хочет стать.

- Я начальник, у меня большой лакированный стол из дуба, во главе стола стоит мой кожаный стул, а в стуле я, я начальник…

- Не сбудется, - говорю я. Мне 18. Я еще не умею молчать.

- Это почему?!

- У кого стоит большой кожаный, - я убираю из цитаты ненужные мебельные метафоры, - тому незачем мечтать.

Стас больше не разговаривает со мной. А я не могу устроиться на работу. Куда не придешь везде кожаный, лакированный и стоит.

Кибернетика по Белорусски.

Папа бил маму.
Не потому что она была толстой.
Хотя она была толстой.
А потому что так делал дед с папой.
Так сказал папа.
Что бил маму потому что его бил дед.
А я смотрела на это.
Я не могла помочь маме.
Папа был сильнее.

К двенадцати годам я была толстой.
Может из солидарности с мамой.
А может потому что толстая жопа меньше чувствует папин ремень.
А может потому что легче смотреть как папа бьет маму, когда ты толстый.
В общем - неизвестно.
Но теперь мы обе были побитые и толстые.

Тогда папа сказал мне чтобы я не ела арбуз.
Потому что я сама как арбуз.
Тогда я перестала есть арбуз.
И стала худой.
Но напилась в щи.
И пила дальше.
В свои неполные пятнадцать лет.

Тогда папа сказал чтобы я не пила.
Но я пила.
Раз уж арбузы нельзя.
А арбуз ела раз уж не бить нельзя.
А не бить было нельзя потому что его бил дед.

Тогда папа сдал меня в милицию.
За пьянство и пакет с травой.
Да и в детстве хотел.
Он так и сказал.
Что сдаст.
В детдом.
Собирай вещи, сказал он.
И я собрала вещи.
Но он не сдал меня.
Тогда.
Просто пугал.
А в милицию сдал.
Сбылась его мечта.

Но я вышла из милиции.
Какой-то парень пожалел меня.
И даже закрыл дело.
Которое открыл папа.
Может потому что я была худой и красивой.
Но он не знал что я стала худой потому что была толстой.
А толстой я была потому что была худой.

И тогда все так запуталось что никто уже не знал кто кого и за что бьет и кто и почему толстый и кто и почему пьет.

Тогда я ушла из дому.
Нашла парня.
На пять лет старше папы.
С женой и детьми.
И живу с ним.
Точнее с ними.
В общем вместе.

Теперь осталось сказать деду.
(Как кстати он жив!
Как и его ремень.
Помнящий жопу папы).
Что мы достигли цели.

Дождусь 31 декабря и позвоню.
Уверена, им понравится.

Была одна история.

Поехал я на дачу.
Пригласил даму.
Нормально провели вечер.
Поели, даже выпили чуть чуть.
Решила она остаться.
Хотя я мягко намекнул - люблю, мол, быть один по утрам.

Ладно.
Гость святое.
Хочет - пусть остается.
Тем более она так и сказала.
Останусь, мол.
Дорога, темнота, снег.
Правильно.
Не плечом же выпирать.
Тем более два этажа на даче.
Осталась.

Встаю рано, глаза закрыты.
Доползти до раковины, прийти в себя - сверхзадача.
Света нет. Иду по памяти.
И тут косяк. Дверной.
Ниоткуда.
Как айсберг из тьмы.

Как я треснулся!
Весь дом загудел.
Стою.
Кулак укусил.
Не может, думаю, боль такая вечной быть.

Стою.
Плачу.
Вроде, отпускает.
Снова собрался.
Продолжаю ход.
Хоть и контуженый.

А я на террасу иду.
Потому как вода только там.
И вот подступаю к источнику.
К цели.
Точнее, к раковине.
А воды нет.
Потому что света нет.
Нет света - нет воды.
Логично.
И тут шаги сверху…

Мама дорогая, думаю.
Кого это черт несет?!
И вспоминаю.
С ужасом.
Что вчера.
Она осталась!
Ну, накличешь, думаю, себе беду.
Профура.

А она ни сном ни духом.
Думает о чем-то своем.
Бодро идет - ать-два, ать-два!
Хочет, должно быть, радость выразить.
Что ночь прошла.
Небушко рассупонилось.
Солнце лучики растолдыкнуло.
Травы распускаются.
Ручей струится.
Разделить это со мной.
Она, наверное, часов пять уже не спит.

А воды нет.
А я в трузерах стою.
Позавчерашних.
Как с тренировки вышел так не менял.
Ноги дрожат.
Волосенки в растопырку.
Майка задралась.
На лицо только горшик водицы из чайника успел плеснуть.

А она бежит с лестницы.
Как кошечка.
(Это ей так кажется).
И все ближе.
И вот видит меня.
Мое неглиже.
Плечо мое разрушенное.
И сироту умывальник.

И ей бы со скоростью света.
Со всей возможной эмпатией.
(А она психолог)
Как кошке.
Вот тут метафора на месте.
На чердак взвиться бы.
Как селитровой ракете.
Ввинтиться назад.
Туда.
Откуда ее черт принёс.
В небеса.
Застав человека в такой ситуации.
Неприглядной.

Так нет.
Наоборот.
Прям к умывальнику.
Твердой стопой движется.
Ручонки раскинуты.
Глаза навыкате.
Рожа масляна.
Посмотри, мол, как я рада жизни и тебе…

- Здравствуй, - с чувством большим произносит.

И я понимаю что она хочет.
Чтобы руки я свои.
Из майки торчащие.
К ней повернул.
Раскинул.
Вскрикнул всей душой,

- Любовь моя, утро то какое, какой туман над лугами стелИтся!

Только я не то совсем делаю.
А даже напротив.
Слабо так кричу.
Из последних сил себя сдерживая.
Чтобы рукомойник не снять со станины.
И не метнуть в ее сторону.
Сдержался и кричу слабо

- На хуй, на хуй сьебись откуда пришла, ведьма чертова!

И то ли слова я выбрал правильные.
То ли она обиделась.
Только мгновенно пропала.
Яко тьма от огня…

Вот такая была история.
Даже не история.
И уж точно не в мою пользу!
Не иначе она подумала
Что, мол, ненормальный!
И правильно.

Какой нормальный человек на ночь женщину на даче оставит?
А я оставил.
Так что поделом мне.
Еще легко отделался.
Только плечо к дождю ноет теперь.

А жизнь идет
И талии все шире..

Нет ребята, все не так,
все не так, ребята.
Владимир Высоцкий

Поход. Ты живешь в лесу, в палатке, передвигаясь между стоянками пешком или на плоту, с такими же как ты. И, бывает, попадаешь в умиротворенное (можно найти и другое слово) состояние сознания. Но почему? И каково его содержание?

Все «так».

В походе «все так». Все деревья на месте и такие какие есть. Не приходит в голову спросить,

- Какой идиот поставил сюда это дерево?!

Или

- Да кто же делает ветки такой длины?!

Или муравьи. Не объявляют забастовок, не требуют отпуска в двадцать восемь рабочих дней. Открывают муравейник с восходом солнца, не закрывают «в ковид»… Или река. Скорость течения строго соответствует уклону. Ни в одном месте не течет назад, не становится теплей, если «деньги пришли на счет». Невольно задумаешься, такая уж непреложная связь между деньгами и теплой батареей? А такое сомнение всегда благотворно влияет на душу.

Надписи

В походе не встретишь надписей, а надписи всегда таят скрытый вопрос - «это правда»? Вот сосна - это сосна, лошадь это лошадь, река это река. За надписью в городе может скрываться что угодно. За «Отель» - сарай, за «Аптека» - наркоточка, за «Школа» - гнездо разврата. А в муравейнике только муравейник. Стопроцентное содержание муравейника. Как чистый спирт. И хотя надписи «муравейник» нет, палатку лучше ставить подальше.

«Архитектура»

В походе не встречаются выдуманные «экономическим человеком» конструкции - логистические центры, пакгаузы, билборды, светофоры, ж.д. пути, серо-красные пластиковые магазины «Магнит», способные безликостью обидеть самого Корбюзье и весь остальной бетон, возведенный в попытке подмолотить деньжат или предотвратить обязательный для людей мордобой. В походе все конструкции созданы космосом и временем. Горы сложены из чистых базальтовых плит, откосы берега из кварцевого песка, поляны аккуратно застелены травой, а деревьям предусмотрена листва по сезону. «Кто так строит?» - этот мем не всплывает в голове, а если и возникает, то только в восхищенном залоге.

Небо.

Небо. Небо в походе не забито лапшой оптиковолоконки, а в лучших традициях рая расчерчено птицами, украшено облаками и омыто каплями дождя. Бонус - звезды и луна, подглядывающие ночами за вашей возней у костра. Горизонт, как правило, образован слиянием неба с дымчатой полоской леса, а не бреющемся электрическим «Харьковом» матросом в окне противоположной многоэтажки.

Хотите глубже? Пожалуйста.

Цвет.

Все цвета использованы правильно. Каждый цвет, хоть желтый лепесток, хоть болотная осока, хоть пятнистый жук - интеграл его отношений с солнцем, ветром, водой, почвой и другой живностью, часто желающей тобой пообедать. В Уральских горах живое не носит розовых пуховиков. Те кто следовали за любой модой кроме моды на отношения, давно умерли.

Порядок.

Распределение сил, не окрашенное антропоцентрическими фантазиями, космически правильно. Родился последним - не выпендривайся. Родился в тени без воды, семечком принесенный на лапках ящерицы, молись! Подлесок слабее корабельных сосен. Таков порядок. Точка.

Свет

Свет в походе - отдельная глава. Его не включишь и не выключишь. Нет выключателей, хоть убей. Не прибавишь не убавишь. Не искалечишь светодиодными лампами. Не окрасишь габардиновой шторой. За тебя все решено восходом солнца, пеленой туч, моросящим дождем, высотой берез. Однако регуляторы есть и тут, например облачко, набежавшее на солнце. Однако такое регулирование света так же отличается от бытового резистора, как запланированный брачным контрактом секс, от внезапного адюльтера с молодой незнакомкой. И опять не приходит в голову вскрикнуть,

- Эх, хотел почитать!

ибо кто ты такой, чтобы хотеть?

Температура

Температура меняется мгновенно и умный дом не поможет. Способ регуляции - количество свитеров. Претензий к инстанциям, «обязанным» следить за температурой, нет. Это вам не квартира в Отрадном, где колебания температуры отсутствуют не только в течении дня, но и в течении года.

Влажность

Влажность близка к 90 процентам и строго соответствует самым критическим требованиям. Редко кто захочет ночью водички.

Влажность в самом современном жилом комплексе у Кремля (последние квартиры по 20000 долларов за метр, успейте купить!) редко поднимается выше 40 процентов, а в зимнее время колеблется вокруг нуля, утверждая невероятную живучесть человеческой конструкции.

Звуковая сцена

А уши? Уши, наконец, отдыхают. Никто не кричит,

- Смотри куда прешь, сволочь!

не слышен звук высыпаемого мусорного контейнера, пьяная возня у подъезда, рев мотоцикла, удар крышкой мусоропровода, непрерывное, из каждого угла, «тра да дам, тра да дам, за тебя калым отдам», дикторов новостей… Самый тихий транспорт в мире не электромобиль, а плот на воде. Его скольжение неслышно, невесомо, незаметно - слито с сонным движением самой реки. Непременная кукушка, осыпающиеся под копытами лошадей камни, далекое Муууу загулявшей коровы. И, если вам повезло, гипнотически равномерная перекличка двух ночных птиц, космический метроном ее величества жизни.

Запахи

Что еще? Запахи! Один запах подходит к другому, как ночь к дню и мужчина к женщине. Смола, елки, запах травы, черемухи, цветов, сирени, тины, реки, коровьей лепешки, оладьев (да, да, кое кто берет с собой в поход сковородки!) и, конечно, первая скрипка - дым от костра, пропитывающий вещи так, что даже после стирки свитер нет нет да и уведет ваши мысли туда, назад, к началу. Переплетаясь они создают запах самого времени, ведь выжили только те запахи, что жили дольше других.

Движение

Еще? Движения! Конечно, движения. Никакой пилатес и самый лучший в мире Лос Анжелесский Golds Gym близко не стоит по органике, функционалу и оптимальности с задачей приготовить ужин в походе. Ужин - это костёр. Костер - это сухое бревно. Бревно надо найти, поднять на плечо, пронести триста метров, опустить, распилить на куски, расколоть на чурки, и каждый взмах колуном, присед под бревно (а как его еще поднять?), статика и баланс ходьбы с ним же на плече, движение и поза при пилении, задействуют все мышцы. А вода? Ее нужно принести, а для этого подняться на обрыв и спустится с него, сделать штук двадцать «зашагиваний на тумбу»… Все что так нелепо пытается воспроизвести мировая фитнесс индустрия, без малейшей намеренности реализуется в ходе одного ужина на реке. Нет вопроса идти ли на тренировку, как нет вопроса когда ее закончить. Костер горит? Тренировка окончена. Нагрузка и оптимальность движений заданы реальными задачами - поесть, не замерзнуть, доплыть, достать, выйти из палатки. Из палатки ты либо выползаешь на четвереньках, либо выходишь гусиным шагом. Вот тебе и жопокач!

Автоматика.

В походе нет никаких автоматических решений. Туалет надо искать или делать и из крана вода не течет. Ты должен ее найти, принести, подогреть. Закон похода - овощи не моются дольше первого дня. Выясняется, что «эта автоматика» необязательна, так же как и протирка всего подряд лосьонами и кремами. К четвертому дню баланс своих сил и чужих идей, типа ежедневного мытья головы, дает фантастические результаты - волосы без шампуня и сушки быстро восстанавливают объем, кожа, встретившись с холодной водой, ветром и солнцем, вспоминает как когда то умела быть живой... К четвертому дню человек выясняет - привычки и автоматизмы не помогают и не украшают, а разрушают.

Теперь модные темы.

Деньги, экономика, информация, глянец.

Деньги.

Деньги в походе не имеют ни малейшего значения. Сумма с которой вы садитесь на плот не меняется ни на один рубль за весь поход. В походе на деньги ничего нельзя купить, то есть обменять. Да и нет никого желающего меняться. Нет палаток, магазина, апероля. Купить нечего и не у кого. Ни один разогнавшийся бизон не остановится перед вами, увидев пачку банкнот. Кредитку не сунешь в дупло. Полученный транш не раздует костер. В походе ты можешь или найти, или добыть, или сделать, или взять на складе из запасов. Поход начисто разрушает первую аксиому Адама Смита о человеке, как существе непрерывно думающем о выгоде и занятом обменом. Поход утверждает распределение, как основу нормальных человеческих отношений. Ты делаешь все что можешь и получаешь то что есть на складе. Склад никому конкретно не принадлежит.

Поход - это воплощенный коммунизм. И гори огнем Адам Смит.

Зеркало.

Этот друг и волшебный помощник всего глянца (волшебный оттого, что смотришь своими глазами, а видишь глянцевыми) в походе отсутствует. Возможность непрерывно разглядывать в зеркале свои (всегда сравнительные) достоинства и недостатки пропадает и невольно возникает мысль: а это обязательно? С каждым днем растет доверие к себе беззеркальному. Выясняется, что без зеркала можно жить. И жить хорошо. На женщин это производит настолько неизгладимое впечатление, что этот опыт стараются забыть в первую очередь после возвращения.

Информация.

Вся приходящая на тело информация строго интегрирована. Это означает, что она взаимоподтверждается. Холод на коже, дублируется льдом на реке и визируется изморозью на палатках. (На контрасте - появление огромного котлована под жилой комплекс перед вашим окном, ничем не объяснимо и ниоткуда не выводимо, не согласовано ни с солнцем, ни с температурой и ни с какими другими источниками информации). В походе вся информация законна. Бред, порождающий больший бред, например, «рост опционов и криптовалют на Лондонской бирже», отсутствует. Ты подключен ко всему что тебе необходимо прямо сейчас - ушами, носом, ртом, кожей, глазами и умом и отключен от всех проводов, что обычно ведут к соревнованию и войне.

Формула похода.

Отсюда проистекает фундаментальное определение похода:

В поход ничего не входит.
Из похода ничего не выходит.
В походе нет ничего чего нет в походе.

Если случится ядерная война - ты не узнаешь. Если завтра объявят дефолт Сбербанка - ты не будешь ворочаться на лапнике, не сомкнув глаз до утра. Все, включая самых близких, и даже наидрагоценнейших котов, будут живы, даже если они умерли, пока не кончится поход! И
это великое напоминание о том, что смерть это лишь мысль о смерти и не более того.

Определению похода подчиняются как звонки и сообщения от любимых, которые мы (странно, правда?) перестаем ждать в походе, так и наши претензии, требования и счеты к другим, невозможные без исходящей связи.

Свобода

Поход освобождает нас. Люди в походе сосредотачиваются на жизни здесь и сейчас, ибо другая жизнь для участников похода просто не существует. В походе ты не делаешь что-то, чтобы потом возникли результаты. Если ты готовишь завтрак, то чтобы сейчас его съесть. Если гребешь - плот сейчас плывет. Если костер, то тепло. В походе все сейчас. Размышления на тему, что сейчас надо сделать, чтобы потом появились деньги, или не наступили тяжелые последствия, отсутствуют полностью, равно как налоговая, полиция и прочее карающее начальство. Горизонты планирования снижаются до сегодняшнего дня, обслуживание великих привидений (вчера и завтра) прекращается.

Одиночество

Практически отсутствует - ты все время на виду. Деление поведения на личное и социальное исчезает. (Смотрю порно, когда один, не делаю этого при товарищах). Напротив, коллективное времяпрепровождение (например, пьянка) может занимать области ранее резервированные под одинокие занятия. Проще говоря, можно сохранить только те «дурные привычки» которые есть и у других и, следовательно, они перестают быть дурными. Отпадают ложные «приватные» игры. Секс между двумя людьми становится общим делом, так как вся информация о соитии выставляется в публичное звуковое и наглядное пространство колеблющейся палаткой. Грубо говоря, участник похода деятельно приобщается к древнейшей истине - все что хорошо стоит делать всегда, то что плохо - никогда. Что хорошо и плохо решается коллективно и эмпирически.

Скорость.

Возможность ускорения чего-либо (если вы не дегенерат, взявший мотор на «плот») строго ограничена обратной связью организма. Привлечение каких бы то ни было бустеров типа бензина и электричества исключено. А вместе с исключением бустеров медленно распадается и один из самых разрушительных режимов сознания - соревнование. Некого обгонять, незачем спешить - товар неограничен. Распаду желания соревноваться способствует еще один фактор - в походе нет незнакомых людей.

Незнакомые люди

Нет незнакомцев, а вместе с этим исчезает и старая зараза - стать лучше за счет поражения другого. Выросший курс крипты, обогативший тебя на миллион долларов, не предъявишь близким людям. Он хорош только тогда, когда хочешь победить, а хочешь победить, когда… но это другая тема. Проще говоря, в походе нет тех, кого хочешь победить. И туда же вещи - нужны необходимые и функциональные, а не красивые или статусные. Нужны пилы, топоры, надёжные палатки и резиновые сапоги, а не маникюр, дорогое вино и кроссовки new balance.

Отношения

В поход имеет смысл идти коллективом, отношения участников которого в целом выяснены. Попытка сводить в поход людей, увидевших друг друга впервые, разрушит поход с 80% вероятностью.

Коллектив

За 7 дней похода люди узнаЮт друг о друге больше, чем за годы совместного общения в городе. Кто во сколько встает, что делает после подъема, сколько раз надо просить, готов ли делать сам или ждёт, пока уже совсем не припрет,

Сон.

Как правило, крепкий. Засыпание - мгновенное. Продолжительность идеальная - строго соответствует нагрузке, температуре, «удобности», количеству кислорода, шуму - то есть мозг выбирает продолжительность сна в совете с естественными регуляторами его начала и конца. Искусственные будильники «завтра рано вставать потому что», отсутствуют.

Возвращение

Мы садимся в автобус. И бензиновый бустер катит нас со скоростью недоступной живому, разрушающей мир живого, со скоростью, рождаемой в недрах физического мира с его звездами и атомами не ведающими мысли и любви. Мы быстро выкатываемся из мира жизни и мелькает первая надпись «Магазин».

- Останови!

Остановка мгновенна - это не плот, где нужны крики «подгребай» и «наддали»! Остановка. Из кармана достаются деньги. Возвращается наркотическая иллюзия доступа к «необходимому» без труда. Были бы деньги! Снова в автобус, еще сто километров и начинается «связь». Вашу голову начинают заполнять люди и события, которых здесь нет. Вы больше не здесь и не сейчас… И вот вы «дома».

Дома.

Первые минуты и часы в доме, называемые «непривычными», расшифровываются так:

Наступает тишина, ни шума реки, ни пения птиц, ни бесконечного шороха леса, нет ветра, муууу, ржания, потрескивания костра - тишина. Ты в многоэтажной бетонной могиле. Ты хочешь включить хотя бы музыку, но встает вопрос громкости, источника, репертуара и тебе надо начинать выбирать. Тебе придется выбрать трек и громкость. А где выбор там неизбежны ошибки. Затем ты приступаешь к делам, которые можно не делать в отличии от дров, диктующих закон - нет дров нет еды. Нельзя не пилить дрова - не приготовишь завтрак. Можно не идти на работу - никогда не знаешь хорошо или плохо это закончится.

Уши. Твои уши больше не требуются ни для чего кроме улавливания звонка телефона и бреда, произносимого другими людьми, а то и телевизора (почему бреда? Да потому что совершенно необъяснимо почему нужно было говорить именно это, именно в такой форме, именно сейчас и таким тоном). Пардон, совсем забыл, уши в городе необходимы еще и для бокового мониторинга узбекского курьера, грозящего снести тебя электросамокатом и увенчать коробкой «Яндекс еды».

Автоматизмы. Все предметы снова находятся на «своих» привычных местах и снова не надо думать. Туалет, чай, завтрак - все это можно сделать вслепую. Ты перестаешь думать, исследовать, искать варианты.

Твоей кожи больше ничего не касается - ни ветер, ни температура, ни ветка. Ты не ничего не заденешь, ветер не подует, температура не изменится. Твоя кожа в саване одежды, в могиле бетонных стен. Ее способности более не требуются...

Твои глаза больше ничего не видят кроме пластика стен, пластика экрана, пластика лифта, пластика машины, пластика магазинов, пластика офиса, пластиковых потолков…

Финал

Поход - это коллективный сон о живой жизни тех кто в нем участвует. О том что мы были красивые и сильные и не нуждались в доказательствах этого. Сон-воспоминание о неискаженном сознанием мире. Сон в котором есть только сейчас. Он снится только этим «восьмерым» и больше никому на планете.

Чтобы сбросить накапливающееся в обществе напряжение и обеспечить стабильность существуют два пути. Западный и Российский.


На Западе один трахает всех, но раз в четыре года все трахают его.

В России один трахает всех бесконечно, но все бесконечно трахают тех кто слабей.

Выдержки из дневника Копибара за ноябрь

Моя жена говорила:
Если ты хочешь, чтобы тебя любила жена, но не хочешь, чтобы она любила другого, ты не хочешь, чтобы тебя любила жена.

Спорт - это суррогат войны. Там все дело в том кто победил и кто проиграл.

У Отца матери не бывает.

Выдержки из дневника Копибара за декабрь.

«Утильсбор», «штрафы с камер», «налог на бедных» - это обезболивающие, мешающие увидеть разрастающийся рак - с каждого по «пять тыщ» к понедельнику! И не дай бог хоть одна сволочь…

Если не наступит эпоха великих закрытий, то говорящим гоминидам точно крышка.

Ни одна женщина не сильнее своего инстаграмма.

Мамочка - состояние сознания женщины не допускающее наличия своих дел у ребенка. Его дело - мамочка. И все что с ней связано.

Впервые в жизни на пляже переодел трусы не как мистер Бин.

https://www.youtube.com/watch?v=Y-Hml5Qgrs0