Тут папа устал за мной записывать, и сказал, что ему мерещится в рассказе сем дивном аленький цветочек пополам с книгой пророка Иезекииля и историей в «Понедельнике», где Мерлин отправляется в путешествие с добрым сэром – знатным медосборцем, а в ушах своих слышит он колокольчики мои, лютики цветные, ибо, видимо, поднялось у него давление от чудес сих. Но я продолжал таращиться в книгу, чесаться и бубнить:
«...А волк торопился к дому бабушки, и вот – дошел он до урочища, что в тени деревьев дубовых, что окрест деревьев ореховых; и взошел он на ступени крыльца дома лесного, и под пение птиц полевых поскребся в дверь.
– Кто там? – спросила бабушка голосом слабым; и лежала она на ложе, в хитоне, а на столе стояли подсвечники и огниво, ибо близилось время зажигания свечей субботних.
– Я это! – вскрикнул волк голосом тонким, как тетива лука. – Внучка твоя, Красная Кипа; вот я пришла к тебе встретить с тобою день субботний, и несу угощение: пирог, что мать моя испекла, и бутыль вина полную, объемом достойную, дай же войти мне, дабы поднести тебе пирог и бутыль, и укрепишься ты, и будем мы встречать день Господень, есть и пить, и возрадуемся.
–Благословен входящий, – ответила бабушка.
И ворвался волк в дом.
– Доброй субботы! – рявкнул он».
…Тут уже сил не осталось и у меня; перед тем, как попрощаться с папой, я попросил у него номер телефона преподавательницы иврита, чтобы поговорить с ней по душам; прощаясь, скользнул все же взглядом по следующим страницам. Там творилось что-то совсем уж страшное: благочестивый волк оказался хасидом Сатмарского ребе, а бабушка – отчаянной миснагедкой, противницей хасидизма, последовательницей литовского направления, а покойный ее супруг, оказывается, был чуть ли не учеником Виленского Гаона; и вот они вступают в пререкания с волком на теологические темы, и разъяренный дискуссиями волк готовится сожрать бабушку; меж тем близится уж святая суббота, и тут подоспевает Красная Шапочка, то бишь Красная Кипа, спешит она к дому, откуда еще с опушки слышны крики препирающихся богословов, и вбегает в дом, и успокаивает обоих, и зажигают они с бабушкой свечи, и господин волк говорит: «Амен»; и садятся они за стол, едят пирог и пьют вино, причем больше всех на вино налегает бабушка; и волк опять приходит в бешенство, но тут появляются запоздавшие к субботней трапезе охотники, и оказываются они безбожниками, чуть ли не сторонниками политического сионизма, но их зовут к столу, ибо субботний гость – благословение в доме; однако, выпив и закусив, принимаются они потешаться над бабушкой, внучкой и волком как над отсталым элементом; и кончается этот чудо-рассказ тем, что волк, как узкий догматик и религиозный мракобес, накидывается на них и в короткой, неравной борьбе пожирает двоих, но третий стреляет в него в упор, укладывает на месте, а потом рассказывает бабушке о великой заповеди строить и возрождать Святую землю, о преимуществах коллективного ведения сельского хозяйства и ремесел, и потрясенная бабушка благословляет внучку, и Красная Шапочка отправляется с охотником в Палестину и селится в каком-то социалистическом киббуце, чем, видимо, по замыслу переводчика, полностью и окончательно оправдывает свое странное прозвище.

(2011, июнь)

https://www.facebook.com/100001400510432/posts/782069791849697/

открытка (много кому)

Поскольку на New Times деньги собрали пора напомнить и про наш краудфандинг. Тем более что у нас дела обстоят неважно.

Две недели назад мы преодолели рубеж 950 тысяч рублей, в какой-то момент было даже 953 тысячи (хорошо запомнил, это номер школы, где я учился).

А сейчас у нас 945 тысяч. Карты заканчиваются, кто-то отписывается. Прямо отрицательный рост. И шансов, что в этом году мы выйдем на миллион, честно говоря, все меньше и меньше

https://donate.zona.media/?utm_source=smirnov&utm_campaign=first&utm_medium=telegram

Обожаю 2018 https://techcrunch.com/2018/11/15/millions-sms-text-messages-leaked-two-factor-codes/

это котики (давно не было, да)