Персонализация поисковой выдачи (или, например, вида межгосударственных границ на онлайн-картах в случае спорных территорий) во многих случаях является как раз результатом государственной цензуры, поскольку 2/3 населения планеты живут в странах с такими режимами, а Гугл и другие интернет-корпорации вынуждены соответствовать их требованиям, чтобы не терять доступ к рынкам, пользователям и их данным. Проблема не только в давлении со стороны авторитарных правительств, но и в самом "персонализированном интернете", формирующим картину реальности пользователя в зависимости от его/её предпочтений, т.е. в индивидуализации медиа-потребления. Такие фильтры усиливают фрагментацию обществ и облегчают манипуляции: так, например, разные пользователи в зависимости от политических предпочтений могут видеть индивидуализированную рекламу одного и того же политика, но выступающего с противоположными лозунгами. Отчасти поэтому коммерческие онлайн-площадки не являются формой публичной сферы.

Google персонализирует выдачу для каждого пользователя, основываясь на многих параметрах, главный из которых — местоположение. Отправив один и тот же запрос из разных стран, пользователи могут получить радикально другую выдачу. Этому явлению посвящен проект Search Atlas — он показывает нам, как работают невидимые границы между сегментами интернета.

По запросу "бог" пользователи из Европы и Америки видят изображения христианского бога, из арабских стран — каллиграфию со словом "Аллах", из стран Азии — образы Будды.

По запросу площадь "Тяньаньмэнь" пользователи из Великобритании и Гонконга видят фото протестов и их подавления, из Китая — солнечные современные фото площади.

Более неочевидный пример. По запросу "как остановить изменение климата" из Германии Google выдает материалы о разных подходах к проблеме (сохранение энергии, международные объединения). А на океанских островах, например на Маврикие и Филиппинах выдача посвящена проблемам, которые непосредственно угрожают их жителям — поднятию уровня моря и затоплению частей суши. Запросы по острым политическим темам тоже отличаются: вот, например, выдача по запросу "аннексия Крыма" для России, Украины и Нидерландов.*

Конечно, это не цензура, а правильная и нужная адаптация контента со стороны Google, но полезно иногда выйти за границы своего интернет-пузыря и посмотреть, каким видят интернет другие жители планеты.

Видео, сайт проекта.

* https://twitter.com/hypotext/status/1410985087525609487

​​Журналисты получили доступ к списку из 50 тысяч номеров телефонов, которые пытались взломать с помощью хакерских программ от израильской NSO Group.

Расследованием занимается группа ведущих СМИ, на данный момент они идентифицировали владельцов больше 1000 номеров, провели анализ десятков телефонов и нашли следы взломов на многих из них.

Среди идентифицированных жертв — политики, включая министров, глав правительств и оппозиционеров, высокопоставленные дипломаты, военные, члены королевских семей, журналисты и правозащитники по всему миру.

Вы можете помнить NSO Group по двум новостям: их услуги покупали члены королевской семьи Саудовской Аравии и на них подавал в суд фейсбук (вацап). Речь идет о софте, который взламывает телефоны в том числе без какого-либо участия со стороны жерты, так называемые зеро-клики.

После успешного взлома, возможности по слежке у этой программы прямо как в кино — от определения местоположения и скачивания любой информаци до удаленной активации микрофона и использования телефона как прослушивающего устройства. Основные заказчики — военные и «службы безопасности» разных стран. Официально, это всё нужно для борьбы с террористами и педофилами, конечно же.

Помните убийство Джамала Кашоги в посольстве в Турции? Телефоны членов его семьи есть в списке. Мексиканский журналист объявил о связях местных чиновников с наркокартелем в фейсбук-трансляции, его нашли и убили через 2 часа. Его номер есть в списке.

Журналисты обещают рассказать больше о жертвах в будущем. Эдвард Сноуден говорит, что это будет главная история года. Такие дела.

Первоисточники: Guardian, Washington Post (без пейвола). Расследование называется Project Pegasus и я думаю, что это имя мы услышим ещё не раз.

Vice в очередной ради удивляют. Теперь они, притворившись потенциальными клиентами одной из компаний по идентифицированию мобильных рекламных ID (MAID) с личной информацией о людей, нанесли ещё один штрих к масштабу сбора информации и того, что о нас знает бигтех.

Выводы воистину впечатляют: если у вас установлено любое приложение с внутренней рекламой, то риск деанонимизации высок. Этим компаниям удаётся на раз-два установить связь между рекламным идентификатором и людьми: так, одна из подобных компаний, по ее же заверению, уже имеет профайлы на 275 млн людей в США.

Даст ли это пинка к тому, чтобы рекламная индустрия перестала заниматься подобным? Хотелось бы. Некоторые американские сенаторы уже прибалдели и хотят остановить сбор информации на своих граждан в других странах; наверное, и в Европе будут эту тему обсуждать. Дело в том, что такой поток рекламных данных с MAID является псевдонимизированной информацией, а значит должна расцениваться как личная по GDPR.

На Медузе вышел обзор ситуации вокруг программы для слежки Pegasus, которую власти ряда стран использовали для слежки за журналистами и оппонентами правительств.

Pegasus — это вредоносная программа, которая проникает на устройства на базе iOS или Android и позволяет получить доступ к сообщениям в чатах и электронной почте, фотографиям, данным о местоположении, а также активировать камеру и микрофон без ведома пользователя.

В списке потенциальных целей для слежки — более 50 тысяч человек. Forbidden Stories и Amnesty International получили перечень номеров телефонов, которых государственные клиенты NSO Group с 2016 года, предположительно, могли выбрать для наблюдения. В списке нет имен, но журналисты установили данные более одной тысячи человек из 50 стран мира: среди них 65 руководителей компаний, 85 правозащитников, около 600 политиков и чиновников разного уровня, в том числе министры, дипломаты, военные, несколько глав государств и премьер-министров. В списке также нашли данные 189 журналистов. Среди них мексиканский журналист Сесилио Пинеда Бирто, чье имя включили в систему за несколько недель до его убийства.

Из списка неясно, сколько именно устройств заразили Pegasus — и вели ли власти реальную слежку за их владельцами. При этом изучение 67 телефонов, принадлежащих людям из списка потенциальных объектов слежки, показало: в 23 случаях они были успешно заражены Pegasus; в 14 случаях власти пытались это сделать. Еще в 30 случаях исследование не дало результата; в том числе потому, что владельцы телефонов меняли устройства. Все устройства, где были обнаружены следы активности Pegasus, не принадлежат преступникам, хотя NSO заявляла, что их софт будет использоваться только против террористов и опасных преступников.

Среди прочего программу Pegasus использовали для атаки на телефоны двух женщин, близких к саудовскому журналисту Джамалю Хашогджи, которого убили в октябре 2018 года в консульстве Саудовской Аравии в Стамбуле.

Анализ полученных данных позволил определить 10 стран — клиентов NSO, вводивших номера в систему. Это Азербайджан, Бахрейн, Венгрия, Индия, Казахстан, Марокко, Мексика, Объединенные Арабские Эмираты, Руанда и Саудовская Аравия (Украины и России в этом перечне нет).

Специальный докладчик ООН в 2014–2020 годах Дэвид Кей также предложил установить глобальный мораторий на продажу или передачу шпионского ПО. Глава WhatsApp Уилл Кэткарт написал в твиттере, что «опасное шпионское программное обеспечение NSO используют для нарушения прав человека по всему миру», и призвал привлечь к ответственности тех, кто его применяет.

Государства отрицают, что использовали Pegasus для взлома телефонов частных лиц

Вчера мы выпустили материал о том, как правительства разных стран следят за журналистами и инакомыслящими с помощью програмного обеспечения Pegasus, которое устанавливают на Android и iOS. С помощью Пегасуса отслеживают передвижения, получают личные данные, а в последствии могут их использовать даже для убийства нежелательных людей.

Сегодня The Guardian опубликовал новость, что в базе израильской компании NSO Group, которая и разработала Пегасус, есть личный номер создателя телеграма Павла Дурова. Пока сложно сказать, был ли установлен вредоносный софт на его телефон, а NSO ожидаемо уклоняются от ответа журналистам.

Подробнее о Пегасусе и скандале вокруг его использования разными государствами читайте тут.

Номер Павла Дурова оказался в списке для слежки с использованием шпионской программы Pegasus. Журналисты The Guardian считают, что наибольший интерес к нему могли проявить даже не в России, Белорусии и Гонконге (где Telegram сыграл ключевую роль во время протестов), а в ОАЭ: номер Дурова появился в списке в 2018 году, когда тот переехал в Дубай.

Источник в Telegram говорит, что команда мессенджера знала о включении предпринимателя в список слежки еще в 2018 году. А в NGO Group, которая разработала Pegasus, уклонились от прямого ответа на вопрос о слежке за Дуровым.

"«Если вы получаете информацию бесплатно, значит, продукт – это вы. Если информацию вам не продают, значит, продают вас», – с этой предпосылки начинается книга Маккензи Уорк Capital Is Dead: Is This Something Worse? (Verso Books, 2019). Уорк предлагает возмутительный мысленный эксперимент: представить, что капитализма больше не существует – ни «позднего», ни «неолиберального», ни «постфордистского», ни «платформенного», – ему на смену пришло нечто гораздо более мрачное.

Получатели информации – зрители, читатели, избиратели, – всегда были товаром; вернее, товаром было их внимание. Традиционные СМИ продавали это внимание рекламодателям. Google, Spotify, Youtube и им подобные делают то же самое, но «злой гений поствещательных медиа заключается в том, что они не только удерживают наше внимание, но и записывают его», – поясняет Уорк."

[...]

"Уорк выдвигает следующее предположение: что, если возможность корпораций записывать и хранить подробнейшую информацию об их клиентах не просто модифицировала привычный нам капитализм (превратив его в «когнитивный» или «надзорный» или еще бог знает какой), а создала два абсолютно новых класса, один из которых эксплуатирует представителей другого доселе невиданным способом? Она называет эти два класса векторалистами и хакерами. Хакер в терминологии Маккензи Уорк – это не человек, взламывающий компьютерные системы, а новый тип работника: человек, который генерирует информацию и предоставляет ее в распоряжение векторалистов. Векторалисты – это субъекты, способные обрабатывать огромные объемы информации и строить на их основе предиктивные модели. Amazon или Apple – типичные векторалистские компании.

Векторалист – это не просто капиталист, возведенный в степень. Капиталист существовал за счет труда рабочих, заключавшегося в том, чтобы воспроизводить заранее заданные формы: сотрудник завода годами собирает один и тот же карбюратор, даже «постиндустриальный» новостник нанизывает текст на один и тот же скелет «заголовок-подводка-тело-контекст». Хакер, который является для векторалиста тем, кем являлись фермеры для лендлордов и пролетарии для капиталистов, каждый раз производит уникальные формы: подписываясь и отписываясь от страниц, оставляя комментарии, слушая музыку и даже пребывая в полной пассивности. Мы привыкли думать, что тот же Facebook нас развлекает, но это не так: «мы сами вынуждены друг друга развлекать, пока [векторалисты] взимают ренту в течение всего времени, проведенного в соцсетях – личного и публичного, рабочего и свободного, и (если вы не снимаете свой FitBit) даже во время сна. Слоган бельгийских сюрреалистов “помни, ты спишь для начальника!” приобретает новый смысл».

Из-за того, что информационный труд не похож на традиционную работу, нам трудно воспринимать его как реальный труд; следовательно, нам трудно воспринимать свое положение как эксплуатацию – «я совсем не устал! я просто потребляю информацию!» (игнорируя тот факт, что я ее произвожу). Уорк отмахивается от термина «когнитариат», которым наравне с «креативным классом» предлагают обозначать нового фигуранта классовых отношений: корень cognoscere – «познавать» – предполагает добычу полезной информации, в то время как машина векторализма с одинаковой охотой питается мусором и белым шумом. Не только мечтами и кошмарами, но и глитчами."

полный текст заметки
тг-канал авторки

Очередная книга о Facebook - на этот раз написана не инсайдерами компании, а заслуженными репортерами The New York Times Широй Френкель и Сесилией Кэнг, которые проинтервьюирировали более 400 действующих и бывших сотрудников. Они подробно рассказывают, как с помощью агрессивных лоббистских действий, политических интриг, слежки, цензуры и манипулирования общественным мнением Facebook превратился в бездушную машину для пожирания денег.

В течение многих лет Facebook применяла беспощадную стратегию «покупай или убивай», чтобы избавляться от конкурентов. Если кто-то ступал на территорию Facebook или отказывался продать свой бизнес, несмотря на оказанное давление, Цукерберг включал “режим уничтожения”, обрушивая на него “гнев Марка”.

В результате была создана мощная монополия, которая нанесла много вреда. Она злоупотребила неприкосновенностью частной жизни своих пользователей и вызвала эпидемию токсичного и вредного контента, охватившую три миллиарда человек.

Все это время рядом с Цукербергом была Шерил Сэндберг, бывший руководитель Google, которая превратила его технологию в мощный источник прибыли, используя для этого инновационный и вредоносный рекламный бизнес, «наблюдающий» за пользователями ради получения их личных данных. Рекламный бизнес Facebook был основан на опасном цикле обратной связи: чем больше времени пользователи проводили на сайте, тем больше данных получала компания. Бесплатный доступ к сервису служил приманкой, но его потребители несли огромные потери иного рода. Пользователи не платят за использование Facebook. Вместо этого они обменивают свое время, внимание и персональные данные на доступ к услугам соцсети.

Это была бизнес-стратегия «роста любой ценой», и Сэндберг была лучшим специалистом отрасли по масштабированию этой модели. Прекрасно организованная, способная к аналитическому мышлению, трудолюбивая и обладающая превосходными навыками межличностной коммуникации, она стала идеальным соратником для Цукерберга. Сэндберг курировала все направления и отделы, которые были неинтересны ему: политика и коммуникации, юридический отдел, кадры и генерация прибыли. Годы обучения ораторскому мастерству и усилия политических консультантов, тщательно разработавших ее публичный образ, помогли ей стать благопристойным лицом Facebook в глазах инвесторов и публики, отвлекая внимание от основной проблемы.

«Все дело в бизнес-модели, — сказал в интервью один из чиновников. — Прототип поведенческой рекламы Сэндберг обращался с личными данными людей как с финансовыми инструментами, которыми торгуют на рынках, вроде фьючерсов на кукурузу или свиную грудинку». «Ее работа похожа на заразную болезнь, — добавил чиновник, повторяя слова академика и активистки Шошаны Зубофф, которая годом ранее отметила, что Сэндберг сыграла роль «Тифозной Мэри, когда согласилась на роль правой руки Марка Цукерберга и принесла с собой из Google в Facebook капитализм слежки».

В условиях слабой конкуренции, когда некому было заставить руководство заботиться о благополучии своих клиентов, произошел «рост количества ложной информации и насильственного или иного нежелательного контента в рамках Facebook».

источник

Что общего у колониализма и мобильных приложений, которые все мы используем? Авторы книги "Цена соединения: как данные колонизируют человеческую жизнь и апроприируют ее для капитализма" Ник Коулдри и Улисес Мехиас уверены, что современный капитализм данных имеет глубокие корни в истории европейского и американского колониализма.

Когда 500 лет назад испанцы прибывали в города и деревни Нового Света, они зачитывали особый документ — Requerimiento, провозглашая землю своей собственностью, поясняет Мехиас.

"Они читали его на испанском, поэтому никто из местных жителей ничего не понимал. Тут есть много сходств с условиями использования современных приложений: мы притворяемся, что читаем их, но они написаны на языке, который мы не понимаем. В конце концов, мы нажимаем на кнопку «Согласна», неважно, прочитали ли и понимаем ли мы эти соглашения. Но имеют ли эти документы консенсуальную природу?

Если вы не можете понять что-то и на вас сильно давят, чтобы вы приняли это, в какой степени это действительно можно считать согласием? Именно из-за того, что мы используем смартфоны и платформы ежедневно, у многих возникает вопрос, в какой степени мы действительно можем дать на это свое согласие или отказаться от участия.

Данные часто называют "новой нефтью".
Эта метафора может помочь задуматься о том, что происходит с точки зрения извлечения данных. В конце концов, разумеется, данные не похожи на нефть, потому что они не являются природным ресурсом.

Тот или иной ресурс должен быть сконструирован и предзадан определенным образом. Нефть должна быть понята как природный ресурс, который существует только для того, чтобы его можно было забрать, извлечь, она никому не принадлежит сама по себе. Если вы контролируете территорию, на которой она расположена, то вы контролируете и нефть. Таким образом, компании смогли просто пойти и извлечь этот ресурс.

Аналогичным образом данные не являются природным ресурсом, но они предзадаются или концептуализируются как природный ресурс, который никому не принадлежит и который можно просто взять.

Как и нефть, данные рассматриваются как ресурс, для обработки которого требуются определенные технологии и инфраструктура, поэтому для обычных граждан нефть не имеет никакой ценности. Мы можем, например, попытаться извлечь нефть и сделать с ее помощью керосиновую лампу. Но чтобы произвести из нее пластик и многое другое, нужна большая инфраструктура, нужны технические и научные знания. Данные тоже представляются как нечто, не имеющее ценности для пользователей, с чем особо ничего не сделать, несмотря на то, что их производим именно мы. Именно поэтому Facebook объявил, что позволит вам скачать все ваши данные. И что? Что люди смогут с ними сделать? Это бесполезно, это просто файл в вашем компьютере.

Что действительно делает данные ценными, так это платформы. В итоге информация конструируется корпорациями примерно следующим образом: «Дайте нам ваши данные, это бесплатно, абсолютно естественно, вы же ничего не можете с ними поделать, а мы можем ими воспользоваться, мы можем превратить их во что-нибудь ценное».

Компания Amazon разработала и внедрила систему автоматизированной оценки работы водителей доставки с помощью «умных» камер. Нейросеть, которая управляет этими камерами, определяет заработок каждого водителя и его «рейтинг безопасности», который влияет на карьерные перспективы сотрудника. Об этом сообщает The Information со ссылкой на внутренние документы Amazon.

Каждая машина доставки Amazon оснащена четырьмя камерами производства компании Netradyne — одна из них расположена под салонным зеркалом заднего вида и направлена прямо на водителя. Камеры фиксируют такие действия, как проезд на красный сигнал светофора, игнорирование знака «Стоп!», превышение скорости и нарушение дистанции между автомобилями.

Также камеры считывают «язык тела» и мимику водителя, и могут выносить звуковые предупреждения за зевки, взгляды на телефон, «нежелательные разговоры» и прочие признаки «снижения внимания». Некоторые водители посчитали это недопустимым уровнем вмешательства в частную жизнь и уволились из Amazon.

За каждое нарушение нейросеть снижает рейтинг безопасности водителя, добавляя один штрафной балл, кроме проезда на красный свет и игнорирования знака «Стоп!» — за это водитель получает сразу 10 штрафных баллов. В конце рабочей недели система рассылает руководителям оценочные листы по каждому водителю. За хороший рейтинг безопасности водитель получает бонусы, за низкий — водителя увольняют.

Система работает неидеально и может расценить вибрацию смартфона на передней панели из-за неровной дороги как звонок в рабочее время. Ещё одна проблема заключается в повышении требований — если поначалу Amazon установил средний рейтинг безопасности на уровне 550, то теперь он равняется 700. При этом водители должны выполнять дневную норму доставки, иначе им также грозит увольнение. Из-за нехватки времени им приходится справлять малую нужду в бутылки.

источник

Компания Teleperformance, занимающаяся предоставлением услуг колл-центров, начинает предлагать своим сотрудникам в Колумбии контракт, который предусматривает установку умных камер в доме сотрудника, работающего удалённо, мониторинг голоса и семейные хранилищ данных, включая детские. Вся эта информация должна собираться для мониторинга эффективности работника.

Компания предоставляет услуги аутсорсинга колл-центров таким компаниям, как Amazon, Apple и Uber. Это вам не наколенная бигдата от скромных пермяков — в штате компании по всему насчитываются 380 тысяч человек, из которых порядка 240 тысяч за последние полтора года были переведены на работу из дома.
https://www.nbcnews.com/tech/tech-news/big-tech-call-center-workers-face-pressure-accept-home-surveillance-n1276227

У Rest of World вышел любопытный лонгрид о людях, которые в силу случайности стали разметчиками данных — бывшие уборщики, таксисты и разнорабочие из-за пандемии стали фрилансерами, обслуживающими искусственный интеллект.

🦾 Они набирают мелкие задания на сайтах вроде Remotasks и за $1 в час обучают нейросети. Например, размечают дождевые капли, чтобы беспилотник не принял осадки за препятствие на дороге. Или помогают умным системам сортировать мусор. Для одних разметка стала вариантом подработки на время локдауна, а для других единственным источником дохода. Например, жительница Филиппин до пандемии подрабатывала в Шэньчжэне, а в 2020-м уехала на праздники домой и так не смогла вернуться — маркировка данных заменила ей основную работу.

🦾 Платформу Remotasks основала компания-единорог Scale AI, о которой вы скорее всего никогда не слышали. Недавно она привлекла $600 млн от инвесторов, ее оценка достигла $7 млрд, а выручка выросла в два раза только за последний год. Remotasks предлагает фрилансерам пройти короткий буткемп, чтобы научиться размечать данные за скромную плату — зарабатывая пару долларов в час, кибертариат помогает улучшать алгоритмы Pinterest, Toyota, PayPal и даже ВВС США.

🦾 Таких стартапов, как Remotasks, становится все больше с каждым годом. Samasource, Labelbox, Hive, Cloudfactory и DataLoop выступают посредниками между крупными заказчиками и мелкими исполнителями из развивающихся стран. При этом сами работники обычно не знают, на кого работают и в каком проекте участвуют. Интересно, что несмотря на скромную плату, фрилансеры несут большую ответственность — они не должны допускать ошибок, иначе разметчика могут отключить от платформы. Например, точность на уровне 88% уже считается довольно низкой.

🦾 Работу на платформе не назовешь легкой — за младшими сотрудниками присматривает супервизор, а перед началом разметки нужно пройти обучение и неоплачиваемую стажировку в течение нескольких недель. При этом, как пишет Rest of World, расценки постоянно снижаются — видимо, это зависит от количества пользователей (примерно как в Uber и других gig-сервисах).

🦾 Чтобы оценить масштабы индустрии, можно почитать истории “ремотаскеров” в блоге Remotasks — студенты, водители рикш, продавцы, повара и официанты бросают привычную работу и становятся специалистами по разметке для лидаров, либо совмещают digital-работу с основной. История в очередной раз доказывает, что автоматизация не лишает работы, а скорее создает новые рабочие места, но насколько они лучше прежних — большой вопрос.

«В то время как тоталитарные режимы заставляют пользователей молчать, неолиберальные режимы подталкивают их говорить „свободно“, и почти невозможно сказать, что из этого опаснее. Чем дольше мы существуем в роли субъектов, чьи данные подвергнуты цензуре или расщеплены для производства прибыли, тем лучше мы осознаем идеальную ловушку кибервойны, где не только все сказанное — но и то, что мы только хотим сказать — будет использовано против нас».

Светлана Матвиенко, авторка книги «Кибервойна и революция», рассказала о милитаризации цифрового пространства, механизмах слежки и корпорациях, использующих наши персональные данные против нас самих.

http://amp.gs/jTzCt

Охереннейший тред о новом законопроекте в Китае, как правительство собирается регулировать алгоритмы, используемые в различных сервисах. Например, что у пользователей должна быть информация о том, что алгоритмы используются для рекомендации контента или продуктов, возможность отказаться от алгоритмического контента, а также видеть и удалять ключевые термины, используемые алгоритмами для рекомендаций. ФБ, наверно, радуется, что они не в Китае.

https://twitter.com/kendraschaefer/status/1431134515242496002

Помните, может быть, в прошлом году я писал о том, как Facebook пытался закрыть проект исследователей Нью-Йоркского университета о дезинформации? Так вот, у истории есть продолжение – доступа к данным социальной сети у исследователей по всей видимости больше нет, так как приложение Ad Observer для изучения дезинформации показалось Facebook нарушающим пользовательскую приватность.

На это уже откликнулись много правозащитных организаций, и вот Mozilla в своем блоге прямо пишут, что эти обвинения ложные. Приложение никакой личной информации не собирает и правилам платформы, касающимся приватности, не противоречит: разработчики Mozilla сами проверили Ad Observer, и вообще оно в открытом доступе.

(пост в блоге еще любопытен тем, что есть ссылки на другие случаи того, как Facebook противостоит академической свободе исследования)

А 13 августа этого года другая инициатива по подотчетности алгоритмов AlgorithmWatch был вынужден остановить свой проект по исследованию Instagram после угроз от Facebook. Им угрожают судом, а в суде некоммерческой организации против огромной транснациональной компании, как кажется, примерно понятно, кто победит. AlgorithmWatch уже сделали много крутых отчетов, посмотрите особенно ежегодные Automating Society + много всего про алгоритмы в госсекторе.

Часть курьеров сервиса доставки еды Bolt Food объявили забастовку, требуя повысит выплаты и улучшить условия труда, сообщает киевское издание Хмарочос.

Каждый день после 14.00 курьеры начали отключать приложение платформы, чтобы компания не могла выполнять свои функции из-за нехватки рабочих рук. Телеграм-канал бастующих публикует скриншонты приложения Bolt Food, на которых видно, что в пиковые часы для ряда ресторанов доставка становится недоступной.

"Забастовка началась после снижения выплат почти на 50%. Траты на транспорт те же самые, а денег в два раза меньше", - поясняет один из курьеров.

Курьеры требуют вернуть градацию бонусов и оплату за них; определить нижний порог заработка за заказ (коэффициент), ввести оплату за ожидание. Также курьеры хотят от компании законодательных инициатив по облегчению регистрации мопедов и страхования жизни и здоровья курьеров.

«Постоянно слышишь о товарищах, которые попали в ДТП, лечатся, пережили операцию и тому подобное. За семь дней работы по 8-10 часов курьер проезжает более 1000 километров в городском трафике. Каждый день ямы, всегда есть потребность ремонтироваться, заменять некоторые детали. Если пострадаешь сам - должна быть определенная "подушка", чтобы не остаться голодным хотя бы на время лечения. А сейчас ты работаешь фактически "на сегодня". Доходы уже не покрывают рисков », - отмечает собеседник издания.

Неустойчивая (прекарная) занятость - одна из наиболее обсуждаемых особенностей работы в капитализме двадцать первого века. Определения "прекарности" различаются, но часто включают частичную занятость, временную занятость и самозанятость. Особое место в этом занимает гиг-экономика, организованная онлайн-платформами. Они называют своих работников независимыми подрядчиками, чтобы они работали без пенсий, пособий и других мер социальной защиты, и часто за низкую заработную плату.