На днях Святейший Патриарх Кирилл ещё раз выразил беспокойство относительно того, что нынешняя миграционная политика грозит замещением коренного народа России (в первую очередь стержневого русского этноса, но коснётся и остальных этносов) и, соответственно культурным замещением, — то есть смертью для России.

http://www.patriarchia.ru/db/text/6178195.html

Речь идёт, конечно, о будущем, но, скажем прямо, не сильно далёком (см. скорость процессов в Европе, у нас же эти процессы могут быть в разы, если не на порядок быстрее).

А вот угроза прямо сейчас — это, опять же процитируем Патриарха: «что мигрантскую среду не оставляют без внимания те, кто проповедуют идеи радикального исламизма, экстремизма, представляющие прямую угрозу российской государственности».

Очевидно, что речь идёт вовсе не об «атаке» Патриарха, Православной Церкви на традиционный Ислам России, с представителями которого Церковь многие годы доброжелательно взаимодействовала (хотя некоторые из них, скажем об этом ниже, явно стали утрачивать трезвое видение ситуации), — Исламе, который инкультурирован в России, представляет часть народа России, хотя и не стержневую (вопреки анти-историческому фентези одного муфтия), но неотъемлемую и важную.

И как специально представители среднеазиатских народов на днях подтверждают слова Патриарха:
-- пример первый с разбором у Андрея Медведева: «Это же просто открытый призыв: смотрите, как надо, вот мы пришли в Алеппо, отняли город у неверных, в данном случае шииитов. Христиан там почти не осталось»;
-- пример второй, прямая иллюстрация процитированного вывода Андрея Медведва (много нецензурной лексики, поэтому «запиканную» текстовую расшифровку можно найти тут);
-- пример третий (требующий, безусловно, подтверждения, но и двух первых вполне достаточно).

К сожалению, сомнительно, что этого будет достаточно, чтобы купировать возможные «гневные отповеди» некоторых людей, о которых вспомнил Святейший Патриарх, имея в виду отдельные реакции на свои многочисленные предыдущие предостерегающие выступления по поводу катастрофы в сфере миграционной политики. Слишком уж большие тут финансовые интересы, и — у некоторых представителей Ислама — религиозно-политические амбиции.

Но будем надеяться, что имеющий глаза и уши увидит и услышит.

А что нужно делать перечислялось не раз: допуск в страну трудовых мигрантов исключительно по 100% целевому завозу, исключение трудовых мигрантов и их семей (уже находящихся в России) из доступа к бесплатной социалке (медицина, образование) с возложением соответствующих расходов на работодателей, исключение дальнейшего завоза семей трудовых мигрантов, ликвидацию «диаспоры» как субъекта диалога. Не совсем понимаю, как всё это может действовать без визового режима…

Это, конечно, если мы говорим о трудовой миграции, то есть временной, а не о замещении народа России и её уничтожении.

⚡️Русский писатель, философ, историк Сергей Вячеславович Перевезенцев:

«Дело в том, что роль литературы (кстати, как и истории) оказалась не просто «сниженной»… Знаете, сейчас принято уверять, что это — естественный процесс. Мол, есть телевидение, другие электронные источники информации — то же Интернет, еще что-то, и еще… Человек, якобы, утопает в этом море информации, занят работой, и читать ему просто некогда. В этом есть своя правда, но в этом есть и своя кривда. С моей же точки зрения, роль литературы, повторюсь, как и истории, долгие годы снижали целенаправленно. Снижали целенаправленно и общественное внимание к восприятию современным человеком в России этих двух важнейших областей культуры.
Мне, например, ясно — почему. Все достаточно просто: когда-то были поставлены задачи превращения России в сырьевой придаток так называемого «цивилизованного мира»…

Часть 1. Начало
Часть 2
Часть 3
Часть 4
Часть 5
Часть 6
Часть 7
Часть 8
Часть 9
Часть 10. Окончание

История – это не просто наука о прошлом (а еще о настоящем и будущем), но наука о бесконечном прошлом, потому что открывать его можно, действительно, бесконечно. Мы всегда многое не знаем, но иногда находим то, что прежде было неизвестно или на что не обращали внимание.

Например, всем известная фальсификация, «Завещание Петра Великого». До сих пор мнения среди историков относительно авторства этого документа расходятся. Кто-то считает, что у его истоков стоял кавалер д’Эон еще в XVIII в., однако убедительных доказательств пока нет. Но есть документ 1797 г. за авторством польского генерала Михаила Сокольницкого, в котором содержится «план» Петра, и этот документ хранится в Венсенском архиве. Есть книга Шарля-Луи Лезюра от 1812 г., в которой содержится почти идентичный текст. В 1830-е годы текст «Завещания» был опубликован в книге Ф. Гайарде, опубликовавшего «Мемуары» д’Эона (мемуары оказались мистификацией, но именно тут была приведена версия об авторстве д’Эона), в работе о Польше Л. Ходзько. В годы Крымской войны этот текст публиковал в своих книгах Л.-А. Леузон Ле Дюк, а Луи-Наполеон приказывал вывешивать текст «Завещания» на публичных зданиях.

В 1941 г. академику Е.В. Тарле поступил запрос вице-президента Академии наук СССР О.Ю. Шмидта следующего содержания:

«Немцы опубликовали “завещание Петра Великого” с программой международной политики России ярко наступательного характера.
Выяснить:
1) Подлинное ли это “завещание”?
2) Было ли раньше опубликовано - где и когда?
3) Имеется ли критическая литература о нем?»

Казалось бы, историкам было известно, что Петр не оставил никакого завещания, а текст фальшивого «Завещания» всплывал регулярно по мере обострения отношений с Россией. И серьезные научные статьи, разоблачающие эту фальшивку, были опубликованы уже в XIX в. Но почему-то даже специалистам известно было об этом мало. Даже Е.В. Тарле.

На запрос академик ответил, что «фальшивка о мнимом “завещании Петра Великого” возникла в половине XVIII столетия. Ее автор - неизвестен, но абсурдность и внутренняя противоречивость документа так кричаще выдавали неумелую и наивнейшую фальсификацию, что никогда ни один сколько-нибудь серьезный историк не обращал на эту курьезную фальшивку никакого внимания» и привел фамилии историков.

Но на вопрос о том, публиковалось ли завещание раньше, ответа не дал.

А оно, как мы видели, на протяжении XIX века публиковалось многократно, и выше приведены лишь некоторые примеры. Но Е.В. Тарле об этом не знал, хотя и бывал регулярно в командировках во Франции, где и были опубликованы книги с текстами завещания, это была его эпоха, его сфера интересов, тем более, что он вплотную подошел к теме Крымской войны.

Но: историк, даже если он академик Тарле и обладает энциклопедическими знаниями, не может знать все и по всем темам (как справедливо говорит д.и.н. А.В. Чудинов, все книги прочитать невозможно). И сам Тарле это прекрасно понимал. Не помню дословно, но он говорил, что каждое последующее поколение историков знает больше, становится «умнее», чем его предшественники.

Сейчас по поводу фальшивого «Завещания Петра Великого» мы знаем гораздо больше Е.В. Тарле, а будущие поколения историков, наверное, накопают еще больше информации и что-то подкорректируют.

И этот процесс познания прошлого – бесконечен.

Президент США Джо Байден в очередной раз нарушил свое публичное обещание.

Летом уходящий Президент заявил, что не будет использовать президентское право на помилование в отношении членов своей семьи. В тот период грохотал скандал с уголовным преследованием его сына Хантера.

Однако, сегодня Джо Байден выступил с заявлением, в котором сообщил, что помиловал своего сына и, тем самым, поставил точку в многочисленных коррупционных и наркотических скандалах, в которых погряз Хантер Байден.

Этот вопиющий случай коррупции вызывает больше жалости, нежели негодования.

Сегодня Джо Байден выступил в роли любящего отца. Да, он был не очень хорошим отцом, однако Хантер выжил в авиакатастрофе, в которой погибла его мать, потому к нему и его брату было особое отношение со стороны отца. Который прощал все его выходки и закрывал глаза на преступления сына.

Скорее всего, сделка по Хантеру, была одним из пунктов соглашения между Трампом и командой Байдена о передаче власти. Она является предвестником того, что в отличии от своих политических противником, пытавшихся посадить Трампа все последние 4-е года, избранный Президент, с большой долей вероятностью, не будет преследовать демократов, которые покидают Белый Дом в январе следующего года.

Что ни говори, но Байден оказался любящим отцом.

Знаете, друзья... Через несколько дней подлецы наградят подлецов в ходе навечно опозоренной «Большой книги». Будут телекамеры, будут фуршеты, будут липкие губы и потные ладошки. Будут какие-то зомби из Литинститутов, тëтки, тëлки, чиновники в синих костюмах, дорогих часах и педикюрах.

Но через 15 минут я опубликую образец совсем другой, настоящей русской литературы.

Дождитесь.

С фронта пишет доброволец, полковник Сергей Александрович Мачинский.

НЕ ВЕРНУЛСЯ ИЗ БОЯ. Начало. Окончание здесь.

Мы сидели в обшарпанной палате бывшей больницы, оживлённой, размещённой здесь медротой мотострелкового полка, ведущего упорные бои уже несколько дней. Полк, харкая кровью, как тут говорят, "на яйцах", врывался в сметённые с карты, превращённые в серые пятна на спутниковом снимке деревни, посёлки и городки. А медрота воняла кровью, гноем и немытыми давно телами в тылу наступающего полка. Рота стонала, скрипела ржавыми матрасами, сопела простуженным носами и булькала кашлем уставших от табака лёгких. Скрежетала зубами, выкрикивала и командовала в тяжёлых снах. А мы сидели в темноте, подаренной вырубившимся генератором, и смотрели на мерцающий огонь окопной свечи. Сидели, обнимали замёрзшими руками закопчённые чашки с крепким чаем. Грустно? Нет. Есть чувства, которые невозможно передать лишь одним определением из мирной жизни. Грусть, тоска по чему-то неизвестному несовершенному, разочарование, обида на время, Вселенную и судьбу, на свою нерасторопность и ещё на что-то необъяснимое, чему нет оправдания. Я не успел. Не успел так, что вот прямо навсегда, один раз и бесповоротно. Опоздал так, что, даже обладая всеми деньгами и мощностями мира, я не догоню. Его нет! Он просто не вернулся из боя. Не пришел с задачи.

Прошлый раз мы говорили здесь со старшиной, и он показывал мне кадры с коптера. На видео, вдоль лесопосадки, виляя и объезжая воронки, преследуемый кустами минометных разрывов, мчался мотоцикл с коляской. Да, именно старый «Урал» или «Днепр». Летел, поднимая за собой хвост пыли, бешено кренясь, поднимая коляску. Несся, а на нём, зелёной горой, нечто напоминающее человеческие тела. Старшина рассказал, что этот парень привёз из дома свой мотоцикл и вывозит раненых. Играя со смертью или наперегонки со смертью, он в любое время дня и ночи, нёсся вдоль лесопосадки и собирал вынесенных к дороге раненых. Он вывез много. Десятки. Задачу ставил сам себе и сам шагал в бой со своей судьбой-смертью. Услышав в рации на КП, что кто-то ранен, молча выскакивал из развалин, дёргал заводную лапку лично отшаманенного мотоцикла и летел. А там, без всяких команд и согласований, раненого подхватывали товарищи, которые знали, что надо только донести до дороги, и дальше, ревя старым мотором, примчат и, скорее всего, успеют вывезти и спасти. Я слушал и понимал, что мне нужен этот человек, нужен для того, чтобы он через меня смог рассказать другим о себе, своей жизни, службе, своём деле. Тогда его не было, а я не мог ждать. И вот его нет. Он погиб, и я уже не помню, куда мне тогда нужно было так срочно, но понимаю, что всё это было ерунда по сравнению с тем, что я мог поговорить с этим человеком.

Лес в Новгородской области, поваленное дерево, трещат сучья в костре, пыхтит закопчённый чайник. В вышине серого неба, будто ладонями в приветствии, кронами голых ветвей машут деревья. Бывает же глубокая синева весеннего неба? Под стать мыслям и глубокая серость осеннего…

Он присел рядом на ствол дерева. Прислонил к мокрой осине тихо брякнувший карабином ремня автомат. Протянул озябшие ладони к огню и лукаво сощурился от попавшего в глаза дыма.

— Как жив? — спросил я.