Удивятся ли дорогие читатели, если я скажу, что верх.суд опять упустил отличную возможность высказаться по сложному и актуальному правовому вопросу?
Думаю, нет. Особенно - если эту возможность упустила гражд.коллегия этого суда. И особенно - если председатель по делу был судья Асташов.
Судья Асташов хорошо знаком нам по рубрике "Почему судьи гражд.коллегии верх.суда не знают законов своей страны", которую я веду на портале Закон.ру.
Я впервые обратил внимание на результаты деятельности судьи Асташова лет семь назад, когда под его председательством тройка судей вынесла определение о признании права собственности на долю в недостроенном объекте за инвестором. Ссылался он, разумеется, на совершенно мракобесное законодательство об инвестиционной деятельности. И это при том, что к моменту разрешения этого спора уже все более-менее образованные юристы понимали, что т.н. "инвесторы в строящуюся недвижимость" это всего лишь кредиторы по соответствующим обязательства.
Но судья Асташов - с упорством, достойным лучшего применения - продолжал настаивать на том, что я называю "ахаляй-махаляй юриспруденции": дОговор заключен, деньги уплОчены, чего бы не признать право собственности за инвестором?
Кстати, то же дело ЦУМа (еще один упущенный шанс сформировать правовую позицию по проблеме ошибки при заключении договора) - тоже дело рук судьи Асташова.
Но это, так сказать, всего лишь пролог.
==============
Сегодня я хочу рассказать о деле № 18-КГ23-99-К4 от 05.09.2023.
В нем идет речь о сверхактуальной проблеме заключения договора под влиянием звонка телефонного мошенника.
Вкратце фабула такова. Некой женщине (г-же Смагиной) позвонили от имени банка жулики, что-то наврали, она запросила смс код у своего банка для совершения операции и сообщила его жуликам. Те ввели его в систему интернет-банка и заключили от имени г-жи Смагиной кредитный договор. Причем деньги по кредиту были сразу же переведены на карту постороннего лица.
Г-жа Смагина, разумеется, узнала о кредите только после получения требования банка о его возврате. Она предъявила к банку иск о признании договора недействительным, обосновывая это тем, что он был заключен "под влиянием обмана и введения ее в заблуждение".
Это юридическая ошибка. Конечно, о заблуждении в лице (ст. 178 ГК) мог бы заявить банк. Который думал, что имеет дело с г-жой Смагиной, а на самом деле имел дело с жуликами, неправомерно действовавшими от ее имени. Но банку, разумеется, это ему просто не нужно.
О чем должен задуматься юрист в подобном деле? Разумеется, о том, какова сила договора, заключенного банком и лицом, выдающим себя за г-жу Смагину. Практика того же верх.суда по этому вопросу довольно устойчива: в случае если одно лицо выдает себя за другое и заключает договор от имени другого лица, то это случай действия без полномочий, к которому подлежит применению ст. 183 ГК (см. ППВС 25). Такой договор считается заключенным с тем, кто выдавал себя за контрагента. То есть, договор должен считаться заключенным между банком и тем жуликом, кто выдал себя за г-жу Смагину.
Понятно, что здесь есть такой тонкий вопрос: но ведь банк вряд ли хотел иметь дело с жуликом, он хотел иметь дело именно с г-жой Смагиной, почему мы затягиваем его в отношения с жуликом, который вряд ли финансово состоятелен?
Я думаю, что ответ на этот вопрос должен быть такой: да потому что ты, банк, так организовал заключение договоров кредита (оферта на сайте, заполнение существенных условий на сайте, ознакомление с финальной версией кредитной сделкой на сайте, подтверждение смс). Банк сильно облегчил себе жизнь, организовав работу по заключению договора таким образом. Но при этом он же породил сильные риски для своих клиентов. Поэтому неблагоприятные последствия использования такой системы заключения кредитных договоров также должны быть на нем.
Что-то типа такого надо было бы написать в исковом заявление. И именно такие рассуждения должны быть в акте высшей судебной инстанции по этому спору.
Думаю, нет. Особенно - если эту возможность упустила гражд.коллегия этого суда. И особенно - если председатель по делу был судья Асташов.
Судья Асташов хорошо знаком нам по рубрике "Почему судьи гражд.коллегии верх.суда не знают законов своей страны", которую я веду на портале Закон.ру.
Я впервые обратил внимание на результаты деятельности судьи Асташова лет семь назад, когда под его председательством тройка судей вынесла определение о признании права собственности на долю в недостроенном объекте за инвестором. Ссылался он, разумеется, на совершенно мракобесное законодательство об инвестиционной деятельности. И это при том, что к моменту разрешения этого спора уже все более-менее образованные юристы понимали, что т.н. "инвесторы в строящуюся недвижимость" это всего лишь кредиторы по соответствующим обязательства.
Но судья Асташов - с упорством, достойным лучшего применения - продолжал настаивать на том, что я называю "ахаляй-махаляй юриспруденции": дОговор заключен, деньги уплОчены, чего бы не признать право собственности за инвестором?
Кстати, то же дело ЦУМа (еще один упущенный шанс сформировать правовую позицию по проблеме ошибки при заключении договора) - тоже дело рук судьи Асташова.
Но это, так сказать, всего лишь пролог.
==============
Сегодня я хочу рассказать о деле № 18-КГ23-99-К4 от 05.09.2023.
В нем идет речь о сверхактуальной проблеме заключения договора под влиянием звонка телефонного мошенника.
Вкратце фабула такова. Некой женщине (г-же Смагиной) позвонили от имени банка жулики, что-то наврали, она запросила смс код у своего банка для совершения операции и сообщила его жуликам. Те ввели его в систему интернет-банка и заключили от имени г-жи Смагиной кредитный договор. Причем деньги по кредиту были сразу же переведены на карту постороннего лица.
Г-жа Смагина, разумеется, узнала о кредите только после получения требования банка о его возврате. Она предъявила к банку иск о признании договора недействительным, обосновывая это тем, что он был заключен "под влиянием обмана и введения ее в заблуждение".
Это юридическая ошибка. Конечно, о заблуждении в лице (ст. 178 ГК) мог бы заявить банк. Который думал, что имеет дело с г-жой Смагиной, а на самом деле имел дело с жуликами, неправомерно действовавшими от ее имени. Но банку, разумеется, это ему просто не нужно.
О чем должен задуматься юрист в подобном деле? Разумеется, о том, какова сила договора, заключенного банком и лицом, выдающим себя за г-жу Смагину. Практика того же верх.суда по этому вопросу довольно устойчива: в случае если одно лицо выдает себя за другое и заключает договор от имени другого лица, то это случай действия без полномочий, к которому подлежит применению ст. 183 ГК (см. ППВС 25). Такой договор считается заключенным с тем, кто выдавал себя за контрагента. То есть, договор должен считаться заключенным между банком и тем жуликом, кто выдал себя за г-жу Смагину.
Понятно, что здесь есть такой тонкий вопрос: но ведь банк вряд ли хотел иметь дело с жуликом, он хотел иметь дело именно с г-жой Смагиной, почему мы затягиваем его в отношения с жуликом, который вряд ли финансово состоятелен?
Я думаю, что ответ на этот вопрос должен быть такой: да потому что ты, банк, так организовал заключение договоров кредита (оферта на сайте, заполнение существенных условий на сайте, ознакомление с финальной версией кредитной сделкой на сайте, подтверждение смс). Банк сильно облегчил себе жизнь, организовав работу по заключению договора таким образом. Но при этом он же породил сильные риски для своих клиентов. Поэтому неблагоприятные последствия использования такой системы заключения кредитных договоров также должны быть на нем.
Что-то типа такого надо было бы написать в исковом заявление. И именно такие рассуждения должны быть в акте высшей судебной инстанции по этому спору.
продолжение
==========
В иске, по всей видимости, ничего этого не было. Но это и не страшно. Как мы знаем, в России сейчас принят т.н. социальный тип гражданского процесса (его еще называют непрофессиональным гражданским процессом), смысл которого заключается в том, что от истца не требуется знания права для обоснования своих требований.
Юридическая ошибка истца или ответчика не имеет значения при разрешении споров (а все утомительные мантры про "неправильный способ защиты прав" давайте оставим на совести ФАС МО, которые изобрели его в далекие нулевые).
В российском процессе действуют принцип "суд знает право" (ха-ха, скажем мы, вспомнив гражд.коллегию верх.суда!), то есть, судья, независимо от правовых аргументов истца должен подобрать те правовые нормы, которые являются релевантными для разрешения дела.
То есть, задачей коллегии было проанализировать право, применимое к заключенной сделке, и сделать общий вывод о юридической силе таких договоров. Тем самым была бы создана практика для сотен (или даже тысяч) подобных дел.
Но не такова она, гражд.коллегия верх.суда! В определении 14 страниц (это довольно много, обычное определение – это 6-7 страниц). Но на что потрачены эти страницы?
Я не поленился и все подсчитал.
Первые 2.5 страницы – это вводная часть, в которой описывается ход дела. Кстати, примечательно, что дело попало в коллегию после того, как отказное определение отменил зам.пред. верх.суда Глазов. Это многое говорит о качестве т.н. отбора дел, который осуществляется судьями.
Далее – 2.5 страницы занимает описание обстоятельств дело. Оно очень небрежное, например, из него даже непонятна суть разговора между г-жой Смагиной и жуликами, в результате которого она сообщила код из банковской смс.
Далее – 8 страниц мотивировки. Ого, как много, скажете вы! Наверное, в ней написано много умных вещей! Увы, нет. В мотивировочной части определения 46 абзацев. Из них 26 абзацев – это простое цитирование норм законов и иных нормативных актов.
Сами же рассуждения коллегии примерно таковы:
«Указание в законе на цель действия свидетельствует о волевом характере действий участников сделки» [мне не хватает образования и знаний, чтобы понять смысл этой фразы – Р.Б.].
«Между тем судом установлено, что все действия по заключению кредитных договоров, переводу денежных средств в другой банк на неустановленный счет, а также по заключению договоров страхования со стороны потребителя совершены путем введения четырехзначных цифровых кодов, направленных Банком СМС-сообщениями» [коллегия полагает, что при заключении договора были нарушены положения закона о потребительском кредите, предполагающие ознакомление заемщика с условиями кредита, это абсурдно. Нет никакой разницы, как знакомиться с условиями договора – в отделении банка или на его сайте – Р.Б.]
«При этом предшествующее сообщение с кодом для подтверждения согласия на оценку платежного поведения и запрос в бюро кредитных историй в нарушение требований пункта 2 статьи 8 Закона о защите прав потребителей о предоставлении информации на русском языке было написано латинским шрифтом» [Я даже комментировать это не хочу, настолько это нелепо – Р.Б.].
==========
В иске, по всей видимости, ничего этого не было. Но это и не страшно. Как мы знаем, в России сейчас принят т.н. социальный тип гражданского процесса (его еще называют непрофессиональным гражданским процессом), смысл которого заключается в том, что от истца не требуется знания права для обоснования своих требований.
Юридическая ошибка истца или ответчика не имеет значения при разрешении споров (а все утомительные мантры про "неправильный способ защиты прав" давайте оставим на совести ФАС МО, которые изобрели его в далекие нулевые).
В российском процессе действуют принцип "суд знает право" (ха-ха, скажем мы, вспомнив гражд.коллегию верх.суда!), то есть, судья, независимо от правовых аргументов истца должен подобрать те правовые нормы, которые являются релевантными для разрешения дела.
То есть, задачей коллегии было проанализировать право, применимое к заключенной сделке, и сделать общий вывод о юридической силе таких договоров. Тем самым была бы создана практика для сотен (или даже тысяч) подобных дел.
Но не такова она, гражд.коллегия верх.суда! В определении 14 страниц (это довольно много, обычное определение – это 6-7 страниц). Но на что потрачены эти страницы?
Я не поленился и все подсчитал.
Первые 2.5 страницы – это вводная часть, в которой описывается ход дела. Кстати, примечательно, что дело попало в коллегию после того, как отказное определение отменил зам.пред. верх.суда Глазов. Это многое говорит о качестве т.н. отбора дел, который осуществляется судьями.
Далее – 2.5 страницы занимает описание обстоятельств дело. Оно очень небрежное, например, из него даже непонятна суть разговора между г-жой Смагиной и жуликами, в результате которого она сообщила код из банковской смс.
Далее – 8 страниц мотивировки. Ого, как много, скажете вы! Наверное, в ней написано много умных вещей! Увы, нет. В мотивировочной части определения 46 абзацев. Из них 26 абзацев – это простое цитирование норм законов и иных нормативных актов.
Сами же рассуждения коллегии примерно таковы:
«Указание в законе на цель действия свидетельствует о волевом характере действий участников сделки» [мне не хватает образования и знаний, чтобы понять смысл этой фразы – Р.Б.].
«Между тем судом установлено, что все действия по заключению кредитных договоров, переводу денежных средств в другой банк на неустановленный счет, а также по заключению договоров страхования со стороны потребителя совершены путем введения четырехзначных цифровых кодов, направленных Банком СМС-сообщениями» [коллегия полагает, что при заключении договора были нарушены положения закона о потребительском кредите, предполагающие ознакомление заемщика с условиями кредита, это абсурдно. Нет никакой разницы, как знакомиться с условиями договора – в отделении банка или на его сайте – Р.Б.]
«При этом предшествующее сообщение с кодом для подтверждения согласия на оценку платежного поведения и запрос в бюро кредитных историй в нарушение требований пункта 2 статьи 8 Закона о защите прав потребителей о предоставлении информации на русском языке было написано латинским шрифтом» [Я даже комментировать это не хочу, настолько это нелепо – Р.Б.].
окончание
==========
«При немедленном перечислении Банком денежных средств третьему лицу их формальное зачисление на открытый в рамках кредитного договора счет с одновременным списанием на счет другого лица само по себе не означает, что денежные средства были предоставлены именно заемщику». [Это грубейшая ошибка. Как раз означает! Кредит можно предоставить как предоставив деньги самому заемщику, так и сразу напрямую перечислив их указанному заемщиком лицу – Р.Б.]
«Ссылаясь на наличие волеизъявления истца на заключение договоров потребительского кредита и перевод денежных средств на неустановленный счет, суд в нарушение части 2 статьи 56 ГПК не дал оценки последующему поведению истца - обращению в полицию и в Банк» [И правильно сделал, что не дал. Потому что последующее поведение истца не имеет никакого значения для оценки силы договора. Важно лишь то, чтобы истец доказала, что она не имела воли на заключение кредитного договора, а смс была получена ей под влиянием обмана – Р.Б.].
«Кроме того, такой упрощенный порядок предоставления потребительского кредита и распоряжения кредитными средствами противоречит порядку заключения договора потребительского кредита, подробно урегулированному приведенными выше положениями Закона о потребительском кредите, и фактически нивелирует все гарантии прав потребителя финансовых услуг, установленные как этим федеральным законом, так и Законом о защите прав потребителей» [Пожалуй, это единственный внятный абзац из всех 8 страниц текста. Но и он неправильный. Как я уже писал, требовать от банка, чтобы он заключал договоры кредита непременно в отделениях – это верх абсурда. Облегченный порядок выдачи кредита должен риски заключения договора в результате действий мошенников переносить на банки – Р.Б.]
Этого достаточно для того, чтобы сделать вывод о «качестве» этого определения.
Если кто-то из дорогих читателей подумает, что я получаю удовольствие от разноса текстов определений гражд.коллегии, то он ошибется. Мне очень и очень жаль, что судьи высшего суда нашей Родины не способны на то, чтобы отправлять качественное правосудие. Что мы не можем гордиться результатами их деятельности, их проницательностью, умом и знаниями.
Но я уверен, что когда-нибудь всё будет хорошо.
==========
«При немедленном перечислении Банком денежных средств третьему лицу их формальное зачисление на открытый в рамках кредитного договора счет с одновременным списанием на счет другого лица само по себе не означает, что денежные средства были предоставлены именно заемщику». [Это грубейшая ошибка. Как раз означает! Кредит можно предоставить как предоставив деньги самому заемщику, так и сразу напрямую перечислив их указанному заемщиком лицу – Р.Б.]
«Ссылаясь на наличие волеизъявления истца на заключение договоров потребительского кредита и перевод денежных средств на неустановленный счет, суд в нарушение части 2 статьи 56 ГПК не дал оценки последующему поведению истца - обращению в полицию и в Банк» [И правильно сделал, что не дал. Потому что последующее поведение истца не имеет никакого значения для оценки силы договора. Важно лишь то, чтобы истец доказала, что она не имела воли на заключение кредитного договора, а смс была получена ей под влиянием обмана – Р.Б.].
«Кроме того, такой упрощенный порядок предоставления потребительского кредита и распоряжения кредитными средствами противоречит порядку заключения договора потребительского кредита, подробно урегулированному приведенными выше положениями Закона о потребительском кредите, и фактически нивелирует все гарантии прав потребителя финансовых услуг, установленные как этим федеральным законом, так и Законом о защите прав потребителей» [Пожалуй, это единственный внятный абзац из всех 8 страниц текста. Но и он неправильный. Как я уже писал, требовать от банка, чтобы он заключал договоры кредита непременно в отделениях – это верх абсурда. Облегченный порядок выдачи кредита должен риски заключения договора в результате действий мошенников переносить на банки – Р.Б.]
Этого достаточно для того, чтобы сделать вывод о «качестве» этого определения.
Если кто-то из дорогих читателей подумает, что я получаю удовольствие от разноса текстов определений гражд.коллегии, то он ошибется. Мне очень и очень жаль, что судьи высшего суда нашей Родины не способны на то, чтобы отправлять качественное правосудие. Что мы не можем гордиться результатами их деятельности, их проницательностью, умом и знаниями.
Но я уверен, что когда-нибудь всё будет хорошо.
Вот еще один формат для лонгридов, оказывается, есть в ТГ.
Как больше нравится: в постах или отдельной статьей?
Как больше нравится: в постах или отдельной статьей?
Фантастическое определение эк.коллегии верх.суда (докладчик - судья Е.Е. Борисова) № 305-ЭС23-12470.
Тут полный набор "вкусностей": и свобода договора, и несправедливые договорные условия, и лизингодатель как комиссионер, и осмотрительность посредника, и лизинг как сделка по предоставлению займа.
Великолепный текст, с экономическим анализом существа отношений, свободными рассуждениями судьи о природе лизинговой сделки.
Как будто прочитал постановление Президиума ВАС.
Тут полный набор "вкусностей": и свобода договора, и несправедливые договорные условия, и лизингодатель как комиссионер, и осмотрительность посредника, и лизинг как сделка по предоставлению займа.
Великолепный текст, с экономическим анализом существа отношений, свободными рассуждениями судьи о природе лизинговой сделки.
Как будто прочитал постановление Президиума ВАС.
Недавно один из подписчиков поделился любопытным решением городского суда Любека (Германия), в котором судья рассуждает о том, является ли мочеиспускание ночью на морском берегу нарушением общественного порядка.
Я перевел этот текст в автопереводчике, получилось более-менее прилично. Вот результат.
Обязательно прочитайте это решение. Это важно для того, чтобы вы все увидели, как надо писать судебные акты даже по таким, казалось бы, незначительным делам. Оцените, как свободно рассуждает судья, не прячась за сплошные цитаты из законов. Сколько в этом небольшом тексте здравого смысла и трезвого взгляда на жизнь. Любопытно, кстати, что судья в решении ссылается на текст комментария к закону.
Маленькая цитата из решения, чтобы заинтриговать дорогих читателей:
«Под небесными сводами человек имеет не меньшие права, чем олень в лесу, заяц в поле или тюлень в Балтийском море».
Когда я читал этот текст, я тут же вспомнил знаменитое дело гражд.коллегии верх.суда о публичной дефекации в камере следственного изолятора (я писал о нем здесь).
Разумеется, определение по этому делу написано столь привычным канцеляритом-мертвечинкой. Я уж не говорю о существе этого акта, который выглядит издевательством по общечеловеческими ценностями.
PS. Если у вас есть знакомые судьи, отправьте им этот текст. Пусть они посмотрят, что такое настоящий судебный акт.
Я перевел этот текст в автопереводчике, получилось более-менее прилично. Вот результат.
Обязательно прочитайте это решение. Это важно для того, чтобы вы все увидели, как надо писать судебные акты даже по таким, казалось бы, незначительным делам. Оцените, как свободно рассуждает судья, не прячась за сплошные цитаты из законов. Сколько в этом небольшом тексте здравого смысла и трезвого взгляда на жизнь. Любопытно, кстати, что судья в решении ссылается на текст комментария к закону.
Маленькая цитата из решения, чтобы заинтриговать дорогих читателей:
«Под небесными сводами человек имеет не меньшие права, чем олень в лесу, заяц в поле или тюлень в Балтийском море».
Когда я читал этот текст, я тут же вспомнил знаменитое дело гражд.коллегии верх.суда о публичной дефекации в камере следственного изолятора (я писал о нем здесь).
Разумеется, определение по этому делу написано столь привычным канцеляритом-мертвечинкой. Я уж не говорю о существе этого акта, который выглядит издевательством по общечеловеческими ценностями.
PS. Если у вас есть знакомые судьи, отправьте им этот текст. Пусть они посмотрят, что такое настоящий судебный акт.
С большим удовольствием посмотрел запись рассуждений генерал-депутата Гурулева о том, что граждан, не согласных с действиями президента Путина(которых он назвал «гнилью»), надо «если не изолировать, то хотя бы как-то уничтожить».
Удивляет интеллектуальная легкость генерал-депутата. «Изолировать» это ведь более легкая санкция чем «уничтожить».
Поэтому образованный, или даже логически мыслящий человек так не скажет. Ведь все равно что сказать «давайте если не изобьем его, то хотя бы убьем».
Я, разумеется, не специалист в уголовном праве, но под какие-нибудь призывы к экстремизму это ведь наверняка попадает.
Интересно, направил уже кто-то заявление о возбуждении уголовного дела против этого человека?
Удивляет интеллектуальная легкость генерал-депутата. «Изолировать» это ведь более легкая санкция чем «уничтожить».
Поэтому образованный, или даже логически мыслящий человек так не скажет. Ведь все равно что сказать «давайте если не изобьем его, то хотя бы убьем».
Я, разумеется, не специалист в уголовном праве, но под какие-нибудь призывы к экстремизму это ведь наверняка попадает.
Интересно, направил уже кто-то заявление о возбуждении уголовного дела против этого человека?
Чтобы немного переключиться, я решил прочитать Проппа «Исторические корни волшебной сказки». Очень хотелось понять, почему у избушки куриные ноги и отчего горбатый маленький конь является этакой суперсилой.
Разумеется, глаз цепляется за юридическое.
Например, в народных сказках почти всегда присутствует такой персонаж как «волшебный помощник». Это человек или животное, которому главный герой помогает, и тот начинает ему служить, помогая главному герою достичь цели (спасти царевну и проч.).
Так вот, оказывается, довольно популярный волшебный помощник в сказках народов мира это человек, которому главный герой помогает … избежать банкротства, выплачивая его долг.
И в благодарность за это (именно в благодарность, а не в рамках суброгации) должник (который, как оказывается, имеет какую-то суперспособность) некоторое время служит главному герою, удовлетворившему его кредиторов.
Так такое вот волшебное завершение дела о банкротстве иногда случается.
Разумеется, глаз цепляется за юридическое.
Например, в народных сказках почти всегда присутствует такой персонаж как «волшебный помощник». Это человек или животное, которому главный герой помогает, и тот начинает ему служить, помогая главному герою достичь цели (спасти царевну и проч.).
Так вот, оказывается, довольно популярный волшебный помощник в сказках народов мира это человек, которому главный герой помогает … избежать банкротства, выплачивая его долг.
И в благодарность за это (именно в благодарность, а не в рамках суброгации) должник (который, как оказывается, имеет какую-то суперспособность) некоторое время служит главному герою, удовлетворившему его кредиторов.
Так такое вот волшебное завершение дела о банкротстве иногда случается.
Пресс-секретарь Песков:
«Свободного выхода [западных компаний], конечно, сейчас быть не может. … С учетом той квазивойны, которая ведется с Российской Федерацией коллективным Западом, в том числе экономической войны, конечно же, в отношении этих самых западных компаний, которые отсюда выходят под давлением своих правительств, действует особый режим».
Пресс-секретарь Песков удивительно интеллектуально невесом, это заметно в каждом слове его заявления (он в нем еще сказал, что Россия - это привлекательная страна для инвестиций, где они в высокой степени защищены; это можно даже не комментировать).
Конечно, принцип взаимности может быть оправданием ограничительных экономических мер.
Это одно из самых простых логических умозаключений: «ах, раз вы нам так, и мы вам так». Разумеется, с учетом принципа соразмерности. Это особенно хорошо видно на примере такой цивилистической конструкции как удержание: нельзя удержать вещь должника стоимостью пять миллионов по его долгу в пятьсот рублей.
Песков мог сказать: вот страны Запада заморозили активы ЦБ нашего, а мы заморозили активы США или ЕС на территории России.
Это было бы симметрично и соразмерно.
Но ведь он не об этом говорит. Да и, видимо, никаких активов западные государства в России не хранили, замораживать нечего.
Песков говорит: западные правительства ввели персональные и секторальные санкции, а мы будем заставлять частные западные компании нести убытки.
Конечно, со стороны западных государств есть случаи введения санкций (и по сути причинения убытков) против лиц, которые не имеют никакого отношения к режиму президента Путина и никак не связаны с государством.
Это следствие действия довольно сильной презумпции того, что успешный бизнес в России возможен только при покровительстве властей (что не всегда так).
Но в целом заметно, что ограничительные экономические меры со стороны Запада в основном направлены против компаний, связанных с государством.
А ответные меры России - это действия против тех, кто вообще никак с правительствами государств-оппонентов режима президента Путина не связан. И их мотив - это экономическое давление
в расчете на то, что крупный западный бизнес, боясь убытков, будет влиять на правительства своих стран.
Видимо, расчет не сработал и уход западного бизнеса в очередной раз затруднили (продажа только за рубли и по контролируемой правкомиссией цене).
Боюсь, через какое-то время на основании заключенных в свое время соглашений о защите инвестиций к России будут поданы иски в инвестиционные арбитражи о взыскании убытков.
И вот тогда все эти рассказы Пескова лягут в судебные файлы, а потом и в тексты решений арбитражей. Лучше бы уж молчал, что ли.
«Свободного выхода [западных компаний], конечно, сейчас быть не может. … С учетом той квазивойны, которая ведется с Российской Федерацией коллективным Западом, в том числе экономической войны, конечно же, в отношении этих самых западных компаний, которые отсюда выходят под давлением своих правительств, действует особый режим».
Пресс-секретарь Песков удивительно интеллектуально невесом, это заметно в каждом слове его заявления (он в нем еще сказал, что Россия - это привлекательная страна для инвестиций, где они в высокой степени защищены; это можно даже не комментировать).
Конечно, принцип взаимности может быть оправданием ограничительных экономических мер.
Это одно из самых простых логических умозаключений: «ах, раз вы нам так, и мы вам так». Разумеется, с учетом принципа соразмерности. Это особенно хорошо видно на примере такой цивилистической конструкции как удержание: нельзя удержать вещь должника стоимостью пять миллионов по его долгу в пятьсот рублей.
Песков мог сказать: вот страны Запада заморозили активы ЦБ нашего, а мы заморозили активы США или ЕС на территории России.
Это было бы симметрично и соразмерно.
Но ведь он не об этом говорит. Да и, видимо, никаких активов западные государства в России не хранили, замораживать нечего.
Песков говорит: западные правительства ввели персональные и секторальные санкции, а мы будем заставлять частные западные компании нести убытки.
Конечно, со стороны западных государств есть случаи введения санкций (и по сути причинения убытков) против лиц, которые не имеют никакого отношения к режиму президента Путина и никак не связаны с государством.
Это следствие действия довольно сильной презумпции того, что успешный бизнес в России возможен только при покровительстве властей (что не всегда так).
Но в целом заметно, что ограничительные экономические меры со стороны Запада в основном направлены против компаний, связанных с государством.
А ответные меры России - это действия против тех, кто вообще никак с правительствами государств-оппонентов режима президента Путина не связан. И их мотив - это экономическое давление
в расчете на то, что крупный западный бизнес, боясь убытков, будет влиять на правительства своих стран.
Видимо, расчет не сработал и уход западного бизнеса в очередной раз затруднили (продажа только за рубли и по контролируемой правкомиссией цене).
Боюсь, через какое-то время на основании заключенных в свое время соглашений о защите инвестиций к России будут поданы иски в инвестиционные арбитражи о взыскании убытков.
И вот тогда все эти рассказы Пескова лягут в судебные файлы, а потом и в тексты решений арбитражей. Лучше бы уж молчал, что ли.
Парадоксы правоохранительной политики в России.
Оказывается, громить аэропорты на почве межнациональной ненависти это намного менее опасное деяние чем публичное несогласие с деятельностью политического руководства страны.
Оказывается, громить аэропорты на почве межнациональной ненависти это намного менее опасное деяние чем публичное несогласие с деятельностью политического руководства страны.
Какое гадкое определение эк.коллегии верх.суда № 306-ЭС23-10740. Авторы - судьи Иваненко (докладчик), Першутов, Тютин.
После его прочтения хочется помыть руки, почистить зубы, а может даже и провести дезинфекцию в доме.
Госорган выписал штраф, нарушитель заплатил его. Потом суд штраф отменил. Плательщик уступил право на возврат штрафа другому лицу.
Цессионарий предъявил требование о возврате штрафа ему, но казначейство отказало, сославшись на то, что в каком-то их подзаконном акте написано, что возврат должен осуществляться только тому лицу, которое заплатило штраф.
Это норма, разумеется, глупа до невозможности. Даже не применительно к возможности уступки (об этом ниже), а к простому случаю универсального правопреемства на стороне плательщика.
То есть, если заплативший излишний штраф плательщик помрет, не выдержав зашкаливающего крючкотворства отечественных чиновников, его наследник получит отказ в возврате? Но это же бред!
Требование о возврате излишне уплаченного публично-правового платежа (штраф, сбор, налог и проч.) является имущественным притязанием, которое никак не связано с реализацией публичной власти. Поэтому оно имеет частноправовой характер, оно может быть предметом уступки.
Представим себе случай, что некто, заплативший излишний публично-правовой платеж, обанкротился. Неужели конкурсный управляющий не может продать это требование с торгов вместо того, чтобы возиться с возвратом? Неужели нельзя обратить взыскание на требование о возврате переплаты в порядке исполнительного производства - если это единственный ценный актив должника?!
В общем, считать, что требование о возврате безосновательно уплаченного публичного платежа необоротоспособно, это ужасная глупость.
Кстати, эк.коллегия прямо это не пишет.
Они говорят, что казначейство правомерно отказало в возврате цессионарию, потому что у него подзаконные нормативные акты такие.
Это, возможно, даже хуже чем прямая и недвусмысленная позиция о том, что требование о возврате штрафа необоротоспособно. Это какая-то ... подлость что ли...
Мне пришло на ум одно мое дело, которое я вел когда-то в середине нулевых. Росреестр отказывался регистрировать договор аренды земельного участка, ссылаясь на то, что у них программа устроена так, что одновременно две галочки они поставить не могут. Разумеется, их арбитражный суд тогда разделал как бог черепаху.
И здесь похожая история: циферки у них не совпали, поэтому возврат сделать не могут.... Настоящий суд (if any) должен был просто посмеяться над нелепыми попытками казначейства оправдать невозврат штрафа. А верхсуд почему-то его защищает. Ну да, бюджет ведь...
Ну и еще одна отвратительная деталь в этом тексте.
Цессионарий предъявил требование о возврате штрафа, назвав это требованием о взыскании убытков. Это, разумеется, ошибка. Это не убытки, так как это не утрата имущества, не расходы на восстановление права и проч. Цессионарий просто хотел, чтобы публичное образование вернуло переплату. В терминах обязательственного права это т.н. "основной долг".
Что должен делать суд, когда он видит, что истец неправильно квалифицирует требование? Нас верхсуд учит: суд знает право, поэтому он должен квалифицировать правильно и рассмотреть дело так, как будто истец не ошибся.
А что сделала коллегия в этом деле? Она сказала: нельзя взыскивать невозвращенный штраф, так как госорган не совершил ничего незаконного. То есть, вместо того, чтобы дать правильную квалификацию судьи Иваненко, Першутов и Тютин (в нарушение собственных же разъяснений) проявили чудеса буквоедства (в пользу бюджета): неправильный иск написал - именем Российской Федерации пошел вон!
После его прочтения хочется помыть руки, почистить зубы, а может даже и провести дезинфекцию в доме.
Госорган выписал штраф, нарушитель заплатил его. Потом суд штраф отменил. Плательщик уступил право на возврат штрафа другому лицу.
Цессионарий предъявил требование о возврате штрафа ему, но казначейство отказало, сославшись на то, что в каком-то их подзаконном акте написано, что возврат должен осуществляться только тому лицу, которое заплатило штраф.
Это норма, разумеется, глупа до невозможности. Даже не применительно к возможности уступки (об этом ниже), а к простому случаю универсального правопреемства на стороне плательщика.
То есть, если заплативший излишний штраф плательщик помрет, не выдержав зашкаливающего крючкотворства отечественных чиновников, его наследник получит отказ в возврате? Но это же бред!
Требование о возврате излишне уплаченного публично-правового платежа (штраф, сбор, налог и проч.) является имущественным притязанием, которое никак не связано с реализацией публичной власти. Поэтому оно имеет частноправовой характер, оно может быть предметом уступки.
Представим себе случай, что некто, заплативший излишний публично-правовой платеж, обанкротился. Неужели конкурсный управляющий не может продать это требование с торгов вместо того, чтобы возиться с возвратом? Неужели нельзя обратить взыскание на требование о возврате переплаты в порядке исполнительного производства - если это единственный ценный актив должника?!
В общем, считать, что требование о возврате безосновательно уплаченного публичного платежа необоротоспособно, это ужасная глупость.
Кстати, эк.коллегия прямо это не пишет.
Они говорят, что казначейство правомерно отказало в возврате цессионарию, потому что у него подзаконные нормативные акты такие.
Это, возможно, даже хуже чем прямая и недвусмысленная позиция о том, что требование о возврате штрафа необоротоспособно. Это какая-то ... подлость что ли...
Мне пришло на ум одно мое дело, которое я вел когда-то в середине нулевых. Росреестр отказывался регистрировать договор аренды земельного участка, ссылаясь на то, что у них программа устроена так, что одновременно две галочки они поставить не могут. Разумеется, их арбитражный суд тогда разделал как бог черепаху.
И здесь похожая история: циферки у них не совпали, поэтому возврат сделать не могут.... Настоящий суд (if any) должен был просто посмеяться над нелепыми попытками казначейства оправдать невозврат штрафа. А верхсуд почему-то его защищает. Ну да, бюджет ведь...
Ну и еще одна отвратительная деталь в этом тексте.
Цессионарий предъявил требование о возврате штрафа, назвав это требованием о взыскании убытков. Это, разумеется, ошибка. Это не убытки, так как это не утрата имущества, не расходы на восстановление права и проч. Цессионарий просто хотел, чтобы публичное образование вернуло переплату. В терминах обязательственного права это т.н. "основной долг".
Что должен делать суд, когда он видит, что истец неправильно квалифицирует требование? Нас верхсуд учит: суд знает право, поэтому он должен квалифицировать правильно и рассмотреть дело так, как будто истец не ошибся.
А что сделала коллегия в этом деле? Она сказала: нельзя взыскивать невозвращенный штраф, так как госорган не совершил ничего незаконного. То есть, вместо того, чтобы дать правильную квалификацию судьи Иваненко, Першутов и Тютин (в нарушение собственных же разъяснений) проявили чудеса буквоедства (в пользу бюджета): неправильный иск написал - именем Российской Федерации пошел вон!
Исторически, по всей видимости, первая в человеческой истории регистрационная системе в сфере недвижимости была создана в эллинистическом Египте. Любопытно, что римляне, завоевавшие Египет, идею регистрации недвижимости не заимствовали, но и не отменили.
На фото - письмо от братьев Аврелия и Теогноста Моров от 30 октября 226 года н.э. в публичный архив города Гермополиса с просьбой зарегистрировать их право собственности на дом и участок умершего дяди.
Внизу официальный ответ от регистратора: «Сообщаем вам, что недвижимость, которую вы, как утверждаете, унаследовали от своего дяди, не была зарегистрирована на его имя и потому не может быть зарегистрирована как ваша собственность».
Материал — папирус, размеры — 244 х 171 мм. Происхождение: Гермополис (Эль-Ашмунейн), Египет, приобретен из частной коллекции в 1901г.
Британская библиотека, папирус №940, Лондон
На фото - письмо от братьев Аврелия и Теогноста Моров от 30 октября 226 года н.э. в публичный архив города Гермополиса с просьбой зарегистрировать их право собственности на дом и участок умершего дяди.
Внизу официальный ответ от регистратора: «Сообщаем вам, что недвижимость, которую вы, как утверждаете, унаследовали от своего дяди, не была зарегистрирована на его имя и потому не может быть зарегистрирована как ваша собственность».
Материал — папирус, размеры — 244 х 171 мм. Происхождение: Гермополис (Эль-Ашмунейн), Египет, приобретен из частной коллекции в 1901г.
Британская библиотека, папирус №940, Лондон
Как же я люблю учиться!
Сегодня я выложил фотографию папируса из Египта III в.н.э., в котором описывается взаимодействия регистратора недвижимости (βιβλιοθήκη έγκτήσεων) с заявителем.
На этот текст отреагировал мой давний добрый знакомый, юрист из Германии Тим Лассен, который как и я специализируется на залоге.
Он мне пишет, что его очень заинтересовал этот фрагмент, и он давно ищет книгу, написанную сто лет назад немецким же юристом Отто Эгером о регистрации недвижимости в эллинистическом Египте.
Я, зная несколько очень хороших онлайн библиотек со старыми книгами, благодаря наводке Тима тут же нахожу электронную версию "Zum ägyptischen Grundbuchwesen in römischer Zeit. Untersuchungen auf Grund der griechischen Papyri".
Разумеется, делюсь ею с Тимом. Он мне в ответ присылает электронную копию книги столетней давности - Schwarz, Hypothek und Hypallagma.
Боже, думаю я, что такое иполлагма?! Ипотеку знаю, синаллагму знаю. А что такое иполлагма?
Прежде чем браться за старых немцев, иду в интернет, на сайте academia.edu нахожу отличную статью проф. Алонсо из университета Цюриха, которая называется: The Alpha and Omega of Hypallagma.
Начинаю жадно читать. Узнаю, что иполлагма - это такая обеспечительная конструкция в эллинистическом Египте, которая заключалась в том, что собственник обещал кредитору, что он не передаст собственность на недвижимую вещь и не заложит ее никому. Запись об иполлагме вносилась в реестр недвижимости, что не позволяло должнику распоряжаться своей недвижимостью до полного возврата долга.
Боже, думаю я, да это же negative pledge (отрицательный залог) общего права. Более того, о нем много писал проф. Линн ЛоПаки, программную статью которого Unsecured Creditor Bargain я в свое время переводил для Вестника гражданского права.
В статье проф. Алонсо подробно описывается (с. 25-26), почему в некоторых случаях кредиторы предпочитали не ипотеку, а иполлагму, здесь я не буду в деталях это пересказывать, общая идея связана с тем, что архаичный залог представлял собой "ответственность вещи". То есть, кредитор не мог довзыскивать с должника остаток долга, если стоимости предмета залога не хватило. А иполлагма - позволяла.
Вот так увлекательно я провел два часа сегодняшнего вечера.
Сегодня я выложил фотографию папируса из Египта III в.н.э., в котором описывается взаимодействия регистратора недвижимости (βιβλιοθήκη έγκτήσεων) с заявителем.
На этот текст отреагировал мой давний добрый знакомый, юрист из Германии Тим Лассен, который как и я специализируется на залоге.
Он мне пишет, что его очень заинтересовал этот фрагмент, и он давно ищет книгу, написанную сто лет назад немецким же юристом Отто Эгером о регистрации недвижимости в эллинистическом Египте.
Я, зная несколько очень хороших онлайн библиотек со старыми книгами, благодаря наводке Тима тут же нахожу электронную версию "Zum ägyptischen Grundbuchwesen in römischer Zeit. Untersuchungen auf Grund der griechischen Papyri".
Разумеется, делюсь ею с Тимом. Он мне в ответ присылает электронную копию книги столетней давности - Schwarz, Hypothek und Hypallagma.
Боже, думаю я, что такое иполлагма?! Ипотеку знаю, синаллагму знаю. А что такое иполлагма?
Прежде чем браться за старых немцев, иду в интернет, на сайте academia.edu нахожу отличную статью проф. Алонсо из университета Цюриха, которая называется: The Alpha and Omega of Hypallagma.
Начинаю жадно читать. Узнаю, что иполлагма - это такая обеспечительная конструкция в эллинистическом Египте, которая заключалась в том, что собственник обещал кредитору, что он не передаст собственность на недвижимую вещь и не заложит ее никому. Запись об иполлагме вносилась в реестр недвижимости, что не позволяло должнику распоряжаться своей недвижимостью до полного возврата долга.
Боже, думаю я, да это же negative pledge (отрицательный залог) общего права. Более того, о нем много писал проф. Линн ЛоПаки, программную статью которого Unsecured Creditor Bargain я в свое время переводил для Вестника гражданского права.
В статье проф. Алонсо подробно описывается (с. 25-26), почему в некоторых случаях кредиторы предпочитали не ипотеку, а иполлагму, здесь я не буду в деталях это пересказывать, общая идея связана с тем, что архаичный залог представлял собой "ответственность вещи". То есть, кредитор не мог довзыскивать с должника остаток долга, если стоимости предмета залога не хватило. А иполлагма - позволяла.
Вот так увлекательно я провел два часа сегодняшнего вечера.
О, какой я сериал нашел :))
2021 год. Берлинский профессор Густав Ауфлассунг приезжает в Москву по приглашению руководства одной московской магистратуры, специализирующейся на частном праве. Он должен читать магистрантам курс по праву недвижимости. Желая разнообразить материалы лекций, он решает изучить российское право в части регулирования недвижимых вещей.
В этом ему помогает молодая ассистент Ирина, которая тоже работает в этой магистратуре. Однако профессор никак не может понять, почему по российскому праву недвижимыми вещами являются здания и сооружения. Когда он доходит до объектов незавершенного строительства, он осознает, что эти концепции российского права ему не даются.
Однако Ирина находит выход. Она предлагает ему вместе начать употреблять легкие наркотики, чтобы расширить сознание и тогда Ирина будет разъяснять ему нормы ГК о недвижимых вещах. Так дело двинулось с мертвой точки.
Каждый эпизод сериала посвящен новым погружениям профессора Ауфлассунга в мир российского права недвижимости.
Во втором сезоне пара переходит на более тяжелые наркотические вещества для того, чтобы начать читать определения гражд.коллегии верх.суда по спорам о недвижимости.
=============
Употребление наркотиков и чтение ст. 130 и глав 6.1 и 17.1 ГК опасно для жизни и психики.
#пятничное
2021 год. Берлинский профессор Густав Ауфлассунг приезжает в Москву по приглашению руководства одной московской магистратуры, специализирующейся на частном праве. Он должен читать магистрантам курс по праву недвижимости. Желая разнообразить материалы лекций, он решает изучить российское право в части регулирования недвижимых вещей.
В этом ему помогает молодая ассистент Ирина, которая тоже работает в этой магистратуре. Однако профессор никак не может понять, почему по российскому праву недвижимыми вещами являются здания и сооружения. Когда он доходит до объектов незавершенного строительства, он осознает, что эти концепции российского права ему не даются.
Однако Ирина находит выход. Она предлагает ему вместе начать употреблять легкие наркотики, чтобы расширить сознание и тогда Ирина будет разъяснять ему нормы ГК о недвижимых вещах. Так дело двинулось с мертвой точки.
Каждый эпизод сериала посвящен новым погружениям профессора Ауфлассунга в мир российского права недвижимости.
Во втором сезоне пара переходит на более тяжелые наркотические вещества для того, чтобы начать читать определения гражд.коллегии верх.суда по спорам о недвижимости.
=============
Употребление наркотиков и чтение ст. 130 и глав 6.1 и 17.1 ГК опасно для жизни и психики.
#пятничное
Пишут, что суд в Москве отправил под стражу какого-то блогера, продававшего успешный успех.
Ему вменяют, что он "из корыстных побуждений создавал у клиентов ложные надежды на создание успешного бизнеса и получение сверхдоходов благодаря его образовательным курсам, что не соответствовало действительности".
Тяжелейшее обвинение, конечно. Угроза для общества колоссальна.
Сама фигура блогера - просто демоническая, поэтому его на время судебного заседания надо засадить в клетку. А то он просто набросится на судью, порвет ее своими огромными лапищами. И прихватит еще два десятка православных, сожрет их нутра.
Да и то, что в изолятор его упрятали до приговора, это тоже верно. А то он продолжит ходить по городам, наводить страх, ужас и опустошение.
Ибо сказала бабушка Агафья: «Придет блогер, будет на нем костюм блед, принесет он разорение людям».
Это вам не разгром аэропорта.
Ему вменяют, что он "из корыстных побуждений создавал у клиентов ложные надежды на создание успешного бизнеса и получение сверхдоходов благодаря его образовательным курсам, что не соответствовало действительности".
Тяжелейшее обвинение, конечно. Угроза для общества колоссальна.
Сама фигура блогера - просто демоническая, поэтому его на время судебного заседания надо засадить в клетку. А то он просто набросится на судью, порвет ее своими огромными лапищами. И прихватит еще два десятка православных, сожрет их нутра.
Да и то, что в изолятор его упрятали до приговора, это тоже верно. А то он продолжит ходить по городам, наводить страх, ужас и опустошение.
Ибо сказала бабушка Агафья: «Придет блогер, будет на нем костюм блед, принесет он разорение людям».
Это вам не разгром аэропорта.
Вчера мне написал коллега - студент-юрист с просьбой дать мое решение казуса, который они, видимо, обсуждали на занятии в университете.
Казус такой. Супруг выяснил, что его супруга до брака занималась проституцией, она скрывала это от него. Незадолго до того, как супруг узнал об этом, между ними был заключен брачный договор, по условиям которого дорогостоящее имущество было передано в индивидуальную собственность супруги.
Спрашивается, как оспорить брачный договор?
Коллега (в отличие, кстати, от подавляющего большинства других коллег, которые просят моего совета по своим делам) предложил свое решение: считать договор ничтожным, так как супруга действовала недобросовестно.
Это неверное решение. Мы обращаемся к концепции добросовестности только тогда, когда нам не хватает норм законов, чтобы дать защиту праву или интересу. А здесь такие нормы есть.
Раз до заключения брака (и тем более - до заключения брачного договора) супруга умолчала о фактах занятия проституцией в прошлом, это совершение сделки под влиянием обмана в форме умолчания (ст. 179 ГК).
Дальше к брачному договору надо применить тест, который есть в ст. 179: принято ли при заключении такой сделки как брачный договор в качестве стандарта честного поведения рассказывать о том, что его будущая сторона занималась чем-то, что в обществе считается неприличным.
Если да, то умолчание об этом факте образует состав, который позволит оспорить сделку.
Поэтому супруг должен доказать, что обстоятельства, о которых умолчала сторона (факт занятия проституцией), следует раскрыть другой стороне перед заключением брачного договора.
Еще решение, очевидно, зависит от того, сохранится ли сам брак. Если да, то это означает, что другой супруг не считает факт занятия проституцией в прошлом причиной для прекращения семьи, а значит, не может оспаривать брачный договор по причине обмана.
А вот если нет и супруг решит расторгнуть брак, то это повод все-таки внимательно оценить брачный договор как заключенный под влиянием обмана.
Это выводит нас на более интересный вопрос о применении норм о недействительности сделок к браку как волеизъявлению.
К сожалению, у нас нельзя оспорить брак по гражданско-правовым основаниям (в Семейном кодексе есть специальные основания недействительности брака), в частности, вследствие угрозы, обмана, заблуждения и проч.
По действующему закону супруг, который обнаружил это может только расторгнуть брак, но это это на будущее, это не уничтожает последствия брака в прошлом. Тогда бы брачный договор, заключенный в таком браке, лишился бы силы сам по себе,
Семейное право (наряду с трудовым правом) это еще одна часть частного права, которая в советское время была искусственно отделена от него в самостоятельную отрасль.
Конечно же, к семейным отношениям надо субсидиарно применять положения Гражданского кодекса, в частности, о действительности волеизъявлений (брак - это несомненно частноправовая сделка, пусть и имеющая в качестве каузы такое нерациональное чувство как любовь).
Сама жизнь (и этот казус в частности) доказывает, что того, что написано в Семейном кодекса, для нормального регулирования отношений внутри семьи мало.
Казус такой. Супруг выяснил, что его супруга до брака занималась проституцией, она скрывала это от него. Незадолго до того, как супруг узнал об этом, между ними был заключен брачный договор, по условиям которого дорогостоящее имущество было передано в индивидуальную собственность супруги.
Спрашивается, как оспорить брачный договор?
Коллега (в отличие, кстати, от подавляющего большинства других коллег, которые просят моего совета по своим делам) предложил свое решение: считать договор ничтожным, так как супруга действовала недобросовестно.
Это неверное решение. Мы обращаемся к концепции добросовестности только тогда, когда нам не хватает норм законов, чтобы дать защиту праву или интересу. А здесь такие нормы есть.
Раз до заключения брака (и тем более - до заключения брачного договора) супруга умолчала о фактах занятия проституцией в прошлом, это совершение сделки под влиянием обмана в форме умолчания (ст. 179 ГК).
Дальше к брачному договору надо применить тест, который есть в ст. 179: принято ли при заключении такой сделки как брачный договор в качестве стандарта честного поведения рассказывать о том, что его будущая сторона занималась чем-то, что в обществе считается неприличным.
Если да, то умолчание об этом факте образует состав, который позволит оспорить сделку.
Поэтому супруг должен доказать, что обстоятельства, о которых умолчала сторона (факт занятия проституцией), следует раскрыть другой стороне перед заключением брачного договора.
Еще решение, очевидно, зависит от того, сохранится ли сам брак. Если да, то это означает, что другой супруг не считает факт занятия проституцией в прошлом причиной для прекращения семьи, а значит, не может оспаривать брачный договор по причине обмана.
А вот если нет и супруг решит расторгнуть брак, то это повод все-таки внимательно оценить брачный договор как заключенный под влиянием обмана.
Это выводит нас на более интересный вопрос о применении норм о недействительности сделок к браку как волеизъявлению.
К сожалению, у нас нельзя оспорить брак по гражданско-правовым основаниям (в Семейном кодексе есть специальные основания недействительности брака), в частности, вследствие угрозы, обмана, заблуждения и проч.
По действующему закону супруг, который обнаружил это может только расторгнуть брак, но это это на будущее, это не уничтожает последствия брака в прошлом. Тогда бы брачный договор, заключенный в таком браке, лишился бы силы сам по себе,
Семейное право (наряду с трудовым правом) это еще одна часть частного права, которая в советское время была искусственно отделена от него в самостоятельную отрасль.
Конечно же, к семейным отношениям надо субсидиарно применять положения Гражданского кодекса, в частности, о действительности волеизъявлений (брак - это несомненно частноправовая сделка, пусть и имеющая в качестве каузы такое нерациональное чувство как любовь).
Сама жизнь (и этот казус в частности) доказывает, что того, что написано в Семейном кодекса, для нормального регулирования отношений внутри семьи мало.
Мем для закрепления сегодняшней сентенции: ссылаться на недобросовестность надо только тогда, когда юрист не нашел применимую специальную норму.
Оставьте бесконечные ссылки на недобросовестность судьям. Это хоть и неграмотно, но в их ситуации хотя бы объяснимо.
Дел много, что-то написать в мотивировке надо, проще всего сказать, что сторона вела себя недобросовестно.
Ахаляй-махаляй, тяп-ляп, и так сойдет, именем Российской Федерации, пошел нафиг. Красота!
Оставьте бесконечные ссылки на недобросовестность судьям. Это хоть и неграмотно, но в их ситуации хотя бы объяснимо.
Дел много, что-то написать в мотивировке надо, проще всего сказать, что сторона вела себя недобросовестно.
Ахаляй-махаляй, тяп-ляп, и так сойдет, именем Российской Федерации, пошел нафиг. Красота!
Аркадий Ипполитов вчера ушел... Всего 65 лет!
Два года назад я описывал впечатления от прочтения его книги "Только Венеция"
Два года назад я описывал впечатления от прочтения его книги "Только Венеция"