Фильм «Феферле» Алисы Хает — это её личная история, в которой есть и детские воспоминания об отце, и недавние — о том, как узнав о его внезапной смерти, она вернулась в южный город, где родилась, чтобы разобрать заваленную хламом папину квартиру. И как, сидя среди старья, коробок, чайников, обрывков писем и фотографий, она стала думать о ХХ веке, разметавшем её еврейскую родню по всему миру, и о том, что её расставания продолжаются и век спустя. Мысль про еврейскую неприкаянную судьбу, про вечное странствие, кажется мне одновременно старой и очень современной. Как и сама героиня, нелепая и неприкаянная маленькая женщина со странным еврейским именем Феферле. Но самое трогательное для меня в этом фильме — дизайн, ручная перекладка на слоях — тёмная, неуклюжая, перегруженная деталями, как перегружена воспоминаниями Феферле, и ни от одного из них она не готова отказаться.

— Дина Годер, программный директор БФМ

«Прекрасные шрамы» начали фестивальное путешествие с Каннского фестиваля этой весной. Это действительно хорошая история расставания, довольно простая по дизайну, но с тонкостями, прихотливой партитурой настроения и неожиданным юмором. Последняя встреча покинутого возлюбленного со своей любовью, запоздалая и бессмысленная попытка выяснить отношения в кафе, полном людей, где кажется все слышат каждое ваше слово, смотрят на вас и обсуждают. Разговор, в котором, похоже, оба не слышат друг друга, погруженные в свои обиды и воспоминания о полученных ранах и шрамах. Вот только в этот раз один из героев явно слабее и уязвимее потому, что все ещё влюблён.

— Дина Годер, программный директор БФМ

Мы показывали на БФМ прошлый, чудесный фильм Анны «Разговоры с китом», кино о том, как грусть и разочарование от непризнания претворяется у художника в какой-то новый творческий этап. Этот фильм был сделан экспериментально, спонтанно и импровизационно, разные «ручные» техники анимации в нём переходили одна в другую и это выглядело вдохновляюще. Новый фильм Анны продолжает линию свободной ручной анимации, но теперь речь идёт скорее о тревоге, которая не оставляет художника, врываясь в его работу. Используя традицию прямого рисования на плёнке, Аня мастерит станок, в котором вместо катушек плёнки — рулоны туалетной бумаги, на них она и рисует. Вот только вместо рояля, на котором играют музыку Баха, в кадр постоянно врывается танк, прерывая мысль, музыку и мирное течение кино.

— Дина Годер, программный директор БФМ