Искусственные лишения, выколачивание «общественных излишков» из голодающих жертв, не могут привести к прогрессу. Прогресс опирается лишь на личные излишки, то есть на труд, энергию, творческую неуемность тех людей, чьи таланты производят больше, чем требуется для их личного потребления, тех, кто достаточно умен и достаточно богат, чтобы позволить себе усовершенствовать известное и искать чего-то нового, словом — двигаться вперед. В капиталистическом обществе, где такие люди вольны действовать на свой страх и риск, прогресс не требует жертвовать собой во имя гипотетического и отдаленного будущего; он неотъемлем от настоящего, естествен и нормален. Прогресс идет своим чередом, а люди меж тем живут — и наслаждаются — своей обычной жизнью.

Айн Рэнд. Что такое капитализм?

Человечество — не существо, не организм, не коралловый куст. Существо, занятое производством и торговлей, — индивид. Только с изучения индивида, а не того рыхлого целого, которое зовется «сообществом людей», должна начинаться любая гуманитарная наука.

Айн Рэнд. Что такое капитализм?

Истоки идеологии этатизма (иначе говоря, коллективизма), несомненно, следует искать в аксиомах первобытных дикарей, чьи незрелые умы еще не выработали понятия «права личности». Поэтому дикари верили, что племя — высшая, всесильная власть, собственник жизни своих членов, имеющий право приносить их в жертву по собственному капризу во имя того, что провозгласит «благом». Не способные вообразить себе какие-либо принципы устройства общества, кроме права грубой силы, дикари полагали, что желания племени ограничены лишь его физическими возможностями, а другие племена предназначены ему природой в качестве добычи. Другие племена следовало подчинять силой, грабить, обращать в рабство или истреблять. История всех первобытных народов — это череда межплеменных войн и геноцида. Тот факт, что эту дикарскую идеологию теперь исповедуют нации, обладающие ядерным оружием, заставит задуматься любого, кому небезразлично дальнейшее существование человечества.

Этатизм — это система институционализованного насилия и перманентной гражданской войны. Он не оставляет людям другого выбора, кроме жестокой борьбы за политическую власть — грабить или быть ограбленным, убивать или быть убитым. Когда грубая сила — единственный критерий общественного поведения, а покорное непротивление палачу — единственная альтернатива, даже самый забитый из людей, даже животное, загнанная в угол крыса, будет сопротивляться. В государстве рабов мир невозможен.

Айн Рэнд. Капитализм. Незнакомый идеал.

В правильной, разумной политической системе, человек должен быть свободен, и политически, и экономически. Функции государства должны сводиться лишь к защите прав личности, включая права собственности, то есть, к защите людей путём изъятия элемента принуждения из человеческих взаимоотношений. В свободном обществе государство должно охранять собственность и контрактные соглашения от их одностороннего нарушения или мошенничества. Но экономика должна быть отделена от политики, по тому же принципу и по тем же причинам, почему церковь отделена от государства. Государству не следует разрешать вмешиваться в производство и торговлю. Оно должно служить лишь полицейским, защищая ото всех, кто намеревается прибегнуть к физическому насилию.

Айн Рэнд. Объективно говоря. Политическая структура свободного общества.

Сегодня, разумеется, разговорное значение термина «демократия» –– всеобщее избирательное право в свободной стране. Но так использовать его –– легкомысленно и рискованно, это вносит путаницу в политические вопросы и может сформировать у людей, если они всё тщательно не обдумают, впечатление, что эта страна основана на неограниченной власти большинства. Ничто не может быть дальше от истины.

Айн Рэнд. Объективно говоря. Политическая структура свободного общества.

Человек, занятый только физическим трудом, потребляет материальные ценности, эквивалентные своему вкладу в процесс производства, и не оставляет дополнительных ценностей ни для себя, ни для других. Но человек, создающий идею в любой сфере работы разума, открывающий новое знание, — вечный благодетель человечества. Материальные изделия делить невозможно, они принадлежат конечному потребителю; только ценность идеи можно разделить с неограниченным количеством людей, сделав всех богаче без чьей-либо жертвы.

Айн Рэнд. Что такое капитализм?

Работа предоставляла Дагни все, что было ей нужно, все, чего она хотела. Но иногда, как и в этот вечер, она ощущала внезапную и странную пустоту, даже не пустоту, а молчание, и не отчаяние, а неподвижность, словно бы ничто в ней не рушилось, но замерло на месте. И тогда приходило желание найти вне себя мгновение радости, оказаться пассивным созерцателем великого — будь то произведение чьих-то рук или просто зрелище. Ничего не созидать, думала она, но принимать; не начинать, но реагировать; не создавать, но восхищаться… только потом я смогу продолжить существование, ибо счастье — топливо для души.Она всегда была — Дагни прищурилась и чуть улыбнулась с легкой горечью — движущей силой собственного счастья.

Айн Рэнд. Атлант расправил плечи.

Стенная газета Дома крестьянина представляла собой квадратный метр бумаги с колонками машинописного текста и заголовками, нарисованными красным и синим карандашами. В ней была неизменная передовица о том, «что каждый из нас должен сделать для решения проблемы смычки города и деревни», юмористическая статья «Как мы проткнем пузо капиталистам», сопровождаемая изображением сидящего на унитазе толстого господина в шелковом цилиндре, а также стихи местного поэта под рубрикой «В ритме труда». Были в ней и многочисленные «конструктивные критические заметки»: «Товарищ Надя Чернова носит шелковые чулки. Пора ей напомнить, что такая роскошь — это не по-пролетарски».

Айн Рэнд. Мы — живые.

Доктор Феррис спокойно, не мигая, смотрел на доктора Стэдлера.
— Доктор Стэдлер, вы говорите так, словно книга предназначалась мыслящей аудитории. В этом случае пришлось бы оперировать такими категориями, как достоверность, обоснованность, логичность и престиж науки. Верно? Но книга адресована публике. А вы сами всегда говорите, что публика не думает, — он замолчал, но Стэдлер ничего не ответил, и Феррис продолжил:
— Эта книга не может иметь философской ценности, но ее психологическая польза велика.
— Какая польза?
— Понимаете, доктор Стэдлер, люди не хотят думать. И чем глубже пропасть, в которую они попали, тем меньше им хочется думать. Интуитивно они понимают: думать необходимо, что рождает в них чувство вины, поэтому боготворят каждого, кто оправдывает их нежелание мыслить; готовы следовать за всяким способным превратить в добродетель, причем высоко интеллектуальную то, что привыкли считать грехом, слабостью и виной.
— И вы предлагаете этому потворствовать?
— Это путь к известности.

Айн Рэнд. Атлант расправил плечи.

Если отказываться от разума — это добродетель, а пользоваться им — грех; если приближаться к шизофреническому состоянию ума — добродетель, а поддерживать ум острым — грех; если отрекаться от этого мира — добродетель, а делать его пригодным для жизни — грех; если умерщвлять свою плоть — добродетель, а работать и действовать — грех; если презирать жизнь — добродетель, а поддерживать ее и радоваться ей — грех, тогда у человека не может быть ни самооценки, ни контроля, ни эффективной деятельности; у него не может быть ничего, кроме чувства вины и ужаса жалкого создания, запертого во вселенной кошмара, вселенной, созданной каким-то метафизическим садистом.

Айн Рэнд. Добродетель эгоизма.

Одиночество — опыт, свойственный именно такому типу детей или взрослых; это опыт тех, кому есть что предложить другим. Эмоция, которая гонит конформистов в группу, это не одиночество, а страх — страх интеллектуальной независимости и ответственности. Думающий ребенок ищет себе ровню; конформист ищет защитников

Айн Рэнд. Возвращение примитива. Антииндустриальная революция.

Мы задумали построить храм. Выйдет ли у нас в конечном счете хотя бы часовня? Нет. У нас не получится даже сортира. Мы построили затхлую кухню с одной старой печкой! Мы поставили на огонь чайник и стали готовить варево из крови, пепла и стали. Что же у нас получилось? Новое человечество? Люди из гранита? Или по меньшей мере ужасное чудовище? Нет. Мы народили извивающихся ничтожеств. Гуттаперчевых, двуличных созданий.

Айн Рэнд. Мы — живые.

В этом году Ayn Rand Institute проведёт предпоказ фильма We the Living: The 80th Anniversary Edition, отреставрированного и обновленного, первого романа Айн Рэнд.

Фильм был снят в Италии в период фашизма Муссолини, главные роли исполнили Алида Валли и Росано Брацци.

А пока мы все в ожидании, ARI предлагает ознакомиться с историей фильма.

Секс и философия объективизма: неизданные фрагменты интервью Айн Рэнд журналу “Playboy”

http://syg.ma/@kodintsev/sieks-i-filosofiia-obiektivizma-nieizdannyie-fraghmienty-intierviu-ain-rend-zhurnalu-playboy

В 1967 году Айн Рэнд появляется на вечернем шоу Джонни Карсона и между ними происходит следующий диалог:

— Is that a good way to be, chronically happy?
— I think so.

После этого выпуска продюсеры получили более 400 писем от восторженных телезрителей, а Рэнд — возможность появиться на шоу еще дважды в течении следующих четырех месяцев.

Невообразимый успех для публичного интеллектуала.

Вместе с Ayn Rand Institute мы приглашаем вас 7 июня в 21:00 по Московскому времени на премьеру этих трех шоу, из которых вы узнаете:

— что такое счастье для Айн Рэнд;
— в чем заключаются идеи Рэнд об искусстве с прогнозом о том, куда движется литература и кино.

А также вы услышите раннее недоступную аудиозапись третьего выступления Айн Рэнд на The Tonight Show.

Регистрация по ссылке: https://bit.ly/3wuE7zp

Полвека назад советские правители приказывали своим подданным терпеть, мириться с лишениями и жертвовать собой во имя «индустриализации» страны, обещая, что все это — лишь временные явления, что индустриализация принесет изобилие и Советская Россия перегонит капиталистический Запад.

Сегодня Советская Россия по-прежнему не может прокормить свой народ, а правители из кожи вон лезут, пытаясь скопировать, позаимствовать или украсть западные технические достижения. Однако индустриализация — это не статичная цель, а динамичный процесс, в котором любые достижения быстро устаревают. Злосчастные рабы плановой экономики раньше затягивали пояса в ожидании тракторов и электрогенераторов, а теперь затягивают пояса в ожидании атомной энергии и межпланетных перелетов. Таким образом, «при народной власти» научный прогресс опасен для жизни людей, и за всякое его достижение заплачено ценой нещадных поборов с населения.

Айн Рэнд. Капитализм. Незнакомый идеал.

Эпоха огромных, многолюдных армий отошла в прошлое. Современная война — это война технологий; для участия в ней необходимы серьезно образованные, научно грамотные люди, а не толпы пассивных, не думающих, запуганных солдат; для нее необходима интеллектуальная мощь, а не физическая сила, способность мыслить, а не слепое исполнение приказов. Человека можно заставить умереть, но его невозможно заставить думать. Вспомните: наиболее высокотехнологичные рода войск нашей армии — ВМФ, ВВС — не набирают в свои ряды призывников и полностью комплектуются контрактными служащими. Таким образом, призывниками пополняются лишь наименее эффективные и — в сегодняшних условиях — наименее значимые части наших вооруженных сил: пехотные. Принимая все это во внимание, нельзя не усомниться в том, что главной целью тех, кто выступает в защиту призыва и доказывает его необходимость, действительно является безопасность государства.

Айн Рэнд. Капитализм. Незнакомый идеал.

Помните, что частные лица — ни богачи, ни бедняки, ни бизнесмены, ни рабочие — не вольны начать войну. Это полномочие — исключительная прерогатива правительства. Какое же правительство скорее склонно ввязать страну в войну — правительство с ограниченной властью, скованное конституционными нормами, или правительство с неограниченной властью, подверженное давлению любой группы с промилитаристскими интересами или идеологией, которое вправе отправить армию в поход по капризу одного-единственного высокого начальника?

Однако нынешние борцы за мир проповедуют отнюдь не ограничение исполнительной власти.

(Излишне говорить, что односторонний пацифизм — лишь приглашение к агрессии. Свободная страна, как и всякий отдельный человек, имеет право на самозащиту. Но это не дает ее правительству права призывать граждан на военную службу. Воинская повинность — самое откровенно этатистское нарушение права человека распоряжаться своей жизнью. Нравственность тут не вступает в противоречие с прагматичностью: укомплектованная на добровольной основе армия, по свидетельству многих авторитетов военного дела, наиболее эффективна. Ни одна свободная страна, подвергшаяся нападению зарубежного агрессора, никогда не имела недостатка в добровольцах. Но мало нашлось бы добровольцев участвовать в таких кампаниях, как Вьетнам или Корея. Без армий, сформированных из призывников, внешняя политика этатистских государств или государств со смешанной экономикой была бы неосуществима).

Айн Рэнд. Капитализм. Незнакомый идеал.

Суть европейской идеи освобождения сводилась к тому, что человек из раба абсолютистского государства, воплощённого в монархе, превращался в раба абсолютистского государства, воплощённого в народе.

Айн Рэнд. Добродетель эгоизма.

Если человек убежден в интеллектуальной и нравственной беспомощности отдельной личности, в том, что у нее нет собственного мышления и прав, что она не значит ничего, а группа — все, и единственное, что имеет для человека моральную значимость, — это бескорыстное служение группе, то он с готовностью присоединяется к коллективу. Но к какому именно? Если вы верите в то, что у вас нет собственного мышления и моральных стандартов, вы не обладаете уверенностью, необходимой для того, чтобы сделать выбор, поэтому единственное, что вам остается, — присоединиться к коллективу, не выбирая его: к тому, к которому вы принадлежите по рождению, к которому вы обречены принадлежать вследствие всемогущей биохимии.

Это, естественно, расизм.

Айн Рэнд. Антииндустриальная революция. Возвращение примитива.

Филателия была известным увлечением Айн Рэнд. По ее свидетельству, она начала заниматься коллекционированием марок в возрасте 9 лет, после чего была вынуждена бросить свое хобби. Более чем через 50 лет, в 1971 Айн Рэнд, автор двух бестселлеров, публикует статью для Minkus Stamp Journal, литературного издания каталога почтовых марок США и всего мира Минкуса. В ней, подробно и со свойственной публицистической точностью, она демонстрирует психо-эпистемологические особенности коллекционирования, его связь с карьерой и мышлением человека, рассуждает об эстетической ценности марок и личном опыте, переживаемом филателистом. Статья публикуется впервые на русском языке.