Проект «Гражданин поэт» оживился.
Нашли наконец замену. И вместе с этой заменой готовятся к живым концертам в странах Европы. Можно было бы с Верой Полозковой объединиться, было бы смешнее.
А лучше с «Литтл Биг».
Но и так нормально.
Замену эту зовут Артур Смольянинов, которому уже несколько напарников по «9 роте» указали на его место. Но он нашел ещё одно – в «Гражданине поэте». Заменил Михаила Ефремова.
Уже сделали пару выпусков: «Стремная ночь» и «Сколько раз ни папуас».
Оба выпуска чудовищны, но по-разному.
«Стремная ночь» – подлое кощунство, а история про крокодила самоповторна и уж слишком графоманская.
Нет, у меня нет проблем с тем, что они либералы и русофобы.
Быков местами был сильным поэтом, а где-то даже любопытным писателем, а Смольянинов — действительно талантливым актером.
Но в этих выпусках клейма негде ставить.
Быков чем забористей русофобствует и обличает, тем бездарнее становится. Это филологический факт. А Смольянинов чем-то начал напоминать певца Максима Покровского: чем дальше, тем страшнее смотреть. Санитаров хочется вызвать.
Шоу это всегда пованивало, но знало лучшие времена: и у Быкова бывали удачные стилизации (чтобы не сказать – пародии), и у Ефремова – смешные и точные образы.
Ефремов вообще гораздо органичнее себя в этой роли чувствовал – эдаким полупьяным-полупохмельным крикуном, которого в подъезде все знают и уже смирились.
А Смольянинов фальшивит: смеется неискренне, злится неумело, интонирует пошло.
Что и говорить, в одном из этих выпусков он даже текст произносит в неподключенный микрофон. В актерском плане Смольянинов никакого сравнения с алкоголиком не выдерживает – убог и жалок.
Воскресили проект и показали наглую и самоуверенную демонстрацию бездарности – и поэтической, и политической…
Гражданин больше не поэт. Гражданин – графоман. Гражданин – говно.
Нашли наконец замену. И вместе с этой заменой готовятся к живым концертам в странах Европы. Можно было бы с Верой Полозковой объединиться, было бы смешнее.
А лучше с «Литтл Биг».
Но и так нормально.
Замену эту зовут Артур Смольянинов, которому уже несколько напарников по «9 роте» указали на его место. Но он нашел ещё одно – в «Гражданине поэте». Заменил Михаила Ефремова.
Уже сделали пару выпусков: «Стремная ночь» и «Сколько раз ни папуас».
Оба выпуска чудовищны, но по-разному.
«Стремная ночь» – подлое кощунство, а история про крокодила самоповторна и уж слишком графоманская.
Нет, у меня нет проблем с тем, что они либералы и русофобы.
Быков местами был сильным поэтом, а где-то даже любопытным писателем, а Смольянинов — действительно талантливым актером.
Но в этих выпусках клейма негде ставить.
Быков чем забористей русофобствует и обличает, тем бездарнее становится. Это филологический факт. А Смольянинов чем-то начал напоминать певца Максима Покровского: чем дальше, тем страшнее смотреть. Санитаров хочется вызвать.
Шоу это всегда пованивало, но знало лучшие времена: и у Быкова бывали удачные стилизации (чтобы не сказать – пародии), и у Ефремова – смешные и точные образы.
Ефремов вообще гораздо органичнее себя в этой роли чувствовал – эдаким полупьяным-полупохмельным крикуном, которого в подъезде все знают и уже смирились.
А Смольянинов фальшивит: смеется неискренне, злится неумело, интонирует пошло.
Что и говорить, в одном из этих выпусков он даже текст произносит в неподключенный микрофон. В актерском плане Смольянинов никакого сравнения с алкоголиком не выдерживает – убог и жалок.
Воскресили проект и показали наглую и самоуверенную демонстрацию бездарности – и поэтической, и политической…
Гражданин больше не поэт. Гражданин – графоман. Гражданин – говно.
Отличие Yung Trappa от всех остальных современных отечественных рэперов в том, что он не только читал свой прозападный рэп, но и жил плюс-минус такой же жизнью. Его судьба ещё раз доказывает, что хип-хоп-музыка в её исконном понимании плохо ложится на российские реалии. Да, секс, насилие, наркотики, тюрьма — вроде с виду всё то же самое, только всё как-то нелепо выглядит.
Всё выглядит, как у Yung Trappa. Но он хотя бы был честным, остальные же просто балаболят.
Всё выглядит, как у Yung Trappa. Но он хотя бы был честным, остальные же просто балаболят.
Даня, очки, вообще-то, оригинальные.
Telegram
PRNRP
Когда говорят пушки, музы выставляют нихуевый прайс
Мы с кентами с февраля по сентябрь не перестаем удивляться: есть в стране талантливые провозвестники войны и авторы хороших песен о России: взять того же Артема Саграду с сильнейшими песнями о Донбассе…
Мы с кентами с февраля по сентябрь не перестаем удивляться: есть в стране талантливые провозвестники войны и авторы хороших песен о России: взять того же Артема Саграду с сильнейшими песнями о Донбассе…
Вадим Левенталь противопоставляет наши с Сашей Пелевиным книжные новинки новой биполярной литературе.
Telegram
Levental.live
А вот и обещанный текст про "Протагониста" Володиной и "Выше ноги от земли" Турбина".
...Одним словом, если авторам поколения тридцатилетних и нечего особенно сказать этому миру, то для археолога культуры в любом случае будет интересно, что едва ли не каждая…
...Одним словом, если авторам поколения тридцатилетних и нечего особенно сказать этому миру, то для археолога культуры в любом случае будет интересно, что едва ли не каждая…
Один из главных столпов отечественной литературы Алексей Иванов выпустил новую книгу "Бронепароходы".
Для тех, кто вдруг не знает, Алексей Иванов – большой русский писатель, который крепко забронировал себе место в литературе XXI века.
Я прочитал у него книжек пять, и все они мне понравились, бывает же.
И казалось бы, чего не прочитать шестую (сам роман 15-й по счету)? Про бронепароходы.
Исторический роман о российском речном флоте во время Гражданской войны.
Действие книги происходит на Волге и Каме. Красные и белые формируют военные флотилии, бронируют и вооружают мирные речные пароходы. Буксиры становятся канонерками, баржи – плавучими батареями, пассажирские лайнеры – десантными судами. Ну и все они дерутся.
Критиками роман высоко оценен.
Тема дико интересная, и призма на гражданскую войну необычная – через речной флот.
Да только вот большой русский писатель решил сыграть в старую добрую игру в плохих красных и прекрасных белых.
Красным он вставил гнилые зубы, скривил их рожи, вложил в рты подзаборную лексику и иначе как последним быдлом не представил.
С белыми же по классике обстоит все иначе: чистенькие, красивенькие, свеженькие, добренькие, доблестненькие. Загляденье, а не белогвардейцы!
Хочется отложить книгу и пересмотреть "Адмирала"!
Все уже раскулачено, но не национализировано. Благородные белые пытаются прорваться по Волге, а Шариковы-красные наставили на них пулеметы.
От нечего делать, просто в силу зверского и дьявольского темперамента красные убивают князя Михаила. Никаких политических резонов нет. Просто им хочется. Они убивцы и маньяки. Уродливые плебеи. Грязь. Шваль. Обезьяны.
Белые же движимы благородными помыслами, готовы бескорыстно друг другу помочь, вступиться за слабого, поправить шинель.
Читаешь первые 70 страниц и думаешь, да какой, на ***, речной флот, какая Гражданская война?!
Это же комиксы для фанатиков.
Это разноцветные стекляшки.
Сказка для голубокровых.
Не надо это дочитывать, дети.
Там не про кораблики.
Дядя неправду пишет. У дяди незакрытые гештальты.
Для тех, кто вдруг не знает, Алексей Иванов – большой русский писатель, который крепко забронировал себе место в литературе XXI века.
Я прочитал у него книжек пять, и все они мне понравились, бывает же.
И казалось бы, чего не прочитать шестую (сам роман 15-й по счету)? Про бронепароходы.
Исторический роман о российском речном флоте во время Гражданской войны.
Действие книги происходит на Волге и Каме. Красные и белые формируют военные флотилии, бронируют и вооружают мирные речные пароходы. Буксиры становятся канонерками, баржи – плавучими батареями, пассажирские лайнеры – десантными судами. Ну и все они дерутся.
Критиками роман высоко оценен.
Тема дико интересная, и призма на гражданскую войну необычная – через речной флот.
Да только вот большой русский писатель решил сыграть в старую добрую игру в плохих красных и прекрасных белых.
Красным он вставил гнилые зубы, скривил их рожи, вложил в рты подзаборную лексику и иначе как последним быдлом не представил.
С белыми же по классике обстоит все иначе: чистенькие, красивенькие, свеженькие, добренькие, доблестненькие. Загляденье, а не белогвардейцы!
Хочется отложить книгу и пересмотреть "Адмирала"!
Все уже раскулачено, но не национализировано. Благородные белые пытаются прорваться по Волге, а Шариковы-красные наставили на них пулеметы.
От нечего делать, просто в силу зверского и дьявольского темперамента красные убивают князя Михаила. Никаких политических резонов нет. Просто им хочется. Они убивцы и маньяки. Уродливые плебеи. Грязь. Шваль. Обезьяны.
Белые же движимы благородными помыслами, готовы бескорыстно друг другу помочь, вступиться за слабого, поправить шинель.
Читаешь первые 70 страниц и думаешь, да какой, на ***, речной флот, какая Гражданская война?!
Это же комиксы для фанатиков.
Это разноцветные стекляшки.
Сказка для голубокровых.
Не надо это дочитывать, дети.
Там не про кораблики.
Дядя неправду пишет. У дяди незакрытые гештальты.
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
РИЧ — Молитва
"Молитва" – это песня про Донецк. Песня-исповедь, песня-нерв. Мало в какую композицию может так органично вписаться академическая скрипка. А играет, между прочим, Пётр Лундстрем.
Смотреть в ВК
Смотреть на Ютубе
Видео: Владимир Агранович
Аранжировка, клавишные: Иван Коваленко
Скрипка: Пётр Лундстрем
Бас-гитара, аранжировка, сведение: Бо
Ударные: Константин Овчинников
"Молитва" – это песня про Донецк. Песня-исповедь, песня-нерв. Мало в какую композицию может так органично вписаться академическая скрипка. А играет, между прочим, Пётр Лундстрем.
Смотреть в ВК
Смотреть на Ютубе
Видео: Владимир Агранович
Аранжировка, клавишные: Иван Коваленко
Скрипка: Пётр Лундстрем
Бас-гитара, аранжировка, сведение: Бо
Ударные: Константин Овчинников
Поразительно сколько громких некрологов мы читаем и как часто пишем что-то вроде: "ушла эпоха". Сожаления, вздохи, непонимание. Причем зачастую наше внимание достается не самым талантливым и важным представителям этой самой эпохи.
А бывает наоборот: уходит гений, а всем плевать – ни новостей, ни статей, ничего.
Не стало кинорежиссера Вадима Юсуповича Абдрашитова.
Фигуры мирового масштаба.
Абдрашитов выработал свой индивидуальный киноязык, явивший эмблему времени и нового героя.
Воспитанный в традициях русской литературы, адептом внимания к простому человеку, которой она является, испытавший влияние итальянского неореализма, Абдрашитов изобрел свой стиль – абдрашитовский реализм человеческого одиночества.
В "Повороте" герой Олега Янковского, некогда окруженный всеми обывательскими благами и вниманием людей, оказывается предельно одинок перед этическим вопросом вины и наказания.
Но Абдрашитов и его постоянный соавтор, сценарист Александр Миндадзе, не были бы теми, кем являются, если бы их герой мучился только страхом наказания. Герой Янковского задается по истине экзистенциальным вопросом предназначения своей совести.
Еще яростнее и тревожнее показана тема одиночества в столкновении героя со временем в "Охоте на лис". Новое настигает героя Владимира Гостюхина неожиданно и, казалось бы, расхожая бытовая ситуация ставит героя перед необходимостью поиска своего предназначения к какому-то высшему служению.
В целом феномен киноязыка Абдрашитова в частице неопределенности "то": в его фильмах при реалистичной коллизии всегда есть что-то еще. В этом "что-то еще" и заключен гений Абдрашитова.
В наибольшей степени эта сомнительная неопределенность бытия выразилась в "Параде планет".
Бессобытийная история встречи старых друзей превращается в фантасмагорическое путешествие по временному раю, где лишь армейский позывной «Карабин-Кустанай» придает героям связи с опостылевшей реальностью.
Изобретая нового героя, Абдрашитов с Миндадзе обращаются к теме пределов справедливости и добра – появляется "Плюмбум".
Герой – уникальный мальчик, вундеркинд возмездия, будто бы по-шамански настраивающий свое сознание: "Гнать, держать, смотреть и видеть..." становится в позднесоветском кино меткой времени, предтечей балабановского "Брата".
Работа на картинах Абдрашитова считалась за счастье. Отсюда такая плеяда звезд актерского (Янковский, Солоницын, Борисов, др.) и операторского (Невский, Рерберг, Шевцик, др.) цехов. Ведь, помимо художественных, Абдрашитов обладал редкими человеческими качествами.
Мужество во время отстаивания своих картин (чего только стоили приемки на Мосфильме "Охоты на лис" и "Парада планет").
Порядочность и по-отечески любовное отношение к актерам (отстаивая Олега Борисова для "Остановился поезд", Абдрашитов преодолел "волчий" билет Борисова, выданный тому после его самовольного ухода со съемок международного проекта Зархи "26 дней из жизни Достоевского").
Последние годы Абдрашитов не снимал, но замысел новой картины был. Он ходил по кабинетам, но, никогда не шедший на сделки, поддержки не получал.
Современному российскому кино не нужны гении, ему нужно что-то другое.
Всем рекомендую пересмотреть фильмографию Абдрашитова, а также его последнее интервью.
А бывает наоборот: уходит гений, а всем плевать – ни новостей, ни статей, ничего.
Не стало кинорежиссера Вадима Юсуповича Абдрашитова.
Фигуры мирового масштаба.
Абдрашитов выработал свой индивидуальный киноязык, явивший эмблему времени и нового героя.
Воспитанный в традициях русской литературы, адептом внимания к простому человеку, которой она является, испытавший влияние итальянского неореализма, Абдрашитов изобрел свой стиль – абдрашитовский реализм человеческого одиночества.
В "Повороте" герой Олега Янковского, некогда окруженный всеми обывательскими благами и вниманием людей, оказывается предельно одинок перед этическим вопросом вины и наказания.
Но Абдрашитов и его постоянный соавтор, сценарист Александр Миндадзе, не были бы теми, кем являются, если бы их герой мучился только страхом наказания. Герой Янковского задается по истине экзистенциальным вопросом предназначения своей совести.
Еще яростнее и тревожнее показана тема одиночества в столкновении героя со временем в "Охоте на лис". Новое настигает героя Владимира Гостюхина неожиданно и, казалось бы, расхожая бытовая ситуация ставит героя перед необходимостью поиска своего предназначения к какому-то высшему служению.
В целом феномен киноязыка Абдрашитова в частице неопределенности "то": в его фильмах при реалистичной коллизии всегда есть что-то еще. В этом "что-то еще" и заключен гений Абдрашитова.
В наибольшей степени эта сомнительная неопределенность бытия выразилась в "Параде планет".
Бессобытийная история встречи старых друзей превращается в фантасмагорическое путешествие по временному раю, где лишь армейский позывной «Карабин-Кустанай» придает героям связи с опостылевшей реальностью.
Изобретая нового героя, Абдрашитов с Миндадзе обращаются к теме пределов справедливости и добра – появляется "Плюмбум".
Герой – уникальный мальчик, вундеркинд возмездия, будто бы по-шамански настраивающий свое сознание: "Гнать, держать, смотреть и видеть..." становится в позднесоветском кино меткой времени, предтечей балабановского "Брата".
Работа на картинах Абдрашитова считалась за счастье. Отсюда такая плеяда звезд актерского (Янковский, Солоницын, Борисов, др.) и операторского (Невский, Рерберг, Шевцик, др.) цехов. Ведь, помимо художественных, Абдрашитов обладал редкими человеческими качествами.
Мужество во время отстаивания своих картин (чего только стоили приемки на Мосфильме "Охоты на лис" и "Парада планет").
Порядочность и по-отечески любовное отношение к актерам (отстаивая Олега Борисова для "Остановился поезд", Абдрашитов преодолел "волчий" билет Борисова, выданный тому после его самовольного ухода со съемок международного проекта Зархи "26 дней из жизни Достоевского").
Последние годы Абдрашитов не снимал, но замысел новой картины был. Он ходил по кабинетам, но, никогда не шедший на сделки, поддержки не получал.
Современному российскому кино не нужны гении, ему нужно что-то другое.
Всем рекомендую пересмотреть фильмографию Абдрашитова, а также его последнее интервью.
РЕН ТВ
Смерть умного кино: ушел режиссер Вадим Абдрашитов — Ричард Семашков - мнение эксперта РЕН ТВ
Ричард Семашков – об абдрашитовском реализме человеческого одиночества. Памяти великого кинорежиссера.