Хорошего дня
Где бы я ни был – в хипстерском Питере, в купеческой Москве, – всегда немного раздражало это «Хорошего дня!».
Я просто попросил американо, зачем мне ваши пожелания? Я поэт, мне не нужен хороший день, иначе я ничего не напишу. Ты же меня даже не знаешь, а уже хочешь, чтобы у меня всё было хорошо?
Мы же не в Америке, в конце концов.
Даже мрачные таксисты взяли за привычку: «Хорошего дня!» Но эти ладно, у них сложная система оценок. Вдруг пятёрку не поставят.
– Хорошего дня! – орали на меня все эти годы.
– И вам, – мрачно реагировал я.
А тут очередная поездка на Донбасс.
Прилёты-прилёты. Нервы-нервы.
– Где здесь безопасное место сейчас? – звонит известный актёр моему другу-скрипачу.
– Их нет! – отвечает вполне серьёзно.
– А где мне жить?
– Где хочешь! – уже смеясь отвечает. – Всё равно!
Ездим по подразделениям. Выступаем перед бойцами.
Окна дрожат, бойцы сидят. Батальон «Русь». Прилёт по какой-то станции – свет отключили. Но я уже закончил петь, а скрипка и без электричества может.
– С Богом, пацаны!
– Приезжайте ещё!
Дальше мчим. Батальон почти полностью из мобилизованных солдат состоит. «С 14-го года никого почти не осталось», – объясняет товарищ майор. Ясно. Пара песен. Фотки.
– Удачи!
– В следующий раз барана зарежем! – обещает товарищ майор.
«Сейчас к сапёрам», – объясняет товарищ полковник, который нас всюду сопровождает. С ним спокойно. Он картины пишет. Творческих, не самых смелых людей понимает.
У сапёров атмосфера мрачная. Им явно не до песен. На улице стоять запретили, опасность везде. Ночью у них были потери. Всё равно спели. Комбат всех на прощание перекрестил.
Много чего ещё было, но вспомнить я хотел про самое начало дня.
Тотально невыспавшиеся стоим под всю эту традиционную для Донецка и неслышимую для рядовых его граждан канонаду и ждём кофе.
Маленькая кофебудка с маленьким чёрненьким бариста. Остаться в этом городе, чтобы в своей пуленепробимаемой конуре варить солдатам кофе. Благородно.
Я взял себе одинарный и двойной американо товарищу полковнику, латте для журналистки из Москвы, которая в свои 24 живёт под эти грады большую часть года, и кофе с молоком и сгущенными орешками для своего друга-скрипача.
И вдруг слышу на прощание от этого чёрненького бариста: «Хорошего дня!»
Наконец сработало! Как же приятно слышать! Воспринимается как искреннее пожелание не попасть сегодня в пиздорез.
– И вам хорошего дня! – отвечаю.
Пусть у всех донбасских сегодня будет хороший день.
Где бы я ни был – в хипстерском Питере, в купеческой Москве, – всегда немного раздражало это «Хорошего дня!».
Я просто попросил американо, зачем мне ваши пожелания? Я поэт, мне не нужен хороший день, иначе я ничего не напишу. Ты же меня даже не знаешь, а уже хочешь, чтобы у меня всё было хорошо?
Мы же не в Америке, в конце концов.
Даже мрачные таксисты взяли за привычку: «Хорошего дня!» Но эти ладно, у них сложная система оценок. Вдруг пятёрку не поставят.
– Хорошего дня! – орали на меня все эти годы.
– И вам, – мрачно реагировал я.
А тут очередная поездка на Донбасс.
Прилёты-прилёты. Нервы-нервы.
– Где здесь безопасное место сейчас? – звонит известный актёр моему другу-скрипачу.
– Их нет! – отвечает вполне серьёзно.
– А где мне жить?
– Где хочешь! – уже смеясь отвечает. – Всё равно!
Ездим по подразделениям. Выступаем перед бойцами.
Окна дрожат, бойцы сидят. Батальон «Русь». Прилёт по какой-то станции – свет отключили. Но я уже закончил петь, а скрипка и без электричества может.
– С Богом, пацаны!
– Приезжайте ещё!
Дальше мчим. Батальон почти полностью из мобилизованных солдат состоит. «С 14-го года никого почти не осталось», – объясняет товарищ майор. Ясно. Пара песен. Фотки.
– Удачи!
– В следующий раз барана зарежем! – обещает товарищ майор.
«Сейчас к сапёрам», – объясняет товарищ полковник, который нас всюду сопровождает. С ним спокойно. Он картины пишет. Творческих, не самых смелых людей понимает.
У сапёров атмосфера мрачная. Им явно не до песен. На улице стоять запретили, опасность везде. Ночью у них были потери. Всё равно спели. Комбат всех на прощание перекрестил.
Много чего ещё было, но вспомнить я хотел про самое начало дня.
Тотально невыспавшиеся стоим под всю эту традиционную для Донецка и неслышимую для рядовых его граждан канонаду и ждём кофе.
Маленькая кофебудка с маленьким чёрненьким бариста. Остаться в этом городе, чтобы в своей пуленепробимаемой конуре варить солдатам кофе. Благородно.
Я взял себе одинарный и двойной американо товарищу полковнику, латте для журналистки из Москвы, которая в свои 24 живёт под эти грады большую часть года, и кофе с молоком и сгущенными орешками для своего друга-скрипача.
И вдруг слышу на прощание от этого чёрненького бариста: «Хорошего дня!»
Наконец сработало! Как же приятно слышать! Воспринимается как искреннее пожелание не попасть сегодня в пиздорез.
– И вам хорошего дня! – отвечаю.
Пусть у всех донбасских сегодня будет хороший день.
РЕН ТВ
Хорошего дня — Ричард Семашков - мнение эксперта РЕН ТВ
Ричард Семашков про замыленное пожелание «хорошего дня» и его восприятие в Донбассе.
Forwarded from Марьяна Батьковна
Media is too big
VIEW IN TELEGRAM
УРГАНТ ВЕРНЁТСЯ И ЗАЖИВЁМ ПО-СТАРОМУ:
«..Есть огромное количество пассионарной молодежи, в основном не из культурных столиц. В основном это региональные пацаны, которые помнят, что есть Родина, что надо ее защищать, эти прописные истины... А в больших городах выросло поколение инфантилов, которым важно сохранить комфортный мирок, как будто ничего не происходит, они ждут когда Ургант вернется и мы заживём по-старому…
Ребята, не всё крутится вокруг ваших страстей, желаний и хобби. Люди с вашего двора, из вашей школы, с соседней области жертвуют собой ежедневно. И об этом надо всегда помнить, когда ты открываешь свой рот, чтобы осудить тех, кто выполняет военную работу…»
Вместе с моими друзьями, скрипачом Петром Лундстремом и музыкантом Ричардом Семашковым (РИЧ) посетили с фронтовыми концертами боевые подразделения на донецком направлении.
Смотрим и слушаем истории - реальные, живые, мои.
Тут только правда.
Ваша Марьяна Наумова
Оказать помощь можно здесь.
«..Есть огромное количество пассионарной молодежи, в основном не из культурных столиц. В основном это региональные пацаны, которые помнят, что есть Родина, что надо ее защищать, эти прописные истины... А в больших городах выросло поколение инфантилов, которым важно сохранить комфортный мирок, как будто ничего не происходит, они ждут когда Ургант вернется и мы заживём по-старому…
Ребята, не всё крутится вокруг ваших страстей, желаний и хобби. Люди с вашего двора, из вашей школы, с соседней области жертвуют собой ежедневно. И об этом надо всегда помнить, когда ты открываешь свой рот, чтобы осудить тех, кто выполняет военную работу…»
Вместе с моими друзьями, скрипачом Петром Лундстремом и музыкантом Ричардом Семашковым (РИЧ) посетили с фронтовыми концертами боевые подразделения на донецком направлении.
Смотрим и слушаем истории - реальные, живые, мои.
Тут только правда.
Ваша Марьяна Наумова
Оказать помощь можно здесь.
Два года назад вышел мини-альбом «Держите дистанцию, не садитесь здесь».
Тревожное весеннее расстройство в трёх песнях (на одну снят клип), где звучат саксофон, бас-кларнет и бас-флейта.
Тревожное весеннее расстройство в трёх песнях (на одну снят клип), где звучат саксофон, бас-кларнет и бас-флейта.