После перерыва заседание возобновляется. Сам Юлий Бояршинов говорит, что в прениях выступать не будет, позицию изложит в последнем слове.

По ходатайству защиты судьи разрешают пустить в зал семь слушателей.

Слово берет общественная защитница Виктора Филинкова Евгения Кулакова, которая говорит, что вина следствием не была доказана.

«Обвинение утверждает, чтото Филинков принял на себя некие обязательства, но в суде это установлено не было, — подчеркивает она. — Защита полагает, что набор обязательств ["связиста"] был сформулирован самим следствием». Кулакова указывает, что псевдоним Гена, который следствие считает конспиративным, Филинков на самом деле использовал с 2014 года; аналогичные прозвища издавна были и у других фигурантов дела.

Также Кулакова говорит, что следствие не представило каких-либо доказательств связи между «связистами» «Сети»; само по себе использование алгоритма шифрования переписки достаточно распространено и не может свидетельствовать о каком-либо злом умысле.

Она подчеркивает, что факты следствием были установлены нечетко: точной даты предполагаемого вступления Филинкова в «Сеть» следствие не знает, доказательств «межрегиональности» сообщества не представлено, не выяснены личности «иных лиц», входивших в группу, а сам факт существования боевой группы не подтвержден.

«Возникает вопрос: была ли Сеть? По нашему мнению, ничто не доказывает ее реального сущестования», — заключает она. В связи с этим она просит суд оправдать Виктора Филинкова.

Бывшая представительница ОНК Петербурга Яна Теплицкая на прениях по «пензенскому делу». Надпись на маске: «ФСБ — преступная организация»

Фото: Давид Френкель / Медиазона

https://zona.media/online/2020/06/17/penza_preniya

Выступает адвокат Виталий Черкасов. Он начинает с описания переписок, на которые ссылается следствие, и приводит примеры случайных фрагментов в «Своде “Сети”» — список покупок, любовная переписка, повторы глав. Это может свидетельствовать, цитирует он независимых экспертов, об «отсутствии композиционного и содержательного единства текста», на что предпочли не обратить внимание специалисты ФСБ. Адвокат предлагает суду проигнорировать заключение эксперта ФСБ, поскольку оценку давало заинтересованное в исходе разбирательства ведомство.

Далее он переходит к диску Toshiba, с которого снимались данные: его передали экспертам в неупакованном виде, фотографий не приложено, подписи эксперта нет. Он указывает на нарушения в составлении протоколов при осмотре жесткого диска и говорит про изменения в файл «Свод», которые вносил пользователь shepelev —такую фамилию носит оперативник ФСБ Вячеслав Шепелев, расследовавший дело «Сети» в Пензе.

Черкасов продолжает говорить о проблемах с файлом «Съезд 2017»: из содержания переписок очевидно, что все общение происходило в удаленном режиме — следовательно, не подтверждаются доводы следствия о том, что «Съезд» является протоколом очной встречи участников некоей «Сети». Также Черкасов отмечает, что «Свод "Сети"» к тому моменту не мог существовать, поскольку возможность его создания только была упомянута в переписке.

— Таким образом, речь идет не о боевых отрядах, а о работе дискуссионных клубов и лекториев, — подчеркивает адвокат.

Он указывает, что в файле также наблюдается разнородное форматирование, а значит «в представленный документ из разных источников были включены фрагменты самостоятельных текстов других авторов».

Черкасов продолжает.

В приговоре по «пензенскому делу» сказано, что файл «Съезд 2017» был обнаружен на ноутбуке Toshiba. Защитник напоминает, что спрашивал в суде у следователя Токарева, в каком ноутбуке нашли файл; тот ответил: «Он должен быть и на одном, и на втором устройстве [ноутбуках Lenovo и Toshiba Шакурского], если вас это интересует».

— Таким образом, в действиях следователя Токарева усматриваются признаки явной фальсификации протокола осмотра ноутбука Lenovo, — подчеркивает Черкасов и требует начать проверку в отношении сотрудника по обстоятельствам «искусственного» создания доказательств.

Защитник Филинкова говорит, что в одной из справок ФСБ упоминается потенциальная возможность распространения приказов жены Филинкова Александрой Аксеновой из-за границы через самого Черкасова — в том числе приказов на использование оружия.

После исследования недочетов представленных следствием фактических доказательств адвокат переходит к анализу показаний участников процесса и начинает со своего подзащитного, который пояснял в суде, как воспринимал участие в совместных встречах. Черкасов просит суд доверять именно этим показаниям, а не полученным первоначально после задержания.

Задержан Филинков был в зоне вылета из аэропорта Пулково, откуда собирался лететь в Киев через Минск. Он подробно описывает дальнейшие события и говорит о применении пыток. «Я тоже видел [повреждения на теле Филинкова]. Я был повергнут в шок, хотя я подготовленный человек», — подчеркивает защитник. За два месяца проверочных мероприятий к Филинкову не допустили судмедэксперта, говорит он и настаивает на вынесении частного определения в отношении ведомств, которые причастны к 30-часовому удерживанию Филинкова без официального статуса.

— Редкий человек, находящийся в зале заседания, мог бы осознанно противостоять требованию следователя Беляева провести допрос в ночное время. Мой подзащитный был сломлен, деморализован, — описывает адвокат состояние Филинкова в момент первоначального допроса. — Он не воспринимал как своего помощника адвоката по назначению, потому что в ходе предварительного общения адвокат ему сказал, мол, давай признательные показания, отделаешься... Так, как сейчас пытаются поступить иные участники нашего процесса.

Объявляется перерыв 20 минут.

Судьи возвращаются, и заседание возобновляется. Адвокат Черкасов продолжает свое выступление в прениях без маски. Он просит суд не опираться на показания Куксова, Кулькова, Шакурского, Чернова и Иванкина — все они не знали Филинкова до задержания.

«Схема изъятия [Филинкова] из общества», по словам Черкасова, совпадает с обстоятельствами задержания Игоря Шишкина, который 42 часа находился в неопределенном статусе, пока с ним проводились оперативные действия. При этом Шишкин получил значительные телесные повреждения, а следовательно, к нему применялись «изощренные недозволенные методы дознания», использовавшиеся «в 30-х годах прошлого столетия в определенных госструктурах». В связи с этим Черкасов считает, что Шишкин был вынужден оговорить себя и других людей, поэтому суду стоит критически отнестись к его показаниям.

Адвокат Филинкова перечисляет угрозы и уговоры следователей и оперативников, о которых рассказывал его подзащитный.

— Полтора часа едет в одном салоне с Бондаревым, приезжает на следственные действия, я потом его полчаса привожу в себя, его всего трясет, — вспоминает адвокат Черкасов. Он продолжает зачитывать выдержки из жалоб Филинкова на давление и нарушения со стороны силовиков.

Он упоминает «противоречивые показания подсудимого Бояршинова», который в некоторых местах говорит о себе в третьем лице, называя себя «Бояршинов».

На этом Черкасов заканчивает свое выступление.

В конце Черкасов благодарит суд за обеспечение гласности процесса и говорит, что вина его подзащитного доказана не была. Он еще раз напоминает судьям, что суд в Пензе уже утвердил, что файл «Съезд 2017» был на ноутбуке Toshiba.

— Уже на второй круг пошли, — укоряет адвоката судья.

— Для закрепления, — отвечает Черкасов.

В заседании объявляется перерыв до 11 часов 18 июня.

Сторона обвинения запросила для фигурантов дела «Сети» (организация в России признана террористической и запрещена) Виктора Филинкова и Юлия Бояршинова девять и шесть лет колонии общего режима соответственно.

Во Втором западном окружном военном суде в Санкт-Петербурге начались прения сторон по делу об участии в сообществе «Сеть» 25-летнего программиста Виктора Филинкова и 28-летнего промышленного альпиниста Юлия Бояршинова.

Оба обвиняются по части 2 статьи 205.4 УК РФ (участие в террористическом сообществе). Максимальное наказание по этой статье составляет десять лет лишения свободы.

Виктор Филинков почти сразу после задержания заявил, что его пытали электрошокером. Бояршинов жаловался на пыточные условия содержания в СИЗО-6 Ленобласти. Их жалобы ожидают рассмотрения в Европейском суде по правам человека.

http://amp.gs/2BuT

Вчера защита Виктора Филинкова выступила в прениях. Сегодня в 11:00 в прениях выступит наш подзащитный. Затем суд предоставит обоим подсудимым последнее слово и уйдет на вынесение приговора.

Специально для выступления в прениях прибыл начальник отдела государственных обвинителей Прокуратуры СПб Василенко Александр Анатольевич. Он запросил 9 лет колонии общего режима для Виктора Филинкова (при максимальном сроке в 10 лет по ст.204.4 ч.2) и 6 лет для Юлия Бояршинова (путем частичного сложения минимального срока в 5 лет по ст.205.4 ч.2 и 2 лет по ст.222.1).

Прокурор Николай Золотухин с речью не выступал, поддержал коллегу в полном объеме, запрошенное наказание оценил как соответствующее содеянному и попросил суд "услышать нас при вынесении приговора".

Затем выступила защита Юлия Бояршинова, сам Юлий от выступления в прениях отказался.

Вчера по нашему ходатайству суд допустил в зал на свободные места 7 человек. Но попасть в маленький зал смогли не все желающие.

(на фото - заготовки Виктора для прений)

Напротив западного окружного военного суда, где проходят заседания по делу Сети, появилась растяжка

Сегодняшнее заседание ещё не началось, но видеотрансляция будет доступна по ссылке. Сегодня будет последнее слово фигурантов.

https://youtu.be/YyB-diyI4eY

Начинается участие в прениях Виктора Филинкова.

Тройка судей во главе с Романом Мурановым появляется в зале суда.

Слово в прениях предоставляют Виктору Филинкову:

— Заранее извиняюсь перед всеми участниками процесса, буду повторяться в аргументации со своим защитником.

Филинков собирается «пойти по обвинительному заключению». Он начинает с того, что никто из свидетелей не называл его связистом.

— Предполагаю, что это очередная фантазия Беляева или Бондарева. Как я от этого должен защищаться?

Он говорит, что с документами из материалов дела он раньше не был знаком. Вероятно, имеются в виду «Свод „Сети“» и «Съезд 2017».

— Кого я снабдил средствами связи? Никто из свидетелей об этом не говорит. А спрашивает свидетелей об этом лишь защита, — эмоционально говорит Филинков.

Текстовая трансляция:

http://amp.gs/2nub

— Не проверял, не подбирал, не вербовал, — отвечает Филинков на следующие обвинения о подборе им участников «сообщества».

— «Филинков с Бояршиновым, Пчелинцевым, Шишкиным путем непосредственного участия в совместных тренировках…» — цитирует подсудимый обвинительное заключение. Он говорит, что Шишкин не участвовал в тренировках, а участвовал с ним только в двух мероприятиях Бояршинов — и то они осваивали навыки медицинской помощи, но не захвата других людей, или штурма, или навыки огнестрельной стрельбы.

— «Конспирация». Страница 3 обвинительного заключения. Из чего же эта отработанная система конспирации состояла. На 17 томов уголовного дела это три способа — псевдонимы, PGP и Jabber.

Филинков перечисляет псевдонимы и говорит, что они не были средствами конспирации.

— «Рыжий» (фигурант «пензенского дела» Максим Иванкин — МЗ), я его видел, он рыжий, очень конспиративно. «Близнец», по моей информации, у него есть брат-близнец.

Филинков переходит к PGP. Он объясняет, что на практике пара ключей для таких электронных сообщений — это несколько «очень, очень больших» чисел, которые невозможно запомнить, поэтому они хранятся на компьютере. Филинков также отмечает, что тема, отправитель и получатель сообщения не шифруются — зашифрован только текст сообщения.

— Нам не надо здесь читать лекции по поводу программ шифрования, — перебивает Филинкова судья Муранов.

— Представитель прокуратуры не понимает, как работает… — пытается ответить подсудимый.

— Вот соберетесь с ним и объясните, — вмешивается другой судья.

Филинков продолжает. «Конфиденциальность обеспечивает, но не обеспечивает конспирацию», — говорит он уже о протоколе для мессенджеров Jabber.

— Сконструировано на фантазии — именно так создано «террористическое сообщество "Сеть"», — продолжает Филинков. — И то сконструировано плохо. Там дата неправильная, тут Шепелев в файлах.

Филинков вспоминает пытки его самого, Игоря Шишкина, Ильи Капустина, приговор в Пензе.

-— Мне непонятна позиция уважаемого прокурора. Я ожидал, что он откажется от обвинения… Не смотрит на меня. Ответной реплики я могу не ожидать, да?