Западная музыка распространялась по СССР через кино, причем, в основном, через комедийное. Для вида над их нравами надо было сперва посмеяться. Все помнят, наверное, как в “Кавказской пленнице” Бывалый учит танцевать твист, давя ногой окурки. Менее известна аналогичная сцена из детской комедии “Иностранка”, снятой в 1965-м - незадолго до “Пленницы”. По сюжету фильма парижская школьница попадает в Одессу - город, из которой бежала семья ее бабушки, оставив дом на улице Полицейской. Пока бабушка (безуспешно) пытается вернуть деньги за реквизированный дом, Мадлен успевает спеться с одесскими школьниками и показаться на прослушивании к профессору, где и потрясает аудиторию модной в парижах песенкой Джонни Митчелла “Я сгораю от любви” и диким танцем. В финале сцены изумленный профессор (Евгений Весник) произносит шутку про гасим ногой окурок. Она, кстати, “подрезана” у главного популяризатора твиста, Чабби Чеккера, который именно так объяснял фирменное движение стопой в американских телешоу в 1960-м.

Интересней другое: авторы твиста из “Иностранки” - люди далеко не случайные. За Мадлен поет Тамара Миансарова. Для СССР она стала Чабби Чеккером: певица исполнила первые твисты на русском “Рыжик” и “Черный кот”, которые в том же 1965-м звучали по всей стране. А “Я сгораю от любви” за несуществующего Джонни Митчелла (это жирный намек на “французского Элвиса”, Джонни Холидея), как и остальную музыку в фильме, стилизованную под босанову и кул-джаз, сочинил Мурад Кажлаев. Дагестанский композитор, защищенный к тому времени членством в Союзе Композиторов и другими советскими оберегами, был в курсе модных ритмов и веяний западной эстрады. С юности он играл джаз, был “штатником” (стилягой), а в 1965-м уже создал ансамбль “Гуниб”, из которого появился вокальный квартет “Гая” (их камео есть и в “Иностранке”), и писал свой джазовый концерт, который он представит самому Дюку Эллингтону. Еще через несколько лет Мурад Кажлаев станет автором знаковой для советского джаза пластинки “Крутые повороты”, а один из режиссеров “Иностранки” Александр Серый снимет “Джентльменов удачи”, в саундтреке которых композитор Геннадий Гладков заложит краеугольный камень в фундамент русского шансона. Но это уже совсем другие истории. #субботнийсеанс

В день 59-летия Егора Летова увидела свет пара очень интересных проектов, с ним связанных и ему посвященных. Во-первых, Наталья Чумакова и издательство «Выргород» выпускают два ранних альбома его самого первого проекта «Посев» (или Possev) — «Всякие картинки» и «Дождь в казарме». Записано в 1984-м в Омске в домашней студии Maidan Records. Послушать в стриминге, как я понимаю, нельзя — надо покупать диджипак.
Второе: журналист Александр Горбачев и команда Arzamas запустили подкаст о биографии Егора Летова. Как ни странно, книг и фильмов о лидере «Гражданской Обороны» уже сделано немало, а обстоятельного рассказа о его жизни все еще не было. А ведь история культурного сопротивления Егора Летова — это не только поучительно, но и жутко интересно.

Не стало поэта Николая Добронравова. На 95-м году жизни. 67 из них он провел вместе с композитором Александрой Пахмутовой. Она была королевой советской песни, а он ее принцем-консортом. Вместе они создали целую эстрадную энциклопедию, в которой советская эпоха разложена по песням-словарным статьям о людях, предметах и явлениях: от Гражданской войны до строительства ГЭС на сибирских реках, от Беловежской пущи до Ямала, от Воркуты до Ярославля, от автомобиля “Москвич” до Олимпиады-80. Но надо не забывать, что помимо песен о боях и подвигах, помимо гимнов советским труженикам, воинам и героям, они написали немало прекрасных песен о любви и нежности в отношениях. Они-то, наверняка, и останутся в вечности. Вот одна из них, не та что приходит на ум в первую очередь - так и называется "Я тебя люблю".

«Пахмутова и Добронравов смогли сочетать традиции песенного соцреализма и приметы оттепельного искусства»

🎵 Будущие супруги-соавторы встретились в 1956-м в детской редакции Всесоюзного радио и начали совместное творчество с песен для пионеров. Первый успех к тандему пришел в начале оттепели, когда и советская песня, и культура в целом открылись обновлениям.

Триумф сокровенного над общегражданским, а романса над гимном, свойственен лучшим их произведениям.

Музыкальный журналист Денис Бояринов рассказывает, как Пахмутова и Добронравов стали образцом гармоничного союза в личной и профессиональной жизни, а также чем важно их творчество.

✨ Читайте материал на сайте «Новой-Европа»

Читать без VPN

Хотите трэша и угара из 90-х? Посмотрите короткометражный док про спид-метал-группу «Аспид» из Волгодонска. Единственный альбом «Аспида» «Кровоизлияние» (1993) считается мегараритетом и «священным Граалем» для интересующихся отечественным рок-андеграундом. При этом сама пластинка выглядит так, что ее страшно взять в руки.

В 1992-м «Аспид» вырвались из глубинки, добрались до Москвы, записали альбом на студии SNC и произвели оглушительное впечатление на тусовку столичных металлистов. Но стать российскими Sepultura у них не получилось: с ними не подписал контракт Борис Зосимов, они не попали на фестиваль «Монстры Рока». Даже выступить вместе с главными местными звездами жанра — «Коррозией Металла» — не вышло. В стране был хаос, и «Аспид» вернулся туда, откуда начинал. А потом меценат группы повесился и коллектив прекратил существование в 1995-м. Все, что осталось от «Аспида» — это одна пластинка и вот этот докфильм — очень трогательный.

Сменим тему — и поговорим не о прошлом российской музыки, а о ее настоящем. Что с ней происходит сейчас и что будет дальше? С такими вопросами ко мне обратился канал «Что будет» — ребята в Сыктывкаре делают классный независимый медиапродукт: видеоподкасты, репортажи и интервью. Подписывайтесь на них в ютюбе, ВКонтакте и телеграме, если интересуетесь тем, как живет Россия.

На обложке пластинки «Память» написано «рок-балет», но это верно только наполовину. Это действительно музыка из балета, но никакого рока там нет и в помине. «Память» — прекрасный образчик советской школы электроники. К сожалению, успешно забытый вопреки своему названию.

«Память» была сочинена композитором Борисом Петровым, чье имя сейчас отзовется у немногих. А в 1970-х Петров был блестящим московским пианистом, виртуозом, получавшим призовые места на международных конкурсах. Он выступал на конкурсе Чайковского в 1978-м, но срезался и получил только четвертую премию (впрочем, соперники у него были достойные — победителем стал Михаил Плетнев). Но Петров еще и окончил аспирантуру московской консерватории по композиции (его наставником был сам Тихон Хренников), писал собственные сочинения и исполнял их на концертах. ⏭️

Балет «Память» создавался Петровым вместе со знаменитым танцовщиком Вячеславом Гордеевым. В 1984-м премьер Большого театра возглавил ансамбль московской областной филармонии (который впоследствии стала театром «Русский балет») и ему был нужен новый репертуар. Гордеев сам написал либретто «Памяти» и ставил хореографию спектакля — для него, как и для композитора, это был большой балетный дебют.
Формально «Память», премьера которого состоялась в 1985-м, посвящен 40-летию победы над фашизмом. Но это был только повод, на самом деле авторов интересовала модернистская хореография под прогрессивную музыку (Гордеев, кстати, впоследствии сделал еще пару постановок под синтезаторный нью-эйдж Жана-Мишель Жарра). «Память» — это притча про большую войну, которая ведет к уничтожению человечества. В спектакле, происходящем в некоем абстрактном будущем, сталкиваются люди света и люди тьмы: их непримиримый конфликт заканчивается ядерным апокалипсисом. Финал оптимистический — жизнь и любовь возрождаются на Земле под небесной красоты адажио, в которой сплетаются голоса легендарного синтезатора «Синти-100», симфонического оркестра и солирующей флейты. «Синти-100», записанный Юрием Богдановым в стенах Московской студии электронной музыки, был нужен композитору, чтобы придать музыке футуристических красок, озвучить зловещими остинато паучьи танцы людей тьмы и сцену апокалипсиса. Cамые красивые места в партитуре, отсылающие к музыке барокко («Гармония») и Чайковскому («Адажио»), отданы, разумеется, силам cвета и оркестру.

Словом, «Память» — выдающийся экземпляр симфо-электроники с непобедимым геном русской классической музыки и советского идеализма, а в нынешнем информационном контексте это сочинение приобретает новое звучание. Жаль только, что Борис Петров после «Памяти» почему-то прекратил свои эксперименты с электроникой. Сразу следом он сделал музыку для знакового перестроечного фантастико-исторического фильма «Зеркало для героя». Там уже не было синтезаторов в саундтреке (зато была сцена с концерта «Наутилус Помпилиус» в свердловском рок-клубе). А в самом начале 1990-х Петров уехал во Францию — записал там пару компакт-дисков с камерной музыкой Форе, Сезара и Прокофьева, и на этом его следы, увы, растворяются в цифровом пространстве. А вот «Память» осталась.

Он воевал с советской идеологией и властью. Его оружием была музыка: превратив свою квартиру в подпольную студию, он записывал крамольные рок-альбомы, которые расходились по стране в магнитном самиздате. Катушки с оригиналами ему приходилось прятать в тайниках на случай вполне возможного ареста и обысков …

Нет, это не очередной рассказ про Егора Летова, это о его предтече Юрии Морозове — человеке, стоявшем у колыбели русского и ленинградского рока, о котором вспоминают гораздо реже, чем он того заслуживает. В первую очередь, это связано с позицией самого Юрия Морозова — он не встраивался ни в какие системы, да и весь русский рок, включая его самых известных представителей, ценил невысоко. Я давеча писал текст про Морозова для журнала «Диалоги искусств» и с удивлением обнаружил, что вся его катакомбная дискография доступна на Apple Music. Взялся слушать углубленно — и втянулся.

Вообще, у Юрия Морозова слишком много записей: автор сам не знал сколько у него альбомов. На пике своей деятельности в конце 1970-х он делал по катушке раз в два-три месяца. А лучшие из них, на мой вкус — это «те, что ни один еще "нормальный" человек не дослушал до конца», как говорил Морозов в интервью журналу «Рокси»: например, «Джаз ночью», где он с друзьями музыкантами оказывается на территории мрачного прог-рока, или «Погубить человечество», дикий саундтрек к воображаемому сай-фай-хоррору, исполненный на некоем самодельном синтезаторе. То есть, как сейчас говорят, самые отлетевшие.
Так что я начал составлять плейлист из композиций Морозова: там есть и ранняя битловщина, и фолк-рок, и хипповская психоделия, и протестный хард, и экспериментальщина. Послушайте — если не слышали. А если у вас есть любимая песня Морозова -— напишите в комментарии. Вдруг я пропустил что-то ценное.