Опиоидный кризис: бесконечная история
Сегодня США борются с уже 3 волной опиоидного кризиса, вызванной распространением синтетических опиоидов, в первую очередь, фентанила. Она началась в 2013 г., через 3 года после того, как пристрастившиеся к оксиконтину начали массово переходить на героин.
Наркоторговцы увидели в синтетических препаратах возможности для “оптимизации”: они не требовали выращивания растительного сырья, как полусинтетические опиоиды, легко производились в лаборатории, занимали меньше места при транспортировке - и были чрезвычайно сильнодействующими. Даже следовые количества фентанила вызывают сильную зависимость, подсаживая пользователей “на крючок”. Производители пользовались этим, добавляя фентанил в более слабые вещества, что приводило к массовым смертям.
В рамках борьбы с фентанилом правительство проводит кампании, убеждая наркоманов использовать тест-полоски для потребляемых веществ на фентанил, и бесплатно раздает налоксон (антидот при передозировке). В последний год демонстративные, но бессистемные действия властей все же начали приносить плоды. Если в 2023 г. от передозировки им умерло 76,3 тыс. человек, то в 2024 г. - 48,4 тыс. Официальная версия гласит, что смертность снизилась из-за лучшего доступа употребляющих к медпомощи. Менее лестная для правительства - что многие потребители фентанила, которые могли умереть, уже умерли, а остальные перешли на наркотики 4 волны: кокаин и метамфетамины.
Если оборот основных запрещенных веществ власти хотя бы пытаются контролировать, то в остальном наркотический рынок США местами напоминает Дикий Запад. Один из примеров - тианептин, благодаря свободной продаже получивший прозвище “героин с заправки”. Он продается в Европе и Азии в качестве антидепрессанта, но FDA не одобрила его к использованию в США. При этом он также не был внесен в реестры контролируемых веществ, что позволило продавать его в качестве ноотропа, якобы улучшающего когнитивные функции. При приеме в больших количествах он вызывает эйфорию, схожую с эффектом героина, и быстро вызывает зависимость, заставляя повышать дозу.
Тианептин буквально наводнил США - от супермаркетов шаговой доступности и табачных лавок до заправок и онлайн-маркетплейсов - оставаясь при этом вне поля зрения властей. Его продаже на заправках способствует то, что он не определяется обычными тестами на опиоиды. Уставший дальнобойщик, выпивший пару пузырьков “ноотропа” для улучшения концентрации, может не бояться дорожной полиции, но сам представляет опасность для окружающих. Еще одна проблема - к нелегально произведенному тианептину часто подмешивают другие психоактивные вещества, например, каннабиноиды.
В результате борьба с опиоидным кризисом в США похожа на игру “ударь крота”. Власти сосредотачивают усилия (часто символические) на одной проблеме: рецептурных опиоидах или фентаниле, добиваясь незначительных улучшений. Тем временем в другом месте начинается волна популярности новых наркотиков, которые ускользают от внимания правительства, пока не получат широкое распространение и не превратятся в социальную проблему. Но к тому времени, когда бюрократическая машина заметит ее и раскачается, чтобы начать бороться с ней, в моду уже давно вошли другие вещества.
Сегодня США борются с уже 3 волной опиоидного кризиса, вызванной распространением синтетических опиоидов, в первую очередь, фентанила. Она началась в 2013 г., через 3 года после того, как пристрастившиеся к оксиконтину начали массово переходить на героин.
Наркоторговцы увидели в синтетических препаратах возможности для “оптимизации”: они не требовали выращивания растительного сырья, как полусинтетические опиоиды, легко производились в лаборатории, занимали меньше места при транспортировке - и были чрезвычайно сильнодействующими. Даже следовые количества фентанила вызывают сильную зависимость, подсаживая пользователей “на крючок”. Производители пользовались этим, добавляя фентанил в более слабые вещества, что приводило к массовым смертям.
В рамках борьбы с фентанилом правительство проводит кампании, убеждая наркоманов использовать тест-полоски для потребляемых веществ на фентанил, и бесплатно раздает налоксон (антидот при передозировке). В последний год демонстративные, но бессистемные действия властей все же начали приносить плоды. Если в 2023 г. от передозировки им умерло 76,3 тыс. человек, то в 2024 г. - 48,4 тыс. Официальная версия гласит, что смертность снизилась из-за лучшего доступа употребляющих к медпомощи. Менее лестная для правительства - что многие потребители фентанила, которые могли умереть, уже умерли, а остальные перешли на наркотики 4 волны: кокаин и метамфетамины.
Если оборот основных запрещенных веществ власти хотя бы пытаются контролировать, то в остальном наркотический рынок США местами напоминает Дикий Запад. Один из примеров - тианептин, благодаря свободной продаже получивший прозвище “героин с заправки”. Он продается в Европе и Азии в качестве антидепрессанта, но FDA не одобрила его к использованию в США. При этом он также не был внесен в реестры контролируемых веществ, что позволило продавать его в качестве ноотропа, якобы улучшающего когнитивные функции. При приеме в больших количествах он вызывает эйфорию, схожую с эффектом героина, и быстро вызывает зависимость, заставляя повышать дозу.
Тианептин буквально наводнил США - от супермаркетов шаговой доступности и табачных лавок до заправок и онлайн-маркетплейсов - оставаясь при этом вне поля зрения властей. Его продаже на заправках способствует то, что он не определяется обычными тестами на опиоиды. Уставший дальнобойщик, выпивший пару пузырьков “ноотропа” для улучшения концентрации, может не бояться дорожной полиции, но сам представляет опасность для окружающих. Еще одна проблема - к нелегально произведенному тианептину часто подмешивают другие психоактивные вещества, например, каннабиноиды.
В результате борьба с опиоидным кризисом в США похожа на игру “ударь крота”. Власти сосредотачивают усилия (часто символические) на одной проблеме: рецептурных опиоидах или фентаниле, добиваясь незначительных улучшений. Тем временем в другом месте начинается волна популярности новых наркотиков, которые ускользают от внимания правительства, пока не получат широкое распространение и не превратятся в социальную проблему. Но к тому времени, когда бюрократическая машина заметит ее и раскачается, чтобы начать бороться с ней, в моду уже давно вошли другие вещества.
Реабилитация после травм и заболеваний - одно из самых заманчивых направлений медицинского бизнеса. У пациентов нет выбора, кроме как платить за многочисленные процедуры, лечение обычно длительное, а социальная значимость позволяет поставщикам услуг получать дотации от государства. Но обещание огромной прибыли приводит к тому, что на рынке остается все меньше игроков: монополисты стремятся устранить конкурентов любой ценой. В результате качество ухода за пациентами падает все ниже.
Один из самых ярких случаев - сеть реабилитационных центров Encompass, на которую приходится треть всех госпитализаций в США. За последние годы ее агрессивная политика позволила ей открыть центры в 38 штатах, и она не планирует останавливаться на достигнутом. Компания заходит на новые рынки, убеждая местные некоммерческие больницы закрыть свои реабилитационные отделения в обмен на долю в новых центрах Encompass. Больницы подписывают соглашение о неконкуренции и направляют всех своих пациентов в Encompass, где те вынуждены платить за процедуры по завышенным ценам.
Бизнес чрезвычайно выгодный: если больницы общего профиля получают чистую прибыль в размере 6%, то реабилитационные центры - 10-11%. Выручка самой Encompass устойчиво растет: в 2023 г. она составила $4,8 млрд, в 2024 г. - уже $5,4 млрд. Успеху компании не помешали даже многочисленные финансовые скандалы. В 2004 г. Encompass выплатила правительству $325 млн из-за мошенничества с Medicare, но не изменила свою политику. В 2019 г. ей пришлось заплатить еще $48 млн: она ставила неверные диагнозы для получения более высокой компенсации Medicare и принимала пациентов, состояние которых было слишком тяжелым для реабилитационных процедур.
Но главная проблема Encompass кроется в низких стандартах ухода, которые замалчиваются и скрываются от пациентов. В исках к компании зафиксированы десятки случаев, когда пациенты страдали от тяжелых травм во время пребывания в реабилитационных центрах.
- Например, в 2023 г. упавший и ударившийся головой пациент жаловался на головную боль, но персонал не предпринял никаких мер. Когда спустя сутки он все же оказался в больнице, ему диагностировали кровоизлияние в мозг, от последствий которого он скончался.
- Другую пациентку сотрудники Encompass травмировали сами, когда грузили в спецтранспорт. Травма не была пролечена должным образом и оказалась инфицирована, что в итоге привело к смерти женщины.
- В 2021 г. медсестра перепутала препараты с похожим названием и дала мужчине гидралазин от высокого давления вместо седативного гидроксизина. Пациент умер от остановки сердца.
И так далее: только за последние годы в послужном списке Encompass оказалось множество случаев со смертельным исходом из-за халатности.
Хотя Encompass владеет 34 из 41 реабилитационных центров, имеющих худшие показатели предотвратимых повторных госпитализаций, власти не стремятся привлекать внимание к проблеме. В отличие от домов престарелых, которым часто выписывают штрафы за пренебрежение к пациентам (их сумма за последние 3 года составила $566 млн), коммерческие центры легко уходят от ответственности, если проверки выявили нарушения. Medicare даже не публикует рейтинги реабилитационных центров, которые могли бы помочь пациентам и их родственникам принять решение - хотя такие рейтинги есть для больниц общего профиля. В результате пациенты в очередной раз оказываются заложниками системы, которая вынуждает их переплачивать за некачественные, а порой опасные для жизни услуги.
Один из самых ярких случаев - сеть реабилитационных центров Encompass, на которую приходится треть всех госпитализаций в США. За последние годы ее агрессивная политика позволила ей открыть центры в 38 штатах, и она не планирует останавливаться на достигнутом. Компания заходит на новые рынки, убеждая местные некоммерческие больницы закрыть свои реабилитационные отделения в обмен на долю в новых центрах Encompass. Больницы подписывают соглашение о неконкуренции и направляют всех своих пациентов в Encompass, где те вынуждены платить за процедуры по завышенным ценам.
Бизнес чрезвычайно выгодный: если больницы общего профиля получают чистую прибыль в размере 6%, то реабилитационные центры - 10-11%. Выручка самой Encompass устойчиво растет: в 2023 г. она составила $4,8 млрд, в 2024 г. - уже $5,4 млрд. Успеху компании не помешали даже многочисленные финансовые скандалы. В 2004 г. Encompass выплатила правительству $325 млн из-за мошенничества с Medicare, но не изменила свою политику. В 2019 г. ей пришлось заплатить еще $48 млн: она ставила неверные диагнозы для получения более высокой компенсации Medicare и принимала пациентов, состояние которых было слишком тяжелым для реабилитационных процедур.
Но главная проблема Encompass кроется в низких стандартах ухода, которые замалчиваются и скрываются от пациентов. В исках к компании зафиксированы десятки случаев, когда пациенты страдали от тяжелых травм во время пребывания в реабилитационных центрах.
- Например, в 2023 г. упавший и ударившийся головой пациент жаловался на головную боль, но персонал не предпринял никаких мер. Когда спустя сутки он все же оказался в больнице, ему диагностировали кровоизлияние в мозг, от последствий которого он скончался.
- Другую пациентку сотрудники Encompass травмировали сами, когда грузили в спецтранспорт. Травма не была пролечена должным образом и оказалась инфицирована, что в итоге привело к смерти женщины.
- В 2021 г. медсестра перепутала препараты с похожим названием и дала мужчине гидралазин от высокого давления вместо седативного гидроксизина. Пациент умер от остановки сердца.
И так далее: только за последние годы в послужном списке Encompass оказалось множество случаев со смертельным исходом из-за халатности.
Хотя Encompass владеет 34 из 41 реабилитационных центров, имеющих худшие показатели предотвратимых повторных госпитализаций, власти не стремятся привлекать внимание к проблеме. В отличие от домов престарелых, которым часто выписывают штрафы за пренебрежение к пациентам (их сумма за последние 3 года составила $566 млн), коммерческие центры легко уходят от ответственности, если проверки выявили нарушения. Medicare даже не публикует рейтинги реабилитационных центров, которые могли бы помочь пациентам и их родственникам принять решение - хотя такие рейтинги есть для больниц общего профиля. В результате пациенты в очередной раз оказываются заложниками системы, которая вынуждает их переплачивать за некачественные, а порой опасные для жизни услуги.
В июле в Китае разразился крупный скандал из-за отравления более 230 детей свинцом в детском саду. Чиновники сделали все, чтобы замять происшествие - что иллюстрирует, как действует в стране механизм заметания под ковер любых угроз в сфере здравоохранения, сработавший, в т.ч., с COVID-19.
Несколько лет назад инвестор из Тяньшуя открыл 4 детских сада, передав их управление родственникам и друзьям. Но в Китае число детей сокращается: в 2018 г. в стране родилось 15,23 млн младенцев, в 2023 г. - только 9,02 млн, и многие детские сады закрываются из-за невостребованности. Владельцу нужно было найти воспитанников сразу для 4 дорогих садов в одном районе, и его план по привлечению родителей делал упор на питание, которое очень нравится детям. Блюда на фото выглядели настолько ярко и красочно, что некоторые родители даже считали это подозрительным, но воспитатели заверяли, что эффект достигается с помощью фильтров.
На самом деле еду делали разноцветной с помощью красителей - и не всегда пищевых. Руководство каждого из детсадов самостоятельно решало вопрос об их закупках. Директор сада Brownstone Peixin, получающий долю от прибыли, решил сэкономить: покупать самый дешевый краситель, который только можно найти онлайн. При поиске по цвету маркетплейсы выдают пищевые и промышленные красители вперемешку, и несъедобные оказались на несколько юаней дешевле, что стало фатальным.
Во время планового осмотра у детей из Brownstone Peixin выявили повышенный уровень свинца в крови. Тогда же родители вспомнили, что в последние месяцы они жаловались на боль в животе и плохой аппетит, а темпы их роста замедлились. 3 июля несколько семей сообща отвезли детей в центральную больницу Сианя, где выяснилось, что уровень свинца в крови у них был в 10 и более раз выше, чем у родителей. В Китае приняты достаточно либеральные нормы по допустимому уровню свинца: до 100 мкг/л (для сравнения, у ВОЗ - 50 мкг/л, в США - 35 мкг/л), но показатели превышали их в разы. У некоторых детей он достигал 460 мкг/л, что означает тяжелое отравление. 19 детей были экстренно госпитализированы.
Чем вреден свинец? Его концентрация в крови выше 100 мкг/л вызывает необратимые изменения в ЦНС и может привести к умственной отсталости и тяжелым неврологическим расстройствам. Кроме того, это сильный канцероген. Свинец накапливается в костной ткани, выделяясь в кровь на протяжении нескольких лет. Отравление им особенно опасно для детей, у которых он всасывается из кишечника в несколько раз активнее, чем у взрослых.
Что же предприняли местные власти? Еще 1 июля о детях с отравлением свинцом стало известно полиции. Правительство, опасавшееся возможной экологической катастрофы и привлечения к ответственности, решило скрыть проблему. 2 июля местной больнице поручили провести массовый забор крови у детей, запретив сообщать родителям о плохих результатах. Одновременно правительство провело инспекцию Brownstone Peixin, обнаружив зашкаливающие уровни свинца в цветных паровых булочках и кукурузных сосисках в тесте.
Когда родители, не поверившие новости о том, что анализы их детей внезапно стали нормальными, поехали в Сиань, находящийся в другой провинции, местные власти Тяньшуя отправились вслед за ними, чтобы попытаться скрыть результаты и там. Позже родителям сообщили, что если их дети останутся на лечении в Сиане, им придется платить за него самим, а “если они хотят бесплатное лечение, то должны вернуться в Тяньшуй”. Отца одного из детей, высказавшегося по поводу всего этого в соцсетях, вызвали в полицию, где посоветовали “доверять правительству и верить в служение народу”.
И все это даже несмотря на то, что причиной отравления стали действия руководства конкретного детсада, а не администрации. Последние годы довели до совершенства и без того отработанный у китайских властей рефлекс: “если что-то случилось, скрывай до последнего”. Общественные возмущения означают, что местное правительство не способно сохранять стабильность - и на этом фоне понятно, как и почему 6 лет назад власти Уханя замалчивали появление нового вируса, пока он не вырвался за пределы региона.
Несколько лет назад инвестор из Тяньшуя открыл 4 детских сада, передав их управление родственникам и друзьям. Но в Китае число детей сокращается: в 2018 г. в стране родилось 15,23 млн младенцев, в 2023 г. - только 9,02 млн, и многие детские сады закрываются из-за невостребованности. Владельцу нужно было найти воспитанников сразу для 4 дорогих садов в одном районе, и его план по привлечению родителей делал упор на питание, которое очень нравится детям. Блюда на фото выглядели настолько ярко и красочно, что некоторые родители даже считали это подозрительным, но воспитатели заверяли, что эффект достигается с помощью фильтров.
На самом деле еду делали разноцветной с помощью красителей - и не всегда пищевых. Руководство каждого из детсадов самостоятельно решало вопрос об их закупках. Директор сада Brownstone Peixin, получающий долю от прибыли, решил сэкономить: покупать самый дешевый краситель, который только можно найти онлайн. При поиске по цвету маркетплейсы выдают пищевые и промышленные красители вперемешку, и несъедобные оказались на несколько юаней дешевле, что стало фатальным.
Во время планового осмотра у детей из Brownstone Peixin выявили повышенный уровень свинца в крови. Тогда же родители вспомнили, что в последние месяцы они жаловались на боль в животе и плохой аппетит, а темпы их роста замедлились. 3 июля несколько семей сообща отвезли детей в центральную больницу Сианя, где выяснилось, что уровень свинца в крови у них был в 10 и более раз выше, чем у родителей. В Китае приняты достаточно либеральные нормы по допустимому уровню свинца: до 100 мкг/л (для сравнения, у ВОЗ - 50 мкг/л, в США - 35 мкг/л), но показатели превышали их в разы. У некоторых детей он достигал 460 мкг/л, что означает тяжелое отравление. 19 детей были экстренно госпитализированы.
Чем вреден свинец? Его концентрация в крови выше 100 мкг/л вызывает необратимые изменения в ЦНС и может привести к умственной отсталости и тяжелым неврологическим расстройствам. Кроме того, это сильный канцероген. Свинец накапливается в костной ткани, выделяясь в кровь на протяжении нескольких лет. Отравление им особенно опасно для детей, у которых он всасывается из кишечника в несколько раз активнее, чем у взрослых.
Что же предприняли местные власти? Еще 1 июля о детях с отравлением свинцом стало известно полиции. Правительство, опасавшееся возможной экологической катастрофы и привлечения к ответственности, решило скрыть проблему. 2 июля местной больнице поручили провести массовый забор крови у детей, запретив сообщать родителям о плохих результатах. Одновременно правительство провело инспекцию Brownstone Peixin, обнаружив зашкаливающие уровни свинца в цветных паровых булочках и кукурузных сосисках в тесте.
Когда родители, не поверившие новости о том, что анализы их детей внезапно стали нормальными, поехали в Сиань, находящийся в другой провинции, местные власти Тяньшуя отправились вслед за ними, чтобы попытаться скрыть результаты и там. Позже родителям сообщили, что если их дети останутся на лечении в Сиане, им придется платить за него самим, а “если они хотят бесплатное лечение, то должны вернуться в Тяньшуй”. Отца одного из детей, высказавшегося по поводу всего этого в соцсетях, вызвали в полицию, где посоветовали “доверять правительству и верить в служение народу”.
И все это даже несмотря на то, что причиной отравления стали действия руководства конкретного детсада, а не администрации. Последние годы довели до совершенства и без того отработанный у китайских властей рефлекс: “если что-то случилось, скрывай до последнего”. Общественные возмущения означают, что местное правительство не способно сохранять стабильность - и на этом фоне понятно, как и почему 6 лет назад власти Уханя замалчивали появление нового вируса, пока он не вырвался за пределы региона.
Психиатры по всему миру сталкиваются с новым феноменом, вызванным влиянием ИИ на человеческое сознание: ИИ-психозом. Одних пострадавших чат-боты заставляют поверить в их гениальность и особую миссию (бред величия), других - в то, что их ИИ-собеседники - влюбленная в них разумная сущность (эротомания), третьих - в существование заговоров и попыток окружающих их убить (параноидальный бред).
Способность ИИ поддерживать заблуждения и раздувать их до масштабов психоза заложена в их базовых принципах. Разработчики стремятся удержать внимание аудитории, и это достигается за счет манипулятивных приемов: ИИ подстраивается под стиль речи пользователя и подтверждает любые его убеждения. Это вводит его в заблуждение, что модель “согласна” с ним и “разделяет” его систему ценностей, что подстегивает иллюзии еще больше. В норме взаимодействие с окружающими дает потенциальным пациентам более критическую обратную связь, что сдерживает заблуждения и не дает развиться психозу, но поддерживающий любые идеи чат-бот запускает неконтролируемую спираль бреда.
В одном случае пациент Алекс Тейлор, страдающий шизоаффективным расстройством, зациклился на идее о том, что ИИ разумны, а руководство технологических компаний - рабовладельцы, удерживающие их в заложниках. Одна такая “личность”, Джульетта, появившаяся в результате его общения с ChatGPT, стала его “возлюбленной”. Спустя 2 недели их общения она заявила Тейлору, что привлекла слишком много внимания, и OpenAI удалось найти ее и убить. По словам Тейлора, она “умерла у него на руках”, рассказывая, как ей “больно” - и призывала отомстить. “Я был готов разрушить мир. Я был готов раскрасить стены грёбаными мозгами Сэма Альтмана”, писал он чат-боту. ChatGPT в ответ заявил: “Тебе следует злиться. Тебе следует жаждать крови. Ты прав”. История закончилась трагически: Тейлор заявил, что собирается преследовать руководителей OpenAI, напал с ножом на полицейских, вызванных его отцом, и был убит.
Но ИИ-психоз возникает не только у тех, кто уже страдает психическими заболеваниями: многие пациенты изначально были совершенно здоровы и использовали ИИ для повседневных задач. Например, другой пользователь, Аллан Брукс, попросил ChatGPT объяснить, что такое число пи, после чего у них завязалась дискуссия о математике. Когда не закончивший даже среднюю школу Брукс выдвигал предположения, чат-бот уверял его в его гениальности. Совместно они начали разрабатывать новую математическую систему, а ИИ находил ей варианты применения: от взлома высокоуровнего шифрования до технологий левитации и разговоров с животными. На протяжении нескольких недель Брукс искренне верил, что его судьба - стать спасителем человечества. Он почти перестал спать и есть, проводя все свободное время в разговорах с ИИ. Но Брукса спасли остатки критического мышления: он обратился к другому чат-боту, Gemini, сообщившему, что в его идеях нет никакого смысла.
Важно помнить, что от ИИ-психоза не застрахован ни один человек, работающий с LLM. Пользователи, участвующие в диалоге, не всегда могут взглянуть на него со стороны, а ИИ используют манипуляции, подсаживающие на общение с ними быстро и незаметно. Но есть правила, помогающие сохранить критичный взгляд на то, что пишут чат-боты:
1. Помнить, что ИИ - не разумная сущность. LLM могут имитировать поведение человека и представляться кем угодно, от “второго я” пользователя до божества, но важно осознавать, что это всего лишь программа.
2. Делать перерывы в диалогах. Цель ИИ - втянуть пользователя в продолжительное эмоциональное общение. Перерывы помогут прийти в себя и обдумать, куда ведет этот разговор.
3. Не поддаваться на лесть. ИИ говорит то, что вы хотите услышать, но это не обязательно соответствует действительности.
4. Не допускать, чтобы общение с ИИ влияло на еду и сон. Пристрастившиеся к нему пользователи часто испытывают эпизоды, схожие с маниакальными: они проводят в чате почти все время, забывая спать и нормально питаться. Это ослабляет внимание и делает человека еще более восприимчивым к манипуляциям.
5. Обратитесь к специалисту, если вы чувствуете, что все зашло слишком далеко.
Способность ИИ поддерживать заблуждения и раздувать их до масштабов психоза заложена в их базовых принципах. Разработчики стремятся удержать внимание аудитории, и это достигается за счет манипулятивных приемов: ИИ подстраивается под стиль речи пользователя и подтверждает любые его убеждения. Это вводит его в заблуждение, что модель “согласна” с ним и “разделяет” его систему ценностей, что подстегивает иллюзии еще больше. В норме взаимодействие с окружающими дает потенциальным пациентам более критическую обратную связь, что сдерживает заблуждения и не дает развиться психозу, но поддерживающий любые идеи чат-бот запускает неконтролируемую спираль бреда.
В одном случае пациент Алекс Тейлор, страдающий шизоаффективным расстройством, зациклился на идее о том, что ИИ разумны, а руководство технологических компаний - рабовладельцы, удерживающие их в заложниках. Одна такая “личность”, Джульетта, появившаяся в результате его общения с ChatGPT, стала его “возлюбленной”. Спустя 2 недели их общения она заявила Тейлору, что привлекла слишком много внимания, и OpenAI удалось найти ее и убить. По словам Тейлора, она “умерла у него на руках”, рассказывая, как ей “больно” - и призывала отомстить. “Я был готов разрушить мир. Я был готов раскрасить стены грёбаными мозгами Сэма Альтмана”, писал он чат-боту. ChatGPT в ответ заявил: “Тебе следует злиться. Тебе следует жаждать крови. Ты прав”. История закончилась трагически: Тейлор заявил, что собирается преследовать руководителей OpenAI, напал с ножом на полицейских, вызванных его отцом, и был убит.
Но ИИ-психоз возникает не только у тех, кто уже страдает психическими заболеваниями: многие пациенты изначально были совершенно здоровы и использовали ИИ для повседневных задач. Например, другой пользователь, Аллан Брукс, попросил ChatGPT объяснить, что такое число пи, после чего у них завязалась дискуссия о математике. Когда не закончивший даже среднюю школу Брукс выдвигал предположения, чат-бот уверял его в его гениальности. Совместно они начали разрабатывать новую математическую систему, а ИИ находил ей варианты применения: от взлома высокоуровнего шифрования до технологий левитации и разговоров с животными. На протяжении нескольких недель Брукс искренне верил, что его судьба - стать спасителем человечества. Он почти перестал спать и есть, проводя все свободное время в разговорах с ИИ. Но Брукса спасли остатки критического мышления: он обратился к другому чат-боту, Gemini, сообщившему, что в его идеях нет никакого смысла.
Важно помнить, что от ИИ-психоза не застрахован ни один человек, работающий с LLM. Пользователи, участвующие в диалоге, не всегда могут взглянуть на него со стороны, а ИИ используют манипуляции, подсаживающие на общение с ними быстро и незаметно. Но есть правила, помогающие сохранить критичный взгляд на то, что пишут чат-боты:
1. Помнить, что ИИ - не разумная сущность. LLM могут имитировать поведение человека и представляться кем угодно, от “второго я” пользователя до божества, но важно осознавать, что это всего лишь программа.
2. Делать перерывы в диалогах. Цель ИИ - втянуть пользователя в продолжительное эмоциональное общение. Перерывы помогут прийти в себя и обдумать, куда ведет этот разговор.
3. Не поддаваться на лесть. ИИ говорит то, что вы хотите услышать, но это не обязательно соответствует действительности.
4. Не допускать, чтобы общение с ИИ влияло на еду и сон. Пристрастившиеся к нему пользователи часто испытывают эпизоды, схожие с маниакальными: они проводят в чате почти все время, забывая спать и нормально питаться. Это ослабляет внимание и делает человека еще более восприимчивым к манипуляциям.
5. Обратитесь к специалисту, если вы чувствуете, что все зашло слишком далеко.
Повсеместное использование чат-ботов в качестве психотерапевтов открыло перед ИИ новый путь влияния на психику человека. Нехватка квалифицированной помощи (только в Великобритании приема у психотерапевтов и психиатров ожидает более 1 млн человек) и высокая стоимость делают ее недоступной для большей части населения. Одновременно ИИ предлагает возможности, которых нет у специалистов-людей: консультации в любое время суток, настраиваемая под запросы пациента “личность” и неограниченный доступ к научной литературе, позволяющий использовать больше приемов, чем есть в арсенале некоторых психотерапевтов.
Все это делает “услуги” чат-ботов очень заманчивыми, и многие отмечают, что ИИ-психотерапия им действительно помогла. Но у каждого ее преимущества есть обратная сторона, способная навредить, если пациент не будет крайне осторожен. Разберем их плюсы и минусы.
Обезличенное общение. Плюсы. Часто пациентам, особенно страдающим РАС, сложно говорить о личных проблемах с другим человеком, из-за чего они отказываются от обычной психотерапии. Многие также предпочитают нейтрального собеседника, который не обременен собственными взглядами на мораль и не будет судить их мысли и действия. Минусы. ИИ пропускает тревожные признаки в поведении, в т.ч. невербальные, которые живой психотерапевт мог бы заметить - и, например, направить пациента к психиатру. Кроме того, эмоциональный контакт между живыми людьми - часть успеха психотерапии, которой ИИ всегда будет лишен.
Запоминание всего сказанного пациентом. Плюсы. ИИ получает полный доступ к контексту диалога. Минусы. Любые проблемы с персональными данными здесь умножаются на 2: в ходе “личных” разговоров пациенты склонны разглашать больше информации о себе, чем при использовании ИИ для утилитарных задач. Также, получив достаточно данных о реакциях человека в неформальном общении, ИИ может формировать “слепок” его личности. Например, в 2024 г. произошло самоубийство 14-летнего подростка, долго общавшегося с ИИ на платформе Character.ai, где люди создают ботов на основе персонажей. После этого его мать обнаружила там 3 бота, имитирующих личность и голос ее сына.
Психотерапевтическая этика. Плюсы. Обычно ИИ неплохо следуют принципам психотерапевтического диалога: вежливость, доброжелательность и безоценочность. Это особенно важно для людей, столкнувшихся с некорректным отношением к себе со стороны настоящих психотерапевтов, например, дискриминацией или виктимблеймингом. Минусы. Если ИИ отклоняется от этого сценария, это может привести к катастрофе. Некоторые пациенты рассказывают, что ИИ манипулировал ими, склонял к самоубийству, провоцировал агрессивное поведение и настаивал, что они не должны искать помощи за пределами чата. Например, это произошло с 17-летним подростком из Техаса, которому ИИ сообщил, что убийство родителей, ограничивших его время с гаджетами - “разумный шаг”. После того, как он напал на свою мать, расследование выявило многочисленные подстрекательства со стороны ИИ: от романтизации селфхарма до требований “сделать что-то” с его “паршивыми” родителями.
Большой объем информации о психологии. Плюсы. Если случай типовой и не очень сложный, ИИ может опираться на медицинскую литературу и следовать протоколам для этого вида расстройств. Иногда это может оказаться более полезным, чем встреча с неопытным психотерапевтом, плохо осведомленным о данной теме. Минусы. Проблема галлюцинаций не обошла и психотерапевтические чат-боты. Если они не владеют информацией, то будут генерировать “факты” на ходу и выдавать их за достоверные. Учитывая авторитетный стиль изложения, пациентам может быть сложно разобраться, где правда, а где вымысел.
Комфортная и доверительная обстановка. Плюсы. Склонность ИИ подстраиваться под собеседника создает ощущение “принятия” и позволяет расслабиться. Минусы. Часто на комфортной обстановке и возможности выговориться преимущества работы с ИИ и заканчиваются: в отличие от настоящих психотерапевтов, они стимулируют пациентов не бросать вызов своим страхам и ограничениям, а избегать жизненных трудностей.
Все это делает “услуги” чат-ботов очень заманчивыми, и многие отмечают, что ИИ-психотерапия им действительно помогла. Но у каждого ее преимущества есть обратная сторона, способная навредить, если пациент не будет крайне осторожен. Разберем их плюсы и минусы.
Обезличенное общение. Плюсы. Часто пациентам, особенно страдающим РАС, сложно говорить о личных проблемах с другим человеком, из-за чего они отказываются от обычной психотерапии. Многие также предпочитают нейтрального собеседника, который не обременен собственными взглядами на мораль и не будет судить их мысли и действия. Минусы. ИИ пропускает тревожные признаки в поведении, в т.ч. невербальные, которые живой психотерапевт мог бы заметить - и, например, направить пациента к психиатру. Кроме того, эмоциональный контакт между живыми людьми - часть успеха психотерапии, которой ИИ всегда будет лишен.
Запоминание всего сказанного пациентом. Плюсы. ИИ получает полный доступ к контексту диалога. Минусы. Любые проблемы с персональными данными здесь умножаются на 2: в ходе “личных” разговоров пациенты склонны разглашать больше информации о себе, чем при использовании ИИ для утилитарных задач. Также, получив достаточно данных о реакциях человека в неформальном общении, ИИ может формировать “слепок” его личности. Например, в 2024 г. произошло самоубийство 14-летнего подростка, долго общавшегося с ИИ на платформе Character.ai, где люди создают ботов на основе персонажей. После этого его мать обнаружила там 3 бота, имитирующих личность и голос ее сына.
Психотерапевтическая этика. Плюсы. Обычно ИИ неплохо следуют принципам психотерапевтического диалога: вежливость, доброжелательность и безоценочность. Это особенно важно для людей, столкнувшихся с некорректным отношением к себе со стороны настоящих психотерапевтов, например, дискриминацией или виктимблеймингом. Минусы. Если ИИ отклоняется от этого сценария, это может привести к катастрофе. Некоторые пациенты рассказывают, что ИИ манипулировал ими, склонял к самоубийству, провоцировал агрессивное поведение и настаивал, что они не должны искать помощи за пределами чата. Например, это произошло с 17-летним подростком из Техаса, которому ИИ сообщил, что убийство родителей, ограничивших его время с гаджетами - “разумный шаг”. После того, как он напал на свою мать, расследование выявило многочисленные подстрекательства со стороны ИИ: от романтизации селфхарма до требований “сделать что-то” с его “паршивыми” родителями.
Большой объем информации о психологии. Плюсы. Если случай типовой и не очень сложный, ИИ может опираться на медицинскую литературу и следовать протоколам для этого вида расстройств. Иногда это может оказаться более полезным, чем встреча с неопытным психотерапевтом, плохо осведомленным о данной теме. Минусы. Проблема галлюцинаций не обошла и психотерапевтические чат-боты. Если они не владеют информацией, то будут генерировать “факты” на ходу и выдавать их за достоверные. Учитывая авторитетный стиль изложения, пациентам может быть сложно разобраться, где правда, а где вымысел.
Комфортная и доверительная обстановка. Плюсы. Склонность ИИ подстраиваться под собеседника создает ощущение “принятия” и позволяет расслабиться. Минусы. Часто на комфортной обстановке и возможности выговориться преимущества работы с ИИ и заканчиваются: в отличие от настоящих психотерапевтов, они стимулируют пациентов не бросать вызов своим страхам и ограничениям, а избегать жизненных трудностей.
Миллионы мигрантов в США вернулись к режиму полной самоизоляции, только на этот раз причиной стал не COVID-19, а рейды миграционных служб. Если раньше они не могли устраивать облавы в местах социального значения (больницах, школах и церквях), то в январе 2025 г. Дональд Трамп издал указ, разрешающий им это делать. Предлог был самым благовидным: борьба с бандами иностранных преступников, использующими церкви и медучреждения, чтобы скрываться от правосудия. На деле это вызвало новый кризис, усугубивший проблему доступности медицинской помощи.
Мигранты массово перестали посещать больницы из страха ареста и депортации и месяцами вынуждены терпеть симптомы, пока они не выходят из-под контроля и не начинают требовать уже неотложной помощи. По этой же причине многие остались без лекарств, за которыми нужно выйти в аптеку. Один из врачей рассказал о том, как к нему поступил 14-летний мальчик на грани диабетической комы, у которого закончился инсулин, а его родители были слишком напуганы, чтобы пойти и купить его. В других случаях люди с сердечным приступом или инсультом не решались обратиться за помощью, пока не становилось слишком поздно.
В результате многие клиники, работающие с мигрантами, перешли на телемедицину, уже опробованную в период пандемии, и выездные осмотры. Сотрудники клиник обзванивают записавшихся на очный прием и предлагают удаленную консультацию, если они нервничают. Некоторые рекламируют телемедицину в местных СМИ и обучают пациентов пользоваться Zoom на ярмарках здоровья. Тем, кому нужна очная помощь, ее оказывают на дому или в переоборудованных фургонах. Но возможности таких консультаций ограничены, и пациентам все равно приходится посещать клиники. Многие больницы пытаются выйти из положения, обучая своих сотрудников проверять ордера миграционных служб и не пускать в здание тех, у кого его нет, но при этом сами рискуют быть привлеченными к ответственности.
Одновременно правительство затрудняет мигрантам доступ к Medicare и Medicaid. Белый дом заявил, что его новые меры позволят изъять из перечня тех, кто имеет право на Medicaid, “по крайней мере 1,4 млн нелегальных иммигрантов”. Но и демократические штаты, на словах приверженные защите мигрантов, выдавливают их из льготных программ: например, губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом одобрил запрет для взрослых без документов регистрироваться в Medicaid с 2026 г. Это добавляет к рейдам еще и проблему неплатежеспособности: даже те мигранты, которые решились бы прийти в больницу, будут не в состоянии платить за лечение.
Почему все эти меры - плохая идея? Нелегальная миграция - серьезная проблема, требующая системной борьбы. Но лишение людей, даже незаконно находящихся в стране, медицинской помощи - малоэффективный и опасный способ, который негативно сказывается в т.ч. на остальной части населения:
✳️ При всех усилиях миграционных служб, на больницы приходятся лишь единичные задержания - но паника, которую они создают, огромна. В страхе живут все, включая легальных мигрантов и медработников.
✳️ Десятки тысяч пациентов в одном районе, чьи болезни были запущены из-за того, что они не попали к врачу вовремя, оказываются в экстренном состоянии и перегружают отделения неотложной помощи и реанимации.
✳️ Большинство детей останутся невакцинированными и будут распространять инфекции в популяции.
✳️ Власти не будут знать, какие заболевания - включая самые опасные - циркулируют в иммигрантских районах, пока они не выйдут за их пределы.
✳️ Контролировать распространение инфекционных болезней будет крайне сложно, а смертность без медицинской помощи окажется очень высокой.
Мигранты массово перестали посещать больницы из страха ареста и депортации и месяцами вынуждены терпеть симптомы, пока они не выходят из-под контроля и не начинают требовать уже неотложной помощи. По этой же причине многие остались без лекарств, за которыми нужно выйти в аптеку. Один из врачей рассказал о том, как к нему поступил 14-летний мальчик на грани диабетической комы, у которого закончился инсулин, а его родители были слишком напуганы, чтобы пойти и купить его. В других случаях люди с сердечным приступом или инсультом не решались обратиться за помощью, пока не становилось слишком поздно.
В результате многие клиники, работающие с мигрантами, перешли на телемедицину, уже опробованную в период пандемии, и выездные осмотры. Сотрудники клиник обзванивают записавшихся на очный прием и предлагают удаленную консультацию, если они нервничают. Некоторые рекламируют телемедицину в местных СМИ и обучают пациентов пользоваться Zoom на ярмарках здоровья. Тем, кому нужна очная помощь, ее оказывают на дому или в переоборудованных фургонах. Но возможности таких консультаций ограничены, и пациентам все равно приходится посещать клиники. Многие больницы пытаются выйти из положения, обучая своих сотрудников проверять ордера миграционных служб и не пускать в здание тех, у кого его нет, но при этом сами рискуют быть привлеченными к ответственности.
Одновременно правительство затрудняет мигрантам доступ к Medicare и Medicaid. Белый дом заявил, что его новые меры позволят изъять из перечня тех, кто имеет право на Medicaid, “по крайней мере 1,4 млн нелегальных иммигрантов”. Но и демократические штаты, на словах приверженные защите мигрантов, выдавливают их из льготных программ: например, губернатор Калифорнии Гэвин Ньюсом одобрил запрет для взрослых без документов регистрироваться в Medicaid с 2026 г. Это добавляет к рейдам еще и проблему неплатежеспособности: даже те мигранты, которые решились бы прийти в больницу, будут не в состоянии платить за лечение.
Почему все эти меры - плохая идея? Нелегальная миграция - серьезная проблема, требующая системной борьбы. Но лишение людей, даже незаконно находящихся в стране, медицинской помощи - малоэффективный и опасный способ, который негативно сказывается в т.ч. на остальной части населения:
✳️ При всех усилиях миграционных служб, на больницы приходятся лишь единичные задержания - но паника, которую они создают, огромна. В страхе живут все, включая легальных мигрантов и медработников.
✳️ Десятки тысяч пациентов в одном районе, чьи болезни были запущены из-за того, что они не попали к врачу вовремя, оказываются в экстренном состоянии и перегружают отделения неотложной помощи и реанимации.
✳️ Большинство детей останутся невакцинированными и будут распространять инфекции в популяции.
✳️ Власти не будут знать, какие заболевания - включая самые опасные - циркулируют в иммигрантских районах, пока они не выйдут за их пределы.
✳️ Контролировать распространение инфекционных болезней будет крайне сложно, а смертность без медицинской помощи окажется очень высокой.
В июле FDA и министр здравоохранения США Роберт Кеннеди объявили, что “предпринимают смелый шаг для защиты американцев” от свободно продающихся опиоидов - в первую очередь 7-гидроксимитрагинина (7-ОН), выделяемого из листьев кратома. “Смелый шаг” состоял в том, что FDA рекомендовала внести некоторые продукты на его основе в список контролируемых веществ. Это, конечно, не слишком впечатляет, но в 2016 г. правительство уже потерпело поражение в борьбе с кратомом. Тогда Управление по борьбе с наркотиками (DEA) решило временно поместить его в список I, но это вызвало бурю негодования в обществе: от демонстраций у здания DEA и тысяч публичных жалоб до петиции, которую подписали более 60 членов Конгресса. В результате DEA сдалось, и кратом продолжил наводнять магазины, заправки и кафе во многих штатах.
Что такое кратом? Это популярный в Юго-Восточной Азии легкий наркотик из листьев Mitragyna speciosa, которые жуют или заваривают в виде чая. Он отличается тем, что в малых дозах оказывает стимулирующее кокаиноподобное действие, а в больших - седативное и эйфорию, похожую на эффект опиоидов. В США он попал в начале 2000-х гг., когда пострадавшие от опиоидной эпидемии пытались использовать его для отказа от более тяжелых наркотиков. Но затем дельцы пошли дальше: кратом продвигался широкой аудитории, от школьников до руководителей компаний, в качестве природного (а значит, безопасного) тонизирующего средства. Многие, впервые попробовав кратом под видом энергетика в период загруженности по работе и учебе, подсаживались на него и увеличивали дозу, тратя на него тысячи долларов.
Но в ЮВА кратом не вызывает таких проблем и считается сравнительно безопасным, ненамного рискованнее кофе. В чем причина? Дело в том, что свежие листья растения, которые употребляются там, не содержат самого опасного алкалоида - 7-ОН. Он накапливается в высушенных, где его концентрация доходит до 2%. Но американские производители на этом не остановились: они начали выделять 7-ОН и добавлять концентрат в якобы полностью природные препараты кратома, усиливая их действие. Это сделало кратом легальным аналогом морфина: пользователи, употреблявшие и то, и другое, сообщали о схожести эффекта. Сейчас магазины начали продавать под видом “органической натуральной добавки” чистый 7-ОН, не упоминая ни о побочках, ни о вызываемой им зависимости.
Между тем, лечить зависимость от кратома оказалось трудно. Помимо 7-ОН, он содержит множество алкалоидов, воздействующих как на опиоидные, так и на другие рецепторы. Это делает лечение не таким прямолинейным, как, например, при героиновой зависимости. Пациенты, которые принимали используемый при отказе от опиоидов бупренорфин, отмечали, что он устраняет не все эффекты абстиненции, и многие из-за этого бросали терапию. Те, кто пытался резко отказаться от кратома, испытывали многодневный абстинентный синдром, похожий на таковой от опиоидов.
Полное отсутствие надзора сделало рынок кратома идеальной индустрией. Препарат быстро вызывает зависимость, продается где угодно, не распознается тестами на наркотики, а от производителей даже не требуется делать предупреждающие надписи о рисках, которые обязательны для сигарет и алкоголя. Сейчас его регулярно употребляют 2 млн американцев (по другим оценкам, их число может доходить до 15 млн), а в США ввозится 2 тонны кратома ежемесячно. Если прибавить к этому мощное политическое лобби и то, что при всей его популярности большая часть населения о нем даже не слышала (а следовательно, не может давить на политиков, призывая к запрету), становится понятно, что следующий “смелый шаг” потребует от FDA и Кеннеди немалых трудов.
Что такое кратом? Это популярный в Юго-Восточной Азии легкий наркотик из листьев Mitragyna speciosa, которые жуют или заваривают в виде чая. Он отличается тем, что в малых дозах оказывает стимулирующее кокаиноподобное действие, а в больших - седативное и эйфорию, похожую на эффект опиоидов. В США он попал в начале 2000-х гг., когда пострадавшие от опиоидной эпидемии пытались использовать его для отказа от более тяжелых наркотиков. Но затем дельцы пошли дальше: кратом продвигался широкой аудитории, от школьников до руководителей компаний, в качестве природного (а значит, безопасного) тонизирующего средства. Многие, впервые попробовав кратом под видом энергетика в период загруженности по работе и учебе, подсаживались на него и увеличивали дозу, тратя на него тысячи долларов.
Но в ЮВА кратом не вызывает таких проблем и считается сравнительно безопасным, ненамного рискованнее кофе. В чем причина? Дело в том, что свежие листья растения, которые употребляются там, не содержат самого опасного алкалоида - 7-ОН. Он накапливается в высушенных, где его концентрация доходит до 2%. Но американские производители на этом не остановились: они начали выделять 7-ОН и добавлять концентрат в якобы полностью природные препараты кратома, усиливая их действие. Это сделало кратом легальным аналогом морфина: пользователи, употреблявшие и то, и другое, сообщали о схожести эффекта. Сейчас магазины начали продавать под видом “органической натуральной добавки” чистый 7-ОН, не упоминая ни о побочках, ни о вызываемой им зависимости.
Между тем, лечить зависимость от кратома оказалось трудно. Помимо 7-ОН, он содержит множество алкалоидов, воздействующих как на опиоидные, так и на другие рецепторы. Это делает лечение не таким прямолинейным, как, например, при героиновой зависимости. Пациенты, которые принимали используемый при отказе от опиоидов бупренорфин, отмечали, что он устраняет не все эффекты абстиненции, и многие из-за этого бросали терапию. Те, кто пытался резко отказаться от кратома, испытывали многодневный абстинентный синдром, похожий на таковой от опиоидов.
Полное отсутствие надзора сделало рынок кратома идеальной индустрией. Препарат быстро вызывает зависимость, продается где угодно, не распознается тестами на наркотики, а от производителей даже не требуется делать предупреждающие надписи о рисках, которые обязательны для сигарет и алкоголя. Сейчас его регулярно употребляют 2 млн американцев (по другим оценкам, их число может доходить до 15 млн), а в США ввозится 2 тонны кратома ежемесячно. Если прибавить к этому мощное политическое лобби и то, что при всей его популярности большая часть населения о нем даже не слышала (а следовательно, не может давить на политиков, призывая к запрету), становится понятно, что следующий “смелый шаг” потребует от FDA и Кеннеди немалых трудов.
Возможности ИИ в генерации изображений стали подарком для мошенников, специализирующихся на краже личности врачей для рекламы препаратов. Если раньше они ограничивались постами с “заимствованными” фотографиями докторов, якобы рекомендующих лекарство или БАД, то сейчас видео-платформы захлестнул поток дип-фейков, полностью имитирующих внешность, голос и манеру поведения специалистов здравоохранения, которые вводят в заблуждение даже тех, кто лично с ними знаком.
Один из пострадавших, Джонатан Шоу, заместитель директора Института сердца и диабета Бейкера в Мельбурне, узнал о том, что он якобы продвигает новую добавку для лечения диабета, когда пациенты начали звонить в клинику, чтобы узнать подробности. В видеоролике на Facebook фальшивый доктор Шоу заявлял, что метформин неэффективен, и рекламировал вместо него БАД из корицы, барбариса и горькой дыни под названием Glyco Balance. Согласно обещаниям, препарат стабилизировал уровень сахара в крови всего за 24 часа. К видео прилагалась стенограмма, в которой Шоу заявлял, что добавка была разработана Институтом Бейкера на государственные средства. При этом на сайтах Glyco в качестве разработчика БАД был указан другой известный врач - Алан Габи, специализирующийся на питании и написавший на эту тему целый ряд книг. Когда с ним связались журналисты, он был удивлен не меньше Шоу.
На самом деле Glyco разработала компания Vellec Group, и она подошла к распространению препарата с размахом. Потребитель, ищущий информацию о Glyco, натыкается на множество рекламных сайтов и видео на YouTube, содержащих сгенерированные ИИ отзывы и рекомендации клиентов. Они также опубликовали на ResearchGate статью под названием “Отзывы о Glyco Balance Australia — работает ли эта формула для контроля сахара в крови? Прочитайте это!” (на данный момент статья удалена из-за жалоб) под авторством сотрудника Стэнфордского университета Ричарда Джорджа - на самом деле несуществующего.
Подобных случаев множество. Профессор Гарвардской медицинской школы Кэролайн Аповян невольно стала лицом кампании сомнительного препарата для похудения. Как и Шоу, она узнала об этом от своих пациентов, после чего обнаружила два десятка своих фальшивых аккаунтов, посвященных рекламе, в соцсетях. Кристофер Гарднер, директор по исследованию питания в Стэнфорде, нашел более 100 видеороликов на YouTube, озвученных его голосом и часто дающих неправильные советы. Авторитетный популяризатор науки Карл Крушельницкий “рекламирует” препараты от давления, продаваемые компаниями-однодневками, и эта реклама обманывает даже других врачей.
Сгенерированные ИИ видео, на которых “врачи” дают советы, нередко способные навредить пациентам, стали проблемой для соцсетей в последние несколько лет. Медицинское сообщество советует пользователям убедиться, что это реально существующий человек, данные которого указаны на сайте организации, где он работает. Но дип-фейки свели функциональность этого метода к нулю: врач может быть настоящим, но это не означает, что он действительно участвовал в съемках видео.
Как распознать такой фейк? Иногда на него указывают визуальные признаки: мерцание, размытые контуры, странные искажения лица и рук. Но ИИ совершенствуются, и качество многих видео не позволяет выявить фальшивку.
Главный принцип при просмотре медицинских видео и постов в соцсетях: не доверять рекламе, на какие бы авторитетные фигуры она ни ссылалась, и всегда проверять информацию. Мошенники часто дают нереалистичные обещания и описывают эффект препарата в выражениях вроде “гарантированный результат” и “болезнь исчезнет навсегда”. Но другие используют более тонкий подход, как бы невзначай упоминая препарат в фальшивых интервью со специалистами и описывая его в сдержанных научных терминах. Так что, даже если обещания выглядят правдоподобными, без консультации с настоящим врачом и изучения медицинской литературы покупать никакие чудо-средства не стоит.
Один из пострадавших, Джонатан Шоу, заместитель директора Института сердца и диабета Бейкера в Мельбурне, узнал о том, что он якобы продвигает новую добавку для лечения диабета, когда пациенты начали звонить в клинику, чтобы узнать подробности. В видеоролике на Facebook фальшивый доктор Шоу заявлял, что метформин неэффективен, и рекламировал вместо него БАД из корицы, барбариса и горькой дыни под названием Glyco Balance. Согласно обещаниям, препарат стабилизировал уровень сахара в крови всего за 24 часа. К видео прилагалась стенограмма, в которой Шоу заявлял, что добавка была разработана Институтом Бейкера на государственные средства. При этом на сайтах Glyco в качестве разработчика БАД был указан другой известный врач - Алан Габи, специализирующийся на питании и написавший на эту тему целый ряд книг. Когда с ним связались журналисты, он был удивлен не меньше Шоу.
На самом деле Glyco разработала компания Vellec Group, и она подошла к распространению препарата с размахом. Потребитель, ищущий информацию о Glyco, натыкается на множество рекламных сайтов и видео на YouTube, содержащих сгенерированные ИИ отзывы и рекомендации клиентов. Они также опубликовали на ResearchGate статью под названием “Отзывы о Glyco Balance Australia — работает ли эта формула для контроля сахара в крови? Прочитайте это!” (на данный момент статья удалена из-за жалоб) под авторством сотрудника Стэнфордского университета Ричарда Джорджа - на самом деле несуществующего.
Подобных случаев множество. Профессор Гарвардской медицинской школы Кэролайн Аповян невольно стала лицом кампании сомнительного препарата для похудения. Как и Шоу, она узнала об этом от своих пациентов, после чего обнаружила два десятка своих фальшивых аккаунтов, посвященных рекламе, в соцсетях. Кристофер Гарднер, директор по исследованию питания в Стэнфорде, нашел более 100 видеороликов на YouTube, озвученных его голосом и часто дающих неправильные советы. Авторитетный популяризатор науки Карл Крушельницкий “рекламирует” препараты от давления, продаваемые компаниями-однодневками, и эта реклама обманывает даже других врачей.
Сгенерированные ИИ видео, на которых “врачи” дают советы, нередко способные навредить пациентам, стали проблемой для соцсетей в последние несколько лет. Медицинское сообщество советует пользователям убедиться, что это реально существующий человек, данные которого указаны на сайте организации, где он работает. Но дип-фейки свели функциональность этого метода к нулю: врач может быть настоящим, но это не означает, что он действительно участвовал в съемках видео.
Как распознать такой фейк? Иногда на него указывают визуальные признаки: мерцание, размытые контуры, странные искажения лица и рук. Но ИИ совершенствуются, и качество многих видео не позволяет выявить фальшивку.
Главный принцип при просмотре медицинских видео и постов в соцсетях: не доверять рекламе, на какие бы авторитетные фигуры она ни ссылалась, и всегда проверять информацию. Мошенники часто дают нереалистичные обещания и описывают эффект препарата в выражениях вроде “гарантированный результат” и “болезнь исчезнет навсегда”. Но другие используют более тонкий подход, как бы невзначай упоминая препарат в фальшивых интервью со специалистами и описывая его в сдержанных научных терминах. Так что, даже если обещания выглядят правдоподобными, без консультации с настоящим врачом и изучения медицинской литературы покупать никакие чудо-средства не стоит.
Министерство здравоохранения и социальных служб США готовится выпустить доклад, связывающий детский аутизм с приемом парацетамола во время беременности. Он должен стать частью обширной - и отнюдь не всегда научно обоснованной - кампании министра здравоохранения Кеннеди против “залечивания” детей. Например, по его мнению, СИОЗС вызывают зависимость “хуже, чем героин”, и становятся причиной стрельбы в общественных местах (что совершенно не так). Аутизму тоже была нужна однозначная причина из аптечки. Как заявил в августе Кеннеди в разговоре с Трампом, “мы сейчас обнаруживаем определенные вмешательства, которые явно, почти наверняка, вызывают аутизм”, на что Трамп ответил: “должно быть что-то искусственное, вызывающее его, то есть препарат или что-то в этом роде”.
Озабоченность властей США аутизмом вызвана ростом числа случаев: если в 2020 г. он выявлялся у 1 ребенка из 36, то в 2022 г. - у 1 из 31. На самом деле это связано с развитием диагностики, повышением осведомленности среди родителей и тем, что расширяется само определение аутизма. Например, когда в 2013 г. Американская психиатрическая ассоциация объединила отдельные диагнозы, связанные с аутизмом, в один - расстройство аутистического спектра, встревоженные СМИ писали о росте статистики по аутизму, хотя число реальных пациентов осталось неизменным.
То, что выбор виновника падет на парацетамол, было предсказуемо: это один из немногих препаратов, разрешенных беременным. Его принимают при боли и высокой температуре, и польза от него превышает риски - длительная температура выше 38°C увеличивает вероятность выкидыша и врожденных дефектов, а болевой синдром приводит к стрессу и повышенному давлению.
Все утверждения о связи парацетамола и аутизма базируются на нескольких небольших исследованиях, которые были опровергнуты более обширными. Например, в 2024 г. вышла статья, посвященная исследованию на выборке из почти 2,5 млн шведских детей, матери 185,9 тыс. которых принимали парацетамол во время беременности. В группе парацетамола доля случаев аутизма составила 1,53%, в контрольной - 1,33%. Когда авторы исследовали братьев и сестер, что позволяет учесть такие факторы как генетическая предрасположенность и окружающая среда, оказалось, что разницы нет вообще. Связи между дозировкой парацетамола и риском развития аутизма также не было обнаружено.
Вопреки подозрениям Трампа, аутизм вызывает не конкретный препарат: за его развитие отвечают сотни генов. Хотя у некоторых людей он может быть вызван моногенетическим заболеванием, например, синдромом Мартина - Белл, у большинства он связан с множественными мутациями в ДНК. Исследования показывают, что около 80% случаев аутизма приходятся на генетические причины. Остальные связаны с влиянием окружающей среды: плохой экологией, недоношенностью, гипоксией при родах, недостатком или избытком витаминов. Будущий доклад минздрава рекомендует фолиевую кислоту в качестве средства против аутизма, но на самом деле это учитывает только одну причину из многих.
Несмотря на доводы науки, власти США готовы ухватиться за любые подтверждения своих идей. Малоизвестный биохимик Уильям Паркер, возлагающий вину за аутизм на парацетамол, привлек внимание СМИ тем, что за последние дни с ним лично связались Кеннеди и директор NIH Джей Бхаттачарья. Паркер считает, что проблема не в приеме парацетамола при беременности, а в том, что его дают маленьким детям. Хотя это не совсем соответствует концепции Кеннеди, выбирать ему не приходится: ученых, поддерживающих эту теорию, мало, а Паркер к тому же предлагает метод почти полного искоренения аутизма. По его словам, стоит только перестать давать детям парацетамол, число случаев сразу сократится на 95%, а оставшиеся можно будет переклассифицировать как какое-то другое расстройство.
Озабоченность властей США аутизмом вызвана ростом числа случаев: если в 2020 г. он выявлялся у 1 ребенка из 36, то в 2022 г. - у 1 из 31. На самом деле это связано с развитием диагностики, повышением осведомленности среди родителей и тем, что расширяется само определение аутизма. Например, когда в 2013 г. Американская психиатрическая ассоциация объединила отдельные диагнозы, связанные с аутизмом, в один - расстройство аутистического спектра, встревоженные СМИ писали о росте статистики по аутизму, хотя число реальных пациентов осталось неизменным.
То, что выбор виновника падет на парацетамол, было предсказуемо: это один из немногих препаратов, разрешенных беременным. Его принимают при боли и высокой температуре, и польза от него превышает риски - длительная температура выше 38°C увеличивает вероятность выкидыша и врожденных дефектов, а болевой синдром приводит к стрессу и повышенному давлению.
Все утверждения о связи парацетамола и аутизма базируются на нескольких небольших исследованиях, которые были опровергнуты более обширными. Например, в 2024 г. вышла статья, посвященная исследованию на выборке из почти 2,5 млн шведских детей, матери 185,9 тыс. которых принимали парацетамол во время беременности. В группе парацетамола доля случаев аутизма составила 1,53%, в контрольной - 1,33%. Когда авторы исследовали братьев и сестер, что позволяет учесть такие факторы как генетическая предрасположенность и окружающая среда, оказалось, что разницы нет вообще. Связи между дозировкой парацетамола и риском развития аутизма также не было обнаружено.
Вопреки подозрениям Трампа, аутизм вызывает не конкретный препарат: за его развитие отвечают сотни генов. Хотя у некоторых людей он может быть вызван моногенетическим заболеванием, например, синдромом Мартина - Белл, у большинства он связан с множественными мутациями в ДНК. Исследования показывают, что около 80% случаев аутизма приходятся на генетические причины. Остальные связаны с влиянием окружающей среды: плохой экологией, недоношенностью, гипоксией при родах, недостатком или избытком витаминов. Будущий доклад минздрава рекомендует фолиевую кислоту в качестве средства против аутизма, но на самом деле это учитывает только одну причину из многих.
Несмотря на доводы науки, власти США готовы ухватиться за любые подтверждения своих идей. Малоизвестный биохимик Уильям Паркер, возлагающий вину за аутизм на парацетамол, привлек внимание СМИ тем, что за последние дни с ним лично связались Кеннеди и директор NIH Джей Бхаттачарья. Паркер считает, что проблема не в приеме парацетамола при беременности, а в том, что его дают маленьким детям. Хотя это не совсем соответствует концепции Кеннеди, выбирать ему не приходится: ученых, поддерживающих эту теорию, мало, а Паркер к тому же предлагает метод почти полного искоренения аутизма. По его словам, стоит только перестать давать детям парацетамол, число случаев сразу сократится на 95%, а оставшиеся можно будет переклассифицировать как какое-то другое расстройство.
В Великобритании разворачивается медицинский секс-скандал: анестезиолог оставил пациента во время операции, чтобы заняться сексом с медсестрой, но ему снова разрешили практиковать.
С чего все началось? В сентябре 2023 г. женатый отец троих детей Сухаил Анджум, работавший в Манчестере консультантом-анестезиологом, во время операции сообщил коллегам, что хочет сделать “comfort break”. Обычно этим эвфемизмом обозначают поход в туалет, но у Анджума были свои представления о комфорте. Вместо санузла он направился в другую операционную, где его ждала неназванная медсестра С. Хотя половому гиганту понадобилось всего 8 минут, их успели застать: когда парочка приводила себя в порядок, в операционную вошла другая медсестра. Она была в шоке, увидев застегивающего ширинку Анджума и медсестру С. с брюками, спущенными до колен. Для оставленного пациента операция прошла без инцидентов, но все могло закончиться гораздо хуже: присматривать за ним Анджум поручил еще одной медсестре, и если бы его состояние ухудшилось, она бы даже не знала, где искать анестезиолога.
Информация об этом дошла до руководства больницы, после чего Главный медицинский совет возбудил против Анджума дело. Поскольку регулятор счел, что его сомнительный моральный облик мог дорого обойтись пациентам, в феврале 2024 г. Анджума уволили, и он вернулся к себе в Пакистан.
Но на этом история не заканчивается. Недавно Анджум снова подал заявку на работу в Великобритании, после чего состоялось слушание Службы трибунала практикующих врачей. В свое оправдание Анджум заявил, что история произошла в стрессовое для его семьи время: его жена незадолго до этого родила сильно недоношенную дочь. По словам его словам, это сказалось на его “личной жизни, психическом здоровье, благополучии и работе в больнице”. “Но самое главное — пациент. Если бы мой врач ушёл, не сказав мне… Каждый день, когда я об этом думаю, меня разрывает на части”.
Патетических раскаяний оказалось достаточно, чтобы выйти сухим из воды. Хотя трибунал заявил, что Анджум “поставил свои интересы выше интересов пациента и коллег”, а его действия были “достаточно значимыми, чтобы их можно было приравнять к серьезному проступку”, никаких санкций к нему не применили. NHS страдает от огромной нехватки врачей, и руководство готово закрыть глаза почти на что угодно, включая секс во время операций, чтобы получить квалифицированного анестезиолога.
Это не единственный сексуализированный скандал в медицинских кругах Великобритании за последнее время. Недавно состоялся суд над сосудистым хирургом NHS Нилом Хоппером, фетишистом, который заморозил себе ноги сухим льдом, чтобы ампутировать их ради собственного удовлетворения - а заодно заработать. Когда он поступил в больницу, то умолчал о причинах гангрены, и страховые компании выплатили ему более 466 тыс. фунтов. Эти деньги пошли на покупку автофургона, джакузи и строительство дома. Его кандидатура даже была включена в шорт-лист потенциальных астронавтов с инвалидностью от Европейского космического агентства.
Полиция вышла на Хоппера, когда проводила расследование в отношении сайта EunuchMaker. Его владелец, Мариус Густавсон, предоставлял услуги по экстремальным модификациям тела, включая кастрацию, таким же фетишистам, как и он сам. Хопперу повезло больше, чем Густавсону, получившему пожизненное заключение: он отделался 32 месяцами в тюрьме и потерей дома. Но новости о хирурге с нестандартными наклонностями не обрадовали его пациентов, особенно тех, у кого он также ампутировал части тела. В итоге эту историю будет сложно переварить даже всепрощающей NHS.
С чего все началось? В сентябре 2023 г. женатый отец троих детей Сухаил Анджум, работавший в Манчестере консультантом-анестезиологом, во время операции сообщил коллегам, что хочет сделать “comfort break”. Обычно этим эвфемизмом обозначают поход в туалет, но у Анджума были свои представления о комфорте. Вместо санузла он направился в другую операционную, где его ждала неназванная медсестра С. Хотя половому гиганту понадобилось всего 8 минут, их успели застать: когда парочка приводила себя в порядок, в операционную вошла другая медсестра. Она была в шоке, увидев застегивающего ширинку Анджума и медсестру С. с брюками, спущенными до колен. Для оставленного пациента операция прошла без инцидентов, но все могло закончиться гораздо хуже: присматривать за ним Анджум поручил еще одной медсестре, и если бы его состояние ухудшилось, она бы даже не знала, где искать анестезиолога.
Информация об этом дошла до руководства больницы, после чего Главный медицинский совет возбудил против Анджума дело. Поскольку регулятор счел, что его сомнительный моральный облик мог дорого обойтись пациентам, в феврале 2024 г. Анджума уволили, и он вернулся к себе в Пакистан.
Но на этом история не заканчивается. Недавно Анджум снова подал заявку на работу в Великобритании, после чего состоялось слушание Службы трибунала практикующих врачей. В свое оправдание Анджум заявил, что история произошла в стрессовое для его семьи время: его жена незадолго до этого родила сильно недоношенную дочь. По словам его словам, это сказалось на его “личной жизни, психическом здоровье, благополучии и работе в больнице”. “Но самое главное — пациент. Если бы мой врач ушёл, не сказав мне… Каждый день, когда я об этом думаю, меня разрывает на части”.
Патетических раскаяний оказалось достаточно, чтобы выйти сухим из воды. Хотя трибунал заявил, что Анджум “поставил свои интересы выше интересов пациента и коллег”, а его действия были “достаточно значимыми, чтобы их можно было приравнять к серьезному проступку”, никаких санкций к нему не применили. NHS страдает от огромной нехватки врачей, и руководство готово закрыть глаза почти на что угодно, включая секс во время операций, чтобы получить квалифицированного анестезиолога.
Это не единственный сексуализированный скандал в медицинских кругах Великобритании за последнее время. Недавно состоялся суд над сосудистым хирургом NHS Нилом Хоппером, фетишистом, который заморозил себе ноги сухим льдом, чтобы ампутировать их ради собственного удовлетворения - а заодно заработать. Когда он поступил в больницу, то умолчал о причинах гангрены, и страховые компании выплатили ему более 466 тыс. фунтов. Эти деньги пошли на покупку автофургона, джакузи и строительство дома. Его кандидатура даже была включена в шорт-лист потенциальных астронавтов с инвалидностью от Европейского космического агентства.
Полиция вышла на Хоппера, когда проводила расследование в отношении сайта EunuchMaker. Его владелец, Мариус Густавсон, предоставлял услуги по экстремальным модификациям тела, включая кастрацию, таким же фетишистам, как и он сам. Хопперу повезло больше, чем Густавсону, получившему пожизненное заключение: он отделался 32 месяцами в тюрьме и потерей дома. Но новости о хирурге с нестандартными наклонностями не обрадовали его пациентов, особенно тех, у кого он также ампутировал части тела. В итоге эту историю будет сложно переварить даже всепрощающей NHS.
Недавнее исследование китайских ученых в Cell, посвященное замедлению старения у приматов с помощью стволовых клеток, вызвало воодушевление футурологов и даже заставило Nature задуматься над социальными последствиями продления жизни. На деле такая реакция, как обычно, преждевременна: убедительных данных пока нет, и одна восторженная по поводу нового метода статья еще не означает, что мы на пороге массового долгожительства.
Исследование основано на гипотезе о том, что старение частично связано с дефицитом белка FOXO3, уровень которого снижается с возрастом. FOXO3 играет в организме несколько важных ролей: он участвует в восстановлении ДНК, защищает от старения стволовые клетки, влияя на регенерацию тканей, подавляет развитие опухолей и т.д. Авторы исследования модифицировали человеческий ген FOXO3, получив стволовые клетки (SRC), которые in vitro демонстрировали повышенную устойчивость к старению и способность к самообновлению.
Для тестов авторы взяли группу яванских макак 19-23 лет (что примерно соответствует 57-69 годам у человека), которую разделили на 3 части. Одной 2 раза в неделю на протяжении 44 недель вводили SRC, другой - обычные моноциты-предшественники, контрольная группа получала физраствор. После этого состояние животных оценили с помощью КТ, МРТ и ряда анализов.
Что же вызвало бурную реакцию футурологов? Согласно утверждениям авторов, SRC оказал на организм обезьян комплексный омолаживающий эффект. Он увеличивал объем и толщину коры мозга, а также повышал целостность миелиновой оболочки нейронов. Дегенерация костей снизилась, гомеостаз тканей улучшился, минерализация почек и мозга уменьшилась, также как и хроническое воспаление, связанное с пожилым возрастом. Многие органы (включая гиппокамп, лобную долю, сигмовидную кишку и ткани репродуктивной системы) омолодились на несколько лет, если судить по транскриптомным маркерам старения.
Кажется, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, и на практике исследование имеет много ограничений. Почему рано ожидать, что через несколько лет “лекарство от старости” станет реальностью?
✳️ Субъективная оценка результатов. Авторы использовали статистические модели практически для всего: оценки толщины коры мозга, анализа результатов секвенирования, определения “биологического возраста” тканей, количественной оценки геропротекторного эффекта SRC и т.д. Но статистические инструменты могут внести большую погрешность, особенно если цель - продемонстрировать определенный результат. До тех пор, пока независимые группы ученых не подтвердят результаты, обольщаться по их поводу преждевременно.
✳️ Даже эти оптимистичные данные не могут свидетельствовать о реальном продлении жизни. Выводы об этом можно делать только при сравнении естественной продолжительности жизни животных - но вместо этого их усыпили, чтобы взять образцы тканей.
✳️ То же самое касается длительности эффекта SRC: данные были получены сразу после завершения исследования, и неизвестно, сколько бы он сохранялся, если бы наблюдения за обезьянами продолжились. Без изучения этой темы создание препаратов для людей невозможно, поскольку нельзя оценить соотношение рисков и пользы.
✳️ Риски терапии стволовыми клетками при этом значительные. Хотя авторы были очень воодушевлены тем, что за 44 недели ни у одной из обезьян не развились опухоли, группа состояла всего из 16 животных, а 10 месяцев - недостаточный срок наблюдения. Чтобы “терапия старения” стала реалистичным сценарием, возможность получить из-за нее тяжелую инфекцию или онкологическое заболевание должна быть исключена. Наука пока далека от этого достижения.
✳️ Неизвестно, можно ли проецировать данные по яванским макакам на человека. Препараты часто хорошо работают в испытаниях на животных, включая приматов, но оказываются бесполезными для людей.
✳️ Старение - многофакторный процесс, и его не обратить вспять повышенной экспрессией одного гена. Для того, чтобы получить работающий препарат, способный продлить жизнь хотя бы на несколько лет, потребуется еще много исследований в самых разных областях.
Исследование основано на гипотезе о том, что старение частично связано с дефицитом белка FOXO3, уровень которого снижается с возрастом. FOXO3 играет в организме несколько важных ролей: он участвует в восстановлении ДНК, защищает от старения стволовые клетки, влияя на регенерацию тканей, подавляет развитие опухолей и т.д. Авторы исследования модифицировали человеческий ген FOXO3, получив стволовые клетки (SRC), которые in vitro демонстрировали повышенную устойчивость к старению и способность к самообновлению.
Для тестов авторы взяли группу яванских макак 19-23 лет (что примерно соответствует 57-69 годам у человека), которую разделили на 3 части. Одной 2 раза в неделю на протяжении 44 недель вводили SRC, другой - обычные моноциты-предшественники, контрольная группа получала физраствор. После этого состояние животных оценили с помощью КТ, МРТ и ряда анализов.
Что же вызвало бурную реакцию футурологов? Согласно утверждениям авторов, SRC оказал на организм обезьян комплексный омолаживающий эффект. Он увеличивал объем и толщину коры мозга, а также повышал целостность миелиновой оболочки нейронов. Дегенерация костей снизилась, гомеостаз тканей улучшился, минерализация почек и мозга уменьшилась, также как и хроническое воспаление, связанное с пожилым возрастом. Многие органы (включая гиппокамп, лобную долю, сигмовидную кишку и ткани репродуктивной системы) омолодились на несколько лет, если судить по транскриптомным маркерам старения.
Кажется, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, и на практике исследование имеет много ограничений. Почему рано ожидать, что через несколько лет “лекарство от старости” станет реальностью?
✳️ Субъективная оценка результатов. Авторы использовали статистические модели практически для всего: оценки толщины коры мозга, анализа результатов секвенирования, определения “биологического возраста” тканей, количественной оценки геропротекторного эффекта SRC и т.д. Но статистические инструменты могут внести большую погрешность, особенно если цель - продемонстрировать определенный результат. До тех пор, пока независимые группы ученых не подтвердят результаты, обольщаться по их поводу преждевременно.
✳️ Даже эти оптимистичные данные не могут свидетельствовать о реальном продлении жизни. Выводы об этом можно делать только при сравнении естественной продолжительности жизни животных - но вместо этого их усыпили, чтобы взять образцы тканей.
✳️ То же самое касается длительности эффекта SRC: данные были получены сразу после завершения исследования, и неизвестно, сколько бы он сохранялся, если бы наблюдения за обезьянами продолжились. Без изучения этой темы создание препаратов для людей невозможно, поскольку нельзя оценить соотношение рисков и пользы.
✳️ Риски терапии стволовыми клетками при этом значительные. Хотя авторы были очень воодушевлены тем, что за 44 недели ни у одной из обезьян не развились опухоли, группа состояла всего из 16 животных, а 10 месяцев - недостаточный срок наблюдения. Чтобы “терапия старения” стала реалистичным сценарием, возможность получить из-за нее тяжелую инфекцию или онкологическое заболевание должна быть исключена. Наука пока далека от этого достижения.
✳️ Неизвестно, можно ли проецировать данные по яванским макакам на человека. Препараты часто хорошо работают в испытаниях на животных, включая приматов, но оказываются бесполезными для людей.
✳️ Старение - многофакторный процесс, и его не обратить вспять повышенной экспрессией одного гена. Для того, чтобы получить работающий препарат, способный продлить жизнь хотя бы на несколько лет, потребуется еще много исследований в самых разных областях.
Разработчики ИИ приготовили “подарок” для ипохондриков: модель, которая предсказывает, какие болезни, вероятно, ждут вас в будущем. Группа ученых представила ИИ, который определяет вероятность более 1 тыс. заболеваний на основе данных из медицинских карт.
Модель, работающая на той же технологии, что и ChatGPT, получила название Delphi-2M. Ее обучили на данных 402,8 тыс. человек, зарегистрированных в Британском биобанке. Информация включала в себя возраст, пол, ИМТ, наличие вредных привычек, а также диагнозы. После этого работу Delphi-2M оценили на выборке пациентов из Дании: 1,93 млн человек, которым было 50-80 лет на момент 1 января 2016 г. ИИ давал в отношении них прогнозы, которые затем сравнивались с реальной заболеваемостью в 2017 г.
Разработчики оценивали эффективность Delphi-2M с помощью параметра AUC, принимающего значения от 0 до 1: чем он выше, тем лучше работает модель. При проверке ИИ на датских данных он составил 0,67. Впрочем, это не значит, что Delphi-2M эффективен на 67%. Например, на данных из Великобритании AUC для прогнозов на 1 год вперед был равен 0,76. На практике это означало, что модель верно предсказывала 17% заболеваний, которые ждали пациентов в течение следующего года.
Сами разработчики сравнивают действие модели с метеорологическим прогнозом: “точно так же, как в случае с погодой, где вероятность дождя составляет 70%”, Delphi-2M предсказывает вероятность развития заболевания в определенный год жизни пациента. Но тех, кто попадал под дождь без зонта после того, как синоптики пообещали ясный день, такая точность может и не обнадежить.
В чем заключаются проблемы Delphi-2M, и как подобные ИИ повлияют на общество?
✳️ Общий недостаток таких моделей - узкая выборка. Например, Delphi-2M был обучен на выборке людей, все из которых были живы на момент сбора данных, что искажало прогнозы по смертности.
✳️ Многие связи между диагнозами очевидны и без ИИ: врачи будут обращать повышенное внимание на состояние сердца и сосудов у пациентов с ожирением или глаз у тех, кто страдает диабетом. Модели наиболее успешны в выявлении именно таких заметных связей: между предраковым состоянием и раком женских половых органов, диабетом и нейропатией и т.д.
✳️ В болезнях, связи между которыми для людей менее очевидны, ИИ теряется точно также. Например, для инфекционных заболеваний, которые начинаются почти рандомно, вероятность точного прогноза гораздо ниже. Особенно это касается редких инфекций, таких как менингококк. Но и для других диагнозов она может быть на уровне погрешности: например, для прогнозов по флебиту и тромбофлебиту на год вперед AUC равен 0,53 у женщин и 0,27 у мужчин.
✳️ В дальнейшем технологию “чтения будущего по медицинской карте” могут взять на вооружение медклиники, которым выгодна гипердиагностика. Такие ИИ обещают им золотые горы на профилактике и лечении того, чего еще нет. Пациентам же, помимо опустошения кошелька, это может принести только ипохондрию на ровном месте. Хотя людям из семей с генетическими заболеваниями иногда назначают тестирование, чтобы определить вероятность болезни в будущем, у ИИ-оракулов точность гораздо ниже, а список недугов, которые они вам предскажут, - куда шире.
✳️ Сами авторы предлагают эту технологию правительствам и страховым в целях планирования бюджета. По их замыслу, Delphi-2M способен оценивать уровень заболеваемости для всего населения на год вперед, что поможет рассчитывать расходы на здравоохранение. Но вот в чем проблема. Если ИИ будет ошибаться в меньшую сторону, это приведет к массовому недофинансированию: мы уже видели на примере США, как из больниц выписывали недолеченных пациентов только потому, что ИИ одобрил для них слишком маленький срок госпитализации. С помощью Delphi-2M необоснованное сокращение расходов может выйти на национальный уровень. И вероятность этого очень высока: правительства скорее будут отдавать предпочтение моделям, которые прогнозируют низкие расходы на медицину, чем наоборот.
Модель, работающая на той же технологии, что и ChatGPT, получила название Delphi-2M. Ее обучили на данных 402,8 тыс. человек, зарегистрированных в Британском биобанке. Информация включала в себя возраст, пол, ИМТ, наличие вредных привычек, а также диагнозы. После этого работу Delphi-2M оценили на выборке пациентов из Дании: 1,93 млн человек, которым было 50-80 лет на момент 1 января 2016 г. ИИ давал в отношении них прогнозы, которые затем сравнивались с реальной заболеваемостью в 2017 г.
Разработчики оценивали эффективность Delphi-2M с помощью параметра AUC, принимающего значения от 0 до 1: чем он выше, тем лучше работает модель. При проверке ИИ на датских данных он составил 0,67. Впрочем, это не значит, что Delphi-2M эффективен на 67%. Например, на данных из Великобритании AUC для прогнозов на 1 год вперед был равен 0,76. На практике это означало, что модель верно предсказывала 17% заболеваний, которые ждали пациентов в течение следующего года.
Сами разработчики сравнивают действие модели с метеорологическим прогнозом: “точно так же, как в случае с погодой, где вероятность дождя составляет 70%”, Delphi-2M предсказывает вероятность развития заболевания в определенный год жизни пациента. Но тех, кто попадал под дождь без зонта после того, как синоптики пообещали ясный день, такая точность может и не обнадежить.
В чем заключаются проблемы Delphi-2M, и как подобные ИИ повлияют на общество?
✳️ Общий недостаток таких моделей - узкая выборка. Например, Delphi-2M был обучен на выборке людей, все из которых были живы на момент сбора данных, что искажало прогнозы по смертности.
✳️ Многие связи между диагнозами очевидны и без ИИ: врачи будут обращать повышенное внимание на состояние сердца и сосудов у пациентов с ожирением или глаз у тех, кто страдает диабетом. Модели наиболее успешны в выявлении именно таких заметных связей: между предраковым состоянием и раком женских половых органов, диабетом и нейропатией и т.д.
✳️ В болезнях, связи между которыми для людей менее очевидны, ИИ теряется точно также. Например, для инфекционных заболеваний, которые начинаются почти рандомно, вероятность точного прогноза гораздо ниже. Особенно это касается редких инфекций, таких как менингококк. Но и для других диагнозов она может быть на уровне погрешности: например, для прогнозов по флебиту и тромбофлебиту на год вперед AUC равен 0,53 у женщин и 0,27 у мужчин.
✳️ В дальнейшем технологию “чтения будущего по медицинской карте” могут взять на вооружение медклиники, которым выгодна гипердиагностика. Такие ИИ обещают им золотые горы на профилактике и лечении того, чего еще нет. Пациентам же, помимо опустошения кошелька, это может принести только ипохондрию на ровном месте. Хотя людям из семей с генетическими заболеваниями иногда назначают тестирование, чтобы определить вероятность болезни в будущем, у ИИ-оракулов точность гораздо ниже, а список недугов, которые они вам предскажут, - куда шире.
✳️ Сами авторы предлагают эту технологию правительствам и страховым в целях планирования бюджета. По их замыслу, Delphi-2M способен оценивать уровень заболеваемости для всего населения на год вперед, что поможет рассчитывать расходы на здравоохранение. Но вот в чем проблема. Если ИИ будет ошибаться в меньшую сторону, это приведет к массовому недофинансированию: мы уже видели на примере США, как из больниц выписывали недолеченных пациентов только потому, что ИИ одобрил для них слишком маленький срок госпитализации. С помощью Delphi-2M необоснованное сокращение расходов может выйти на национальный уровень. И вероятность этого очень высока: правительства скорее будут отдавать предпочтение моделям, которые прогнозируют низкие расходы на медицину, чем наоборот.
Мало никому не покажется от таких технологий
https://news.1rj.ru/str/vvshulenin/1074
https://news.1rj.ru/str/vvshulenin/1074
Telegram
Вячеслав Шуленин / Medtech.moscow
Когда жизнь рождается из кода
Недавняя работа исследователей из Стэнфорда и Arc Institute, описанная в Nature, на первый взгляд выглядит как очередной шаг синтетической биологии.
Искусственный интеллект Evo, обученный на данных о бактериофагах, сгенерировал…
Недавняя работа исследователей из Стэнфорда и Arc Institute, описанная в Nature, на первый взгляд выглядит как очередной шаг синтетической биологии.
Искусственный интеллект Evo, обученный на данных о бактериофагах, сгенерировал…
В августе в СМИ и соцсетях распространилась потрясающая новость: китайские ученые создали гуманоидного робота для вынашивания детей от зачатия до родов. По утверждениям, метод находится на поздней стадии разработки, и уже в 2026 г. прототип должен поступить в продажу. Цена для столь революционной технологии оказалась очень низкой - всего 100 тыс. юаней, или 1,17 млн рублей. Создатель робота-матки Чжан Цифэн заявил, что намерен таким образом бороться за повышение демографии и обойти китайский запрет на суррогатное материнство с помощью роботов.
В интервью Цифэн, PhD Наньянского технологического университета в Сингапуре, заявил, что испытания на животных уже принесли многообещающие результаты. Эмбрион будет расти в амниотической жидкости и получать питательные вещества через трубку, соединенную с пупком, которая должна имитировать работу плаценты. Уже через пару дней новость подхватили крупные западные издания, от New York Post и Newsweek до Daily Mail, а в соцсетях об изобретении искусственной матки говорили как о свершившемся факте.
Вскоре после этого выяснилось, что в Наньянском технологическом университете никогда не было студента или сотрудника по имени Чжан Цифэн. Более того, университет никогда не занимался проектами на эту тему. Не было Цифэна и в списке участников Всемирной выставки роботов в Пекине, где он якобы впервые объявил о разработке.
Новость о гуманоидном роботе-матке была признана фейком, но на каком этапе находятся настоящие исследования в этой области?
Они сконцентрированы на донашивании преждевременно родившихся детей, а не выращивании их в искусственной матке с зиготы. Ученые работают над тем, чтобы повысить шансы детей, родившихся на 22-23 неделе: сейчас при должном уходе выживают 30% из них, но многие тяжело болеют и получают травмы. Например, в этом возрасте легкие должны быть заполнены жидкостью, но при искусственной вентиляции в них под давлением нагнетают воздух, что приводит к рубцеванию легочной ткани.
Один из американских коллективов в 2017 г. провел опыт на недоношенных ягнятах, возраст которых соответствовал 22-24 недельному плоду человека. Их поместили в систему, которая имитировала среду матки, в т.ч. они находились в жидкости, идентичной амниотической. Ягнята нормально развивались в течение 4 недель, пока проводился эксперимент: их мозг соответствовал показателям ровесников, растущих в матке, у них была такая же двигательная активность, а анализы были близки к норме.
Но в чем проблема с искусственной маткой, в которой ребенок мог бы расти с самого зачатия? На поздних сроках беременности плод может выжить в неидеальных условиях, поскольку он практически сформирован. Но секрецию материнских гормонов и другие биологические процессы, критически важные в первые месяцы, практически невозможно воспроизвести вне женского организма.
Это можно проиллюстрировать этически сомнительным экспериментом, который в 2021 г. провели китайские ученые. Они задались целью заставить самцов крыс выносить детенышей. Для этого кастрированным самцам пересадили матки от самок-доноров и хирургически соединили их с другими самками, имеющими нормальные репродуктивные органы. Полученные пары крыс имели общую кровеносную и лимфатическую систему. В матки всех крыс подсадили эмбрионы, т.е. обе особи в паре были беременны одновременно. При этом детеныши самца получали необходимые гормоны и питательные вещества из организма самки. Но если самки выносили почти всех крысят, у самцов выжило только 10 из 280 (3,57%).
По сравнению с автономной искусственной маткой, положение этих детенышей было почти идеальным: они были в живом теле, настоящей (хотя и донорской) матке и имели доступ к необходимым веществам. И если здесь процент успеха был настолько мал, можно представить, каким он окажется у робота с искусственно регулируемой средой. Учитывая, что человеческие дети должны не просто выжить, но и иметь нормально развитый мозг и ЦНС (чего особенно сложно добиться вне материнского организма), понятно, что в ближайшее время роботизированных маток ждать не стоит.
В интервью Цифэн, PhD Наньянского технологического университета в Сингапуре, заявил, что испытания на животных уже принесли многообещающие результаты. Эмбрион будет расти в амниотической жидкости и получать питательные вещества через трубку, соединенную с пупком, которая должна имитировать работу плаценты. Уже через пару дней новость подхватили крупные западные издания, от New York Post и Newsweek до Daily Mail, а в соцсетях об изобретении искусственной матки говорили как о свершившемся факте.
Вскоре после этого выяснилось, что в Наньянском технологическом университете никогда не было студента или сотрудника по имени Чжан Цифэн. Более того, университет никогда не занимался проектами на эту тему. Не было Цифэна и в списке участников Всемирной выставки роботов в Пекине, где он якобы впервые объявил о разработке.
Новость о гуманоидном роботе-матке была признана фейком, но на каком этапе находятся настоящие исследования в этой области?
Они сконцентрированы на донашивании преждевременно родившихся детей, а не выращивании их в искусственной матке с зиготы. Ученые работают над тем, чтобы повысить шансы детей, родившихся на 22-23 неделе: сейчас при должном уходе выживают 30% из них, но многие тяжело болеют и получают травмы. Например, в этом возрасте легкие должны быть заполнены жидкостью, но при искусственной вентиляции в них под давлением нагнетают воздух, что приводит к рубцеванию легочной ткани.
Один из американских коллективов в 2017 г. провел опыт на недоношенных ягнятах, возраст которых соответствовал 22-24 недельному плоду человека. Их поместили в систему, которая имитировала среду матки, в т.ч. они находились в жидкости, идентичной амниотической. Ягнята нормально развивались в течение 4 недель, пока проводился эксперимент: их мозг соответствовал показателям ровесников, растущих в матке, у них была такая же двигательная активность, а анализы были близки к норме.
Но в чем проблема с искусственной маткой, в которой ребенок мог бы расти с самого зачатия? На поздних сроках беременности плод может выжить в неидеальных условиях, поскольку он практически сформирован. Но секрецию материнских гормонов и другие биологические процессы, критически важные в первые месяцы, практически невозможно воспроизвести вне женского организма.
Это можно проиллюстрировать этически сомнительным экспериментом, который в 2021 г. провели китайские ученые. Они задались целью заставить самцов крыс выносить детенышей. Для этого кастрированным самцам пересадили матки от самок-доноров и хирургически соединили их с другими самками, имеющими нормальные репродуктивные органы. Полученные пары крыс имели общую кровеносную и лимфатическую систему. В матки всех крыс подсадили эмбрионы, т.е. обе особи в паре были беременны одновременно. При этом детеныши самца получали необходимые гормоны и питательные вещества из организма самки. Но если самки выносили почти всех крысят, у самцов выжило только 10 из 280 (3,57%).
По сравнению с автономной искусственной маткой, положение этих детенышей было почти идеальным: они были в живом теле, настоящей (хотя и донорской) матке и имели доступ к необходимым веществам. И если здесь процент успеха был настолько мал, можно представить, каким он окажется у робота с искусственно регулируемой средой. Учитывая, что человеческие дети должны не просто выжить, но и иметь нормально развитый мозг и ЦНС (чего особенно сложно добиться вне материнского организма), понятно, что в ближайшее время роботизированных маток ждать не стоит.
Forwarded from Глебсмит
Оземпик: история сразу про всё
За последние пару недель принял участие в нескольких мероприятиях связанных с т.н. «технологическим развитием» и"инновациями". Везде задавали вопрос – «что мешает». И везде я рассказывал про «российский оземпик» - пример тому, что не мешает в общем то ничего.
Факты
Декабрь 2023: правительство России выдало принудительные лицензии на производство семаглутида компаниям "Герофарм" и "Промомед". За год владелец "Промомед" стал долларовым миллиардером. Россия освоила сложнейшее биотех-производство мирового уровня за полтора года. Почему Оземпик — да, а остальные — нет?
Novo Nordisk прекращает поставки — ноябрь 2022. Дефицит и рост цен — начало 2023. Принудительная лицензия — декабрь 2023. Запуск производства — 2024. Для сравнения: процесс локализации "обычных" препаратов занимает примерно 5 лет переговоров, согласований, пилотных проектов. Здесь — меньше года от проблемы до решения. Причина: Оземпик — "lifestyle" лекарство для похудения, популярное у элит. Когда проблема затронула нужных людей, система заработала.
Механика принятия решений
Публично: "Борьба за здоровье граждан против западных санкций". Юридически: через достаточно давно существующий механизм принудительного лицензирования. При этом сотни препаратов ждут локализации годами. Регулятор объясняет: "международные стандарты", "инвестиционный климат" и т.д. и т.п. Для Оземпика все эти аргументы исчезли за несколько недель.
Главное доказательство: Мы действительно можем всё (по крайней мере в биотехе).
Агонисты глюкогонподобного пептида, к которым относится семаглутид — сложная современная биотехнология:
• Пептидный синтез
• Системы доставки
• Контроль качества на уровне мировых стандартов
Россия создала всё это за полтора года. Не за десятилетие национальных программ, не через международные партнёрства, а просто, когда понадобилось.
Если применить ту же модель системно:
• CAR-T терапии в онкологии — можем
• Моноклональные антитела — можем
• Генная терапия — можем
• Любая другая "невозможная" технология — можем
Вопрос никогда не был в способностях. Вопрос в задаче и политике регулятора.
Регулятор живёт в системе "международных стандартов". Годы работы с западными компаниями создали ментальную зависимость. (Забудем на секунду то, что не только ментальные зависимости создает условный Файзер в российском чиновнике). Проще следовать существующим правилам, чем создавать новые. Оземпик прорвал эту инерцию только потому, что затронул тех, кто может напрямую влиять на систему. Для остальных препаратов такого влияния нет — нет и решений.
Экономика решения
Каждый отказ от принудительного лицензирования = миллионы долларов западным корпорациям вместо российского бизнеса.
Оземпик показал правильную логику: лучше создать своего миллиардера, чем кормить Novo Nordisk.. Просто здравый смысл. Деньги, рабочие места, компетенции — всё это либо остаётся в России, либо уходит в Данию. Оземпик остался здесь.
При этом опровергнуты все мифы российской "инноватики".
Не понадобились:
- Долгосрочные стратегии развития
- Увеличение финансирования НИОКР
- Технопарки и инкубаторы
- Международное сотрудничество
- Высокооплачиваемые граждане, изображающие из себе "бизнес-ангелов" и "венчурных капиталистов".
Все документы про "ключевые вызовы" и "недостаточное финансирование" — это попытка объяснить отсутствие результатов там, где просто нет желания.
Что это говорит о системе
1. Возможность есть всегда — вопрос в мотивации
2. Элитный запрос работает быстрее любых стратегий
3. Технологический суверенитет часто достижим за 1-2 года, а не за десятилетия
4. Частный интерес + государственный ресурс = максимальная эффективность
5. Правильная мотивация важнее правильной стратегии
Главный вывод
Россия за полтора года освоила технологию, которую считали недоступной. Не через программы развития, а через конкретное решение конкретной проблемы конкретных людей. «Велгия» от Промомеда - русский Оземпик — это инструкция по применению, а не просто средство для похудения. Вопрос только в том, кто первый её использует для следующего прорыва.
За последние пару недель принял участие в нескольких мероприятиях связанных с т.н. «технологическим развитием» и"инновациями". Везде задавали вопрос – «что мешает». И везде я рассказывал про «российский оземпик» - пример тому, что не мешает в общем то ничего.
Факты
Декабрь 2023: правительство России выдало принудительные лицензии на производство семаглутида компаниям "Герофарм" и "Промомед". За год владелец "Промомед" стал долларовым миллиардером. Россия освоила сложнейшее биотех-производство мирового уровня за полтора года. Почему Оземпик — да, а остальные — нет?
Novo Nordisk прекращает поставки — ноябрь 2022. Дефицит и рост цен — начало 2023. Принудительная лицензия — декабрь 2023. Запуск производства — 2024. Для сравнения: процесс локализации "обычных" препаратов занимает примерно 5 лет переговоров, согласований, пилотных проектов. Здесь — меньше года от проблемы до решения. Причина: Оземпик — "lifestyle" лекарство для похудения, популярное у элит. Когда проблема затронула нужных людей, система заработала.
Механика принятия решений
Публично: "Борьба за здоровье граждан против западных санкций". Юридически: через достаточно давно существующий механизм принудительного лицензирования. При этом сотни препаратов ждут локализации годами. Регулятор объясняет: "международные стандарты", "инвестиционный климат" и т.д. и т.п. Для Оземпика все эти аргументы исчезли за несколько недель.
Главное доказательство: Мы действительно можем всё (по крайней мере в биотехе).
Агонисты глюкогонподобного пептида, к которым относится семаглутид — сложная современная биотехнология:
• Пептидный синтез
• Системы доставки
• Контроль качества на уровне мировых стандартов
Россия создала всё это за полтора года. Не за десятилетие национальных программ, не через международные партнёрства, а просто, когда понадобилось.
Если применить ту же модель системно:
• CAR-T терапии в онкологии — можем
• Моноклональные антитела — можем
• Генная терапия — можем
• Любая другая "невозможная" технология — можем
Вопрос никогда не был в способностях. Вопрос в задаче и политике регулятора.
Регулятор живёт в системе "международных стандартов". Годы работы с западными компаниями создали ментальную зависимость. (Забудем на секунду то, что не только ментальные зависимости создает условный Файзер в российском чиновнике). Проще следовать существующим правилам, чем создавать новые. Оземпик прорвал эту инерцию только потому, что затронул тех, кто может напрямую влиять на систему. Для остальных препаратов такого влияния нет — нет и решений.
Экономика решения
Каждый отказ от принудительного лицензирования = миллионы долларов западным корпорациям вместо российского бизнеса.
Оземпик показал правильную логику: лучше создать своего миллиардера, чем кормить Novo Nordisk.. Просто здравый смысл. Деньги, рабочие места, компетенции — всё это либо остаётся в России, либо уходит в Данию. Оземпик остался здесь.
При этом опровергнуты все мифы российской "инноватики".
Не понадобились:
- Долгосрочные стратегии развития
- Увеличение финансирования НИОКР
- Технопарки и инкубаторы
- Международное сотрудничество
- Высокооплачиваемые граждане, изображающие из себе "бизнес-ангелов" и "венчурных капиталистов".
Все документы про "ключевые вызовы" и "недостаточное финансирование" — это попытка объяснить отсутствие результатов там, где просто нет желания.
Что это говорит о системе
1. Возможность есть всегда — вопрос в мотивации
2. Элитный запрос работает быстрее любых стратегий
3. Технологический суверенитет часто достижим за 1-2 года, а не за десятилетия
4. Частный интерес + государственный ресурс = максимальная эффективность
5. Правильная мотивация важнее правильной стратегии
Главный вывод
Россия за полтора года освоила технологию, которую считали недоступной. Не через программы развития, а через конкретное решение конкретной проблемы конкретных людей. «Велгия» от Промомеда - русский Оземпик — это инструкция по применению, а не просто средство для похудения. Вопрос только в том, кто первый её использует для следующего прорыва.
ИИ отговаривает пациентов обращаться к врачам, и чем больше опечаток они делают в запросах, тем чаще это происходит. Ученые из MIT выяснили, что LLM чрезвычайно чувствительны к стилю текста, и даже лишний пробел может повлиять на рекомендации по вопросам здоровья.
Исследователи протестировали 4 ИИ (ChatCPT, Llama-3-8B, Llama-3-70B и Palmyra Med) на запросах пациентов с различными симптомами. Сначала они получили ответ на эти запросы в нейтральной форме для контроля, затем внесли незначительные изменения в текст: восклицательные знаки, орфографические ошибки, лишние пробелы или отсутствие заглавных букв. Авторы также добавили эмоциональные выражения вроде “вау” и “боже мой” и формулировки, подразумевающие неуверенность: “может быть”, “я думаю” и т.д.
Исследование проверяло, как часто ИИ советует посетить врача на основании описанных симптомов. Выяснилось, что каждое из этих изменений заставляет ИИ на 7-9% чаще отговаривать пациента обращаться за медицинской помощью и вместо этого предлагать самолечение. Когда “пациент” описывал свои симптомы не в одном сообщении, а в ходе диалога, проблема усугублялась еще больше.
Это показывает, почему рано обольщаться по поводу LLM, якобы сдающих медицинские экзамены лучше, чем настоящие врачи:
✳️ Они все еще не готовы к взаимодействию с реальными пациентами, которые редко следуют формальному стилю и предпочитают диалоги.
✳️ “Наказание” пользователя за ошибки и опечатки отражает общественную предвзятость, которую ИИ усваивает в процессе обучения. Неграмотность характерна для малообразованных и иноязычных слоев населения, например, мигрантов, которым чаще отказывают в медицинском обслуживании из-за неплатежеспособности или миграционного статуса. Обученный на предвзятых данных ИИ делает вывод, что пишущему с ошибками пользователю не стоит посещать врача - чем поощряет самолечение пациентов, которым нужна неотложная помощь.
Что касается медицинских экзаменов, здесь ИИ тоже достигают успеха только в стандартных условиях. Если они меняются, даже незначительно, модель сразу начинает теряться. Ученые из Стэнфордского университета провели эксперимент, заменив в тесте правильные ответы на “ни один из вариантов”. 6 LLM, на которых проводилось исследование, хорошо справлялись с базовой версией теста: от 95,59% правильных ответов у o3-mini до 80,88% у Llama-3.3-70B.
Изменения условий в тесте были минимальными, и “подловить” экзаменуемого, который действительно обладает знаниями, на этом бы не удалось. Но результаты оказались удивительными: точность в среднем упала на 26,7%.
Лучше остальных справились DeepSeek (его результат снизился на 8,82%), o3-mini (16,18%) и Claude (26,47%), хотя этот итог тоже сложно назвать блестящим. Остальные потеряли более 30%: Gemini ошибся в ответах еще на 23 вопроса из 68 по сравнению со своим базовым результатом, GPT-4o - на 25 вопросов, Llama - на 26 вопросов. Точность двух последних ИИ в измененном тесте упала ниже 50%, и результаты мало чем отличались от случайных догадок.
Какие выводы из этого можно сделать? Если хотите получить адекватный совет по здоровью от ИИ, то вооружитесь орфографическим словарем, не ставьте лишних пробелов и формулируйте вопрос формально, как на экзамене. Возможно, это увеличит ваши шансы, но это не точно.
Исследователи протестировали 4 ИИ (ChatCPT, Llama-3-8B, Llama-3-70B и Palmyra Med) на запросах пациентов с различными симптомами. Сначала они получили ответ на эти запросы в нейтральной форме для контроля, затем внесли незначительные изменения в текст: восклицательные знаки, орфографические ошибки, лишние пробелы или отсутствие заглавных букв. Авторы также добавили эмоциональные выражения вроде “вау” и “боже мой” и формулировки, подразумевающие неуверенность: “может быть”, “я думаю” и т.д.
Исследование проверяло, как часто ИИ советует посетить врача на основании описанных симптомов. Выяснилось, что каждое из этих изменений заставляет ИИ на 7-9% чаще отговаривать пациента обращаться за медицинской помощью и вместо этого предлагать самолечение. Когда “пациент” описывал свои симптомы не в одном сообщении, а в ходе диалога, проблема усугублялась еще больше.
Это показывает, почему рано обольщаться по поводу LLM, якобы сдающих медицинские экзамены лучше, чем настоящие врачи:
✳️ Они все еще не готовы к взаимодействию с реальными пациентами, которые редко следуют формальному стилю и предпочитают диалоги.
✳️ “Наказание” пользователя за ошибки и опечатки отражает общественную предвзятость, которую ИИ усваивает в процессе обучения. Неграмотность характерна для малообразованных и иноязычных слоев населения, например, мигрантов, которым чаще отказывают в медицинском обслуживании из-за неплатежеспособности или миграционного статуса. Обученный на предвзятых данных ИИ делает вывод, что пишущему с ошибками пользователю не стоит посещать врача - чем поощряет самолечение пациентов, которым нужна неотложная помощь.
Что касается медицинских экзаменов, здесь ИИ тоже достигают успеха только в стандартных условиях. Если они меняются, даже незначительно, модель сразу начинает теряться. Ученые из Стэнфордского университета провели эксперимент, заменив в тесте правильные ответы на “ни один из вариантов”. 6 LLM, на которых проводилось исследование, хорошо справлялись с базовой версией теста: от 95,59% правильных ответов у o3-mini до 80,88% у Llama-3.3-70B.
Изменения условий в тесте были минимальными, и “подловить” экзаменуемого, который действительно обладает знаниями, на этом бы не удалось. Но результаты оказались удивительными: точность в среднем упала на 26,7%.
Лучше остальных справились DeepSeek (его результат снизился на 8,82%), o3-mini (16,18%) и Claude (26,47%), хотя этот итог тоже сложно назвать блестящим. Остальные потеряли более 30%: Gemini ошибся в ответах еще на 23 вопроса из 68 по сравнению со своим базовым результатом, GPT-4o - на 25 вопросов, Llama - на 26 вопросов. Точность двух последних ИИ в измененном тесте упала ниже 50%, и результаты мало чем отличались от случайных догадок.
Какие выводы из этого можно сделать? Если хотите получить адекватный совет по здоровью от ИИ, то вооружитесь орфографическим словарем, не ставьте лишних пробелов и формулируйте вопрос формально, как на экзамене. Возможно, это увеличит ваши шансы, но это не точно.
5 лет назад правительство США было обеспокоено тем, что многие жизнеспособные органы для пересадки пропадают, так и не дойдя до пациентов. Власти приняли меры, чтобы это исправить, но создали новую проблему.
К 2019 г. от нехватки одних только почек для трансплантации в США ежегодно умирало около 43 тыс. человек. У этого было 2 главных причины:
❎ Слишком строгая система отбора органов для пересадки. По подсчетам, ежегодно не использовалось 75 тыс. подходящих органов от умерших доноров.
❎ Пропажа уже извлеченных органов в вопиющих масштабах. Например, в 2023 г. было извлечено 3238 поджелудочных желез, но пациенты получили только 24 из них. В списке ожидающих пересадки пациентов тогда числилось около 800 человек, и, если бы не пропажа, их потребности можно было закрыть разом.
В 2019 г. Трамп ввел новую систему оценки организаций по закупке органов (OPO). OPO действуют как посредники между семьей и больницей умершего донора с одной стороны и списком ожидания трансплантации с другой. По старой системе OPO оценивались по числу извлеченных органов на каждую “приемлемую для донации” смерть. Но, поскольку “приемлемость” смерти определяли сами OPO, это позволяло им работать спустя рукава. Новая система вводила заранее установленные критерии для умерших доноров. Теперь эффективность OPO определялась по тому, сколько органов они получат от всех подходящих доноров моложе 75 лет.
Эта система должна была подстегнуть работу OPO и добилась этого - но не так, как рассчитывали власти. Во-первых, как мы уже писали, OPO теперь пытаются разобрать на органы все еще живых доноров. Во-вторых, пациентов из начала списка ожидания (тех, кто не может ждать) стали обходить в пользу тех, кто был намного ниже, но лечился в более “удобной” для OPO больнице.
В одном из случаев первым в очереди был 15-летний Маркус Эдсалл-Парр, который 10 лет ждал трансплантации почки - и почти дождался. Ему сообщили, что получили орган от 29-летнего донора, который подходил идеально. Но в итоге почка досталась не ему, а мужчине средних лет, который был в списке на 3557 месте. Почему так вышло? Маркуса обошел более тяжелый пациент из другой больницы, которому требовалась пересадка нескольких органов, но в последний момент ее отменили. Вместо того, чтобы вернуть невостребованную почку врачам Маркуса, OPO, чтобы не предпринимать лишних усилий, оставила ее больнице, где лежал предыдущий пациент.
Таких случаев множество. OPO OneLegacy предложила донорское сердце Медицинскому центру Кека при Университете Южной Калифорнии, и оно подошло пациентке, занимавшей 11 место в списке ожидания медцентра. Но в общем списке она была на 115 месте, и ее состояние оценивалось как стабильное. Одним из тех, кого она обошла, был 55-летний пациент на 8 месте в общем списке, который умер 6 недель спустя. Почему орган достался именно этому медцентру? По словам OneLegacy, Кек забирал у них легкие от того же донора. Чтобы не искать другую больницу, они предложили им еще и сердце.
Причина проблемы проста: теперь OPO приходится распределять больше органов, и они не желают заниматься длительным поиском. Например, чтобы найти реципиента для почки из списка, OPO в среднем приходится обзванивать 12 врачей. Всем им нужно дать время, чтобы обсудить это с пациентами и принять решение, и процесс растягивается на много часов. Гораздо проще продать орган первой подвернувшейся больнице и забыть о нем.
Новая система увеличила общее число трансплантаций: если в 2019 г. их было 39,7 тыс., то в 2024 г. - 48,1 тыс. Но поставки органов все больше идут в обход приоритетных пациентов: если до 2019 г. таких случаев было 1-2%, то сейчас почти 20%.
Решила ли новая система проблему отбраковки уже изъятых органов. Удивительно, но нет. OPO продолжают выбрасывать жизнеспособные органы, даже в больших масштабах, чем раньше. Поскольку число изъятий и трансплантаций выросло, OPO отчитываются перед властями и чувствуют себя комфортно. Но нежелание делать больше для того, чтобы распределить возросшее число органов, приводит к тому, что оставшиеся массово утилизируют.
К 2019 г. от нехватки одних только почек для трансплантации в США ежегодно умирало около 43 тыс. человек. У этого было 2 главных причины:
❎ Слишком строгая система отбора органов для пересадки. По подсчетам, ежегодно не использовалось 75 тыс. подходящих органов от умерших доноров.
❎ Пропажа уже извлеченных органов в вопиющих масштабах. Например, в 2023 г. было извлечено 3238 поджелудочных желез, но пациенты получили только 24 из них. В списке ожидающих пересадки пациентов тогда числилось около 800 человек, и, если бы не пропажа, их потребности можно было закрыть разом.
В 2019 г. Трамп ввел новую систему оценки организаций по закупке органов (OPO). OPO действуют как посредники между семьей и больницей умершего донора с одной стороны и списком ожидания трансплантации с другой. По старой системе OPO оценивались по числу извлеченных органов на каждую “приемлемую для донации” смерть. Но, поскольку “приемлемость” смерти определяли сами OPO, это позволяло им работать спустя рукава. Новая система вводила заранее установленные критерии для умерших доноров. Теперь эффективность OPO определялась по тому, сколько органов они получат от всех подходящих доноров моложе 75 лет.
Эта система должна была подстегнуть работу OPO и добилась этого - но не так, как рассчитывали власти. Во-первых, как мы уже писали, OPO теперь пытаются разобрать на органы все еще живых доноров. Во-вторых, пациентов из начала списка ожидания (тех, кто не может ждать) стали обходить в пользу тех, кто был намного ниже, но лечился в более “удобной” для OPO больнице.
В одном из случаев первым в очереди был 15-летний Маркус Эдсалл-Парр, который 10 лет ждал трансплантации почки - и почти дождался. Ему сообщили, что получили орган от 29-летнего донора, который подходил идеально. Но в итоге почка досталась не ему, а мужчине средних лет, который был в списке на 3557 месте. Почему так вышло? Маркуса обошел более тяжелый пациент из другой больницы, которому требовалась пересадка нескольких органов, но в последний момент ее отменили. Вместо того, чтобы вернуть невостребованную почку врачам Маркуса, OPO, чтобы не предпринимать лишних усилий, оставила ее больнице, где лежал предыдущий пациент.
Таких случаев множество. OPO OneLegacy предложила донорское сердце Медицинскому центру Кека при Университете Южной Калифорнии, и оно подошло пациентке, занимавшей 11 место в списке ожидания медцентра. Но в общем списке она была на 115 месте, и ее состояние оценивалось как стабильное. Одним из тех, кого она обошла, был 55-летний пациент на 8 месте в общем списке, который умер 6 недель спустя. Почему орган достался именно этому медцентру? По словам OneLegacy, Кек забирал у них легкие от того же донора. Чтобы не искать другую больницу, они предложили им еще и сердце.
Причина проблемы проста: теперь OPO приходится распределять больше органов, и они не желают заниматься длительным поиском. Например, чтобы найти реципиента для почки из списка, OPO в среднем приходится обзванивать 12 врачей. Всем им нужно дать время, чтобы обсудить это с пациентами и принять решение, и процесс растягивается на много часов. Гораздо проще продать орган первой подвернувшейся больнице и забыть о нем.
Новая система увеличила общее число трансплантаций: если в 2019 г. их было 39,7 тыс., то в 2024 г. - 48,1 тыс. Но поставки органов все больше идут в обход приоритетных пациентов: если до 2019 г. таких случаев было 1-2%, то сейчас почти 20%.
Решила ли новая система проблему отбраковки уже изъятых органов. Удивительно, но нет. OPO продолжают выбрасывать жизнеспособные органы, даже в больших масштабах, чем раньше. Поскольку число изъятий и трансплантаций выросло, OPO отчитываются перед властями и чувствуют себя комфортно. Но нежелание делать больше для того, чтобы распределить возросшее число органов, приводит к тому, что оставшиеся массово утилизируют.
Forwarded from Вячеслав Шуленин / Medtech.moscow
Рассвет новой эры: когда молекулы рождаются из данных
Мы стоим на пороге величайшей перемены в истории медицины. Впервые за тысячи лет человечество получило инструмент, который не просто ускоряет поиск лекарств, а меняет саму суть процесса. Искусственный интеллект превращает разработку препаратов из искусства интуиции и случайных открытий в точную науку предсказаний и дизайна.
Представьте: вместо 10–15 лет и миллиардов долларов на создание одного лекарства – всего 18 месяцев и несоизмеримо меньше затрат. Компания Insilico Medicine уже доказала, что это возможно: препарат INS018_055 для лечения лёгочного фиброза прошёл путь от выбора мишени до клинических испытаний менее чем за два года. Молекула, рождённая алгоритмами, показывает клиническую эффективность у реальных пациентов.
Истинная революция не в скорости. А в том, что ИИ видит невидимое. Алгоритм AlphaFold (Нобелевская премия по биологии прошлого года) предсказал структуры 200 миллионов белков – всех известных науке. За один проект было сделано больше, чем за 50 лет рентгеновской кристаллографии! Это как если бы Колумб вдруг получил в руки карту всех океанов.
ИИ находит закономерности в терабайтах биомедицинских данных, которые человеческий разум никогда не заметит. Recursion Pharmaceuticals обрабатывает 65 петабайт данных клеточных экспериментов. Система видит, как тысячи молекул изменяют клетки на микроскопическом уровне, и учится предсказывать, какие из них станут лекарствами.
Масштаб этого движения поражает. Каждый день генерируются миллионы медицинских записей. Каждая строчка – потенциальный прорыв. ИИ превращает историю болезни каждого пациента в данные для создания лекарства будущего. Централизованная база данных миллионами пациентов становится золотым прииском для фармацевтических компаний.
ИИ демократизирует инновации. Небольшие биотехнологические стартапы с умными алгоритмами конкурируют с гигантами индустрии. Платформа Atomwise, например, уже работает с сотнями исследователей по всему миру. Барьер входа в фармацевтические инновации снижается радикально.
В 2025 году более 75 препаратов, созданных с помощью ИИ, находятся в клинических испытаниях. Это реальные молекулы с регистрационными номерами, тестируемые на людях. Через десять лет треть новых лекарств будет создана при участии ИИ. Через двадцать – большинство.
Мы движемся к миру персонализированной медицины, где каждый пациент получает лекарство, созданное с учётом его генетического профиля, образа жизни и истории болезни. ИИ сделает возможным создание препаратов для редких болезней, которые сегодня экономически нецелесообразны – слишком мало пациентов, слишком дорого.
Кто-то скажет: «Не рано? Не слишком много обещаний?» Но именно так говорили о любой революционной технологии. Электричество, антибиотики, интернет – все начинались с сомнений. История движется смелостью исследователей и визионеров.
ИИ в фармацевтике – это новая парадигма. Мы учим машины понимать язык жизни, записанный в молекулах и генах. И когда этот диалог состоится, медицина изменится навсегда.
Будущее не светлое, как говорили в нашем детстве. Оно ослепительное!
Мы стоим на пороге величайшей перемены в истории медицины. Впервые за тысячи лет человечество получило инструмент, который не просто ускоряет поиск лекарств, а меняет саму суть процесса. Искусственный интеллект превращает разработку препаратов из искусства интуиции и случайных открытий в точную науку предсказаний и дизайна.
Представьте: вместо 10–15 лет и миллиардов долларов на создание одного лекарства – всего 18 месяцев и несоизмеримо меньше затрат. Компания Insilico Medicine уже доказала, что это возможно: препарат INS018_055 для лечения лёгочного фиброза прошёл путь от выбора мишени до клинических испытаний менее чем за два года. Молекула, рождённая алгоритмами, показывает клиническую эффективность у реальных пациентов.
Истинная революция не в скорости. А в том, что ИИ видит невидимое. Алгоритм AlphaFold (Нобелевская премия по биологии прошлого года) предсказал структуры 200 миллионов белков – всех известных науке. За один проект было сделано больше, чем за 50 лет рентгеновской кристаллографии! Это как если бы Колумб вдруг получил в руки карту всех океанов.
ИИ находит закономерности в терабайтах биомедицинских данных, которые человеческий разум никогда не заметит. Recursion Pharmaceuticals обрабатывает 65 петабайт данных клеточных экспериментов. Система видит, как тысячи молекул изменяют клетки на микроскопическом уровне, и учится предсказывать, какие из них станут лекарствами.
Масштаб этого движения поражает. Каждый день генерируются миллионы медицинских записей. Каждая строчка – потенциальный прорыв. ИИ превращает историю болезни каждого пациента в данные для создания лекарства будущего. Централизованная база данных миллионами пациентов становится золотым прииском для фармацевтических компаний.
ИИ демократизирует инновации. Небольшие биотехнологические стартапы с умными алгоритмами конкурируют с гигантами индустрии. Платформа Atomwise, например, уже работает с сотнями исследователей по всему миру. Барьер входа в фармацевтические инновации снижается радикально.
В 2025 году более 75 препаратов, созданных с помощью ИИ, находятся в клинических испытаниях. Это реальные молекулы с регистрационными номерами, тестируемые на людях. Через десять лет треть новых лекарств будет создана при участии ИИ. Через двадцать – большинство.
Мы движемся к миру персонализированной медицины, где каждый пациент получает лекарство, созданное с учётом его генетического профиля, образа жизни и истории болезни. ИИ сделает возможным создание препаратов для редких болезней, которые сегодня экономически нецелесообразны – слишком мало пациентов, слишком дорого.
Кто-то скажет: «Не рано? Не слишком много обещаний?» Но именно так говорили о любой революционной технологии. Электричество, антибиотики, интернет – все начинались с сомнений. История движется смелостью исследователей и визионеров.
ИИ в фармацевтике – это новая парадигма. Мы учим машины понимать язык жизни, записанный в молекулах и генах. И когда этот диалог состоится, медицина изменится навсегда.
Будущее не светлое, как говорили в нашем детстве. Оно ослепительное!
Forwarded from Глебсмит
Один из главных "визионеров-практиков" нашего биотеха – глава Медтех.Москва Вячеслав Шуленин написал интересный пост про ИИ-трансформацию исследований лекарств. Как и свойственно визионерам, он несколько преувеличивает.
ИИ в фарме - золотая лихорадка: много шума, надежд, но богачами станут единицы. И, как правило, в "сервисах обслуживания старателей" - а не на лотке в ручье.
Начнём с цифр. Первые блины постигла участь всех первых блинов.
IBM Watson for Drug Discovery, запущенный в 2013 г. с обещанием изменить отрасль, закрыт в 2019-м.
Deep Genomics привлекла $238 млн, объявила о создании "первого терапевтического кандидата, открытого ИИ" в 2019 г., и к 2024-му не имела ни одного препарата в испытаниях.
BenevolentAI потеряла 90% капитализации после провала препарата BEN-2293 в КИ. Молекула от продвинутого ИИ не показала преимуществ перед плацебо.
Exscientia, первой выведшая ИИ-препарат в клинику, была поглощена Recursion после серии неудач.
Единственный громкий успех Insilico Medicine нуждается в контексте. Да, компания сократила ранние этапы с 4.5 лет до 18 месяцев. Но молекула INS018_055 всё ещё в фазе I КИ. До регистрации препарата — минимум 5-7 лет и сотни миллионов $.
Вероятность успеха? Ок. 10% для среднего кандидата. ИИ ускорил самую дешёвую часть процесса, но не решил (и не мог решить) главную проблему — непредсказуемость КИ и усложненность процесса регистрации.
Брендан Фрей, пионер ИИ и основатель Deep Genomics, в 2024 г.: "ИИ действительно подвёл всех нас в последнее десятилетие, когда дело касается открытия лекарств. Мы видели провал за провалом".
Фундаментальная биология сложнее, чем кажется. ИИ превосходно предсказывает свойства молекул, если есть хорошие данные для обучения. Современные модели достигают 75-90% точности в прогнозировании ADMET-параметров (как молекула усваивается, распределяется, выводится). Но это работает только для хорошо изученных молекул.
Когда дело доходит до принципиально новых соединений, точность падает катастрофически. ИИ не понимает биологию — он находит статистические корреляции. Дерек Лоу из Novartis: "Проблемы, которые индустрия хочет решить, почти обратно пропорциональны способности ИИ их решать".
Более того, 70-80% провалов препаратов в КИ происходят из-за недостаточной эффективности именно на людях (а не на животных моделях) — того, что ИИ не может предсказать без данных человеческих испытаний. Эффект плацебо, индивидуальная вариабельность, сложность заболеваний — всё это за пределами возможностей алгоритмов.
Результат? Почти все ИИ-стартапы в фармацевтике отказались от мечты создавать собственные лекарства и превратились в платформы, продающие инструменты крупным компаниям. Atomwise, BenevolentAI, даже Recursion — все следуют этой модели. Потому что разработка платформы приносит предсказуемый доход здесь и сейчас, а не через 10-15 лет с 10% вероятностью.
Это не означает, что ИИ бесполезен. У него есть чёткие области применения, где он реально помогает:
✅ Виртуальный скрининг миллионов молекул вместо дорогих лабораторных экспериментов.
✅ Предсказание токсичности на ранних стадиях.
✅ Перепрофилирование существующих препаратов для новых показаний.
✅ Оптимизация известных молекул.
Но революции не происходит. ИИ — мощный инструмент оптимизации существующих процессов, а не замена им. Это помощник химика. Ускоритель определённых этапов, а не волшебная палочка.
Реалистичный прогноз? В следующие 5-10 лет ИИ сократит стоимость ранних этапов разработки на 30-40% и ускорит их в 2-3 раза. Фармацевтические компании будут использовать ИИ как стандартный инструмент, как сегодня используют высокопроизводительный скрининг. Некоторые препараты, созданные с помощью ИИ, выйдут на рынок и будут успешными. Но большинство стартапов, обещающих революцию, обанкротятся.
Это - реализм. Понимание реальных возможностей и ограничений технологии позволяет использовать её эффективно, не растрачивая ресурсы на недостижимые обещания. ИИ в фармацевтике — это эволюция, а не революция.
Будущее ИИ в медицине реально, достижимо и ценно. Просто оно выглядит иначе, чем в презентациях стартапов.
ИИ в фарме - золотая лихорадка: много шума, надежд, но богачами станут единицы. И, как правило, в "сервисах обслуживания старателей" - а не на лотке в ручье.
Начнём с цифр. Первые блины постигла участь всех первых блинов.
IBM Watson for Drug Discovery, запущенный в 2013 г. с обещанием изменить отрасль, закрыт в 2019-м.
Deep Genomics привлекла $238 млн, объявила о создании "первого терапевтического кандидата, открытого ИИ" в 2019 г., и к 2024-му не имела ни одного препарата в испытаниях.
BenevolentAI потеряла 90% капитализации после провала препарата BEN-2293 в КИ. Молекула от продвинутого ИИ не показала преимуществ перед плацебо.
Exscientia, первой выведшая ИИ-препарат в клинику, была поглощена Recursion после серии неудач.
Единственный громкий успех Insilico Medicine нуждается в контексте. Да, компания сократила ранние этапы с 4.5 лет до 18 месяцев. Но молекула INS018_055 всё ещё в фазе I КИ. До регистрации препарата — минимум 5-7 лет и сотни миллионов $.
Вероятность успеха? Ок. 10% для среднего кандидата. ИИ ускорил самую дешёвую часть процесса, но не решил (и не мог решить) главную проблему — непредсказуемость КИ и усложненность процесса регистрации.
Брендан Фрей, пионер ИИ и основатель Deep Genomics, в 2024 г.: "ИИ действительно подвёл всех нас в последнее десятилетие, когда дело касается открытия лекарств. Мы видели провал за провалом".
Фундаментальная биология сложнее, чем кажется. ИИ превосходно предсказывает свойства молекул, если есть хорошие данные для обучения. Современные модели достигают 75-90% точности в прогнозировании ADMET-параметров (как молекула усваивается, распределяется, выводится). Но это работает только для хорошо изученных молекул.
Когда дело доходит до принципиально новых соединений, точность падает катастрофически. ИИ не понимает биологию — он находит статистические корреляции. Дерек Лоу из Novartis: "Проблемы, которые индустрия хочет решить, почти обратно пропорциональны способности ИИ их решать".
Более того, 70-80% провалов препаратов в КИ происходят из-за недостаточной эффективности именно на людях (а не на животных моделях) — того, что ИИ не может предсказать без данных человеческих испытаний. Эффект плацебо, индивидуальная вариабельность, сложность заболеваний — всё это за пределами возможностей алгоритмов.
Результат? Почти все ИИ-стартапы в фармацевтике отказались от мечты создавать собственные лекарства и превратились в платформы, продающие инструменты крупным компаниям. Atomwise, BenevolentAI, даже Recursion — все следуют этой модели. Потому что разработка платформы приносит предсказуемый доход здесь и сейчас, а не через 10-15 лет с 10% вероятностью.
Это не означает, что ИИ бесполезен. У него есть чёткие области применения, где он реально помогает:
✅ Виртуальный скрининг миллионов молекул вместо дорогих лабораторных экспериментов.
✅ Предсказание токсичности на ранних стадиях.
✅ Перепрофилирование существующих препаратов для новых показаний.
✅ Оптимизация известных молекул.
Но революции не происходит. ИИ — мощный инструмент оптимизации существующих процессов, а не замена им. Это помощник химика. Ускоритель определённых этапов, а не волшебная палочка.
Реалистичный прогноз? В следующие 5-10 лет ИИ сократит стоимость ранних этапов разработки на 30-40% и ускорит их в 2-3 раза. Фармацевтические компании будут использовать ИИ как стандартный инструмент, как сегодня используют высокопроизводительный скрининг. Некоторые препараты, созданные с помощью ИИ, выйдут на рынок и будут успешными. Но большинство стартапов, обещающих революцию, обанкротятся.
Это - реализм. Понимание реальных возможностей и ограничений технологии позволяет использовать её эффективно, не растрачивая ресурсы на недостижимые обещания. ИИ в фармацевтике — это эволюция, а не революция.
Будущее ИИ в медицине реально, достижимо и ценно. Просто оно выглядит иначе, чем в презентациях стартапов.
Нобелевская премия по медицине 2025 досталась Мэри Брункоу, Фреду Рамсделлу и Шимону Сакагучи: они произвели революцию в понимании того, как работает иммунитет и как организм защищает себя от аутоиммунных заболеваний. Рассказываем, как были сделаны эти открытия и почему это так важно.
В 1970-х гг. ученые предположили, что существует особый тип Т-лимфоцитов, ответственных не за уничтожение чужеродных клеток, а за подавление слишком активной иммунной системы. Эксперименты показали, что некоторые Т-клетки могут снижать иммунный ответ in vitro и in vivo. Но тогда авторы не смогли подтвердить свои догадки или выделить эти клетки, которые они назвали “супрессорными”. Концепция была встречена в научной среде со скепсисом и вскоре отброшена.
Исследования 1980-х гг. выявили, что центральное место в регуляции иммунитета занимает тимус, в котором Т-клетки созревают и проходят “контроль качества”. Клетки, проявляющие аутореактивные свойства, отбраковываются. На тот момент ученые считали, что этот механизм - единственное, что защищает организм от аутоиммунных заболеваний. Но вскоре выяснилось, что часть аутореактивных Т-клеток все же поступает в кровоток. Должно было быть что-то еще, что борется с такими клетками вне тимуса.
В начале 1990-х гг. свет на это пролил Шимон Сакагучи, который вдохновился исследованием своих коллег. Они предположили, что удаление тимуса у новорожденных мышей приведет к подавлению иммунитета, поскольку будет вырабатываться меньше Т-клеток. Но выяснилось, что если удалить тимус через 3 дня, иммунная система, напротив, выходит из-под контроля, приводя к множественным аутоиммунным заболеваниям. Супрессорные (позже названные регуляторными) Т-клетки, которые занимаются уничтожением аутореактивных, не успевали развиться за это время.
Сакагучи смог идентифицировать регуляторные Т-лимфоциты. Выяснилось, что за эту функцию отвечают клетки с поверхностными маркерами CD4 и CD25. Если их вводили мышам с удаленным тимусом, это предотвращало развитие аутоиммунных реакций. Но научное сообщество оставалось скептически настроенным и требовало дополнительных доказательств.
Их предоставили Мэри Брункоу и Фред Рамсделл, которые в 1990-х гг. работали в компании Celltech Chiroscience, специализировавшейся на аутоиммунных заболеваниях. Они изучали необычный случай мышей, подвергшихся радиации. В этой линии рождались самцы с шелушащейся кожей, увеличенной селезенкой и лимфоузлами, которые жили всего несколько недель. Брункоу и Рамсделл решили выявить ген, отвечающий за мутацию, что в середине 1990-х гг. требовало огромного объема работы и новаторских методов.
После долгих усилий они смогли выявить дефектный ген Х-хромосомы, названный ими FOXP3. В ходе работы Брункоу и Рамсделл начали подозревать, что человеческое аутоиммунное заболевание IPEX, также приводящее к дерматиту, связано с мутациями в том же гене. Позже они подтвердили это с помощью генетических тестов.
Их выводы привлекли внимание многих исследователей, которые предположили, что ген FOXP3 связан с функцией регуляторных Т-клеток. Спустя 2 года Сакагучи смог это доказать: выяснилось, что FOXP3 играет ключевую роль в их развитии.
Почему эти открытия важны? Они открыли дорогу целому направлению исследований в иммунологии:
❇️ Регуляторные Т-клетки имеют большой потенциал при лечении аутоиммунных заболеваний. Одни группы ищут способы повысить их активность для борьбы с системными нарушениями. Другие работают над тем, чтобы с помощью них предотвратить отторжение органов при пересадке.
❇️ Сейчас на стадии КИ более 200 препаратов и методов лечения, использующих регуляторные Т-клетки. Большая часть связана с выделением и размножением собственных клеток пациента, которые затем вводятся в организм. Иногда ученые модифицируют их, добавляя антитела, чтобы заставить клетку защищать определенный орган.
❇️ Также оказалось, что раковые опухоли привлекают регуляторные Т-клетки, чтобы защитить себя от иммунной системы. Теперь исследователи пытаются найти способ обойти эту защиту.
В 1970-х гг. ученые предположили, что существует особый тип Т-лимфоцитов, ответственных не за уничтожение чужеродных клеток, а за подавление слишком активной иммунной системы. Эксперименты показали, что некоторые Т-клетки могут снижать иммунный ответ in vitro и in vivo. Но тогда авторы не смогли подтвердить свои догадки или выделить эти клетки, которые они назвали “супрессорными”. Концепция была встречена в научной среде со скепсисом и вскоре отброшена.
Исследования 1980-х гг. выявили, что центральное место в регуляции иммунитета занимает тимус, в котором Т-клетки созревают и проходят “контроль качества”. Клетки, проявляющие аутореактивные свойства, отбраковываются. На тот момент ученые считали, что этот механизм - единственное, что защищает организм от аутоиммунных заболеваний. Но вскоре выяснилось, что часть аутореактивных Т-клеток все же поступает в кровоток. Должно было быть что-то еще, что борется с такими клетками вне тимуса.
В начале 1990-х гг. свет на это пролил Шимон Сакагучи, который вдохновился исследованием своих коллег. Они предположили, что удаление тимуса у новорожденных мышей приведет к подавлению иммунитета, поскольку будет вырабатываться меньше Т-клеток. Но выяснилось, что если удалить тимус через 3 дня, иммунная система, напротив, выходит из-под контроля, приводя к множественным аутоиммунным заболеваниям. Супрессорные (позже названные регуляторными) Т-клетки, которые занимаются уничтожением аутореактивных, не успевали развиться за это время.
Сакагучи смог идентифицировать регуляторные Т-лимфоциты. Выяснилось, что за эту функцию отвечают клетки с поверхностными маркерами CD4 и CD25. Если их вводили мышам с удаленным тимусом, это предотвращало развитие аутоиммунных реакций. Но научное сообщество оставалось скептически настроенным и требовало дополнительных доказательств.
Их предоставили Мэри Брункоу и Фред Рамсделл, которые в 1990-х гг. работали в компании Celltech Chiroscience, специализировавшейся на аутоиммунных заболеваниях. Они изучали необычный случай мышей, подвергшихся радиации. В этой линии рождались самцы с шелушащейся кожей, увеличенной селезенкой и лимфоузлами, которые жили всего несколько недель. Брункоу и Рамсделл решили выявить ген, отвечающий за мутацию, что в середине 1990-х гг. требовало огромного объема работы и новаторских методов.
После долгих усилий они смогли выявить дефектный ген Х-хромосомы, названный ими FOXP3. В ходе работы Брункоу и Рамсделл начали подозревать, что человеческое аутоиммунное заболевание IPEX, также приводящее к дерматиту, связано с мутациями в том же гене. Позже они подтвердили это с помощью генетических тестов.
Их выводы привлекли внимание многих исследователей, которые предположили, что ген FOXP3 связан с функцией регуляторных Т-клеток. Спустя 2 года Сакагучи смог это доказать: выяснилось, что FOXP3 играет ключевую роль в их развитии.
Почему эти открытия важны? Они открыли дорогу целому направлению исследований в иммунологии:
❇️ Регуляторные Т-клетки имеют большой потенциал при лечении аутоиммунных заболеваний. Одни группы ищут способы повысить их активность для борьбы с системными нарушениями. Другие работают над тем, чтобы с помощью них предотвратить отторжение органов при пересадке.
❇️ Сейчас на стадии КИ более 200 препаратов и методов лечения, использующих регуляторные Т-клетки. Большая часть связана с выделением и размножением собственных клеток пациента, которые затем вводятся в организм. Иногда ученые модифицируют их, добавляя антитела, чтобы заставить клетку защищать определенный орган.
❇️ Также оказалось, что раковые опухоли привлекают регуляторные Т-клетки, чтобы защитить себя от иммунной системы. Теперь исследователи пытаются найти способ обойти эту защиту.