Свидетельства из ада: как публиковать мемуары советской эпохи? 16 марта

Изучая истории своих прадедов, погибших в первые годы советского режима, юрист и преподаватель Шанинки Мария Ерохова обнаружила в Госархиве много интересных воспоминаний — рукописи эмигрантов, покинувших Россию в 1920-е годы. Это прекрасно написанная документальная литература, практически неизвестная и историкам, и тем более широкой публике. Поскольку срок авторского права на эти тексты (50 лет со времени смерти их авторов) истек, опубликовать их теперь может любой.

В изданную недавно на пожертвования юридических фирм и юристов книгу «Хроники жизни в Советской России 1917-1921 гг.: воспоминания очевидцев» Мария включила 12 мемуаров, рассказывающих о жизни людей в первые годы советской власти. Среди них офицер французской армии Виктор Фёдоров, пытавшийся организовывать сопротивление большевикам в Москве; солдат Красной армии В. Ахременко, оказавшийся в плену во время польской кампании 1921 г. и решивший не возвращаться; писатель Лев Урванцев; сестра милосердия белогвардейской армии Ариадна Зимина, чей отряд воевал в окрестностях Харькова и Полтавы. Книгу можно приобрести в магазине «Москва» на Тверской улице, она посвящена памяти погибших от жестокостей первых лет советского режима.

В России активизировалась работа по публикации мемуарных свидетельств о необыкновенно тяжелом для жителей страны XX веке. В 2019 году «Мемориал» собрал в книгу «На сердце пали все печали» три крестьянских мемуара о коллективизации, а в 2017 выпустил сборник мемуаров «Знак не сотрется» о судьбе людей, оказавшихся на принудительных работах в Третьем Рейхе. Планирует книжную серию Центр изучения эго-документов «Прожито» в Европейском университете СПб. Ранее основатель этого проекта Михаил Мельниченко выпустил две книги мемуарных свидетельств в издательстве Common Place. Недавно Сахаровский центр и Государственный музей истории ГУЛАГа выпустили книгу «Горечь» — воспоминания рабочего Павла Овчаренко, осуждённого за контрреволюционную пропаганду и агитацию. Музей истории ГУЛАГа собирает воспоминания в рамках проекта «Мой ГУЛАГ».

Как ускорить эту работу? Как сделать ее результаты доступными для большей читательской аудитории? Нужна ли какая-то целевая программа в этой области, объединение изданий в общую серию? Много ли в государственных и личных архивах подобных свидетельств, точно схватывающих эпоху и интересных для широкой публики? Издавать такие свидетельства в комментированном виде или as it is? Оставить это дело историкам, или рассчитывать на гражданскую инициативу? Каким может быть взаимодействие между активистами, профессионалами и государством? Какие возникают публикаторские сложности, и как их можно решать?

​​В дискуссии участвуют:

— Мария Ерохова, юрист, доцент МВШСЭН («Шанинка»), составитель книги «Хроники жизни в Советской России 1917-1921 гг. Воспоминания очевидцев»;
— Николай Бобринский, юрист, соавтор доклада «Между местью и забвением»;
— Илья Венявкин, ассоциированный сотрудник Центра «Прожито»;
— Андрей Ганин, историк Гражданской войны в России, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН;
— Анатолий Голубовский, социолог, музейный консультант, член Вольного исторического общества;
— Алена Козлова, директор Архива Международного Мемориала, соавтор проекта «Последний свидетель», составитель книг «Знак не сотрется» и «На сердце пали все печали»;
— Артём Кравченко, преподаватель МВШСЭН («Шанинка»), сотрудник Лаборатории публичной истории, исследователь памяти о крестьянских восстаниях 1920-х годов;
— Николай Кульбака, экономист, доцент Института общественных наук РАНХиГС, колумнист VTimes;
— Константин Морозов, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН, профессор кафедры истории МВШСЭН;
— Никита Соколов, историк, публицист, председатель Совета Вольного исторического общества;
— Ирина Щербакова, координатор образовательных проектов «Мемориала», историк, главный редактор сайта «Уроки истории», председатель Оргкомитета конкурса "Человек в истории. Россия — ХХ век", составитель книги «Знак не сотрется», составитель сборников свидетельств о ГУЛАГе.
— Григорий Юдин, профессор Московской высшей школы социальных и экономических наук («Шанинка»).

 подтверждение Ильи Венявкина.

Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts.

Зарегистрируйтесь, и мы пришлём вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.

Материалы к разговору:

🔹Ирина Щербакова. Память ГУЛАГА.
🔹Мемуары и рисунки Ефросинии Керсновской.
🔹Дневник надзирателя.
🔹Проект XX век. Очевидцы Агенства ТВ2 (Томск) и музея «Следственная тюрьма НКВД» (также см. здесь).
🔹Проект «Мой ГУЛАГ».
🔹Ирина Щербакова. Диалог поколений, или разговор немых с глухими.
🔹Истории узников ГУЛАГа.
🔹О книге «Мой ГУЛАГ».
🔹Корпус «Прожито»: как историки работают с дневниками советского времени.
🔹Михаил Мельниченко о дневниках советского времени на «Арзамасе».

Два эпиграфа к разговору 16 марта - о публикации свидетельств (https://sakharovcenter.timepad.ru/event/1580412/). Первый - песня Юлия Кима «Забудь былое» - с правильной мелодией можно слушать тут: https://get-tune.info/song/61214-yulij-kim/

Второй - из воспоминаний Надежды Мандельштам. Пытаясь узнать, где и когда умер О.М., увидела, что у первых вернувшихся из лагерей не существовало дат и течения времени, они не проводили строгих границ между фактами и лагерными легендами. «Места, названия и течение событий спутывалось в памяти этих потрясённых людей в клубок, и распутать его я не могла». И потом главное:

«И в ужасе я говорила себе, что мы войдём в будущее без людей, которые смогут засвидетельствовать, что было прошлое. И снаружи, и за колючей оградой мы все потеряли память. Но оказалось, что существовали люди, с самого начала поставившие себе задачей не просто сохранить жизнь, но стать свидетелями. Это - беспощадные хранители истины, растворившиеся в массе каторжан, но только до поры до времени. Там, на каторге, их, кажется, сохранилось больше, чем на большой земле, где слишком многие поддались искушению примириться с жизнью и спокойно дожить свои годы. Разумеется, таких людей с ясной головой не так уж много, но то, что они уцелели, является лучшим доказательством, что последняя победа всегда принадлежит добру, а не злу».

Круг чтения и тд

Кирилл Рогов открывает в «Либеральной миссии» лекторий – начинает его Григорий Голосов с лекцией о нашем авторитаризме (сегодня – приходите!)

Вчера – потрясающий разговор о публикациях дневников и других свидетельств повседневной истории СССР XX века. С участием Марии Ероховой, Анастасии Павловской, Артема Кравченко, Ирины Щербаковой, Константина Морозова, Алены Козловой, Николая Бобринского, Андрея Ганина, Николая Кульбаки, Григория Юдина.

Очень своевременный Масяня.

Инлиберти объявляет новый сезон студенческих онлайн-школ, спешите записываться!

Подкаст «День тишины» - Всеволод Бедерсон, Виктория Полторацкая, Константин Сулимов, Борис Грозовский – о публичной роли академической политической науки.

Иван Микиртумов о холодной Гражданской войне.

Очень сильная статья Гузель Яхиной о том, зачем нам историческая память.

Григорий Голосов о перестройке как авторитарной модернизации.

Новосибирские друзья собирают деньги на издание книги «Белорусский фронт». Пока собрана половина.

Владимир Гельман о «Спутнике» и других историях успеха.

Доклад ОВД-Инфо о доступе к правосудию.

Харассмент в высшей школе.

Ангелина Давыдова – доклад об экоактивизме.

Николай Плотников о русской свободе – по мотивам вышедшей недавно в НЛО хрестоматии русского либирализма.

Будем теперь считать это все не просветительской деятельностью, а затемнительской (но не очернительской)

В социальных науках очень полезно поэтическое мышление. Вот Юлий Ким полгода назад в небольшом эссе кратко изложил историю страны 1953-2020 так, как не сделаешь в аналитическом тексте. Ключевая цитата: "Вот она, Свобода — а что с ней делать? Неизвестно. Вот она, частная собственность — вот что с ней делать, известно очень хорошо". И про усатого вурдалака прекрасно, и про его наследие:

Главное, что мы пережили, — крушение Сталинского культа. По песне Галича, истукан рухнул и завалил полстанции. Точнее полстраны, и до сих пор эти полстраны не выберутся никак, что странно: нынешние сталинцы родились после Усатого, уже всё про него знают, а всё равно сталинцы. Загадка.

[…] Надо было подсчитывать убытки и переоценивать ценности. Процесс оказался длительным и поэтапным. И отнюдь не завершился. Даже теперь, через полвека с лишним.

1-й этап называется «оттепель». […] Возникла и окрепла трагическая нота «лагерной темы», разразившаяся в итоге набатом Шаламовской Колымы и Солженицынского «Архипелага». Сразу стала нестерпимой фальшь советской идеологии и отовсюду полезла зелёная травка честного высказывания.
[…]
Стало много можно. То есть необычно широко задышалось. И— естественно — повисли чугунные вопросы над монолитами: над марксизмом, над советской властью, над священным образом Ильича. И — в ответ — немедленно обозначились рамки: докуда можно, а докуда нет.

Репрессии продолжились. Свободное дыхание стало неуклонно перекрываться. Пальцы чудовищного трупа из-под земли достали Бродского, затем Синявского и Даниэля, а там пошло, всё жёстче и чаще, а в 68-м году доползло до Праги, а в 80-ом до Афгана. Это был 2-ой этап. Душный.

3-ий этап — Горбачёвский. И это была уже не оттепель, а настоящая весна. Вдруг стало можно всё. И свершилось невероятное, неслыханное для России потрясение, превосходящее по своей сути все содрогания Российской истории от царя Гороха: легализация частной собственности и частного предпринимательства. Событие предварилось Великой буржуазно— демократической Августовской революцией 91— года, в результате которой Сов. Союз закончился, а 1-ый и единственный его президент оказался не у дел— но всё равно 3-й этап носит его имя, т.к. Ельцин явился естественным продолжением горбачёвского курса, как бы Михаил Сергеевич ни возражал.

И вот, начиная с 86-го года опять хорошо задышалось, свободно — но и как-то растерянно. Да и ненадолго. Вот она, Свобода — а что с ней делать? Неизвестно. Вот она, частная собственность — вот что с ней делать, известно очень хорошо.
— Даёшь бабло! — грянуло над бывшим СССР. И начался 4 этап, нынешний.

Лихорадочная приватизация и свободный рынок подняли дыбом весь советский уклад, слова «бизнес» и «доллар» вошли в обиход так же непринуждённо, как, скажем, «тойота» или «стейк», холдинги и фирмы вспухали и лопались, как пузыри в кипящем котле — возникли и укрепились такие богатыри, как «Норникель» или «Русал» — а

Государство, лишившись внезапно советских одежд, быстро переболело демократическим насморком и, уже при Ельцине умножив свои силовые штаты, вышло из тени и промолвило:
— Вы, конечно, богатыри, но без крыши никак нельзя.
Тут ЮКОС дёрнулся, МОСТ дёрнулся — оба тут же приказали долго жить.

— Я ваша крыша — сказало Государство, остальным, — мне чужды внутренние противоречия. Это Америка нехай мечется между демократами и республиканцами, мне метаться незачем. Мне только переодеться.

Вместо Верховного Совета — Дума, вместо царя — президент, вместо КПСС — Едрос, а вместо марксизма-ленинизма — великодержавный патриотизм, хорошо апробированный Александром III и товарищем Сталиным. Так что приступаю к постепенной Реставрации. И для начала заменю прежний гимн — тем же прежним (с небольшими поправками) того же автора.

И вот уже 20 лет набирает силу эта реставрация. Особенно по трём направлениям.
• Штурмуем фанерный Рейхстаг. Переодеваем первоклассников в военную форму, вручив игрушечные автоматы. […]
• 2-е направление реставрации — следственно-судебное.
Сталин паял сроки ни за что. Был даже случай: сел человек за то, что первый перестал аплодировать во время 10 минутной овации в честь генералиссимуса. Хрущёв-Брежнев-Андропов сажали инакомыслящих за «клевету», т. е. за правозащитную деятельность. Нынешние репрессии — приблизительно того же ряда. […]
• 3-е направление занесено в проект Новой Конституции :
Предлагается уголовное преследование за фальсификацию исторической правды, монополия на которую закреплена за государством.
А был ли 37-ой год? — назревает вопрос.
— Был, был, — торопливо говорит Государство. — Вот же мемориал памяти репрессированных на проспекте Сахарова, скульптор Франгулян, сам Президент открывал. […]

Чудовищный усатый вурдалак зашевелился под Кремлёвской стеной и полез наружу, и пролез там и сям в виде парадных бюстов, и понесли к нему цветочки наши современники, и не только седовласые, а и помоложе, и даже существенно помоложе, хотя «у каждого в роду «и без вести павшие, и безвинно севшие» (Высоцкий). Ведь всё уже знают, читали — а цветочки несут.

Разгадка феномена, по-моему, кроется в том ужасе, который 40 лет непрерывно переживала Россия, от 1-ой Мировой до смерти Сталина: ужас непрерывного истребления народа: война-революция и Гражданская война -террор 20х-30х гг — 2 война — послевоенный террор. Страх перед родным государством, которое 40 лет творило со своим народом то же, что Пол Пот со своим,— этот страх проник в печёнки так глубоко и надолго, что передаётся от поколения к поколению неосознанно.

Справиться со страхом можно лишь досконально разобравшись в его причинах. Которые заключены в составе и природе родного Государства. […]

Архивный материал, да, но хороший. Снижение неравенства возможностей (вместо борьбы с фактическим неравенством) - хорошая альтернатива перераспределению. Только политики не очень понимают, как это делается.

Неравенство – это экономическая проблема, а заниматься им надо не потому, что неравенство несправедливо, а потому, что оно подрывает экономическую эффективность, подчеркивает в своих работах Марианна Бертран, профессор Школы бизнеса имени Бута в Университете Чикаго и одна из самых влиятельных современных экономистов.

Бертран занимается не «традиционными» для экономики темами, а работает на границах экономики с другими социальными науками и часто выбирает общественно значимые темы: неравенство, дискриминация, сексизм, лоббизм, зарплаты топ-менеджеров и многие другие. Главные выводы исследований Бертран – в рубрике «Лица современной экономики» (это архивный материал).

https://econs.online/articles/modern-economy-faces/marianna-bertran-ya-vsegda-starayus-ubeditsya-chto/

Насколько был велик страх после Сталина, видно из одного мемуара https://hum.hse.ru/lyubimov/karetnikov/vizit композитора Николая Каретникова. Кажется, он относится ко второй половине 1960-х.

В Москву приезжает композитор Луиджи Ноно, коммунист. И весь Союз композиторов во главе с верным сталинцем Хренниковым занят тем, чтобы спрятать от него Денисова и Шнитке. Зато показывают Щедрина, Хачатуряна, Свиридова и Кабалевского, которых Ноно, хоть и коммунист, слушать не хочет.

И потом - истерика Хренникова:
— Вы втираетесь к иностранцам! Вы всучаете им свои партитуры! Существует дисциплина!! Вы занимаетесь партизанщиной!! Мы этого не допустим!! Мы это прекратим!!! Вы предаете Родину!! Вы поплатитесь за это!!

Он был в состоянии какого-то первобытного онтологического страха, - заключает Каретников, великолепный рассказчик.

У многих этот страх (с тобой когда угодно могут сделать что угодно, если сочтут твоё поведение неправильным) не прошёл до сих пор, хотя Сталина нет уже почти 70 лет. У некоторых - прошёл. На них сейчас та же самая организация, КГБ, пытается навести новый страх. Но так страшно, как было тогда, уже не получится.

Разговор 30 марта. Обе книги о республике есть на нон-фикшн, на стенде издательства ЕУ.

​​Теория республики и современная политика. 30 марта

Как соединить стремление к свободе и общее дело, гражданский интерес с его приоритетом перед интересами частными? В эпоху Античности и Ренессанса на эти вопросы отвечала теория республики. Затем ее позиции в политической философии были поставлены под сомнение — сначала либеральной, а затем, в период становления и расцвета национальных государств и империй, национал-консервативной, социалистической и реалполитической традициями. Начиная с середины XX века, после пережитого миром опыта самых страшных политических катастроф в истории человечества, классический республиканизм отвоевывает утраченные было позиции, возвращаясь в новых формах в качестве современной теории политики и гражданского общества.

Реконструкции республиканской традиции и анализу ее применимости к современной политической жизни посвящены две книги, выпущенные недавно Издательством Европейского университета в Санкт-Петербурге. Первая «Теория республики» философа Сержа Одье. Вторая — «Республика. Полная версия» Олега Хархордина (годом ранее краткая версия этой книги выходила серии «Азбука понятий»). Основная задача и Одье, и Хархордина — дать современное прочтение этой идущей из классической античности традиции политической теории и политической практики и показать, как с ее помощью можно думать о сегодняшних проблемах, во многом связанных с поломкой механизмов солидарности и гражданского участия.

Обсуждению этих двух новых книг и того, как они помогают нам думать о современных о проблемах современной политики и гражданского общества, посвящена дискуссия, которая пройдет 30 марта.

В дискуссии участвуют:

— Олег Хархордин, профессор факультета политических наук Европейского университета в Санкт-Петербурге, директор центра Res Publica, научный редактор серии книг Res Publica, автор книг «Республика. Полная версия», «Республика, или Дело публики», «Основные понятия российской политики», «Обличать и лицемерить»;

— Виктор Каплун, философ, научный руководитель центра Res Publica в Европейском университете Санкт-Петербурга, доцент НИУ ВШЭ (СПб), доцент факультета свободных наук и искусств (Смольный) СПбГУ.

Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts.

Зарегистрируйтесь, и мы пришлём вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.

Материалы к разговору:

🔹Олег Хархордин, Сергей Медведев, Борис Грозовский. Политика общего дела.
🔹Олег Хархордин о том, что такое Республика.
🔹Он же. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас.
🔹Он же. Была ли Res Publica вещью?
🔹Он же. Классическая республиканская традиция и современная политика.
🔹Он же. Что такое республиканская традиция?
🔹Он же. Республиканская традиция — не быть рабом.
🔹Серж Одье. К 150-летию выхода работы Дж.С.Милля о свободе.
🔹Олег Хархордин. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас?
🔹Виктор Каплун. «Жить Горацием или умереть Катоном»: российская традиция гражданского республиканизма.
🔹Виктор Каплун. Российский республиканизм как социокультурная традиция.
🔹Виктор Каплун. Гражданский ликбез. Демократия и республиканизм. Часть 1 и часть 2.
🔹Борис Грозовский. Участие, доблесть, признание. Возможен ли в России республиканизм?

По приглашению симпатичного проекта Reforum (@reforum_io) участвую в обсуждении пенсионной системы, вместе с Евгением Гонтмахером (его доклад тут - https://reforum.io/contents/uploads/2021/03/pensii-web.pdf), экономистами Максимом Квашей и Антоном Табахом. Несколько тезисов:

1) не может быть двойной (тройной и тд) пенсионной системы - одна для чиновников и силовиков, другая для всех остальных. Такая система несправедлива и неустойчива. Сейчас реформировать надо не всеобщие пенсии, а пенсии привилегированных групп.

2) история с обязательной накопительной пенсионной системой в России закончена шедевральной по своей неудачности реформой-2003. Нет смысла говорить о ней там, где экономика огосударствлена, правила меняются ежегодно, и нет доверия, где пенсионные права смежных когорт были обнулены с интервалом в 20-25 лет (обнуление советских вкладов в Сбербанке и национализация накоплений в 2010-е), где экономические агенты уверены, что их «кинут». Единственный вариант - инвестировать за пределами страны и впустить на рынок иностранных игроков, но сейчас это политически невозможно.

3) нет проблемы с дефицитом ПФР. Ниоткуда не следует, что пенсионная система по доходам должна быть замкнута и независима, что пенсии должны финансироваться только из пенсионных взносов работающих.

4) нет проблемы с низкими пенсиями. Есть проблема с большим количеством бедных в разных возрастах. Реформирована должна быть система соцподдержки и помощи - людям всех возрастов.

5) «сажай, где растёт» - органическая для россиян пенсионная система должна ориентироваться на недвижимость и банковские счета как основной инструмент накопления. Система с ИИС может работать при условии налоговых льгот и гарантиях отсутствия экспроприаций.

Сейчас в зуме Сахаровского центра обсуждаем книги «Теория республики» Сержа Одье и «Республика. Полная версия» Олега Хархордина - с Олегом и философом Виктором Каплуном. В заключении к своей книге Олег реабилитирует понятие «публика» и призывает убить понятие «общественность». Вот полемический фрагмент:

«Когда победившая пролетарская революция пыталась опереться на революционную общественность после 1917, та быстро стала «приводным ремнём» партии: организации типа ОСОАВИАХИМ или ДОСААФ помогали делу коммунистического строительства, а почти все остальные были запрещены во время перерегистрации общественных организаций в 1928-30 гг. Немногие недобитые были сметены волной сталинских репрессий.

После конца сталинской эры хрущевская общественность включала в себя не только эти официальные общественные организации, но и новый феномен, связанный с «коллективизацией быта» в конце 1950-х- начале 1960-х. Это были товарищеские суды, добровольные народные дружины, домовые комитеты и другие формы воспитания с помощью горизонтального надзора и контроля, который обрушивали на тебя твои коллеги, соседи или товарищи по коллективу. [тут Олег вспоминает «Бриллиантовую руку», а ещё ведь был «Гараж»]

Другой тип общественности, критической и исповедующей некоммунистические идеалы, сформировался в 1960-70-е в диссидентском движении на базе националистической, либеральной или религиозной мысли. И даже после падения СССР воспроизводится это противопоставление общественников как активистов, бездумно или осознанно поддерживающих власть и собирающихся в официонально созданных прикормленных форумах типа Общественной палаты, и, с другой стороны, как критической общественности, которую почти никогда не допускают до власти... Получается, одни общественники работают как приводные ремни власти (и иногда пишут доносы в трехбуквенные организации), а другие только критикуют.

Не пора ли нам избавиться как от этого чудовищного шипящего слова «общественность», так и от чудовищного феномена, который оно обозначает? Для активного человека оказаться перед выбором пойти в прикормленные общественники либо в бессильные критики - значит не иметь шанса что-либо поменять в жизни вообще.»

Вот что бывает, если не осудить прошлые преступления - они возвращаются. И даже память могут криминализовать. Вот почему восстановительное правосудие, transitional justice - не какая-то факультативная, а главная задача всего общества, когда авторитарный режим обрушился. В 1991-93 мы эту задачу полностью провалили, да и позже. Интересно, получится ли в 2030-х.

В качестве антигимна вечному ГУЛАГу звучит Егор Летов:
Как убивали - так и будут убивать
Как запрещали - так и будут запрещать
Как сажали и сжигали - так и будут сажать
Как ломали и топтали - так и будут впредь

Томские следователи начали проверку в отношении Дениса Карагодина, который расследовал убийство своего прадеда в годы репрессий и опубликовал информацию о сотрудниках НКВД, причастных к его расстрелу.

СК проверит, имеются ли в действиях Карагодина признаки преступлений по статье 137 УК РФ — «нарушение неприкосновенности частной жизни», статье 138 УК РФ «нарушение тайны переписки».

Круг чтения и прочие рекомендации

В Сахаровском центре (иностранный агент) – запись на Школу прав человека им. Елены Боннэр. Это изучение прав человека и правозащитной деятельности. Как работают правозащитные организации, и что значит быть правозащитником сегодня? Школа идет в апреле-июне, там много интереснейших практических и теоретических занятий.

В Инлиберти стартовал новый сезон студенческих онлайн-школ. Первая пройдет в середине апреля – «Справедливое общество», посвящена изучению разных концепций справедливости. Как обычно – в форме игр, аналитических чтений и т.д. Очень интересные темы для отборочных эссе, которые можно подавать до конца дня 4 апреля.

Инлиберти ведет запись на курс Григория Юдина о демократии, он стартует в мае.

Европейский университет СПб открыл прием заявок на стажировки для исследователей.

«Социология – инструмент расширения сознания медикаментозными средствами». Беседа с Михаилом Соколов из ЕУ на сайте SSL. Ее надо много раз перечитывать. О рационально (но не критически) принимаемых представлениях о мире (как единственно возможном), о переживании сомнения, о бесстрашии, подростковом бунте и взрыве социологического воображения, о социологии и политике, о социологии в мире и в России...

Камиль Галеев о Китае, компартии, элитах и политической реформе – много важных наблюдений.

Интервью с бывшим главврачом Боткинской больницы об адекватности нашей и иностранной ковид-политики (везде плохо).

Записка Михаила Краснова о том, как сделать институт президента менее авторитарным, и ее обсуждение в «Либеральной миссии» - Игорь Клямкин, Кирилл Рогов, Тамара Морщакова, Лилия Шевцова, Алексей Захаров и др.

О том, как политика пришла в школы, и что не так с школьным обществоведением.

Тимоти Фрай о концепции Homo Soveticus и о слабых институтах, которые сначала помогли Путину, а теперь ему мешают.

Аркадий Драгомощенко и кгб.

Мария Эйсмонт о владимирской колонии ИК-2.

Фарид Хусаинов прочитал книгу Банерджи и Дюфло.

РАН засекретила доклад про испорченную сибирскую экологию.

Поляризация по доходам и обеспеченность жильем – ситуация в России.

Подкаст экономиста Максима Ананьева. Первый разговор там – о мировой торговле.

Круг чтения и прочее

ЕУ, Шанинка, РЭШ и Сколтех объединились в российскую «лигу плюща». Это поможет организовывать совместные программы и, хотелось бы верить, договариваться с государством. https://eusp.org/news/v-rossii-sozdana-novaya-liga-universitetov

Транспаренси опубликовала мощный доклад о лоббизме в Совфеде. Текст исследования https://dumabingo.ru/Лоббизм%20в%20Совете%20Федерации.pdf. Анонс исследования вот тут: Анонс всего этого дела https://transparency.org.ru/research/v-rossii/transperensi-sostavila-reyting-samykh-vliyatelnykh-senatorov-i-kartu-grupp-interesov-v-sovete-federatsii.html

Татьяна Дворникова написала о голодовке как вынужденном способе коммуникации с системой ФСИН. В историческом развороте. Не получилось бы каком Марченко. https://www.opendemocracy.net/ru/telo-i-publichnost-kak-oruzhiye/

Григорий Юдин написал о проекте “Путь к общей истории”, в котором мы с Николаем Эппле за последний год провели довольно много -16! - бесед с региональными акторами политики памяти. Это все удивительные люди, которые несмотря на апатию общества и во многих случаях сопротивление властей продолжают помнить, говорят об этом, собирают свидетельства из ада.

Ещё одна история сталинского ареста и выселения - на фоне того, что у нас никак не могут принять закон о возвращении жилья жертвам репрессий. https://takiedela.ru/2021/03/otec-nas-poceloval-i-na-yetom-vse/

Курс лекций Натальи Трауберг по истории английской литературы. https://arzamas.academy/special/trauberg

​​Демонтаж коммунизма: 30 лет спустя. 13 апреля

Тридцать лет назад в Восточной Европе рухнули коммунистические режимы. Бывшие соцстраны начали безальтернативный, как тогда казалось, транзит к капиталистической экономике и либеральной демократии. Многие были уверены, что, видя успешный опыт стран «зрелой демократии», посткоммунистические общества без проблем смогут перенести на свою почву созданные в них нормы, институты и практики.

Что из этого получилось — рассказывает выпущенная только что в издательстве НЛО книга «Демонтаж коммунизма. 30 лет спустя». Она стала итогом двух больших международных конференций, организованных Экспертной группой «Европейский диалог». В сборник под редакцией Кирилла Рогова вошли, в частности, статьи Владимира Гельмана, Сэмюэла Грина, Евгения Гонтмахера, Льва Гудкова, Ивана Крастева, Владимира Магуна и Максима Руднева, Андрея Мельвиля, Кирилла Рогова, Георгия Сатарова, Дмитрия Травина, Дэниэла Трейсмана, Генри Хейла и др.

Были ли оправданы большие надежды по поводу реформирования посткоммунистических стран в начале 1990-х? И обоснован ли пессимизм относительно его итогов? Почему многие из посткоммунистических стран вместо либеральной демократии построили авторитарные режимы, и насколько устойчивыми они будут? Эти вопросы будут обсуждаться в ходе дискуссии, посвящённой выходу книги «Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя».

В дискуссии участвуют:

— Владимир Гельман, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге и университета Хельсинки, автор книг «Недостойное правление» и «Из огня да в полымя: российская политика после СССР»;
— Евгений Гонтмахер, научный руководитель Экспертной группы «Европейский диалог»;
— Андрей Мельвиль, профессор НИУ ВШЭ, научный руководитель и декан факультета социальных наук;
— Кирилл Рогов, политолог, вице-президент фонда «Либеральная миссия», программный директор проекта «30 лет постсоветской Европы», редактор книги «Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя».

Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts.

Пожалуйста, зарегистрируйтесь, и мы пришлем вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.

Материалы к разговору:
— Отрывок из вошедшей в книгу статьи Евгения Гонтмахера в «Снобе».
— Царь горы. Недемократический транзит власти на постсоветском пространстве.
— Кирилл Рогов. Политические циклы постсоветского транзита.
— Владимир Гельман. Возвращение акторов: динамика политических режимов и их интерпретаций (глава из книги).
— Андрей Мельвиль. О траекториях посткоммунистических трансформаций.
— Андрей Мельвиль. Выйти из гетто: о вкладе постсоветских исследований в современную политическую науку.
— Владимир Магун, Максим Руднев, Питер Шмидт. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян.

Обсуждение в следующий вторник, 13 апреля. Кроме объявленных в анонсе, будут Владимир Магун и Максим Руднев.

В большом интервью https://www.kommersant.ru/doc/4702608 Ъ Пётр Авен наконец-то эксплицитно признал одну из главных ошибок гайдаровского правительства: в начале 90-х не стали возвращать/компенсировать вклады населения в Сбербанке ссср (через приватизацию это легко можно было сделать). Но тогда восторжествовал подход «не мы тратили - не нам и отдавать». Это наложило печать лихой несправедливости на все реформы 90-х: у людей изъяли сбережения, а потом обьявили приватизацию. Понятно, что в этих условиях ею могла воспользоваться только номенклатура, привилегированные группы. Из интервью:

—- Действительно, государство, пусть это даже государство СССР, осталось должно своим гражданам большие суммы денег. Тезис, который был взят на вооружение: «Не мы тратили — отдавать ничего не будем». Это, мне кажется, была ошибка. Мы же признали долги перед Западом и как-то их там реструктурировали, но отдавали. Поэтому я думаю, что надо было признать долги Советского Союза перед собственным населением и платить их. Хоть 50 лет выплачивать. Кстати, это потом было сделано на Украине, если вы знаете.

Можно было долги перед населением погашать имуществом, земельными наделами. Не просто ваучеры раздавать, а раздавать какие-то имущественные права в зависимости от того, сколько у вас денег на сберкнижке. Это, наверное, было бы значительно справедливее. Потому что люди копили всю жизнь, потом — бам! — и все сбережения сразу исчезли. Сначала из-за реформы Павлова, потом из-за инфляции уже при Гайдаре, хотя я повторяю, там уже немного оставалось. Конечно, ответственность за эти деньги надо было взять. Это была ошибка, на мой взгляд.