В социальных науках очень полезно поэтическое мышление. Вот Юлий Ким полгода назад в небольшом эссе кратко изложил историю страны 1953-2020 так, как не сделаешь в аналитическом тексте. Ключевая цитата: "Вот она, Свобода — а что с ней делать? Неизвестно. Вот она, частная собственность — вот что с ней делать, известно очень хорошо". И про усатого вурдалака прекрасно, и про его наследие:
Главное, что мы пережили, — крушение Сталинского культа. По песне Галича, истукан рухнул и завалил полстанции. Точнее полстраны, и до сих пор эти полстраны не выберутся никак, что странно: нынешние сталинцы родились после Усатого, уже всё про него знают, а всё равно сталинцы. Загадка.
[…] Надо было подсчитывать убытки и переоценивать ценности. Процесс оказался длительным и поэтапным. И отнюдь не завершился. Даже теперь, через полвека с лишним.
1-й этап называется «оттепель». […] Возникла и окрепла трагическая нота «лагерной темы», разразившаяся в итоге набатом Шаламовской Колымы и Солженицынского «Архипелага». Сразу стала нестерпимой фальшь советской идеологии и отовсюду полезла зелёная травка честного высказывания.
[…]
Стало много можно. То есть необычно широко задышалось. И— естественно — повисли чугунные вопросы над монолитами: над марксизмом, над советской властью, над священным образом Ильича. И — в ответ — немедленно обозначились рамки: докуда можно, а докуда нет.
Репрессии продолжились. Свободное дыхание стало неуклонно перекрываться. Пальцы чудовищного трупа из-под земли достали Бродского, затем Синявского и Даниэля, а там пошло, всё жёстче и чаще, а в 68-м году доползло до Праги, а в 80-ом до Афгана. Это был 2-ой этап. Душный.
3-ий этап — Горбачёвский. И это была уже не оттепель, а настоящая весна. Вдруг стало можно всё. И свершилось невероятное, неслыханное для России потрясение, превосходящее по своей сути все содрогания Российской истории от царя Гороха: легализация частной собственности и частного предпринимательства. Событие предварилось Великой буржуазно— демократической Августовской революцией 91— года, в результате которой Сов. Союз закончился, а 1-ый и единственный его президент оказался не у дел— но всё равно 3-й этап носит его имя, т.к. Ельцин явился естественным продолжением горбачёвского курса, как бы Михаил Сергеевич ни возражал.
И вот, начиная с 86-го года опять хорошо задышалось, свободно — но и как-то растерянно. Да и ненадолго. Вот она, Свобода — а что с ней делать? Неизвестно. Вот она, частная собственность — вот что с ней делать, известно очень хорошо.
— Даёшь бабло! — грянуло над бывшим СССР. И начался 4 этап, нынешний.
Лихорадочная приватизация и свободный рынок подняли дыбом весь советский уклад, слова «бизнес» и «доллар» вошли в обиход так же непринуждённо, как, скажем, «тойота» или «стейк», холдинги и фирмы вспухали и лопались, как пузыри в кипящем котле — возникли и укрепились такие богатыри, как «Норникель» или «Русал» — а
Государство, лишившись внезапно советских одежд, быстро переболело демократическим насморком и, уже при Ельцине умножив свои силовые штаты, вышло из тени и промолвило:
— Вы, конечно, богатыри, но без крыши никак нельзя.
Тут ЮКОС дёрнулся, МОСТ дёрнулся — оба тут же приказали долго жить.
— Я ваша крыша — сказало Государство, остальным, — мне чужды внутренние противоречия. Это Америка нехай мечется между демократами и республиканцами, мне метаться незачем. Мне только переодеться.
Вместо Верховного Совета — Дума, вместо царя — президент, вместо КПСС — Едрос, а вместо марксизма-ленинизма — великодержавный патриотизм, хорошо апробированный Александром III и товарищем Сталиным. Так что приступаю к постепенной Реставрации. И для начала заменю прежний гимн — тем же прежним (с небольшими поправками) того же автора.
Главное, что мы пережили, — крушение Сталинского культа. По песне Галича, истукан рухнул и завалил полстанции. Точнее полстраны, и до сих пор эти полстраны не выберутся никак, что странно: нынешние сталинцы родились после Усатого, уже всё про него знают, а всё равно сталинцы. Загадка.
[…] Надо было подсчитывать убытки и переоценивать ценности. Процесс оказался длительным и поэтапным. И отнюдь не завершился. Даже теперь, через полвека с лишним.
1-й этап называется «оттепель». […] Возникла и окрепла трагическая нота «лагерной темы», разразившаяся в итоге набатом Шаламовской Колымы и Солженицынского «Архипелага». Сразу стала нестерпимой фальшь советской идеологии и отовсюду полезла зелёная травка честного высказывания.
[…]
Стало много можно. То есть необычно широко задышалось. И— естественно — повисли чугунные вопросы над монолитами: над марксизмом, над советской властью, над священным образом Ильича. И — в ответ — немедленно обозначились рамки: докуда можно, а докуда нет.
Репрессии продолжились. Свободное дыхание стало неуклонно перекрываться. Пальцы чудовищного трупа из-под земли достали Бродского, затем Синявского и Даниэля, а там пошло, всё жёстче и чаще, а в 68-м году доползло до Праги, а в 80-ом до Афгана. Это был 2-ой этап. Душный.
3-ий этап — Горбачёвский. И это была уже не оттепель, а настоящая весна. Вдруг стало можно всё. И свершилось невероятное, неслыханное для России потрясение, превосходящее по своей сути все содрогания Российской истории от царя Гороха: легализация частной собственности и частного предпринимательства. Событие предварилось Великой буржуазно— демократической Августовской революцией 91— года, в результате которой Сов. Союз закончился, а 1-ый и единственный его президент оказался не у дел— но всё равно 3-й этап носит его имя, т.к. Ельцин явился естественным продолжением горбачёвского курса, как бы Михаил Сергеевич ни возражал.
И вот, начиная с 86-го года опять хорошо задышалось, свободно — но и как-то растерянно. Да и ненадолго. Вот она, Свобода — а что с ней делать? Неизвестно. Вот она, частная собственность — вот что с ней делать, известно очень хорошо.
— Даёшь бабло! — грянуло над бывшим СССР. И начался 4 этап, нынешний.
Лихорадочная приватизация и свободный рынок подняли дыбом весь советский уклад, слова «бизнес» и «доллар» вошли в обиход так же непринуждённо, как, скажем, «тойота» или «стейк», холдинги и фирмы вспухали и лопались, как пузыри в кипящем котле — возникли и укрепились такие богатыри, как «Норникель» или «Русал» — а
Государство, лишившись внезапно советских одежд, быстро переболело демократическим насморком и, уже при Ельцине умножив свои силовые штаты, вышло из тени и промолвило:
— Вы, конечно, богатыри, но без крыши никак нельзя.
Тут ЮКОС дёрнулся, МОСТ дёрнулся — оба тут же приказали долго жить.
— Я ваша крыша — сказало Государство, остальным, — мне чужды внутренние противоречия. Это Америка нехай мечется между демократами и республиканцами, мне метаться незачем. Мне только переодеться.
Вместо Верховного Совета — Дума, вместо царя — президент, вместо КПСС — Едрос, а вместо марксизма-ленинизма — великодержавный патриотизм, хорошо апробированный Александром III и товарищем Сталиным. Так что приступаю к постепенной Реставрации. И для начала заменю прежний гимн — тем же прежним (с небольшими поправками) того же автора.
Новая Газета
Чему, чему свидетели мы были!..
Большое эссе Юлия Кима в поисках ответов на назревшие вопросы
И вот уже 20 лет набирает силу эта реставрация. Особенно по трём направлениям.
• Штурмуем фанерный Рейхстаг. Переодеваем первоклассников в военную форму, вручив игрушечные автоматы. […]
• 2-е направление реставрации — следственно-судебное.
Сталин паял сроки ни за что. Был даже случай: сел человек за то, что первый перестал аплодировать во время 10 минутной овации в честь генералиссимуса. Хрущёв-Брежнев-Андропов сажали инакомыслящих за «клевету», т. е. за правозащитную деятельность. Нынешние репрессии — приблизительно того же ряда. […]
• 3-е направление занесено в проект Новой Конституции :
Предлагается уголовное преследование за фальсификацию исторической правды, монополия на которую закреплена за государством.
А был ли 37-ой год? — назревает вопрос.
— Был, был, — торопливо говорит Государство. — Вот же мемориал памяти репрессированных на проспекте Сахарова, скульптор Франгулян, сам Президент открывал. […]
Чудовищный усатый вурдалак зашевелился под Кремлёвской стеной и полез наружу, и пролез там и сям в виде парадных бюстов, и понесли к нему цветочки наши современники, и не только седовласые, а и помоложе, и даже существенно помоложе, хотя «у каждого в роду «и без вести павшие, и безвинно севшие» (Высоцкий). Ведь всё уже знают, читали — а цветочки несут.
Разгадка феномена, по-моему, кроется в том ужасе, который 40 лет непрерывно переживала Россия, от 1-ой Мировой до смерти Сталина: ужас непрерывного истребления народа: война-революция и Гражданская война -террор 20х-30х гг — 2 война — послевоенный террор. Страх перед родным государством, которое 40 лет творило со своим народом то же, что Пол Пот со своим,— этот страх проник в печёнки так глубоко и надолго, что передаётся от поколения к поколению неосознанно.
Справиться со страхом можно лишь досконально разобравшись в его причинах. Которые заключены в составе и природе родного Государства. […]
• Штурмуем фанерный Рейхстаг. Переодеваем первоклассников в военную форму, вручив игрушечные автоматы. […]
• 2-е направление реставрации — следственно-судебное.
Сталин паял сроки ни за что. Был даже случай: сел человек за то, что первый перестал аплодировать во время 10 минутной овации в честь генералиссимуса. Хрущёв-Брежнев-Андропов сажали инакомыслящих за «клевету», т. е. за правозащитную деятельность. Нынешние репрессии — приблизительно того же ряда. […]
• 3-е направление занесено в проект Новой Конституции :
Предлагается уголовное преследование за фальсификацию исторической правды, монополия на которую закреплена за государством.
А был ли 37-ой год? — назревает вопрос.
— Был, был, — торопливо говорит Государство. — Вот же мемориал памяти репрессированных на проспекте Сахарова, скульптор Франгулян, сам Президент открывал. […]
Чудовищный усатый вурдалак зашевелился под Кремлёвской стеной и полез наружу, и пролез там и сям в виде парадных бюстов, и понесли к нему цветочки наши современники, и не только седовласые, а и помоложе, и даже существенно помоложе, хотя «у каждого в роду «и без вести павшие, и безвинно севшие» (Высоцкий). Ведь всё уже знают, читали — а цветочки несут.
Разгадка феномена, по-моему, кроется в том ужасе, который 40 лет непрерывно переживала Россия, от 1-ой Мировой до смерти Сталина: ужас непрерывного истребления народа: война-революция и Гражданская война -террор 20х-30х гг — 2 война — послевоенный террор. Страх перед родным государством, которое 40 лет творило со своим народом то же, что Пол Пот со своим,— этот страх проник в печёнки так глубоко и надолго, что передаётся от поколения к поколению неосознанно.
Справиться со страхом можно лишь досконально разобравшись в его причинах. Которые заключены в составе и природе родного Государства. […]
Архивный материал, да, но хороший. Снижение неравенства возможностей (вместо борьбы с фактическим неравенством) - хорошая альтернатива перераспределению. Только политики не очень понимают, как это делается.
Forwarded from ECONS
Неравенство – это экономическая проблема, а заниматься им надо не потому, что неравенство несправедливо, а потому, что оно подрывает экономическую эффективность, подчеркивает в своих работах Марианна Бертран, профессор Школы бизнеса имени Бута в Университете Чикаго и одна из самых влиятельных современных экономистов.
Бертран занимается не «традиционными» для экономики темами, а работает на границах экономики с другими социальными науками и часто выбирает общественно значимые темы: неравенство, дискриминация, сексизм, лоббизм, зарплаты топ-менеджеров и многие другие. Главные выводы исследований Бертран – в рубрике «Лица современной экономики» (это архивный материал).
https://econs.online/articles/modern-economy-faces/marianna-bertran-ya-vsegda-starayus-ubeditsya-chto/
Бертран занимается не «традиционными» для экономики темами, а работает на границах экономики с другими социальными науками и часто выбирает общественно значимые темы: неравенство, дискриминация, сексизм, лоббизм, зарплаты топ-менеджеров и многие другие. Главные выводы исследований Бертран – в рубрике «Лица современной экономики» (это архивный материал).
https://econs.online/articles/modern-economy-faces/marianna-bertran-ya-vsegda-starayus-ubeditsya-chto/
econs.online
Марианна Бертран: «Я всегда стараюсь убедиться, что мое исследование имеет значение для политики» — ECONS.ONLINE
Неравенство не только социальная проблема. Решать ее необходимо не потому, что неравенство несправедливо, а потому, что оно угрожает экономической эффективности.
Насколько был велик страх после Сталина, видно из одного мемуара https://hum.hse.ru/lyubimov/karetnikov/vizit композитора Николая Каретникова. Кажется, он относится ко второй половине 1960-х.
В Москву приезжает композитор Луиджи Ноно, коммунист. И весь Союз композиторов во главе с верным сталинцем Хренниковым занят тем, чтобы спрятать от него Денисова и Шнитке. Зато показывают Щедрина, Хачатуряна, Свиридова и Кабалевского, которых Ноно, хоть и коммунист, слушать не хочет.
И потом - истерика Хренникова:
— Вы втираетесь к иностранцам! Вы всучаете им свои партитуры! Существует дисциплина!! Вы занимаетесь партизанщиной!! Мы этого не допустим!! Мы это прекратим!!! Вы предаете Родину!! Вы поплатитесь за это!!
Он был в состоянии какого-то первобытного онтологического страха, - заключает Каретников, великолепный рассказчик.
У многих этот страх (с тобой когда угодно могут сделать что угодно, если сочтут твоё поведение неправильным) не прошёл до сих пор, хотя Сталина нет уже почти 70 лет. У некоторых - прошёл. На них сейчас та же самая организация, КГБ, пытается навести новый страх. Но так страшно, как было тогда, уже не получится.
В Москву приезжает композитор Луиджи Ноно, коммунист. И весь Союз композиторов во главе с верным сталинцем Хренниковым занят тем, чтобы спрятать от него Денисова и Шнитке. Зато показывают Щедрина, Хачатуряна, Свиридова и Кабалевского, которых Ноно, хоть и коммунист, слушать не хочет.
И потом - истерика Хренникова:
— Вы втираетесь к иностранцам! Вы всучаете им свои партитуры! Существует дисциплина!! Вы занимаетесь партизанщиной!! Мы этого не допустим!! Мы это прекратим!!! Вы предаете Родину!! Вы поплатитесь за это!!
Он был в состоянии какого-то первобытного онтологического страха, - заключает Каретников, великолепный рассказчик.
У многих этот страх (с тобой когда угодно могут сделать что угодно, если сочтут твоё поведение неправильным) не прошёл до сих пор, хотя Сталина нет уже почти 70 лет. У некоторых - прошёл. На них сейчас та же самая организация, КГБ, пытается навести новый страх. Но так страшно, как было тогда, уже не получится.
hum.hse.ru
Николай Каретников. Визит знатного модерниста
Разговор 30 марта. Обе книги о республике есть на нон-фикшн, на стенде издательства ЕУ.
Forwarded from Радио Сахаров (Sakharov-Center)
Теория республики и современная политика. 30 марта
Как соединить стремление к свободе и общее дело, гражданский интерес с его приоритетом перед интересами частными? В эпоху Античности и Ренессанса на эти вопросы отвечала теория республики. Затем ее позиции в политической философии были поставлены под сомнение — сначала либеральной, а затем, в период становления и расцвета национальных государств и империй, национал-консервативной, социалистической и реалполитической традициями. Начиная с середины XX века, после пережитого миром опыта самых страшных политических катастроф в истории человечества, классический республиканизм отвоевывает утраченные было позиции, возвращаясь в новых формах в качестве современной теории политики и гражданского общества.
Реконструкции республиканской традиции и анализу ее применимости к современной политической жизни посвящены две книги, выпущенные недавно Издательством Европейского университета в Санкт-Петербурге. Первая «Теория республики» философа Сержа Одье. Вторая — «Республика. Полная версия» Олега Хархордина (годом ранее краткая версия этой книги выходила серии «Азбука понятий»). Основная задача и Одье, и Хархордина — дать современное прочтение этой идущей из классической античности традиции политической теории и политической практики и показать, как с ее помощью можно думать о сегодняшних проблемах, во многом связанных с поломкой механизмов солидарности и гражданского участия.
Обсуждению этих двух новых книг и того, как они помогают нам думать о современных о проблемах современной политики и гражданского общества, посвящена дискуссия, которая пройдет 30 марта.
В дискуссии участвуют:
— Олег Хархордин,
Зарегистрируйтесь, и мы пришлём вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.
Материалы к разговору:
🔹Олег Хархордин, Сергей Медведев, Борис Грозовский. Политика общего дела.
🔹Олег Хархордин о том, что такое Республика.
🔹Он же. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас.
🔹Он же. Была ли Res Publica вещью?
🔹Он же. Классическая республиканская традиция и современная политика.
🔹Он же. Что такое республиканская традиция?
🔹Он же. Республиканская традиция — не быть рабом.
🔹Серж Одье. К 150-летию выхода работы Дж.С.Милля о свободе.
🔹Олег Хархордин. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас?
🔹Виктор Каплун. «Жить Горацием или умереть Катоном»: российская традиция гражданского республиканизма.
🔹Виктор Каплун. Российский республиканизм как социокультурная традиция.
🔹Виктор Каплун. Гражданский ликбез. Демократия и республиканизм. Часть 1 и часть 2.
🔹Борис Грозовский. Участие, доблесть, признание. Возможен ли в России республиканизм?
Как соединить стремление к свободе и общее дело, гражданский интерес с его приоритетом перед интересами частными? В эпоху Античности и Ренессанса на эти вопросы отвечала теория республики. Затем ее позиции в политической философии были поставлены под сомнение — сначала либеральной, а затем, в период становления и расцвета национальных государств и империй, национал-консервативной, социалистической и реалполитической традициями. Начиная с середины XX века, после пережитого миром опыта самых страшных политических катастроф в истории человечества, классический республиканизм отвоевывает утраченные было позиции, возвращаясь в новых формах в качестве современной теории политики и гражданского общества.
Реконструкции республиканской традиции и анализу ее применимости к современной политической жизни посвящены две книги, выпущенные недавно Издательством Европейского университета в Санкт-Петербурге. Первая «Теория республики» философа Сержа Одье. Вторая — «Республика. Полная версия» Олега Хархордина (годом ранее краткая версия этой книги выходила серии «Азбука понятий»). Основная задача и Одье, и Хархордина — дать современное прочтение этой идущей из классической античности традиции политической теории и политической практики и показать, как с ее помощью можно думать о сегодняшних проблемах, во многом связанных с поломкой механизмов солидарности и гражданского участия.
Обсуждению этих двух новых книг и того, как они помогают нам думать о современных о проблемах современной политики и гражданского общества, посвящена дискуссия, которая пройдет 30 марта.
В дискуссии участвуют:
— Олег Хархордин,
профессор факультета политических наук Европейского университета в Санкт-Петербурге, директор центра Res Publica, научный редактор серии книг Res Publica, автор книг «Республика. Полная версия», «Республика, или Дело публики», «Основные понятия российской политики», «Обличать и лицемерить»;
— Виктор Каплун, философ, научный руководитель центра Res Publica в Европейском университете Санкт-Петербурга, доцент НИУ ВШЭ (СПб), доцент факультета свободных наук и искусств (Смольный) СПбГУ.
Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts.Зарегистрируйтесь, и мы пришлём вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.
Материалы к разговору:
🔹Олег Хархордин, Сергей Медведев, Борис Грозовский. Политика общего дела.
🔹Олег Хархордин о том, что такое Республика.
🔹Он же. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас.
🔹Он же. Была ли Res Publica вещью?
🔹Он же. Классическая республиканская традиция и современная политика.
🔹Он же. Что такое республиканская традиция?
🔹Он же. Республиканская традиция — не быть рабом.
🔹Серж Одье. К 150-летию выхода работы Дж.С.Милля о свободе.
🔹Олег Хархордин. Классическая теория республики: чем она полезна сейчас?
🔹Виктор Каплун. «Жить Горацием или умереть Катоном»: российская традиция гражданского республиканизма.
🔹Виктор Каплун. Российский республиканизм как социокультурная традиция.
🔹Виктор Каплун. Гражданский ликбез. Демократия и республиканизм. Часть 1 и часть 2.
🔹Борис Грозовский. Участие, доблесть, признание. Возможен ли в России республиканизм?
По приглашению симпатичного проекта Reforum (@reforum_io) участвую в обсуждении пенсионной системы, вместе с Евгением Гонтмахером (его доклад тут - https://reforum.io/contents/uploads/2021/03/pensii-web.pdf), экономистами Максимом Квашей и Антоном Табахом. Несколько тезисов:
1) не может быть двойной (тройной и тд) пенсионной системы - одна для чиновников и силовиков, другая для всех остальных. Такая система несправедлива и неустойчива. Сейчас реформировать надо не всеобщие пенсии, а пенсии привилегированных групп.
2) история с обязательной накопительной пенсионной системой в России закончена шедевральной по своей неудачности реформой-2003. Нет смысла говорить о ней там, где экономика огосударствлена, правила меняются ежегодно, и нет доверия, где пенсионные права смежных когорт были обнулены с интервалом в 20-25 лет (обнуление советских вкладов в Сбербанке и национализация накоплений в 2010-е), где экономические агенты уверены, что их «кинут». Единственный вариант - инвестировать за пределами страны и впустить на рынок иностранных игроков, но сейчас это политически невозможно.
3) нет проблемы с дефицитом ПФР. Ниоткуда не следует, что пенсионная система по доходам должна быть замкнута и независима, что пенсии должны финансироваться только из пенсионных взносов работающих.
4) нет проблемы с низкими пенсиями. Есть проблема с большим количеством бедных в разных возрастах. Реформирована должна быть система соцподдержки и помощи - людям всех возрастов.
5) «сажай, где растёт» - органическая для россиян пенсионная система должна ориентироваться на недвижимость и банковские счета как основной инструмент накопления. Система с ИИС может работать при условии налоговых льгот и гарантиях отсутствия экспроприаций.
1) не может быть двойной (тройной и тд) пенсионной системы - одна для чиновников и силовиков, другая для всех остальных. Такая система несправедлива и неустойчива. Сейчас реформировать надо не всеобщие пенсии, а пенсии привилегированных групп.
2) история с обязательной накопительной пенсионной системой в России закончена шедевральной по своей неудачности реформой-2003. Нет смысла говорить о ней там, где экономика огосударствлена, правила меняются ежегодно, и нет доверия, где пенсионные права смежных когорт были обнулены с интервалом в 20-25 лет (обнуление советских вкладов в Сбербанке и национализация накоплений в 2010-е), где экономические агенты уверены, что их «кинут». Единственный вариант - инвестировать за пределами страны и впустить на рынок иностранных игроков, но сейчас это политически невозможно.
3) нет проблемы с дефицитом ПФР. Ниоткуда не следует, что пенсионная система по доходам должна быть замкнута и независима, что пенсии должны финансироваться только из пенсионных взносов работающих.
4) нет проблемы с низкими пенсиями. Есть проблема с большим количеством бедных в разных возрастах. Реформирована должна быть система соцподдержки и помощи - людям всех возрастов.
5) «сажай, где растёт» - органическая для россиян пенсионная система должна ориентироваться на недвижимость и банковские счета как основной инструмент накопления. Система с ИИС может работать при условии налоговых льгот и гарантиях отсутствия экспроприаций.
Сейчас в зуме Сахаровского центра обсуждаем книги «Теория республики» Сержа Одье и «Республика. Полная версия» Олега Хархордина - с Олегом и философом Виктором Каплуном. В заключении к своей книге Олег реабилитирует понятие «публика» и призывает убить понятие «общественность». Вот полемический фрагмент:
«Когда победившая пролетарская революция пыталась опереться на революционную общественность после 1917, та быстро стала «приводным ремнём» партии: организации типа ОСОАВИАХИМ или ДОСААФ помогали делу коммунистического строительства, а почти все остальные были запрещены во время перерегистрации общественных организаций в 1928-30 гг. Немногие недобитые были сметены волной сталинских репрессий.
После конца сталинской эры хрущевская общественность включала в себя не только эти официальные общественные организации, но и новый феномен, связанный с «коллективизацией быта» в конце 1950-х- начале 1960-х. Это были товарищеские суды, добровольные народные дружины, домовые комитеты и другие формы воспитания с помощью горизонтального надзора и контроля, который обрушивали на тебя твои коллеги, соседи или товарищи по коллективу. [тут Олег вспоминает «Бриллиантовую руку», а ещё ведь был «Гараж»]
Другой тип общественности, критической и исповедующей некоммунистические идеалы, сформировался в 1960-70-е в диссидентском движении на базе националистической, либеральной или религиозной мысли. И даже после падения СССР воспроизводится это противопоставление общественников как активистов, бездумно или осознанно поддерживающих власть и собирающихся в официонально созданных прикормленных форумах типа Общественной палаты, и, с другой стороны, как критической общественности, которую почти никогда не допускают до власти... Получается, одни общественники работают как приводные ремни власти (и иногда пишут доносы в трехбуквенные организации), а другие только критикуют.
Не пора ли нам избавиться как от этого чудовищного шипящего слова «общественность», так и от чудовищного феномена, который оно обозначает? Для активного человека оказаться перед выбором пойти в прикормленные общественники либо в бессильные критики - значит не иметь шанса что-либо поменять в жизни вообще.»
«Когда победившая пролетарская революция пыталась опереться на революционную общественность после 1917, та быстро стала «приводным ремнём» партии: организации типа ОСОАВИАХИМ или ДОСААФ помогали делу коммунистического строительства, а почти все остальные были запрещены во время перерегистрации общественных организаций в 1928-30 гг. Немногие недобитые были сметены волной сталинских репрессий.
После конца сталинской эры хрущевская общественность включала в себя не только эти официальные общественные организации, но и новый феномен, связанный с «коллективизацией быта» в конце 1950-х- начале 1960-х. Это были товарищеские суды, добровольные народные дружины, домовые комитеты и другие формы воспитания с помощью горизонтального надзора и контроля, который обрушивали на тебя твои коллеги, соседи или товарищи по коллективу. [тут Олег вспоминает «Бриллиантовую руку», а ещё ведь был «Гараж»]
Другой тип общественности, критической и исповедующей некоммунистические идеалы, сформировался в 1960-70-е в диссидентском движении на базе националистической, либеральной или религиозной мысли. И даже после падения СССР воспроизводится это противопоставление общественников как активистов, бездумно или осознанно поддерживающих власть и собирающихся в официонально созданных прикормленных форумах типа Общественной палаты, и, с другой стороны, как критической общественности, которую почти никогда не допускают до власти... Получается, одни общественники работают как приводные ремни власти (и иногда пишут доносы в трехбуквенные организации), а другие только критикуют.
Не пора ли нам избавиться как от этого чудовищного шипящего слова «общественность», так и от чудовищного феномена, который оно обозначает? Для активного человека оказаться перед выбором пойти в прикормленные общественники либо в бессильные критики - значит не иметь шанса что-либо поменять в жизни вообще.»
Вот что бывает, если не осудить прошлые преступления - они возвращаются. И даже память могут криминализовать. Вот почему восстановительное правосудие, transitional justice - не какая-то факультативная, а главная задача всего общества, когда авторитарный режим обрушился. В 1991-93 мы эту задачу полностью провалили, да и позже. Интересно, получится ли в 2030-х.
В качестве антигимна вечному ГУЛАГу звучит Егор Летов:
Как убивали - так и будут убивать
Как запрещали - так и будут запрещать
Как сажали и сжигали - так и будут сажать
Как ломали и топтали - так и будут впредь
В качестве антигимна вечному ГУЛАГу звучит Егор Летов:
Как убивали - так и будут убивать
Как запрещали - так и будут запрещать
Как сажали и сжигали - так и будут сажать
Как ломали и топтали - так и будут впредь
Forwarded from It’s My Media
Томские следователи начали проверку в отношении Дениса Карагодина, который расследовал убийство своего прадеда в годы репрессий и опубликовал информацию о сотрудниках НКВД, причастных к его расстрелу.
СК проверит, имеются ли в действиях Карагодина признаки преступлений по статье 137 УК РФ — «нарушение неприкосновенности частной жизни», статье 138 УК РФ «нарушение тайны переписки».
СК проверит, имеются ли в действиях Карагодина признаки преступлений по статье 137 УК РФ — «нарушение неприкосновенности частной жизни», статье 138 УК РФ «нарушение тайны переписки».
Круг чтения и прочие рекомендации
В Сахаровском центре (иностранный агент) – запись на Школу прав человека им. Елены Боннэр. Это изучение прав человека и правозащитной деятельности. Как работают правозащитные организации, и что значит быть правозащитником сегодня? Школа идет в апреле-июне, там много интереснейших практических и теоретических занятий.
В Инлиберти стартовал новый сезон студенческих онлайн-школ. Первая пройдет в середине апреля – «Справедливое общество», посвящена изучению разных концепций справедливости. Как обычно – в форме игр, аналитических чтений и т.д. Очень интересные темы для отборочных эссе, которые можно подавать до конца дня 4 апреля.
Инлиберти ведет запись на курс Григория Юдина о демократии, он стартует в мае.
Европейский университет СПб открыл прием заявок на стажировки для исследователей.
«Социология – инструмент расширения сознания медикаментозными средствами». Беседа с Михаилом Соколов из ЕУ на сайте SSL. Ее надо много раз перечитывать. О рационально (но не критически) принимаемых представлениях о мире (как единственно возможном), о переживании сомнения, о бесстрашии, подростковом бунте и взрыве социологического воображения, о социологии и политике, о социологии в мире и в России...
Камиль Галеев о Китае, компартии, элитах и политической реформе – много важных наблюдений.
Интервью с бывшим главврачом Боткинской больницы об адекватности нашей и иностранной ковид-политики (везде плохо).
Записка Михаила Краснова о том, как сделать институт президента менее авторитарным, и ее обсуждение в «Либеральной миссии» - Игорь Клямкин, Кирилл Рогов, Тамара Морщакова, Лилия Шевцова, Алексей Захаров и др.
О том, как политика пришла в школы, и что не так с школьным обществоведением.
Тимоти Фрай о концепции Homo Soveticus и о слабых институтах, которые сначала помогли Путину, а теперь ему мешают.
Аркадий Драгомощенко и кгб.
Мария Эйсмонт о владимирской колонии ИК-2.
Фарид Хусаинов прочитал книгу Банерджи и Дюфло.
РАН засекретила доклад про испорченную сибирскую экологию.
Поляризация по доходам и обеспеченность жильем – ситуация в России.
Подкаст экономиста Максима Ананьева. Первый разговор там – о мировой торговле.
В Сахаровском центре (иностранный агент) – запись на Школу прав человека им. Елены Боннэр. Это изучение прав человека и правозащитной деятельности. Как работают правозащитные организации, и что значит быть правозащитником сегодня? Школа идет в апреле-июне, там много интереснейших практических и теоретических занятий.
В Инлиберти стартовал новый сезон студенческих онлайн-школ. Первая пройдет в середине апреля – «Справедливое общество», посвящена изучению разных концепций справедливости. Как обычно – в форме игр, аналитических чтений и т.д. Очень интересные темы для отборочных эссе, которые можно подавать до конца дня 4 апреля.
Инлиберти ведет запись на курс Григория Юдина о демократии, он стартует в мае.
Европейский университет СПб открыл прием заявок на стажировки для исследователей.
«Социология – инструмент расширения сознания медикаментозными средствами». Беседа с Михаилом Соколов из ЕУ на сайте SSL. Ее надо много раз перечитывать. О рационально (но не критически) принимаемых представлениях о мире (как единственно возможном), о переживании сомнения, о бесстрашии, подростковом бунте и взрыве социологического воображения, о социологии и политике, о социологии в мире и в России...
Камиль Галеев о Китае, компартии, элитах и политической реформе – много важных наблюдений.
Интервью с бывшим главврачом Боткинской больницы об адекватности нашей и иностранной ковид-политики (везде плохо).
Записка Михаила Краснова о том, как сделать институт президента менее авторитарным, и ее обсуждение в «Либеральной миссии» - Игорь Клямкин, Кирилл Рогов, Тамара Морщакова, Лилия Шевцова, Алексей Захаров и др.
О том, как политика пришла в школы, и что не так с школьным обществоведением.
Тимоти Фрай о концепции Homo Soveticus и о слабых институтах, которые сначала помогли Путину, а теперь ему мешают.
Аркадий Драгомощенко и кгб.
Мария Эйсмонт о владимирской колонии ИК-2.
Фарид Хусаинов прочитал книгу Банерджи и Дюфло.
РАН засекретила доклад про испорченную сибирскую экологию.
Поляризация по доходам и обеспеченность жильем – ситуация в России.
Подкаст экономиста Максима Ананьева. Первый разговор там – о мировой торговле.
Круг чтения и прочее
ЕУ, Шанинка, РЭШ и Сколтех объединились в российскую «лигу плюща». Это поможет организовывать совместные программы и, хотелось бы верить, договариваться с государством. https://eusp.org/news/v-rossii-sozdana-novaya-liga-universitetov
Транспаренси опубликовала мощный доклад о лоббизме в Совфеде. Текст исследования https://dumabingo.ru/Лоббизм%20в%20Совете%20Федерации.pdf. Анонс исследования вот тут: Анонс всего этого дела https://transparency.org.ru/research/v-rossii/transperensi-sostavila-reyting-samykh-vliyatelnykh-senatorov-i-kartu-grupp-interesov-v-sovete-federatsii.html
Татьяна Дворникова написала о голодовке как вынужденном способе коммуникации с системой ФСИН. В историческом развороте. Не получилось бы каком Марченко. https://www.opendemocracy.net/ru/telo-i-publichnost-kak-oruzhiye/
Григорий Юдин написал о проекте “Путь к общей истории”, в котором мы с Николаем Эппле за последний год провели довольно много -16! - бесед с региональными акторами политики памяти. Это все удивительные люди, которые несмотря на апатию общества и во многих случаях сопротивление властей продолжают помнить, говорят об этом, собирают свидетельства из ада.
Ещё одна история сталинского ареста и выселения - на фоне того, что у нас никак не могут принять закон о возвращении жилья жертвам репрессий. https://takiedela.ru/2021/03/otec-nas-poceloval-i-na-yetom-vse/
Курс лекций Натальи Трауберг по истории английской литературы. https://arzamas.academy/special/trauberg
ЕУ, Шанинка, РЭШ и Сколтех объединились в российскую «лигу плюща». Это поможет организовывать совместные программы и, хотелось бы верить, договариваться с государством. https://eusp.org/news/v-rossii-sozdana-novaya-liga-universitetov
Транспаренси опубликовала мощный доклад о лоббизме в Совфеде. Текст исследования https://dumabingo.ru/Лоббизм%20в%20Совете%20Федерации.pdf. Анонс исследования вот тут: Анонс всего этого дела https://transparency.org.ru/research/v-rossii/transperensi-sostavila-reyting-samykh-vliyatelnykh-senatorov-i-kartu-grupp-interesov-v-sovete-federatsii.html
Татьяна Дворникова написала о голодовке как вынужденном способе коммуникации с системой ФСИН. В историческом развороте. Не получилось бы каком Марченко. https://www.opendemocracy.net/ru/telo-i-publichnost-kak-oruzhiye/
Григорий Юдин написал о проекте “Путь к общей истории”, в котором мы с Николаем Эппле за последний год провели довольно много -16! - бесед с региональными акторами политики памяти. Это все удивительные люди, которые несмотря на апатию общества и во многих случаях сопротивление властей продолжают помнить, говорят об этом, собирают свидетельства из ада.
Ещё одна история сталинского ареста и выселения - на фоне того, что у нас никак не могут принять закон о возвращении жилья жертвам репрессий. https://takiedela.ru/2021/03/otec-nas-poceloval-i-na-yetom-vse/
Курс лекций Натальи Трауберг по истории английской литературы. https://arzamas.academy/special/trauberg
EUSP
В России создана Новая лига университетов
Ассоциация объединяет российские университеты нового типа, созданные на основе международных стандартов. Учредителями объединения выступили Московская высшая школа социальных и экономических наук, Европейский университет в Санкт-Петербурге, Российская экономическая…
Forwarded from Радио Сахаров (Sakharov-Center)
Демонтаж коммунизма: 30 лет спустя. 13 апреля
Тридцать лет назад в Восточной Европе рухнули коммунистические режимы. Бывшие соцстраны начали безальтернативный, как тогда казалось, транзит к капиталистической экономике и либеральной демократии. Многие были уверены, что, видя успешный опыт стран «зрелой демократии», посткоммунистические общества без проблем смогут перенести на свою почву созданные в них нормы, институты и практики.
Что из этого получилось — рассказывает выпущенная только что в издательстве НЛО книга «Демонтаж коммунизма. 30 лет спустя». Она стала итогом двух больших международных конференций, организованных Экспертной группой «Европейский диалог». В сборник под редакцией Кирилла Рогова вошли, в частности, статьи Владимира Гельмана, Сэмюэла Грина, Евгения Гонтмахера, Льва Гудкова, Ивана Крастева, Владимира Магуна и Максима Руднева, Андрея Мельвиля, Кирилла Рогова, Георгия Сатарова, Дмитрия Травина, Дэниэла Трейсмана, Генри Хейла и др.
Были ли оправданы большие надежды по поводу реформирования посткоммунистических стран в начале 1990-х? И обоснован ли пессимизм относительно его итогов? Почему многие из посткоммунистических стран вместо либеральной демократии построили авторитарные режимы, и насколько устойчивыми они будут? Эти вопросы будут обсуждаться в ходе дискуссии, посвящённой выходу книги «Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя».
В дискуссии участвуют:
— Владимир Гельман,
Пожалуйста, зарегистрируйтесь, и мы пришлем вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.
Материалы к разговору:
— Отрывок из вошедшей в книгу статьи Евгения Гонтмахера в «Снобе».
— Царь горы. Недемократический транзит власти на постсоветском пространстве.
— Кирилл Рогов. Политические циклы постсоветского транзита.
— Владимир Гельман. Возвращение акторов: динамика политических режимов и их интерпретаций (глава из книги).
— Андрей Мельвиль. О траекториях посткоммунистических трансформаций.
— Андрей Мельвиль. Выйти из гетто: о вкладе постсоветских исследований в современную политическую науку.
— Владимир Магун, Максим Руднев, Питер Шмидт. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян.
Тридцать лет назад в Восточной Европе рухнули коммунистические режимы. Бывшие соцстраны начали безальтернативный, как тогда казалось, транзит к капиталистической экономике и либеральной демократии. Многие были уверены, что, видя успешный опыт стран «зрелой демократии», посткоммунистические общества без проблем смогут перенести на свою почву созданные в них нормы, институты и практики.
Что из этого получилось — рассказывает выпущенная только что в издательстве НЛО книга «Демонтаж коммунизма. 30 лет спустя». Она стала итогом двух больших международных конференций, организованных Экспертной группой «Европейский диалог». В сборник под редакцией Кирилла Рогова вошли, в частности, статьи Владимира Гельмана, Сэмюэла Грина, Евгения Гонтмахера, Льва Гудкова, Ивана Крастева, Владимира Магуна и Максима Руднева, Андрея Мельвиля, Кирилла Рогова, Георгия Сатарова, Дмитрия Травина, Дэниэла Трейсмана, Генри Хейла и др.
Были ли оправданы большие надежды по поводу реформирования посткоммунистических стран в начале 1990-х? И обоснован ли пессимизм относительно его итогов? Почему многие из посткоммунистических стран вместо либеральной демократии построили авторитарные режимы, и насколько устойчивыми они будут? Эти вопросы будут обсуждаться в ходе дискуссии, посвящённой выходу книги «Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя».
В дискуссии участвуют:
— Владимир Гельман,
профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге и университета Хельсинки, автор книг «Недостойное правление» и «Из огня да в полымя: российская политика после СССР»;
— Евгений Гонтмахер, научный руководитель Экспертной группы «Европейский диалог»;
— Андрей Мельвиль, профессор НИУ ВШЭ, научный руководитель и декан факультета социальных наук;
— Кирилл Рогов, политолог, вице-президент фонда «Либеральная миссия», программный директор проекта «30 лет постсоветской Европы», редактор книги «Демонтаж коммунизма. Тридцать лет спустя».
Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала @EventsAndTexts.Пожалуйста, зарегистрируйтесь, и мы пришлем вам ссылку на конференцию в зуме за час до ее начала.
Материалы к разговору:
— Отрывок из вошедшей в книгу статьи Евгения Гонтмахера в «Снобе».
— Царь горы. Недемократический транзит власти на постсоветском пространстве.
— Кирилл Рогов. Политические циклы постсоветского транзита.
— Владимир Гельман. Возвращение акторов: динамика политических режимов и их интерпретаций (глава из книги).
— Андрей Мельвиль. О траекториях посткоммунистических трансформаций.
— Андрей Мельвиль. Выйти из гетто: о вкладе постсоветских исследований в современную политическую науку.
— Владимир Магун, Максим Руднев, Питер Шмидт. Европейская ценностная типология и базовые ценности россиян.
Обсуждение в следующий вторник, 13 апреля. Кроме объявленных в анонсе, будут Владимир Магун и Максим Руднев.
В большом интервью https://www.kommersant.ru/doc/4702608 Ъ Пётр Авен наконец-то эксплицитно признал одну из главных ошибок гайдаровского правительства: в начале 90-х не стали возвращать/компенсировать вклады населения в Сбербанке ссср (через приватизацию это легко можно было сделать). Но тогда восторжествовал подход «не мы тратили - не нам и отдавать». Это наложило печать лихой несправедливости на все реформы 90-х: у людей изъяли сбережения, а потом обьявили приватизацию. Понятно, что в этих условиях ею могла воспользоваться только номенклатура, привилегированные группы. Из интервью:
—- Действительно, государство, пусть это даже государство СССР, осталось должно своим гражданам большие суммы денег. Тезис, который был взят на вооружение: «Не мы тратили — отдавать ничего не будем». Это, мне кажется, была ошибка. Мы же признали долги перед Западом и как-то их там реструктурировали, но отдавали. Поэтому я думаю, что надо было признать долги Советского Союза перед собственным населением и платить их. Хоть 50 лет выплачивать. Кстати, это потом было сделано на Украине, если вы знаете.
Можно было долги перед населением погашать имуществом, земельными наделами. Не просто ваучеры раздавать, а раздавать какие-то имущественные права в зависимости от того, сколько у вас денег на сберкнижке. Это, наверное, было бы значительно справедливее. Потому что люди копили всю жизнь, потом — бам! — и все сбережения сразу исчезли. Сначала из-за реформы Павлова, потом из-за инфляции уже при Гайдаре, хотя я повторяю, там уже немного оставалось. Конечно, ответственность за эти деньги надо было взять. Это была ошибка, на мой взгляд.
—- Действительно, государство, пусть это даже государство СССР, осталось должно своим гражданам большие суммы денег. Тезис, который был взят на вооружение: «Не мы тратили — отдавать ничего не будем». Это, мне кажется, была ошибка. Мы же признали долги перед Западом и как-то их там реструктурировали, но отдавали. Поэтому я думаю, что надо было признать долги Советского Союза перед собственным населением и платить их. Хоть 50 лет выплачивать. Кстати, это потом было сделано на Украине, если вы знаете.
Можно было долги перед населением погашать имуществом, земельными наделами. Не просто ваучеры раздавать, а раздавать какие-то имущественные права в зависимости от того, сколько у вас денег на сберкнижке. Это, наверное, было бы значительно справедливее. Потому что люди копили всю жизнь, потом — бам! — и все сбережения сразу исчезли. Сначала из-за реформы Павлова, потом из-за инфляции уже при Гайдаре, хотя я повторяю, там уже немного оставалось. Конечно, ответственность за эти деньги надо было взять. Это была ошибка, на мой взгляд.
Коммерсантъ
Петр Авен: «У Гайдара было вполне имперское сознание»
Председатель совета директоров группы «Альфа-банк» рассказал Виктору Лошаку о конце социализма, плане по разделу Украины и ошибках реформаторов
Сахаровский центр, иностранный агент, открыл новенький, очень красивый сайт Sakharov.space к скорому столетию. Библиотека там тоже будет. Между тем я как-то раньше особо не пользовался сайтом СЦ, а там много прекрасного - и архив воспоминаний о Гулаге https://www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/, и Сахаровский архив (https://www.sakharov-archive.ru/)..
Forwarded from Радио Сахаров (Sakharov-Center)
Торжественно открываем Виртуальный музей Андрея Сахарова на нашем новом сайте, над которым мы очень долго работали. Это первый онлайн-проект такого масштаба, посвященный жизни, научной и правозащитной деятельности Сахарова.
Мы хотели погрузить в жизнь и дело Сахарова каждого: кого-то за несколько минут на главной странице, кого-то более детально на анимированных страницах его жизни. А кого-то и максимально глубоко — через подборку самых главных текстов Сахарова и текстов о нём.
Делитесь, рассказывайте друзьям и заходите на сайт, — он будет наполняться новыми материалами до самого столетия.
Мы хотели погрузить в жизнь и дело Сахарова каждого: кого-то за несколько минут на главной странице, кого-то более детально на анимированных страницах его жизни. А кого-то и максимально глубоко — через подборку самых главных текстов Сахарова и текстов о нём.
Делитесь, рассказывайте друзьям и заходите на сайт, — он будет наполняться новыми материалами до самого столетия.
www.sakharov.space
The Andrei Sakharov Museum
Virtual Museum of Andrei Sakharov is dedicated to the 100th anniversary of the great scientist and human rights activist.
Ещё раз о советских вкладах и приватизации
Отрывок из интервью Петра Авена, которым я тут делился вчера, вызвал бурные споры - у меня в фб и много отдельных записей. Очень ценный комментарий Константина Сонина (https://www.facebook.com/100000496329486/posts/4664746080218557/ ); комментарий Кирилла Рогова (https://www.facebook.com/100000228894912/posts/5712953878722185/), с которым я не согласен, и замечание Алексея Титкова (https://www.facebook.com/528503904/posts/10159040130913905/) о том, что вкладчики советского Сбербанка демонстрировали зачатки капиталистического поведения. Поэтому, кстати, реформаторам весьма резонно было их поддержать, а не валить все на Горбачева-Рыжкова-Павлова, благодаря экономической невинности которых эти сбережения обнулились (конечно, это произошло до Гайдара).
Конечно, Сбербанк СССР и сам СССР были банкротами. С другой стороны, Россия признала внешние долги Союза, почему было не признать и внутренние? Ведь Сбербанк- это было вполне государство. Аргумент, что эти долги были «бумажными», отвергается: 1) в любом банке деньги не лежат, а инвестируются, 2) долги Сбера, по совести, с лихвой обеспечивались госимуществом, благо почти все было государственным.
Константин пишет, что любой способ признания этих долгов постсоветским правительством был бы перераспределением будущих доходов (генерируемых госимуществом). Но мне кажется, был ещё способ компенсировать эти вклады, не создавая при этом инфляционного перегрева.
Вклады в Сбере замораживаются на определённую дату (допустим, дату распада СССР). Далее государство делает эти счета целевыми - приватизационными, соглашаясь принимать с них деньги только в счёт реализации госимущества. И начинает малую приватизацию. Допустим, на среднем счете лежит по 1000 руб (эквивалент 5 среднемесячных зарплат до ускорения инфляции, в 1985), но есть и немало счетов по 5-20 тыс руб (при наличии московской прописки кооперативную квартиру можно было купить за 3-8 тыс руб; 15 тыс - цена «элитного» жилья.
Так вот. В малой и средней приватизации, которая вовсю шла года с 1989, основная цена имущества - недвижимость (вся тогдашняя сфера услуг и торговля). Ничто не мешало продавать ее за рубли с этого аналога инвестсчетов, организовав при этом их вторичный рынок купли-продажи.
Допустим, у тебя на таком счете зависли 10 тыс. А ты хочешь купить парикмахерскую или маленький магазинчик за 20 тыс. Значит, надо купить столько же «инвестиционных рублей» или купить этот магазинчик вдвоём с другим таким же сберегателем.
Поскольку массы госимущества к продаже предназначались гигантские, у тех, кто не хотел участвовать в приватизации, была бы возможность выгодно «выйти» из инвеструблей. Сама приватизация стала бы более конкурентной - у людей были бы деньги для покупки госимущества. В экспериментальном порядке можно было бы даже в течение 1992 или 92-93 продавать госимущество только за средства с таких «инвестсчетов», пока этот навес не рассосался бы.
И главное, приватизация перестала бы быть номенклатурной - мы получили бы большой класс собственников на конкурентных началах. Если масса вкладов не была бы поглощена малой приватизацией и дожила бы до 94-96 - тем лучше. В отличие от приватизационных ваучеров с неопределённой и почти нулевой стоимостью и инфлирующих российских рублей замороженные советские инвеструбли воспринимались бы как «реальные деньги». У государства в то время не было цели «заработать на приватизации», а функцию справедливого и конкурентного разгосударствление имущества, вполне в духе де Сото, решить таким образом было можно.
Плюс к тому, если бы Россия приняла подобную схему, то что-то подобное были бы вынуждены придумать и советские республики. А из советских протокапиталистов родилась бы (на китайский манер) мелкая постсоветская буржуазия, обширный класс буржуа и лавочников. Как якобы и мечтали Ельцин, Гайдар, Чубайс и др.
Отрывок из интервью Петра Авена, которым я тут делился вчера, вызвал бурные споры - у меня в фб и много отдельных записей. Очень ценный комментарий Константина Сонина (https://www.facebook.com/100000496329486/posts/4664746080218557/ ); комментарий Кирилла Рогова (https://www.facebook.com/100000228894912/posts/5712953878722185/), с которым я не согласен, и замечание Алексея Титкова (https://www.facebook.com/528503904/posts/10159040130913905/) о том, что вкладчики советского Сбербанка демонстрировали зачатки капиталистического поведения. Поэтому, кстати, реформаторам весьма резонно было их поддержать, а не валить все на Горбачева-Рыжкова-Павлова, благодаря экономической невинности которых эти сбережения обнулились (конечно, это произошло до Гайдара).
Конечно, Сбербанк СССР и сам СССР были банкротами. С другой стороны, Россия признала внешние долги Союза, почему было не признать и внутренние? Ведь Сбербанк- это было вполне государство. Аргумент, что эти долги были «бумажными», отвергается: 1) в любом банке деньги не лежат, а инвестируются, 2) долги Сбера, по совести, с лихвой обеспечивались госимуществом, благо почти все было государственным.
Константин пишет, что любой способ признания этих долгов постсоветским правительством был бы перераспределением будущих доходов (генерируемых госимуществом). Но мне кажется, был ещё способ компенсировать эти вклады, не создавая при этом инфляционного перегрева.
Вклады в Сбере замораживаются на определённую дату (допустим, дату распада СССР). Далее государство делает эти счета целевыми - приватизационными, соглашаясь принимать с них деньги только в счёт реализации госимущества. И начинает малую приватизацию. Допустим, на среднем счете лежит по 1000 руб (эквивалент 5 среднемесячных зарплат до ускорения инфляции, в 1985), но есть и немало счетов по 5-20 тыс руб (при наличии московской прописки кооперативную квартиру можно было купить за 3-8 тыс руб; 15 тыс - цена «элитного» жилья.
Так вот. В малой и средней приватизации, которая вовсю шла года с 1989, основная цена имущества - недвижимость (вся тогдашняя сфера услуг и торговля). Ничто не мешало продавать ее за рубли с этого аналога инвестсчетов, организовав при этом их вторичный рынок купли-продажи.
Допустим, у тебя на таком счете зависли 10 тыс. А ты хочешь купить парикмахерскую или маленький магазинчик за 20 тыс. Значит, надо купить столько же «инвестиционных рублей» или купить этот магазинчик вдвоём с другим таким же сберегателем.
Поскольку массы госимущества к продаже предназначались гигантские, у тех, кто не хотел участвовать в приватизации, была бы возможность выгодно «выйти» из инвеструблей. Сама приватизация стала бы более конкурентной - у людей были бы деньги для покупки госимущества. В экспериментальном порядке можно было бы даже в течение 1992 или 92-93 продавать госимущество только за средства с таких «инвестсчетов», пока этот навес не рассосался бы.
И главное, приватизация перестала бы быть номенклатурной - мы получили бы большой класс собственников на конкурентных началах. Если масса вкладов не была бы поглощена малой приватизацией и дожила бы до 94-96 - тем лучше. В отличие от приватизационных ваучеров с неопределённой и почти нулевой стоимостью и инфлирующих российских рублей замороженные советские инвеструбли воспринимались бы как «реальные деньги». У государства в то время не было цели «заработать на приватизации», а функцию справедливого и конкурентного разгосударствление имущества, вполне в духе де Сото, решить таким образом было можно.
Плюс к тому, если бы Россия приняла подобную схему, то что-то подобное были бы вынуждены придумать и советские республики. А из советских протокапиталистов родилась бы (на китайский манер) мелкая постсоветская буржуазия, обширный класс буржуа и лавочников. Как якобы и мечтали Ельцин, Гайдар, Чубайс и др.
Facebook
Log in to Facebook
Log in to Facebook to start sharing and connecting with your friends, family and people you know.