«У нас наибольшая ядерная мощь в мире, я ненавижу это признавать, потому что это ужасно. Будет ужасно, если когда-либо придется ее использовать. Россия на втором месте, Китай на третьем, но они нас догонят через 4-5 лет».

Смерть Ивана Грозного запустила цепь событий, связанных с Смутою, Шуйским, Борисом Годуновым, Лжедмитрием и другими фигурами. Политологи могут найти в этом свою интерпретацию. Интересно, что первый памятник Ивану IV Грозному установил в Орле Вадим Потомский, который утверждал, что царь заезжал в Орел с раненым сыном, хотя это исторически неверно.

Я не вижу ничего плохого в установке памятников. Это лучше, чем их разрушение. Даже банальный памятник бронзовому коту может стать точкой интереса и ритуалом для местных жителей.

Несмотря на возможные разногласия в интерпретациях, это часть нашей истории. Развенчивать и критиковать можно, но история все равно остается нашей. Важно изучать и пересматривать оценки, даже если они кажутся болезненными.

Может возникнуть желание возмутиться, что губернатор продвигает свою историческую вкусовщину. Однако создание интересных пространств и символов может быть полезным. Эпоха Ивана IV и ее связь с современными событиями заслуживают большего изучения и символического осмысления.

Возможно, в будущем мы увидим новые памятники, например, Леониду Брежневу, что сейчас кажется невероятным. История не должна быть выборочной; она требует бережного отношения ко всем периодам, даже тем, которые кажутся неприятными. Это наша история, и мы должны уважать её в полном объеме. В поступке губернатора, который открывает памятник Ивану Грозному, я не вижу ничего ужасного.

До 1 ноября влияние шатдауна на людей было ограничено: ряд федеральных служащих уволили или отправили в неоплачиваемый отпуск, но с надеждой на получение компенсации за пропущенные дни после окончания шатдауна. Однако с 1 ноября началась вторая волна: прекратились выплаты социальных льгот, включая блокировку выдачи талонов на питание. Суды рассматривают эти дела, но Трамп может заявить об отсутствии средств, что усилит напряженность в Конгрессе.

Политическая игра вокруг шатдауна заключается в том, что электорат обычно возлагает вину на одну из партий в Конгрессе, если Белый дом и Конгресс управляются разными партиями. В текущей ситуации республиканцы формально контролируют все основные структуры, но демократы все равно играют важную роль. Трамп пригрозил массовыми увольнениями федеральных служащих, большинство из которых поддерживает Демократическую партию, что может ударить по их электорату. Демократы также опасаются за свои программы, например, за Obamacare — программу медицинского страхования, которая охватывает 25-30 миллионов малоимущих.

Принципиальное расхождение между партиями заключается в подходах к сокращению госдолга и дефицита бюджета. Республиканцы предлагают стимулировать экономику за счет снижения налогов и увеличения военного бюджета, в то время как демократы выступают за повышение налогов на богатых и поддержку социальных программ для малоимущих. Противоположные взгляды на распределение финансовых средств стали причиной шатдауна, который уже установил рекорд по продолжительности — 36 дней.

Победа Мамдани на выборах мэра Нью-Йорка усилила давление на престарелое центристское руководство Демократической партии. Представители леворадикального молодежного крыла угрожают вызовом на праймериз следующей весной, если будет достигнут компромисс. Это сужает пространство для маневра многих видных демократов в Конгрессе, как в Палате представителей, так и в Сенате, где продолжается политическая борьба.