Что не так с современной журналистикой? Исследование.
Сначала алгоритмы и соцсети сломали старую медиа-картину мира – но не так, как нам казалось и хотелось. Если раньше цифровую журналистику воспринимали как апогей постмодерна (субъективность, плюрализм мнений, размывание истины), то на деле она оказалась… возвращением модерна. Только теперь в новой, субъективной форме. Фильтры и алгоритмы стали новыми нарративами. Теории заговора, политические идеологии, эмоциональные "факты" – всё это формирует замкнутые инфопузыри, где одна правда становится единственной возможной. Вместо плюрализма – войны нарративов, каждый из которых претендует на абсолютность.
Для примера:
В 2018 году ООН признала, что Facebook сыграл "решающую роль" в разжигании ненависти против мусульманской группы рохинджа. Алгоритмы соцсети продвигали экстремистский контент, который демонизировал рохинджа, называя их угрозой для страны. Дезинформация распространилась настолько широко, что армия использовала ее для оправдания этнических чисток.
Звучит антиутопически, но это довольно логично, потому что журналистика потеряла автономию. Facebook, X (Twitter), TikTok и YouTube диктуют, что увидят пользователи. Кликбейтные заголовки, хайповые темы и "шок-контент" выигрывают у аналитики. Истина? Вторична, это мы с вами давно уяснили. Важно в первую очередь удержание внимания (здесь скупую слезу пустили все авторы большого формата YouTube).
В итоге, журналистика, конечно, не умерла – но она мутировала в машину подтверждения убеждений. Алгоритмы не разрушают идеологические рамки – они их цементируют.
Сначала алгоритмы и соцсети сломали старую медиа-картину мира – но не так, как нам казалось и хотелось. Если раньше цифровую журналистику воспринимали как апогей постмодерна (субъективность, плюрализм мнений, размывание истины), то на деле она оказалась… возвращением модерна. Только теперь в новой, субъективной форме. Фильтры и алгоритмы стали новыми нарративами. Теории заговора, политические идеологии, эмоциональные "факты" – всё это формирует замкнутые инфопузыри, где одна правда становится единственной возможной. Вместо плюрализма – войны нарративов, каждый из которых претендует на абсолютность.
Для примера:
В 2018 году ООН признала, что Facebook сыграл "решающую роль" в разжигании ненависти против мусульманской группы рохинджа. Алгоритмы соцсети продвигали экстремистский контент, который демонизировал рохинджа, называя их угрозой для страны. Дезинформация распространилась настолько широко, что армия использовала ее для оправдания этнических чисток.
Звучит антиутопически, но это довольно логично, потому что журналистика потеряла автономию. Facebook, X (Twitter), TikTok и YouTube диктуют, что увидят пользователи. Кликбейтные заголовки, хайповые темы и "шок-контент" выигрывают у аналитики. Истина? Вторична, это мы с вами давно уяснили. Важно в первую очередь удержание внимания (здесь скупую слезу пустили все авторы большого формата YouTube).
В итоге, журналистика, конечно, не умерла – но она мутировала в машину подтверждения убеждений. Алгоритмы не разрушают идеологические рамки – они их цементируют.
Nature
The old-new epistemology of digital journalism: how algorithms and filter bubbles are (re)creating modern metanarratives
Humanities and Social Sciences Communications - The old-new epistemology of digital journalism: how algorithms and filter bubbles are (re)creating modern metanarratives
Настоящий Белый Лотос
В 2016 году техномиллиардер Ларри Эллисон купил самый малонаселенный остров на Гавайях и построил там несколько отелей, самый новый из которых — пятизвездочный Sensei. (Дальше можете включить себе фоном ту самую заставку Белого лотоса.)
Гости прибывают туда на частном вертолете из Гонолулу и оказываются в настоящем святилище, окруженном произведениями Хауме Пленсы, Фернандо Ботеро, Бальтасара Лобо, Джеффа Кунса и Клода Лаланна. Пышные сады, красивые номера и роскошная еда здесь — норма.
Фирменное предложение Sensei Lanai — пятидневная программа «Отдых и перезагрузка», в рамках которой гости работают с экспертами, анализируя свои повседневные привычки по трем ключевым направлениям: движение, питание, сон. А чтобы отдых был действительно качественным — будь то ноющая поясница или хронический режим «бей или беги», — в дело вступают специалисты.
С самого начала программы наставники задают постояльцам простые вопросы: «Как вы спите? Расскажите о своем питании. Как часто вы двигаетесь? Изменилось ли это, когда вы начали работать из дома?» — и далее по списку.
На основе этих данных составляется персональный план ухода, который сочетает в себе холистические методы и последние технологии в сфере бьюти.
Ночь в таком отеле начинается от $800, и, как мы видим, сейчас люди готовы тратить деньги на подобный отдых в надежде получить тот самый люкс-экспириенс.
В 2016 году техномиллиардер Ларри Эллисон купил самый малонаселенный остров на Гавайях и построил там несколько отелей, самый новый из которых — пятизвездочный Sensei. (Дальше можете включить себе фоном ту самую заставку Белого лотоса.)
Гости прибывают туда на частном вертолете из Гонолулу и оказываются в настоящем святилище, окруженном произведениями Хауме Пленсы, Фернандо Ботеро, Бальтасара Лобо, Джеффа Кунса и Клода Лаланна. Пышные сады, красивые номера и роскошная еда здесь — норма.
Фирменное предложение Sensei Lanai — пятидневная программа «Отдых и перезагрузка», в рамках которой гости работают с экспертами, анализируя свои повседневные привычки по трем ключевым направлениям: движение, питание, сон. А чтобы отдых был действительно качественным — будь то ноющая поясница или хронический режим «бей или беги», — в дело вступают специалисты.
С самого начала программы наставники задают постояльцам простые вопросы: «Как вы спите? Расскажите о своем питании. Как часто вы двигаетесь? Изменилось ли это, когда вы начали работать из дома?» — и далее по списку.
На основе этих данных составляется персональный план ухода, который сочетает в себе холистические методы и последние технологии в сфере бьюти.
Ночь в таком отеле начинается от $800, и, как мы видим, сейчас люди готовы тратить деньги на подобный отдых в надежде получить тот самый люкс-экспириенс.
А давайте поговорим о стыде. О стыде на роскошь.
Закат кричащей роскоши – это не просто экономический спад, а глубинная переналадка того, как мы сообщаем миру о своём положении. Если раньше монограмма Louis Vuitton была всеобщим языком успеха, то сейчас мы наблюдаем появление более сложной системы знаков и смыслов. Китайский феномен «люксового стыда» (luxury shame) – это не просто эволюция вкуса, а прямое следствие политического давления. Когда состоятельные китайцы прячут свои Birkin и Chanel под неприметными фасадами, они спасаются от подозрений в коррупции и отклонении от коммунистических идеалов. Партийная машина Си Цзиньпина превратила демонстративное потребление из символа успеха в потенциальную мишень для репрессий – ситуация, отражающая фундаментальное противоречие между капиталистическим изобилием и официальной идеологией равенства.
Это явление имеет поразительные исторические параллели с судьбой французских аристократов после Великой революции 1789 года. Роялистам, чтобы выжить в новом радикальном обществе, пришлось не просто скрывать своё богатство, но и полностью перекодировать язык статуса. Шелка и парча сменились намеренно простыми тканями, а вычурные украшения – скромными деталями, понятными только "своим". В этом вынужденном переизобретении роскоши таился парадоксальный акт сопротивления – сохранение культурных кодов знати через их радикальное преображение.
Движение к скромности было дало сверху и не с самыми добрыми намерениями, но в итоге, что тогда, что сейчас, богатейшие мира сего ушли в модную тишь да гладь.
В этой игре в прятки – прячем элементы статуса, сохраняя статус, прослеживается живое подтверждение теорий Пьера Бурдье.
Будущее роскоши принадлежит не тем, кто полностью от неё отказывается, а тем, кто переосмысливает её через более сложные коды вкуса, знания и этического сознания — через то, что Бурдье называл «различением» — способностью замечать и ценить неочевидное. В мире, где символы статуса становятся всё более утончёнными, истинной роскошью становится не золотая пряжка, а тот культурный багаж, который позволяет считывать незаметные для непосвящённых знаки подлинной исключительности.
Ну а новый ролик про судьбу люкса совсем скоро.
Закат кричащей роскоши – это не просто экономический спад, а глубинная переналадка того, как мы сообщаем миру о своём положении. Если раньше монограмма Louis Vuitton была всеобщим языком успеха, то сейчас мы наблюдаем появление более сложной системы знаков и смыслов. Китайский феномен «люксового стыда» (luxury shame) – это не просто эволюция вкуса, а прямое следствие политического давления. Когда состоятельные китайцы прячут свои Birkin и Chanel под неприметными фасадами, они спасаются от подозрений в коррупции и отклонении от коммунистических идеалов. Партийная машина Си Цзиньпина превратила демонстративное потребление из символа успеха в потенциальную мишень для репрессий – ситуация, отражающая фундаментальное противоречие между капиталистическим изобилием и официальной идеологией равенства.
Это явление имеет поразительные исторические параллели с судьбой французских аристократов после Великой революции 1789 года. Роялистам, чтобы выжить в новом радикальном обществе, пришлось не просто скрывать своё богатство, но и полностью перекодировать язык статуса. Шелка и парча сменились намеренно простыми тканями, а вычурные украшения – скромными деталями, понятными только "своим". В этом вынужденном переизобретении роскоши таился парадоксальный акт сопротивления – сохранение культурных кодов знати через их радикальное преображение.
Движение к скромности было дало сверху и не с самыми добрыми намерениями, но в итоге, что тогда, что сейчас, богатейшие мира сего ушли в модную тишь да гладь.
В этой игре в прятки – прячем элементы статуса, сохраняя статус, прослеживается живое подтверждение теорий Пьера Бурдье.
Будущее роскоши принадлежит не тем, кто полностью от неё отказывается, а тем, кто переосмысливает её через более сложные коды вкуса, знания и этического сознания — через то, что Бурдье называл «различением» — способностью замечать и ценить неочевидное. В мире, где символы статуса становятся всё более утончёнными, истинной роскошью становится не золотая пряжка, а тот культурный багаж, который позволяет считывать незаметные для непосвящённых знаки подлинной исключительности.
Ну а новый ролик про судьбу люкса совсем скоро.
Этот пост я забраковала к публикации.
Да, думаю, никто не будет в шоке, узнав, что у меня работают зумеры. И я их очень люблю – не поколение, а своих сотрудников. Но как поколение – это настоящий прикол.
Миллениалы, конечно, не лучше. Помните же фразу «миллениалы изобрели… (вставить что-нибудь очевидное)»? То же самое сейчас происходит с зумерами: они открывают мир со всей его неприглядностью словно до них ничего подобного не было.
«Зумеры – самое несчастное поколение». «Зумеры – самые одинокие». Зумеры то, зумеры се. Я могу согласиться, что пандемия лишила зумеров возможности нормально попутешествовать и тусить на фестивалях, и что та же пандемия приучила их дольше сидеть дома, залипать в рилзики и малоэффективно социализироваться, но точно не согласна, что именно зумеры открыли скучную жизнь, работу за копейки на старте карьеры и «ужасы» капитализма, где от тебя ждут пользу, а не твою креативность и уникальность.
С чем я еще согласна, так это с тем, что зумеры и миллениалы стали первыми поколениями, которых рассматривают под лупой. Все дело в интернете и алгоритмах. Кто чаще всего сидит в соцсетях? Правильно з. и м. (буду сокращать, а то эти слова уже мозоль натерли). Вот про них больше всего и набирают просмотры посты и видосы. З. и м. благодаря доступности информации и сервисов, чаще обращают внимание на свое ментальное здоровье, чаще прибегают к помощи (потому что благодаря алгоритмам это меньше табуировано) и чаще сообщают о своих проблемах – прямо в сеть. Миллениалы, которые росли на меньшей прозрачности, еще не так открыто заявляют о своих ежедневных проблемах, когда зумеры в случае любой печальки включают переднюю камеру и выдают все как на духу. Это как совет психологов написать письмо, изложив все свои тревоги, не отправляя их адресату, только зумеры отправляют, а при необходимости еще прямой эфир проводят и просят подписаться на бусти и патреон. И я кстати не считаю это чем-то плохим – увидеть, что ты не один сталкиваешься с жизненными проблемами, невероятно терапевтично. Вот только давайте не будем из этого делать сенсацию и приписывать трудности, встречающиеся на пути каждого человека, одному поколению.
Да, думаю, никто не будет в шоке, узнав, что у меня работают зумеры. И я их очень люблю – не поколение, а своих сотрудников. Но как поколение – это настоящий прикол.
Миллениалы, конечно, не лучше. Помните же фразу «миллениалы изобрели… (вставить что-нибудь очевидное)»? То же самое сейчас происходит с зумерами: они открывают мир со всей его неприглядностью словно до них ничего подобного не было.
«Зумеры – самое несчастное поколение». «Зумеры – самые одинокие». Зумеры то, зумеры се. Я могу согласиться, что пандемия лишила зумеров возможности нормально попутешествовать и тусить на фестивалях, и что та же пандемия приучила их дольше сидеть дома, залипать в рилзики и малоэффективно социализироваться, но точно не согласна, что именно зумеры открыли скучную жизнь, работу за копейки на старте карьеры и «ужасы» капитализма, где от тебя ждут пользу, а не твою креативность и уникальность.
С чем я еще согласна, так это с тем, что зумеры и миллениалы стали первыми поколениями, которых рассматривают под лупой. Все дело в интернете и алгоритмах. Кто чаще всего сидит в соцсетях? Правильно з. и м. (буду сокращать, а то эти слова уже мозоль натерли). Вот про них больше всего и набирают просмотры посты и видосы. З. и м. благодаря доступности информации и сервисов, чаще обращают внимание на свое ментальное здоровье, чаще прибегают к помощи (потому что благодаря алгоритмам это меньше табуировано) и чаще сообщают о своих проблемах – прямо в сеть. Миллениалы, которые росли на меньшей прозрачности, еще не так открыто заявляют о своих ежедневных проблемах, когда зумеры в случае любой печальки включают переднюю камеру и выдают все как на духу. Это как совет психологов написать письмо, изложив все свои тревоги, не отправляя их адресату, только зумеры отправляют, а при необходимости еще прямой эфир проводят и просят подписаться на бусти и патреон. И я кстати не считаю это чем-то плохим – увидеть, что ты не один сталкиваешься с жизненными проблемами, невероятно терапевтично. Вот только давайте не будем из этого делать сенсацию и приписывать трудности, встречающиеся на пути каждого человека, одному поколению.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Я не в танке, я очень рада за наших ребят, но Анору так и не посмотрела. Стоит?
Не одним западом едины. Ведя дискурс о положении люкса в мире, мы почти всегда говорим о США и Европе, где одним из главных тормозов стал кризис стоимости жизни, и, конечно, о России, где к кризису добавились еще и санкции.
Вспоминали с вами еще про Китай, в котором люксовый рынок сильно видоизменяется. Но есть страны, где ситуация совсем обратная, например, Индия. Резервный банк страны прогнозирует, что рынок люкса вырастет на 6,5–7% в 2025 году.
Louis Vuitton уже подсуетился и открыл свой крупнейший магазин в Индии, занимающий более 7000 квадратных футов. Бренды Aquazzura и Golden Goose также открыли по флагманскому магазину.
Причем основными потребителями здесь являются наши любимые альфа и зумеры, которые, как ожидается, будут составлять 56% потребителей к 2040 году.
Бонусом к этому празднику жизни становится и без того богатая (во всех смыслах) культура свадеб (рынок оценивается примерно в $130 миллиардов). Это одна из самых простых точек входа в плане маркетинга для люкса в стране, где, как мы помним, на торжество могут привезти и Рианну с концертом.
По итогу мы имеем ситуацию, полностью обратную Западу, где единственной проблемой становится логистика и слабая индийская инфраструктура, но когда денег много, это точно никого не остановит.
Вспоминали с вами еще про Китай, в котором люксовый рынок сильно видоизменяется. Но есть страны, где ситуация совсем обратная, например, Индия. Резервный банк страны прогнозирует, что рынок люкса вырастет на 6,5–7% в 2025 году.
Louis Vuitton уже подсуетился и открыл свой крупнейший магазин в Индии, занимающий более 7000 квадратных футов. Бренды Aquazzura и Golden Goose также открыли по флагманскому магазину.
Причем основными потребителями здесь являются наши любимые альфа и зумеры, которые, как ожидается, будут составлять 56% потребителей к 2040 году.
Бонусом к этому празднику жизни становится и без того богатая (во всех смыслах) культура свадеб (рынок оценивается примерно в $130 миллиардов). Это одна из самых простых точек входа в плане маркетинга для люкса в стране, где, как мы помним, на торжество могут привезти и Рианну с концертом.
По итогу мы имеем ситуацию, полностью обратную Западу, где единственной проблемой становится логистика и слабая индийская инфраструктура, но когда денег много, это точно никого не остановит.
This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
лю-лю-люкс
Как говорится не пов, а рил, когда весь выпуск то и дело говоришь о самых разных брендах, язык уже заплетается.
Доделываем новый выпуск, уже скоро на YouTube.
Как говорится не пов, а рил, когда весь выпуск то и дело говоришь о самых разных брендах, язык уже заплетается.
Доделываем новый выпуск, уже скоро на YouTube.
Куда пропал люкс?
Погружаемся на самое дно проблем рынка люкса в новом выпуске Отдела моды.
Уже на канале!
Погружаемся на самое дно проблем рынка люкса в новом выпуске Отдела моды.
Уже на канале!
YouTube
АЙСБЕРГ ЛЮКСА: что скрывается за падением дорогой одежды
Заметили, как люкс постепенно уходит с улиц и из внимания масс? И нет, это уже даже не тренд на тихую роскошь, а, кажется, глобальный сход интереса к люксовой моде на нет.
И сразу же на ум приходят понятные аргументы: зумеры слишком осознанные для такого…
И сразу же на ум приходят понятные аргументы: зумеры слишком осознанные для такого…
А вот так выглядели японцы в период «экономического чуда» (которое разбирали в ролике), когда в 1970-80х в стране случился резкий скачок экономики и тогдашняя молодежь стала активно тратить деньги на фэшн.
Что делает вещь люксовой? Цена? Материалы? История бренда?
В комментариях под роликом вы активно стали обсуждать что же собственно такое этот наш «люкс», а мы нашли исследование как раз на эту тему.
Исследование, проведённое Ehrenberg-Bass Institute, попыталось дать ответ на этот вопрос. Выяснилось, что в сознании потребителей статус «люкс» закреплён не за ценником, а за сочетанием трёх факторов: высокое качество, доверие к бренду и репутация. Всё остальное – амбассадоры, лимитированные тиражи, историческое наследие – играет второстепенную роль.
В ходе исследования 431 респонденту предложили выбрать наиболее значимые характеристики люкса в трёх категориях: вино, крепкие спиртные напитки и парфюмерия. «Премиальное качество» стабильно занимало первое место по важности (100%), за ним следовали «доверие к бренду» (86–94%) и «репутация» (87–100%). А вот такие классические маркеры люкса, как «лимитированность» (12–14%) и «известный амбассадор» (10–13%), оказались на последних местах.
И ещё один инсайт: люди гораздо менее обеспокоены страной происхождения бренда, чем принято считать. Долгие годы маркетологи уверяли нас, что «сделано во Франции» автоматически повышает ценность вещи. Но данные показывают, что в реальности это имеет значение только в отдельных категориях, вроде вина (30%), тогда как для духов эта характеристика почти не влияет на восприятие статуса (13–18%).
Получается, люкс – это всё же не география и даже не столько ценник, сколько устойчивый социальный капитал бренда, с которым и начались проблемы в последние годы...
В комментариях под роликом вы активно стали обсуждать что же собственно такое этот наш «люкс», а мы нашли исследование как раз на эту тему.
Исследование, проведённое Ehrenberg-Bass Institute, попыталось дать ответ на этот вопрос. Выяснилось, что в сознании потребителей статус «люкс» закреплён не за ценником, а за сочетанием трёх факторов: высокое качество, доверие к бренду и репутация. Всё остальное – амбассадоры, лимитированные тиражи, историческое наследие – играет второстепенную роль.
В ходе исследования 431 респонденту предложили выбрать наиболее значимые характеристики люкса в трёх категориях: вино, крепкие спиртные напитки и парфюмерия. «Премиальное качество» стабильно занимало первое место по важности (100%), за ним следовали «доверие к бренду» (86–94%) и «репутация» (87–100%). А вот такие классические маркеры люкса, как «лимитированность» (12–14%) и «известный амбассадор» (10–13%), оказались на последних местах.
И ещё один инсайт: люди гораздо менее обеспокоены страной происхождения бренда, чем принято считать. Долгие годы маркетологи уверяли нас, что «сделано во Франции» автоматически повышает ценность вещи. Но данные показывают, что в реальности это имеет значение только в отдельных категориях, вроде вина (30%), тогда как для духов эта характеристика почти не влияет на восприятие статуса (13–18%).
Получается, люкс – это всё же не география и даже не столько ценник, сколько устойчивый социальный капитал бренда, с которым и начались проблемы в последние годы...
ResearchGate
(PDF) What characterises luxury products? A study across three product categories
PDF | Purpose – This study aims to test whether the attributes developed via qualitative or conceptual approaches link to the concept of luxury when... | Find, read and cite all the research you need on ResearchGate
Forwarded from Будни Гальяно
Тема кризиса люкса не сходит с полос модных изданий. И кажется, что интерес к люксу падает у всех(не зря же мы видим карусель смены директоров в попытках поднять продажи,как один из факторов). Попросила рассказать Лану Нисневич, научмод-журналиста, автора канала Nisnevich и Youtube - канала о моде, порассуждать, что же происходит с люксом:👇🏻
В 2013 году компании Urban Outfitters пришлось извиняться за то, что они во время внутренней презентации для инвесторов назвали своих клиентов «upscale homeless» – бездомными из высшего общества. Тогда еще не было разговоров о кризисе, стоимости жизни, но UO уже тогда понимали, что их товары покупаются молодежью из среднего класса, для кого футболки, которые выглядят как пережеванное нечто, за ценник в два раза выше по рынку, настоящее сокровище. Спустя 10 лет upscale homeless больше не принадлежит ветреным хипстерам, таковыми становятся настоящие богачи.
Сегодня термин upscale homeless не форсится в соцсетях, более того, пока этому феномену и вовсе не нашли определения. Но само явление уже заметно: богатые, пережив логоманию, тихую роскошь, а затем стыд за люкс, нашли наконец то самовыражение, которое больше не доступно для копирования бедными. Давайте назовем это «громкой бедностью» – это когда богатые нарочито избегают правила дорогого дресс-кода, и начинают потреблять продукты и вещи, ориентированные на низшие слои населения. Растянутые худи из секонда, шорты, которым уже лет 15, старые конверсы и айфоны версии Е – сегодня благодаря хайтеку и нормализации нормкора богатые могут позволить себе выглядеть как бедные, не потеряв при этом ни грамма статуса.
Тот факт, что на вашем айфоне меньше камер, чем было заявлено в последней презентации Apple, не далает вас хуже, не принижает вашу презентабельность и статус, ведь те,кто нужно, и так знают, что этот айфон будет навигировать дорогу в новенькой Буггати Вейрон. Шорты с пятнами не сорвут вам контракт, ведь те, кому надо знают, что у вас как минимум три менеджера, которые ведут ваши счета, открытые в ВИП-банкинге. Вам не нужно переживать, что ваши треккинговые ботинки выглядят, словно вы их сняли с бездомного с вокзала, потому что хайкинг – ваша страсть и детокс от ежедневных совещаний с сильными мира сего.
А теперь вопрос: как быть тем, у кого нет ни Бугатти, ни совещаний с важняками? Если вам кажется, что это смешно или как минимум вызывает злорадство – не спешите радоваться. Эти хитрецы лишили нас давно проверенного инструмента для социального лифта. Мода была придумана богатыми в классовом обществе, чтобы бедные не дай бог не перепутали их со своими и не оказали должного уважения. Поэтому столетиями бедные имитировали моду, чтобы хоть раз в жизни сойти за своего в мире, куда им ходу нет. И эта имитация порой помогала пробиться наверх настоящим талантам, пусть и без внушительной родословной и богатств. Fake it till you make it – настоящая магия, которая творилась не с помощью волшебной палочки, но с помощью одежды. Преображение через люкс помогало заполучить контракты, найти партнеров и замотивировать в ситуациях, когда в реальности на это не было средств. Теперь же, когда настоящий люкс был оставлен нуворишам и имитирующим (окей, правильный термин тут aspirational – стремящимся), маркетологи и потребители из среднего класса в замешательстве. Если сегодня твой статус считывают не по дорогим часам, а по твоему цифровому следу, то похоже люксу и правда конец. Зачем «стремящимся» тратиться на дорогие вещи, если куда важнее строчки в LinkedIn и публикации о вас в соцсетях и диджитал-СМИ. А если больше никого не обмануть логотипом, то зачем его вообще покупать? Вот вам и ответ, и вопрос в одном предложении.
Последний выпуск Ланы, как раз о падении люкса, посмотрите, если хотите еще глубже окунуться в эту тему.
#друзья #education
В 2013 году компании Urban Outfitters пришлось извиняться за то, что они во время внутренней презентации для инвесторов назвали своих клиентов «upscale homeless» – бездомными из высшего общества. Тогда еще не было разговоров о кризисе, стоимости жизни, но UO уже тогда понимали, что их товары покупаются молодежью из среднего класса, для кого футболки, которые выглядят как пережеванное нечто, за ценник в два раза выше по рынку, настоящее сокровище. Спустя 10 лет upscale homeless больше не принадлежит ветреным хипстерам, таковыми становятся настоящие богачи.
Сегодня термин upscale homeless не форсится в соцсетях, более того, пока этому феномену и вовсе не нашли определения. Но само явление уже заметно: богатые, пережив логоманию, тихую роскошь, а затем стыд за люкс, нашли наконец то самовыражение, которое больше не доступно для копирования бедными. Давайте назовем это «громкой бедностью» – это когда богатые нарочито избегают правила дорогого дресс-кода, и начинают потреблять продукты и вещи, ориентированные на низшие слои населения. Растянутые худи из секонда, шорты, которым уже лет 15, старые конверсы и айфоны версии Е – сегодня благодаря хайтеку и нормализации нормкора богатые могут позволить себе выглядеть как бедные, не потеряв при этом ни грамма статуса.
Тот факт, что на вашем айфоне меньше камер, чем было заявлено в последней презентации Apple, не далает вас хуже, не принижает вашу презентабельность и статус, ведь те,кто нужно, и так знают, что этот айфон будет навигировать дорогу в новенькой Буггати Вейрон. Шорты с пятнами не сорвут вам контракт, ведь те, кому надо знают, что у вас как минимум три менеджера, которые ведут ваши счета, открытые в ВИП-банкинге. Вам не нужно переживать, что ваши треккинговые ботинки выглядят, словно вы их сняли с бездомного с вокзала, потому что хайкинг – ваша страсть и детокс от ежедневных совещаний с сильными мира сего.
А теперь вопрос: как быть тем, у кого нет ни Бугатти, ни совещаний с важняками? Если вам кажется, что это смешно или как минимум вызывает злорадство – не спешите радоваться. Эти хитрецы лишили нас давно проверенного инструмента для социального лифта. Мода была придумана богатыми в классовом обществе, чтобы бедные не дай бог не перепутали их со своими и не оказали должного уважения. Поэтому столетиями бедные имитировали моду, чтобы хоть раз в жизни сойти за своего в мире, куда им ходу нет. И эта имитация порой помогала пробиться наверх настоящим талантам, пусть и без внушительной родословной и богатств. Fake it till you make it – настоящая магия, которая творилась не с помощью волшебной палочки, но с помощью одежды. Преображение через люкс помогало заполучить контракты, найти партнеров и замотивировать в ситуациях, когда в реальности на это не было средств. Теперь же, когда настоящий люкс был оставлен нуворишам и имитирующим (окей, правильный термин тут aspirational – стремящимся), маркетологи и потребители из среднего класса в замешательстве. Если сегодня твой статус считывают не по дорогим часам, а по твоему цифровому следу, то похоже люксу и правда конец. Зачем «стремящимся» тратиться на дорогие вещи, если куда важнее строчки в LinkedIn и публикации о вас в соцсетях и диджитал-СМИ. А если больше никого не обмануть логотипом, то зачем его вообще покупать? Вот вам и ответ, и вопрос в одном предложении.
Последний выпуск Ланы, как раз о падении люкса, посмотрите, если хотите еще глубже окунуться в эту тему.
#друзья #education