Пётр Гнедич, литератор
"9 января 1905 года разыгралась гнусная сцена на Дворцовой площади перед Зимним дворцом.
Священник Гапон уверил рабочих, что они должны идти к Зимнему дворцу и вручить лично просьбу государю. Он сам пойдет с ними, они на коленях вымолят у "царя-батюшки" льготы для рабочих!
Надо было быть очень наивной натурой, чтобы верить в успешность такого маневра. Может быть, много лет тому назад он и мог бы дать какой-нибудь результат. Но не теперь, в XX веке, при Николае II!"
"9 января 1905 года разыгралась гнусная сцена на Дворцовой площади перед Зимним дворцом.
Священник Гапон уверил рабочих, что они должны идти к Зимнему дворцу и вручить лично просьбу государю. Он сам пойдет с ними, они на коленях вымолят у "царя-батюшки" льготы для рабочих!
Надо было быть очень наивной натурой, чтобы верить в успешность такого маневра. Может быть, много лет тому назад он и мог бы дать какой-нибудь результат. Но не теперь, в XX веке, при Николае II!"
Речь Николая II к депутации рабочих 19 января 1905 года:
«Я вызвал вас для того, чтобы вы могли лично от Меня услышать слово Мое и непосредственно передать его вашим товарищам.
Прискорбные события с печальными, но неизбежными последствиями смуты произошли от того, что вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей родины.
Приглашая вас идти подавать Мне прошение о нуждах ваших, они поднимали вас на бунт против Меня и Моего Правительства, насильственно отрывая вас от честного труда в такое время, когда все истинно-русские люди должны дружно и не покладая рук работать на одоление нашего упорного внешнего врага.
Стачки и мятежные сборища только возбуждают безработную толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы.
Знаю, что не легка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливым и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно.
В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению быта их было сделано и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд.Я верю в честные чувства рабочих людей и в непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их.
Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь, принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь»
«Я вызвал вас для того, чтобы вы могли лично от Меня услышать слово Мое и непосредственно передать его вашим товарищам.
Прискорбные события с печальными, но неизбежными последствиями смуты произошли от того, что вы дали себя вовлечь в заблуждение и обман изменниками и врагами нашей родины.
Приглашая вас идти подавать Мне прошение о нуждах ваших, они поднимали вас на бунт против Меня и Моего Правительства, насильственно отрывая вас от честного труда в такое время, когда все истинно-русские люди должны дружно и не покладая рук работать на одоление нашего упорного внешнего врага.
Стачки и мятежные сборища только возбуждают безработную толпу к таким беспорядкам, которые всегда заставляли и будут заставлять власти прибегать к военной силе, а это неизбежно вызывает и неповинные жертвы.
Знаю, что не легка жизнь рабочего. Многое надо улучшить и упорядочить, но имейте терпение. Вы сами по совести понимаете, что следует быть справедливым и к вашим хозяевам и считаться с условиями нашей промышленности. Но мятежною толпою заявлять Мне о своих нуждах — преступно.
В попечениях Моих о рабочих людях озабочусь, чтобы все возможное к улучшению быта их было сделано и чтобы обеспечить им впредь законные пути для выяснения назревших их нужд.Я верю в честные чувства рабочих людей и в непоколебимую преданность их Мне, а потому прощаю им вину их.
Теперь возвращайтесь к мирному труду вашему, благословясь, принимайтесь за дело вместе с вашими товарищами, и да будет Бог вам в помощь»
Газета «Искра» - по поводу речи Николая II к рабочей депутации после событий 9 января 1905 года в Петербурге
"Когда народ к нему шел, он бежал от народа.
Когда из груди сотен тысяч рабочих людей вырвался вздох, прозвучавший мольбой, он послал свинец в эту грудь.
И только тогда, когда военная челядь его спохватилась, расстреляв последний остаток верноподданной мысли и верноподданного чувства народа, он вдруг пожелал — призвать свой народ чрез участок.
Народ был собран, рассажен в кареты, приведен пред царские очи. Не тот, конечно, народ, которым — 9 января — кишели улицы, предместья Петербурга; не народ, приподнятый волной возбуждения, который надеялся, верил, мечтал... нет, по знаку генеральской руки перед ним вытягивался во фронт и говорил ему «здравие желаю» — дрессированный бутафорский народ, народ Трепова и присных его. И через головы этих статистов он кинул истории в лицо свое отныне незабвенное — «прощаю».
Он прощает! — Этот малограмотный, глупый офицер, всю жизнь свою проведший в парадах, он прощает великий народ в его бессмертном движении.
Он прощает ту громаду — толпу, которая несла к подножию престола свою запоздалую веру в него, видя в нем защитника правды.
Он прощает тех, кто искал лучшей доли и за это спит теперь вечным сном — на кладбищах столицы.
Он прощает оставшихся в живых, осиротелые семьи, больных и увечных, которых била жизнь и, наконец, добил солдатский приклад.
Он их всех поучает — «терпению».
Он их всех наставляет — «справедливости».
Он им всем толкует о своем «попечении» о них."
"Когда народ к нему шел, он бежал от народа.
Когда из груди сотен тысяч рабочих людей вырвался вздох, прозвучавший мольбой, он послал свинец в эту грудь.
И только тогда, когда военная челядь его спохватилась, расстреляв последний остаток верноподданной мысли и верноподданного чувства народа, он вдруг пожелал — призвать свой народ чрез участок.
Народ был собран, рассажен в кареты, приведен пред царские очи. Не тот, конечно, народ, которым — 9 января — кишели улицы, предместья Петербурга; не народ, приподнятый волной возбуждения, который надеялся, верил, мечтал... нет, по знаку генеральской руки перед ним вытягивался во фронт и говорил ему «здравие желаю» — дрессированный бутафорский народ, народ Трепова и присных его. И через головы этих статистов он кинул истории в лицо свое отныне незабвенное — «прощаю».
Он прощает! — Этот малограмотный, глупый офицер, всю жизнь свою проведший в парадах, он прощает великий народ в его бессмертном движении.
Он прощает ту громаду — толпу, которая несла к подножию престола свою запоздалую веру в него, видя в нем защитника правды.
Он прощает тех, кто искал лучшей доли и за это спит теперь вечным сном — на кладбищах столицы.
Он прощает оставшихся в живых, осиротелые семьи, больных и увечных, которых била жизнь и, наконец, добил солдатский приклад.
Он их всех поучает — «терпению».
Он их всех наставляет — «справедливости».
Он им всем толкует о своем «попечении» о них."
Из дневника художника Владимира Серова (тема: Кровавое Воскресение):
"То, что пришлось видеть мне из окон Академии художеств 9 января, не забуду никогда. Сдержанная, величественная, безоружная толпа, идущая навстречу кавалерийским атакам и ружейному прицелу, — зрелище ужасное."
"То, что пришлось видеть мне из окон Академии художеств 9 января, не забуду никогда. Сдержанная, величественная, безоружная толпа, идущая навстречу кавалерийским атакам и ружейному прицелу, — зрелище ужасное."
Воспоминания современников об императоре Александре I
Наполеон:
"Александр умен, приятен, образован. Но ему нельзя доверять. Он неискренен. Это истинный византиец, тонкий притворщик, хитрец".
М. М. Сперанский:
"Все, что он ни делает, он делает наполовину. Он слишком слаб, чтобы управлять, и слишком силен, чтобы быть управляемым".
Граф де Ля Ферроннэ (посол Франции в России в 1820–1827 гг.):
Самые существенные свойства его — тщеславие и хитрость или притворство; если бы надеть на него женское платье, он мог бы представить тонкую женщину".
Николай Греч, писатель:
"Нет ни одной отрасли государственного управления, которая не была бы преобразована, исправлена, дополнена в его царствование; многие части созданы им совершенно".
Франсуа Шатобриан, французский писатель:
"У императора России были сильная душа и слабый характер".
Наполеон:
"Александр умен, приятен, образован. Но ему нельзя доверять. Он неискренен. Это истинный византиец, тонкий притворщик, хитрец".
М. М. Сперанский:
"Все, что он ни делает, он делает наполовину. Он слишком слаб, чтобы управлять, и слишком силен, чтобы быть управляемым".
Граф де Ля Ферроннэ (посол Франции в России в 1820–1827 гг.):
Самые существенные свойства его — тщеславие и хитрость или притворство; если бы надеть на него женское платье, он мог бы представить тонкую женщину".
Николай Греч, писатель:
"Нет ни одной отрасли государственного управления, которая не была бы преобразована, исправлена, дополнена в его царствование; многие части созданы им совершенно".
Франсуа Шатобриан, французский писатель:
"У императора России были сильная душа и слабый характер".
Отрывок из статьи Льва Толстого
"Не могу молчать".
1908 год.
"...Недавно еще не могли найти во всем русском народе двух палачей. Еще недавно, в 80-х годах, был только один палач во всей России. Помню, как тогда Соловьев Владимир с радостью рассказывал мне, как не могли по всей России найти другого палача, и одного возили с места на место. Теперь не то.
В Москве торговец-лавочник, расстроив свои дела, предложил свои услуги для исполнения убийств, совершаемых правительством, и, получая по 100 рублей с повешенного, в короткое время так поправил свои дела, что скоро перестал нуждаться в этом побочном промысле, и теперь ведет по-прежнему торговлю.
В Орле в прошлых месяцах, как и везде, понадобился палач, и тотчас же нашелся человек, который согласился исполнять это дело, срядившись с заведующим правительственными убийствами за 50 рублей с человека.
Но, узнав уже после того, как он срядился в цене, о том, что в других местах платят дороже, добровольный палач во время совершения казни, надев на убиваемого саван-мешок, вместо того чтобы вести его на помост, остановился и, подойдя к начальнику, сказал: "Прибавьте, ваше превосходительство, четвертной билет, а то не стану". Ему прибавили, и он исполнил."
"Не могу молчать".
1908 год.
"...Недавно еще не могли найти во всем русском народе двух палачей. Еще недавно, в 80-х годах, был только один палач во всей России. Помню, как тогда Соловьев Владимир с радостью рассказывал мне, как не могли по всей России найти другого палача, и одного возили с места на место. Теперь не то.
В Москве торговец-лавочник, расстроив свои дела, предложил свои услуги для исполнения убийств, совершаемых правительством, и, получая по 100 рублей с повешенного, в короткое время так поправил свои дела, что скоро перестал нуждаться в этом побочном промысле, и теперь ведет по-прежнему торговлю.
В Орле в прошлых месяцах, как и везде, понадобился палач, и тотчас же нашелся человек, который согласился исполнять это дело, срядившись с заведующим правительственными убийствами за 50 рублей с человека.
Но, узнав уже после того, как он срядился в цене, о том, что в других местах платят дороже, добровольный палач во время совершения казни, надев на убиваемого саван-мешок, вместо того чтобы вести его на помост, остановился и, подойдя к начальнику, сказал: "Прибавьте, ваше превосходительство, четвертной билет, а то не стану". Ему прибавили, и он исполнил."
Из доклада главного идеолога партии, второго секретаря ЦК А.А.Жданова.
1946 год.
«Анна Ахматова принадлежит к так называемой литературной группе акмеистов, вышедших в свое время из рядов символистов, и является одним из знаменосцев пустой, безыдейной аристократическо-салонной поэзии, абсолютно чуждой советской литературе...
Акмеисты, как и символисты, декаденты и прочие представители разлагающейся буржуазной идеологии были проповедниками упадочничества, пессимизма, веры в потусторонний мир...
Наша литература — не частное предприятие, рассчитанное на то, чтобы потрафлять различным вкусам литературного рынка... В.И. Ленин в своей статье "Партийная организация и партийная литература" писал, что литература должна стать партийной в противовес буржуазным нравам, в противовес буржуазной предпринимательской, торгашеской печати, в противовес буржуазному литературному карьеризму и индивидуализму, "барскому анархизму" и погоне за наживой.
Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания. Ныне весь сонм буржуазных литераторов, кинорежиссеров, театральных режиссеров старается отвлечь внимание передовых слоев общества от острых вопросов политической и социальной борьбы и отвести внимание в русло пошлой безыдейной литературы и искусства, наполненных гангстерами, девицами из восхвалением адюльтера и похождений всяких авантюристов и проходимцев».
1946 год.
«Анна Ахматова принадлежит к так называемой литературной группе акмеистов, вышедших в свое время из рядов символистов, и является одним из знаменосцев пустой, безыдейной аристократическо-салонной поэзии, абсолютно чуждой советской литературе...
Акмеисты, как и символисты, декаденты и прочие представители разлагающейся буржуазной идеологии были проповедниками упадочничества, пессимизма, веры в потусторонний мир...
Наша литература — не частное предприятие, рассчитанное на то, чтобы потрафлять различным вкусам литературного рынка... В.И. Ленин в своей статье "Партийная организация и партийная литература" писал, что литература должна стать партийной в противовес буржуазным нравам, в противовес буржуазной предпринимательской, торгашеской печати, в противовес буржуазному литературному карьеризму и индивидуализму, "барскому анархизму" и погоне за наживой.
Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания. Ныне весь сонм буржуазных литераторов, кинорежиссеров, театральных режиссеров старается отвлечь внимание передовых слоев общества от острых вопросов политической и социальной борьбы и отвести внимание в русло пошлой безыдейной литературы и искусства, наполненных гангстерами, девицами из восхвалением адюльтера и похождений всяких авантюристов и проходимцев».
Из египетской "Книги мертвых"
"Языческое египетское богословие — явление поистине величественное: оно развивалось дольше, чем существует вся европейская цивилизация, — более 3600 лет".
"Языческое египетское богословие — явление поистине величественное: оно развивалось дольше, чем существует вся европейская цивилизация, — более 3600 лет".
Из воспоминаний маршала Жукова о начале Великой Отечественной Войны: «Внезапный переход границы сам по себе еще ничего не решал. Главная опасность внезапности состояла в том, что на решающих направлениях противник имел шести-восьмикратное превосходство сил и средств. Внезапным оказался масштаб сосредоточения войск противника и сила их ударов. Это и есть главное, что предопределило наши потери первого периода войны».
ИЗ "БЛОКАДНОЙ КНИГИ".
«Да, бывало, что выхватывали хлеб (у меня в том числе), но ведь это больные голодом, безумные люди, — пишет блокадница Екатерина Васильевна Вовчар. — Ни тогда, ни теперь у меня нет сил обвинять их. Я тоже однажды хотела отнять хлеб, когда у меня дома все умирали и я никак не могла раздобыть хлеба на два дня вперед. Вдруг увидела в булочной женщину карликового роста с целой буханкой хлеба и начала ее преследовать, искать удобный момент, но все-таки опомнилась и пришла в ужас от своих намерений. Очевидно, я была еще не совсем безумная…»
«Да, бывало, что выхватывали хлеб (у меня в том числе), но ведь это больные голодом, безумные люди, — пишет блокадница Екатерина Васильевна Вовчар. — Ни тогда, ни теперь у меня нет сил обвинять их. Я тоже однажды хотела отнять хлеб, когда у меня дома все умирали и я никак не могла раздобыть хлеба на два дня вперед. Вдруг увидела в булочной женщину карликового роста с целой буханкой хлеба и начала ее преследовать, искать удобный момент, но все-таки опомнилась и пришла в ужас от своих намерений. Очевидно, я была еще не совсем безумная…»
Советский диссидент, политический деятель, публицист Валерия Новодворская: "Я лично правами человека накушалась досыта. Некогда и мы, и ЦРУ, и США использовали эту идею как таран для уничтожения коммунистического режима и развала СССР. Эта идея отслужила свое, и хватит врать про права человека и про правозащитников. А то как бы не срубить сук, на котором мы все сидим."
Николай Бухарин против Сергея Есенина. Отрывок из "Злых заметок".
"Есенинский стих звучит нередко, как серебряные ручей. И все-таки в целом есенинщина - это отвратительная напудренная и нагло раскрашенная российская матершина, обильно смоченная пьяными слезами и оттого еще более гнусная. Причудливая смесь из ,,кобелей", икон, ,,сисястых баб", ,,жарких свечей", березок, луны, сук, господа бога, некрофилии, обильных пьяных слез и ,,трагической" пьяной икоты; религии и хулиганства, ,,любви" к животным и варварского отношения к человеку, в особенности к женщине, бессильных потуг на ,,широкий размах" (в очень узких четырех стенах ординарного кабака), распущенности, поднятой до ,,принципиальной" высоты, и т.д; все это под колпаком юродствующего quasi-народного национализма - вот что такое есенинщина"
"Есенинский стих звучит нередко, как серебряные ручей. И все-таки в целом есенинщина - это отвратительная напудренная и нагло раскрашенная российская матершина, обильно смоченная пьяными слезами и оттого еще более гнусная. Причудливая смесь из ,,кобелей", икон, ,,сисястых баб", ,,жарких свечей", березок, луны, сук, господа бога, некрофилии, обильных пьяных слез и ,,трагической" пьяной икоты; религии и хулиганства, ,,любви" к животным и варварского отношения к человеку, в особенности к женщине, бессильных потуг на ,,широкий размах" (в очень узких четырех стенах ординарного кабака), распущенности, поднятой до ,,принципиальной" высоты, и т.д; все это под колпаком юродствующего quasi-народного национализма - вот что такое есенинщина"
Из воспоминаний Геббельса:
"1 августа 1941.
Большевики дерутся упорно и упрямо, но их наступлению, а также обороне все же не хватает решающего размаха. Это ведь славянский народ, который при решающем столкновении с германской расой всегда терпит поражение… Впрочем, в Ставке фюрера о положении судят чрезвычайно оптимистично… Открыто признают, что ошибочное приблизительное определение советской боеспособности ввело нас в некоторое заблуждение. Большевики все же оказывают более сильное сопротивление, чем это нами предполагалось,
и прежде всего, они располагают материальными средствами в большем масштабе, чем мы себе представляли."
"1 августа 1941.
Большевики дерутся упорно и упрямо, но их наступлению, а также обороне все же не хватает решающего размаха. Это ведь славянский народ, который при решающем столкновении с германской расой всегда терпит поражение… Впрочем, в Ставке фюрера о положении судят чрезвычайно оптимистично… Открыто признают, что ошибочное приблизительное определение советской боеспособности ввело нас в некоторое заблуждение. Большевики все же оказывают более сильное сопротивление, чем это нами предполагалось,
и прежде всего, они располагают материальными средствами в большем масштабе, чем мы себе представляли."
Из воспоминаний директора Национального архивного центра Администрации США Дж.Тэйлора: «В 1945 г., вскоре после того, как я пришел работать в архив, я узнал, что США имели план войны практически со всеми странами мира. Каждый план имел свой цвет. Черный для Германии, красный для Великобритании, белый для Кубы… Никто не думал в тот момент, что Соединенные Штаты могли начать войну против Великобритании, но у Пентагона имелся хорошо разработанный план такой войны».
Из воспоминаний бывшего начальника Петроградского охранного отделения Константина Глобачева:
"Те зверства, которые совершались взбунтовавшейся чернью в февральские дни по отношению к чинам полиции, корпуса жандармов и даже строевых офицеров, не поддаются описанию.
Городовых, прятавшихся по подвалам и чердакам, буквально раздирали на части. Некоторых распинали у стен, некоторых разрывали на две части, привязав за ноги к двум автомобилям, некоторых изрубали шишками.
Одного, например, пристава привязали веревками к кушетке и вместе с нею живым сожгли. Пристава Новодеревенского участка, только что перенесшего тяжелую операцию удаления аппендицита, вытащили с постели и выбросили на улицу, где он сейчас же и умер.
Толпа, ворвавшаяся в губернское жандармское управление, жестоко избила начальника управления генерал-лейтенанта Волкова, сломала ему ногу, после чего потащила к Керенскому в Государственную думу.
Увидав израненого и обезображенного Волкова, Керенский заверил его, что он будет находиться в полной безопасности, но в Думе его не оставил и не отправил в госпиталь, что мог сделать, а приказал отнести его в одно из временных мест заключений, где в ту же ночь пьяный начальник караула его застрелил."
"Те зверства, которые совершались взбунтовавшейся чернью в февральские дни по отношению к чинам полиции, корпуса жандармов и даже строевых офицеров, не поддаются описанию.
Городовых, прятавшихся по подвалам и чердакам, буквально раздирали на части. Некоторых распинали у стен, некоторых разрывали на две части, привязав за ноги к двум автомобилям, некоторых изрубали шишками.
Одного, например, пристава привязали веревками к кушетке и вместе с нею живым сожгли. Пристава Новодеревенского участка, только что перенесшего тяжелую операцию удаления аппендицита, вытащили с постели и выбросили на улицу, где он сейчас же и умер.
Толпа, ворвавшаяся в губернское жандармское управление, жестоко избила начальника управления генерал-лейтенанта Волкова, сломала ему ногу, после чего потащила к Керенскому в Государственную думу.
Увидав израненого и обезображенного Волкова, Керенский заверил его, что он будет находиться в полной безопасности, но в Думе его не оставил и не отправил в госпиталь, что мог сделать, а приказал отнести его в одно из временных мест заключений, где в ту же ночь пьяный начальник караула его застрелил."
В интервью французской газете
«Юманите» М. С. Горбачев в 1986 году заявил:
«Сталинизм — это понятие, придуманное на Западе противниками коммунизма и широко использующееся для того, чтобы очернить Советский Союз и социализм в целом».
«Юманите» М. С. Горбачев в 1986 году заявил:
«Сталинизм — это понятие, придуманное на Западе противниками коммунизма и широко использующееся для того, чтобы очернить Советский Союз и социализм в целом».
Октябрь 1986 года.
Из выступлений М. С. Горбачева на заседании Политбюро:
«Если все затеять, как это было на XX съезде партии, начать самим себя разоблачать, уличать в ошибках, то
это был бы самый дорогой, самый желанный подарок нашему врагу.
Возьмем, например, такого писателя, как Б. Можаев, который требует, чтобы мы издали продолжение его романа «Мужики и бабы». А в этом романе практически под сомнение ставится все, что было сделано в период индустриализации и коллективизации. А мы теперь знаем, что если бы не было коллективизации и индустриализации, то не было бы сейчас и нас, страну просто раздавил фашистский сапог».
Из выступлений М. С. Горбачева на заседании Политбюро:
«Если все затеять, как это было на XX съезде партии, начать самим себя разоблачать, уличать в ошибках, то
это был бы самый дорогой, самый желанный подарок нашему врагу.
Возьмем, например, такого писателя, как Б. Можаев, который требует, чтобы мы издали продолжение его романа «Мужики и бабы». А в этом романе практически под сомнение ставится все, что было сделано в период индустриализации и коллективизации. А мы теперь знаем, что если бы не было коллективизации и индустриализации, то не было бы сейчас и нас, страну просто раздавил фашистский сапог».