Понимаю, что все устали от текстов про московское благоустройство ещё больше, чем от самого благоустройства, но вот, написал для Медузы ещё один https://meduza.io/feature/2016/08/01/diktatura-trotuara

На почве своих калининградских размышлений вспомнил песню какой-то калининградской группы начала девяностых, точнее, не вспомнил ни названия группы, ни припева, и от этого прямо мучительно - и ведь не прогуглишь.
Помню только: "Дождь за стеной остудит жар гражданской суеты, под каплями его утихнут ветры перемен".
У нас в мое время по радио 20 минут в сутки крутили местных рокеров, было довольно гадко, но сейчас ностальгирую.

Пишет Олег Кашин о монологе Арканова в передаче Вокруг Смеха, в котором школьник придумал задачу о том, сколько выпили его папа, мама и дедушка. "на мое день рождение папа принял четыреста (смех в зале), мама семьсот (хохот в зале), а дедушка чекушку, потому что у него язва", и учительница поставила двойку, потому что "день рождение" пишется раздельно. И из этого Олег делает вывод, что вот это Петросянщина и двойные стандарты, Петросяна выгнали, а сами туда же. И кажется мне, что это вот пример восприятия прошедшего из сегодняшнего дня, а Кашин не берет в расчет среду обитания, в которой с этим монологом Арканов выходит на сцену студии Гостелерадио. Итак. «Вокруг смеха» единственная юмористическая передача на советском телевидении, в которой авторы читают свои тексты перед залом. Уже и еще нет КВН-а и тем более Комеди-клаба. Жанр выступлений – максимально популярный. Над чем вообще можно было смеяться со сцены в это время? То есть речь идет не о сложном художественном высказывании, оформленном действием, в котором фига в кармане и намеки оформлены костюмами героев и местом действия, жанр сказки и так далее, речь идет о прямом таком юмористическом высказывании, которое показывают в воскресенье вечером, по первой кажется программе. Алкоголик – синоним советского чудака, и это единственная форма разрешенного, легализованного чудачества. Все время в СССР шутят про алкоголиков, такая это утвержденная, заведомо проходная любимая спасительная тема. Для интеллигенции – алкоголики в «Осеннем марафоне», для широких слоев населения в «Иронии судьбы» и монологе Арканова. Может быть, поэтому так снисходительно к ним и относятся в СССР. Ну не шутить же, в самом деле, о том, что дедушка ночью слушает радио Свобода. Про беспартийного папу тоже не очень, и про очередное выступление Генерального секретаря нельзя. Наркотики – вообще из «их нравов» а потом сразу страшно, про секретаря парткома нельзя, про КГБ нельзя, про милиционера осторожно и с полезным нравоучительным выводом. Шутить можно над гендером, и то без намека на секс, которого нет, то есть про женщин – водителей. Можно, но осторожно шутить над национальными архетипами, в жестких принятых рамках. Про грузин с карикатурным акцентом – «доцент – тупой», про чукчей в анекдотах, про евреев уже нельзя. Про бытовые ситуации в комедии положений, нерадивых хозяйственников невысокого звена, и спасительных алкоголиков. То есть монолог Жванецкого, для Карцева и Ильченко про раков за три – это вообще высший пилотаж, там вообще не к чему придраться, но подсознательно кажется, что-то такое невообразимо запрещенное, что даже трудно уловить. А неуловимое в нем как-раз новый темпо ритм юмористического выступления на сцене. Собрание на ликероводочном заводе, крамола, обернутая в разрешенную форму шуток про алкоголиков, а какой-нибудь «товарищч, это склад?», это извините уже горбачевщина. Другое время. В позднем СССР я успел побывать кажется на нескольких концертах «юмористов», на Жванецком, Хазанове, Задорнове и Петросяне. Самый удивительный был, конечно, Петросян, это был дневной концерт, на который зрителей буквально привезли на автобусах из «городов Золотого кольца», как сейчас, наверное, привозят на митинги «Единой России». И пошлость выступления Петросяна заключалась в том, что все его тексты были вторичны. Это были старые тексты, отшученные Задорновым в прошлом сезоне и уже надоевшие. Но зал смеялся, как над любимыми анекдотами. С тех пор собственно у него ничего и не изменилось. Вот это было пошло.
Кажется, первый пример шутки о геях, в СССР, со сцены, это выступление хазанова с монологом Американцы в колхозе – год так 89-й. Не раньше. Суть в том, что приезжает делегация, и надо показать недостатки! Недостатки! Перестройка, гласность, недостатки! Там звучит фраза. А эти у вас есть, какие эти? И так далее. То есть это вообще первое советское публичное юмористическое высказывание о геях, прозвучало примерно за год – два до того, как Союз закончился, про секс, привет резидентам комеди-клаба) намеками чуть раньше и то, что-нибудь вроде, белье соседки гладил…на соседке. То есть пеньюар в спект

аклях Ленкома конечно бывал, но увидеть это было не легче, чем сейчас Барышникова, это точно не «Вокруг Смеха». Про командировочных и отпускников еще шутили, но в стране, где было нормально мужу с женой ездить в отпуск порознь, потому что путевка одна и на работе, «Любовь и голуби». Для неразлучных пар оставалось собирать грибы под «изгиб гитары желтой», но это не для Гостелерадио, в самом деле. Поэтому подходить к Арканову с меркой его задачки про семью алкоголиков, можно только по звучанию и расстановке слов. Слова расставлены талантливо, а темы, извините, какие были.

Такие новости (подачу) редакция нашего твиттера считает гандонством

Ой, не знал, что у Репина была еще такая картина "Не ждали".

У меня есть такой очень мещанский, но не очень стыдный книжный фетиш - очень люблю большие книги по искусству, всякие альбомы с картинами, и всегда их покупаю.
Это точно идет из голодного в этом смысле детства, когда такие книги символизировали даже не достаток, а вообще не было опции "вот у меня есть такая книга" - в продаже я их видел только в букинистических отделах и задорого, плюс в библиотеках стояли на парадных полках (и на руки их не выдавали, конечно). У нас была единственная такая книга, оставшаяся от дедовой службы в ГДР - альбом Дрезденской галереи, плюс у другого деда была совершенно адовая, подаренная ему советом ветеранов "На страже мира и труда" - картины советских художников на военную тему. Доступнее были открытки - в 87 году был юбилей Крамского, и от него остался набор открыток а4, и "Христа в пустыне" отец повесил на стену типа как икону.
Немного по другой категории проходили (и их нетрудно было купить) альбомы карикатуристов на плохой бумаге - "Мастера советской карикатуры", и их я покупал много в 10-11 лет, но они у меня в Калининграде остались. Вообще, наверное, по-настоящему я эти книги начал фетишизировать в 2007-9 году, когда была Русская жизнь, и многие статьи там (глобалрусовская еще традиция, заведенная Тимофеевским) иллюстрировались классической живописью (наш бильд Аня Балала до сих пор эксплуатирует этот прием, где бы ни работала - раньше в Слоне, теперь в Карнеги, - и, видимо, сегодня является единственным бильдом, который такое умеет) - я помню, к моей статье про Геращенко нашли какую-то старинную итальянскую картину с менялой, который весь обложен монетами, а лицом - чистый Геращенко, многие думали, что фотошоп. Часто эти картины сканировались прямо из книг, которые тот же Тимофеевский приносил в редакцию.
Но формальное начало моего собирательства - это чуть до русской жизни, 2005 год, выставка художника-блогера Акуаку в каком-то баре на Павелецкой, от которой у меня остался его каталог. Сейчас смотрю на полку и радуюсь - от Швейцарии остались альбомы Ходлера и Валлоттона, от Эстонии - Николай Триик, Антс Лаикмаа и Ричард Кальо (его помню как иллюстратора Шексипира из черного собрания сочинений начала шестидесятых, а вообще это его биографию я тут недавно вешал - в 42 году, опасаясь преследований в связи с поддержкой им советской оккупации, записался в немецкую армию). Перед отъездом в Женеву, в последний день перед упаковкой вещей, я, предполагая тоску по родине, купил Константина Васильева - хотелось чего-то прямо ультрарусского, - а уже после упаковки ходили на выставку Нестерова, и его толстый каталог вез в Женеву в ручной клади.
Я понимаю, что это бессмысленное занятие с учетом развития интернета и прочего, но мне прямо параноидально важно иметь возможность в любой момент, когда возникнет такая потребность (вот как ночью с "Не ждали") открыть соответствующую книгу и позалипать. Штук двести таких книг насобирал уже. Мебель души, как говорил Евтушенко.

У кого-то в телеграме видел отзыв на мой предыдущий пост, он провисел секунду, я даже не запомнил автора, теперь сижу страдаю((

Из того, что вряд ли когда-нибудь напишу, но прямо есть что сказать (мы же с Нилом много смотрим советской эстрады) - эволюция певиц-секс-символов в перестройку и первые постсоветские годы на примере Ольги Зарубиной, Маши Распутиной и Ветлицкой.

И вот еще из классики

Когда сайт ньюсру пишет моему айфону "Ваш браузер, вероятно, не поддерживает современные web-стандарты, но Вы можете использовать старую версию сайта", хочется обнять разработчиков этого сайта.

Из Озона пришла посылка с книгой Киянской о Бельском - там все как я просил, включая роман "В пламени борьбы" в приложении.
Где и когда я просил - мне сейчас кажется, что это был вообще один из топ-10 моих самых удачных текстов за всю жизнь. Почитайте, пожалуйста:

http://m.colta.ru/articles/literature/6455

А также Соломон Гинзбург - мой неиссякаемый источник вдохновения (сам впервые держу в руках эту книжку, и мне нравится).

Задумался, верю ли в володинскую весну я. Верю!

Вообще "Сергей Машкин" - нет такого человека, это псевдоним одного журналиста отдела преступности Ъ, и я думаю, там есть какая-то хитрая кодификация, типа этой фамилией подписываются самые завиральные сливы от Маркина. То есть сейчас везде заголовки "Никандрова вычислили по застольным разговорам" - это не вполне корректно (как корректно, не знаю, но подозреваю, что вообще никак, это не тот случай, когда вообще стоит цитировать газету).

Читая очередное "я тоже ничего не знал, когда поступал на журфак", понимаю, что Журавлева в нашумевшем своем тексте была права во всем - эти абитуриенты вырастают и потом мы их видим на вчерашнем видео с помощником Шувалова. Заводы при этом стоят.

Если бы я обижался на упоминания обо мне так же, как некоторые из вас обижаются на мои упоминания о вас, я бы, наверное, давно повесился.
Этим постом я хочу сообщить, что персонально Викторию Владимирову обижать никак не хотел, ничего про нее не знаю и ничего против нее не имею; пост ее для меня случайно стал финальной каплей в серии постов на эту тему.
Если уж на то пошло, гораздо сильнее меня впечатлил вчерашний пост Лолиты Груздевой - с ней-то я познакомился, когда она еще будучи школьницей пришла с классом на экскурсию в Ъ и, увидев меня, побежала со мной фотографироваться - то есть все строго наоборот тому описанию, которое у Журавлевой. Зачем сейчас делать вид типа "я такая же, как дети из той статьи" - не понимаю.
Но это другой вопрос. Виктории Владимировой - мои глубочайшие извинения. Разумеется, у меня и в мыслях не было воевать с Викторией Владимировой.

Монета с Вильнюсом - это прямо очень некрасиво, фу такими быть.

Отнес в понедельник в глажку 19 своих рубашек, говорят - будут готовы в среду, я говорю - отлично, как раз в чеверг уезжаю.
Сегодня прихожу - все рубашки висят на видном месте, но мятые. Тетка говорит - мы их еще не погладили, а давайте вы их заберете завтра? Я такой - нет, завтра никак, давайте уж постараемся сегодня. Она говорит - ну ок, мы работаем до семи, приходите полседьмого. Ок, ушел, умеренно сердитый. Сейчас звонит уже мужик - а мложет быть, вы завтра рубашки заберете? Я говорю - Нет, завтра не могу. Он такой - ну ладно, тогда приходите без четверти семь.
Уверен, что приду, а они сегодня раньше закрылись.

Утром в газете, вечером в куплете: Публикация подписана Сергеем Машкиным, а бывший журналист газеты Олег Кашин утверждал, что это псевдоним и предположил, что «этой фамилией подписываются самые завиральные сливы от [представителя СК Владимира] Маркина».