Не желающие попадать под собянинские системы распознавания лиц москвичи ищут новые способы избежать призыва.

Один знакомый пиарщик недавно спросил, а есть ли у нас стоп-кран? Вопрос конечно философский, потому что, если журналист начнет много думать о последствиях своей работы, он не сможет работать. Поэтому, как правило, живем по принципу «сгорел сарай – гори и хата». Да, часто из-за работы портятся отношения с людьми, с которыми раньше общались близко, дружили. В этом году со мной лично перестало общаться несколько человек, которых я считала друзьями. Стоило это того? Пожалуй, да. Рядом останутся те, кто действительно этого хочет. Но мы отвлеклись…

Про стоп-кран. Сегодня на РБК вышла статья, которая обвалила не только билетный рынок, но и оставила без работы огромное количество людей, которых я знаю лично, которые делают те самые концерты и играют на тех самых концертах. Всю прошлую неделю мы обсуждали с коллегами, а что происходит сейчас с концертной индустрией – сегментом, которому никто не даст так называемые брони (только если оркестру Минобороны…) Компании жаловались нам, что сотрудникам пачками приходят повестки, но они как-то продолжают работать. Что не хватает оборудования из-за санкций – «но работаем, че то придумаем». Друг недавно сказал, что в случае ядерной зимы выживут только промоутеры, потому что они по-любому что-нибудь придумают…в этом смысле мне очень понравился комментарий легендарного Эдуарда Ратникова о том, что компания «будет развлекать людей даже в аду»…

Короче, могу сказать, что очень легко писать о гибели индустрии, если тебе пофигу, но сложно писать, когда ты в ней прожил много лет, когда там твои друзья. В конце концов в любой индустрии, про которую мы пишем появляются друзья – телеком, медиа, микроэлектроника, кибербез. У меня нет ответа на вопрос, как с этим быть. Но, кажется, иногда стоит таки дергать стоп-кран.

Люди, давайте уже переплавим пули в струны, пожалуйста