Есть один страх, о котором не часто говорят вслух — слишком он обыденен, слишком прочно вплетён в структуру повседневности. Он появляется не в острых поворотах жизни, а в самых простых движениях: написать пост, задать вопрос, встать, когда все сидят. Сказать «я думаю иначе». Сказать вообще хоть что-нибудь.

Этот страх — страх оценки.

Он не всегда громкий. Чаще — вязкий. Он крадётся между мыслями и встраивается в тон. В походку. В выбор запятых. Он шепчет:
«ты сейчас выглядишь глупо»
«они, конечно, ничего не скажут, но подумают»
«а ты уверена, что это нормально?».

Оценка — странная штука. Она вроде бы придумана как инструмент обратной связи. Помочь ориентироваться, подсказывать, где хорошо, а где ещё можно подучить. Но в какой-то момент этот навигатор ломается. И вместо того чтобы указывать дорогу, начинает следить за каждым шагом и ставит под сомнение не дорогу, а тебя самого.

🌷Важно понимать: мы не рождаемся с этой системой координат.
Младенцу не стыдно кричать, потому что он голодный. Он не сравнивает себя и не оценивает. Он просто есть.

Оценка — продукт культуры, некая коллективная фантазия.
Она нужна как инструмент контроля и с этой функцией она справляется на ура, ведь оценка — всегда проста и ультимативна, сужает бесконечное множество вариантов до одной узкой дорожки с названием «хорошо». Но когда она въедается в ощущение «я окей, только если…» — она становится тем самым монстром, которого мы подкармливаем внутри.

Хорошая новость:
мы можем по-другому.
У этой конструкции есть вполне конкретное противоядие.

И это любящий взгляд.

Очень точно про это увидела у Лизы, которая описывала свой опыт «борьбы» с этим всевидящим оценивающим взглядом, направленным на саму себя:

«…любящий взгляд исцеляет любую рану. И пока мы способны с любовью смотреть друг на друга, у нас будут силы организовывать разные штуки, выходить на сцену, шутить шуточки в микрофон и заниматься иным обаятельным жизнетворчеством.»

Научиться быть себе другом, смотреть на себя (и мир) с теплом и любовью, надеждой и принятием — непростое искусство, но лишь оно творит чудеса. А свобода, открытость и позволение себе быть живым и спонтанным ощущается поистине чудесно.