Милые дамы, с вашим днём!
 
Мы с вами, конечно, очень разные, и любая связь с вами для нас подобна экспедиции на третью планету, но на бесконечном взаимопроникновении полов как раз и покоятся драматизм и хитросплетения наших отношений.
 
Будьте же и впредь для нас, мужчин, воплощением неутомимости и возрождаемости жизни (неслучайно праздник приходится на весну), источником сил и вдохновения, опорой в минуту слабости.
 
Здесь была бы уместна какая-нибудь глубокомысленная философская цитата, но проблема в том, что значительная доля философов прошлого – одинокие угрюмые мужики, не знавшие слов любви, и ничего такого не припоминается.
 
На выручку приходит музыка. Идеальный вариант – «It's a Man's, Man's, Man's World» Джеймса Брауна. Однако времена уже не те: ещё в сексизме обвинят. Потому для вас играет Джон Леннон с ансамблем Elephant's Memory Band. Почему именно Леннон? Ну, во-первых, потому что могу: мой канал – мой и сетлист для вечера пятницы. А, во-вторых, потому, что наша страна, по-видимому, скоро останется последним форпостом для слова, начинающегося на букву «N» 🤪
 
#праздники

Коллоквиум сектора истории западной философии Института философии РАН Scholarium объявляет приём заявок.

В центре нашего проекта – исследования молодых ученых, над которыми они в настоящее время работают. Scholarium ориентирован на тех, кто уже хорошо представляет себе основные очертания проекта своего исследования, но пока не погрузился в детали – т.е. находится на том этапе работы, на котором она может более всего выиграть от ее обсуждения со специалистами в области, в которой ведется исследование. Мы даем участникам возможность представить проект своей работы специалистам и получить от них полезную обратную связь.

На 2024 год запланированы встречи по следующим темам:

🔹Философия Канта (прием заявок до 01 августа 2024 г.);
🔹Философия языка (прием заявок до 01 сентября августа 2024 г.);
🔹Философская антропология (прием заявок до 01 октября 2024 г.);
🔹Философия науки (пр ием заявок до 01 ноября 2024 г.).

Если вы работаете по другой теме, но желали бы принять участие в проекте, вы также можете прислать заявку, сопроводив ее указанием на область вашего исследования (например: «античная философия», «античная эпистемология», «"Теэтет" Платона»). Мы обязательно учтём полученные заявки при выборе тем для будущих встреч.

Полное описание проекта и правила подачи заявок см. здесь.

Репост этой записи приветствуется!

#ИФ_РАН
#Scholarium

​​#философия
Хотел бы рассказать о своих книжных новинках: коллективной монографии под ред. А. В. Смирнова «Осознать смысл, осмыслить сознание: разум и Другая рациональность» (2024) и исследовании А.С. Павлова «“Новое мистерианство” Колина Макгинна: почему мы не можем решить проблему “сознание-тело”?» (2023).

🔹Монография под ред. А. В. Смирнова подготовлена рабочей группой ИФ РАН, РУДН и других исследовательских организаций по результатам конференции «Осознать смысл, осмыслить сознание». Это уже второй том в серии. Первый том можно скачать здесь. О нашей исследовательской группе я уже рассказывал неоднократно. Она включает философов, лингвистов, логиков, индологов, буддологов, исламоведов, китаистов. Крайне перспективное направление работы! Конкретно этот том включает статьи по проблематике смысла, логики, границ философии, рефлексии и языка. Так получилось, что по объему примерно треть тома занимают мои четыре статьи (из них для вас уже доступны три): «Глубинная логика и проблема схематизации», «Об индоевропейском мировидении», «Об индоевропейских мотивах в ранней греческой философии», «Теория образных схем: актуальное состояние и нерешенные проблемы». Их краткий обзор см. здесь. К сожалению, монография пока не выложена в открытый доступ, также ее нет в продаже. Как только появится – сообщу.

🔹Исследование А.С. Павлова посвящено примечательному направлению в современной философии сознания – так называемому мистерианству. Краткий обзор мистерианства дан в этой статье. Также Алексей рассказывает о своей книге в этом видео. И еще рекомендую подписаться на его канал. Монографии нет в сети, зато она есть в продаже. Ниже привожу аннотацию:
«Данная книга — первое систематическое исследование мистерианства в аналитической философии сознания на русском языке. Колин Макгинн (1950) — современный американский философ. Его библиография обширна и включает работы по философии языка, метафизике, этике, философии физики, философии кино и др. Тем не менее, всемирную известность ему принес разработанный им мистерианский подход к решению проблемы «сознание–тело». Основная идея мистерианства состоит в том, что вопрос о взаимоотношениях мозга и порождаемого им сознательного опыта попросту «не по зубам» человеческому интеллекту. По мнению Макгинна, сознание является стандартным биологическим феноменом и из-за этого должно обладать определенными когнитивными ограничениями. Посредством сравнения человеческого сознания с сознаниями других видов мыслитель приходит к выводу, что когнитивные способности человека не приспособлены для решения всех теоретических проблем, которые в принципе могут быть им сформулированы. Примером такой неразрешимой проблемы, считает он, как раз и является психофизическая проблема. В монографии прослеживаются основные вехи «интеллектуальной биографии» Колина Макгинна; выявляются базовые методологические и мировоззренческие принципы мистерианства; анализируются специфика и содержание мистерианской аргументации; делаются выводы о перспективах данной концепции и ее месте в аналитической философии».

‼️Читаем, изучаем, делимся мыслями!

«Голые» чувства и «голые» мозги (1)

Продолжаю разбирать статью Майкла Влерика и Мартина Боудри, о которой шла речь в предыдущих постах.

Другое приводимое ими антимистерианское возражение звучит так.

Многие столетия мы не догадывались о существовании таких феноменов, как бактерии, ультрафиолетовое излучение, радиация и т.п. Со временем мы создали устройства, позволяющие обнаруживать и измерять эти явления (микроскоп, ультрафиолетовые лампы, счётчик Гейгера и т.д.). Пока в нашем распоряжении были только «голые» чувства, мы были эпистемически замкнуты к этим вещам, не имели о них никакого представления, однако изобретённые нами приборы в каком-то смысле расширили нашу чувственность и дали возможность преодолеть нашу когнитивную ограниченность. Для современного учёного было бы странно игнорировать специализированное научно-исследовательское оборудование, полагаясь исключительно на ограниченные возможности человеческих органов чувств.

Впрочем, продолжают авторы, расширению поддаётся не только чувственность, но и мозги. При помощи чего, спросите вы? Ответ убил: других мозгов! Здесь Влерик и Боудри ссылаются на историю ядерной физики: помимо того, что её теории в большинстве случаев весьма контринтуитивны (и, как следствие, невообразимы), существенные успехи достигаются в этой дисциплине не столько путём индивидуального теоретизирования, сколько усердным коллективным трудом.

Таким образом, заключают философы, хотя человеческий ум действительно может быть имагинативно замкнут к решению проблемы «сознание–тело» и/или быть не способен решить её в одиночку, общими усилиями мы рано или поздно покончим с этим запутанным вопросом.

Продолжение поста

#мистерианство
#философия_сознания

«Голые» чувства и «голые» мозги (2)

Начало поста

Это возражение навязчиво напоминает мне мысленный эксперимент Нэда Блока о китайской нации: один китаец симулирует деятельность одного нейрона, и совместная деятельность всех человеческих «нейронов» приводит к возникновению сознания. Так же и здесь: один взятый в отдельности человеческий ум способен постичь не так много, но если мы объединим наши интеллектуальные усилия, то (по крайней мере, на репрезентационном, если не на имагинативном, уровне) откроются, возможно, доселе неизвестные истины этого мира.

Главный вопрос: кому откроются эти истины? Ведь ex hypothesi каждый отдельный участник коллективной интеллектуальной деятельности по-прежнему остаётся когнитивно замкнут к постигаемым вещам. Мы действительно можем объединять наши интеллектуальные усилия (научно-исследовательские институты именно для этого и существуют), чтобы оптимизировать процесс познания, сделать его более эффективным. Однако мы явно не способны по аналогии с пилотируемыми кораблями-роботами из т/с «Могучие рейнджеры» объединяться в буквальном смысле, образуя некий коллективный субъект с более мощными когнитивными способностями. А, стало быть, никто не отменял необходимость видения всей картины на уровне каждого участника исследовательского проекта.

Другими словами, если постигаемая вещь репрезентационно доступна каждому участнику исследовательской группы, зачем нужна группа? Или если эта вещь репрезентационно доступна только группе, как распорядиться результатами исследования отдельным участникам?

#мистерианство
#философия_сознания

С сегодняшнего дня можете приглашать на дискотеку «кому за 30». Скорее всего, не откажу.
 
И ещё приятная новость: за монографию и достойные показатели (за полтора года опубликовал порядка пятнадцати авторских листов) повысили в родном Институте. Теперь не младший научный сотрудник, а миддл просто научный.
 
#жизнь

Метафора как форма решения проблемы «сознание–тело» (1)

Давайте покончим со статьёй Влерика и Боудри, которой я посвящаю уже третий пост, и посмотрим, представляет ли угрозу для мистерианства последнее озвучиваемое их возражение.

Справедливости ради надо признать, что это не столько законченный аргумент, сколько любопытное предположение. Звучит оно так: мы действительно можем быть неспособны вообразить, как сознание порождается мозгом, однако, возможно, нашу имагинативную замкнутость позволит преодолеть такая вещь, как метафора. Эффективность метафорического описания наглядно демонстрирует себя в ядерной физике (авторы явно неравнодушны к этой дисциплине), в которой сложнопредставимые вероятностные явления объясняются при помощи аналогий с хорошо известными ситуациями из повседневности.

Здесь уместно вспомнить про когнитивную теорию метафоры, популярную в 60–70-е гг. прошлого века. По мнению её создателей Джозефа Лакоффа и Марка Джонсона, суть метафорического мышления в том, что мы объясняем нечто менее известное посредством приписывания ему структуры чего-то более известного («метафорическая проекция»). Первое они предложили называть «областью источника», а второе – «областью и цели». При этом знания, связанные с областью источника, фактически фундированы различными паттернами пространственных отношений («верх–низ», «перед–зад», «часть–целое», «вместилище», «путь», «баланс» и т.д.), закреплённых в нашем сознании в виде относительно простых и регулярно воспроизводимых в мышлении и речи когнитивных структур («схемы образов»).

Один из главных выводов когнитивной теории метафоры состоит в том, что мы мыслим объекты наших научных теорий по аналогии с вещами повседневности. Теоретическое мышление – не более, чем интроекция схем взаимодействия нашего тела с физическими объектами пространства, т.е. распространение этих схем на воображаемые объекты. Иначе говоря, наше теоретическое мышление фундировано нашим восприятием, детерминированным строением наших органов чувств и в целом когнитивной конфигурацией нашего вида.

Продолжение поста

#мистерианство
#философия_сознания

Метафора как форма решения проблемы «сознание–тело» (2)

Начало поста

Задумаемся, какие есть популярные метафоры, описывающие отношения сознания и тела. 

Первой, разумеется, приходит на ум компьютерная метафора сознания. Что такое программа? – Это что-то такое, что возникает, когда приводится в действие аппаратная часть (hardware) компьютера. Если говорить более технически, это набор алгоритмов для операций с символами (как правило, в рамках двоичной системы). 

Несомненно, головной мозг и материнская плата – очень разные вещи: первый органического происхождения, а вторая – синтетического; мозг может похвастаться феноменальным измерением своей нейронной активности (если, само собой, истинен реализм по поводу феноменального сознания), а у «материнки» есть графический интерфейс (если подключить к ней соответствующую периферию), и т.д. 

Впрочем, уверены функционалисты, надо смотреть на сходства, а не на различия. Общее у мозга и кремниевого чипа то, что оба они могут охарактеризованы как вычислительные устройства. Если сознание соотносится с мозгом примерно так же, как software – с hardware, это даёт нам не только ключ к пониманию природы сознательного опыта, но и фактически подтверждает сильный тезис ИИ, зажигая зелёный свет для проектов по реализации феноменального сознания на неорганической основе (проблема «искусственного сознания»). Проще говоря, это значит, что в наших силах разработать машину, которая способна не только давать осмысленные ответы и симулировать человеческую психологию (этими навыками уже виртуозно овладели нейронные сети типа ChatGPT), но и быть полноценным сознающим агентом с полноценными феноменальными состояниями.

Небезынтересно было бы проанализировать компьютерную метафору сознания с точки зрения упомянутой выше когнитивной теории метафоры. Какого рода паттерны пространственных отношений стоят за этой метафорой? Как представляется, здесь точно можно говорить о таких схемах образов, как «вместилище» (сознание, как и компьютерная программа, в известном смысле находится внутри реализующего её мозга), «следование» (сознательные процессы, как говорят философы, супервентны на нейронных процессах), «протекание» и т.п.

Продолжение поста

#мистерианство
#философия_сознания

Метафора как форма решения проблемы «сознание–тело» (3)

Предыдущая часть

Но вернёмся к Макгинну. Любопытно, что о метафоризации он не обмалвливается ни полусловом, даже когда рассуждает о форме неконструктивного решения проблемы «сознание–тело», т.е. знании того, как должно было бы выглядеть релевантное решение этой проблемы. По всей видимости, он считает, что привести удачную аналогию или обнаружить определённое структурное сходство между исследуемым феноменом и кейсом из повседневности – ещё не значит предложить конструктивное, исчерпывающее решение некоторой теоретической проблемы. (Впрочем, всё равно есть резон уточнить у него этот момент лично).
 
Ну, и последнее, что хочется сказать: кажется, об это возражение Влерика и Боудри спотыкается знаменитая мистерианская CALM–гипотеза.
 
Звучит она так. Наше мышление работает в комбинаторном режиме: мы отчётливо постигаем вещи тогда, когда представляем их в виде целостностей, расчленяемых на другие целостности. С опорой на эту гипотезу Макгинн утверждает, что отношения сознания и тела непостижимы именно вследствие того, что мы не можем помыслить сознание просто как совокупность некоторых нейронных процессов. На онтологическом уровне сознательные переживания подразделяются на другие сознательные переживания (например, сознательный опыт красного круга подразделяется на переживания «красности» и «округлости»), тогда как головной мозг подразделяется на свои отдельные структурные компоненты. Другими словами, ментальные и нейронные процессы не состоят в мериологических отношениях.
 
Но теперь взглянем на компьютерную метафору сознания. Относительно программы также было бы неверно говорить, что она буквально является совокупностью всех фундирующих её электрических процессов. Да, мы можем задаваться вопросом о её онтологическом статусе: в каком смысле она реальна, в каком смысле её существование отлично от существования реализующей её платы, и т.п. Однако никому из нас не придёт в голову заявить, что ввиду этого обстоятельства это принципиально непостижимый для нас феномен. Мы не только хорошо понимаем, что такое компьютерные программы, но и способны создавать их в производственных масштабах.
 
#мистерианство
#философия_сознания

В «Крокус сити холле» последний раз был очень давно, почти 14 лет назад: ходил на концерт уже покойного гитариста Гэри Мура. Помню, удивили масштабы концертного зала: в таком легко потеряться и найти выход только к вечеру. Какой же надо быть сволочью и гнидой, чтобы сначала устроить мясорубку, а потом, когда здание стало гореть и рушиться, загнать ни в чём неповинных людей на крышу.
 
Приношу искренние соболезнования родственникам погибших и пострадавших и молюсь за тех, кого пытаются спасти прямо сейчас.

#скорблю

Очень трудно в эти мрачные дни настроить себя на умственную работу. Однако решил всё же не отказываться от предложения Алексея, автора Telegram-канала «Быть», и дать интервью в рамках христианского клуба «Бытикон». Сам Алексей консервативный лютеранин, но в клубе состоят верующие разных конфессий: и православные, и католики, и представители других протестантских деноминаций.
 
Мы договорились, что я на пальцах, почти как для пятилетних детей расскажу о современной философии, – в частности, о её делении на континентальную и аналитическую традиции, – и о том, как она связана с христианством. Уже посреди беседы понял, что отвык иметь дело с неподготовленной публикой. Одно дело – заниматься философией, и другое – объяснить, что вы там с коллегами понагородили в своих дискуссиях и публикациях, простому человеку. Поэтому, переводя самого себя с птичьего на человеческий, одно скомкал, второе забыл, третье переврал. (Впрочем, тут ещё сказалась фоновая тревожность). Для себя отметил, что надо учиться говорить просто о сложном. Это важно: философия не должна быть чем-то «эзотерическим», уделом интеллектуальной элиты. Наоборот, мы, академические философы, должны популяризировать свою деятельность и доходчиво разъяснять её результаты широкой аудитории.
 
Как бы то ни было, был приятно удивлён живым интересом членов клуба к философским и богословским вопросам. Очень рассчитываю на то, что это не последня наша с Алексеем беседа, и нам ещё доведётся поговорить о каких-то более конкретных материях.

#подкасты

Сообщают, что ушёл из жизни Дэниел Канеман, один из авторов (вместе с Амосом Тверски) теории когнитивных искажений.
 
По мнению Канемана и Тверски, когнитивное искажение – это ошибка, которую мы допускаем, когда оцениваем вероятность чего-либо, что называется, на глаз, не прибегая к точным математическим вычислениям.
 
Впоследствии психологами была разработана подробная классификация такого рода ошибок, а сама теория когнитивных искажений нашла своё применение в экономике, политике, спорте и других сферах.
 
Для философии сознания важно то, как понятие когнитивного искажения было переосмыслено в эволюционной психологии. Супруги-учёные Джон Туби (к слову, тоже недавно скончался) и Леда Космидес предложили рассматривать выявленные Канеманом и Тверски схемы мышления как когнитивные алгоритмы, сформированные в ходе эволюции нашего вида и предназначенные для минимизации энергетических ресурсов мозга при решении однотипных задач, связанных с оценкой вероятностей.
 
Именно в этом значении понятие когнитивного искажения используется, например, в мистерианстве Колина Макгинна.

На фото будущие пионеры когнитивной науки в самом начале своего творческого пути. Тверски слева, Канеман справа.
 
Светлая память.
 
#скорблю

Мистерианство и проблема признака когнитивности (1)

Продолжаю мучить вас обзорами новых публикаций о мистерианстве. На очереди статья Марко Факчина «Почему мы не можем сказать, что такое познание (во всяком случае, сейчас)» (2023). Посвящена она применению мистерианской методологии для решения проблемы признака когнитивности (mark of the cognitive). Что это за проблема такая, спросите вы? Чтобы ответить на этот вопрос, сначала надо сказать несколько слов об известной гипотезе расширенного сознания.

Предложили её в 1998 году философы Энди Кларк и Дэвид Чалмерс, и звучит она так: границы нашего сознания определяются теми видами деятельности, в которые мы включены. Иначе говоря, некоторые наши диспозициональные ментальные состояния (например, убеждения и желания) могут быть реализованы на различных внешних носителях (например, на странице блокнота или текстовом файле компьютера).

Авторы объясняют гипотезу при помощи следующего мысленного эксперимента. Инга и Отто хотят пойти в музей. У Инги нет проблем с памятью, и она просто вспоминает, что музей находится на 53-й улице. Отто же страдает от средней формы болезни Альцгеймера, и ему приходится записывать в блокнот всё, что он может забыть (имена, номера телефонов, адреса и т.п.). Узнав, что в музее проходит интересная выставка, он достаёт блокнот, находит нужную запись и направляется на 53-ю улицу. Можно сказать, что содержимое памяти Отто в некотором смысле выведено вовне: одна его часть локализована внутри его черепной коробки, а другая – на объекте внешней среды (блокнот). Отсюда название данной гипотезы: сознание Отто как бы распространено вовне, распределено между его мозгом и используемыми им инструментами. По мнению Кларка и Чалмерса, в этом смысле расширенными являются не только сознания пациентов с когнитивными нарушениями, но и всех остальных людей: просто мы даже не догадываемся об этом, когда в очередной раз садимся за компьютер или берём в руки блокнот.

Продолжение поста

#мистерианство
#философия_сознания
#расширенное_сознание

Мистерианство и проблема признака когнитивности (2)

Начало поста

Практически сразу гипотеза расширенного сознания навлекла на себя множество возражений. Наиболее последовательно её атаковали Фред Адамс и Кен Айзава, умудрившиеся за десять лет написать целую серию статей по данной теме. По мнению философов, в гипотезе кроется ошибка, состоящая в ложном выведении отношений конституирования из отношений связанности (coupling-constitution fallacy):

Из того, что объект или процесс X связан (coupled to) с объектом или процессом Y, не следует, что X – это часть Y.

То, что мой блокнот всегда под рукой, и я частично могу переложить на него заботу по хранению важной для меня информации, ещё не означает, что он в буквальном смысле является частью моей когнитивной системы (или моего сознания). Другой пример, который приводят сами Адамс и Айзава: нейроны, ведущие к нервно-мускульному синапсу, связаны с мышцами, которые они иннервируют, но нейроны – не часть иннервируемых ими мышц (хотя мы действительно можем сказать, что нейроны и мышцы образуют единую «расширенную» нервно-мускульную систему).

По мнению философов, ошибка ложного выведения конституированности из связанности побуждает нас всерьёз озаботиться проблемой признака когнитивности – некоего условия или состояния, наличия которого достаточно для определения некоторой системы (или процесса) как когнитивной (когнитивного). Общим местом здесь является то, что когнитивный процесс должен подразумевать обработку информации, хотя, возможно, это не единственный – или, точнее сказать, не наиболее существенный, – признак, отличающий когнитивные системы.

В этом контексте Адамс и Айзава называют себя «защитниками ортодоксии», а свою позицию, состоящую в том, что когнитивная деятельность человека не выходит за границы его черепной коробки, – интракраниализмом. В поддержку этого тезиса они выдвигают две гипотезы, теоретическую и эмпирическую:

(A) Когнитивные процессы включают в себя непроизводные (non-derived) репрезентации, т.е. репрезентации, которые отражают то, что они отражают, независимо от других репрезентационных или интенциональных способностей;

(B) Когнитивные процессы – это процессы, которые приводятся в действие определёнными механизмами.

При этом философы признают, что интракраниальный характер человеческой когнитивной системы – это контингентный факт, имеющий место в нашем актуальном мире. В иных возможных мирах когнитивные процессы человека могли бы протекать экстракраниально, простираться за пределы его организма. В этом смысле они разграничивают модальный тезис расширенного познания (его они готовы принять) и актуальный тезис расширенного познания (его отстаивают Кларк и Чалмерс).

На этих двух гипотезах Адамса и Айзавы подробно останавливаться не будем. Вместо этого в следующей серии постов поговорим о самой проблеме признака когнитивности и о том, причём же здесь мистерианство.

Продолжение следует…

#мистерианство
#философия_сознания
#расширенное_сознание

P.S. Принимаются более точные и благозвучные варианты перевода терминов «coupling-constitution fallacy» и «mark of the cognitive».
 
P.P.S. Пока дописываю сей лонгрид, проголосуйте, пожалуйста, за этот канал. Буду в сторисах время от времени радовать вас философской и не очень ерундой, которую отдельным постом вроде как и не выдашь.

#на_полях

📢 📢 📢 Друзья,

подписывайтесь на «Философскую афишу Москвы».

Вся интеллектуальная жизнь златоглавой в одном канале: анонсы конференций, ридингов, публичных лекций и т.п.

#дружеский_репост

Алексей Кардаш размышляет о том, должен ли философ делать результаты своей работы достоянием общественности. Со многим согласен, но, полагаю, следует отделить мух от котлет вопрос популяризации философии от вопроса популярности самой философии.
 
Сначала о первом. Как правило, за сложными философскими формулировками, от которых у неискушённого читателя повышаются артериальное давление и уровень сахара в крови, стоят вопросы, которыми на том или ином отрезке жизни задавался едва ли не каждый человек: существует ли Бог, что значит быть, что такое добро и зло, что такое сознание, и как оно связано с мозгом, и т.п. Техническая терминология в данном случае увеличивает шансы того, что участники дискуссии друг друга поймут и будут говорить об одних и тех же вещах, и потому это неизбежный спутник любого мало-мальски серьёзного исследования.
 
Чести ради аналитической философии надо признать, что представителю этой традиции важно быть не только точным, но и доступным: там, где можно, аналитический мыслитель выразится просто, без лишней спеси. Впрочем, можно понять и континентальных авторов: для них эта идущая от Хайдеггера стратегия выворачивания наизнанку языка – характерный для их традиции метод, на который они уповают в своих поисках новых оттенков смыслов.
 
Задача просветителя – объяснить простому человеку, что на самом деле тот уже задавался этими вопросами (скорее всего, не так глубоко и в других выражениях), и теперь у него есть возможность ознакомиться с наработками профессиональных философов – тех, кто сделал систематическое решение подобных вопросов своей профессией.
 
Но что насчёт популярности философии? Кажется, уже безвозвратно прошли те времена, когда даже алкоголики в электричке, хлопнув рюмку, благоговейно шептали: «Транс-цен-ден-тально». Положим, случилось резонансное событие, требующее этической оценки или философского осмысления. Включаем телевизор: в экспертах одни глупые светские львицы и инфлюенсеры-однодневки. Или, скажем, в эфир пригласили выдающуюся персону. Думаете, учёного или мыслителя? Ничего подобного: модного тренера личностного роста, задвигающего вредные заблуждения вроде телегонии и «родовых программ». 
 
Дело не только в том, что философы неохотно идут в народ: дело также в том, что в самом обществе нет запроса на серьёзный философский дискурс – в противоположность проповедям разного рода шизотериков и проходимцев.

Но что делать профессиональному мыслителю? Говорить на языке толпы? Снимать тиктоки или травить «философские» анекдоты в подкастах со стендаперами? Нет, это значило бы как профанировать философию, так и, выражаясь по-витгенштейновски, проституировать свой ум.
 
Вот и выходит, что философия существует где-то по ту сторону неоновой крепости массовой культуры, аудитория философских ресурсов – два с половиной конфидента, а к самим философам отношение как чудикам или пришельцам с планеты «Кретин».
 
#мысли
#дискуссии

Читаю новую книжку Томаса Нагеля «Аналитическая философия и человеческая жизнь», представляющую собой сборник переработанных и тематически сгруппированных рецензий и некрологов.
 
Сейчас на эссе о книге Алвина Пантинги вот где собака зарыта «Вот в чём конфликт». Задумался над следующим пассажем:
 

Моя стихийно атеистическая точка зрения подразумевает, что если я когда-нибудь обнаружу, что преисполнен уверенности в истинности Никейского символа веры, то разумнее будет предположить, что я сошёл с ума, а не то, что мне был ниспослан дар веры. С точки же зрения Плантинги я поражён своего рода духовной слепотой, от которой не желаю излечиться. Это огромная эпистемологическая пропасть, и её, как и научные разногласия, невозможно преодолеть скоординированным применением наших когнитивных способностей.

 
Согласно теории знания Плантинги, истинность всякого знания подтверждается некоторым убеждением. Убеждения также должны чем-то подтверждаться. Но если сказать, что они подтверждаются другими убеждениями, то получим круг в обосновании. Стало быть, надо допустить существование базовых убеждений. Отличаются они тем, что опираются на свидетельства различных когнитивных способностей: восприятия, памяти, логического и арифметического мышления и т.п. Поскольку в нашем распоряжении всё равно нет иных когнитивных способностей, позволяющих доказать обратное, наши когнитивные способности следует признать надёжными в том, как они отражают реальность. Стало быть, базовые убеждения не непогрешимы, но именно к ним восходят все высокоуровневые убеждения.
 
По мнению Плантинги, религиозная вера – это sensus divinitatis, особого рода когнитивная способность, представление о которой восходит к Кальвину (не будем забывать, что Плантинга реформат) и отцам Церкви. Соответственно, убеждения, касающиеся теистических истин, подтверждаются так же, как и другие: через базовые убеждения, поставляемые верой.
 
Должен признать, теория Плантинги меня также не убеждает. Во всяком случае, хорошо понятна претензия Нагеля. О наличии у меня определённых когнитивных способностей я знаю благодаря тому, что поставляемые ими свидетельства даны мне непосредственным образом: я непосредственно имею визуальное восприятие этого белого стула, воспоминание об этой прогулке; я непосредственно могу сложить 5 и 7, и т.п. Однако у меня нет уверенности, что даже если мои религиозные убеждения истинны, они поставляются некоей особой когнитивной способностью, а не теми же самыми, которые я использую для формирования всех остальных убеждений о мире.
 
Словом, Плантинга фактически склоняет нас к вере в веру: не просто в истины религии, но в саму веру как особого рода познавательную способность. Это-то и смущает.

#мысли
#религиозная_эпистемология