Продолжаю знакомиться с классиком аналитического марксизма Джерри Коэном. Прочитал его статью о совместимости свободы и равенства. Проблема эта давняя и для политической практики насущная. В своё время Маркс вышел из Первого Интернационала на почве разногласий с Бакуниным, который говорил, что «социализм без свободы – рабство».

Коэн же ввязывается в ещё более острый спор, поскольку берёт себе в оппонентов не леваков, а антиэгалитариста Роберта Нозика. Последний отстаивал локковский принцип самопринадлежности и считал, что равенство, понимаемое как равномерное распределение ресурсов, нарушает право человека иметь в частной собственности как самого себя, так и другие объекты.

Эгалитаристы обычно отвергают принцип самопринадлежности как усиливающий исходные различия (врождённые таланты, условия, социальное положение и т.п.) и ведущий к неравенству, но Коэн считает, что делать это необязательно. Нозик исходил из тезиса о том, что изначально вещи не принадлежат никому, и мы можем их присваивать и защищать своё право владеть ими. Однако на это можно посмотреть так, что в естественном состоянии все вещи находятся в совместной собственности у всех людей. Представим мир, в котором есть только два человека. Один (Умелец) обладает талантом к производству предметов первой необходимости (еда, одежда и т.п.), а другой (Хилый) – нет. При этом это мир, в котором все вещи находятся в коллективной собственности. Казалось бы, Умелец имеет преимущество, и это создаёт ситуацию неравенства. Но поскольку продукция Умельца находится в коллективной собственности, то его самопринадлежное преимущество оказывается формальностью. Вещь стоит 150 руб., я заплатил 149 руб., а вы – рубль: не имеет значения, что я заплатил больше, если она принадлежит нам обоим.

Стало быть, свобода и равенство совместимы, но самопринадлежность – пустой звук. Впрочем, Коэн убеждён, что такова же она и у Нозика. Если допустить, что Умелец не может производить без согласия Хилого, это несильно отличается от отношений пролетария и капиталиста: первый продаёт свою рабочую силу второму, чтобы выжить. Выходит, подлинной свободы нет и в этом случае. Но что это вообще такое? По мнению Коэна, подлинная свобода – это автономия, полный контроль над собственной жизнью. Нам кажется, что всеобщая самопринадлежность гарантирует автономию, но в действительности она пролетаризирует индивида. Поэтому путь к автономности лежит через отказ от самопринадлежности в принципе.

Казалось бы, стандартный для марксиста вывод, но заканчивает Коэн на неожиданной ноте: да, мы опровергли тезис Нозика о несовместимости равенства и свободы, однако вопрос о совместимости подлинной свободы, свободы как автономии, и социалистического равенства по-прежнему открыт. Т.е. ясно, что ничего не ясно. Но тут вслед за Коэном ставлю точку пока и я.

#эгалитаризм
#аналитический_марксизм

В предисловии к переизданию 2000 года «В защиту теории истории Маркса» Коэн рельефно рассказывает о своём философском пути. Диссертацию писал под руководством Райла (примерно в это же время с последним работал и Деннет), а господствовавшая в Оксфорде аналитическая философия хоть и казалась буржуазной, но не отталкивала, поскольку уже была прививка марксизма. Есть здесь и рассказ о том, как он решил «поженить» обе эти вещи:

В конце шестидесятых произошло ещё одно событие, направившее меня на аналитическую стезю. Я работал над не вполне аналитической статьёй «Буржуазия и пролетариат». Это было пространное размышление над местом из «Святого семейства», в котором Маркс говорит, что буржуазия, как и пролетариат, отчуждена, но, в отличие от пролетариата, наслаждается этим отчуждением и черпает в нём силу. Где-то в 1966–1967 учебном году я представил одну из редакций этой работы на заседании философского кружка Лондонского университета. Среди слушателей был крутонравный американский философ Айзек Леви. В статье, комментируя слова Маркса из «Экономическо-философских рукописей» 1844 года о власти денег, я предположил, что, по Марксу, любовница богатого капиталиста любит не его из-за денег, а сами деньги. Леви спросил, что именно это значит, и/или как можно это проверить: в чём, собственно, разница между тем, чтобы любить человека только из-за денег, и тем, чтобы любить сами деньги? <…> Это замечание сильно задело меня и глубоко запало в душу. После этого я перестал (по крайней мере, отчасти) писать как поэт, который пишет так, как нравится, и не обязан защищать свои строки (они либо находят отклик у читателя, либо нет). Вместо этого я стал спрашивать себя: что именно это предложение добавляет к сказанному или аргументации, и так ли это? Аналитиком становишься тогда, когда практикуешь такого рода (зачастую болезненную) самокритику.

#аналитический_марксизм

Пока канал на каникулах (регулярный постинг возобновлю уже скоро), моя статья о Толстом и аналитической философии залетела в подборку «Нового мира» – старейшего литературного журнала, в котором печатались Шолохов, Шукшин, Астафьев, Бродский и другие великие. Приятно!

#статьи
#Лев_Толстой
#русская_философия

Две цитаты

Маркс – отец, как говорил Энгельс, «научного социализма», науки о природе социализма и пути к нему, использующей последние достижения социальных наук в рамках социалистической установки (within the frame of a socialist commitment). Мне жаль, что марксизм в результате окрестили «марксизмом», а не так, как дальновидно называл его Энгельс. Если бы закрепилось первоначальное название, бесплодный вопрос «Аналитический марксизм – это марксизм?» звучал бы реже.
 
Как бы отреагировал физик на вопрос: «Ты ещё галилеянец?» (Представим на минуту, что Галилей – отец физики.) Оправившись от замешательства, вызванного странностью вопроса, он мог бы сказать: «Смотри, Галилей создал физику, и многое из того, что он говорил, по-прежнему верно. Однако мы, физики, не называем себя «галилеянцами» или «ньютонианцами», потому что физика развивается, и у нас нет задачи сохранить тезисы её основателей. Физика должна противоречить многому из того, что говорили Галилей и Ньютон: только так она останется верной заложенной ими традиции».
 
Религии не предполагают развития, и поэтому их уместно называть в честь их основателей («буддизм», «зороастризм»). Заслуга Заратуштры, Будды и Христа, по убеждению их последователей, в том, что они открыли истину в последней инстанции.
 
Оттого и досадно, что научный социализм окрестили «марксизмом». Это название уподобляет его не науке, а религии. И если бы сегодня называть марксизм «марксизмом» было не просто принято, но и уместно, Маркс потерпел бы поражение. Это значило бы, что он не создал науку, но превратился, как кое-где это уже произошло, в объект поклонения вроде Будды и Заратуштры.
 
Джеральд Коэн. В защиту теории истории Маркса.

 

Эти господа — все марксисты, но того сорта, который был вам известен во Франции десять лет назад и о котором Маркс говорил: «Я знаю только одно, что я не марксист!».
 
Фридрих Энгельс. Полю Лафаргу в Ле-Перрё. 27 августа 1890 г.

 
#аналитический_марксизм

(Фантазия ИИ на тему: «Душа в христианском понимании»)

Моим подписчикам в этом году не позавидуешь. Тем, кто пришёл за доказательством материальности души, приходится продираться сквозь проповеди об актуальности Маркса, а пришедшим за Марксом – терпеть теологию и редкие вкрапления философии сознания. Буду ли я с этим что-то делать? – Нет. Мне интересно многое, и у меня не получается быть специалистом одной дисциплины. Разумеется, это не прибавляет каналу тематической стройности и не делает его легче для чтения. Могу только посоветовать пользоваться системой хештегов, которая в Telegram несовершенна, но всё же худо-бедно позволяет ориентироваться в записях.
 
А сегодня пост про богословие. Изучение истоков христианского физикализма неизбежно должно было привести меня к адвентизму, и это, наконец, произошло. Что мы знаем об адвентистах? – Ну, например, то, что они чем-то похожи на иудеев: чтут субботу и не едят свинину. Ещё мы знаем, что эта конфессия придаёт большое значение ожиданию Второго пришествия Христа.

Впрочем, ярче всего их выделяет эсхатология. Записывайте рецепт: добавить тнетопсихизм, кондиционализм и аннигиляционизм; взболтать, но не смешивать. Что такое первое, мы уже знаем: учение о том, что душа телесна и поэтому не переживает гибели тела. Современные адвентисты обычно ссылаются на ветхозаветный холизм, чуждый дуальности греческой антропологии, однако интерпретируют его в морталистском ключе.
 
Что значат два других термина?
 
Разберёмся сначала с первым. Для христианского богословия традиционно представление о том, что бессмертие человека безусловно и неотчуждаемо. Раз родившись, он уже не может лишиться этого свойства. Как правило, эта позиция идёт рука об руку с субстанциальным дуализмом и влечёт дуалистическое решение проблемы промежуточного состояния: бессмертие безусловно, и между смертью и воскресением человек существует как бесплотная бессмертная душа. Легко догадаться, что делает кондиционализм: он всё это отрицает. Кондиционалисты подчёркивают, что бессмертие – Божий дар, который человек может обрести в конце времён.
 
Так мы приходим ко второму термину. Согласно традиционному для христианской теологии мнению, в момент воскресения душа воссоединяется с телом, и человек предстаёт на Страшном Суде. Праведники наследуют вечную жизнь в раю, а грешники – вечные муки в аду. Аннигиляционисты считают, что это представление небиблейское и не соответствующее духу Евангелия: трудно представить, что Бог, отдавший за человечество Своего Сына, способен обречь кого-то на вечные страдания. По их мнению, милосердный Господь просто обделяет нечестивцев бессмертием, предаёт второй после физической смерти гибели, уничтожая раз и навсегда.
 
Таким образом, имеем следующую картину. Душа телесна и смертна, и в промежутке между смертью и воскресением человек не существует (тнетопсихизм). Человек обладает бессмертием не безусловно: это свойство, которое даруется человеку после воскресения, если он вёл праведную жизнь (кондиционализм). Грешникам бессмертие не даруется, и они подвергаются окончательному уничтожению (аннигиляционизм).
 
Больше подробностей принесу, когда дочитаю коллективную монографию «Переосмысляя ад» (2014), в которой отметился и знаменитый Ричард Суинбёрн.
 
#христианский_мортализм
#христианский_физикализм
#христианский_кондиционализм

По следам предыдущего поста: рекомендую посмотреть весьма кстати вышедший выпуск «Серафима» (VK Видео, YouTube) с версусом адвентистского пастора Евгения Зайцева и православного священника Александра Пермякова. Там о том же, но доступнее, и адвентистская теология критикуется с православной точки зрения.
 
#на_полях
#христианский_мортализм
#христианский_кондиционализм

На сайте движения «Русский Лад» вышла моя рецензия на коллективную монографию о православном социализме. Вкратце, книга небезупречна, но задаваемый ею вектор интеллектуальной работы кажется плодотворным и актуальным.

#рецензии
#публицистика
#христианский_социализм

Из канала Коли Герасимова узнал, что не стало Александра Волкова, исследователя Соловьёва и Сергия Булгакова. Не был знаком с ним лично, но одна моя дама былых времён училась с ним в аспирантуре кафедры истории русской философии МГУ, и как раз от неё об Александре наслышан был много. Он выпал из окна во время уборки. Трагическая случайность, но есть в этом как будто что-то ангелическое. Оказывается, Александр дал обет безбрачия, был монахом в миру.

А ещё сегодня год со смерти моего друга и однокашника по филосфаку МГУ Димы Самукова.

Слишком много потерь среди нашего брата-философа. «Смерти серп неумолимый», остановись.

Светлая память.

#скорблю

Был такой Владимир Эрн, развивавший идеи христианского социализма. (Его статью о том, что немецкий милитаризм XX в. вышел из шинели Канта, все начали обсуждать в прошлом году и, похоже, обсуждают до сих пор.) Георгий Флоровский в «Путях русского богословия» назвал его «мыслителем с темпераментом бойца». Хорошее выражение.
 
#русская_философия
#христианский_социализм

Замечательный текст Никиты Сюндюкова, показывающий, сколь точен и свеж марксистский анамнез капитализма даже спустя без малого два столетия.

В большинстве своём клерк – одномерный человек с угнетённой рефлексией, непритязательный потребитель массовой культуры. Книжек – фундаментальных и сложных – не читает, за происходящим в мире не следит. Вместе с тем, это человек-функция, прилежный исполнитель. Механичность и политическая бессубъектность – вот две главные его характеристики.
 
Власть любит клерка, поскольку видит в нём шестерёнку технократии, и стремится его поощрить. Этим во многом вызван перекос, когда банковский служащий или белый воротничок с шильдиком биг-теха получает больше учителя со стажем 40 лет.

Легко бороться с западным влиянием, когда оно манифестирует себя устами гуманитариев, сидящих на госбюджете. Иное дело – когда либеральные ценности не проговариваются прямо, и надо идти вразрез с интересами крупного капитала. В этом смысле корпоративный мир – мина замедленного действия. Менеджеры и маркетологи, возможно, не всегда умеют осмыслить и озвучить свои убеждения, но они натурально варятся в либеральном «логосе». Сами того, возможно, не ведая.

#дискуссии

Подписчик Матвей Соловьёв спросил: «Бесы могут вселиться в ИИ?». Этот вопрос смешной только на первый взгляд, поскольку если попробовать ответить на него, за ним потянется клубок других вопросов.
 
Сперва надо определиться, как мы понимаем места Писания об одержимости: буквально или аллегорически? Допустим, мы не отходим от ортодоксии и считаем, что в самом деле есть такие нематериальные существа, как бесы, способные вселяться в живых существ: как в зверей (например, Мф. 8:32), так и в людей. Что мы понимаем под «вселиться»? Это получение «удалённого доступа» к сознанию и действиям живого существа, или это буквально «вторжение» в его природу? Если второе, – а на такой ответ, похоже, наталкивает уже упомянутый эпизод с гадаринским бесноватым, – то что это значит? Кроме того, такое объяснение может устроить субстанциального дуалиста, но не христианского физикалиста: если у человека нет нематериальных частей, и он есть полностью тело, куда бы здесь мог бы вселиться бес? Или одержимость возможна даже при условии материальности человеческой природы?
 
Другая группа вопросов касается ИИ. Могут ли бесы вселиться в неорганическое существо? Или правы функционалисты, и не имеет значения, на какой физической основе – органической ли или кремниевой – было реализовано сознание? Опять-таки, как мог бы бес вселиться в полностью материальный объект (ведь у ИИ, как предполагается, точно не может быть нематериальной души)? Обязательно ли наличие у ИИ феноменального опыта? Если да, то, похоже, мы ещё нескоро увидим изрыгающие богохульства и проклятия компьютеры. А если нет, и определённой степенью феноменальности (сам я так не считаю, но предположим, что это так) обладают уже нынешние нейросети? Как можно было бы отличить одержимость DeepSeek или Grok от простого баловства с их языковыми моделями?
 
Как однажды сказал Колин Макгинн, если вы чувствуете, что у вас начинает трещать голова, – значит, вы занимаетесь философией. В следующий раз расскажу про не менее травматичный для головы вопрос, имеющий отношение уже к проблеме воскресения.
 
#христианская_демонология
#христианская_антропология

Навёл порядок на сайте – в частности, в разделе с публицистикой. Добавил недавние и ранее неучтённые тексты. Можно зайти и увидеть, что после первого курса журфака я нигде не публиковался четырнадцать лет. Подумать только, четырнадцать лет: за это время могло родиться и стать вполне смышлённым какое-то человеческое существо.

#сайт
#публицистика

В связи с недавними спорами

Как и обещал, ещё один вызывающий мигрень вопрос. На этот раз касается воскресения.
 
Кишечник человека содержит около пятидесяти триллионов микроорганизмов. Последние не являются частью организма-носителя, но состоят с ним в симбиотических отношениях. Они участвуют в процессах пищеварения, и их наличие важно для здоровья. Аналогичным образом дело обстоит с кожей, ротовой полостью и некоторыми другими подсистемами.

Вопрос: воскреснут ли вместе с телом населяющие его микроорганизмы?

Чтобы ответить, сперва надо определиться, как мы представляем себе воскрешённое тело. Здесь можно пойти двумя путями. Первый – тот, которым в своё время последовал Ориген: сослаться на 1Кор. 15:44 («сеется тело душевное, восстает тело духовное») и заключить, что поскольку есть-пить в раю – во всяком случае, как предполагается, – уже не надо, «эфирное» тело кардинально отличается от земного. Согласно оригенистскому объяснению, в воскресении кишечных палочек нет необходимости, поскольку не будет кишечника, в котором они могли бы существовать.

Второй путь – путь ортодоксии: признать, что по воскресении человек будет обладать теми же органами, что и при жизни. Соответственно, воскресение микроорганизмов необходимо. Но тогда получается, что заявляется воскресение одного, а на деле воскресает многое. Заявляется воскресение организма, но в действительности организм воскресает вкупе с другими организмами. Иначе говоря, возникает проблема субъекта воскресения. Я – это ещё и мириады бактерий и грибков?

Дуалистам в этом смысле легче. Они могут сказать: «Да, тело делимо и населено другими телами, но душа-то, являющаяся локусом личности, проста и неделима!» А вот физикалистам, считающим, что личность человека тождественна его телу, придётся напрягать извилины.

#проблема_воскресения

Коля Герасимов откликнулся на мой пост о том, может ли чаять воскресения мёртвых кишечный микробиом. Коля начинает с вопроса о насущности проблемы воскресения для русской философии и заканчивает тезисом, что последняя склонна к созданию глобальных проектов.

На мой взгляд, философия вправе не только работать (решать конкретные, в отдельных случаях весьма технические, проблемы), но и мечтать: грезить переустройством мироздания, рисовать образы будущего и т.п. Однако русский – натура увлекающаяся. У него пылкий ум и бурная фантазия. Порой русская мысль – вероятно, сама того не ведая, – подменяет теорию её наброском или проектом. Не делу время – потехе час, а наоборот. В этом, например, состояла моя претензия к недавнему сборнику о православном социализме.

Я не хочу сказать, что это общая черта нашей философской традиции, или что это плохо. Но нам действительно свойственно впадать в своего рода интеллектуальную обломовщину, выдавая вместо проработанных теоретических проектов, вместо чётких аргументов и решения классических философских проблем, – воззвания и прокламации, «прожекты». Эту склонность, чего греха таить, я наблюдаю даже в самом себе.

Ну, и ровно по той же самой причине многим у нас до сих пор так не нравится аналитическая философия: она вся про работу. Разной степени увлекательности.

#дискуссии
#русская_философия