Военный тупик: почему Россия не побеждает в войне на истощение и что это значит для всех сторон
▪️Кирилл Рогов, директор проекта Re: Russia
#аналитика
Назвав Россию «бумажным тигром», Дональд Трамп подвел черту под периодом господства понятия «война на истощение», остававшегося основной рамкой понимания российско-украинского конфликта и его возможных исходов. Эта рамка предполагала, что в долгосрочном плане Россия располагает значимым перевесом возможностей, который приведет в конце концов к поражению Украины, несмотря на ее героическое сопротивление.
Однако два года российского наступления пока не подтвердили этого. Неудача российского наступления в этом году продемонстрирует, что Владимиру Путину не удалось создать военную машину, которая способна обеспечить такой перевес. А судя по состоянию российской экономики, вероятно, в ближайшем будущем уже и не удастся.
Военный тупик — новая рамка, которая будет определять понимание нынешней стадии конфликта и внутри России, и международным сообществом. Она отнимет аргументы у противников военной помощи Украине, повысит дисциплину санкционной коалиции, изменит повестку возможных переговоров о заморозке конфликта и поставит Путина перед тяжелым выбором — глубоким кризисом государственных финансов к концу следующего года или отказом от еще одной попытки захватить северный Донбасс.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Кирилл Рогов, директор проекта Re: Russia
#аналитика
Назвав Россию «бумажным тигром», Дональд Трамп подвел черту под периодом господства понятия «война на истощение», остававшегося основной рамкой понимания российско-украинского конфликта и его возможных исходов. Эта рамка предполагала, что в долгосрочном плане Россия располагает значимым перевесом возможностей, который приведет в конце концов к поражению Украины, несмотря на ее героическое сопротивление.
Однако два года российского наступления пока не подтвердили этого. Неудача российского наступления в этом году продемонстрирует, что Владимиру Путину не удалось создать военную машину, которая способна обеспечить такой перевес. А судя по состоянию российской экономики, вероятно, в ближайшем будущем уже и не удастся.
Военный тупик — новая рамка, которая будет определять понимание нынешней стадии конфликта и внутри России, и международным сообществом. Она отнимет аргументы у противников военной помощи Украине, повысит дисциплину санкционной коалиции, изменит повестку возможных переговоров о заморозке конфликта и поставит Путина перед тяжелым выбором — глубоким кризисом государственных финансов к концу следующего года или отказом от еще одной попытки захватить северный Донбасс.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍158👎13
Вперед в прошлое: почему «разворот на Восток» обернется системным кризисом для российской металлургии
#аналитика
Состояние российской черной металлургии — одно из самых ярких подтверждений абсурдности и экономической несостоятельности тезиса российских властей о том, что «разворот на Восток» способен компенсировать разрыв с Западом.
До вторжения в Украину российская металлургия имела почти незыблемые позиции на премиальных рынках стали — европейском и американском. Сегодня их доля в российском экспорте сократилась в два раза, а денежный поток — в три-четыре раза.
Попытки переориентировать экспортные поставки на другие рынки — в Азию, на Ближний Восток и в Африку — имели незначительный эффект. Поскольку совпали с периодом агрессивной экспансии китайского экспорта стали, которой российская продукция проигрывает в ценовом отношении.
На первых этапах «обезболивающий» эффект для отрасли имел как постепенный характер выдавливания российской продукции с европейского рынка, так и всплеск внутреннего спроса на металл в 2023 году благодаря недолгому буму в строительстве и запуску военных производств. Но отмена массовой льготной ипотеки и повышение ключевой ставки резко сократили спрос со стороны строительного сектора. При этом война и санкции поставили крест на российском автопроме и подорвали инвестиционные возможности «Газпрома» — в двух главных сегментах потенциального расширения спроса на металлы. Российская черная металлургия оказалась в состоянии «санкционной ловушки».
В результате кризис в отрасли приобретает структурный характер. Ее прежняя, успешная модель, построенная на балансе между внутренним потреблением и высокоприбыльным экспортом, больше не работает. В итоге отрасли предстоят кризис и болезненные процессы реструктуризации и консолидации.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Состояние российской черной металлургии — одно из самых ярких подтверждений абсурдности и экономической несостоятельности тезиса российских властей о том, что «разворот на Восток» способен компенсировать разрыв с Западом.
До вторжения в Украину российская металлургия имела почти незыблемые позиции на премиальных рынках стали — европейском и американском. Сегодня их доля в российском экспорте сократилась в два раза, а денежный поток — в три-четыре раза.
Попытки переориентировать экспортные поставки на другие рынки — в Азию, на Ближний Восток и в Африку — имели незначительный эффект. Поскольку совпали с периодом агрессивной экспансии китайского экспорта стали, которой российская продукция проигрывает в ценовом отношении.
На первых этапах «обезболивающий» эффект для отрасли имел как постепенный характер выдавливания российской продукции с европейского рынка, так и всплеск внутреннего спроса на металл в 2023 году благодаря недолгому буму в строительстве и запуску военных производств. Но отмена массовой льготной ипотеки и повышение ключевой ставки резко сократили спрос со стороны строительного сектора. При этом война и санкции поставили крест на российском автопроме и подорвали инвестиционные возможности «Газпрома» — в двух главных сегментах потенциального расширения спроса на металлы. Российская черная металлургия оказалась в состоянии «санкционной ловушки».
В результате кризис в отрасли приобретает структурный характер. Ее прежняя, успешная модель, построенная на балансе между внутренним потреблением и высокоприбыльным экспортом, больше не работает. В итоге отрасли предстоят кризис и болезненные процессы реструктуризации и консолидации.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍117
От укусов к сдерживанию: дроновая армия позволяет Украине не проиграть в войне, но остается неполноценной без ракетной составляющей
#аналитика
Российско-украинская война почти окончательно превратилась в войну дронов и дроновых технологий. На фоне фактического тупика на линии соприкосновения «вторым фронтом» и для российской армии, и для ВСУ стали воздушные атаки в тылах противника.
Главной новацией первой половины 2025 года стал кратный рост масштабов российских комбинированных атак с использованием ракет, боевых «шахедов» и дронов-обманок. В свою очередь Украина наращивает дроновое наступление на российскую промышленную инфраструктуру. Его результатом уже стали ощутимые признаки бензинового кризиса в России. Эффективность атак с обеих сторон обеспечивает совершенствование характеристик основных ударных дронов.
Дроновая гонка имеет и качественное, и количественное измерение. И если в первый год войны одной из главных ее тем были снаряды, которых не хватало с обеих сторон, то теперь о них мало кто вспоминает. По итогам 2025 года производство различных типов дронов в Украине может достичь 4 млн, а общий арсенал с учетом европейским поставок — 5 млн. Однако это лишь половина необходимого для изменения баланса сил в пользу Украины, считают эксперты. Российская программа развития ударных дронов тоже не стоит на месте: объемы производства растут, стоимость снижается, технические характеристики аппаратов совершенствуются, что повышает эффективность беспилотных атак.
Однако мощь украинских атак остается ограниченной, пока они включают в себя исключительно дроны, а не являются комбинированными, как российские. При том, что текущий баланс сил в войне в основном определяется дроновой гонкой, в долгосрочной перспективе ключевым вопросом для Украины остается разворачивание ракетной программы. Такая программа не только позволит Киеву проводить комбинированные атаки, как это делает Россия, но также способна стать ключевым элементом ее сдерживания, при условии что украинское производство достигнет внушительных масштабов и позволит накопить арсенал в 2–4 тыс. единиц.
При таком развитии событий можно будет говорить о переходе Украины в разряд реальных военных держав, война против которых может быть выиграна лишь ценой значительных и почти неприемлемых потерь для нападающей стороны.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Российско-украинская война почти окончательно превратилась в войну дронов и дроновых технологий. На фоне фактического тупика на линии соприкосновения «вторым фронтом» и для российской армии, и для ВСУ стали воздушные атаки в тылах противника.
Главной новацией первой половины 2025 года стал кратный рост масштабов российских комбинированных атак с использованием ракет, боевых «шахедов» и дронов-обманок. В свою очередь Украина наращивает дроновое наступление на российскую промышленную инфраструктуру. Его результатом уже стали ощутимые признаки бензинового кризиса в России. Эффективность атак с обеих сторон обеспечивает совершенствование характеристик основных ударных дронов.
Дроновая гонка имеет и качественное, и количественное измерение. И если в первый год войны одной из главных ее тем были снаряды, которых не хватало с обеих сторон, то теперь о них мало кто вспоминает. По итогам 2025 года производство различных типов дронов в Украине может достичь 4 млн, а общий арсенал с учетом европейским поставок — 5 млн. Однако это лишь половина необходимого для изменения баланса сил в пользу Украины, считают эксперты. Российская программа развития ударных дронов тоже не стоит на месте: объемы производства растут, стоимость снижается, технические характеристики аппаратов совершенствуются, что повышает эффективность беспилотных атак.
Однако мощь украинских атак остается ограниченной, пока они включают в себя исключительно дроны, а не являются комбинированными, как российские. При том, что текущий баланс сил в войне в основном определяется дроновой гонкой, в долгосрочной перспективе ключевым вопросом для Украины остается разворачивание ракетной программы. Такая программа не только позволит Киеву проводить комбинированные атаки, как это делает Россия, но также способна стать ключевым элементом ее сдерживания, при условии что украинское производство достигнет внушительных масштабов и позволит накопить арсенал в 2–4 тыс. единиц.
При таком развитии событий можно будет говорить о переходе Украины в разряд реальных военных держав, война против которых может быть выиграна лишь ценой значительных и почти неприемлемых потерь для нападающей стороны.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍120👎3
Кризис военных финансов: почему бюджет-2026 почти не имеет шансов быть исполненным
#аналитика
Внесенные в Думу проект бюджета на 2026 год и корректировки бюджета этого года следуют в русле новой бюджетной политики военного времени. Ее основным принципом является то, что при разработке бюджета правительству неизвестны принципиальные политические решения, которые определят фактические расходы следующего года. И вне зависимости от утвержденных цифр эти расходы затем финансируются по потребности, а доходы фиксируются по факту. При этом появление дополнительных расходов не сопровождается попытками секвестирования других расходных статей. Политические риски ставятся выше бюджетных.
В результате в три первые года войны доходы покрывали 90% расходов бюджета, а в 2025-м покроют лишь 80–85%. Даже в оптимальном сценарии следующий год станет пятым годом бюджетного дефицита, а совокупное превышение расходов над доходами достигнет в 2026-м 10% ВВП. Такой уровень дефицита не считается критическим, однако особенностью российской ситуации является полная изолированность от внешних финансовых рынков. И это меняет взгляд на размеры дефицита, единственным источником покрытия которого становятся внутренние заимствования.
Корректировки текущего бюджета, по всей видимости, исходят из прекращения военных действий в этом году. На это указывает отсутствие заложенного в расходах авансового платежа на следующий год. При этом, по мнению правительства, расходы следующего года в условиях остановки военных действий не сократятся, а лишь перестанут расти. Если же военные действия не прекратятся, то расходы 2025 года будут почти наверняка вновь увеличены, равно как и расходы 2026-го.
Сомнения вызывают и запланированные на 2026 год доходы бюджета. Нефтегазовые доходы могут оказаться заметно ниже, поскольку прогнозы нефтяных цен снижаются, а избыток предложения грозит России либо утратой доли рынка вследствие дополнительных санкций, либо увеличением «дисконта» на российскую нефть. В то же время рост ненефтегазовых доходов рассчитан исходя из предположения о росте экономики на 1,3%. Однако сокращение экспортных доходов, давление ставок и рост налоговых изъятий могут с высокой вероятностью привести к ее сжатию.
Наконец, существенной проблемой являются внутренние заимствования для финансирования дефицита бюджета. В прошлом Минфин утверждал, что считает «безопасным» госдолг, не превышающий 20% ВВП. И уже в следующем году он вплотную приблизится к этой границе. Однако проблема не только в границе, которая, вероятно, будет пересмотрена под давлением Кремля. Нынешний механизм заимствований не обеспечивает их рыночной привлекательности в необходимом объеме, а основными кредиторами правительства становятся системные госбанки. Если механизм заимствований станет рыночным, то цена обслуживания долга будет слишком быстро расти. А в квазирыночном исполнении он предполагает эмиссию и наращивает инфляционные риски.
Российскую бюджетную систему не ждет катастрофа в следующем году, но системный кризис государственных финансов будет налицо.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Внесенные в Думу проект бюджета на 2026 год и корректировки бюджета этого года следуют в русле новой бюджетной политики военного времени. Ее основным принципом является то, что при разработке бюджета правительству неизвестны принципиальные политические решения, которые определят фактические расходы следующего года. И вне зависимости от утвержденных цифр эти расходы затем финансируются по потребности, а доходы фиксируются по факту. При этом появление дополнительных расходов не сопровождается попытками секвестирования других расходных статей. Политические риски ставятся выше бюджетных.
В результате в три первые года войны доходы покрывали 90% расходов бюджета, а в 2025-м покроют лишь 80–85%. Даже в оптимальном сценарии следующий год станет пятым годом бюджетного дефицита, а совокупное превышение расходов над доходами достигнет в 2026-м 10% ВВП. Такой уровень дефицита не считается критическим, однако особенностью российской ситуации является полная изолированность от внешних финансовых рынков. И это меняет взгляд на размеры дефицита, единственным источником покрытия которого становятся внутренние заимствования.
Корректировки текущего бюджета, по всей видимости, исходят из прекращения военных действий в этом году. На это указывает отсутствие заложенного в расходах авансового платежа на следующий год. При этом, по мнению правительства, расходы следующего года в условиях остановки военных действий не сократятся, а лишь перестанут расти. Если же военные действия не прекратятся, то расходы 2025 года будут почти наверняка вновь увеличены, равно как и расходы 2026-го.
Сомнения вызывают и запланированные на 2026 год доходы бюджета. Нефтегазовые доходы могут оказаться заметно ниже, поскольку прогнозы нефтяных цен снижаются, а избыток предложения грозит России либо утратой доли рынка вследствие дополнительных санкций, либо увеличением «дисконта» на российскую нефть. В то же время рост ненефтегазовых доходов рассчитан исходя из предположения о росте экономики на 1,3%. Однако сокращение экспортных доходов, давление ставок и рост налоговых изъятий могут с высокой вероятностью привести к ее сжатию.
Наконец, существенной проблемой являются внутренние заимствования для финансирования дефицита бюджета. В прошлом Минфин утверждал, что считает «безопасным» госдолг, не превышающий 20% ВВП. И уже в следующем году он вплотную приблизится к этой границе. Однако проблема не только в границе, которая, вероятно, будет пересмотрена под давлением Кремля. Нынешний механизм заимствований не обеспечивает их рыночной привлекательности в необходимом объеме, а основными кредиторами правительства становятся системные госбанки. Если механизм заимствований станет рыночным, то цена обслуживания долга будет слишком быстро расти. А в квазирыночном исполнении он предполагает эмиссию и наращивает инфляционные риски.
Российскую бюджетную систему не ждет катастрофа в следующем году, но системный кризис государственных финансов будет налицо.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍111👎3
Бензиновый хук: интенсивность украинских атак в сентябре увеличилась вдвое и привела к выпадению в России до четверти производства бензина
#аналитика
Интенсивность украинских атак на российскую нефтяную инфраструктуру вышла в сентябре на новый уровень. Количество ударов удвоилось в сравнении с августом и достигло показателя 1,3 в день. При этом половина из них пришлась на нефтеперерабатывающие заводы, а другая — на объекты транспортировки и хранения нефти. Эта двойственная стратегия направлена на то, чтобы вызвать системный кризис в цепочках доставки, хранения и переработки.
Расчеты Re: Russia на основании оценок дефицита бензина участниками рынками и Минэнерго показывают, что его производство сократилось в сентябре на 22–27% от нормы, то есть примерно на четверть. Учитывая, что еще в начале месяца все плановые ремонты НПЗ были перенесены и вклад этого фактора снизился до минимума, это можно считать на данный момент наиболее достоверной оценкой эффекта украинских атак против российской нефтяной инфраструктуры.
Видимый эффект ударов проявляет себя в очередях на заправках, закрытых АЗС, введении в некоторых регионах нормативов отпуска бензина. Косвенным индикатором обеспокоенности населения бензиновой проблемой служит динамика поисковых запросов, касающихся этой темы. В целом по России значение индикатора превосходит уровень предыдущего бензинового миникризиса 2023 года в 1,7 раза. Это далеко не критический уровень. Однако в отдельных регионах индекс вовлеченности (аффинити-индекс) превышает норму в 5–8 раз. Максимальные значения наблюдаются в Крыму.
Правительство разработало меры борьбы с бензиновым кризисом, который включает импорт бензина из Китая, Южной Кореи и Сингапура для обеспечения восточной части страны и значительные масштабы переработки российской нефти в Беларуси по давальческой схеме. Некоторые решения указывают, что Минэнерго не ждет стабилизации бензинового производства по крайней мере в течение ближайших девяти месяцев. Затраты правительства при этом должны составить около 35 млрд рублей в течение этого периода без учета логистических издержек. Однако именно логистика переброски огромных объемов нефти и нефтепродуктов из азиатской части страны в европейскую, а также из европейской части в Беларусь и обратно выглядит наиболее уязвимой частью этого плана.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Интенсивность украинских атак на российскую нефтяную инфраструктуру вышла в сентябре на новый уровень. Количество ударов удвоилось в сравнении с августом и достигло показателя 1,3 в день. При этом половина из них пришлась на нефтеперерабатывающие заводы, а другая — на объекты транспортировки и хранения нефти. Эта двойственная стратегия направлена на то, чтобы вызвать системный кризис в цепочках доставки, хранения и переработки.
Расчеты Re: Russia на основании оценок дефицита бензина участниками рынками и Минэнерго показывают, что его производство сократилось в сентябре на 22–27% от нормы, то есть примерно на четверть. Учитывая, что еще в начале месяца все плановые ремонты НПЗ были перенесены и вклад этого фактора снизился до минимума, это можно считать на данный момент наиболее достоверной оценкой эффекта украинских атак против российской нефтяной инфраструктуры.
Видимый эффект ударов проявляет себя в очередях на заправках, закрытых АЗС, введении в некоторых регионах нормативов отпуска бензина. Косвенным индикатором обеспокоенности населения бензиновой проблемой служит динамика поисковых запросов, касающихся этой темы. В целом по России значение индикатора превосходит уровень предыдущего бензинового миникризиса 2023 года в 1,7 раза. Это далеко не критический уровень. Однако в отдельных регионах индекс вовлеченности (аффинити-индекс) превышает норму в 5–8 раз. Максимальные значения наблюдаются в Крыму.
Правительство разработало меры борьбы с бензиновым кризисом, который включает импорт бензина из Китая, Южной Кореи и Сингапура для обеспечения восточной части страны и значительные масштабы переработки российской нефти в Беларуси по давальческой схеме. Некоторые решения указывают, что Минэнерго не ждет стабилизации бензинового производства по крайней мере в течение ближайших девяти месяцев. Затраты правительства при этом должны составить около 35 млрд рублей в течение этого периода без учета логистических издержек. Однако именно логистика переброски огромных объемов нефти и нефтепродуктов из азиатской части страны в европейскую, а также из европейской части в Беларусь и обратно выглядит наиболее уязвимой частью этого плана.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍106👎4
Нарратив о девяностых: между личным опытом, семейной памятью и идеологическими мифами
▪️Марина Вырская, Университет Хельсинки
▪️Алексей Гилев, Университет Хельсинки
▪️Маргарита Завадская, Финский институт международных отношений
#экспертиза
Противопоставление «путинской стабильности» «лихим девяностым» стало одним из важнейших нарративов российского авторитаризма: турбулентность первого постсоветского десятилетия призвана служить фоном для экономических успехов и образа устойчивости социального порядка новой эпохи. На другом полюсе политического спектра воспоминание об эпохе противоречивых реформ и травматического крушения прежнего уклада окрашивает «постреволюционный» ресентимент. И хотя некоторые современные опросы демонстрируют заметное снижение актуальности дискуссии о 90-х и остроты переживания травмы, десятилетие остается в массовом восприятии образцовой эпохой «негатива».
Новое исследование социологического проекта PROPA высвечивает несколько важных особенностей в современном восприятии 90-х. Во-первых, оно показывает дистанцию между личным и семейным воспоминанием об эпохе и ее социотропической оценкой. Эта дистанция отражает эффект пропагандистского мифа и «партийных» оценок.
Во-вторых, исследователям удалось уловить и показать значимость «семейного нарратива»: дети тех, кто лучше оценивает личный опыт проживания 90-х, более толерантны к эпохе в целом.
Наконец, полученные данные позволяют предполагать, что крайне негативный образ проведенной в 90-е приватизации ведет к проблематизации в восприятии россиян самого понятия частной собственности, которое не стало для них элементом нормативных представлений о социальном порядке.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Марина Вырская, Университет Хельсинки
▪️Алексей Гилев, Университет Хельсинки
▪️Маргарита Завадская, Финский институт международных отношений
#экспертиза
Противопоставление «путинской стабильности» «лихим девяностым» стало одним из важнейших нарративов российского авторитаризма: турбулентность первого постсоветского десятилетия призвана служить фоном для экономических успехов и образа устойчивости социального порядка новой эпохи. На другом полюсе политического спектра воспоминание об эпохе противоречивых реформ и травматического крушения прежнего уклада окрашивает «постреволюционный» ресентимент. И хотя некоторые современные опросы демонстрируют заметное снижение актуальности дискуссии о 90-х и остроты переживания травмы, десятилетие остается в массовом восприятии образцовой эпохой «негатива».
Новое исследование социологического проекта PROPA высвечивает несколько важных особенностей в современном восприятии 90-х. Во-первых, оно показывает дистанцию между личным и семейным воспоминанием об эпохе и ее социотропической оценкой. Эта дистанция отражает эффект пропагандистского мифа и «партийных» оценок.
Во-вторых, исследователям удалось уловить и показать значимость «семейного нарратива»: дети тех, кто лучше оценивает личный опыт проживания 90-х, более толерантны к эпохе в целом.
Наконец, полученные данные позволяют предполагать, что крайне негативный образ проведенной в 90-е приватизации ведет к проблематизации в восприятии россиян самого понятия частной собственности, которое не стало для них элементом нормативных представлений о социальном порядке.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍83👎1
Мир в обмен на территории? Пока только треть участников российских опросов готова вернуть Украине оккупированные территории ради окончания войны
#аналитика
Доля респондентов, готовых поддержать решение Путина прекратить войну с Украиной прямо на этой неделе, достигла нового максимума — 80%, свидетельствуют данные сентябрьского опроса «Левада-центра». А 33% участников опроса готовы ради этого вернуть Украине оккупированные Россией территории.
Сегментация на основании нескольких вопросов приводит к выводу, что партия яростных сторонников продолжения войны среди респондентов составляет 10–13%, партия лояльных сторонников, полагающих, что войну следует продолжать, но готовых согласиться с ее окончанием, если это предложит Путин, — 15–20%, партия стремящихся к миру, но не готовых поступиться захваченными территориями, — 30%, еще около 30% готовы на это ради окончания военных действий.
Так или иначе, можно утверждать твердо, что цель захвата остающихся под контролем Киева частей Донецкой, Херсонской и Запорожской областей, на которой уже третий год сосредоточен Путин, абсолютному большинству россиян не кажется сколько-нибудь значимой. При этом в его способность отступить респонденты не очень верят: наоборот, опрос показал резкий рост опасений новой мобилизации.
Нарастание, после волны надежд, пессимизма в отношении перспектив окончания войны показывает и новый опрос ExtremeScan. При этом издержки «СВО» приобретают для россиян в последнее время все более осязаемый характер. Более 40% считают, что война принесла России больше вреда, чем пользы, и только 20% — наоборот. Чаще всего среди запомнившихся происшествий и проблем последнего времени упоминаются отключения мобильного интернета (почти 80%), а также «обстрелы, атаки дронов» (40%). Бензиновый дефицит на общероссийском уровне на момент проведения опроса пока не ощущался. В общей выборке о нем упоминали 5% опрошенных, зато в Дальневосточном федеральном округе эту проблему вспоминает аж каждый четвертый, а в Южном и Поволжском — каждый пятый.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Доля респондентов, готовых поддержать решение Путина прекратить войну с Украиной прямо на этой неделе, достигла нового максимума — 80%, свидетельствуют данные сентябрьского опроса «Левада-центра». А 33% участников опроса готовы ради этого вернуть Украине оккупированные Россией территории.
Сегментация на основании нескольких вопросов приводит к выводу, что партия яростных сторонников продолжения войны среди респондентов составляет 10–13%, партия лояльных сторонников, полагающих, что войну следует продолжать, но готовых согласиться с ее окончанием, если это предложит Путин, — 15–20%, партия стремящихся к миру, но не готовых поступиться захваченными территориями, — 30%, еще около 30% готовы на это ради окончания военных действий.
Так или иначе, можно утверждать твердо, что цель захвата остающихся под контролем Киева частей Донецкой, Херсонской и Запорожской областей, на которой уже третий год сосредоточен Путин, абсолютному большинству россиян не кажется сколько-нибудь значимой. При этом в его способность отступить респонденты не очень верят: наоборот, опрос показал резкий рост опасений новой мобилизации.
Нарастание, после волны надежд, пессимизма в отношении перспектив окончания войны показывает и новый опрос ExtremeScan. При этом издержки «СВО» приобретают для россиян в последнее время все более осязаемый характер. Более 40% считают, что война принесла России больше вреда, чем пользы, и только 20% — наоборот. Чаще всего среди запомнившихся происшествий и проблем последнего времени упоминаются отключения мобильного интернета (почти 80%), а также «обстрелы, атаки дронов» (40%). Бензиновый дефицит на общероссийском уровне на момент проведения опроса пока не ощущался. В общей выборке о нем упоминали 5% опрошенных, зато в Дальневосточном федеральном округе эту проблему вспоминает аж каждый четвертый, а в Южном и Поволжском — каждый пятый.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍122👎3
Война в воздухе: Россия нанесла ответный удар по украинской инфраструктуре, который дорого обойдется и Украине, и Европе
#аналитика
На фоне военного тупика на линии российско-украинского фронта война в воздухе между Россией и Украиной приобретает все более масштабный и драматический характер. В первой половине октября Россия целенаправленно атаковала укранскую газовую инфраструктуру и генерацию, поразив более половины мощностей добычи газа.
Это стало возможно благодаря отработке техники комбинированных ракетно-дроновых атак, системно превышающих ограниченные возможности имеющихся в распоряжении Украины систем ПВО. Подобные атаки являются системным вызовом и для Украины сегодня, и для Европы в будущем — в условиях возможного конфликта с Россией.
По масштабу ущерба российские удары, по всей видимости, сразу превзошли урон, нанесенный российской нефтяной инфраструктуре украинскими атаками последних двух месяцев.
Украине теперь придется импортировать газ из Европы. Экономические издержки Украины вырастут — как и издержки Европы на ее поддержку. Киеву необходимо найти инновационный ответ, который позволит как увеличить защищенность собственной инфраструктуры, так и нарастить ущерб своих воздушных атак на российскую. Вопрос о собственном ракетном производстве и поставках Киеву западных дальнобойных ракет приобретает в этом контексте максимальную остроту.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
На фоне военного тупика на линии российско-украинского фронта война в воздухе между Россией и Украиной приобретает все более масштабный и драматический характер. В первой половине октября Россия целенаправленно атаковала укранскую газовую инфраструктуру и генерацию, поразив более половины мощностей добычи газа.
Это стало возможно благодаря отработке техники комбинированных ракетно-дроновых атак, системно превышающих ограниченные возможности имеющихся в распоряжении Украины систем ПВО. Подобные атаки являются системным вызовом и для Украины сегодня, и для Европы в будущем — в условиях возможного конфликта с Россией.
По масштабу ущерба российские удары, по всей видимости, сразу превзошли урон, нанесенный российской нефтяной инфраструктуре украинскими атаками последних двух месяцев.
Украине теперь придется импортировать газ из Европы. Экономические издержки Украины вырастут — как и издержки Европы на ее поддержку. Киеву необходимо найти инновационный ответ, который позволит как увеличить защищенность собственной инфраструктуры, так и нарастить ущерб своих воздушных атак на российскую. Вопрос о собственном ракетном производстве и поставках Киеву западных дальнобойных ракет приобретает в этом контексте максимальную остроту.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍75👎5
Последний луч ушедшей эпохи: почему США неинтересны инициативы и угрозы Путина в области ядерного сдерживания
#аналитика
В конце сентября Владимир Путин заявил о готовности продлить на год обязательства России по договору СНВ-3, однако Вашингтон не проявил заинтересованности в этой инициативе. Срок действия последнего договора о контроле над вооружениями между Россией и США истекает через четыре месяца, и в нынешнем виде он не будет возобновлен.
Причина не только в напряженных отношениях России и США, но и в изменении глобального контекста. В качестве ядерной сверхдержавы будущего в Вашингтоне рассматривают Китай, а не Россию. Поэтому любые двусторонние ограничения по стратегическим вооружениям с Москвой больше не имеют смысла.
Более того, основным вызовом на сегодняшний день является скоординированная «оппортунистическая агрессия» России и Китая, поэтому ядерная доктрина США переориентируется на задачи одновременного сдерживания двух или даже трех (с учетом КНДР) ядерных держав.
Рамки СНВ также не учитывают значительного арсенала тактического ядерного оружия России — в то время как вероятность регионального ядерного конфликта выросла в контексте продолжающейся войны в Украине и нарастающих угроз России в сторону Европы. Генсек НАТО Марк Рютте вновь указал на днях, что Москва превращается в сателлита Пекина и НАТО должно быть готово к возможному одновременному нападению Китая на Тайвань и России на европейские страны.
Наконец, продление СНВ не имеет смысла для США по той причине, что возможности России в модернизации и наращивании своих стратегических сил ограничены в результате истощения затяжной войной и санкционным режимом. После прекращения действия договора Россия не сможет позволить себе более широкой их модернизации по сравнению с той, которую проводит сейчас.
Вашингтон, однако, все еще заинтересован в диалоге с Москвой по стратегическим вопросам, а Кремль может получить политические дивиденды от такого диалога, но только при более реалистичном подходе к фактическому балансу сил, своим возможностям и целям США в этой коммуникации.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
В конце сентября Владимир Путин заявил о готовности продлить на год обязательства России по договору СНВ-3, однако Вашингтон не проявил заинтересованности в этой инициативе. Срок действия последнего договора о контроле над вооружениями между Россией и США истекает через четыре месяца, и в нынешнем виде он не будет возобновлен.
Причина не только в напряженных отношениях России и США, но и в изменении глобального контекста. В качестве ядерной сверхдержавы будущего в Вашингтоне рассматривают Китай, а не Россию. Поэтому любые двусторонние ограничения по стратегическим вооружениям с Москвой больше не имеют смысла.
Более того, основным вызовом на сегодняшний день является скоординированная «оппортунистическая агрессия» России и Китая, поэтому ядерная доктрина США переориентируется на задачи одновременного сдерживания двух или даже трех (с учетом КНДР) ядерных держав.
Рамки СНВ также не учитывают значительного арсенала тактического ядерного оружия России — в то время как вероятность регионального ядерного конфликта выросла в контексте продолжающейся войны в Украине и нарастающих угроз России в сторону Европы. Генсек НАТО Марк Рютте вновь указал на днях, что Москва превращается в сателлита Пекина и НАТО должно быть готово к возможному одновременному нападению Китая на Тайвань и России на европейские страны.
Наконец, продление СНВ не имеет смысла для США по той причине, что возможности России в модернизации и наращивании своих стратегических сил ограничены в результате истощения затяжной войной и санкционным режимом. После прекращения действия договора Россия не сможет позволить себе более широкой их модернизации по сравнению с той, которую проводит сейчас.
Вашингтон, однако, все еще заинтересован в диалоге с Москвой по стратегическим вопросам, а Кремль может получить политические дивиденды от такого диалога, но только при более реалистичном подходе к фактическому балансу сил, своим возможностям и целям США в этой коммуникации.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍103
Герои — наемники — жертвы: общественное мнение категорически не готово принять продвигаемый Путиным миф об участниках войны как новой элите
#аналитика
На протяжении двух последних лет Владимир Путин настаивает на том, что участники «спецоперации» являются новой и истинной элитой России, и требует их продвижения в реальную управленческую элиту, а пропаганда занята созданием культа «героев СВО» по модели позднесоветского культа ветеранов Великой Отечественной. Эта политическая кампания призвана воздвигнуть барьер любым попыткам переосмыслить или поставить под сомнение целесообразность и оправданность войны в Украине.
Однако недавний опрос «Левада-центра» демонстрирует, что успехи кампании пока ограничены. Распределение ответов об отношении к участникам войны в Украине выявляет три паттерна их восприятия: паттерн героизации, паттерн дегероизации, в котором они предстают как склонные к жестокости наемники, и паттерн жертвы, имеющий в виду людей, психологически покалеченных войной.
Последний паттерн доминировал в восприятии участников Афганской войны после вывода советских войск и подразумевал осуждение этой войны как бессмысленной. Паттерн наемничества, напротив, характерен именно для нынешней войны и корреспондирует с данными опросов, согласно которым лишь четверть респондентов считает, что участниками «СВО» движут соображения долга, в то время как около 40% полагают, что — стремление улучшить свое материальное положение.
Еще бóльшую настороженность демонстрируют респонденты относительно последствий возвращения «ветеранов СВО». Почти равные доли ответивших считают, что оно приведет к росту правопорядка и согласия в обществе (44%) и к увеличению преступности и конфликтов (39%). При этом даже среди заявляющих о поддержке «спецоперации» второй ответ выбирают 33%. Обращенный в практическую плоскость вопрос еще нагляднее проявляет двусмысленность в восприятии «героев СВО» и отражает все более утверждающееся в обществе представление об их опасности. В то время как независимые данные свидетельствуют о стремительном росте случаев тяжких преступлений с их участием.
Владимир Путин не зря так беспокоится о «правильном» отношении к участникам «спецоперации». Представления населения о них далеки от того римейка «ветеранов войны с фашизмом», который он продвигает в своих выступлениях. Даже относительно лояльно настроенные к властям и к войне контингенты испытывают значительные сомнения относительно целесообразности ее издержек, и это отношение проявляет себя и во взгляде на ее участников. Именно эту часть общества Путин и его пропагандистский аппарат пытаются принудить принять официозный нарратив, утверждающий проекцию нынешней войны не на Афганскую, а на Великую отечественную, и не допускающий сомнений в героизме ее участников.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
На протяжении двух последних лет Владимир Путин настаивает на том, что участники «спецоперации» являются новой и истинной элитой России, и требует их продвижения в реальную управленческую элиту, а пропаганда занята созданием культа «героев СВО» по модели позднесоветского культа ветеранов Великой Отечественной. Эта политическая кампания призвана воздвигнуть барьер любым попыткам переосмыслить или поставить под сомнение целесообразность и оправданность войны в Украине.
Однако недавний опрос «Левада-центра» демонстрирует, что успехи кампании пока ограничены. Распределение ответов об отношении к участникам войны в Украине выявляет три паттерна их восприятия: паттерн героизации, паттерн дегероизации, в котором они предстают как склонные к жестокости наемники, и паттерн жертвы, имеющий в виду людей, психологически покалеченных войной.
Последний паттерн доминировал в восприятии участников Афганской войны после вывода советских войск и подразумевал осуждение этой войны как бессмысленной. Паттерн наемничества, напротив, характерен именно для нынешней войны и корреспондирует с данными опросов, согласно которым лишь четверть респондентов считает, что участниками «СВО» движут соображения долга, в то время как около 40% полагают, что — стремление улучшить свое материальное положение.
Еще бóльшую настороженность демонстрируют респонденты относительно последствий возвращения «ветеранов СВО». Почти равные доли ответивших считают, что оно приведет к росту правопорядка и согласия в обществе (44%) и к увеличению преступности и конфликтов (39%). При этом даже среди заявляющих о поддержке «спецоперации» второй ответ выбирают 33%. Обращенный в практическую плоскость вопрос еще нагляднее проявляет двусмысленность в восприятии «героев СВО» и отражает все более утверждающееся в обществе представление об их опасности. В то время как независимые данные свидетельствуют о стремительном росте случаев тяжких преступлений с их участием.
Владимир Путин не зря так беспокоится о «правильном» отношении к участникам «спецоперации». Представления населения о них далеки от того римейка «ветеранов войны с фашизмом», который он продвигает в своих выступлениях. Даже относительно лояльно настроенные к властям и к войне контингенты испытывают значительные сомнения относительно целесообразности ее издержек, и это отношение проявляет себя и во взгляде на ее участников. Именно эту часть общества Путин и его пропагандистский аппарат пытаются принудить принять официозный нарратив, утверждающий проекцию нынешней войны не на Афганскую, а на Великую отечественную, и не допускающий сомнений в героизме ее участников.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍133👎1
Опасные ноты: как вводилась и расширялась музыкальная цензура в России и почему теперь хватают уличных музыкантов
#аналитика
16 октября силовики задержали 18-летнюю вокалистку Наоко (Диану Логинову) и двух музыкантов группы Stoptime за исполнение песен «иноагентов» на улицах Петербурга. Они отправлены под арест на 12 и 13 суток, а певице грозит уголовное дело по окончании этого срока.
С начала войны в 2022 году музыкальная цензура в России прошла путь от точечных запретов выступлений артистов к системному контролю музыкальной и исполнительской сферы. На первых этапах давление было направлено на артистов, высказывавшихся против войны, что привело к созданию «стоп-листов» и массовой отмене концертов. Затем были включены более мощные механизмы: признание артистов «иноагентами», а композиций — экстремистскими материалами, запрещенными к распространению. С начала 2024 года расширился и идейный фокус цензуры: под ударом оказались не только антивоенный и политический протест, но и повестка молодежного нонконформизма, трактуемая властями как пропаганда «аморального образа жизни».
Государство выстраивает цензуру через контроль экономики различных сфер культуры и их корпоративного сектора: издательств, книжных магазинов, киностудий и кинотеатров, концертной деятельности, продюсерских компаний, стриминговых платформ и пр. А когда оно сталкивается с неинституциональными каналами распространения нежелательного контента, в дело вступают прямые индивидуальные репрессии, которые носят демонстративный характер и призваны запугать потенциальных нарушителей. В ближайшее время можно ожидать широкой кампании против уличных музыкантов, которые раньше не были охвачены с помощью традиционных репрессивных инструментов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
16 октября силовики задержали 18-летнюю вокалистку Наоко (Диану Логинову) и двух музыкантов группы Stoptime за исполнение песен «иноагентов» на улицах Петербурга. Они отправлены под арест на 12 и 13 суток, а певице грозит уголовное дело по окончании этого срока.
С начала войны в 2022 году музыкальная цензура в России прошла путь от точечных запретов выступлений артистов к системному контролю музыкальной и исполнительской сферы. На первых этапах давление было направлено на артистов, высказывавшихся против войны, что привело к созданию «стоп-листов» и массовой отмене концертов. Затем были включены более мощные механизмы: признание артистов «иноагентами», а композиций — экстремистскими материалами, запрещенными к распространению. С начала 2024 года расширился и идейный фокус цензуры: под ударом оказались не только антивоенный и политический протест, но и повестка молодежного нонконформизма, трактуемая властями как пропаганда «аморального образа жизни».
Государство выстраивает цензуру через контроль экономики различных сфер культуры и их корпоративного сектора: издательств, книжных магазинов, киностудий и кинотеатров, концертной деятельности, продюсерских компаний, стриминговых платформ и пр. А когда оно сталкивается с неинституциональными каналами распространения нежелательного контента, в дело вступают прямые индивидуальные репрессии, которые носят демонстративный характер и призваны запугать потенциальных нарушителей. В ближайшее время можно ожидать широкой кампании против уличных музыкантов, которые раньше не были охвачены с помощью традиционных репрессивных инструментов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍88👎6
Кризис эффективного контракта: почему рассчитанный Кремлем баланс живой силы не стал формулой победы и почему это не удастся исправить в 2026 году
#аналитика
Контрактная модель пополнения российской армии, которая на протяжении последних двух лет позволяла Кремлю вести интенсивное наступление, не считаясь с высокими потерями на поле боя, теперь, по всей видимости, близка к кризису или во всяком случае демонстрирует явные признаки исчерпания.
За последние недели сразу восемь российских регионов резко увеличили подписные бонусы для новобранцев (самый резкий рост с начала лета), при этом еще в трех регионах выплаты в несколько раз снизились. На самом деле, так как записаться в контрактники можно не только в регионе фактического проживания, эффективный «контракт на войну» обеспечивают 20–25 регионов с максимальными выплатами. Их состав меняется, что позволяет разложить издержки на большее число регионов. Средняя для 24 регионов-лидеров сумма единоразового бонуса год назад составляла 1 млн 230 тыс. рублей, в июне 2025 года — 1 млн 950 тыс., а к середине октября приблизилась к рубежу 2 млн 170 тыс. То есть цена эффективного контракта выросла на 75% за год и на 30% за последние четыре месяца.
Это бремя становится более чем чувствительным для регионов, хотя в данной системе участвуют лишь примерно половина из них, имеющие более высокие показатели бюджетной обеспеченности. Сокращение поступлений по налогу на прибыль и высокие процентные расходы ведут к росту дефицита в региональных финансах, а в следующем году на фоне серьезного напряжения бюджетной системы на всех уровнях бонусы по контрактам станут почти критическим бременем.
Однако главным показателем того, что модель не работает, являются крайне ограниченные успехи российской армии на поле боя. По всем расчетам, трудности с мобилизацией в Украине в условиях устойчивого пополнения живой силы с российской стороны на уровне около 35 тыс. человек в месяц должны были вести к двух- и трехкратному преимуществу в живой силе и к качественному перелому в боевых действиях. Однако этого не произошло. Это означает, что дроновая оборона (так называемая стена дронов), которую использует украинская армия, «перемалывает» российское коммерческое пополнение. Рассчитанный в Кремле баланс живой силы не стал формулой победы.
Для успеха на линии противостояния в следующем году Кремль должен увеличить ежемесячное пополнение живой силы хотя бы до 45 тыс. человек. А для этого — учитывая текущие тренды — придется увеличить подписной бонус более чем вдвое. Это выглядит не слишком реальным в текущих бюджетных обстоятельствах. Поэтому в Кремле обдумывают альтернативные варианты принудительной мобилизации. Расширение рамок призыва до 30 лет и ужесточение контроля над его обязательностью открывают определенные перспективы: Кремль может допустить отправку на фронт призывников старших возрастов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Контрактная модель пополнения российской армии, которая на протяжении последних двух лет позволяла Кремлю вести интенсивное наступление, не считаясь с высокими потерями на поле боя, теперь, по всей видимости, близка к кризису или во всяком случае демонстрирует явные признаки исчерпания.
За последние недели сразу восемь российских регионов резко увеличили подписные бонусы для новобранцев (самый резкий рост с начала лета), при этом еще в трех регионах выплаты в несколько раз снизились. На самом деле, так как записаться в контрактники можно не только в регионе фактического проживания, эффективный «контракт на войну» обеспечивают 20–25 регионов с максимальными выплатами. Их состав меняется, что позволяет разложить издержки на большее число регионов. Средняя для 24 регионов-лидеров сумма единоразового бонуса год назад составляла 1 млн 230 тыс. рублей, в июне 2025 года — 1 млн 950 тыс., а к середине октября приблизилась к рубежу 2 млн 170 тыс. То есть цена эффективного контракта выросла на 75% за год и на 30% за последние четыре месяца.
Это бремя становится более чем чувствительным для регионов, хотя в данной системе участвуют лишь примерно половина из них, имеющие более высокие показатели бюджетной обеспеченности. Сокращение поступлений по налогу на прибыль и высокие процентные расходы ведут к росту дефицита в региональных финансах, а в следующем году на фоне серьезного напряжения бюджетной системы на всех уровнях бонусы по контрактам станут почти критическим бременем.
Однако главным показателем того, что модель не работает, являются крайне ограниченные успехи российской армии на поле боя. По всем расчетам, трудности с мобилизацией в Украине в условиях устойчивого пополнения живой силы с российской стороны на уровне около 35 тыс. человек в месяц должны были вести к двух- и трехкратному преимуществу в живой силе и к качественному перелому в боевых действиях. Однако этого не произошло. Это означает, что дроновая оборона (так называемая стена дронов), которую использует украинская армия, «перемалывает» российское коммерческое пополнение. Рассчитанный в Кремле баланс живой силы не стал формулой победы.
Для успеха на линии противостояния в следующем году Кремль должен увеличить ежемесячное пополнение живой силы хотя бы до 45 тыс. человек. А для этого — учитывая текущие тренды — придется увеличить подписной бонус более чем вдвое. Это выглядит не слишком реальным в текущих бюджетных обстоятельствах. Поэтому в Кремле обдумывают альтернативные варианты принудительной мобилизации. Расширение рамок призыва до 30 лет и ужесточение контроля над его обязательностью открывают определенные перспективы: Кремль может допустить отправку на фронт призывников старших возрастов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍102👎8
Турецкая форточка: в ближайшее время России предстоят новые потери в экспорте, даже без введения дополнительных санкций
#аналитика
Анализ динамики российских экспортных поставок в Турцию за последние годы показывает, что перестройка российского экспорта в связи с санкциями вовсе не закончилась и новый виток их последствий еще только предстоит испытать в ближайшие годы. На первом витке Россия потеряла доступ к премиальным рынкам Европы и отчасти США, на которых завоевала достаточно прочные позиции в предыдущие десятилетия. Фактически России пришлось либо вовсе уйти с этих рынков и искать ниши на более «бюджетных», либо передать премию от присутствия на них посредникам, одним из которых и стала Турция.
На этом этапе Европа не могла полностью отказаться от российских поставок. Однако по мере того, как сырьевые рынки адаптируются к новой ситуации, отказ становится все более реалистичной перспективой, а премия обхода санкций для не присоединившихся к ним стран снижается. В итоге «форточки» для присутствия России на премиальных рынках через посредников постепенно закрываются.
Более того, сырьевые рынки адаптируются к новой реальности, в которой позиции России выглядят слабыми даже в непремиальном сегменте. В результате при возникновении профицита на рынке российские поставки оказываются в наиболее уязвимой позиции.
Если раньше дело выглядело так, что Россия будет играть ключевую роль в турецком газовом транзите, а Европе она может угрожать «энергетическими войнами», то сегодня она стоит в очереди продавцов газа, претендующих на турецкий рынок и турецкие пропускные мощности. И ее место в этой очереди ближе к концу, чем к началу.
Если бы война завершилась в прошлом или этом году, возможности сохранить некоторые позиции на европейских рынках для России еще существовали, но в ближайшие два года с большой вероятностью перестройка системы поставок «без России» будет окончательно завершена.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Анализ динамики российских экспортных поставок в Турцию за последние годы показывает, что перестройка российского экспорта в связи с санкциями вовсе не закончилась и новый виток их последствий еще только предстоит испытать в ближайшие годы. На первом витке Россия потеряла доступ к премиальным рынкам Европы и отчасти США, на которых завоевала достаточно прочные позиции в предыдущие десятилетия. Фактически России пришлось либо вовсе уйти с этих рынков и искать ниши на более «бюджетных», либо передать премию от присутствия на них посредникам, одним из которых и стала Турция.
На этом этапе Европа не могла полностью отказаться от российских поставок. Однако по мере того, как сырьевые рынки адаптируются к новой ситуации, отказ становится все более реалистичной перспективой, а премия обхода санкций для не присоединившихся к ним стран снижается. В итоге «форточки» для присутствия России на премиальных рынках через посредников постепенно закрываются.
Более того, сырьевые рынки адаптируются к новой реальности, в которой позиции России выглядят слабыми даже в непремиальном сегменте. В результате при возникновении профицита на рынке российские поставки оказываются в наиболее уязвимой позиции.
Если раньше дело выглядело так, что Россия будет играть ключевую роль в турецком газовом транзите, а Европе она может угрожать «энергетическими войнами», то сегодня она стоит в очереди продавцов газа, претендующих на турецкий рынок и турецкие пропускные мощности. И ее место в этой очереди ближе к концу, чем к началу.
Если бы война завершилась в прошлом или этом году, возможности сохранить некоторые позиции на европейских рынках для России еще существовали, но в ближайшие два года с большой вероятностью перестройка системы поставок «без России» будет окончательно завершена.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍122👎3
Второй фронт войны на истощение: в дестабилизации европейской политики Москва добивается бóльших успехов, чем на поле боя в Донбассе
#аналитика
На саммите 23 октября страны ЕС не смогли прийти к соглашению по вопросу использования замороженных российских активов для финансирования Украины и отложили его до декабря. Бельгия, в юрисдикции которой хранятся эти средства, требует более надежных гарантий по обеспечению замещающего эти активы кредита. Срочность в принятии решения связана с тем, что действовавший ранее механизм финансирования украины ERA будет исчерпан в следующем году и не покроет всех потребностей Киева.
Беспокойство по поводу того, что страны «Большой Европы», которые полностью заменили США в оказании финансовой и военной поддержки Украине, снизили в июле–августе уровень военной помощи Киеву, пока выглядит преждевременным и преувеличенным. Анализ Re: Russia показывает, что речь, скорее всего, идет о стандартных колебаниях, а среднемесячный уровень как финансовой, так и военной помощи по-прежнему превышает уровень прошлого года. Вместо с тем несколько тревожным выглядит то, что объем обещанной военной помощи Украине по итогам восьми месяцев оказался ниже на 27%, чем в том же периоде прошлого года. Но эти данные не охватили осенних согласований будущей помощи в формате Рамштайн и по итогам октябрьского саммита ЕС.
Анализ всей помощи, предоставленной и предоставляемой Украине, показывает, что 85–90% ее объема выделяют примерно 12 стран «северной коалиции», в которую входят Германия, Великобритания, скандинавские и балтийские страны, Дания, Нидерланды, Польша и Канада. В то же время помощь, предоставленная странами Центральной и Южной Европы, остается крайне незначительной, несмотря на присутствие в этом пуле таких стран, как Испания, Италия и Франция. Неравномерность этого бремени осложняет устойчивое финансирование Украины и указывает на формирование «двух Европ», различающихся по своим политическим установкам.
В целом, для обеспечения поддержки Украины на нынешнем уровне было бы достаточно, если бы страны «Большой Европы» и Канада направляли Украине помощь в объеме 0,37% своего ВВП в год. Это совсем немного по историческим меркам и в масштабе экономик европейских стран. Главным препятствием являются политические факторы: нестабильность поддержки Украины, рост социального недовольства и успех крайне правых партий в Европе. В то время как военные действия в северном Донбассе почти не ведут к продвижению российских войск, влияние войны в Украине на политическую ситуацию в Европе выглядит весьма благоприятным и многообещающим для Кремля.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
На саммите 23 октября страны ЕС не смогли прийти к соглашению по вопросу использования замороженных российских активов для финансирования Украины и отложили его до декабря. Бельгия, в юрисдикции которой хранятся эти средства, требует более надежных гарантий по обеспечению замещающего эти активы кредита. Срочность в принятии решения связана с тем, что действовавший ранее механизм финансирования украины ERA будет исчерпан в следующем году и не покроет всех потребностей Киева.
Беспокойство по поводу того, что страны «Большой Европы», которые полностью заменили США в оказании финансовой и военной поддержки Украине, снизили в июле–августе уровень военной помощи Киеву, пока выглядит преждевременным и преувеличенным. Анализ Re: Russia показывает, что речь, скорее всего, идет о стандартных колебаниях, а среднемесячный уровень как финансовой, так и военной помощи по-прежнему превышает уровень прошлого года. Вместо с тем несколько тревожным выглядит то, что объем обещанной военной помощи Украине по итогам восьми месяцев оказался ниже на 27%, чем в том же периоде прошлого года. Но эти данные не охватили осенних согласований будущей помощи в формате Рамштайн и по итогам октябрьского саммита ЕС.
Анализ всей помощи, предоставленной и предоставляемой Украине, показывает, что 85–90% ее объема выделяют примерно 12 стран «северной коалиции», в которую входят Германия, Великобритания, скандинавские и балтийские страны, Дания, Нидерланды, Польша и Канада. В то же время помощь, предоставленная странами Центральной и Южной Европы, остается крайне незначительной, несмотря на присутствие в этом пуле таких стран, как Испания, Италия и Франция. Неравномерность этого бремени осложняет устойчивое финансирование Украины и указывает на формирование «двух Европ», различающихся по своим политическим установкам.
В целом, для обеспечения поддержки Украины на нынешнем уровне было бы достаточно, если бы страны «Большой Европы» и Канада направляли Украине помощь в объеме 0,37% своего ВВП в год. Это совсем немного по историческим меркам и в масштабе экономик европейских стран. Главным препятствием являются политические факторы: нестабильность поддержки Украины, рост социального недовольства и успех крайне правых партий в Европе. В то время как военные действия в северном Донбассе почти не ведут к продвижению российских войск, влияние войны в Украине на политическую ситуацию в Европе выглядит весьма благоприятным и многообещающим для Кремля.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍74👎2
Три с половиной периода жизни россиян в условиях военного времени
▪️Владимир Звоновский, социолог
▪️Александр Ходыкин, социолог
#экспертиза
Социальные настроения россиян на протяжении трех с половиной лет «военной операции» претерпели несколько этапов изменений и прошли практически полный круг — от кризисных оценок своего материального положения осенью 2022 года к экономическому и потребительскому буму, пик которого пришелся на начало 2024-го, а затем к новому спаду осени 2025-го. Индекс социальных настроений в октябре 2025 года опустился уже заметно ниже уровней осени 2022-го, когда последствия шока от начала военных действий и санкций ощущались острее всего.
На протяжении этого цикла менялся также состав «выигравших» и «проигравших». На первом этапе санкции и разрыв связей с Западом ударили прежде всего по ресурсно обеспеченным категориям и частному бизнесу. На втором этапе эти группы в основном восстановили и даже улучшили свои позиции. В то же время «спецоперация» создала условия для вовлечения в орбиту социального и материального успеха ранее депрессивных и депривированных социальных страт. Более того, многие россияне рассматривали военное время как возможность и инструмент не только личного социального реванша, но и широкой трансформации социальной структуры общества.
Однако этого не случилось. Ухудшение социальных настроений нарастало с конца 2024 года. При этом хуже других себя вновь чувствуют наиболее депривированные контингенты. Таким образом, изменение социальной структуры российского общества за счет бенефициаров военных действий оказалось относительно кратким и нестабильным, породив определенные фрустрации. Участники военных действий, получившие значительные материальные блага, также в основном не сумели конвертировать их в устойчивый социальный статус.
Сегодня сложно сказать, каким будет следующий этап, но можно предположить, что его характеристики будут определяться дальнейшим ухудшением экономической ситуации и социального самочувствия и переоценкой в связи с этим отношения к «спецоперации», а также девальвацией оценок личного участия в ней.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Владимир Звоновский, социолог
▪️Александр Ходыкин, социолог
#экспертиза
Социальные настроения россиян на протяжении трех с половиной лет «военной операции» претерпели несколько этапов изменений и прошли практически полный круг — от кризисных оценок своего материального положения осенью 2022 года к экономическому и потребительскому буму, пик которого пришелся на начало 2024-го, а затем к новому спаду осени 2025-го. Индекс социальных настроений в октябре 2025 года опустился уже заметно ниже уровней осени 2022-го, когда последствия шока от начала военных действий и санкций ощущались острее всего.
На протяжении этого цикла менялся также состав «выигравших» и «проигравших». На первом этапе санкции и разрыв связей с Западом ударили прежде всего по ресурсно обеспеченным категориям и частному бизнесу. На втором этапе эти группы в основном восстановили и даже улучшили свои позиции. В то же время «спецоперация» создала условия для вовлечения в орбиту социального и материального успеха ранее депрессивных и депривированных социальных страт. Более того, многие россияне рассматривали военное время как возможность и инструмент не только личного социального реванша, но и широкой трансформации социальной структуры общества.
Однако этого не случилось. Ухудшение социальных настроений нарастало с конца 2024 года. При этом хуже других себя вновь чувствуют наиболее депривированные контингенты. Таким образом, изменение социальной структуры российского общества за счет бенефициаров военных действий оказалось относительно кратким и нестабильным, породив определенные фрустрации. Участники военных действий, получившие значительные материальные блага, также в основном не сумели конвертировать их в устойчивый социальный статус.
Сегодня сложно сказать, каким будет следующий этап, но можно предположить, что его характеристики будут определяться дальнейшим ухудшением экономической ситуации и социального самочувствия и переоценкой в связи с этим отношения к «спецоперации», а также девальвацией оценок личного участия в ней.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍127👎1
Отрубание хвоста по частям: в результате новых санкций Трампа в 2026 году сокращение нефтегазового экспорта может превысить 25%, а бюджет — недополучить более 1 трлн рублей
#аналитика
Введение санкций против крупнейших российских нефтяных компаний — «Роснефти» и «Лукойла» — обозначило поворот в политике Дональда Трампа. От идей тарифного давления он вернулся к логике санкций, характерной для администрации Джо Байдена. Эта стратегия выглядит менее амбициозной, но более реалистичной.
Современная санкционная политика не приспособлена для того, чтобы единовременно блокировать поставки санкционируемой страны на рынки. Это чревато их резкой дестабилизацией. Скорее, она следует логике «отрубания хвоста по частям».
На первом этапе действия санкций Россия лишилась премиальных рынков США и Европы и вынуждена была продавать нефть с дисконтом на азиатских рынках. В 2025 году она начала понемногу терять объемы поставок нефти и нефтепродуктов. В то же время Байден в январе 2025 года еще не решился наложить санкции на «Роснефть» и «Лукойл», ограничившись двумя менее значимыми российскими нефтяными компаниями.
В этой перспективе нынешние санкции Трампа выглядят еще одним шагом по «отрубанию хвоста». На нефтяном рынке накапливается профицит, и даже если половина российского нефтяного экспорта в Китай, Индию и Турцию будет убрана с рынка, это не приведет к его дестабилизации.
В наиболее уязвимом положении после введения санкций находятся российские поставки в Индию, которая, судя по всему, готова обменять отказ от них на более благоприятные условия торгового соглашения с США. Здесь можно ожидать выпадения основных объемов российского нефтяного экспорта. Впрочем, продемонстрировать лояльность американским санкциям в определенном объеме вынуждена будет и Турция.
Под ударом санкций сегодня находятся более 2 млн баррелей в сутки российских поставок нефти и нефтепродуктов, то есть около 30% всего российского нефтяного экспорта. В 2024 году на них пришлось около 25% стоимости российского нефтегазового экспорта в целом. Впрочем, более реалистичным является умеренный сценарий, в котором России удастся изменить логистику и перенаправить часть «токсичной» нефти. Однако общие потери будут определяться как сокращением объема экспорта, так и увеличением скидок на ту нефть, которую удастся «пристроить».
В результате выручка от нефтегазового экспорта может сократиться в 2026 году на 15% за счет санкционного фактора. Еще не менее 10% сокращения даст ценовой фактор. В свою очередь нефтегазовые доходы бюджета 2026 года в этом сценарии могут оказаться на 1–1,2 трлн рублей ниже запланированных.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Введение санкций против крупнейших российских нефтяных компаний — «Роснефти» и «Лукойла» — обозначило поворот в политике Дональда Трампа. От идей тарифного давления он вернулся к логике санкций, характерной для администрации Джо Байдена. Эта стратегия выглядит менее амбициозной, но более реалистичной.
Современная санкционная политика не приспособлена для того, чтобы единовременно блокировать поставки санкционируемой страны на рынки. Это чревато их резкой дестабилизацией. Скорее, она следует логике «отрубания хвоста по частям».
На первом этапе действия санкций Россия лишилась премиальных рынков США и Европы и вынуждена была продавать нефть с дисконтом на азиатских рынках. В 2025 году она начала понемногу терять объемы поставок нефти и нефтепродуктов. В то же время Байден в январе 2025 года еще не решился наложить санкции на «Роснефть» и «Лукойл», ограничившись двумя менее значимыми российскими нефтяными компаниями.
В этой перспективе нынешние санкции Трампа выглядят еще одним шагом по «отрубанию хвоста». На нефтяном рынке накапливается профицит, и даже если половина российского нефтяного экспорта в Китай, Индию и Турцию будет убрана с рынка, это не приведет к его дестабилизации.
В наиболее уязвимом положении после введения санкций находятся российские поставки в Индию, которая, судя по всему, готова обменять отказ от них на более благоприятные условия торгового соглашения с США. Здесь можно ожидать выпадения основных объемов российского нефтяного экспорта. Впрочем, продемонстрировать лояльность американским санкциям в определенном объеме вынуждена будет и Турция.
Под ударом санкций сегодня находятся более 2 млн баррелей в сутки российских поставок нефти и нефтепродуктов, то есть около 30% всего российского нефтяного экспорта. В 2024 году на них пришлось около 25% стоимости российского нефтегазового экспорта в целом. Впрочем, более реалистичным является умеренный сценарий, в котором России удастся изменить логистику и перенаправить часть «токсичной» нефти. Однако общие потери будут определяться как сокращением объема экспорта, так и увеличением скидок на ту нефть, которую удастся «пристроить».
В результате выручка от нефтегазового экспорта может сократиться в 2026 году на 15% за счет санкционного фактора. Еще не менее 10% сокращения даст ценовой фактор. В свою очередь нефтегазовые доходы бюджета 2026 года в этом сценарии могут оказаться на 1–1,2 трлн рублей ниже запланированных.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍91👎1
Социология участия и неучастия: к спору Юлии Галяминой и Кирилла Мартынова
▪️Кирилл Рогов, директор проекта Re: Russia
#дискуссия
Полемика об отношении к участникам не оборонительных, не вполне легитимных или откровенно захватнических войн возникала неоднократно. Две предельные точки зрения рассматривают их либо как «соучастников преступления», либо как «жертв» — заложников ошибочных или преступных решений политиков.
Однако во внутриполитической перспективе авторитарной страны, которая такую войну ведет, в том числе сегодняшней России, это не только и не столько вопрос нормативного суждения, сколько поле скрытых и открытых политических противостояний, вовлекающих разные страты общества и отражающих разные стратегии их адаптации к реалиям не только внешнего, но и внутреннего, гражданского конфликта и сопутствующих ему репрессий.
Российское общественное мнение расколото в вопросе отношения к «участникам СВО» между тремя основными паттернами: агрессивно навязываемой режимом нормой восприятия их как «героев», реинкарнации ветеранов Великой Отечественной; паттерном «жертвы», снимающим с них ответственность; и взглядом на них как на «наемников», преследующих прежде всего меркантильные цели.
Борьба за доминирование того или иного взгляда — это во многом борьба за реальную оценку войны «обывателем» в условиях цензуры и авторитарного прессинга. И борьба за «воображаемое большинство» нации — мыслит ли оно себя участником или неучастником, уклонистом в этой войне.
И совершенно правильное суждение о границах «ответственности» может оказаться совершенно бесполезным в контексте этой борьбы, которую те, кто находится внутри этого социального «котла», вынуждены и будут вести вне зависимости от того, что о ней думают те, кто в некоторых отношениях оказался снаружи него.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Кирилл Рогов, директор проекта Re: Russia
#дискуссия
Полемика об отношении к участникам не оборонительных, не вполне легитимных или откровенно захватнических войн возникала неоднократно. Две предельные точки зрения рассматривают их либо как «соучастников преступления», либо как «жертв» — заложников ошибочных или преступных решений политиков.
Однако во внутриполитической перспективе авторитарной страны, которая такую войну ведет, в том числе сегодняшней России, это не только и не столько вопрос нормативного суждения, сколько поле скрытых и открытых политических противостояний, вовлекающих разные страты общества и отражающих разные стратегии их адаптации к реалиям не только внешнего, но и внутреннего, гражданского конфликта и сопутствующих ему репрессий.
Российское общественное мнение расколото в вопросе отношения к «участникам СВО» между тремя основными паттернами: агрессивно навязываемой режимом нормой восприятия их как «героев», реинкарнации ветеранов Великой Отечественной; паттерном «жертвы», снимающим с них ответственность; и взглядом на них как на «наемников», преследующих прежде всего меркантильные цели.
Борьба за доминирование того или иного взгляда — это во многом борьба за реальную оценку войны «обывателем» в условиях цензуры и авторитарного прессинга. И борьба за «воображаемое большинство» нации — мыслит ли оно себя участником или неучастником, уклонистом в этой войне.
И совершенно правильное суждение о границах «ответственности» может оказаться совершенно бесполезным в контексте этой борьбы, которую те, кто находится внутри этого социального «котла», вынуждены и будут вести вне зависимости от того, что о ней думают те, кто в некоторых отношениях оказался снаружи него.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍113👎3
Re: Russia ищет новых сотрудников: редактора политического раздела и младшего редактора-стажера политического раздела.
Задачи редактора раздела «Политика»: ведение раздела «политика», формулирование тем аналитических обзоров и комментариев, мониторинг выходящих в России и мире новых исследований и аналитических данных по внутренней и внешней политике России, работа с данными; написание аналитических обзоров, работа с текстами других авторов.
Необходимые навыки: опыт работы в аналитической журналистике или профильной академии; погруженность в повестку и умение работать с данными и инфографикой.
Проект также ищет младшего редактора раздела «Политика». В его задачи входит подготовка текстов и аналитических материалов по заданию редакции.
Если вы хотите попробовать себя в первой или второй роли, напишите нам на info@re-russia.org, указав в теме письма: «редактор: политика» или «младший редактор», приложив свое резюме, описание рабочего опыта и примеры публикаций.
Задачи редактора раздела «Политика»: ведение раздела «политика», формулирование тем аналитических обзоров и комментариев, мониторинг выходящих в России и мире новых исследований и аналитических данных по внутренней и внешней политике России, работа с данными; написание аналитических обзоров, работа с текстами других авторов.
Необходимые навыки: опыт работы в аналитической журналистике или профильной академии; погруженность в повестку и умение работать с данными и инфографикой.
Проект также ищет младшего редактора раздела «Политика». В его задачи входит подготовка текстов и аналитических материалов по заданию редакции.
Если вы хотите попробовать себя в первой или второй роли, напишите нам на info@re-russia.org, указав в теме письма: «редактор: политика» или «младший редактор», приложив свое резюме, описание рабочего опыта и примеры публикаций.
👍86👎2
Дилемма Покровска: эксперты считают, что город практически потерян; вопрос в том, можно ли считать это успехом российского наступления
#аналитика
Российская армия близка к успешному завершению стратегического маневра по захвату Покровска. Как мы и предполагали, решающий рывок пришелся на позднюю осень. В течение последнего года, растягивая силы ВСУ наступлением на многих участках фронта, российское командование реализовывало двойственную стратегию, включавшую обхват покровско-мирноградской агломерации, с одной стороны, и использование тактики инфильтрации в городскую застройку — с другой.
ВСУ могли бы продолжать борьбу с инфильтрацией, зачищая территорию, однако угроза окружения делает такую тактику крайне рискованной. Большинство аналитиков предлагают Киеву смириться с потерей города и вывести войска. Возможно, это уже и происходит.
Вероятное взятие Покровска станет самой крупной военной победой Кремля после захвата Авдеевки в феврале 2024-го. В целом, на взятие Покровска, первая попытка которого пришлась на март 2024 года, у российской армии ушло чуть более полутора лет. Потери Москвы убитыми и ранеными за это время составили около 800 тыс. человек, по подсчетам британской военной разведки. Для захвата оставшейся части Донбасса Москве понадобится в лучшем случаем еще один год, а в менее благоприятном — не менее двух.
Ключевым на сегодняшний день остается вопрос: как трактовать падение Покровска после полутора лет военных усилий Москвы — как свидетельство силы российской армии или ее слабости? Владимир Зеленский опасается, что потеря города станет аргументом в пользу того, что ради прекращения огня Киев должен уступить Москве оставшуюся часть территории Донбасса.
Именно этот вопрос станет центром политической баталии ближайших недель. Но так или иначе, вероятность того, что захват Покровска станет последней крупной операцией этой войны — во всяком случае, ее текущей фазы — весьма велика.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Российская армия близка к успешному завершению стратегического маневра по захвату Покровска. Как мы и предполагали, решающий рывок пришелся на позднюю осень. В течение последнего года, растягивая силы ВСУ наступлением на многих участках фронта, российское командование реализовывало двойственную стратегию, включавшую обхват покровско-мирноградской агломерации, с одной стороны, и использование тактики инфильтрации в городскую застройку — с другой.
ВСУ могли бы продолжать борьбу с инфильтрацией, зачищая территорию, однако угроза окружения делает такую тактику крайне рискованной. Большинство аналитиков предлагают Киеву смириться с потерей города и вывести войска. Возможно, это уже и происходит.
Вероятное взятие Покровска станет самой крупной военной победой Кремля после захвата Авдеевки в феврале 2024-го. В целом, на взятие Покровска, первая попытка которого пришлась на март 2024 года, у российской армии ушло чуть более полутора лет. Потери Москвы убитыми и ранеными за это время составили около 800 тыс. человек, по подсчетам британской военной разведки. Для захвата оставшейся части Донбасса Москве понадобится в лучшем случаем еще один год, а в менее благоприятном — не менее двух.
Ключевым на сегодняшний день остается вопрос: как трактовать падение Покровска после полутора лет военных усилий Москвы — как свидетельство силы российской армии или ее слабости? Владимир Зеленский опасается, что потеря города станет аргументом в пользу того, что ради прекращения огня Киев должен уступить Москве оставшуюся часть территории Донбасса.
Именно этот вопрос станет центром политической баталии ближайших недель. Но так или иначе, вероятность того, что захват Покровска станет последней крупной операцией этой войны — во всяком случае, ее текущей фазы — весьма велика.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍85👎4
Индекс репрессивности Re: Russia: уровень репрессивности режима демонстрирует в 2025 году даже более резкий рост, чем это наблюдалось в начале войны
#аналитика
Разработанный Re: Russia индекс репрессивности основан на динамике приговоров по корзине политически чувствительных статей Уголовного кодекса, которые либо преимущественно используются для политически мотивированных преследований, либо относятся к «серой зоне» преследований, где оценить обоснованность обвинения и соразмерность наказания практически невозможно, но при этом суровость приговоров нацелена на запугивание определенных социальных страт.
Рассчитанный таким образом индекс показал, что резкий скачок уровня репрессивности после начала полномасштабной войны, когда число приговоров по «репрессивной корзине» выросло на 35%, сменился периодом относительной стабилизации в 2023-м — начале 2024 года. Однако со второй половины 2024-го начался новый резкий рост числа приговоров. В результате по итогам 2024 года их число увеличилось на 30% к уровню 2023-го, а в первой половине 2025 года — на 80% к уровню первой половины 2024-го.
Доля приговоров с лишением свободы по всей «репрессивной корзине» в 2022 году увеличилась незначительно по сравнению с последним предвоенным годом — с 40 до 44%, но в 2023–2024-м продемонстрировала заметный рост — до 54 и 57% соответственно, а в первой половине 2025-го подскочила до астрономических 67%.
Таким образом, с полным правом можно говорить о второй волне роста репрессивности в России с середины 2024 года, превосходящей по своему размаху первую. При этом несколько изменился и профиль репрессий. В то время как прирост судебных дел по «политическим» статьям в первой половине 2025 года составил около 70%, число приговоров по «тяжелым» статьям «серой зоны» (терроризм, шпионаж, диверсия) выросло в 2,1 раза. В результате их доля в общей «корзине репрессивности» выросла с в среднем 30% в 2021–2023 годах до 37% в первой половине 2025-го.
Особенностью этого пула обвинений является также то, что, в отличие от собственно «политических» статей, которые в большой степени направлены против активистского слоя и либеральной среды российских мегаполисов, обвинения по статьям «серой зоны» и устрашающий эффект приговоров по ним имеют гораздо более широкий социальный охват.
В целом же наш индекс репрессивности дает еще один, наряду с базой данных ОВД-Инфо, срез статистики репрессий в России, позволяющий более точно увидеть как их динамику, так и качественные изменения их профиля.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Разработанный Re: Russia индекс репрессивности основан на динамике приговоров по корзине политически чувствительных статей Уголовного кодекса, которые либо преимущественно используются для политически мотивированных преследований, либо относятся к «серой зоне» преследований, где оценить обоснованность обвинения и соразмерность наказания практически невозможно, но при этом суровость приговоров нацелена на запугивание определенных социальных страт.
Рассчитанный таким образом индекс показал, что резкий скачок уровня репрессивности после начала полномасштабной войны, когда число приговоров по «репрессивной корзине» выросло на 35%, сменился периодом относительной стабилизации в 2023-м — начале 2024 года. Однако со второй половины 2024-го начался новый резкий рост числа приговоров. В результате по итогам 2024 года их число увеличилось на 30% к уровню 2023-го, а в первой половине 2025 года — на 80% к уровню первой половины 2024-го.
Доля приговоров с лишением свободы по всей «репрессивной корзине» в 2022 году увеличилась незначительно по сравнению с последним предвоенным годом — с 40 до 44%, но в 2023–2024-м продемонстрировала заметный рост — до 54 и 57% соответственно, а в первой половине 2025-го подскочила до астрономических 67%.
Таким образом, с полным правом можно говорить о второй волне роста репрессивности в России с середины 2024 года, превосходящей по своему размаху первую. При этом несколько изменился и профиль репрессий. В то время как прирост судебных дел по «политическим» статьям в первой половине 2025 года составил около 70%, число приговоров по «тяжелым» статьям «серой зоны» (терроризм, шпионаж, диверсия) выросло в 2,1 раза. В результате их доля в общей «корзине репрессивности» выросла с в среднем 30% в 2021–2023 годах до 37% в первой половине 2025-го.
Особенностью этого пула обвинений является также то, что, в отличие от собственно «политических» статей, которые в большой степени направлены против активистского слоя и либеральной среды российских мегаполисов, обвинения по статьям «серой зоны» и устрашающий эффект приговоров по ним имеют гораздо более широкий социальный охват.
В целом же наш индекс репрессивности дает еще один, наряду с базой данных ОВД-Инфо, срез статистики репрессий в России, позволяющий более точно увидеть как их динамику, так и качественные изменения их профиля.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍104👎2
Вялая стагфляция: что говорит продолжающийся рост доходов и заработной платы о структурных изменениях в российской экономике
#аналитика
Стремительный рост заработной платы и доходов стал одной из самых ярких примет перестройки экономики на военно-санкционные рельсы и, по мнению главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, наряду с крайне низкими показателями безработицы, свидетельствует, что российская экономика далека от рецессии.
Однако ситуацию на российской рынке труда определяют не рыночные факторы, при которых утверждение Набиуллиной выглядело бы совершенно верным, а структурная перестройка экономики — ее адаптация к условиям войны и санкций. И те процессы, которые в рыночных условиях свидетельствуют о «здоровье» экономического организма, здесь могут оказаться проявлением его «болезни».
Так, только в первый год войны с российского рынка труда выбыло около 1% работников, а постоянный наем контрактников в следующие три года вывел из производительного сектора экономики еще 1,7% занятых. Сокращение продуктивной занятости на 2,7% и одновременно созданный спрос на рабочие руки со стороны оборонного сектора вызвали структурный перекос. В результате доля оплаты труда в ВВП в 2023–2024 годах резко выросла, а доля прибыли столь же резко снизилась.
В настоящее время темпы роста как зарплат, так и доходов начали сокращаться, но все еще находятся на достаточно солидном уровне. При этом реальные зарплаты продолжают расти в том числе в тех секторах и отраслях экономики, которые уже находятся в фазе спада — существенного сокращения выпуска. А дефицит на рынке труда хотя и ослабел, но по-прежнему сохраняется, несмотря на то что экономика вошла в зону почти фронтальной стагнации.
Результатом этих перекосов становится вялая стагфляция экономики. При том что темпы роста ее стремятся к нулю, инфляция вот уже 20 месяцев находится на уровне 8 и более процентов. А ЦБ признал, что период повышенной инфляции продлится в экономике дольше, чем он предсказывал прежде.
В российском варианте вялой стагфляции отсутствует такой признак классического стагфляционного сценария, как высокая безработица. Наоборот, дефицит на рынке труда даже в условиях стагнации становится причиной «зарплатной гонки», в то время как вызванный ею рост доходов и потребительского спроса не вызывает ответного роста предложения. Главной же причиной вялой стагфляции является разделение экономики, и в том числе — рынка труда, на два сектора — военно-бюджетный и гражданский, потребительский. При этом льготные условия для одного обеспечиваются за счет подавления другого, искажая рыночные стимулы в обоих.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Стремительный рост заработной платы и доходов стал одной из самых ярких примет перестройки экономики на военно-санкционные рельсы и, по мнению главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, наряду с крайне низкими показателями безработицы, свидетельствует, что российская экономика далека от рецессии.
Однако ситуацию на российской рынке труда определяют не рыночные факторы, при которых утверждение Набиуллиной выглядело бы совершенно верным, а структурная перестройка экономики — ее адаптация к условиям войны и санкций. И те процессы, которые в рыночных условиях свидетельствуют о «здоровье» экономического организма, здесь могут оказаться проявлением его «болезни».
Так, только в первый год войны с российского рынка труда выбыло около 1% работников, а постоянный наем контрактников в следующие три года вывел из производительного сектора экономики еще 1,7% занятых. Сокращение продуктивной занятости на 2,7% и одновременно созданный спрос на рабочие руки со стороны оборонного сектора вызвали структурный перекос. В результате доля оплаты труда в ВВП в 2023–2024 годах резко выросла, а доля прибыли столь же резко снизилась.
В настоящее время темпы роста как зарплат, так и доходов начали сокращаться, но все еще находятся на достаточно солидном уровне. При этом реальные зарплаты продолжают расти в том числе в тех секторах и отраслях экономики, которые уже находятся в фазе спада — существенного сокращения выпуска. А дефицит на рынке труда хотя и ослабел, но по-прежнему сохраняется, несмотря на то что экономика вошла в зону почти фронтальной стагнации.
Результатом этих перекосов становится вялая стагфляция экономики. При том что темпы роста ее стремятся к нулю, инфляция вот уже 20 месяцев находится на уровне 8 и более процентов. А ЦБ признал, что период повышенной инфляции продлится в экономике дольше, чем он предсказывал прежде.
В российском варианте вялой стагфляции отсутствует такой признак классического стагфляционного сценария, как высокая безработица. Наоборот, дефицит на рынке труда даже в условиях стагнации становится причиной «зарплатной гонки», в то время как вызванный ею рост доходов и потребительского спроса не вызывает ответного роста предложения. Главной же причиной вялой стагфляции является разделение экономики, и в том числе — рынка труда, на два сектора — военно-бюджетный и гражданский, потребительский. При этом льготные условия для одного обеспечиваются за счет подавления другого, искажая рыночные стимулы в обоих.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
👍86👎1