Кстати, показывать на YouTube будут не только саму церемонию: в «пакет» входят красная дорожка, Губернаторский бал (after-party) и эксклюзивные материалы из-за кулис.

“They can do whatever they want,” says one insider. “You can have a six-hour Oscars hosted by MrBeast.”

Так, я передумал, отменяйте сделку.

И технический вопрос: насколько вам удобно читать на канале длинные (по меркам Telegram) посты на 3500-4000 символов?

Стараюсь давать побольше фактуры и полноценно показывать картину и контекст, но мало ли — вдруг удобнее одним-двумя абзацами по ссылкой на новость в оригинале?

Wildberries идёт на рынок стримингов!

Пока все (в том числе и мы с вами) следят за корпоративными войнами Netflix и Paramount за океаном, в России тихо готовится собственный передел рынка. РБК со ссылкой на три источника на медиарынке сообщает: Wildberries планирует запустить собственный онлайн-кинотеатр уже в 2026 году.

Сценарий изначально был другой. Wildberries вёл переговоры о покупке Иви — единственного крупного независимого онлайн-кинотеатра в стране. Актив лакомый: в 2021 году консорциум инвесторов (ВТБ Капитал, Millhouse Абрамовича, Invest AG) вложил в Иви $250 млн. В июле 2025-го президент указом разрешил сделки с долями Иви без одобрения правкомиссии — формально путь к продаже расчистили. Но переговоры всё равно не пришли к завершению. История повторяется — за последние годы Иви пытались купить МТС, VK, Ростелеком, и каждый раз безуспешно.

Теперь Wildberries пойдёт долгим путём, и здесь начинается самое интересное. За контентную стратегию будет отвечать Артур Джанибекян — продюсер, чей Originals Production делал эксклюзивы для Okko последние три года. Контракт истекает в 2026-м, продление не обсуждалось. Okko теряет ключевого поставщика оригинального контента, а Wildberries получает человека, который знает, как делать хиты для стриминга. Ни НМГ, ни Okko комментировать ситуацию не стали.

Зачем маркетплейсу вообще кино? Эксперты Sostav формулируют прямо: «выход в видеостриминг укладывается в стратегию по созданию экосистемы — по аналогии с Amazon, Alibaba и Яндексом». После слияния с Russ Wildberries диверсифицируется агрессивно: купили «Рив Гош», туроператора Fun&Sun, запустили соцсеть Wibes (6,3 млн пользователей), тестируют такси в Минске и Узбекистане. Параллельно, по данным Телеспутника, ведут переговоры о запуске собственного виртуального оператора связи. Онлайн-кинотеатр — следующий элемент паззла, чтобы пользователь вообще не выходил из эконсистемы.

Контекст рынка добавляет остроты: по данным TelecomDaily, выручка онлайн-кинотеатров в 2024-м выросла на 44% до 121 млрд рублей, впервые обогнав платное ТВ и кинопрокат вместе взятых. Глава агентства Денис Кусков объясняет рост повышением цен на подписки, но участники рынка называют главным драйвером оригинальный контент. А 98% рынка контролируют семь игроков, почти все — часть экосистем. Wildberries с его трафиком и деньгами может стать восьмым, который реально изменит расклад.

Пресс-служба Wildberries & Russ традиционно «не комментирует слухи». Но если источники РБК правы, 2026-й станет годом, когда гонки за контент и зрителя в России выйдет на новый уровень.

Вообще нахожу очень забавным, что параллельно в ленте идут новости о покупке WB онлайн-кинотеатром и покупке WB онлайн-кинотеатра

Вот это был бы мощный ход, если бы первым оригинальным проектом российского стриминга с контентом от WB (не путать с Warner Bros.) стал художественный или документальный сериал про «Развод года», который все наблюдали в 2024-м

Я тут накопал, что создатели Dark, возможно, участвовали в разработке Welcome to Derry.

Главный твист финала Welcome to Derry (далее спойлеры под катом) — не то, что Мардж оказалась матерью Ричи Тозиера. Главный твист в том, как Пеннивайз об этом узнал. Клоун показывает девочке постер о пропаже её ещё не рождённого сына и объясняет: «Tomorrow, yesterday — it's all the same for little Pennywise!» Для существа, которое одновременно переживает прошлое, настоящее и будущее, его смерть в 2016-м от рук Клуба неудачников — это и рождение одновременно.

Именно эта механика объясняет, почему сериал будет двигаться в обратном направлении. Действие первого сезона происходит в 1962 году, второй запланирован на 1935-й, третий на 1908-й — Энди Мускетти подтвердил план на три сезона (пока что сериал не продлён, но с такими рейтингами — дело времени). Итак, Пеннивайз пытается изменить историю, уничтожая предков тех, кто его уничтожит — это уже не просто хоррор про страшного клоуна, это работа с течением времени и нарративом уровня Dark. Случайно ли? Кажется, нет.

В конце апреля — за полгода до премьеры — Баран бо Одар опубликовал в сторис фото с парковочным местом, на котором написано "MUSCHIETTI", и подписью "Our new partners in crime...", а рядом — эмодзи красного шарика 🎈. В общем, намёк более чем понятный.

Напомню, Баран бо Одар и Янтье Фризе — создатели Dark, трёхсезонного шедевра Netflix о временных петлях, парадоксах и нелинейном восприятии реальности. Высший пилотаж, штучная работа, успех и уровень которой, думаю, очевиден всем, кто смотрел. И если вам нужны консультанты по тому, как древнее существо может жить во всех временах одновременно и пытаться переписать собственную судьбу — это буквально их специализация.

Судя по дате поста и отсутствию официального упоминания в титрах, речь идёт о консультационной работе над первым сезоном. Но учитывая, что следующие сезоны будут ещё глубже погружаться в механику обратного течения времени, не удивлюсь, если бо Одар и Фризе получат полноценный credit уже на втором сезоне.

Круг замыкается изящно: в 2017-м бо Одар признавался, что «Оно» Кинга было одним из главных источников вдохновения для Dark: «Нас обоих в детстве эта книга по-настоящему напугала. Это чувство жуткой субурбии — всё кажется нормальным, пока не замечаешь, что под поверхностью происходит что-то странное». В 2020-м уже сам Кинг хвалил Dark в твиттере: «Мрачный, сложный и очень немецкий. Отличное шоу». Теперь, судя по всему, авторы Dark помогают выстраивать похожие хитростреплетения в приквеле «Оно».

Итого: от книги к сериалу, от сериала обратно к книге и снова к сериалу — творческая генеалогия, достойная самого Dark.

а вот Одиссей, у него есть хребёт, и больше его ничего не волнует

Вечер четверга встречаем, внезапно, с новым Евангелионом.

В честь 30-летия культового аниме анонсирована новая короткометражка длительностью 13 минут, которую покажут в феврале на фестивале EVANGELION:30+ в Yokohama Arena.

За сценарий и общее руководство отвечает, разумеется, Хидеаки Анно, а режиссёром выступит Наоюки Асано, один из ключевых аниматоров ребилд-серии.

Когда короткометражка появится онлайн, пока неизвестно.

Новый проект Дэниэла Роэра (Tuner, Navalny, Blink) — приключенческая романтика Positano для Netflix с Мэттью Макконахи и Зои Салданой.

Макконахи и Салдану якобы привлекла история авторства Алессандро Танаки и Брайана Гейтвуда, работавших над Hawkeye, Comrade Detective и фильмом Sharper — после прочтения сценария актёры немедленно подписались на участие в фильме.

О сюжете почти ничего не известно, помимо того, что действие будет разворачиваться в куротном итальянском городке Позитано на берегу залива Салерно.

Слушайте, я только что осознал, что на постере-то Агамемнон.

Кто там ждал новый фильм Пола Кинга? Вы дождались

Система рейтингов в США и России

Итак, как система рейтингов работает на уровне кинотеатров? Про онлайн-сервисы я знаю хуже, но зато знаю именно про киношные рейтинги и систему регуляции. Итак, в США рейтинги MPAA не завязаны на федеральных законах и прямо не создают уголовной или административной ответственности для кинотеатров и прокатчиков за «допуск» зрителей не того возраста на сеанс.

Рейтинги MPAA — это система саморегулирования индустрии, созданная самими голливудскими студиями через Американскую киноассоциацию, а не государственный орган (в отличие от Министерства культуры, выдающего ПУ). Формально получение рейтинга добровольно: продюсер может вообще не подавать фильм на соответствие стандартам CARA (Classification and Ratings Administration — организация внутри MPAA, которая и формирует систему рейтингов). Но тогда для него сильно сузится доступ к крупным кинотеатральным сетям и массовому прокату, которые работают как раз в рамках этой системы. Сами рейтинги носят рекомендательный (это ключевое слово!) характер для родителей и прокатчиков: это предупреждение о «взрослом» содержании (насилие, секс, наркотики и т.п.), а не запрет на показ.

Что это означает для кинотеатров? Соблюдение этих правил на уровне конкретного кинотеатра – не федеральное требование закона, а условие участия в системе саморегулирования и внутренних правил сети (например, обязанность проверять возраст при покупке билета). Да, вас могут не пустить на фильм с рейтингом NC-17, если вы не предоставите паспорт. А могут и пустить — будет плохо, если кто-то сообщит об этом в MPAA, но, в общем, это никак не связано с официальным регулированием. Крупные сети и студии заинтересованы соблюдать систему, потому что она стала отраслевым стандартом.

Какие могут быть санкции на практике за несоблюдение стандартов? Прямого общенационального закона США а-ля «продал билет на фильм с рейтингом R/NC‑17 подростку — штраф/уголовная ответственность» нет; ограничения на продажу/допуск строятся как внутренние правила кинотеатров и сетей, договорные обязательства с дистрибьюторами и студиями и отраслевые стандарты MPAA. MPA и CARA могут применить к студиям и дистрибьюторам санкции в рамках своей системы: например, отказать в выдаче рейтинга, потребовать внести изменения в фильм для получения иного рейтинга, ограничить использование символики рейтинга в рекламе и т.п., что фактически влияет на возможности проката.

Для кинотеатров основная «ответственность» — это риск потерять договоры с крупными студиями, столкнуться с бойкотом или давлением со стороны ассоциации, а также репутационные последствия в глазах родителей и местных сообществ. Иначе говоря — это вопрос личной ответственности. Тут надо добавить чуть-чуть истории. Система рейтингов MPAA пришла на смену Кодексу Хейса именно для того, чтобы избежать прямой государственной цензуры и сохранить регулирование «внутри индустрии». Судебная практика США исходит из того, что рейтинги — частная система классификации, а не обязательное государственное предписание; поэтому суды не рассматривают их как предмет конституционных споров, в отличие от законов штатов.

Таким образом, как и в случае с, например, системой рейтингов видеоигр ESRB, для MPAA речь идёт прежде всего о саморегулировании и контрактной дисциплине внутри киноиндустрии: кинотеатры и прокатчики не несут автоматической уголовной или федеральной административной ответственности только за то, что пустили на сеанс не тот возраст, но рискуют отношениями с студиями, ассоциацией и зрительской репутацией.

На практике, требования к выдаче рейтингов максимально прозрачны, а потому соблюдать их совершенно нетрудно. Там ОЧЕНЬ четкие указания на то, какой фильм и какой рейтинг получит. Условно, если в фильме есть люди, которые ласкают друг друга в нижнем белье или даже голыми, это будет PG-13 (условно 13+). Если же за этим следует сцена с половым актом (даже самым аккуратным), то это R (17+).

Система рейтингов в США и России (продолжение)

В чем разница между этой системой и российской? В российской, по идее, есть «взрослый контент», за который фильму присуждается один из пяти рейтингов. Классифицируются они примерно так (по крайней мере, на бумаге);

0+ – информация для детей любого возраста, без сцен насилия, сексуальности, употребления алкоголя/наркотиков, грубой лексики, пугающих изображений.

6+ – допускаются краткие или слабо выраженные эпизоды, которые могут быть непонятны самым маленьким: лёгкое ситуативное напряжение, не натуралистичные сцены опасности, очень мягкий юмор на «острые» темы, но без подробностей и жестокости.

12+ – возможны отдельные сцены с умеренным насилием без жестокости, намёки на сексуальные отношения, более мрачные или тревожные сюжеты, но всё это эпизодично и подано без оправдания вредного поведения;

16+ – допускаются более частые и жёсткие сцены насилия без чрезмерной жестокости, обсуждение сексуальных тем, грубая, но не нецензурная лексика, отображение преступного или асоциального поведения без романтизации.

18+ – продукция, содержащая натуралистическое насилие и жестокость; сцены секса, в том числе с элементами насилия; подробное употребление наркотиков; нецензурную брань; открытое оправдание или пропаганду преступного, асоциального поведения и т.п. Такая продукция «запрещена для детей» (по сути – только для взрослых).

Те, кто прочитали последний пункт, наверное, сейчас от души посмеялись и вспомнили, как у нас еще до всем известных событий прокатчики перестраховывались и замазывали сигары и сигареты в «Неудержимых» и «Матрице 4». Тут надо отметить, что возрастная классификация информационной продукции в России вступила в силу с 1 сентября 2012 года, после вступления в силу федерального закона «О защите детей от информации, причиняющей вред их здоровью и развитию». В теории, эта система нужна для того, чтобы оберечь детей от «вредного» контента.

На практике, прилететь в итоге может практически за что угодно. Например, еще до 2022 года было несколько кейсов, когда штрафовали за изображение свастики в фильмах (например, жителя Казани оштрафовали за лайк к кадру «Американской истории X» в 2012-м). Потом это отменили, но после 2022-го неоднократно в фильмах, выходивших в прокат, свастику замазывали (например, в фильме «Одна жизнь»). Кстати, в 2021-м онлайн-кинотеатры, включая «Кинопоиск» и ныне ушедший украинский Megogo, оштрафовали «за демонстрацию курения» без отсутствия социальной рекламы о вреде курения. И это все, заметьте, когда законодательство было куда более либеральным и свободным.

В США вы подаете фильм в MPAA — и можете быть уверены, что вам никогда не прилетит ни за что после того, как организация выдаст вам лицензию на определенный рейтинг. Просто потому, что эта организация дала гарантию, что вам за это не прилетит. А если бы что-то и изменилось, то в случае, если бы MPAA попытались, скажем так, задним числом или просто в рамках некой регуляции без суда и следствия вкатить онлайн-кинотеатру штраф за то, что те не сменили рейтинг в каком-то фильме, MPAA обложили бы матюгами и больше с ними никто не стал бы работать. Потому что в США регулирование рейтинга — это добровольный процесс, а не инструмент цензуры.

В России вам просто выкатывают штраф, вы его платите, затем убираете фильм из своей библиотеки, либо повторно его маркируете. Тем, кто раздает штрафы, совершенно все равно, что огромная библиотека фильмов формировалась годами, а то и десятилетиями, и не найдется, возможно, ни одного человека в мире, который мог бы знать ее наизусть целиком, чтобы точно знать, где и за что может прилететь. Вам просто прилетает за то, что кто-то что-то увидел. Иногда причем — буквально «что-то», как это было в случае с запретом фильма «Айта». Это не рекомендательная система — это система запретительная. Проще говоря, инструмент цензуры. По поводу цензуры — добро пожаловать в Конституцию РФ, верховный закон государства, статья 29.

В комментариях к предыдущему репосту справедливо заметили, что насчёт прозрачности американской системы рейтингов не всё так просто — и порекомендовали документальный фильм Кирби Дика This Film Is Not Yet Rated. Фильм действительно отличный, и он заслуживает отдельного разговора.

Итак, Дик нанял частного детектива Бекки Алтринджер, чтобы та деанонимизировала членов рейтинговой комиссии CARA — той самой, что присваивает фильмам G, PG, PG-13, R и NC-17. MPAA десятилетиями утверждала, что рейтеры — это «обычные американские родители с детьми от 5 до 17 лет», чья анонимность защищает их от давления студий. Расследование показало иное: у одного рейтера дети были 22 и 25 лет, другой работал в комиссии девять лет при формальном лимите в семь, третий вообще не имел детей и параллельно писал сценарии. Никакой подготовки в области детской психологии или медиаграмотности не предусматривалось — люди просто приходили и начинали выставлять рейтинги.

Но главное разоблачение касалось двойных стандартов. Мэтт Стоун из South Park рассказал показательную историю: когда его независимый фильм Orgazmo получил NC-17, он спросил, что вырезать. Ответ MPAA: «Мы не можем сказать, что именно — иначе мы станем цензурой. Проблема в общем тоне фильма». Два года спустя Стоун сдавал South Park: Bigger, Longer & Uncut через Paramount — и получил NC-17 шесть раз подряд. Разница была колоссальной: для студийного проекта Paramount комиссия (через юристов) выдавала конкретный список правок — посекундный тайминг того, что вырезать, чтобы получить рейтинг R, а независимым авторам такой «премиум-сервис» не полагался.

Академическое исследование 2010 года подтвердило эти наблюдения цифрами: фильмы студий-членов MPAA получают рейтинг R на 7% реже, чем сопоставимые независимые картины. В пограничных случаях разрыв достигает 24%. Для сравнения исследователи проверили государственные рейтинговые системы Австралии и Онтарио — там подобной предвзятости не обнаружилось. Отдельная история — перекос в сторону наказания сексуального контента при попустительстве к насилию. По данным самой MPAA, NC-17 «за секс» выдавался в четыре раза чаще, чем «за насилие». Кимберли Пирс рассказывала, что в Boys Don't Cry сцену жестокого убийства комиссия пропустила без вопросов, зато потребовала сократить сцену оргазма — снятую исключительно крупным планом лица актрисы.

Фильм Дика вышел в 2006-м, а уже в январе 2007-го глава MPAA Дэн Гликман объявил о реформах — первых за почти сорок лет: впервые с 1968 года правила рейтингования опубликовали онлайн, кинематографистам разрешили ссылаться на прецеденты при апелляции (раньше это было запрещено), имена трёх старших рейтеров стали публичными, формализовали сроки работы в комиссии.

Что не изменилось? Основной состав рейтеров по-прежнему анонимен. В апелляционной комиссии доминирующее большинство голосов по-прежнему принадлежит представителям крупных студий и кинотеатральных сетей. Корпоративная порука никуда не делась. Системного решения проблемы «студии vs независимые» не предложено. Перекос «секс опаснее насилия» никуда не делся — исследование Анненберга 2013 года показало, что уровень огнестрельного насилия в фильмах PG-13 утроился с 1985 года и теперь превышает исторические показатели R-рейтинга.

Интересно, что стриминги начинают менять расклад: например, Blonde с Аной де Армас вышел с рейтингом NC-17 — и небо, в общем-то, не упало на землю. Хотя Netflix поначалу тоже испугался и пытался заставить режиссера перемонтировать фильм (релиз даже переносили), но в итоге платформа просто выложила версию NC-17. Коммерческая «смерть», которой пугали кинотеатры, на стриминге не сработала.

Так что с комментарием отчасти соглашусь: система MPAA не так прозрачна и справедлива, чем может показаться из репоста, но, во-первых, работа идёт, а, во-вторых, разница с российской ситуацией действительно фундаментальна. В США рейтинг — это предмет публичной дискуссии, индустриального торга и бизнеса. В России — это минное поле, на котором «неподобающий контент» может стать поводом не для маркировки, а для уголовного дела.

Если сцена в закусочной из новой серии Pluribus показалась вам знакомой, вам не показалось!

(на всякий случай под кат, серия всё-таки только сегодня вышла)

В феврале хочу пересмотреть на большом экране в сербском кинотеатре тот фильм со Скарсгардом, Фаннинг и Рейнсве, как же он назывался... Ах да, точно