Об означающем без означаемого в городской политике Петербурга

Все мы на прошлой неделе смогли стать свидетелями двойного уродования фасада дома 11а на улице Маяковского 👆

Мне хотелось бы затронуть два аспекта произошедшего.

Во-первых, эстетический диктат, но это тема достаточно скучная. Кого удивишь тем, что вкус чиновников порождает кадавров? Ну да, так и есть. Они стараются славировать между своими невысокими представлениями о вкусах горожан и собственными, часто ещё менее взыскательными, эстетическими потребностями. Однако само по себе это проблема не самая большая — ценность «красивого» часто преувеличивают. Важнее сам факт диктата. Мы решили, что будет вот это. Но акт творения художника, который есть тоже насилие, имеет принципиально другую природу. Он принудителен к окружающим, но может рождать новые смыслы, быть смелым, вызывать как раздражение, так и одобрение. А вот со стороны эстетической диктатуры людей из Смольного я бы рекомендовал воздерживаться зрителей и читателей.

Важнее другое. Обратите внимание, как закрасили Хармса. Посмотрите на фасады этого дома, на фасады домов в центре города. Посмотрите на бесчисленные двери, разукрашенные тегами — что вы видите?

Городские власти аппелируют к закону. Мол, суровый, но неотвратимый. Но это ложь. Не ложь конкретного человека даже, а ложь всей бюрократической машинерии. А правда в том, что им плевать и на город, и на состояние фасадов, и на активистов (неважно противников или сторонников), и на Хармса.

Правда также в том, что весь Смольный не дал вразумительного ответа на простой вопрос: что делать с искусством, когда оно появляется на фасаде здания? Честный ответ, который они имеют, но постеснялись (хотя и не очень сильно) сказать совсем открыто: мы будем закрашивать все и всегда, потому что не знаем мнения горожан и не стремимся его узнавать.

Городская власть не стесняется, когда речь идет о махинациях с годами постройки исторических зданий, об отсутсвии социальной инфраструктуры рядом с новыми ЖК или можно даже намыть гектары земли, кардинально ухудшив всю ситуацию в Финском заливе и устье Невы. Но стесняется прямо высказать горожанам свою позицию по такому простому вопросу: что же делать со стрит-артом?

Потому что высказанной позиции можно оппонировать. Как спорить с бубнежом про пункт 10, положения 210-3, принятого Постановлением правительства? В общественной жизни спорят не с законами, а с проблемами, а законы — результат общественного консенсусса по этим проблемам.

Город разваливается от ужасного управлениия сферой ЖКХ. Людей убивают сосульки, но единственное решение, которое может принять власть, это «восстановить законность» через суд заставив закрасить устраивающее почти всех изображение.

Вы настоящие герои! Триллион городского бюджета, город объект ЮНЕСКО и 5 млн населения в надежных руках.

Законы, которыми вы прикрываетесь, есть, но за ними пустота. Потому что за законами, чтобы они работали, должны стоять ценности и общество, которое понимает, почему эти законы приняты и для чего они нам нужны. За вашими законами нет ничего. Они — означающее без означаемого.

​Сейчас заниматься политикой в России трудно, опасно и порой кажется, что бессмысленно. Тех, кто открыто выступает против «спецоперации», власти пытаются выгнать из страны, а тех, кто остается несмотря на угрозы, посадить в тюрьму.

И все же есть люди, которые стоят на своем. Сооснователь движения «Время» Антон Горбацевич участвует в довыборах муниципальных депутатов в Санкт-Петербурге (мы писали о них тут) — он выдвигается в округе №7 на Васильевском острове. За несколько дней он собрал подписи жителей в поддержку своего выдвижения и теперь ждет регистрации.

Мы спросили Антона, зачем участвовать в выборах после 24 февраля. Читайте, что он думает об этом, в коротком интервью👇

Зачем участвовать в выборах после 24 февраля? Каким образом можно привлечь внимание к местной политике, когда фокус большинства людей смещен в сторону войны и муниципальная политика кажется особенно мелкой?

Уровень выборов не важен, важно выразить свою позицию — показать, что ты есть. 11 сентября можно будет это сделать. Прийти и проголосовать — это гражданское действие, за которое сегодня власти ещё не преследуют. Такой возможностью надо пользоваться. И избирателям, и политикам.

Кажется, что независимые муниципальные депутаты, если они не имеют большинства в совете, сильно ограничены в своих возможностях. Согласен ли ты с этим утверждением и, если да, как тогда планируешь использовать свой мандат?

Все так и есть. Сегодня я не иду на выборы, чтобы устанавливать лавки или выбирать цвет забора. Когда твоя страна агрессор, об этом надо говорить. Молчание сегодня убивает абсолютно не метафорично. Мандат муниципального депутата только лишь даёт трибуну, с которой тебя услышит больше людей. Смешить избирателя обещаниями с теми полномочиями, что остались у петербургских муниципалов, по меньшей мере непорядочно.

Три вещи, которых не хватает Петербургу?

Ограничусь политическими хотелками.
🔹Живого губернатора, а не политического импотента, коим является сегодняшний градоначальник.
🔹Независимого парламента, в котором будет место дискуссии.
🔹Опять же независимой местной власти, которая реально бы представляла жителей и отстаивала бы их интересы, а не была дурачками на побегушках у Смольного.

А вообще сейчас есть только одна вещь, которой не хватает каждому городу — мира: закончите войну, остальное поправимо.

Как сейчас можно помочь твоей кампании?

Сейчас я жду результатов проверки подписей и решения о регистрации меня кандидатом. В первых числах августа будет понятно, какое оно: положительное или нет. Если да, то нужны будут деньги на печать АПМ (агитационно-печатного материала, — прим. редактора), волонтеры и агитаторы — если есть время и желание, присоединяйтесь!

Останется меньше месяца на все про всё. Это немного, но достаточно для победы!

Сегодня завершилась моя маленькая предвыборная авантюра - 2022

Уже в городском суде отказали в апелляции на решение Василеостровского суда. В суды я пошел, потому что решение избиркома меня не регистрировать в качестве кандидата в депутаты МО№7 (Василеостровский район Петербурга) ничем, кроме как желанием сделать выборы стерильными для кандидатов от партии людоедов, не мотивировано. Иллюзий, что суд разберется и вынесет какое-то адекватное решение, у меня не было, но идти надо всегда до конца, иначе и затевать какую-то движуху не стоит.

Из забавного, первый раз за мою практику участия в выборах и судах по ним избирательная комиссия оформила возражение на иск, которое чудесным образом слово в слово перекочевало в решение «независимого» суда. Судья это, даже, не скрывал: «ну, там в принципе будет все то же, что и в возражении. Иначе быть не могло». Конечно, могло, если бы у судей были яйца, капельку уважения к себе и закону, и хоть чуть-чуть субъектности. Да, про забавное, в этом возражении представитель избиркома перепутал фамилии кандидатов, и ошибка из возражения на иск благополучно перекочевала в возражение на апелляцию. Хорошая иллюстрация компетенций людей, отвечающих сегодня за выборы и снимающих тебя с выборов за не там поставленную запятую.

Толком не начавшаяся кампания, показала как минимум две вещи, первое — власти до сих пор, имея невиданный арсенал инструментов против независимых кандидатов, все равно дико бояться любой конкуренции; второе — несмотря на, казалось бы, вездесущую апатию и насаждаемое сверху отвращение к политике в обществе есть запрос на политиков здорового человека. Засаживая за решетку или выдавливая оппозицию за границу, власти только расчищают поле для новой поросли, которая будет радикальнее, умнее, отважнее и в конечном счете эффективнее.

Подробно о своей мотивации участия в этом безнадежном деле рассказал в интервью The Village.

Спасибо Марку Белову и Виталию Боварю за помощь.

Сегодня четвёртое сентября, и немногие материалы в медиа посвящённые бесланской трагедии, уползли в конец ленты до следующего года.

У меня самого был такой материал, который хотелось, чтобы прочли все, но прочли очень немногие. Вообще, я не вау-интервьюер, но это та моя работа, которой я могу гордиться - просто потому, что она есть и она сделана по поводу уникальной книги.

Я уже говорил здесь, что Феликс Сандалов - гениальный издатель, вот бывает, что ты видишь писательский талант, органический, природный, а это - издательский. Одна из его граней - продюсирование книг, нонфикшена, которого нет, но который должен быть. Так, накануне пятнадцатилетия бесланской трагедии, он уговорил Ольгу Алленову, журналистку Коммерсанта, свидетельницу тех событий, написать книгу о тех днях. На фоне статьи Алексея Поляринова «Культура и трагедия», когда все сетовали на отсутствие книг о страшных событиях недавней истории России, появление маленькой «Форпост. Беслан и его заложники» было оглушительным: как появление материи из антиматерии, слова на месте вакуумного умолчания.

После чтения книги, стало очевидным, что необходимо поговорить с Алленовой, сделать с ней интервью. Это настоящий авторский подвиг, с каждой страницей книги ты понимаешь все острее, какой огромной ценой далась ей эта книга, сколько она вложила в неё. Таким и вышел разговор: прямым, серьезным, честным.

Сейчас многие стали смеяться над письмом из точки травмы, мол, сколько можно. Но случай Алленовой именно такой, где стоит попридержать иронию и послушать как человек регистрирует эту боль в себе, как она живет и не уменьшается со временем. Это похоже разве что на Дидион, но с другого угла.

Вот тут ссылочка. Строгие 18+ и читать хотя бы в минимально стабильном эмоциональном состоянии.

https://m.vk.com/@izdaniya-intervu-s-olgoi-allenovoi-avtorom-knigi-forpost-beslan-i-ego?context=author_page_date&ref=author_page

Посмотрите. На канале у Екатерины Гордеевой учитель Григория Юдина социолог и исследователь старости Дмитрий Рогозин

Для себя сделал пару заметок.

▪️война должна вызвать у «патриотически» настроенной прослойки общества — эйфорию, которая выводит из депрессии, ты гордишься страной, армией, президентом за которого ты голосовал, и конечно собой потому что сделал правильный выбор. Для других — несогласных с действиями власти, наоборот депрессия естественное состояние, в которое ты попадаешь когда не можешь повлиять на ситуацию. то есть в первом случае, количество депрессивно настроенных граждан должно резко упасть, если действительно большинство поддерживает войну, а во втором возрасти. но опросы показывают что нет никакой диспропорции , что довоенные значения на тех же уровнях.

▪️в ситуации в которой оказалось российское общество, даже официальные цифры людей которые публично не согласны с действиями власти огромные — 10-20%, учитывая то, что иное мнение сегодня административно и уголовно наказуемо. Нет социально ободряемого поведения, есть административно одобряемое, а разница в этом разительная.

▪️сегодня у нас нет права на ошибку, а тем более ошибки, даже, в обыденной жизни, на тебя вешают ярлык, даже, самые близкие люди, изменение позиции или жизненного подхода воспринимается, либо как слабость, либо как лицемерие. Общая истерия как следствие этой беды.

▪️и, конечно, тезис про то что милосердие всегда важнее справедливости. справедливость недостижима и всегда связана с насилием, а насилие порождает очередной виток ненависти, и так без конца. Милосердие же напротив позволяет разорвать этот порочный круг и создать условия для диалога.

▪️без живого общения не возможен прогресс, в разговоре с самим собой ничего нового родиться не может. Кстати, именно за это свой хлеб и получают психологи

▪️общение со стариками прежде всего нужно нас самим, старики без нас обойдутся. Мы от этого общения можем получить несоизмеримо большую пользу. Причины современных событий, в том числе из-за того что мы и как общество, и как индивиды не общались или общались мало с теми, кто видел ужасы войны и никогда не желал бы ее повторения.

С командой исследовательского центра «Коллективное действие» берёмся за самые разные вопросы policy. Один из самых проработанных и глубоко нами изученных — это проблема введения системы распознавания лиц в российских городах. Она уже вовсю функционирует в Москве, и активно внедряется в Петербурге. Почему это именно проблема, а не благо?

В разговоре с Иваном Бегтиным, экспертом в области открытых данных, и Саркисом Дарбиняном, сооснователем «Роскомсвободы» разбираем разные сценарии киберпанка:

🔹 Выступать против системы распознавания лиц — ретроградство?
🔹 Будут ли использовать камеры, чтобы находить уклоняющихся от армии?
🔹 Поможет ли система распознавания лиц защитить школьников от шутингов?
🔹 Почему силовики не боятся, что технология обернется против них самих?

https://youtu.be/hxxVFdUPoN4

Например, чтобы оставить одежду в библиотеке им. Маяковского на Фонтанке нужно воспользоваться либо электронным читательским, что вполне разумно и удобно, либо есть вариант посветить лицом. Выбирать пока что нам.

Рано утром возвращался с дачи, все лица такие смурные, печальные, напряженные. Уже в вагон метро зашёл молодой человек и просто улыбался людям, это было настолько заразительно, что я при всей своей утренней грусти и бесконечных размышлениях тоже улыбнулся. Было так просто и приятно. Делитесь улыбкой. Серьёзное ебало вряд ли кому-то помогло, а вот простая улыбка может даже кого-то спасла.

Тарас Шевченко