Контекстный коллапс — ситуация в медиа, когда один и тот же пост одновременно попадает в разные аудитории с разными нормами. Когда люди читают тексты, они учитывают и предполагаемый контекст: цели автора, интонацию, ценности. Если контекст не считывается, смысл поста расползается и вспыхивает спор.

Если вы не психолог, вы, скорее всего, не знаете, что один из моих последних постов разлетелся по десяткам психологических каналов и активно обсуждался. Где-то — позитивно, где-то — с осуждением. В целом ничего удивительного, но выходные пришлось потратить на разгребание кучи комментариев — часто не самых приятных.

Я не ждал такого ажиотажа и внимания к себе. Я, в принципе, человек тревожный и не люблю спорить или что-то доказывать. Мне нравится искать новости, и хочется, чтобы люди интересовались социальными темами — терапией и наукой, обсуждали, думали, искали решения.

Я попадал в подобные ситуации много раз и за восемь лет работы привык и к хейту, и к глупым набросам, и к каскаду возмущения. Но меня по-прежнему расстраивает искажение моих намерений. Сторонние люди, которым просто не понравился мой пост, приписывают мне произвольную мотивацию: от сознательного чёрного пиара до жажды хайпа.

При этом жаловаться и обижаться бессмысленно — так устроены соцсети. Я и сам иногда веду себя похоже. И это точно не остановит меня заниматься медиа-работой и публиковать новости, которые кажутся мне социально значимыми.

Мои друзья психиатр Настя Кудрявцева и психолог Эмилия Стрижнева сделали список проверенных специалистов, работающих с хронической болью.

Редкое направление — мало ли кому нужно. Делитесь и добавляйте в закладки.

Вышел важный для меня труд — разбор того, как современные сериалы влияют на человека и общество с психологической точки зрения. Это самый большой и подробный анализ исследований по теме на русском языке.

Пожалуйста, не поленитесь: прочитайте, поставьте лайк и поделитесь с теми, кому тоже может быть интересно. Я буду рад любой обратной связи, а в течение недели опубликую ещё несколько тейков, которые не вошли в статью.

https://news.1rj.ru/str/pure_cognitions/4781

— Я всю жизнь верю, что в основе всего — свет. Не мрак, а именно свет.

Эрик Булатов, 1933 — 2025

Новый и последний выпуск моей передачи «Психология будущего», в котором я обсуждаю с талантливой специалисткой по зависимостям Таней Волк программу «12 шагов».

Внутри: зависимости и как их лечат; «12 шагов» и как они работают; много ли в «шагах» религии и что у них взяла современная психотерапия.

Для меня тема не проходная, во время учёбы на бакалавриате я год работал волонтёром в наркологическом центре. Со многими реабилитантами сдружился, хотя сам никогда не употреблял. Всем, кто выздоравливает и трезвый, — привет и респект!

https://youtu.be/3z4UEOSy_kc

Сложно найти лучший пример того, как «12 шагов» изменили жизнь человека, чем судьба актера Роберта Дауни-младшего.

Он много лет страдал химической зависимостью, сидел в тюрьме, как говорят сегодня: «был отменён», потерял карьеру и репутацию. Однажды его нашли полуголым в кровати одиннадцатилетнего ребенка — Дауни в изменённом состоянии вломился в чужой дом и отключился.

С раннего детства возле актёра были люди, принимавшие наркотики. Родной отец Роберта, Роберта Дауни-старший — наркоман с многолетним стажем. С восьми лет отец давал мальчику марихуану на вечеринках. Актер рассказывал: «Когда мы с отцом начали принимать вместе наркотики, это выглядело так, словно он выражает свою любовь единственным известным ему способом». Такой образ жизни превратился в зависимость.

Когда Роберт подрос, он начал искать особых друзей — со-употребителей и дилеров. Каждый вечер он начинал со спиртного и делал «тысячу звонков в поисках наркотиков».

Переехав в Голливуд и став актером, Дауни-младший попал в новую группу зависимых. В круг его близких друзей вошли звёзды, любившие выпить и употреблявшие наркотики: Кифер Сазерленд, Мел Гибсон и Роб Лоу. Дауни быстро опускался на дно, его все чаще арестовывали.

Суд несколько раз направлял его на программу реабилитации и, в итоге, достигнув своего дна, Дауни-младший решил, что пора завязывать. Тогда актер нашел себе другую компанию, помогавшую держаться от наркотиков подальше, — сообщество «12 шагов» (AA/AN).

В целом, Дауни приписывает свою трезвость сочетанию 12-шаговых программ, йоги, медитации и терапии. Фанаты же часто цитируют его фразу, вписывающуюся в 12-шаговый нарратив: «Помни: то, что ты достиг дна, ещё не значит, что ты обязан там оставаться».

***

Мой разговор со специалисткой по зависимостям, психологом Таней Волк о программах AA/AN — тут.

Не по своей воле в прошлом году пришлось разобраться, как переживать утрату. Зато сейчас оказался полезен «Таким делам» в их новом, большом материале — с моим комментариями.

Люди, которые переживают суицид близкого, остаются один на один со своим горем. Без поддержки они утопают в чувстве вины и ненависти к себе — что недосмотрели, недолюбили, не спасли. Это повышает риск развития ментальных расстройств и даже может спровоцировать собственный суицид.

«Такие дела» поговорили с людьми, близкие которых выбрали уйти из жизни, и узнали у психологов, как помочь горюющим.

Распространение социальных норм через сериалы

Массовый телевизионный контент часто становится носителем определённых мировоззрений, которые аудитория перенимает. Особенно сильно сериалы влияют на отношение к социальным группам и уровень толерантности.

Исследования американского телевидения 1970–2000-х годов показали связь: когда на экранах мало женщин, представителей расовых или сексуальных меньшинств, в обществе снижается терпимость. При разнообразии же персонажей телевидения социальная толерантность растет. И тут надо понимать: люди не начинают резко любить геев или чёрных, повышается лишь их терпимость к «другим». Мне не нравится «этот самый», живущий через дорогу, но и убивать его я не хочу.

Американский политолог Джеремайя (Дж.) Гарретсон выяснил, что при высоком уровне репрезентации (когда в сериалах регулярно появляются сильные женские персонажи, герои разных рас и ЛГБТ-персонажи) у активных телезрителей формируются более принимающие взгляды по отношению к соответствующим группам.

Если в прошлом консервативные шоу закрепляли стереотипы, то современные сериалы — «Оранжевый — хит сезона» (Orange Is the New Black), «Поза» (Pose) и др. — напротив, продвигают идею равенства и уважения к различиям.

Такое влияние заметно в среде, где прямой контакт с меньшинствами ограничен: там телевизионные образы становятся первым опытом «знакомства» с другой группой и могут уменьшать предубеждения. Например, популярный американский ситком 1990-х «Уилл и Грейс» (Will & Grace) с центральными гей-персонажами часто рассматривают как фактор, повысивший принятие ЛГБТ в США. Феномен даже окрестили «эффектом Уилла и Грейс». Аналогично, турецкие и индийские сериалы, экспортируемые в другие страны, знакомят зарубежную аудиторию с культурой и бытом этих стран, что способствует межкультурному пониманию.

Впрочем, эффект может быть и обратным: сериалы, эксплуатирующие стереотипы, например, демонизирующие определённые национальности в боевиках, способны подпитывать предубеждения.

* ЛГБТ-персоны могут пониматься российскими властями как часть «международного движения ЛГБТ», которое признано в России экстремистской организацией (деятельность запрещена на территории РФ).

** Моя статья о влиянии сериалов на человека и общество — здесь.

Чуть не пропустил интересную новость: оказывается, после масштабного сокращения бюджетных мест в российских вузах Минобрнауки хочет ограничить даже платные места на некоторые направления.

Среди таких направлений: журналистика, психология, экономика, реклама, этика, зарубежное регионоведение, архитектура, издательское дело, публичная политика и др. Ещё раз: на данные специальности нельзя будет поступить даже платно. В большинстве организаций их уберут или сильно сократят.

Собственно, идем в сторону советских времен, когда стать психологом или философом могли только 10-15 москвичей на всю Россию.

Вот таких комментариев очень много.

Действительно, теперь за прилавком будут стоять люди не с психологическим, а с математическим образованием (или какое там останется дозволенным?). А то и вовсе без образования.

Лучше так, чем создавать рабочие места, улучшать качество вышки, развивать профориентацию, финансово стимулировать начинающих специалистов...

Если без пост-иронии: люди готовы платить за образование, а вузы — его организовывать. Но государство зачем-то решило вмешаться, с якобы благими намерениями.

На заре своего студенчества я любил ходить на разные конференции, симпозиумы и конгрессы. Но не из-за лекций или знаний, а из-за еды.

Первый раз всё было по чесноку. Увидел в ленте объявление, что два американских психолога проведут в СПбГУ встречу о лечении наркозависимости. Я тогда очень интересовался этой темой, поэтому и пошёл. Содержательно вышло круто: о когнитивной терапии я подробно узнал именно тогда. И подача, и аргументация, и научная база сильно отличались от университетских и местных лекций.

Но ещё больше меня поразил фуршет: бутерброды с лососем, фрукты, горячие и холодные напитки (софт). Поел от души — что скрывать.

Дальше уже стал прицельно мониторить: если конференция, смотрю, чтобы был кофе-брейк. Если он указан, то быстро вписываюсь. Бегу.

Как правило, на таких мероприятиях подавали лёгкие закуски: пирожки, чай и кофе. Но иногда попадались и легенды: мини-бургеры, сладости, соки и даже редкие минеральные воды. Что-то удавалось забрать с собой — например, те же пирожки или воду.

На самих лекциях, понятное дело, тоже сидел, слушал. В каких-то вещах стал лучше разбираться, хотя стоящего контента попадалось немного.

Так продолжалось несколько лет, пока мне не надоел формат с одними и теми же лицами среди спикеров и, самое главное, пока у меня не появились собственные деньги на аналогичную еду.

Странно, но теперь кажется, что это было прикольно. Ностальгия, чёрт возьми.

И напоследок — худшее и лучшее мероприятие по фуршетам.

Худшее: какой-то психиатрический конгресс. Обещали целый обед, но в итоге, узнав, что я — студент, тупо послали, заявив, что «другим обед нужнее». Логику не понял до сих пор.

Лучшее: смутно помню точную тему, но раздавали сок «Я» в стеклянных бутылочках и пирожки с картошкой. Наелся до пуза.

Фото: конференция ассоциации КПП, 2019-й год.

Ещё немного о сериалах: влияние телевидения на общественные дискуссии и политику

Резонансные сериалы часто становятся триггерами общественных дискуссий о важных темах — от психического здоровья до политики. Хороший тому пример — «13 причин почему» (13 Reasons Why), который после выхода первого сезона в 2017-м году вызвал бурю дискуссий о проблеме суицида среди молодёжи во многих странах.

С одной стороны, шоу привлекло внимание к теме буллинга и депрессии, побудив школы и родителей говорить с подростками о психическом здоровье. С другой — художественные решения авторов породили споры о «романтизации суицида» и в итоге повлияли на политиков: например, в Австралии и Новой Зеландии регуляторы ввели для шоу строгие возрастные рейтинги.

Другой пример — сериал «Эйфория»* (Euphoria), вызвавший мировую полемику вокруг наркомании и сексуального поведения подростков: зрители и чиновники спорили, нужно ли ограничивать показ настолько откровенного контента, одновременно признавая, что сериал поднял важные проблемы, о которых раньше почти не говорили.

В США политическая драма «Западное крыло» (The West Wing) в 2000-е создала поколение зрителей, идеализировавших образ «правильного» президента и работы Белого дома. Многие молодые люди признавались, что сериал вдохновил их пойти на госслужбу. Позднее более мрачное шоу «Карточный домик» (House of Cards), наоборот, усилило цинизм по отношению к политике, показав её грязной и манипулятивной. Исследователи отмечают, что поклонники House of Cards демонстрируют более высокий уровень недоверия к институтам власти, хотя причинно-следственную связь здесь доказать сложно.

Иногда сериалы становятся частью политической пропаганды. Например, в России в последние годы производятся сериалы о спецслужбах и войнах, которые транслируют официозные идеи: героизацию армии, отрицание западных ценностей и прочее. Также в России, как и в Китае, государство тщательно цензурирует зарубежные и локальные сериалы, поощряя только те, которые вписываются в «полезные» нарративы — например, исторические драмы без «неправильных» интерпретаций, сюжеты без чрезмерной свободы нравов и т. п.

* На 2025 год в России сериал «Эйфория» легально доступен в сильно цензурированной версии.

** Моя статья о влиянии сериалов на человека и общество — здесь.