Звучит как начало математической задачи

Это вам за то, что не молитесь!

Сир, кругом измена!

Друзья, мы (наконец-то!) выложили запись второго вебинара ААРР «Наука и искусство»: почему мне это (не) подходит?», который мы провели совместно с Дмитрием Булатовым (канал Дмитрия, проект «Правила беспорядка»), Марией Туркиной (арт-резиденция «Гало») и Лидией Гуменюк (EcoArt Санкт-Петербургской международной арт-резиденции). Все наши вебинары опубликованы здесь.

Напоминаем, что уже 11 ноября состоится наша третья встреча «Искусство и территория: уместность резиденциальных форматов» про сайт-специфичность и работу с местом. Зарегистрироваться можно по ссылке.

Приятного просмотра!

#деятельность_ААРР

По своим делам смотрю общероссийский классификатор видов экономической деятельности (ОКВЭД). В целом – бюрократический, сухой документ. Но не без озарений, конечно:

96.09 Предоставление персональных услуг:
– услуги наемных писателей;
– услуги платных туалетов;
– услуги по оборудованию квартир картинами, карнизами, вешалками и др. предметами.

Короче, вы поняли, господа писатели и художники.

Увидел рецепт, попробовал. Мне понравилось!

У Пабло Пикассо был револьвер, заряженный холостыми патронами, из которого он стрелял в тех, кто спрашивал о смысле его картин. 1958 год.

Deep media studies. В Москве камерунца приговорили к трём годам тюрьмы за превращение рублей в доллары. Мужчина обещал магическую трансформацию денег после выдержки купюр в фольге со специальным порошком и водой. По его методике, 5 тысяч рублей можно было "превратить" в $100 или 100 евро. Таканг убедил одного из москвичей передать ему 1,7 млн рублей для такого превращения.

Современное искусство - живи!

Вниманию друзей и коллег, работающих в области Art&Science и технологического искусства! Сегодня только хорошие новости. Продлён приём заявок на конкурс междисциплинарных проектов в области искусства, науки и технологий "Правила беспорядка". Чтобы у всех желающих было достаточно времени на качественную подготовку материалов, дедлайн приёма заявок продлён до 30 ноября.

Напоминаю, что у художников есть возможность реализовать новый проект или завершить начатый, получив финансирование в размере 260 000 рублей. По итогам отбора будут выбраны три проекта. Победители посетят резиденцию в Перми для сбора материалов и работы в лабораториях Пермского Политеха. Помимо указанного бюджета на продакшн, финалисты получат кураторскую поддержку, а также оплату дороги, проживания, транспортных расходов и страховки. Итоговая выставка и конференция летом 2026 года.

Форма заявки и инфо о программе опубликованы на сайте конкурса
Срок подачи – до 30 ноября 2025 года

Каждый раз, слыша из уст гида фразу "Кёнигсберг – город Канта" или читая об этом в "исторических" документах, я корчился от чувства неполноценности. Перед моим взором представали просвещённые кёнигсбержцы. Они чтили своего знаменитого земляка и бережно лелеяли память о нём. Не чета нам, убогим. Короче, мои судороги продолжались ровно до того момента, пока когда-то я не прочитал сухие свидетельства историков (Карль, Бахтин).

Свидетельства таковы: "Иммануил Кант (1724-1804), этот великий сын Кенигсберга, был в нём практически забыт до 1920 года. Все пять домов, в которых он в то или иное время проживал, были или полностью перестроены, или снесены. Не сохранился также дом, который находился в собственности самого Канта. После его смерти дом купил купец Иоганн Кристоф Рихтер и в том же году (1804) перепродал его трактирщику Иоганну Людвигу Мейеру за цену вдвое больше той суммы, которую заплатил Кант. В доме расположился трактир. 30 августа 1836 г. дом был куплен правительственным советником Карлом Фридрихом Шаллером на аукционе и в тот же день перепродан врачу Карлу Густаву Деббелину, который устроил в саду баню, а в доме - справочное бюро. Наследник Деббелина в 1881 г. продал дом соседней фирме Бернгарда Лидтке, который снес здание в целях расширения производства. Еще раньше сад Канта, находившийся за домом, был отделен и застроен большими деловыми домами. Это кажется невероятным, но во всем городе не нашлось никого, кто бы попытался сохранить дом в нетронутом состоянии.

Дом друга Канта, Карла Адлера, где Кант любил останавливаться, также был снесен. Что касается "Домика Канта" (дом лесничего Вобзера, находившейся в районе Модиттена), где любил отдыхать и творчески работать Кант, то к XX веку от него ничего не осталось. Этот дом также был снесен, и на его месте построено новое здание лесничего. Позже в нем был устроен ресторан.

Тоже самое с могилой Канта и с его памятником, который был установлен только спустя 60 лет после смерти философа. Как пишет Карль, кенигсбергская общественность относилась к установке памятника не просто равнодушно, но даже с враждебностью. В 1880 г., когда прокладывали улицу Шлоссштрассе, памятник был разобран, и Канта заколотили в деревянный ящик (какой живописный образ!). Горожане долго отводили душу в остроумии по этому поводу, но в конце концов благополучно забыли о нем. Лет через 15 случайно был обнаружен ящик, в котором находился памятник Канта. Было решено вновь установить его, для чего опять была назначена комиссия по установке памятника. Наконец, было найдено самое скромное место на Парадеплатц (из сердца вон из глаз долой), которую посещали лишь няни и влюбленные парочки.

Сегодня целый день провёл в ГЭС-2. Обсуждали с коллегами вопросы идентичности. На фото - работа неизвестного*, но замечательного автора. Анатомическая мухоморная крыса. Работа выполнена в технике вышивки гладью на черной ткани, натянутой на пяльцы.

*Автор - Джейн Барнетт (Великобритания)

Чёртовы новости. Сегодня умер Стив Куртц – художник, активист и один из основателей легендарного коллектива Critical Art Ensemble. Эту группу он создал в 1987 году вместе со Стивом Барнсом – они работали в разных медиа на пересечении искусства, науки, технологий и политического активизма. В своих проектах САЕ показывал, как можно использовать подходы критической теории в области Art&Science. Выставлялись они повсюду, их книги о тактических медиа и электронном сопротивлении до сих пор считаю ключевыми для понимания природы технологического искусства. Когда в 2001 году я начал работу над антологией "Biomediale. Современное общество и геномная культура", Куртц одним из первых оказал мне поддержку и связал меня с местным активистским движением. Он был прекрасным и умным собеседником, очень веселым и саркастичным профессором – образ, который мне оказался внутренне очень близок. Себя он называл художником, философом и по совместительству посудомоечной машиной. До встречи, Стив.

Стив Куртц. Автор фото: Рич Пелл.

Сотрудники милиции ведут разговоры с участницей конкурса Мисс бюст-22 под наблюдением заинтересованного репортера, Москва 1992 год

Эпоха 90-х

Прилетел из МСК. Господи, как хорошо дома!

Вниманию друзей и коллег в Калининграде! В среду, 19 ноября, в Доме китобоя я прочту лекцию «Советские звуковые машины».

Лекция будет посвящена становлению экспериментального звука в Советском Союзе на стыке утопии и инженерного эксперимента. От «шумовых» оркестров 1920-х до научных лабораторий 1970-х проследим, как советская мысль стремилась не просто конструировать звук, но и проектировать через него новое восприятие мира.

Особое внимание будет уделено феномену звуковых машин – механических и электронных устройств, объединявших собой искусство и науку, тело и технологии. Эти аппараты стали метафорами эпохи, когда звук понимался как сила, способная формировать коллективное сознание.

Опираясь на архивные источники и записи, рассмотрим, как советская звуковая утопия предвосхитила многие направления современных звуковых практик – от DIY-подходов и алгоритмической музыки до медиа-арта.

Когда: 19 ноября (ср), 18:30
Где: г. Калининград, Дом китобоя, пр-т Мира 9.
Инфо и регистрация – здесь

В эфире – клуб любителей интересных бесплатных книг. Сегодня предлагаю вашему вниманию сборник “Archiving Activism in the Digital Age” (“Архивирование активизма в цифровую эпоху”, 2024, 156 pages), изданный Институтом сетевых культур под редакцией Даниэле Салерно и Анн Ригни. Книга исследует, как в цифровую эпоху активистские архивы возникают вне институций и часто в условиях политической нестабильности. Авторы анализируют неофициальные проекты по оцифровке редких изданий и локальных коллекций, которые сохраняют культурную память сообществ и обеспечивают доступ к знаниям вне крупных платформ.

В сборник включены кейсы из Турции, Афганистана, Великобритании, Испании, Нидерландов и США, показывающие, как цифровизация меняет способы хранения, распространения и защиты материалов. Исследование демонстрирует, что такие инициативы становятся важными точками критического взаимодействия и дают возможность переосмыслить роль архивов в современном обществе.

Книгу можно скачать здесь.
Б-Е-С-П-Л-А-Т-Н-О!

Заходите, гости дорогие!

Эрик Булатов:
— В пятьдесят восьмом у нас в Суриковском я возглавил бунт против навязанных нам педагогов-сталинистов, за возвращение изгнанных, например, Дейнеки. Было собрание. Я выступил один раз мягко, а в конце разошелся, сказал жестко: не будем ходить на занятия к этим, если они не уйдут. И Вася Ситников, художник, который работал там лаборантом, подбежал ко мне: "Держись, у меня на чердаке пулемет стоит!"

Вася был не от мира сего. Комнатушка его кишела клопами; чтобы не кусали, он спал в чулках на руках и голове. Пришел милиционер, он ему открыл в таком виде, тот глянул и чуть не упал в обморок. После этого собрания я впервые столкнулся с КГБ.