Кроме спикеров, обозначенных в анонсе, в разговоре примет участие Оксана Станевич, медицинский консультант, исследователь волонтерского проекта Likarnya.online (BIONABU), защитник прав пациентов

Медицина под санкциями. Дискуссионный клуб «Трансперенси Интернешнл — Россия»

30 июня, четверг, 17:00 (время московское)

Какой будет российская медицина в пору санкций? Насколько применим сейчас ее опыт работы в экстремальных условиях, накопленный за пандемию? Выстоит ли здравоохранение под новыми ударами коррупции, которую плодят непрозрачность и неподотчетность «ответных мер»? Что могут сделать пациенты и медики, чтобы защитить свое право на достойную помощь и честный труд?

Эти вопросы обсудят на новой встрече Дискуссионного клуба «Трансперенси Интернешнл — Россия».

В дискуссии участвуют:

— Полина Звездина, главный редактор объединенной редакции «Фармацевтический вестник», «Медицинский вестник» и журнала «Аптекарь», соавтор книг «Великие лекарства» и «Отпускается без рецепта»;

— Федор Катасонов*, педиатр, популяризатор доказательной медицины, автор книги «Федиатрия. Нетревожный подход к ребенку», автор телеграм-каналов «Федиатрия», «Федиатр и Чудинка»; 

— Анастасия Лапунова, аналитик «Трансперенси Интернешнл — Россия», координатор проекта «Коррупционные риски при осуществлении мер государственной поддержки медицинских и фармацевтических компаний в период COVID-19»

Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор телеграм-канала EventsAndTexts.
 
* Ожидается подтверждение.

Зарегистрируйтесь, заполнив онлайн-форму, и мы пришлем вам ссылку на почту за час до начала мероприятия.

Наталья Зубаревич - текст в Рефоруме по мотивам нашего разговора. Несколько тезисов:

Проблема сегодня – очень плотная включённость российских предприятий в глобальные цепочки. Либо вы экспортеры, либо производители обрабатывающей продукции и очень много получаете по импорту – детали, оборудование, комплектующие. Экспорт в Европу закрылся, переориентировать эти гигантские потоки на Азию невозможно.

Логика этого кризиса проста: чем ты более силён, развит, продвинут, чем больше включён в глобальную экономику – тем больше тебе прилетит. Сильные, развитые и продвинутые получат. (Мне дико жалко Татарстан, откуда уходят европейские инвесторы – регион приложил столько сил, чтобы привести их. Жалко самые продвинутые регионы, максимально включённые в глобальные цепочки добавленной стоимости. Они платят сегодня за свою активность и проседают сильнее всего.)

Дистрофикам же бюджет добавит, ничего капитально не изменится. Глубокой периферии будет легче: аграрный бизнес сохранится, пенсии проиндексировали, про современные лекарства в сёлах и так не знают – лечатся аспирином. Самые большие риски – Россия промышленная, индустриальная. Там грядёт остановка многих предприятий.

Нагляднее показать на примере одного города – Тихвина. В Тихвине частный бизнес построил крупный вагоностроительный завод, на нём работало 15 тысяч человек. Завод встал из-за нехватки комплектующих – кассетных подшипников. Люди до конца лета отправлены в отпуска. Там же находилось производство для IKEA. На нём работало около 1000 сотрудников, ещё столько же занималось торговлей, подвозом. Два крупнейших предприятия города встали. И эта история будет повторяться в других городах. Даже если вы смежники, работаете на российской технике и комплектующих – но сборка в другом городе, которую вы обслуживаете, включает хоть небольшой компонент импорта, вы уже не очень нужны.

Каждый город будет иметь свою проблему – в зависимости от того, что производит. Россия распадётся на такие проблемные города.

Вся эта жуть продлится годы.

Владимир Гимпельсон и Иван Любимов о человеческом капитале - текст в Рефоруме по мотивам нашего разговора. Несколько тезисов:

ВГ: Проводить импортзамещение без иностранных технологий, станков, комплектующих, микрочипов и процессоров невозможно. Разрыв хозяйственных цепочек приведёт к примитивизации, архаизации структуры российской экономики: собрать более простые технологические цепочки можно и без импорта, но для экспорта такие товары будут непригодны.

В России высоквалифицированная, образованная рабочая сила. Но высококвалифицированные головы эффективны, когда соединяются с современными технологиями, и малоэффективны, когда надо «копать отсюда до обеда». Упрощение экономики сделает ненужными хорошее образование и науку. Наш человеческий капитал, а вместе с ним экономический рост и благосостояние должны готовиться к длительной «усушке». капитал.

ИЛ: В середине прошлого десятилетия у меня сложились ожидания, что российская экономика продолжит оставаться простой, но в ней будут маленькие точечные усложнения. И может быть, через несколько десятилетий в стране выстрелит несколько сложных экспортных производств, и человеческий и финансовый капитал в этих отраслях сможет дать эффект на другие отрасли. Но это были ожидания на перспективу. То, с чем мы сталкиваемся сейчас, поворачивает этот процесс усложнения в обратную сторону.

Масштаб сокращения импорта технологий в России таков, что заместить их собственными ресурсами невозможно. А Китай вряд ли поможет технологиями: это скорее индустриальная держава, чем технологическая.

ВГ: Для российских исследователей доступ к базам данных, патентов, журналов был как доступ к газировке: включаешь компьютер и читаешь, делишься с коллегами, участвуешь в международном обмене. Сейчас совместные проекты, конференции, академическая мобильность подвисают либо отменяются. Отечественная наука выпиливается из международной. А если ты не знаешь, что делают другие, то будешь изобретать велосипед 15-20-летней давности.

Многие нынешние социологи, политологи, экономисты пришли из марксистско-ленинской философии, истории КПСС и не смогли интегрироваться в новый мир. Сейчас они потирают руки: настал их день, их час, можно снова писать тезисы, где ничего нет, кроме воды. Интересно, в какой мере импортозамещение в науке и образовании сведётся к распилу бюджетных денег и к попытке реванша ученых и преподавателей, которые оказались на предыдущем этапе неэффективными, непродуктивными и неконкурентоспособными.

ИЛ: Гаражная экономика – не субститут для Siemens или Renault Nissan: у этих компаний здесь, в России, была возможность добиться экспортного качества своих товаров. Она способна будет, как на Кубе, поддерживать жизнь автомобилей и прочей техники, но это экономика исключительно для внутреннего потребления. Экспорт увеличивает размер доходов существенно, иногда на порядок. Починка примусов оставляет экономику бедной.

Рефорум сделал изложение бесед с подследственным Андреем Солдатовым и Ириной Бороган (Agentura.ru, одноименный телеграм), которые состоялись недавно у нас в Стране и мире и в Sapere Aude.

Фрагменты:

АС: Военные думали, что это будет быстрой политической операцией, где они будут использоваться как инструмент для провоцирования политического кризиса.А мои источники в экономических подразделениях ФСБ очень удивлялись, что их вообще не спросили, какие будут последствия для экономики и безопасности России. Не то что информация была неправильная – их и слушать никто не собирался. [...]

Нынешняя война сильно отличается от путинских войн 2000-х тем, что она намного более секретна. [...] Когда начались репрессии против Пятой службы, люди стали задавать вопросы: наверное, с планом плохо, иначе зачем кого-то наказывать? Путин это осознал и выпустил главу службы Сергея Беседу из тюрьмы. Получилась целая спецоперация – его показали на похоронах, потом его видели входящим в кабинет. Это не значит, что все его полномочия вернулись: в это же время ФСБ перестала быть главным агентством по предоставлению информации об Украине, эта функция перешла к главному управлению генштаба, т.е. военным. Но финт был проделан. Такое делал только Сталин: мог бросить человека в тюрьму, выпустить и сделать вид, что ничего не происходило.

А ещё благодаря секретности не возникает рисков от генералитета для Путина. Когда война идёт долго, появляются генералы, которые начинают самостоятельно мыслить и становиться популярными. Такие люди, как Лев Рохлин, Геннадий Трошин, Владимир Шаманов, являются политическим риском. Сейчас они не могут появиться, так как не общаются журналистами и никому не известны. Путин хочет купировать эту опасность. Он вообще не любит лидеров, кроме себя. [...]

Для чего нужны фильтрационные лагеря? Их цель для внешнего пользования – обеспечивать безопасность войск на освобождённых территориях, а для этого вычислять тех, кто потенциально может представлять опасность (служил в ВСУ или был членом опасных с точки зрения России группировок). А ещё со второй чеченской их используют для вербовки. Довольно тяжело во враждебной среде – например, москвичу в глухой деревне – вербовать агентуру. Лагерь же даёт уникальную возможность, и чем он больше, тем лучше. Закачиваешь туда поток людей, активно вербуешь, потом выпускаешь – а так как поток велик, невозможно понять, кто согласился работать, кто отказался. Вербовка происходит на территории, полностью подконтрольной спецслужбам.

ИБ: Идею страха как объединяющего фактора Путин нашёл очень давно. За годы его правления страха стало больше. Когда он пришёл к власти, боялись взрывов и плохой медицины. Сейчас – что государство поймает тебя в любой момент частной жизни, оштрафует или изнасилует бутылкой. Страх этот перманентный и присутствует во всех слоях общества – будь ты Улюкаев или мама подростка, который может повесить ленточку или крикнуть что-то на линейке. [...] Страх – очень хороший инструмент, вопрос, как долго он будет работать. Ясно, что на короткой перспективе он работает хорошо, но внушает оптимизм, что огромное число тоталитарных режимов ХХ века рухнули и не восстановились.

И еще одна публикация на Рефоруме по мотивам разговора в "Стране и мире": Александр Баунов о

Ни в Первую, ни во Вторую мировую никто не торговал со своим противником. Европейцы в каком-то смысле успокоены, в хорошем смысле развращены, условной Третьей мировой, которая проходила в «холодной форме», в которой можно было с противником торговать, и противник выполнял свои торговые обязательства. Да, он нацеливал на ваши столицы свои ядерные ракеты, но тот же противник производил энергоносители и давал их вам, а вы давали ему трубы, по которым он поставлял вам товар. Европейцы привыкли к этой двусмысленной странной ситуации. [...]

Степень угрозы, которую пока чувствуют европейцы, несопоставима с потерями в образе жизни, которые им пришлось бы понести при отказе торговать с диктатурами. Диктатуры вообще – это половина человечества. Если вы перестаёте торговать с диктатурами, вы остаётесь без энергоносителей. Отказ от экономического взаимодействия с диктатурами – это ещё и отказ от Китая, который лишает западные компании их производственных мощностей.

Демократии могут победить, если окажутся не слабее автократии. А если демократии перестают торговать и резко обрубают свою зависимость, они, во-первых, лишают себя тех производственных мощностей, благодаря которым лидируют. Во-вторых, они оказываются слабее автократии, потому что электорально зависимы от населения, а население не всегда готово вписаться в борьбу в абстрактных категориях света и тьмы: население поддерживает демократию, потому что считает, что именно тот строй, который поддержит их экономическое благосостояние и права, лучше, чем автократия. Тебя просто вынесут из власти.

[...] Какое будущее предлагает Россия миру, кроме своего славного прошлого? Вместе с нами праздновать нашу победу в Великой отечественной? Не знаю, насколько это увлечёт египтян, индонезийцев или даже индийцев. Нет повестки.
Российская политика вся сейчас в прошлом: вечный 1942 год, вечный раздел Польши, вечная Крымская война, вечный Пётр I. А сейчас-то что происходит? Это смешение слоёв чревато некомпетентными решениями профнепригодного политика – потому что политик не должен смешивать историю и сейчас, хотя это часто бывает с политиками в малых или развивающихся странах, чтобы разгонять национальный дух не современными достижениями, а прошлым величием. Человек, находящийся долгие годы у власти, начинает видеть себя не политиком, который борется за власть и решает текущие вопросы, а героем учебника: «путинский период истории» – и уже не важно, что сейчас, а важно, как он будет смотреться на фоне Петра I, Екатерины II или Сталина.

Правительство утвердило правила просветительской деятельности - РБК:

При ведении просветительской деятельности необходимо «учитывать разнообразие мировоззренческих подходов, способствовать реализации права на свободный выбор мнений и убеждений, обеспечивать развитие способностей человека». Она должна быть направлена на формирование личности «в соответствии с традиционными российскими духовно-нравственными ценностями и требованиями законодательства Российской Федерации».

Под «просветительской деятельностью» подразумеваются любые лекции, сообщения, аудио- и видеоконтент, в том числе в интернете. Ее задача — «распространение духовно-нравственных ценностей народов Российской Федерации», «развитие способности творческого самовыражения и эстетической образованности», распространение сведений о здоровом образе жизни, психологии, «достижениях современной науки и техники», гражданских правах, деятельности органов власти и т.д.

Те, кто ведет просветительскую деятельность, должны иметь как минимум двухлетний опыт работы в этом направлении или принимать «участие в реализации общественно значимых инициатив», а некоммерческим организациям, признанным иноагентами, заниматься просветительством запрещалось.

Послезавтра - разговор с любимым автором

​​Демократия, государство, экономический рост

Разговор о книге Дмитрия Травина «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии»

7 июля, четверг, в 19.00 по московскому времени

Экономика не может объяснить множество проблем, возникающих в жизни общества. Для ответа на эти вопросы необходимо привлекать историческую социологию и политическую экономику. Эти науки богаты множеством теорий, концепций и кейс-стади. Сориентироваться в этом многообразии поможет состоящая из 60 очерков и опубликованная только что Издательством Института Гайдара книга Дмитрия Травина “Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии”.

Почему и когда демократия сменяет авторитарный режим? Почему одни страны экономически преуспевают, а другие нет, и можно ли включиться в догоняющую модернизацию? Когда и как в мире возникает капитализм? Как насилие сформировало государство? Преодолимо ли имперское наследие? Таковы основные темы этой книги, некоторые из которых основаны на текстах, выходивших в Economy Times.

7 июля Дмитрий Травин представит свою новую работу на канале “О стране и мире”, продолжающим серию разговоров о причинах неудачи демократического развития России.

В дискуссии участвуют:

— Дмитрий Травин, научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге.

— Сергей Лукашевский, главный редактор “О стране и мире”;

— Борис Грозовский, обозреватель, автор телеграм-канала @EventsAndTexts.

Разговор организован телеграм-каналом «О стране и мире». Трансляция и видеозапись разговора будет доступна в YouTube-канале «О стране и мире».

Зарегистрируйтесь, чтобы получить ссылку на Zoom в день мероприятия.

Материалы к разговору:

‣ Д. Травин. Как разрушаются империи.

‣ Д. Травин. Когда мы станем жить как в Германии?

‣ Д. Травин. Две стороны модернизации: революции и автократии.

‣ Д. Травин. Три пути в современный мир.

‣ Д. Травин. Мировое правительство заказывали?

‣ Д. Травин. Государство как побочный продукт агрессии.

Еще один отрывок из выступления Александра Рыклина, журналиста, главного редактора “Ежедневного журнала”, колумниста “Свободы” и “Репаблик”, члена бюро ОДД “Солидарность” и ОГФ. Александр участвовал в создании “Комитета 2008”, “Другой России”, ПАРНАСа. Он рассказал о влиянии Березовского и семьи Ельцина на принятие политических решений в конце 1990-х.

После дела писателей 1997 года в отставку были отправлены Чубайс, Немцов, Мостовой и еще ряд людей. Сейчас смешно вспоминать это дело, так как разговор там шел о гонорарах в десять тысяч долларов. Но после этого все пошло наперекосяк. Гусинский с Березовским уперлись, а Чубайс это не учел. Он был уверен, что Гусинский проглотит. Чубайс считал, что он обладает большой властью, и Гусинский не захочет портить с ним отношения. У Анатолия Борисовича был открыт счет в Мост-банке и на него поступали вполне официальные и легальные деньги за предвыборную кампанию Ельцина 1996 года, которую он возглавлял. Дальше началась информационная война, появился Сергей Доренко, и на этом все и накрылось. Но главный итог вовсе не в этом. Он совершенно другой.

В какой-то момент властная корпорация «семья» отчетливо осознала, что на младореформаторов они не могут опираться, что это не та сила, которая способна гарантировать неприкосновенность наследия Ельцина. Теперь мы видим, что неприкосновенность наследия Ельцина они понимали как сохранение собственной неприкосновенности. В этом вопросе Путин никого из них не обманул, так как он никого из них не тронул. Волошин долго оставался главой его администрации, а Юмашев только несколько месяцев назад перестал быть его советником. Из понимания, что семье нужны гарантии, и возникла фигура Путина.

У меня есть свидетельства того, что когда Юмашев, Волошин и Дьяченко сидели в ЛогоВАЗ, к ним пришел Березовский. Юмашев назвал кандидатуру Путина на роль преемника. Березовский сказал: вы что, с ума сошли! Он вас всех посадит через два года. Юмашев ответил Березовскому, что только самого Березовского и посадят. Березовский никогда не признавал этого диалога.

Однажды я спросил Березовского, почему он не объединился с младореформаторами и не выставил семье Бориса Николаевича условия, по которым они предложили бы своего кандидата и начали бы его поддерживать? Например, Бориса Немцова. Все бы были довольны: и олигархи, и гайдаровская команда. Березовский ответил, что семья никогда не доверяла гайдаровской команде. Они всегда считали, что каждый момент коммуникации их пытаются кинуть. Я, конечно, уточнил, были ли эти опасения беспочвенны. Березовский ответил: не надо быть лохами, и никто тебя не кинет. Борис Абрамович был специфический человек.

Разговоры о том, что влияние Березовского преувеличено, на мой взгляд, под собой не имеют оснований. Его влияние было чудовищно огромным. Достаточно сказать, что он в семью Ельцина, основную властную корпорацию конца 1990-х, привел всех главных героев. Волошина, Абрамовича, Суркова и еще много кого. Это все его люди, которые, однако, потом все его кинули, а Абрамович даже обокрал.

Никогда Борис Абрамович не признавал, что на этапе выбора Путина он был недоволен его кандидатурой. Он сразу бросился в президентскую предвыборную кампанию, начал организовывать партию «Единство». Но в тот момент все уже было предрешено.  

Уход Ельцина под Новый год, немного драматичный и театральный, был связан с одной причиной. Семья твердо считала, что рейтинг Путина до лета не дотянет. Начнется война, все обрушится, пойдут трупы. Это даст прямую дорогу каким-то другим силам, даже не Примакову или Лужкову, а может, даже коммунистам. Удивительный взлет Путина вытащил Единство, СПС. Семья твердо была уверена, что Ельцину надо уйти, потому что выборы через два месяца или через полгода приведут к совершенно разным результатам.

Продолжение обсуждения книги Александра Рыклина «Ответственность „элит“, или Кто нас довел до жизни такой» смотрите в полной версии нашей дискуссии. 

Александр Рыклин — журналист, главный редактор «Ежедневного журнала», колумнист «Свободы» и «Репаблик», член бюро ОДД «Солидарность» и ОГФ, участвовал в создании «Комитета 2008», «Другой России», ПАРНАСа. Он рассказал о своей новой книге «Ответственность „элит“, или Кто нас довел до жизни такой» в прямом эфире канала «О стране и мире».

Год назад уже многие говорили, что что-то наподобие войны произойдет. Я в страшном сне не мог себе представить, что эта книга, над которой я работал почти три года, окажется столь чудовищно актуальной.

Есть расхожий миф, который довольно давно транслируется в российском общественном пространстве, о том, что русский народ, в широком смысле этого понимания, к демократии не очень приспособлен. 60 лет советской власти на генетическом уровне уничтожили основы народа. Теперь этот народ не способен превратиться в политическую нацию, он отчасти архаичен и инфантилен, не может воспринять преимущества демократической формы правления. Он все время пытается лечь под какую-то крепкую руку и радуется ей.

Моя книга затевалась для того, чтобы этот миф разрушить. Я исходил из собственного представления о том, что происходило в последние годы. И мне кажется, что у всех этих событий есть ходы, которые сегодня привели к чудовищному исходу. Есть объективные причины, есть развилки, есть люди, которые ответственны за те или иные решения.

Эта книга неслучайно начинается с избирательных кампаний 1995-1996 годов, сначала думской, а позже президентской, и заканчивается разгромом Юкоса. Вторая книга — это 2003-2013 годы. Она посвящена исключительно российской оппозиции.

Получается, есть несколько реперных точек. Первая такая точка — это выборы 1995-1996 годов и вклад реформаторов. Это очень незначительный период в российской истории, когда люди, выступающие за прогресс, и в данном случае я имею ввиду младореформаторов и олигархов, работали в одной связке. Вся приватизационная схема этих годов была направлена на то, что активы под кредиты давались до президентских выборов, а право собственности оформлялось уже после них. Таким образом, олигархи, участвовавшие в этом процессе, были заинтересованы в победе Бориса Ельцина. Они отлично понимали, что если к власти придет Зюганов, то он просто разрушит эту схему.

Если Березовский, Гусинский, Потанин были бенефициарами этого процесса, то операторами были молодые реформаторы. Они придумывали схемы и устраивали конкурсы. Это золотой век российского либерализма. Очень короткий, впрочем. Например, в 1997 году президентский рейтинг Бориса Немцова, который совсем недавно приехал из Нижнего Новгорода и стал первым вице-премьером, был высоким. Он был просто номер один. В президентской гонке, по данным Левада-Центра, он опережал и Зюганова, и Явлинского. Но рейтинг этот просуществовал недолго. На деле писателей все кончилось. Можно долго спорить о том, как эти события развивались и что было причиной. Например, был ли честным аукцион по Связьинвесту. Есть разные точки зрения, но есть и объективная реальность.

Представить себе, что Гусинскому никто ничего не обещал до президентских выборов, в которых он принял самое непосредственное участие, сложно. Все что-то получили. Ходорковский получил ЮКОС, Потанин получил ОНЭКСИМ, Березовский и Абрамович получили Сибнефть. Гусинский ничего не получил. На самом деле Березовский и Гусинский с Потаниным договорились. Они летом 1997 года прилетели к Чубайсу, когда он был в отпуске на юге Франции, и предложили ему вариант, с которым Потанин был согласен. Он отказывался от претензий на Связьинвест и должен был возглавить РАО «ЕЭС России» с его большими преимущественными возможностями. Чубайс этот вариант категорически отверг.

О том, как эти переговоры повлияли на дело писателей, а оно, в свою очередь, похоронило мощный тренд на реформы, смотрите в полной версии нашей дискуссии.

С лета прошлого года:
- смещен со своего поста ректор ВШЭ Ярослав Кузьминов;
- лишился поста научного руководителя НИУ ВШЭ Евгений Ясин;
- арестован ректор Шанинки Сергей Зуев;
- умер меценат в сфере науки Дмитрий Зимин;
- арестован ректор РАНХиГС Владимир Мау;
- уволен из СПбГУ декан факультета свободных искусств и наук Алексей Кудрин;
- заочно арестован научный руководитель ИНИОН РАН Юрий Пивоваров и т.д. и т.п.

А сколько видных ученых были вынуждены уволиться, эмигрировали, были внесены в реестр иноагентов - и не счесть.

Это тотальная зачистка.

Ещё два конспекта замечательного разговора с Андреем Солдатовым и Ириной Бороган

Андрей Солдатов, главный редактор сайта о российских спецслужбах Agentura.ru (телеграм-канал Agentura.ru), соавтор книги “Новые игры патриотов”, “Новое дворянство”, “Битва за рунет”, “Свои среди чужих”; на организованной нашим тг-каналом дискуссии “Спецслужбы на войне” рассказал о реформах и развитии ФСБ.

Украина всегда была отдельной страной для российских спецслужб. Она не совсем укладывалась в общий список правил, которые были выработаны ими еще в начале 90-х годов. В период распада Советского Союза в Москве была идея, что, может, удастся сохранить единые спецслужбы для всего постсоветского пространства. Конечно, идея была довольно странной и наивной. Но какое-то время по коридорам Кремля носились люди с разговорами о том, что может быть централизованная служба разведки, что военная разведка может помогать странам СНГ. Единственным результатом этого идеализма было соглашение, подписанное в 1992 году. Украина обязалась не шпионить против России. Россия обязалась не шпионить против Украины, а также против стран Центральной Азии и кавказских государств. Но понятно, что, например, страны Балтии никогда в этот список не входили.

В 1999 году Владимир Путин был директором ФСБ. Возникает идея, что необходимо разрешить одну бюрократическую тонкость. Она была связана с тем, что внутри ФСБ оставались подразделения, которые должны были вербовать иностранцев, приезжающих на территорию России. Но при этом не было никакого координирующего подразделения, которое могло бы сводить эту информацию воедино и делиться ей со службой внешней разведки. Способ, которым эту проблему решили, имел далеко идущие последствия для всех, для нас, и в том числе для войны, которая сейчас идет.

В центральном аппарате была создана организация, которая называлась Управление координацией оперативной информацией. Это стало поводом к тому, что спустя несколько лет в законе прописали, что у ФСБ есть право вести не только внешнюю разведывательную деятельность, но есть еще и органы внешней разведки. Это было фундаментальным шагом для развития ФСБ. По сути, контрразведывательная служба стала не только контрразведывательной, но и разведывательной. 

Далее умы на Лубянке начали думать о том, где они будут вести разведывательную деятельность. Все прекрасно понимали, что наследниками советских разведок являются Служба внешних разведок и ГРУ. Для ФСБ нужно было найти специальное поле деятельности, где бы они могли себя чувствовать более или менее адекватно.

В то время внутри ФСБ никто не думал, что они могут стать великими разведчиками, что они овладеют иностранными языками и вообще смогут шпионить как разведчики внешний службы разведки. Придумали, что для органов ФСБ полем деятельности станет именно постсоветское пространство. УКОИ (управление координации оперативной информации) превратили в полновесный департамент оперативной информации. Сейчас этот департамент входит в состав пятой службы ФСБ. Он проводит операций на территории бывшего Советского Союза, включая страны Балтии.

Любопытно, что эти шпионы внутри ФСБ проходят как сотрудники разведки. Для них доступны специальные надбавки, пенсии и многое другое. Они как действовали и действуют на территории Украины. Однако они не считают себя настоящими разведчиками. Они не думают, что они могут внедряться в структуры на территории бывшего Советского Союза, а скорее мыслят себя как политические акторы, которые могут влиять и контролировать политические процессы на территории бывшего СССР. Это, а не сбор разведывательной информации, и является их основной задачей. Никто от них не ждал, что они будут воровать какие-то секретные разработки, над которыми работают где-нибудь например, в Казахстане. Их задача - контролировать политическую ситуацию. И она стала главной задачей после цветных революций.

О том, что в феврале 2022 года Путин ждал от сотрудников пятой службы ФСБ, смотрите в полной версии нашей дискуссии. 

Андрей Солдатов и Ирина Бороган, главный редактор и замглавного редактора сайта о российских спецслужбах Agentura.ru (телеграм-канал Agentura.ru), соавторы книг “Новые игры патриотов”, “Новое дворянство”, “Битва за рунет”, “Свои среди чужих” на организованной нашим тг-каналом дискуссии “Спецслужбы на войне” рассказали о том, как Путин принимал решение о вторжении на территорию Украины.

Андрей Солдатов:

Путин не ждал от пятой службы ФСБ, что они представят ему детальный анализ политической ситуации на территории Украины. Прежде всего потому, что он сам считает себя великим специалистом по Украине и ему никакая экспертиза внешняя не нужна. Путин думал, что пятая служба ФСБ обеспечит ему политическую поддержку, что, в свою очередь, накладывалось на его укоренившееся представление о состоянии украинского государства. Он много раз говорил и писал, что не верит, что там вообще существует какое-то государство. Однако, как мы знаем, с политической поддержкой российских войск в Украине возникли проблемы.

Идея была в том, чтобы на территории Украины организовать политический кризис, а спровоцировать его проще всего какой-то военной операцией. Сценарий должен был разворачиваться следующим образом: танки въедут на территорию Украины, начнется политический кризис, Зеленский убежит, а если не убежит, то не будет в состоянии ответить. Толпы украинцев выйдут на улицу и будут требовать каких-то изменений в политической повестке. А парни из пятой службы ФСБ как раз выйдут на первый план и все организуют необходимую политическую поддержку.

Как только первый этап не случился, все стало разваливаться. Было непонятно, что делать дальше. Тактика российских войск на территории Украины не менялась полтора месяца. Только спустя некоторое время придумали специального генерала, который стал отвечать за операцию. Все стало напоминать настоящую войну с точки зрения того, как это рассматривают сами российские военные. До этого они думали, что это будет быстрая политическая операция, где военный будут использоваться как инструмент для провоцирования политического кризиса.

Спустя два месяца после войны я общался с источниками в экономических подразделениях ФСБ, и они очень удивлялись, что их вообще не спросили перед началом войны об их прогнозе. Например, о том, какие будут санкции — последствия для экономики и экономической безопасности России.

Ирина Бороган:

Политическое руководство и планирование в нашей стране замкнуто на одного человека. Один президент принимает решения. Никто ему ничего не может сказать. Отсутствует коллегиальный орган, с которым бы он мог советоваться. Есть только отдельные люди, которым он доверяет.

Мания величия Путина держится на том, что оккупация и аннексия Крыма прошли очень хорошо, никто не погиб. Если иметь хоть какое-то критическое мышление, то можно понять, что Крым и Украина — это разные вещи. Они разные по размеру. Киев — это не Симферополь или Севастополь. Система власти вокруг Путина формируется таким образом, что много-много лет нет такого человека, который бы ему это сказал.

Карьера окружающих его людей развивается благодаря тому, что они поддерживают президента во всем, ищут аргументы, подтверждающие его точку зрения. Последние люди, которые в каком-то смысле были ему равны, и он мог их уважать, лишились своих должностей в 2015-2016 годах. Например, Сергей Иванов, который по возрасту и рангу был выше Путина. Все видели Нарышкина на уже легендарном заседании Совбеза, когда он лепетал точно как в пьесах Гоголя.

Политический анализ и политическое прогнозирование, военный анализ не могут существовать в такой системе. Президенту скармливают то, что он хочет съесть. Это продолжается годами. Как результат — авантюрная операция, которая, согласно изначальному плану, провалилась.

О том, как пятая службы ФСБ ведет агентурную работу в Украине, смотрите в полной версии нашей дискуссии.

Сегодня вечером обсуждаем книгу Дмитрия Травина «Как государство богатеет: путеводитель по исторической социологии» в зуме «Страны и мира». Линк на регистрацию (если хотите присоединиться к зуму) можно найти здесь (https://news.1rj.ru/str/EventsAndTexts/1319). Ютьюб-трансляция и впоследствии запись будет вот тут: https://youtu.be/PU1LN4gijWg.

Небольшой и очень злободневный фрагмент о том, как распадаются империи - по мотивам исследования Пола Кеннеди:

Российским элитам долго казалось, будто бы наша страна излечилась от болезней, которые описывает Кеннеди применительно к взлетевшим, а затем рухнувшим великим державам. Но нет. В последнее время мы многое делаем для того, чтобы повторить их опыт. Как будто бы не было падения СССР. Как будто история ничему не учит. Как будто бы не идут нашим элитам впрок не только чужие, но даже свои собственные ошибки.
…..
Империя, уверовав поначалу в свое безграничное могущество, не обращала внимание на то, что если ты вступаешь в конфликт с большим числом противников и весь мир настраиваешь против себя, то в конечном счете оказываешься вынужден конфликтовать с соседями постоянно, без передышки. И, что самое печальное, это происходит в то время, когда противники могут объединить против тебя силы и воевать вместе, либо по крайней мере устраивать себе отдых, накапливая силы для нового этапа борьбы.
……
Книга Кеннеди вышла в свет незадолго до распада СССР, и автор не мог его проанализировать. Но мы сейчас знаем, что распад этот произошел примерно по тем же причинам, что и распад державы Габсбургов (с поправкой на специфику эпохи, естественно). Война становилась все дороже, и того, что выкачивал из народа Сталин, уже не хватало его преемникам. Республики, объединенные ранее мечтой о счастливом слиянии в будущем коммунистическом браке, решили развестись, как только стало ясно, что будущее они представляли себе неправильно. А западные соседи тем временем объединились в гораздо более прочный союз, основанный не на мечте, а на реальных интересах противостояния опасному Советскому Союзу.

Россия сегодня повторяет ошибки СССР. Наша экономика была конкурентоспособна в нулевые годы, пока народ был беден, а цены на нефть высоки. Но затем конкурентоспособность мы утратили. Конфронтация с большим числом экономически развитых и объединенных общим интересом соседей в условиях, когда собственных ресурсов не хватает, хозяйственная система находится в длительной стагнации без перспектив выхода из нее, а война (теперь еще и гибридная) становится все дороже, не оставляет сомнений в том, что ждет нас в будущем. А главное — силовики по-прежнему у нас считаются более важными людьми, чем торговец, мануфактурщик и фермер (не говоря уж об ученом и учителе), то есть доминируют представления, с которыми Запад стал расставаться столетия назад.

Проект выпустил обстоятельный рассказ о том, как Кремль манипулирует соцопросами (https://www.proekt.media/narrative/rating-putina/). Соцопросы были обречены изначально: Путин привык купаться в народной любви, и не хотел видеть неприятные цифры. Полстерская индустрия была обречена стать «карманной» кремлевской социологией.

Выводы кратко:

- новые опросы публикуются без сравнения со старыми данными;

- к оценке поддержке ЕР применялся повышающий, а коммунистов - понижающий поправочный коэффициент;

- к рейтингу Медведева в 2010 (тогда он сравнялся с Путиным) и даже к губернаторским Кремль относился с гигантской ревностью. Поэтому с 2018 Путина перестали сравнивать с другими политиками и задавать вопрос о готовности голосовать за него;

- постепенно в опросах ВЦИОМа и ФОМа становится все больше вопросов с подсказкой, наводящих респондента на «правильный» ответ;

- из опросов стали исчезать открытые вопросы, а закрытые даются с ограниченным набором предвзятых ответов;

- молодёжь в России не особо хочет войны, а обнуление сроков Путина и арест Навального считает самыми плохими событиями за последние годы, готовность голосовать за Путина в когорте 18-35 низкая. Путину обо всем этом не рассказывают, чтобы его не расстраивать;

- если задаёшь правильные вопросы и набор правильных ответов, то можно и цифры не рисовать;

- в последние месяцы многим пользователям страшно участвовать в соцопросах;

- на оккупированных территориях опросы проводятся в условиях полной зависимости населения от власти;

- сильно выросло число отказов от участия в опросах, мотив отказа - «я не хочу сесть»;

- данные «Левады» лояльным медиа (а другие запрещены) цитировать нельзя;

- YouTube не заблокировали благодаря тайным (!) соцопросам о частоте использования платформы;

- карманные социологи активно помогают Кремлю выстраивать альтернативную информационную повестку и программировать общественное мнение;

- не обошлось без коррупции.

Исследование «Ненатуральные числа» имеет подзаголовок «часть 2». Первая часть вышла год назад, она посвящена аналогичным играм со статистикой (https://www.proekt.media/narrative/dannye-rosstata/).

TWIMC: ЦИСР Берлин приглашает на семинар «Протестное искусство в городской среде»: Тбилиси, 20-26 августа (https://cisr-berlin.org/citizensart-lab). Гражданское участие, антивоенное движение, городское пространство.

Подаваться на участие могут те, кто находятся сейчас в Грузии, Армении, Польше и Германии (включая релоцировавшихся из Украины, Беларуси и России); 18-30 лет; приглашаются активисты и исследователи, занимающиеся городскими активистскими проектами и их исследующие.

Социолог Григорий Юдин в эфире нашего канала рассказал о состоянии и настроениях российского общества.

Самая главная вещь, которую нужно понимать про российское общество как политический субъект, - это то, что его не существует. Оно предельно атомизировано и деполитизировано. За последних двадцать два года идея коллективного солидарного действия в России полностью дискредитирована. Можно говорить о том, что в последнее время тенденция начала немного переламываться. И я думаю, что в этом одна из причин войны в Украине: мы видели появление низовых движений. Но в целом, если мы будем делать диагностику, то, конечно, идея солидарного действия дискредитирована предельно.

Думаю, что многие имели опыт попыток заговорить о политике в России. Я считаю, что лучший способ испортить вечеринку в России - это начать говорить о политике. Считается, что о политике говорят только дурачки. А заниматься нужно только тем, что человек может сам контролировать. А контролировать он может только собственную жизнь, карьеру, благосостояние, ипотеку. Все, что находится за пределами ближайшего круга, абсолютно бессмысленно. Любое утопическое мышление, любое воображение, любое проектирование немедленно становится предметом насмешки. Вопрос о том, как сделать общество лучше, выдает в человеке идиота. И все думают, что он что-то фундаментально не понимает про жизнь. Что он настолько наивен, что от него лучше держаться подальше. Такая ситуация приводит к тому, что события, подобные тем, которые мы переживаем сейчас, воспринимаются как что-то отстраненное.

Недавно Алексей Юсупов мне подсказал хороший термин: фатализм. Все происходящее, и не только сейчас, принимается в России с полным фатализмом. Нет разницы, нравится кому-то происходящее или нет. Никто же не идет протестовать против дождя на улице, хотя он может кому-то не нравиться. То же самое касается политических решений, которые принимает российское руководство. Они не относятся к области действий, которые подконтрольны человеку в России. Поэтому думать об этом не нужно и лучше от этого держаться подальше. А чтобы не испытывать когнитивный диссонанс, то лучше даже эти решения умеренно поддерживать.

В этом я вижу огромную политическую и моральную катастрофу. Она не в том, что россияне как-то чудовищно озверели - хотя такие люди, конечно, тоже есть, - а в том, что они полностью отказались от политическое ответственности. Мысль о том, что человек как-то может повлиять на судьбу своей страны, определить ее выбор, предельно чужда людям в России. Это создает феномен, когда любое решение, спущенное сверху, сопровождается аккламацией. Вождь принимает решение, а функция народа состоит в том, чтобы выдать этому решению аккламацию. Суть этого решения народ не интересует, он считает, что вождю виднее.

Важно отметить, что такое положение дел касается любого решения. Если бы Владимир Путин 24 февраля по некоторым соображениям безопасности объявил бы, что он признает отдельные районы Донецкой и Луганской области частью Украины, то уровень поддержки в российском обществе был бы ровно такой же, хотя немного бы поменялся состав поддерживающих. 23 февраля россияне не выходили на улицу и не требовали ввести войска в Украину. Никакого запроса на эту войну не было.

При этом стоит отметить, что значительная часть российского общества все же сопротивляется этой войне. Сопротивляется по-разному, не принимает ее внутренне. С учетом того, что Россия - большая страна, таких людей много миллионов.

Но мы хорошо знаем из политической истории, что люди способны на большие риски, даже на самопожертвование. Но для этого надо понимать, есть ли у человека какая-то дорога из точки А в точку Б. Массовые протесты в Хабаровске показали, что протест в России не решает ничего. Люди не понимают, зачем протестовать, если у этого нет последствий.

О том, как наличие пространства для политического действия повлияет на настроения российского общества, смотрите в полной версии нашей дискуссии.

Сергей Лукашевский, историк на организованной нашим тг-каналом дискуссии "Моя война“ - Как российское общество относится к своей ответственности за войну в Украине? рассказал о путях развития украинского и российского общества за последние двадцать лет и о информационном пузыре, в котором живут россияне.

Развилка, после которой украинское общество пошло одним путем, а российское - другим, имела место не в 2014 году, а, на мой взгляд, как минимум в 2003-2004 годах. Когда в Украине произошла первая оранжевая революция, а в России примерно в это же время была установлена полная монополия Кремля над властью и политическим процессом.

В 1990-е годы, когда демократические институты в России как-то работали, реакция общества на первую чеченскую войну была совершенно иной. Были и выступления, и нормальная работа прессы, и, в общем, общество совокупными усилиями заставило власть эту войну прекратить. Затем демократические институты были довольно быстро свернуты, и общество потеряло возможности опираться на какие-либо институциональные опции протеста.

Дело не в том, что протест связан с риском, хотя это, безусловно, важно. Дело в том, что в российском обществе отсутствует политическая солидарность, отсутствуют общественные структуры, которые бы давали каждому гражданину ощущение того, что если выйдет он, то рядом выйдут другие. Несколько лет назад Алексей Навальный попытался вопреки авторитарному режиму, вопреки репрессиям и давлению, создать какую-то политическую структуру в России. Но мы знаем, что эта структура уничтожена. Навальный пережил отравление и теперь находится в заключении. Вопрос даже не в той цене, которую этот храбрый человек заплатил за свое противостояние авторитарной власти, а в невозможности создавать в России какие-либо гражданские структуры.


В течение двадцати лет украинское общество крепло, в нем развивалось гражданское общество, а в России институциональная среда становилась все хуже и хуже. В тех небольших оазисах, где гражданские активисты имели возможность действовать, они достигали успеха. Тысячи человек, которые сразу, с 24 февраля, стали выходить на площади, протестуя против войны, - это та часть российского общества, которая выросла в оазисах другой политической культуры. Эта политическая культура - гуманистическая, она не приемлет политическое насилие, авторитаризм и отстаивает свободу. Но институциональных возможностей для оппозиционной деятельность сегодня в России нет. Есть только гражданская партизанская борьба. Кто-то тайно расклеивает листовки, активисты в отдельных точках пытаются отстаивать интересы граждан. Но в целом мы видим огромное пространство, полностью контролируемое Кремлем.

Люди живут в информационных пузырях. Самый большой информационный пузырь - это пузырь российского телевидения. Хотя в действительность интернет устроен точно также. Не все, кто сегодня предпочитают телевидению интернет, способны видеть и находить реальную и правдивую информацию о том, что происходит в Украине, какие действия совершают в Украине российские войска.

Даже если сейчас каким-то образом столкнуть среднего российского гражданина с подлинной информацией о событиях, то он скорее закроется от нее, поскольку он никаким образом не может на неё отреагировать. В действительности у людей есть некоторые базовые моральные ценности: убийство - это плохо, люди имеют право строить свою собственную жизнь и судьбу. Но когда для человека принять информацию как правдивую означает столкнуться с огромным путинским левиафаном, перед которым он не чувствует локти своих друзей и соседей, то он принимает решение уйти от этой информации и сделать вид, что он ничего не знает и что все хорошо.

О том, что думают про ответственность российского общества журналисты из Украины и Грузии, смотрите в полной версии нашей дискуссии.

Александр Кынев недавно хорошо написал о том, почему в ближайшей перспективе не надо ожидать от региональных элит подвигов ни при каких сценариях:

В условиях массовой замены губернаторов в 2016–2022 годах новыми назначенцами стали преимущественно варяги-"технократы". Минимизация личных и иных связей с пунктами назначения, "неотягощенность" внутрирегиональными обязательствами как политического, так и экономического свойства при реализации федеральной политики, вероятно, были ключевым соображением. Если в 2012–2015 годах из 26 новых назначенных губернаторов "варягов" было 38%, то в 2016–2020 годах из 80 назначенных в 66 регионах "варягами" были уже 71,3%. Среди действующих к началу июня 2022 года губернаторов-"варягов" 56,5%. Среди заместителей губернаторов последние годы доля варягов держится на уровне трети. В этой общей картине только отдельные губернаторы имеют значимый вес, чтобы "продавливать" нужных людей на все значимые для них посты.

Так что если ведомства напоминают слоёные пироги, то региональные власти напоминают винегрет из ставленников ведомств. Очевидно, что эта система не преследует никакой иной цели, кроме несменяемости центральной власти и исключения каких-либо внутренних заговоров. У региональных властей, как и у московских ведомств, при такой системе мало мотивации думать о регионах и проводить единую согласованную политику развития, ведь опасна любая самостоятельность. Эта система – болото, не на что опереться. Эта система не несет угрозы власти верхушки, но через неё крайне сложно организовать как массовое насилие, так и массовое сопротивление. В ней всё парализует друг друга, только первое лицо является основой каркаса. Только действительно экстремальные события, только катастрофическая неспособность системы реагировать на угрозы и вызовы могут сложившееся положение поколебать.