В дни, когда просвещенное человечество провожало на покой фонд Егора Гайдара, я бродил по вологодским лесам. Теперь присоединяюсь. Это была достойная имени Е.Т. институция, занимавшаяся просвещением в социальных науках и образовательными проектами. Далее длинное прощание).

Предыстория. В последние года четыре жизни Гайдара я периодически с ним общался. В частности, снабжал его аналитикой инвестбанков. Потом находил следы пересланных документов и обсуждавшихся оценок в его книгах и статьях. Конечно, я тогда и предположить не мог, что важная часть моей жизни будет связана с фондом имени Е.Т. Думаю, Е.Т. бы очень понравилось то, что мы делали. И очень не понравилось бы то, что делают с фондом сейчас.

Масштаб дел и бедствий. Фонд Гайдара стал заметным игроком на ниве просвещения года с 2012-13. Школы для региональных университетских преподавателей экономики, а в последние годы и социологии; стипендии для исследователей; онлайн-курсы; мощные циклы лекций и дискуссий на социальные, политические, экономические и исторические темы; дебатные школы для студентов; ежегодная премия; небольшая книгоиздательская программа.

Что случилось? Состав спонсоров изменился, денег стало меньше, а к их распределению, насколько я могу судить, подобрались люди, которых интересуют именно деньги, а просвещение - нет. Им бы своё доковылять. Если бы фонд был коммерческой структурой, можно было бы сказать, что это рейдерский захват проекта людьми, которые до этого имели к нему чисто номинальное отношение. Позиция спонсоров, противоречивая конструкция управляющих органов фонда и их состав очень к этому располагали.

Что теперь? Весь состав сотрудников фонда уходит, а фонд переориентируется в мемориальную сторону. Экскурсии в кабинет в Газетном переулке, вот стул, вот стол и тд. Плюс финансирование проектов, милых отдельным членам руководящих органов.

Что было? Я работал в фонде в 2015-16, а участвовал в его проектах в 2014-2020 (особенно деятельно - до 2019). За это надо поблагодарить прежде прежде всего руководство фонда - Ирину Буйлову, которая долго позволяла реализовываться нашим безумным идеям. Вообще, менеджерская команда фонда была отличной: Маргарита Геворкян, Лена Лубман, Юля Логвина, Лена Яковская, а в начале - Светлана Меркушина. Они обеспечивали очень высокий уровень подготовки и проведения как отдельных ивентов, так и больших школ. Отдельно надо упомянуть Наталью Яблонскене, которая в последние годы очень удачно придумывала школы для преподавателей и онлайн-университет, и Таню Трофимову, редактора сайта. И команду Оксаны Мороз, которая в последние полтора года принесла в фонд новые идеи.

А главные люди, это все придумавшие - Илья Венявкин и Катя Беленкина. Основным проектом фонда стали дебатные школы. В разные годы «душой» школы были Илья, Катя, Михаил Комин, Павел Демидов, Оксана Мороз. Их вклад в создание уникального климата дебатных школ невозможно переоценить.

Первая дебатная школа прошла в 2013-м, постепенно школы превратились в целое движение. За 8 лет в качестве лекторов и кураторов студенческих групп через эти школы прошло множество исследователей - молодых и опытных. И главное, дебатные школы вырастили целое поколение (бывших и нынешних) студентов, умеющих думать, спорить и ориентирующихся в социальных науках.

Каждая школа - это маленькая жизнь. Летняя школа-2014 была очень богата на Чрезвычайные Происшествия. Лекций почти не помню, хотя программа там была невероятно щедра: Константин Сонин, Борис Дубин, Владимир Каганский, Александр Аузан, Вадим Новиков, Василий Ключарев, Сергей Медведев, Максим Трудолюбов, Алексей Левинсон, Юрий Кузнецов, Илья Щуров, Михаил Гельфанд, Дмитрий Зимин... Еще мне очень дорога летняя культурологическая школа-2017 с Григорием Юдиным, Максимом Кронгаузом, Галиной Зверевой, Алексеем Шмелевым, Иваном Микиртумовым, Олесей Захаровым, Петром Ивановым. А летняя школа-2016 была необычно-юридической: с Ильей Новиковым, Романом Бевзенко, Сергеем Смирновым, Сергеем Пашиным, Владимиром Радченко, Виталием Тамбовцевым, Антоном Ивановым.

Ещё больше я любил зимние школы, их было пять.

Благодаря ЕУ и питерской Вышке их часто получалось сделать более содержательно насыщенными, чем летние, привлекая лекторов, которых мы нечасто видим в Москве. Последняя, зимняя школа-2020 неожиданно оказалась про «новую чувствительность», эмоциональность. Первая (2016) придумывалась как advanced, там ребята занимались проектированием реформ - с Дмитрием Травиным, Артемием Магуном, Кириллом Титаевым, Вадимом Волковым, Даниилом Александровым, Петром Филипповым, Сергеем Цвпляевым, Кириллом Кобриным, Иваном Куриллой, Сергеем Кадочниковым, Катей Малофеевой. На этой школе мы первый раз поломали схему, придумав, что все команды могут работать со всеми кураторами.

Концептуально интересной была зимняя школа-2019 (кажется, последняя, в придумывание программы которой я участвовал) - про разные теории государства - с Эллой Панеях, Григорием Голосовым, Владимиром Гельманом, Виктором Каплуном, Эдуардом Понариным, Евгением Рощиным... Очень хороша была историческая школа-2017: с Евгением Гонтмахером, Михаилом Кромом, Ильей Калининым, Борисом Колоницким, Олегом Хархординым, Евгением Анисимрвым, Яковым Гординым, Натальей Потаповой, Адрианом Селиным... Помнится и первая из школ про идентичность - с Алексеем Миллером, Анной Темкиной, Еленой Здравомысловой, Леонидом Гозманом, Ильей Утехиным, Еленой Омельченко, Сергеем Абашиным, Николаем Вахтиным, Александром Семёновым...

Совершенно удивительные люди были кураторами студенческих групп. Назову некоторых: Кирилл Мартынов, Андрей Бабицкий, Вадим Новиков, Оксана Мороз, Татьяна Вайзер, Даша Димке, Даша Скибо, Стас Андрейчук, Олег Паченков, Кирилл Головастиков, Анастасия Чуковская, Сергей Шелин, Артём Герасименко, Маргарита Завадская, Андрей Стародубцев, Павел Степанцов, Оксана Тимофеева, Егор Исаев, Алексей Кнорре, Олег Журавлев... От всех этих школ осталось масса видео и текстов. А ещё ведь были региональные школы: Пермь, Омск, отличная школа в Томске.

Но главное, гайдпарки - это сообщество друзей. Ребята очень быстро росли и стали превращаться в сильных молодых исследователей. Год назад Александр Вилейкис, Вика Полторацкая, Никита Косолапов и Влад Кривощеков взяли часть кураторской работы на себя. Полгода назад позвали Егора Стрельцова, Егора Коробкина, Арину Уксусову и Ксению Чилаеву. Невозможно забыть и ночные песнопения с гитарой Никиты, Егора Коробкина и др., и чтение Дмитрия Горчева на зимних школах в СПб с Олегом Паченковым, Лидией Воронковой, Дашей Димке, Дашей Скибо...

И много чего ещё. Пока было можно, импортировали лекторов из заграницы. Авнер Грейф, Рональд Инглхарт, Ханс-Вернер Зинн, Лоран Тевено, Александр Эткинд, Илья Стрелулаев.. И дискуссии в кафе Март, из которых лучшей, на мой вкус, была серия разговоров с Симоном Кордонским и его бандой... А серия лекций «Экономический факультет» в особняке на Волхонке. В ней выступили, кажется, все ведущие экономисты страны. А ещё были например, цикл урбанистических лекций, поведенческие финансы, институты... И ещё, конечно, очень много дискуссий и лекций о 90-х и о реформах, и споры об истории, которые виртуозно сочиняла Катя Беленкина...

В общем, фонд Гайдара, мы провожаем тебя на заслуженный отдых, и спасибо за все, что было. А люди остались, и это рассеянное по городам и странам содружество, которому уже ничего не помешает!)

Почитать, немного (по случаю отпусков):

- На сайте Уроков истории - сокращённая стенограмма конференции в Мемориале о войне с памятниками в США, Европе и России - с участием Александра Эткинда, Гасана Гусейнова, Ивана Куриллы, Дарьи Хлевнюк, Константина Морозова Анатолия Голубовского и др.

- Как дети чиновников поступают в вузы - расследование Транспаренси, Важных историй и Доксы.

- Новая (не)легитимность: как происходило переписывание конституции. Доклад с участием Кирилла Рогова, Владимира Гельмана, Игоря Клямкина, Николая Петрова, Константина Сонина, Сергея Шпилькина, Григория Юдина, Станислава Андрейчука и Григория Мелконьянца, Глеба Павловского и др.

- Максим Трудолюбов в Медузе о хабаровском республиканизме, о республиканизме как таковом и о книге Хархордина, которую мы в прошлом сезоне обсуждали на разных площадках.

Дорогие друзья.

Фонд Егора Гайдара реорганизован. Как юридическое лицо он продолжит своё существование, но мы — нынешняя команда Фонда — сочли необходимым предоставить новому руководству возможность сформировать новый состав сотрудников под обновляемые задачи. Нынешняя команда Фонда уходит, и мы хотим с вами попрощаться.

Нам остаётся только подытожить, что за эти 10 лет мы немало сделали по сохранению и продвижению наследия Е.Т. Гайдара, много и честно работали над утверждением ценности знания и достоинства человека. Мы делали это в разных проектах и форматах, оффлайн и онлайн, в разных городах и странах, с разными экспертами и всегда — с вашим непосредственным участием. Мы верим, что все это было важно, интересно и полезно вам, нашей многотысячной аудитории.
Спасибо, что вы были с нами!

Команда Фонда Егора Гайдара

(на мотив «Прощания славянки»)

В России деятельность гражданских неправительственных организаций находится на начальном этапе своего становления. Многие представления - еще в очень наивно-примитивной стадии. Это сказывается и на работе именных фондов, занимающихся гражданским просвещением и науч-попом в социальных науках.

Считается, например, что если ты сделал Ельцин-центр, то собственно о Ельцине там должно говорится «только хорошее». Глянцевый образ президента-героя. Не живой человек, который пил, ошибался в людях, чудил, страдал, выкидывал фортели, исправлял ошибки, снова чудил, ошибался и веселился, - а приглаженный «в сторону учебника» образ.

В фонде Гайдара от нас этого не требовали. Мы могли свободно обсуждать проблемы и сложности 90-х и 2000-х, не оглядываясь поминутно, согласился бы с тем или иным спикером Гайдар или нет. Но мемориализация ударила с другой стороны: в 2020 году у команды фонда спросили, «а при чем тут Гайдар». Вот вы делаете лекции, дискуссии, журнал, школы, дебаты, а Гайдар-то где? Почему в Шанинке? Что за непонятные спикеры? Отчего в названиях и дескрипшне ивентов столько слов, которые Гайдар мог не знать? На этом все и схлопнулось. Потому что невозможно делать много интересных и важных проектов так, чтобы все они крутились только вокруг имени и идей одного человека. Представьте на минутку, если бы фонд Белля занимался бы только популяризацией идей Генриха: кому бы он был нужен?

При чем тут тогда Гайдар? А при том, что 1) его интересы охватывали всю сферу социальных наук, и 2) становясь старше, он понимал, что главное - это гражданское просвещение. Иначе не было бы «Гибели империи», «Долгого времени» и множества других публикаций. Фонд Гайдара года с 2013 стал одной из самых сильных и эффективных организаций в сфере гражданского просвещения, образования и социального науч-попа. И вот команда прощается, проекты закрываются.

Не знаю, был ли в этом случае политический окрик в адрес спонсоров, мол «прикройте эту лавочку, а то они чего-то не то себе позволяют». Спонсоры, друзья Гайдара, - люди не вполне свободные, многого себе позволить не могут. Но окрика вполне могло и не быть: достаточно оказалось вопроса «а при чем тут Гайдар» и желания собрать все связанные с его именем проекты под одной крышей. Хорошо, что в фондах Белля, Науманна, Форда, Эберта, в институте Беккера-Фридмана и тд. никому в голову не придёт задавать вопрос «А при чем тут имярек?» Это у нас от неопытности.

Что было сделано, я писал пару дней назад, ещё была запись чудесной Кати Беленкиной.

Что можно было сделать лучше? 1) Превратить фонд в полноценный эндаумент, а премию - в российское подобие премии Смита, Кларка, Филдса и тд. 2) сделать полноценный fellowship для российских и иностранных, опытных и молодых экономистов, историков, социологов, политологов, культурологов, изучающих период, ограниченный примерно 25 последними годами Гайдара. 3) Ввести стипендии и гранты для точечных исследований по темам, для которых необходимы работа в архивах, полевые исследования и тд. 4) запустить более широкое дебатное движение.

А чтобы в разгар всей этой активности не случилось того, что случилось с фондом сейчас, нужна сменяемость в его управляющем органе. Это непорядок, когда 10 лет в нем заседают «друзья Кролика». То есть это было бы нормально, если главной задачей фонда было бы создание музея, написание биографии и прочая активность такого рода. Но в совете фонда с описанной выше повесткой и проектами должны были состоять наши лучшие экономисты, социологи, политологи, историки. С ротацией раз в 3-4 года. Собственно, получатели гайдаровских премий и самые частые наши лекторы и дискуссанты: Гуриев, Сонин, Хлевнюк, Вишневский, Травин, Гельман... Тогда бы фонд работал в гармонии со своим управляющим органом. Такой (нормальной) схеме помешало как стремление выжить в ухудшающейся политической ситуации, так и отсутствие опыта в создании подобных конструкций.

Теперь же все по принципу «...получилось как всегда».

Это «как всегда» давно и, кажется, бесповоротно произошло с гайдаровскими чтениями (к организации которых фонд никогда не имел отношения) и с носящим имя Гайдара институтом. Он почти перестал выпускать продукцию, интересную с точки зрения науки и/или экономической политики. При Гайдаре это было не так. Теперь фонд отправляется примерно в том же направлении. Хотя очень хочется надеяться, что я ошибаюсь, что фонд привлечёт талантливую команду и продолжит начатые проекты.

Конечно, мемориальная часть тоже очень важна, в т.ч. для исследователей. В этом плане большой удачей были дигитализация гайдаровского архива и проект «правительство: день за днем”. Но одним прошлым сыт не будешь, нужна и современная публичная, и исследовательская повестка.

Картинка «были прекрасные люди, которым все испортили плохие люди» неверна, и это вовсе не то, что я хотел бы нарисовать. И объективные сложности были, и ошибки. Факт, однако, в том, что фонд делал много интересного, а теперь эта активность сворачивается / продолжится в других местах. Гайдару бы не понравилось. Но это было славное время!)

Для сторонников теории «подталкивания» пандемия стала возможностью «естественного эксперимента», когда от поведения людей зависит их жизнь. Они исследовали, как частота напоминаний о необходимости социального дистанцирования и восприятие таких сообщений влияют на действия людей - заметка для @Econsonline.

Самое интересное - описание эксперимента получателей последнего Нобеля Банерджи и Дюфло: Абхиджит использовал личный образ, чтобы убедить жителей Западной Бенгалии соблюдать социальное дистанцирование, мыть руки и обращаться к врачам.

Еще там описан эксперимент с восприятием рисков: 1) люди очень сильно переоценивают скорость распространения эпидемии, но 2) от этого становятся не более осторожными, а фаталистами - перестают соблюдать дистанцирование и пользоваться гигиеническими средствами.

Логику фаталистов авторы исследования реконструируют так: чем выше заразность вируса, тем выше вероятность заболеть даже при соблюдении мер социального дистанцирования. Значит, выгоды от соблюдения этих правил малы и следовать им не стоит.

Ну и бонусом - работа Рубена Ениколопова, Марии Петровой, Георгия Егорова и Алексея Макарина по России: в этнически гетерогенных городах многие не ждут, что «чужаки» будут соблюдать правила самоизоляции, и поэтому сами более энергично самоизолируются, не дожидаясь, пока эпидемия наберет обороты. В городах, где сильнее развита ксенофобия, дистанцирование оказывается еще более сильным.

ВШЭ продолжает зачистку в социально-гуманитарной области: Кукулин, Майофис, Левченко, Горбатов, теперь Элла... А по неправильным воззрениям товарища Гусейнова даже доклады пишут

По формальным основаниям из ВШЭ теперь "ушли" и известного социолога Эллу Панеях

Ведомости закончились - VTimes начинаются. Хорошо, что КС пишет в новое издание

«Догонять в условиях авторитарных режимов удавалось многим странам. Быть лидером экономического развития, не имея самого эффективного, конкурентного, демократического режима – никому».

Подробнее о том, почему Китаю как никогда нужен независимый Гонконг, читайте в колонке профессора Чикагского университета и ВШЭ Константина Сонина

​​Скоро придёт из типографии в @Nlobooks книга Николая Эппле «Неудобное прошлое».. Это одна из самых важных книг этого года, да и нескольких последних лет. Я очень рад, что причастен к ее редактированию. Это было огромное удовольствие. Мы много спорили, что пошло на пользу и книге, и редактору). Николай пишет так, что невозможно оторваться, и говорит о самых важных вещах.

В России не успели толком разобраться с неудобным наследием Ленина-Сталина и т.д., а в обозримом будущем предстоит разбираться с памятью о «победах» и преступлениях путинского времени. Такая память не бывает беспроблемной, она всегда расколота. Лейтмотив работы с трудной памятью: случилось то, чего никогда не должно повториться. Но это снова случается...

Кажется, что мы такие одни, что преступления, совершенные в прошлом, имеют неизмеримую тяжесть, и примирение, а тем более прошение невозможны. Но Николай показывает, что через попытку разобраться с преступлениями прошлого проходило множество стран. И есть как универсальные, так и специфические механизмы изживания травмы. Но никому эта работа не даётся легко. Приходится биться и за невозможность повторения преступлений, и за их прощение (что не равно забвению и оправданию).

Скоро книга придет из типографии. Электронная версия уже доступна в Amazon и Google Play, одна из глав - на сайте @zehmedia, и ещё одна - на @gorky_media. Плюс японская глава - в Репаблике. И на @reforum_io см. статью Николая о деле Дмитриева и работе с прошлым. Надеюсь, что в наступающим сезоне мы будем много обсуждать идеи Николая на разных площадках. Он очень красиво описал международный опыт, рассказал, с чем нам предстоит иметь дело, и продумал, как строить работу с трудным прошлым в нашей ситуации. Так что эта великолепная книга даст много оснований и для восхищения, и для жарких дискуссий.

Читать/слушать/смотреть:

⁃ На Кода.ру бывший белорусский гэбешник рассказывает, как они готовились.

⁃ Максим Трудолюбов - отличная колонка в Медузе о том, что сейчас в Беларуси заканчивается СССР.

⁃ Михаил Эпштейн о том, что бывает с теми, кто пытается регулировать язык (и ещё комментарий Ирины Левонтиной.

⁃ Политолог Всеволод Бёдерсон запустил подкаст День Тишины. Вот тут три выпуска:
почему автократии не отменяют выборы - с Маргаритой Завадской;
зачем нужно культурное разнообразие - с Вероникой Костенко;
почему автократии увлекаются диджитализацией сервисов - с Егором Коробкиным.

⁃ Философ Максим Горюнов на сайте Либеральной миссии - о рождении беларуской политической нации.

⁃ Дмитрий Навоша в Форбсе о том, что в Беларуси больше нет законной власти.

⁃ Аркадий Дубнов в VTimes о том, что Лукашенко все.

⁃ В @tvrscience - проводы Исака Калины из московского образования

- и рецензия Сергея Абашина, Дмитрия Дубровского, Павла Кудюкина, Константина Морозова, Яна Рачинского и др. на доклад сотрудников ВШЭ, посвящённый мнимым симпатиям Гасана Гусейнова к терроризму. Очень важно, что эти слова проговорены - иначе завтра у нас в таких симпатиях обвинят половину историков, занимающихся освободительными движениями XIX-XX веков.

⁃ На Горьком - фрагмент книги замечательного историка Адриана Селина об античумных карантинах в Пскове и Новгороде.

Судя по вчерашним и особенно сегодняшним видео из Беларуси, режим Лукашенко прямо сейчас переходит границу от «нормального» персоналистского авторитаризма к военной хунте. Они действуют как каратели. Беларусь должна помнить фашизм, и эта аналогия начинает утверждаться в дискурсе. Ответ тоже хорошо знаком этому народу - партизанское сопротивление.

Карательные тактики привели бы Лукашенко к успеху, если бы против него были 3-10% проголосовавших. Но поскольку против, по разным оценкам, 55-70% (за кого они - неважно, важно, что против Л), этот номер не пройдёт. Поздно. Превращать авторитаризм в хунту удобно, когда за тобой большинство, и совсем не получится, когда поддержки мало, и большая ее часть - за деньги и/или из-под палки. Чем бессовестнее хунта, тем ожесточённее будет ответ.

Поэтому Лукашенко - всё. А его силовики прямо сейчас нарабатывают себе материал на долгие тюремные сроки. Беларуский характер - он, конечно, мягкий, но олигархической республики, как в Украине, тут нет (поскольку был госкапитализм), нет и захваченности власти крупными финансистами и промышленниками. Поэтому здесь, в отличие от Украины, после разоружения вооруженных им придётся ответить за нынешние зверства по-настоящему. А весь народ не перестреляешь. И убежище белорусским омоновцам Россия едва ли всем даст. Так что чем раньше они перейдут на сторону народа - тем лучше будет ВСЕМ. Этого джинна обратно в бутылку уже не загонишь.

Глеб Черкасов и Ко организовали книжный аукцион в поддержку Ивана Сафронова

​​18 августа — благотворительный аукцион в поддержку арестованного по обвинению в государственной измене журналиста Ивана Сафронова. Иван Сафронов — бывший спецкорреспондент «Коммерсанта» и «Ведомостей», которого 7 июля задержали сотрудники ФСБ по подозрению в госизмене, — хотя он никогда не имел доступа к гостайне. Сейчас он находится в СИЗО, в начале сентября будет рассматриваться вопрос о продлении меры пресечения.

На аукцион будут выставлены подписанные авторами книги Леонида Юзефовича, Дмитрия Быкова, Татьяны Толстой, Александра Архангельского, Людмилы Петрушевской, Леонида Парфенова, Льва Рубинштейна, Светланы Рейтер, Михаила Зыгаря и других известных писателей и журналистов. Кроме того, будут представлены рисунки Андрея Бильжо, Людмилы Петрушевской и фотография, сделанная художником Фёдором Павловым-Андреевичем.

Во время аукциона можно будет подписать открытки для Ивана Сафронова, которые потом отправят ему в СИЗО.

Вход свободный, но для участия в мероприятии просим вас обязательно зарегистрироваться.

Елена Лукьянова, Элла Панеях, Кирилл Мартынов, - ВШЭ продолжает избавляться от неугодных в тщетной надежде, что оставшееся можно будет по-прежнему называть университетом. Все правильно я написал год назад в заметке для Инсайдера «Крестик, трусы, университет: почему академических свобод нет даже в НИУ ВШЭ . Все же помнят соответствующий бородатый анекдот?) Пора делать онлайн-университет и/или университет для россиян где-нибудь в ближнем зарубежье!

Часто говорят, что для успеха протестного движения нужна организация. У нас ее нет (например, партии), и все быстро сдувается. И поэтому же наши силовики «бьют по штабам» - Навального, Ходорковского, Юлю Галямину вон задергали. Беларуский опыт показывает, что такой подход, конечно, может отсрочить революцию на несколько лет. Но в момент, когда все начинается, отсутствие организации, позитивной программы и даже полная случайность и незначимость лидеров, - все это перестаёт мешать. Как это работает в Беларуси (и заодно - в чем отличия беларуской партизанщины от Майдана), отлично написано в статье с OpenDemocracy.

А в Медиазоне - рассказ о самоорганизации медиков (это при том, что боевики ОМОН часто передвигаются на скорых).

Леонид Гозман - хороший политический аналитик. Интуиция и понимание психологии очень помогают в политическом анализе, особенно когда политиками движут скорее (негативные) эмоции, чем рациональный анализ выгод и издержек. И вот здесь, я думаю, Леонид прав в том, что «Кремль не отдаст Беларусь оппозиции». Буду счастлив ошибиться, но наверняка сейчас в каких-нибудь кабинетах обсуждают сценарий операции «Брест наш». Зря что ли кровь проливали...

Цитаты из записи Леонида:

«Путин лично очень плохо относится к Лукашенко, хотел бы видеть на его месте кого-то другого, но не может допустить смещения Лукашенко волей народа. Слишком близки культурно и ментально Россия и Беларусь – поражение белорусского диктатора в результате выборов подтолкнет демократическое движение в России»

«Поэтому, если Лукашенко не справится, РФ может прийти на помощь. Для оправдания вторжения могут быть использованы как схемы, опробованные уже в случае с Украиной – готовящаяся интервенция НАТО, националисты, стремящиеся запретить русский язык и преследовать русских – или, наоборот, помощь белорусам, спасение их от репрессий обанкротившегося режима Лукашенко. В этом последнем случае Путин будет играть роль защитника братского народа от тирании.

<для противодействия этому>
Важны не только серьезные санкции против Лукашенко и его режима, но и, например, официальное признание Светланы Тихановской в качестве president-elect. Это было бы не только моральной поддержкой антилукашенковским силам, но и способствовало бы формированию альтернативного политического субъекта, с которым придется считаться всем, в том числе и руководству России.

Почему миллениалы будут жить хуже своих родителей (и сильно изменят экономическую политику, когда получат возможность это сделать) - обстоятельная заметка на @Econsonline вместе с Сашей Припадчевой. Выводы:

И доходы, и сбережения миллениалов значительно ниже, чем у двух предыдущих поколений в их возрасте. Они позже своих родителей создают семьи, заводят детей и покупают дома. И позже получат наследство, дающее существенную прибавку в активах: родители миллениалов живут дольше предшествующих поколений. Два предыдущих поколения в развитых странах на протяжении своей жизни наблюдали в основном повышение своего благосостояния. Однако со временем неравенство между людьми одного поколения повышалось, а социальная мобильность падала. Постепенно замедлялась и межпоколенческая мобильность – рост доходов от поколения к поколению.

В результате в США у 92% людей, родившихся в 1940-е гг., доходы выше, чем у их родителей, подсчитал Радж Четти из Гарварда и его соавторы, а среди родившихся в 1980-е более высокие, чем у родителей, доходы имеет уже лишь половина. Поколение, родившееся в 1981–1996 гг., в 2016 г., то есть в возрасте 20–35 лет, было беднее, чем предшествующее поколение, находившееся в том же возрасте в 1989–2007 гг.

Сейчас в США чистые активы миллениалов на 41% ниже, чем у людей того же возраста в 1989 г., реальные доходы – на 20% ниже, чем у поколения беби-бумеров в 1980 г., а вероятность потерять половину доходов – вдвое выше. При этом у миллениалов большие долги (см. врез), и они едва ли скоро начнут сберегать: в сравнении со своими родителями и дедушками-бабушками миллениалы находятся на намного более низкой траектории генерации богатства.

Неравенство не было бы большой проблемой, если бы росла мобильность и уровень доходов. Но этого нет, а в такой ситуации проблема неравенства ощущается значительно острее. Неравенство возможностей обусловлено благосостоянием, образованием и местом жительства родителей, гендером, этничностью и т.д. Именно эта часть неравенства является «нечестной»: она вызвана не личными усилиями человека, а обстоятельствами, на которые он не может повлиять. Там, где неравенство возможностей выше (а социальная мобильность – ниже), его величина объясняет большую долю совокупного неравенства.

Высокое фактическое неравенство наряду с низкой социальной мобильностью, неравенством возможностей и стагнацией реальных доходов определяет текущее экономическое положение миллениалов и отчасти зумеров. Эти факторы становятся причиной того, что молодые сейчас позже достигают «маркеров взрослости»: женятся, покупают жилье и заводят детей. Влияют они и на взгляды молодых на экономику и политику. Выражения «окей, бумер» и Generation Snowflake фиксируют разрушение «межпоколенческого контракта». Финансовые обязательства миллениалов превышают их возможности, и условия общественного воспроизводства ухудшаются, в то время как поколение бумеров в экономическом отношении чувствует себя намного лучше: это неизбежно приведет к изменениям в мировой экономической политике, когда нынешние молодые начнут оказывать на нее определяющее влияние.

После летнего перерыва понемногу возобновляем онлайны и - с осторожностью - офлайны в @caxap Сахаровском центре. Ближайший писательский офлайн в поддержку Ивана Сафронова я уже анонсировал пару дней назад. А вот первый зум-онлайн, и он будет прекрасен, приходите!! 19 августа, в 19. Ниже анонс:

Русская культура заговора. Дискуссия и презентация книги Ильи Яблокова

Политические события якобы совершаются по тайному плану, творятся находящимися в сговоре агентами тайных организаций и способствуют ухудшению условий жизни населения. События, предшествовавшие распаду СССР и последовавшие за ним, дали много поводов к такому — конспирологическому — взгляду на мир. 

Сначала теории заговора были уделом маргинальных групп, но постепенно их нарративы оказались частью повседневной трактовки россиянами политической реальности и были включены в официальный дискурс. Как это произошло и кто способствовал сотворению мифов, подробно разбирает исследователь Илья Яблоков в выпущенной недавно Альпина Паблишер книге «Русская культура заговора. Конспирологические теории на постсоветском пространстве».

Краеугольным камнем российских теорий заговора стало травматичное для советской идентичности событие — распад СССР. Такие травмы способствуют поиску виновных. Поэтому символично, что беседа пройдёт в очередную годовщину путча-1991, давшего толчок «рождению Российской Федерации из духа заговора».

В дискуссии участвуют:
• Илья Яблоков, историк, медиаэксперт, преподаватель университета Лидса, соредактор «Comparative analysis of conspiracy theories», автор книги «Русская культура заговора. Конспирологические теории на постсоветском пространстве»;
• Константин Гаазе, социолог, преподаватель факультета социальных наук МВШСЭН («Шанинка»);
• Кирилл Кобрин, историк, писатель, редактор журнала «Неприкосновенный запас», автор книг «Постсоветский мавзолей прошлого. Истории времён Путина», «Разговор в комнатах. Карамзин, Чаадаев, Герцен и начало современной России» и др.;
• Алексей Ковалёв, руководитель отдела расследований "Медузы".

Модератор — Борис Грозовский, обозреватель, автор Телеграм-канала EventsAndTexts.