Я скажу об этом больше позднее. Стивен Уиткофф сейчас возвращается. Мы только что говорили с ним по телефону несколько минут назад. В течение дня мы проведем еще ряд обсуждений, и, надеюсь, после этого будут какие-то объявления, так что посмотрим. Возможно, позитивные, возможно, нет. Увидим.

Мой специальный посланник Стив Уиткофф только что провёл весьма продуктивную встречу с Президентом России Владимиром Путиным. Достигнут значительный прогресс! После этого я проинформировал некоторых наших европейских союзников. Все согласны с тем, что эта война должна закончиться, и мы будем работать в этом направлении в предстоящие дни и недели. Благодарю за внимание к этому вопросу!

Провел разговор с президентом Трампом. Этот разговор состоялся после визита представителя президента Трампа Стивена Уиткоффа в Москву. Наша общая позиция с партнерами абсолютно ясна: война должна закончиться. И это должно быть честное завершение. В разговоре также приняли участие европейские лидеры, и я благодарен каждому из них за поддержку. Мы обсудили то, что было озвучено в Москве.

Украина обязательно защитит свою независимость. Всем нам нужен длительный и надежный мир. Россия должна прекратить войну, которую сама и начала. Спасибо всем, кто поддерживает Украину.

Я говорил с президентом Трампом, и этот разговор состоялся после того, как представитель президента Трампа Стив Уиткофф побывал в Москве. Наша общая с партнерами позиция абсолютно конкретна и прозрачна: войну нужно заканчивать. И делать это честно. Очень важно делать это честно. Во время звонка присутствовали европейские лидеры. Я благодарен каждому за поддержку. Мы обсудили то, что прозвучало в Москве. Похоже, Россия теперь более расположена к прекращению огня. Давление на них работает. Но главное, чтобы они не обманули нас в деталях — ни нас, ни Соединенные Штаты. И мы предложили, чтобы в ближайшее время наши представители, представители Украины и партнеров, наши советники по вопросам безопасности, провели переговоры, чтобы определить нашу позицию, нашу общую позицию и наш общий взгляд. Для нас, для Украины, это очень важно. Украина точно защитит свою независимость. Нам всем нужен прочный и надежный мир. Россия должна закончить войну, которую сама же и начала. Я благодарю всех, кто с нами, с нашим народом, кто с нашими людьми, кто с Украиной, кто с нашим государством.

Стив Уиткофф, посол Уиткофф, находился в Москве и провёл продуктивную встречу — как с точки зрения обсуждаемых вопросов, так и с точки зрения новых деталей, которыми, возможно, ранее не делились, и идей о том, как положить конец этой войне. Напомню, что это наша цель — президент хочет положить конец войне. Так что в этом смысле встреча действительно была продуктивной. Теперь нам необходимо продолжать движение вперёд. Получив сегодня эту информацию, президент сразу же созвал нескольких лидеров из Европы и проинформировал их о ходе переговоров.

В ближайшие пару дней мы будем вести консультации с нашими европейскими союзниками, а также с украинцами — чтобы посмотреть, какого прогресса мы сможем достичь по этому вопросу. Затем, если динамика сохранится, у президента очень скоро появится возможность встретиться и с Владимиром Путиным, и с президентом Зеленским. Надеюсь, это произойдет в ближайшем будущем, хотя, очевидно, до этого ещё многое предстоит сделать.

Я всегда считал и всегда говорил: если соглашение должно положить конец этой войне, оно не потребует, чтобы президент выступил в конце и «продавил» решение — как это бывало по торговым соглашениям. Встреча на высшем уровне должна быть максимально продуктивной и состояться только тогда, когда стороны будут достаточно близки к итоговому компромиссу. Сегодня был хороший день, но нам предстоит ещё много работы, ещё нужно преодолеть множество препятствий. Мы надеемся, что сможем сделать это за несколько дней, а возможно — за несколько часов, а может быть, и за несколько недель.

Я не хочу вдаваться в детали обсуждавшихся вопросов, чтобы не поставить под угрозу достигнутый сегодня прогресс и не преувеличивать его, но думаю, все мы понимаем пару вещей. На каком-то этапе прекращение огня обязательно должно стать частью этого процесса, потому что невозможно обсуждать детали окончательного мирного соглашения, пока стороны продолжают стрелять друг в друга. Поэтому нам нужно добиться достаточного прогресса, получить чёткое представление о том, как должна закончиться война, чтобы хотя бы на короткий период достичь прекращения огня и использовать это время для финализации мирного урегулирования.

Но путь ещё длинный — чтобы понять, как всё завершить. Второй момент, который вы подняли, заключается в том, что ключевыми элементами любого завершения войны неизбежно станут территориальные вопросы. Есть территории, которые Россия захватила и контролирует сейчас, включая Крым, находящийся под её контролем с 2014 года, и некоторые другие регионы, где был достигнут определённый прогресс. Так что для заключения сделки неизбежны уступки — как со стороны России, так и со стороны Украины.

Это действительно тяжело. Когда идёт война и гибнут люди — украинцы, которые заплатили огромную цену, как и русские, — такие уступки даются крайне непросто. Помимо этого, необходимо убедить в целесообразности такого решения общественность в каждой из стран. Но могу сказать определённо: все хотят, чтобы война закончилась. А условия, на которых она завершится, — это всегда самое сложное.

Сегодня был хороший день, но работы впереди много. Не хочу преувеличивать — нам ещё многое предстоит сделать. Однако мы точно ближе к цели, чем были вчера. Вчера мы были очень далеко.

Конкретные сроки не обсуждаются. Но у нас появилось гораздо лучшее понимание условий, на которых Россия готова прекратить войну. Теперь нам нужно сопоставить их с тем, что готовы принять украинцы и наши европейские союзники, а главное — украинцы, и попытаться понять, насколько реально сблизить эти позиции. Если удастся найти формулу, приемлемую для обеих сторон, то у президента появится возможность провести встречу с Путиным и Зеленским, чтобы попытаться закрыть этот вопрос.

Нужно работать над этим сближением. И, пожалуй, впервые с начала работы этой администрации у нас есть конкретные примеры того, что Россия может потребовать для прекращения войны. До сих пор у нас не было таких примеров. Очевидно, что и у украинцев есть право голоса.

Наша задача — сблизить обе стороны настолько, чтобы тот, кто ближе всех к финалу, а это президент Трамп, мог вмешаться и довести процесс до конца.

Относительно вторичных санкций против России — это решение президенту предстоит принять в течение следующих 24–36 часов. Многое будет зависеть от того, как пройдут переговоры, то есть от той работы, которую мы проделаем в ближайшие пару дней. Затем, в конечном счёте, президент решит, нужно ли сохранять санкции до дальнейшего продвижения. Я не хочу предвосхищать это решение. Не думаю, что мы сейчас на той стадии, когда президенту нужно уже принимать окончательное решение.

Ему придётся это сделать к пятнице. Но сегодня и завтра у нас будет большая работа, чтобы понять, насколько мы сможем сблизить позиции сторон, а затем доложить президенту и позволить ему принять решение. Я действительно считаю, что переговоры посла Уиткоффа с Путиным и его командой за последние несколько часов были полезны, потому что теперь у нас есть, по крайней мере, представление о том, что потребуется российской стороне. Возможно, это не то, что Украина сможет принять, но, по крайней мере, у нас появился план действий. Теперь нам нужно увидеть, насколько реально сблизить обе стороны.

Сейчас телефонного разговора с Путиным не планируется. Но все участники хотели бы, чтобы при достижении достаточного прогресса можно было провести полноценную встречу. Именно такая встреча и нужна, чтобы завершить процесс. Не знаю, состоится ли она на следующей неделе или позже — многое будет зависеть от того, как быстро мы сможем продвинуться вперёд. Это важно, потому что теперь мы понимаем, какие условия нужны России для прекращения войны. Возможно, это не те условия, которые может принять Украина или, честно говоря, кто-то ещё, но у нас, по крайней мере, есть от чего отталкиваться. Теперь всё зависит от того, как близко мы сможем сблизить обе стороны. Достаточно ли будет прогресса?

Сможем ли мы пройти 85% пути, 75% пути? Потому что проводить встречу лидеров, если вы недостаточно близки к финишу, нельзя — иначе она не даст результата. Мы хотим приблизиться максимально близко, чтобы президент мог войти и завершить переговоры. Я не могу предсказать, сколько это займёт времени — часы, дни или даже недели. Мы не знаем. Но мы будем пробовать. Мы работаем над этим прямо сейчас.

Я был на Ближнем Востоке — с Катаром, с Объединёнными Арабскими Эмиратами, с королём Саудовской Аравии. Все они — великие лидеры. Затем я поехал в штаб-квартиру НАТО и встретился со многими выдающимися лидерами. Это было всего четыре недели назад. И практически все говорили, что год назад Америка была мёртвой страной. Так они и говорили: «Мёртвая страна».

А теперь — у нас самая «горячая» страна в мире. Открываются автомобильные заводы. Производители приезжают из Канады, из Мексики, со всего мира. И приезжают потому, что им понравились выборы, но также и потому, что они не хотят платить пошлины. А пошлины у нас теперь действительно значительные — мы получаем сотни миллиардов долларов. Я даже не хочу называть точную сумму — она ещё растёт.

Только что мы заключили соглашение с Европейским союзом — они выплатили сотни миллиардов долларов. Япония тоже заплатила сотни миллиардов. И множество других стран — тоже сотни миллиардов. Мы даже ещё не закончили этот процесс. А три недели назад кто-то обнаружил, что у нас профицит в 25 миллиардов долларов. И они спросили: «Откуда это?» Ответ был: «Проверьте пошлины». Проверили — оказалось, да, пошлины. Вот откуда всё это взялось. И мы ведь только начали. Всё это только начало.

Америка снова становится великой. Это страна, которой мы гордимся, и которая будет очень богатой. И я говорю: мы введём 100-процентный тариф на все микросхемы и полупроводники, ввозимые в Соединённые Штаты. Но если вы строите завод в США, даже если пока не запустили производство, — пошлины не будет. Потому что вы уже сделали инвестиции. Мы хотим, чтобы всё производилось у нас.

Что касается саммита Путина и Зеленского — пока они не договорились. Но есть очень хорошая перспектива, что они это сделают. Мы ещё не определили, где именно он пройдёт, но сегодня у нас были очень хорошие переговоры с президентом Путиным. Есть высокая вероятность, что мы завершим этот раунд и положим конец этой истории. Да, путь был долгим, и он всё ещё длинный, но шансы на скорую встречу — велики.

Мы уже остановили пять войн, плюс к этому Иран — у них было бы ядерное оружие через два месяца, может, даже раньше.

Сегодняшнюю встречу с Путиным я бы не стал называть прорывом. Мы работаем над этим долго. Ежедневно гибнут тысячи молодых людей — в основном солдаты, но также и мирные жители под ракетными обстрелами Киева и других городов. По моим данным, Россия с начала года потеряла более 20 тысяч человек. Украина — около 9 тысяч. Это катастрофа.

И у нас там нет американских солдат, но я чувствую моральную обязанность остановить эту бойню. Это не моя война. Она никогда бы не началась, если бы я был президентом. И четыре года, что я был у власти — она не начиналась. Это война Байдена. Всё это произошло при нём. Что забавно — у нас при Трампе не отняли ни дюйма земли. У Буша — отняли. У Байдена — отняли всё, что только могли. А началось это ещё при Обаме. Посмотрите, сколько земли Россия захватила при Обаме и Байдене. При мне — ничего. Я здесь, чтобы это остановить. Если бы я был президентом — этого бы не случилось. Мы здесь, чтобы покончить с этим и положить конец смертям.

Дайте мне пару недель — может, даже меньше — и я дам вам окончательный ответ. Мы уже добились серьёзного прогресса. Мы ввели 50-процентный тариф против Индии. Это вторая страна после Китая по объёму закупок российской нефти. Есть ли между ними связь — не знаю, но мы провели сегодня очень продуктивные переговоры. Что касается вторичных санкций — да, это возможно. Пока ничего не могу сказать точно. Мы уже ввели их против Индии, возможно, сделаем это ещё против пары стран. Одна из них — может быть, Китай. Мы ведём очень серьёзные переговоры, чтобы завершить эту войну, уйти с Украины, уладить всё, положить этому конец. Повторю: не стоило и начинать. Если бы я был президентом, эта война никогда бы не началась.