Андрей Зорин написал новую биографию Льва Толстого, она выйдет в начале следующего года. Мария Нестеренко поговорила с Андреем Леонидовичем об арзамасском ужасе, единстве Толстого-писателя и Толстого-мыслителя, о толстовском анархизме и о любви к музыке.

https://gorky.media/context/ya-uzhe-dva-goda-nepreryvno-sizhu-i-chitayu-90-tomov-tolstogo/

Советские мультипликаторы любили вставлять в свои работы музыку, игнорируя авторское право. Так, в культовом мультсериале «Ну, погоди!» у большой части мелодий не указан автор и отсутствует название. Уже 16 лет энтузиасты-меломаны и поклонники мультсериала продолжают искать те самые мелодии. Самиздат разбирался, как обычная тема на форуме превратилась в коллективную одержимость и удастся ли когда-нибудь собрать полный саундтрек

https://batenka.ru/unity/music-nu-pogodi/

Про Ирландскую республиканскую армию и взгляды ее некоторых участников

Читаю сейчас книгу одного бывшего бойца ИРА, в которой он рассказывает о своем пути в организации, участии в террористических атаках, убийствах британских военнослужащих — а также о том, почему он в итоге решили организацию покинуть (и, собственно, написать книгу, которуя я читаю).

И там есть весьма показательный пассаж о том, как он решил присоединиться к ИРА — когда узнал некоторую инсайдерскую информацию о перемещениях майора британской армии.

"Я не был тогда членом ИРА, но несмотря на это я решил передать информацию в ее разведку. Я понимал, что в этот момент я перехожу Рубикон, но я также понимал, что я делаю. ИРА менялась - под влиянием радикальных левых заключенных - и я начал видеть в ней силу, способную привести к позитивным переменам. Я был тогда под влиянием крайне левого марксизма. Я считал, что ИРА может быть превращена в организацию, которая обрушится на капиталистическое государство и агентов этого государства, как это сделали красные бригады в Италии.

Я смотрел на нашу борьбу в интернационалистском смысле: я считал, что ирландские республиканцы должны наладить связи со своими братьями и сестрами в Ливане, в Германии, Италии или Палестине, чтобы помочь свергнуть силы, которые укрепляют капитализм во всех западных демократиях. Конечно, я был одним из счастливчиков-католиков в Северной Ирландии, имевших пристойное образование и работу и был интегрирован в Систему как полулояльный слуга; к тому времени было много тысяч католиков, которые с радостью пошли по этому пути в поисках комфорта.

Я осознавал, что, вступая в ИРА, я угрожаю своим привилегиям, я чувствовал, что отбрасываю иллюзию государственной защиты: я стал бы единым целым с католическим низшим классом, маргинальным, на периферии общества, безработным и плохо образованным, бессильным и безмолвным — по крайней мере, до тех пор, пока не появилась ИРА, которая помогала им заговорить".

Дэвиду Линчу в этом году будет вручен почетный Оскар.

Как известно, Исландия в годы Второй мировой была оккупирована англичанами, а затем американцами.

Исландцы к этому относились без восторга — и первым делом запретили своим женщинам спать с иноземными солдатами.

Тем не менее многие женщины пренебрегали запретом. И исландцы таких женщин помещали в специальные дома, в которых допрашивали — не было ли насилия.

Насилия чаще всего не было и тогда женщин отпускали. Но пометочку делали — от таких союзов родилось 255 детей (если не путаю): и их всех называют специальным термином «дети ситуации».

О чем нам говорит эта история? Как минимум о том, что исландски женщины крайне ответственны: американский контингент в 30 тысяч человек составлял половину от всего мужского населения острова — и тем не менее было заключено лишь около 300 браков между исландками и американцами. Кроме того, это многое говорит нам об отношениях к вопросам расовой чистоты в Исландии (но это как раз не тайна; они своих лошадей-то не разрешают вывозить из страны, что уж говорить о браках с иностранцами).

Исландцы к оккупациии американцами относятся до сих пор сложно. И неудивительно: речь идёт и о том, что оккупанты построили в Исландии мощную инфраструктуру, но они же оказались обманщиками — обещали покинуть страну в 1948 году, а ушли только в 2006 году.

Впрочем, история показывает, что исландцев ничем не сломишь — ни войной, ни угрозами, ни политическим шантажом, ни дефолтом.

Ну и молодцы.

А сейчас будет важное объявление.

На Republic вышло мое новое интервью - в этот раз я пообщался с замечательным Сергей Мохов, автором книги «Рождение и смерть похоронной индустрии». Вообще, наш разговор приурочен к выходу на русском языке (впервые) классической работы Роберта Герца "Смерть и правая рука". И что лично для меня очень важно - я даже немного приложил руку к этому проекту - перевел одну из рецензий на эту книгу на русский язык. Очень этим горжусь и всем советую приобрести этот труд.

Но сначала прочитайте наш разговор! Поговорили и о книге, и о страхе смерти, и о новых проектах, и о том, как устроена паллиативная помощь в России - она стала предметом нового исследования Сергея.

"-Каких бы ты вообще хотел последствий от своих исследований? Должны ли они становиться основой для каких-то законов?

-Конечно же, я считаю, что должен быть принят закон, который обяжет всех русских людей не умирать. Правда, пенсии придется платить всем, в этом есть проблема. Вообще-то я считаю, что после моих книжек должно появиться стойкое желание не умирать в России. Если оно пока не появилось, значит я плохо работаю. Это шутка, конечно. А если серьезно, то я очень люблю Россию и если у нас в обществе сейчас начинается какая-то дискуссия вокруг смерти, то это уже хорошо. Если нет — то это тоже реакция".

https://republic.ru/posts/93862

А где-то через час включайте вот эту трансляцию — буду говорить про румынское кино и постсоветскую рефлексию.

https://www.twitch.tv/third_meaning

Пишите свои вопросы в комментариях и в чате.

Дисклеймер 21+
Здесь могут курить, пить, материться и плохо шутить.

Специальный корреспондент «Медузы» Иван Голунов стал фигурантом уголовного дела по статье, предусматривающей до 20 лет лишения свободы. В Москве задержаны журналисты, которые вышли на пикет солидарности с коллегой. «Медиазона» обычно воздерживает от оценки событий, о которых пишет, но сегодня редакция считает правильным отступить от этого правила, и вот почему.

Вчера задержали нашего коллегу из «Медузы» Ивана Голунова, который делал блестящие расследования о коррупции среди чиновников правительства Москвы и мошенниках из мусорного и похоронного бизнеса. Ивана обвиняют в том, что он собирался продавать наркотики в крупном размере — это особо тяжкое преступление.

У нас нет сомнений, что задержание связано с работой Голунова, а наркотические вещества ему подбросили — грубо и демонстративно. Чтобы запугать всех нас. Его били в полиции. К нему не пускали адвоката. Скоро суд может отправить его в СИЗО.

МВД распространило фотографии целой нарколаборатории, которую якобы нашли у него в квартире — вскоре выяснилось, что это не его квартира, а на записках, которые можно рассмотреть на этих снимках — чужой почерк. Все уголовное дело против Голунова — такая же фальшивка, как и эти фотографии.

Это удар не только по самому Ивану и его коллегам из «Медузы», это удар по всем, кто продолжает честно работать, собирать и предавать огласке важную информацию о жизни в России.

За последние годы не было должным образом расследовано ни одно преступление, где пострадавшими оказались журналисты — не раскрыто покушение на Олега Кашина, не найдены напавшие на микроавтобус «Комитета против пыток» в Ингушетии, уже много лет никто не ищет заказчика убийства Анны Политковской. И это только самые известные случаи.

Оперативно расследуются только сфабрикованные уголовные дела против журналистов. Если у силовиков получится столь нагло и беззастенчиво посадить Ивана Голунова, это будет означать, что в отношении журналистов в России можно вообще все. За нами снова пришли.

Мы призываем наших коллег и читателей не молчать.

Мы должны защитить Ивана ради будущего независимой журналистики в России, без которой будущего нет и у всей страны.

Про цензуру и про то, что все уже было и повторится еще не раз и не раз

"1882. 9 января
Принимая в соображение, что в первой передовой статье №1 газеты «Московский телеграф» заключается возбуждение недоверия и неуважения к действиям и распоряжениям правительства и что вообще это издание обнаруживает стремление действовать раздражительно на общественное мнение и высказывает желания, совершенно несогласные с основными началами нашего государственного строя, — министр внутренних дел на основании ст. 50 прил. к ст. 4 (примеч.) Уст. ценз., Св. зак., т. 1876 г., и согласно заключению Совета Главного управления по делам печати определил: объявить газете «Московский телеграф» первое предостережение в лице издателя-редактора кандидата прав Игнатия Родзевича.
ПВ. 1882.
10 января.

1882. 19 января
Принимая в соображение, это газета «Московский телеграф», несмотря на объявленное ей 9 сего января первое предостережение, в передовой статье №15 вновь дозволила себе выразить, основываясь на ложных данных, непозволительно резкие суждения, возбуждающие недоверие к распоряжениям правительства,— министр внутренних дел на основании ст. 50 прилож. к ст. 4 (примеч.) Уст. ценз., Св. зак. т. XIV, по продолж. 1876г., и согласно заключению Совета Главного управления по делам печати определил: объявить газете «Московский телеграф» второе предостережение в лице издателя-редактора кандидата прав Игнатия Родзевича.
ПВ. 1882.
20 января.

<...>

1885. 23 февраля
На основании ст. 55 прилож. к ст. 4 (примеч.) Уст. ценз., Св. зак., т. XIV, по продолж. 1876 г., министр внутренних дел определил: прекратить печатание частных объявлений в газете «Эхо» на восемь месяцев.
ПВ. 1885. 24 февраля.

1885. 6 апреля
На основании ст. 56 прилож. к ст. 4 (примеч.) Уст. ценз., Св. зак., т. XIV, по продолж. 1876г., управляющий Министерством внутренних дел определил: за нарушение в №88 газеты «Современные известия» распоряжения, объявленного редакторам бесцензурных повременных изданий 29 октября 1882г., приостановить издание этой газеты на один месяц.
ПВ. 1885. 7 апреля.

<...>

1892. 11 января
Министр внутренних дел определил: вновь допустить розничную продажу нумеров газеты «Русская жизнь» и печатание в ней частных объявлений, воспрещенных распоряжениями от 3 и 22 ноября прошлого 1891г.
ПВ. 1892. 14 января.

1892. 14 марта
На основании ст. 178 Уст. о ценз. и печ., Св. зак., изд. 1890г. министр внутренних дел определил: воспретить розничную продажу нумеров газеты «Русская жизнь».
ПВ. 1892. 15 марта.

1892. 26 мая
Министр внутренних дел определил: вновь допустить розничную продажу нумеров газеты «Русская жизнь», воспрещенную распоряжением от 14 марта сего года. ПВ. 1892. 28 мая.

1892. 16 июля
Принимая в соображение, что газета «Русская жизнь» при вообще неодобрительном своем направлении, вызывавшем неоднократно применение к ней административных мер, приняла на себя задачу служить органом тревожных и лишенных всякого основания слухов, одним из наиболее выдающихся доказательств чего служит между прочим фельетон, помещенный в №187 этого издания, министр внутренних дел на основании ст. 144 Уст. оценз. ипеч., Св. зак., т. IV (изд. 1890г.) исогласно заключению Совета Главного управления по делам печати определил: объявить этой газете первое предостережение в лице издателя-редактора отставного гвардии штабс-капитана Александра Пороховщикова.
ПВ. 1892. 17 июля.

1894. 12 июля
На основании ст. 155 и 178 Уст о ценз. и печ., Св. зак., т. XIV, изд. 1890г. министр внутренних дел определил: прекратить печатание частных объявлений в газете «Русская жизнь» и воспретить розничную продажу нумеров этой газеты. ПВ. 1894. 13 июля.

1895. 20 января Министры народного просвещения, внутренних дел, юстиции и обер-прокурор Святейшего Синода на основании примеч. к ст. 148 Уст. о ценз. и печ., Св. зак., т. IV, изд. 1890 г. в совещании 20 сего января постановили: прекратить вовсе издание газеты «Русская жизнь».".

​​Выше голову: «Дылда» Кантемира Балагова

20 июня в Петербурге мы представим новый фильм Кантемира Балагова, только получивший награду за лучшую режиссуру и приз FIPRESCI в программе Un Certain Regard Каннского фестиваля. Это всего лишь второй фильм Балагова — и второй раз режиссёр вернулся из Канн не с пустыми руками, что, скажем прямо, неординарное явление для русского кино.

https://karofilm.ru/art/film/5304

Послевоенный Ленинград, две женщины, два цвета, современность и прошлое, любовь и ненависть — расскажем обо всем и поговорим о том, есть ли у войны конец.

Будем ждать вас в КАРО Варшавский экспресс 20 июня в 19.30.

На Меле можно почитать мое интервью с Максимом Пратусевичем — директором физико-математического лицея №239 — одной из лучших школ страны и точно - одном из лучших физико-математических учебных заведений. Обсудили гуманитарные и точные науки (и их сравнительную полезность), ЕГЭ, олимпиады, трагедии в школах и будущее. Всем советую почитать, много интересного — и много спорного.

"Есть хорошее высказывание: раньше гуманитарием называли человека, который хорошо знал историю, литературу, иностранные и древние языки, а сейчас гуманитарием называют того, кто не знает математику.

Может быть, мои взгляды устарели, но я искренне не понимаю, как можно четыре года учиться, например, на креативного продюсера

И что можно почерпнуть из этого образования такого, что нельзя постичь практическим путём. Такого рода специальностей очень много. А есть другие специальности: хирург, конструктор самолёта, специалист по обслуживанию АЭС… Никому не придёт в голову, что обучение этим профессиям может идти в лёгком и расслабленном режиме: цена ошибки крайне высока.

Поэтому мне кажется, что гуманитарное образование люди получают во многом для себя, а точные или естественные науки изучают для общества. В моём взгляде нет снобизма, нет иерархии — просто таково положение вещей. И водораздел проходит по цене входа в профессию.

Для того чтобы стать художником стрит-арта, не нужно тратить на учёбу столько времени, сколько на то, чтобы стать хирургом. И в результате складывается такая ситуация, что, например, на восточном побережье США немногих оставшихся сварщиков возят на заказы для фирм персональным самолётом. Потому что таких профессионалов очень мало и их опыт ценен."

https://mel.fm/slovo_pedagoga/4759382-m_pratusevich

О прессе, цензуре, свободе, победах общества, воспоминаниях о прошлом и надежде на будущее

Не очень хорошо умею делать прямые высказывания на темы, по которым все понятно и так – вот как с незаконным арестом Ивана Голунова и всем, что происходило вокруг него все последние дни. Я очень рад, что Голунова освободили и считаю, что это большая победа и радость для нас всех.

Но когда несправедливость так очевидна как в деле Голунова, я всегда чувствую себя персонажем позднесоветского анекдота, который расклеивал пустые листы бумаги, говоря, что все и так понятно – зачем что-то писать?

Поэтому я лучше выскажусь непрямо и расскажу важную и сегодня, как мне кажется, историю – про победу над системой и про выводы, которые из этого надо делать.

Три года подряд я почти каждый день приезжал на улицу Союза печатников в Петербурге – там, на небольшой улице в Коломне, я провел первые три курса в ВШЭ. Хотя вообще я обычно интересуюсь названиями улиц, но про эту мне почему-то было неинтересно: знал только, что до революции она называлась Торговой. Ну и как-то внутри себя решил, что Союз печатников – это что-то такое скучносоветское и потому внутри себя думал, что здорово бы вернуть старое название – хотя особой торговли в наши дни на этой улице не наблюдается.

А не так давно я читал книгу Чарльза Рууда «Fighting Words: Imperial Censorship and the Russian Press, 1804-1906» (по пути удивляясь, что почти за 40 лет ее так и не перевели на русский язык) и там, зацепившись за небольшой рассказ о Союзе печатников, заинтересовался темой и почитал о ней побольше.

Во второй половине XIX века российская пресса развивалась бешеными темпами; огромную роль в этом процессе сыграли преобразования Александра II, в ходе которых не только смягчили цензуру, но и разрешили уличную торговлю газетами, коммерческие объявления в прессе, судебную хронику и международные новости. Развитию прессы способствовали и новые технологии: в 1870-х годах на смену типографским прессам с ручным приводом пришли прессы, приводимые в движение паром, а затем и электроэнергией. Ротационные прессы пришли из Европы и первым изданием в России, которое стало их использовать была газета «Новое время» - на новом прессе можно было выпускать 10 000 газет в час.

Одна из крупнейших типографий страны находилась в Москве – ее открыли в 1904 году в издательстве Сытина на Пятницкой, и на ней работало больше тысячи человек; всего в Петербурге было около 7,5 тысяч сотрудников типографий, а в Москве – около 5 тысяч. В 1904-1905 годах сытинское «Русское слово» привлекло внимание своим освещением русско-японской войны – в газете постоянно разоблачали неудачи военного руководство империи. «Русское слово» сильно повлияло на отношение россиян к войне и правительству.

В конце XIX века пресса уже была значимой общественной силой и это приводило к дальнейшей институционализации и борьбе за свои права: в союзы и неформальные группы влияния объединялись как издатели и владельцы СМИ, так и журналисты; среди тех проблем, которые они хотели решить была, конечно, политическая цензура печати. Но одной из самых ущемленных групп были печатники – и они тоже двигались к объединению и битве за свои интересы.
Хотя операторы паровых прессов получали хорошую зарплату, те, кто выполнял менее квалифицированную работу, зарабатывали очень мало. Зарплаты в типографиях варьировались от 100 рублей в месяц для некоторых высокопрофессиональных и специализированных наборщиков, до 20 рублей для уборщиков типографии. Печатники страдали из-за низких стандартов безопасности, гигиены и плохой вентиляции в типографиях. Оборудование было опасным, в воздухе висела свинцовая пыль. Владельцы считали остановку печати очень убыточном делом, поэтому печатники получали оплату только тогда, когда прессы работали.

При этом всем печатники были грамотными специалистами, которые осознавали значение и силу печатного слова, были достаточно независимы (так как на них был высокий спрос и они часто меняли работодателей) и хорошо знакомы с другими печатниками (благо что их было не так много). Все это – и все те проблемы, с которыми сталкивались печатники, сделало их одной из первых групп рабочих, которые пошли по пути объединения в нелегальный профсоюз.

Политическая цензура была важной проблемой и для печатников. Правительство разрешало лицензированным периодическим изданиям в Москве и Санкт-Петербурге готовить публикации на любые темы (в пределах закона), но взамен от них требовались предоставить копии публикаций цензорам либо за два дня до запланированного тиража (если речь шла о журналах), либо, в случае ежедневных газет, в начале дня. Применение цензуры к ежедневным газетам привело к дополнительным правилам: после 1882 года всякий раз, когда цензоры приостанавливали работу из-за каких-то текстов, то копия каждого последующего номера должна была подвергнуться цензуре к 11 часам вечера, вечером перед началом печати. Все это доставляло дополнительные проблемы для печатников – и с оплатой, и с переработками.

Первая большая забастовка печатников состоялась в сентябре 1903 года в Москве. Благодаря забастовке печатники смогли добиться десятичасового рабочего дня и более высокой зарплаты для рабочих.

На этом успехе печатники не остановились. В 1905 году группа печатников в Санкт-Петербурге создала «Печатный вестник», первую легальную рабочую газету в России. А уже осенью московские типографии объединились в союз. Возглавляемый исполнительным комитетом, Союз работников издательской индустрии открыто набрал 300 членов и объявил забастовку на типографии Сытина – больше тысячи работников требовали улучшения условий труда. Вслед за этим забастовку начал недавно созданный профсоюз железнодорожников в Москве. А вскоре забастовка стала всеобщей.

За москвичами последовали петербуржцы, создавшие общий комитет с московскими печатниками. К началу всеобщей забастовки печатники как в Санкт-Петербурге, так и в Москве признали свободу прессы важной для своих важнейшей целью. Их требования о прекращении цензуры дали им политическую поддержку со стороны других союзов и объединений.

Союз защиты свободы прессы (объединявший издателей) в это время решил воспользоваться забастовкой для продавливания своих требований; получив копию октябрьского Манифеста Николая II, они добились встречи с Витте и изложили свои требования: амнистия всем участникам забастовок и полное и немедленное применение положений Манифеста о свободе слова. Цензурный комитет стал этому сопротивляться, заявив, что цензура останется на месте, пока не будут приняты законы, вводящие в силу положения Манифеста. Это заявление стало ошибкой: информацию о намерениях цензоров стали печатать в брошюрах и новостных листках. Печатники начали борьбу с цензорами, успевая печатать номера газет в то время, пока в типографии не появлялись цензоры – и сразу же отправляя их в продажу.

В октябре и ноябре 1905 года пресса стала де-факто бесцензурной – цензоры проверяли то, что попадало им в руки, но мало кто соблюдал требования и посылал экземпляры. Цензурный комитет утратил контроль над печатью.

Бойкот цензоров и давление на власти дали свои результаты: император Николай II посоветовал отказаться от некоторых ограничений (хотя о полной свободе слова он не говорил). 24 ноября 1905 года были приняты новые правила касательно прессы, снимавшие значительную часть цензурных ограничений. Впрочем, это не значило, что правительство сдалось – оно просто изменило тактику: теперь за конкретные высказывания преследовались не издания, а журналисты, их допустившие. И уже вслед за этим начинались проблемы у изданий.

Впереди было много всего — и хорошего, и плохого. А потом Россия и вовсе ухнула в нечто такое ужасное, что тут стало не до союзов защиты свободной прессы, свободы печати – все это стало пустым звуком в царстве дикой несвободы. Но мне кажется, что это важная история для нас сегодня – история о том, как из малого вырастает нечто большое, как бойкот может оказаться тем, что может хотя бы надломить несправедливость и открыть дорогу чему-то новому.

Так что пусть у печатников будет своя улица. Заслужили.

А мы об их истории забывать не должны.

28 лет назад Петербургу вернулось его настоящее имя

Пять минут невиданного Дзиги Вертова.

«Сеанс» опубликовал фрагмент фильма «Годовщина революции», который в прошлом году был восстановлен на основе киноафиши (!) – https://youtu.be/dJnNqY6OW9w.

Вот мое интервью с автором реконструкции, киноведом Николаем Изволовым – https://seance.ru/blog/interviews/revolution-vertov-izvolov/

«Кино как кино. Длинное, скучное, документальное, старое, вряд ли кому-то интересное, утратившее свою пропагандистскую актуальность». Это, разумеется, не совсем так.

Читайте в нашем спецпроекте "1989: речи свободы" с чего началась история современного российского суверенитета - конечно же, с предложения Валентина Григорьевича Распутина выйти из состава СССР.

https://rasputin.1989mbk.io/

Небольшое, но важное объявление, которое может помочь вам интересно провести время

В воскресенье 16 июня я составлю компанию моему прекрасному другу Никите Смирнову (с которым мы вместе ведем канал @sieramadre — подписывайтесь, если еще не) - мы в "Варшавском экспрессе" вместе представим великого "Охотника на оленей" не менее великого Майкла Чимино - да еще и в невероятной новой реставрации. Приходите - со смельчаками, пережившими трехчасовое путешествие по Вьетнаму и посттравматическому синдрому, мы еще и обсудим кино.

Билеты вот тут:

https://karofilm.ru/art/film/5312

А 20 июня мы с Никитой все там же представим новый фильм Кантемира Балагова "Дылда". Послевоенный Ленинград, две женщины, два цвета, современность и прошлое, любовь и ненависть — расскажем обо всем и поговорим о том, есть ли у войны конец.

Билеты тут:

https://karofilm.ru/art/film/5304

Особая благодарность за возможность всего этого - "Иному кино" и КароАрт.

В общем, приходите!

Политбюро, Москва, снег — 7 ноября 1970 года. Слева направо — Подгорный, Брежнев, Косыгин, Суслов.

Владимира Анатольевича Яковлева все время рисовали с вантузом. По крайней мере, в  газете «Комар», которую мы делали в конце 90-х, к фотографии Яковлева всегда пририсовывали вантуз. Это был такой опознавательный знак: если с вантузом – значит Яковлев...
Известно, что за каждым мужчиной должна стоять женщина – за Собчаком была Нарусова, за Яковлевым – Ирина Ивановна. Валентина Матвиенко в дополнительных женщинах не нуждалась — могла сама за себя постоять . А что за женщина стояла за Полтавченко – неизвестно. Поэтому, может, так незаметно его правление и прошло...

Немного воспоминаний - к тому, что 16 лет назад — 16 июня 2003 года — губернатору Владимиру Яковлеву сделали предложение, от которого он не смог отказаться. И в Петербурге началась новая эпоха.

http://gorod-812.ru/kak-putin-ostavil-gorod-bez-gubernatora-hozyaystvennika/