А вот и моя лекция на Архипелаге: про «инклюзивный каннибализм». То, что я её читаю полулёжа на мешке на газоне, не моё барство — там все так делали, кто выступал именно в дневное время. Потому что вовсю палило солнце, температура была далеко за тридцать, и говорить со сцены означало там же и изжариться, а с мешка под ёлочкой вроде как и норм. То, что говорю как будто объелся седативов, связано с эхо (на записи его не слышно, но на месте оно очень даже было — задержка своего же звука до секунды). Понял, каково вождям на Красной Площади выступать — там-то звук вообще гуляет как хочет.

Новое упоминание #Vanity
t.me/maximgrigoryev/3658

9 сек. назад
#Vanity

https://vk.com/video-38320907_456246399 разговор в Новосибирске на четверых с Дугиным и со мной. Особенно рекомендую кусок с воспоминаниями АГД о дебатах с Бернаром-Анри Леви. Ну и про хюбрис, само собой, но это уже для тех, кто любит разговоры про античную эстетику.

И вдогонку к интервью — немного о мозгоштурме по военному беспилотию, который мы проводили в рамках Архипелага.

Основной костяк участников, экспертная группа — профессиональные военные, как с боевым опытом, так и из вполне академической военной науки. В финале даже была импровизированная командно-штабная игра, где два полковника возглавляли штабы соответственно «красных» и «синих», а третий выполнял роль посредника и ставил задачу штабам, и потом делал разбор. Кроме военных, участвовали чиновники, инженеры, инструктора БЛА и группа отраслевых специалистов.

О прикладном не буду — пусть останется в итоговых документах. Скажу немного о вещах концептуальных, вполне пригодных для открытого доступа.

1. Дронификация армии в XXI веке — процесс, аналогичный моторизации армии в ХХ. Кто успевает — получает фазовое доминирование. Технически это значит, что при столкновении «дронифицированной» армии с армией образца ХХ века соотношение потерь будет отличаться на порядки — и в людях, и в технике.

2. Главное в дроне не то, что он летает (плавает, едет или даже роет землю). Главное — что он представляет из себя устройство, способное управлять своими действиями в целевой среде и полезной нагрузкой самостоятельно — либо получая команды от внешнего оператора, либо получая команды от ИИ на борту, либо получая команды от ИИ, расположенного на другом устройстве. То есть представляет из себя программируемое безэкипажное устройство. В этом смысле разновидностью дрона является и управляемый снаряд, и космический спутник, и даже симулятор радиообмена, основанный на технологии ChatGPT (хотя в данном случае все действия происходят в виртуальной реальности радиоэфира).

3. Ход СВО в некотором смысле повторяет ситуацию «позиционного тупика» Первой Мировой. Мобильность сама по себе больше не даёт решающего преимущества, при условии, что противоположная сторона так же мобильна. Главный признак позиционного тупика — критический перекос соотношения потерь в наступлении и в обороне в пользу обороняющегося.

4. Одна из главных причин ПТ — высокоточное оружие. Им уже насыщены обе армии, но его всё же мало и оно достаточно дорого. Скажем, «Краснополь» отличается по стоимости от обычного 152мм снаряда в 20 раз, при том, что боевая часть вдвое меньше (остальной вес приходится на ту самую «высокоточность»). Поэтому, пока войска рассредоточены, а техника укрыта в глубине вдали от ЛБС, для «высокоточки» крайне мало достойных целей. Однако, как только одна из сторон начинает концентрировать силы для прорыва и выхода на оперативный простор, цели у «высокоточки» сразу же появляются. Именно с этим связана «брусиловская» тактика наступления ВСУ — попытка прогрызать фронт во многих местах малыми группами, избегая сосредоточения сил. Дроны же, в перспективе, дают шанс на сочетание «высокоточности» и дешевизны.

5. Средством преодоления позиционного тупика 1МВ стал танк. Но танки смогли решить эту задачу лишь тогда, когда из средства поддержки пехоты превратились в самостоятельную ударную силу. То есть когда новое «техническое» оружие было дополнено новым оружием «организационным» — появились самостоятельные танковые дивизии, которыми можно управлять как single unit. То же самое ждёт и беспилотники: шагом развития станет обретение способности к массированию сил.

6. «Беспилотная дивизия прорыва» — это буквальная калька с «артиллерийской дивизии прорыва»: то, о чём нам рассказывали на курсах в Артиллерийской академии прошлой осенью. Вообще, ударный беспилотник по логике применения ближе скорее к артиллерии, чем к авиации. Соответственно, многие правила и принципы артиллерийской науки применимы и здесь. Но ещё более перспективным представляется направление «дронификации» классической артиллерии: превращение, по сути, каждой артбатареи в полноценный разведывательно-ударный комплекс.

Продолжу ещё.

Я Воложа знаю где-то с 1997-го, с первого РИФа. С интересом наблюдал, как он в те годы хантил в команду моих друзей-лингвистов: может, это кого-то удивит, но для того, чтобы сделать поисковый движок, кроме программистов нужны ещё в товарных количествах профильные гуманитарии. Да и сам движок их поисковика вырос на самом старте из проекта оцифровки-навигации текста Библии.

В хайповом его заявлении глаз зацепился вот за что:

«Когда мы создавали Яндекс, мы думали не только о технологиях и бизнесе. Мы верили, что строим новую Россию — открытую, прогрессивную, интегрированную в глобальную экономику, известную в мире не только своими сырьевыми ресурсами. (…)

Не мы одни верили в возможность строительства новой России. Российские предприниматели, ученые и многие другие, кто имел возможность уехать из России в 1990-е, все-таки решили остаться и помочь построить страну, о которой мечтали. Такая возможность выпадает раз в жизни. В Россию приезжали и многие иностранцы. Международные компании, бизнесмены, предприниматели. Со временем стало понятно, что Россия не спешит становиться частью глобального мира».

Меня как-то не тянет швыряться проклятиями. Человек, в конце концов, занимается выживанием. А, оказавшись по ту сторону, выжить и сохранить хоть что-то людям его калибра можно только «полностью разоружившись перед партией», и заявление тщательно воспроизводит все обязательные формулы такового разоружения. Свобода-то — она, как учил когда-то Д.А.Медведев, лучше несвободы.

Но вот сижу думаю: это же классовый манифест. «Мы имели возможность уехать, но решили остаться». Чтобы что? Чтобы построить «новую Россию — открытую, прогрессивную, интегрированную в глобальную экономику». Но «со временем» стало эээ понятно, что Россия становиться «частью глобального мира» почему-то «не спешит».

Медлительная, понимаешь ли, оказалась, как ни торопили. И ладно бы только это. Ведь кроме «имевших возможность уехать в 90-е» были и не имевшие её. Но то худшие люди. А лучшие люди — имели, но остались, ибо возможность выпадает раз в жизни. И, оставшись, строили-и-построили «прекрасную Россию недавнего прошлого». А худшие… получается, так и не оценили своего счастья. И сделали неправильный выбор.

Вот и приходится Руматам одному за другим пожарно эвакуироваться из мрачного Арканара обратно в свой светлый мир Полудня.

А нам, убогим унтерменшам, только и остаётся, что прозябать в нашем мрачном тоталитарном средневековье. Ещё и воюя попутно с Ируканом/Украином, оказавшимся не в пример более чутким к мудрым советам прогрессоров.

Эх. Нналивай.

Вот я тут подумал, медитируя далее над обращением Воложа.

Что лучше: предприниматель, который по-честному ограничивает своё целеполагание идеей нарубить бабла и свалить куролесить на острова, или «прогрессор», который, оказывается, не просто зарабатывал, но и строил всё это время «открытую Россию своей мечты, интегрированную в глобальный мир»?

Жёстче говоря: может, вообще надо бы указом Президента РФ — а лучше прямо в Конституции — запретить нахрен товарищам прогрессорам от бизнеса иметь чистые и светлые помыслы по строительству лучшего общества. А в списке мотиваций разрешённых оставить только сугубо корыстные. Глядишь, так от них вреда меньше будет. А то ишь, отрастили, бля-нах-ёптыть, субъектность.

И ведь по факту — приходится, как сейчас, с кровью выпиливаться оттуда, куда они нас — без спросу, но из лучших побуждений и за наш же счёт — «интегрировали».

Шучу, конечно, но и не шучу. Как сказал мне один знакомый, отвечая на вопрос, почему он не покупает продукцию SPLAT: «ненавижу, когда тюбик с зубной пастой начинает меня жизни учить».

Продолжая тему предпринимательства — корыстного и «миссионерского».

Вот есть Аяз. Совершенно чудесный. Вообще без иронии говорю. Поднял флаг, выпавший из ослабевших рук Бивиса и Батхеда Бизнес-Молодости и гордо несёт его в молодёжные массы. Месседж проще некуда: хочу многоденех и быстро, все кто как я, айда ко мне, я вас научу. Яндекса он, канешна, не построил, зато от клиентов отбою нет, а серьёзные социологи (в тч в группе Социокультура нашего Горизонта-2040 на ПМЭФ) вполне небезосновательно говорят о нынешних двадцатилетних как о «поколении Аяза». Культурный герой, не жук начхал.

От него никогда не услышишь ничего не про-СВО, ни анти-СВО. Для него это всё голимая политика, которая только создаёт фоновый шум и отвлекает от главной цели — стать Богатым и Успешным. И, пожалуй, у всей его ЦА отношение к этому примерно такое же.

Ну да, его вся тусовка-в-белом-пальто дружно презирает и кличет «инфоцыганом». И даже бывшие соратники периодически клевещут — мол, обманывает, ломает психологически, и вообще там сплошной развод и пирамида. Но я так себе думаю: окей, а торговать по всему миру пойлом, на котором написано «Кока-Кола», при этом в составе нет давным-давно уже ни коки, ни колы, а есть только коричневый краситель, «идентичный натуральному» ароматизатор и семь ложек сахара, от которого по всему миру глобальная эпидемия ожирения — это, по-вашему, не развод и не пирамида? И ничего, этих никто в джипси не записывает. Наоборот — у них, оказывается, даже «ценности» есть, которые, в частности, не позволяют им оставаться в агрессивно-агрессорской России.

И что характерно, в плане намыва аудитории Аяз куда как успешнее, чем все без исключения госпрограммы «подготовки молодых предпринимателей» — начиная от давно почившего в Бозе «Ты-предпринимателя», и заканчивая новейшими изысками в сфере окологосударственного молодёжно-предпринимательского официоза (недавно в эту тему активно включилось, в частности, АСИ, а ещё за неё привычно топит мой старый знакомец Нечаев из «Новых Людей»). А знаете почему? Потому, что Аяз деньги с людей берёт. А официальные благодетели всю дорогу пытаются бесплатно мОлодежь осчастливить. И, парадоксальным образом, именно это и считывается как пропаганда, туфта и разводняк.

Как помнят подписчики, я с месяц назад учредил специальную исследовательскую группу — НИИ Бизнес-Активных Целевых Аудиторий. И собираюсь время от времени препарировать под микроскопом разные интересности из этого волшебного мира Успешного Успеха. Но с обязательным подведением под свою исследовательскую программу мощной и всё-всё-всё объясняющей Теоретической Базы.

Знаете почему? Потому что когда я общался в 90-е с совсем ещё тогда молодыми Воложем, Касперским, Носиком и [ещё десяток фамилий этого ряда], большинство из них в один голос говорили примерно то же, что сейчас говорит Аяз. Что нет никакой идеологии, а есть бизнес, и надо заниматься им. А уже сейчас, задним числом, выясняется, что все они через одного сплошные теруани и мерикуры, причём, по их словам, были таковыми с самого начала. Просто выясняется это — как и то, в чём суть этой самой неотрефлексированной, но подразумеваемой идеологии — уже тогда, когда они вырастают большими.

«Ты суслика видишь? И я нет. А он есть».

Извините, Остапа понесло.

Я вообще-то и сам ветеран-инвалид светлой идеи Научить Молодёжь Предпринимательству. Ещё в 2006-м впервые крупно поругался с Сурковым, когда сказал ему, что если «нашистов» не научить зарабатывать, то рано или поздно деньги на них в тумбочке кончатся, и они пойдут по базару продавать то единственное, чему успели научиться: махать нужным флагом и говорить нужные слова за зарплату. Ну а дальше уж кто купит и стопудов это будут враги. Сурков орал на меня: «пока мы им платим, мы их контролируем, а как только они научатся зарабатывать, они нас нах… пошлют!» А я знай бормотал про рыбу и удочку.

Второй заход на тему у меня был в 2013, когда я ненадолго (всего на несколько месяцев) возглавил странную контору в составе Росмолодёжи, которая называлась Российский Центр Содействия Молодёжному Предпринимательству. Этого времени мне хватило, чтобы проанализировать существующие госпрограммы, сделать вывод об их полной бесполезности с точки зрения решения заявленной задачи и сдать бразды, после чего уехать в город Томск доказывать, что это можно делать лучше и качественнее.

Там я два года подряд реализовывал свою собственную программу, называвшуюся «Корпоративное предпринимательство» — подрядчиком выступала областная власть. Программа дала весьма высокие результаты — из неё вышло несколько компаний (начинавшихся буквально с нуля), нарастивших впоследствии миллиардные обороты и вышедшие даже на международные рынки. Но главное, что я понял в процессе — что ключевое это мотивация инициатора. Я не собирался ни самоутверждаться, ни зарабатывать. Мне было важно практически понять: если президент говорит о 25 млн новых рабочих мест, откуда возьмётся 1 млн новых работодателей (среднестатистический работодатель у нас как раз и даёт работу 25-30 сотрудникам). Понял, что если всерьёз делать, то сделать в общем-то можно; но единственный, кого хоть как-то заинтересовали тогда мои результаты на федеральном уровне, был Андрей Никитин, возглавлявший тогда АСИ (а ныне губернаторствующий в Великом Новгороде).

Впрочем, кончилось это всё быстро и резко: мне позвонил Володин (работавший тогда ещё в АП) и сказал: хватит страдать ерундой, надо помочь родине по прямому политическому профилю. Я закрыл лавку и поехал помогать. Впрочем, то, что осталось от КП, я в какой-то форме попытался сохранить, учредив частный акселератор «Лобачевский» — это была узкотематическая история, заточенная не под бизнесы «вообще», а именно под образовательные бизнесы. Его соучредителем как раз и выступила Мария Марьясова, которая по факту им и занималась, пока и её не отвлекли более важные дела )) Кстати, наработки «Лобачевского» мне сильно помогли уже в новейшие времена, когда понадобилось создавать программы подготовки операторов беспилотников для фронта. Так что всё не зря.

Я и сейчас не отказался от идеи, что предпринимателей надо готовить и учить. Что все эти рассказы про «жизнь научит», «выживут сильнейшие» и прочий социал-дарвинизм — от лукавого. Да, есть люди с литературным талантом, из них выходят великие писатели — но это не повод не учить читать-писать всех остальных. Принцип простой: советская система гарантировала рабочее место каждому своему гражданину. Нынешняя от этого отказалась и вряд ли в обозримом время к этому вернётся. А значит, базовым навыком создать рабочее место (и тем самым источник пропитания хотя бы самому себе) должен обладать примерно каждый. Это та же самая общая грамотность, как и читать-писать. Ну либо надо возвращать социализм с его госмонополией на рынке труда; тоже можно, но это требует куда более фундаментальных изменений вообще всего.

Чуть в сторону. Я сейчас две недели провёл на Архипелаге. Наша тема там была — военное беспилотие, но весь Архипелаг был посвящён развитию главным образом беспилотия гражданского. Притом, что создавало особенный привкус, лейтмотивом была подготовка к запуску нацпроекта по теме, где заложено аж триллион рублей денег. Поэтому был аномальный наплыв разного начальства — одних губернаторов человек десять, вице около сорока и так далее. И я всё-таки мог в свободное от основных занятий время посмотреть, как там планируется кадровое обеспечение всего этого громадья планов.

Мне есть с чем сравнить. За эти полтора года только КЦПН подготовил более 900 операторов боевых БЛА для фронта, а вместе со структурами, взявшими нашу методику и реализовавшими её автономно, счёт идёт на тысячи. Поэтому проблему организации именно массовой подготовки я понимаю достаточно, чтобы судить о том, как это делается «на гражданке».

Общий вывод: считается, что этим должны заниматься или крупные компании, или ВУЗы. Откуда что у тех, что у других возьмутся профильные компетенции, никто вопроса не задаёт. При этом компании имеют (иногда) какие-никакие профильные знания, но не умеют учить. Вузы с грехом пополам (ой, первородным!) умеют учить, но не понимают чему и зачем.

Самый простой пример. На Архипелаге было больше сотни разных команд, представивших свои перспективные дроны в разной степени готовности — от сляпанных на коленке опытных образцов до вполне промышленных моделей, но собранных всё равно, что называется, отвёрткой в гараже. При этом в нацпроекте речь идёт о гражданском госзаказе на 18 тысяч разных дронов уже в следующем году. Никому не приходит в голову, что компетенция «сделать дрон» и компетенция «организовать серийное производство» — это _разные_ компетенции, требующие разных инженеров и разной организации процесса.

Также почему-то почти не обсуждалось, что для того, чтобы выйти на массовое производство беспилотников, надо производить не сами дроны. Надо производить ключевые узлы — двигатели, полётные контроллеры, видеосистемы, датчики и т.д. То есть отмотать на 1-2 шага назад по цепочке переделов от конечного продукта. Сейчас этот вопрос если и решается, то в кривой парадигме «импортозамещения» — вот раньше закупали, давайте теперь сделаем нечто такое же, но своё.

Очень мало и плохо обсуждалось, что для внедрения беспилотия нужно думать о том, кто и как будет производить его наземную инфраструктуру — дронопорты, системы беспилотной навигации, хабы, ремонтные базы, дрономатки, универсальные модули и т.д. Всё это области, по которым уже вчера нужны специалисты, а откуда их брать? Единственный хоть на что-то похожий кадровый трек предложил, как ни странно, Минтранс — ну вот есть система подготовки специалистов в авиации, давайте распространим её на беспилотники? Всё бы ничего, но беспилотники бывают не только летающие. Но и плавающие, ездящие и даже роющие. Кроме того, авиация — это крайне консервативная отрасль, перегруженная регламентацией, стандартами и прочей нормативкой, и я видел, как в том же МАИ готовят беспилотчиков — примерно как лётчиков: полгода теории, и потом, может быть, тебя пустят куда-то полетать.

Разумный ход был у тех, кто говорил о возрождении из руин (сами же убили!) старого советского авиамоделизма — всей этой сети авиамодельных кружков, профильных соревнований и т.д., где кадровый поток можно создавать начиная со старших классов средней школы. Но это очень небыстрый, хотя и глобально правильный путь.

А если бы спросили меня, я бы предложил брать наработки прямо из реалий СВО. Выделенный полигон с фиксированными границами, и контроль допуска не на уровне неба, а на уровне земли: кто внутри периметра и почему. Краткий курс молодого бойца, базовая техника безопасности — и практика. Научился летать — идёшь учиться собирать, ремонтировать, апгрейдить, перепрошивать. Потом идёшь в лабораторию, в цех, на производство. Уже практиком, который понимает, что нужно и где слабые места. Где брать инструкторов? Из демобилизованных ветеранов, пусть без ноги, главное, чтобы руки пульт умели держать.