новости навалили, а ты не смотри:
всё уже сказано в сердце, как говорили
в самых бесспорных местах страны: гаражах,
общежитиях и отделах внутренних дел:

нехуй ставить такие спектакли, читать такие стихи,
продавать такие издания, нехуй ходить
на концерт пикника, нехуй ездить с гуманитаркой
нехуй считать вагоны, нехуй снимать

на телефон расписание военкомата,
нехуй клеить наклейки, двигать на кремль, ронять
вертолеты, нехуй кататься на велосипеде
под оккупацией, заключать контракт

нехуй бежать из города, нехуй ждать
под бомбёжками, нехуй записывать обращенья,
нехуй надеяться, нехуй водить ребёнка
на простреливаемый откуда придётся пляж

нехуй жаться по барам на маросейке, нехуй
задыхаться на полусогнутых, слать жене
фото червивых повязок, нехуй скрываться
вздрагивать уворачиваться опадать

нехуй жить в курске херсоне белгороде одинцове
льгове москве лисичанске шебекине рыльске 
киеве тегеране лос-анджелесе ельце
близко к объектам, в многоквартирном доме

потому что идёт война, не надо мешать ей
долго идёт, никак не может дойти
сквозь тупой человеческий лес, изводимый
и опять нарастающий, тычущий локти свои

только она и разберётся по сути
кто чем дышал, откуда вообще такой
совлечет все лишние ткани, каждому скажет
точное имя, неужели не интересно

в музее архитектуры насыщенная выставка про собирание рассыпавшихся на миллионы лепестков новгородских фресок (привезли даже икону "видение пономаря тарасия", которая как по мне равна по своему изобразительному величию чёрному квадрату и апофеозу в-йны) - но поскольку в мск 2025 года любое музейное пространство обязательно должно быть протравлено, с "не рыдай мене, мати" тут зарифмовано стихотворение дементьева про алексея-алешеньку-сынка (натурально оба текста вывешены по бокам от фрески; ну эх)

классическая футбольная переписка с вольноотпущенной на юг женой

Портрет ростовского купца Василия Михайловича Кайдалова на смертном одре.

1835 г. Неизвестный художник

на подступах к сорока годам открыл для себя беспримесное практически величие группы the kinks; такими темпами чувствую к пенсии дорасту до постижения битлз и короля и шута

еще одно ранее неизвестное фото дмитрия гаричева всплыло в интернете

перебираю былую уездную прессу по одной необходимости, потрясающие исторические снимки нахожу

а я предупреждал

берлин наш

никогда не ставил себе "творческих задач" и т.п., но вот этот цикл, адресованный маме и выстроенный вокруг примет нашей прошлой или сегодняшней подмосковной lowlife, все же именно что "задумал" и что удивительнее всего дописал; только вчера, правда, понял, что тут не хватает какого-то текста про телевизор, ну да ладно. спасибо Валерию Шубинскому за приглашение! мама пока не читала; если ей не очень понравится, придётся наверное удалить

http://quarta-poetry.ru/%d0%b4%d0%bc%d0%b8%d1%82%d1%80%d0%b8%d0%b9-%d0%b3%d0%b0%d1%80%d0%b8%d1%87%d0%b5%d0%b2/?fbclid=IwQ0xDSwL28jljbGNrAvbyNGV4dG4DYWVtAjExAAEeoh8OYIzKBgmuJrmpfz7rcVz35pkJfm2TrgjeSIy0x5y9YMmEaHj0qWSsoQQ_aem_xOTEcTNqp_BN6QZGIsFSzg

любимая скульптура в эрмитаже; у меня в целом можно диагностировать некоторый пигмалионизм, кажется. сегодня некий фольклорный тип, подошед с другой стороны от экспликации, спросил не даная ли это; я, потупясь, сказал, что это гермафродит. значит, гермафродиты уже тогда были, радостно заглянул мне в лицо фольклорный тип, но я сделал вид что разучился понимать русский язык. вообще конечно в любом подмосковном автобусе процент пустых глаз значительно меньше чем в эрмитаже, какое-то вднх просто.

побегал по вечерней подмосковной духоте чтобы получить легитимный повод смыть с себя благословенную питерскую слизь

мама (р. 1954) терпеливо читает мои тексты, если их распечатать, но они ей не сильно симпатичны - как и почти вся интересная мне литература; единственной книжкой, по поводу которой мы как-то совпали, остаются "сто лет одиночества" из 2002 года. где-то в том же начале нулевых мы однажды метнулись в соседнюю электросталь и там в книжном купили себе по сборничку стихов - оранжевого р-рождественского и алого и-анненского. а летом 1995-го мы сидели на берегу волги в тверской области, ещё отходя от недавних похорон деда - маминого отца, потерять которого нам обоим было и больно, и страшно, и мама прочитала тогда наизусть "песнь о собаке", которую любил дед и от которой я, разумеется, едва не заревел (мне было семь). потом мама спросила меня, могу ли я что-то тоже прочесть наизусть - и я, растерянный, воспроизвел детский стишок из купленного на следующий школьный год учебника, что-то про желто-зеленый мячик: буквально с каждым произносимым словом я чувствовал, насколько провален мой ответ на мамин вызов, и мне до сих пор неловко за то, что в тот летний день я никак не мог прочитать по памяти "ламарка" или "обезьяну".

портрет жены писателя с тотемным растением (автор жена)

ногинская школа русской филологии установила тревожные сходства между классической миниатюрой жванецкого "воскресный день" (отпускной советский персонаж готовит себе яичницу, овощной салат, делает бутерброд с красной икрой и т.д.) и "поэмой о голодном человеке" аверченко из "дюжины ножей", где бывшие заседатели питерских рестиков вспоминают бесхлебной ночью, как оно недавно елось и пилось. страшная штука прочесть вслух текст аверченко с интонациями карцева/ильченко. вот нам теперь любопытно, мог ли мих. мих. знать аверченковский текст в те поры.

я не особо ходил по театрам в довоенной москве, а сейчас это кажется каким-то совсем несуразным занятием (простите, если что, ничего личного), но бутусовских постановок видел семь или восемь, в т.ч. труднодоступного гамлета в мхт; и вообще первый купленный билет в театр привел меня на его "макбетта" в "сатирикон" - это был 2004 или 2005 год и меня вообще не волновало что такое театральный режиссер, билет покупался из-за ионеско и абсурдума, но впечатление от спектакля было оглушительное, и я запомнил фамилию постановщика. потом я понял, как было важно вот так угадать с первым походом во взрослый театр - попасть на постановку, которая, что называется, обдаёт; думаю, что если бы не тот "макбетт" (с д.сухановым, сиятвиндой и авериным), у меня вообще бы не сложилось к театру никакого интереса. со временем мне стало казаться, что у ю.б. мелькают какие-то раздражающие самоповторы; мне очень не понравилась его "чайка" в том же сатириконе, и после нее я побывал только на одном его спектакле - но на нем все это раздражение смылось без остатка: это был "бег" в театре вахтангова, кто видел тот поймет. ужасно, чудовищно жаль, что этого человека больше нет на одной с нами земле. насколько абсурдное, настолько душераздирающее исчезновение.