Привычно воспринимать связь, привязанность как что-то, что началось в прошлом, как что-то, что держится на том, что было и на том, что есть.

Но то, что будет, но то, ради чего эта связь не менее важно. А может, даже более.

Может, быть жизнь — это череда отпусканий того, у чего есть «было», но нет «будет».
Но «будет» можно создать. А «было» не так просто отпустить.

Оказываясь в новом жизненном контексте, человек всегда сталкивается с вопросом «А кто я?».
И для ответ на этот вопрос «Кто я?» никогда не недостаточно набора сюжетов и историй, которые когда-то с этим человеком случились.

Ещё это и ответ на вопрос «Что я ищу сейчас?», «Что мною движет?», «К чему я стремлюсь сейчас?»

И, пожалуй, обнаружение этого гораздо важнее, чем напоминание о себе, о ролях, статусах, или каких-то анекдотов, которые случились со мной когда-то.

И получается, что нельзя сказать, кто я, не поняв, чего я хочу и куда направляюсь.

Сложно поверить, но мои обучения у Жан-Мари Робина потихоньку подходят к концу. Немножко грустно, но в основном радостно.

Я продолжаю считать, что учеба у него была одним из моих лучших решений. Немножко тяжело было сочетать учебу сразу на двух программах, про которые я тут рассказывала под тегами #учусь_у_робина и #супервизор_из_Бордо

И еще предстоит пройти две сертификации и написать одну финальную работу (одна уже сдана, написана и скоро буду публиковать отрывки из нее), но завершение уже очень близко и это очень хорошо.

У меня переодически спрашивают о программах Жана-Мари, поэтому делюсь информацией о той, что стартует следующим летом.

У программ Робина есть три больших но.
Одно но — это то, что хочется еще и еще.
Второе но — начинаешь любить и понимать теорию гештальт-терапии, и хочется практиковать именно в этом подходе.

И третье но — на самом деле довольно серьезное. Обучение у Жана-Мари требует много сил, денег, времени и включенности. Не стоит учится у Робина ради ачивки, слишком дорого выходит, а вот, чтобы изменить свое мировоззрение, стоит.

ФАЗЫ САМОНАПАДЕНИЯ — 1

Для того, чтобы возникло аутоагрессиное поведение, необходимы двое: я и окружающая среда. А средой в детстве для нас является наша семья, наши родители.

В качестве иллюстрации мы рассмотрим отношения маленького ребенка и мамы, где она будет воплощать среду. Это может быть и отец, и любой другой значимый взрослый. Пример с мамой нагляднее, только поэтому я выбираю его.

Между мамой и ребенком есть какой-то контакт, они как-то взаимодействуют друг с другом. Иногда этот контакт оказывается неудачным для ребенка - он либо не получает от нее желаемого, либо она от него, либо мать воздействует на дитя так, как ему не нравится. Ребенок на это реагирует недовольством, которое проявляется в эмоциональном и телесном возбуждении: он краснеет, возможно, кричит или вырывается, плачет - эта реакция не выбирается им, она с ним происходит.

В идеальных условиях это возбуждение может быть размещено в форме отказа, протеста, требования или даже какой-то деструкции по отношении к маме. Например, ребенок может вырываться из рук или плеваться едой. Таким образом он отвечает маме (а в ее лице всему миру) на нежелательное воздействие (или бездействие) или отсутствие желательного.

Но возникает какое-то препятствие, что-то мешает ребенку выразить свое несогласие, например, встречная агрессия мамы в виде угроз, ругани, наказания или игнорирования. И встречаясь с этим препятствием, ребенок переживает испуг и ужас, как отклик на агрессию матери, и бессилие, связанное с невозможностью как-то повлиять на происходящее - остановить нежелательное воздействие или наоборот вызвать желательное.

Сталкиваясь с этим препятствием ребенок замирает, но возбуждение недовольства уже поднялось - его эндокринная система уже сработала, его пульс уже участился, лицо покраснело, но он замирает, потому что ужас от встречи материнской агрессией велик, потому что бессилие не преодолимо, а со своим возбуждением тоже придется что-то сделать.

Это очень сложный момент для ребенка - агрессия есть вовне (мама) и агрессия есть внутри, и та, и другая - пугает, если выпустить внутреннюю, то внешняя только возрастет, поэтому свое переживания приходится подавлять. Таким образом, удержание своего недовольства оказывается способом и сохранить контакт с матерью, и отрегулировать свое состояние: я больше не злюсь и мама перестает или хотя бы не начинает злиться сильнее.

Но телесное возбуждение, каким являются все эмоции, можно подавить только телесно - через задержку дыхания, сжатие межрёберных мышц и диафрагмы, в детстве это может привести даже к рвоте или приступу астмы. Это высокая цена.

В результате даже не имея намерения причинить себе боль, ребенок делает это, удерживая возникшее возбуждение, чтобы избежать гнева матери. Так работает наше тело и этот паттерн закрепляется на физическом уровне.

Отрывок из моей книги «Любить нельзя гнобить». Продолжение следует.

#любить_нельзя_гнобить

ФАЗЫ САМОНАПАДЕНИЯ — 2

Начало в предыдущем посте.

Давайте сделаем шаг назад. Напомню, что это возбуждение изначально возникло как ответ на некое нежелательное воздействие или бездействие, которое принесло либо ущерб, либо фрустрацию, то есть ребенок уже пережил что-то неприятное. Когда он попытался выразить это маме (миру), он столкнулся с дополнительным уроном в виде атакующего поведения матери и собственного телесного сжатия от испуга и ужаса.

Таким образом закрепляется паттерн — в ответ на нежелательное воздействие мира реагировать удержанием своей агрессии, и само это удержание уже неприятно, но еще и она никуда не исчезает - ей все равно нужен объект, она все равно должна быть размещена и единственный, кто попадается под руку ребенку - это сам ребенок. И чем более выражена агрессия матери к ребенку в этот момент (это не только ругань или телесное наказание, это может быть и игнорирование или оставление в одиночестве, и увещевания о том, как ведут себя хорошие дети), тем более жестким будет его обращение самим собой.

В дальнейшем этот паттерн разовьется и у него будут разные проявления, о которых мы с вами говорили и еще будем говорить, а также станет самовоспроизводиться не только при реальном столкновении с нежелательным воздействием, но и при фантазировали о нем - «меня точно никто не возьмет на работу, кому я такой нужен, верно про меня мама говорила….».

Самонападение всегда следствие какого-то нежелательного контакта с миром, когда он оказывает на вас воздействие или отказывает в получении чего-то.
Вы не просто злы по отношению к себе. Это каждый раз свидетельствуем о том, что сейчас что-то такое происходит между вами и окружающей средой: может быть, на вас нападают, может быть, вам чего-то не удается получить, а может быть, и то, и другое сразу.

Разберем паттерн самонападающего поведения по стадиям, подробно рассматривая каждую их них.

#любить_нельзя_гнобить

ФАЗЫ САМОНАПАДЕНИЯ — 3

Наконец-то фазы)
Начало в двух предыдущих постах, окончание в следующих. Напоминаю, что это отрывок из моей книги «Любить нельзя гнобить»

Первая фаза - это неудачный или неудавшийся контакт с окружающей средой (другой человек, люди, организации, социальные институты, общество и мир в целом), в результате которого человек либо подвергается какому-то принесшему урон воздействию, возможно, насилию или принуждению, либо сталкивается с невозможностью удовлетворения своих потребностей и фрустрацией. У человека что-то не получилось, что-то пошло не так, как он хотел, что-то не удается, кто-то поступает плохо или несправедливо по отношению к нему.

Во второй фазе возникает естественное телесное и эмоциональное возбуждение недовольства происходящим, которое ищет своего выхода и реализации в виде каких-то действий по изменению ситуации. Это агрессия, о которой более подробно мы поговорим в следующей главе. Агрессия не обязательно сопровождается деструктивными и разрушающими действиями. Несогласие людей с тем, что неизлечимые болезни существует и от них умирают люди, выражается в том, что они ищут вакцины и способы лечения - это пример конструктивной агрессии, направленной во вне.

Если на проживание агрессии наложен запрет, то она может переживаться как страх, тревога, обида и выражаться в слезах и искреннем страдании.

В третьей фазе возникает препятствие для размещения этого возбуждения, которое провоцирует замирание и переживание собственного бессилия. Таковым может быть, во-первых, встречная атака окружающей среды, во-вторых, запрет на выражение агрессии а в-третьих, и это явление нам более интересно, - внутренний критик или внутренний агрессор. Он может проявиться в виде стыдящей или еще как-то останавливающей фразы, которая сама собой всплывает в голове, или в виде неясной тревоги и смутного беспокойства.

Внутренний критик формируется у ребенка, когда тот словно бы помещает нападающего, контролирующего, стыдящего и т.п. родителя внутрь себя, для того что защитить себя от родительских атак. Внутри словно бы появляется дополнительная инстанция, которая помогает выжить рядом с такой матерью или отцом, ребенок словно бы идет на опережение - я первый замечу свой промах, сам себя остановлю и, если надо, накажу.

Эта инстанция остается с человеком на всю жизнь, полностью избавиться от нее невозможно, и вероятно, не нужно, но можно трансформировать ее во что-то более полезное и даже скажу так - изящное. Именно этим мы займемся в следующих главах. Важно подчеркнуть, что если в первые годы препятствие для размещения недовольства находится снаружи - рассерженная мама, то затем оно оказывается внутри: человек сам способен на себя рассердиться, себя отчитать и лишить поддержки и заботы.

В четвертой фазе происходит привычное удержание и подавление возбуждения, то есть отказ от его проживания и применения для реального изменения текущей неблагоприятной ситуации. Удержание возбуждения происходит путем сдерживания дыхания или напряжения мышц, но при этом для взрослого человека оно может протекать почти незаметно, но не потому, что оно такое незначительное, а потому что оно стало настолько привычным, что сознание его не фиксирует.

Остановка агрессии оказывается не выбором, а неосозноваемым поведенческим партерном, который привычно используется для того, чтобы отрегулировать свое состояние. В итоге чувствительность к собственной агрессии и эмоциям, с ней связанными (злость, гнев, ярость, раздражение и даже обида), может стать настолько низкой, что человек их не распознает, а чувствует совсем другие - страх, тревогу, чувство вины и даже благодарность (об эмоциях мы будем подробно говорить во второй части книги). Четвертая стадия позволяет человеку отрегулировать себя и остаться и перестроить контакт с окружающей средой, тот самый неудачный контакт, с которого все началось.

Если вы читаете эту книгу, то вы прекрасно представляете, как переживается пятая фаза: самообвинения, оскорбление себя, обесценивание своих заслуг и сравнение себя с другими, поиск своих недостатков, в зеркале например, и так далее.

Человек перенаправляет свой полный недовольства взгляд с фрустрировавшей его ситуации на самого себя и начинает изменять не окружающую среду, а себя.

Во-первых, далеко не всегда такие трансформации нужны, а уж тем более полезны, а во-вторых, чаще это не изменения к лучшему, а наказание себя, повышение уровня требований к себе, лишение себя заботы и сочувствия. Представьте себе львицу, которая не смогла догнать лань, осталась голодной, и поэтому начинает кусать и рвать себя. Нет, скорее всего львица отдохнет и снова отправит на охоту, но человек под действием мифов о своей неправильности начнет себя атаковать.

#любить_нельзя_гнобить

ФАЗЫ САМОНАПАДЕНИЯ — 4

И последний отрывок.

В какой фазе можно выйти из описанного паттерна?
На каждой из них, начиная со второй.
Изменения в первой фазе невозможны. Попытка сделать из себя человека нечувствительного к атакам или фрустрации со стороны окружающего мира - уже аутоагрессия.

Во второй фазн есть возможность разместить свою агрессии вовне и не заворачивать ее на себя.

Если препятствие все-таки возникло или активировался внутренний критик - третья фаза, то это повод найти лучшую и наиболее уместную форму для выражения своего недовольства.

В четвертой - важно научиться осозновать свое привычное удержание возбуждения, добавить в него хоть капельку внимания и начать дифференцировать свои переживания.

В пятой фазе важно сказать себе - «стоп!»

Сложность в работе с аутоагрессией заключается еще и в том, что не возникает другого навыка обращаться со своим возмущением и недовольством, кроме как удерживать и перенаправлять на себя. В итоге у человека не оказывается опыта того, что верно и уместно примененная агрессия - это творческая сила, способная изменять и мир, и самого человека к лучшему, но не через самоедство и принуждение, а благодаря тому, что он будет рисковать, пробовать новое и раскрывать свои новые грани.

Еще одна сложность в работе с самонападением заключается в том, что чем больше человек себя атакуют, тем более он убеждается в собственной плохости и недостойности. У него формируется негативный образ себя, который он сам регулярно поддерживает своей критикой и обесцениванием. Не веря в себя, человек меньше рискует и реже отваживается на новое, реже решается заявить о себе, противостоять нежелательному воздействию других, получать желаемое и отстаивать свои убеждения.

Здесь я хочу вернуться к первой фазе и засорить ваше внимание на ней - неудачный или неудавшийся контакт со средой. Уже одного этого достаточно для сочувствия к себе, уже одного этого достаточно, чтобы попытаться обратиться за помощью и поддержкой, уже одно этого достаточно, чтобы отнестись к себе добрее: вам сейчас и так непросто, попробуйте быть к себе добрее, может, тогда получиться то, что вы хотите.

Например, ранний подъем. Как вы разговариваете с собой после того, как прозвонил будильник или несколько будильников? Какие слова вы находите для себя, чтобы подняться с постели? Резкий окрик, достойный надсмотрщика на галерее или плантации сахарного тростника?

Или добрые слова мамы или бабушки: «Просыпайся, мой хороший. Да, я знаю, что тебе хочется еще поспать, очень хочется, но сегодня тебя ждет важный и интересный день, поэтому нужно встать прямо сейчас. Да, я знаю, что тебе не хочется, но ты же помнишь, зачем это нужно»?

Попробуйте поговорить с собой по-доброму и пробуждение будет проходить гораздо легче. Еще и потому, что подбирать милые слова - это творческая задача, для решения которой вашему организму придется проснуться.

Аутоагрессивное поведение - это всегда следствие неудачного или неудавшегося контакта с окружающей средой. Вы что-то не получили или получили не то или не так, как хотели. И потому вы уже заслуживаете сочувствия и доброго отношения к себе.

Самонападение это не диагноз и не приговор, это сложившийся в раннем детстве способ обращения с собой, который, когда-то помог вам выжить, но сейчас, скорее всего, мешает жить.

#любить_нельзя_гнобить

КАК Я ПОМИРИЛАСЬ С ВНУТРЕННИМ КРИТИКОМ

Пришел ко мне как-то мой внутренний критик и говорит:
- А я?
- Что ты?
- Долго еще я буду младшим помощником старшего дворника, которому ты только и фыркаешь сквозь зубы отъ***сь?
- В смысле, - начала было я, - да ты, да тебя... да вообще не заткнуть!
- И сейчас послушай, - отвечает, - у меня между прочим уважаемая профессия. Ты сама собиралась на факультет литературной критики поступать...
- И поступила бы, если бы... Не, тут дело не в тебе
- Да, тут не во мне. Так вот профессия уважаемая, нормальная - подмечать, что хорошо, а что можно сделать лучше, где развить, а на что забить. И я этим уже больше тридцати лет занимаюсь. И посмотри, каких результатов ты достигла!
- Ты уверен, что благодаря тебе?
- Ну, мы работали в тандеме.
- Что-то мягко стелешь ты, дорогой мой внутренний критик, чего хочешь-то?
- Ну, чего-чего? Хочу дальнейшего плодотворного сотрудничества. Я буду замечать, что улучшить, а на что забить, ты ко мне прислушивайся и это... уважай, пожалуйста.
- Уважать внутреннего критика?
- Да, и поддерживай.
- А что еще?
- Этого достаточно. Прислушивайся, уважай и поддерживай. Ты же знаешь, когда человека уважаешь и поддерживаешь, то работает он лучше.
- Знаю.
- Это и к внутренним объектам относится. И уважая и поддерживая меня, ты уважаешь поддерживаешь себя. Даже себя самикритикующую.
- Да уж! Звучит интересно.
- Значит, договорились?
- Да!

Так Иванютенка помирилась с внутренним критиком.
Теперь, когда он говорит мне гадости, я отвечаю:
- Скажи это как-нибудь по-доброму.
И он говорит. То есть я сама себе говорю. Иногда.

Этому тексту уже больше пяти лет.
И мы прекрасно сотрудничаем с этим персонажем: книжку о любви друг к другу написали, преподавать и супервизировать начали, несколько стран сменили, даже замуж вышли, да и в целом пережили эти пять лет и живем дальше.

#любить_нельзя_гнобить

С большим завершением меня!

Вчера я успешно прошла сертификацию во Французском институте гештальт-терапии. Мы стартовали в августе 21, а закончили вчера. Так много произошло за эти четыре года, что длилась эта программа совершенствования в гештальт-терапии под руководством Жан-Мари Робина. Очень много…

И за эти четыре дня, что длилась наша сертификация, тоже произошло немало.

Я наблюдала за работой своих коллег и любовалась ими — зрелые терапевты, у каждого из которых есть своя уникальная манера работы. А еще просто замечательные люди, которых я очень люблю.

Я удивлялась тем смелым людям, которые пришли на сертификацию как клиенты. Для большинства из них это был первый опыт терапии. И я вспомнила, зачем люди приходят в терапию и какой может быть первая встреча с нею.

Я провела свою сессию. Но мне достался опытный клиент, коллега, которая сертифицируется в следующем году. Так получилось, потому что мой грузинский клиент не пришел.

И получилось очень-очень… трепетно. Пишу и улыбаюсь. И плачу.
Я так ждала этой сессии, столько фантазировала о том, как это будет…
А получилось увидеть другого человека в его уязвимости, проявиться в своей и… снова пережить чудо, похожее на то, что случилось со мной уже больше восьми лет назад, из-за которого я в этой профессии и так люблю её.

Спасибо, Юля, что побыла мои клиентом.
И спасибо всей моей группе за поддержку и признание, вы чудесные!
А еще большое спасибо нашей переводчице Алене — и за перевод и за комментарий о моей работе)
И конечно, спасибище Оле и Тике за то, что это программа состоялась, что все эти 4 года заботились о нас.

Четыре дня — это долго, 21 сессия и супервизия после — это много.
Но дольше всего был час перед вручением сертификатов, когда Пьер Ив Горио (я рассказывала о его семинаре про подростковый возраст и детство) и Доминик Мишель (глава Французского института в Бордо) ушли совещаться.

А потом они вернулись.
Говоря о проведенной мною сессии, Пьер Ив сказал о моей манере работать как той, в которой есть и тонкость, и игривость, и хорошая поддержка, и что-то будоражащее.
«Мы почувствовали способность к игре» — эту цитату я прям уношу с собой. Это точно очень обо мне как терапевте, и как человеке.

А Жан-Мари комментировал наши письменные работы. Я писала о зависти в терапевтической ситуации.
Но прежде чем я поделюсь его словами о моем тексте, мне важно сказать, что его книга «Быть в присутвии другого» одна из первых прочитанных мною о гештальт-терапии, и когда я читала ее я даже не могла подумать, что буду учиться у него, а тем более, я и не предполагала, что Жан-Мари, прочитав мою работу, скажет мне — пиши ещё.

И особенно ценным для меня было то, что он подчеркнул, что мне удалось подойти к выбранной теме с точки зрения полевой парадигмы, точнее перспективы поля и ситуации.
Я приложила немало усилий, чтобы понять идеи Жан-Мари и Ко, и применить их в своих и в теоретических размышлениях о зависти, и на практике.

Фух…
Заканчивается что-то очень большое.
И я буду еще ассимилировать это, наверное, всю жизнь.
И начнется что-то новое.
И в Тбилиси я буду приезжать гулять, а не учиться, и возможно, я еще напишу тексты с тегом #учусь_у_робина…

А пока посмотрите смешные фото с сертификации. У меня с Жаном-Мари много смешных фото всегда)

Я сэкономлю вам годы терапии и скажу:

Идите сразу в терапию.

В долгосрочную.
А не туда, где обещают исцеление через три сессии. А если кажется, что психологи тянут деньги, то исследуйте свою параноидальную часть в терапии. Скорее всего она у вас еще где-то проявляется и как-то на вашу жизнь влияет.

Идите к терапевту, который работает в каком-то банальном подходе, на который долго учится и много всего надо сделать для сертификации. Гештальт, психоанализ (любой), КПТ любой волны, экзистенциальная или клиентооинтированная терапия, схема-терапия…
А не к тому, кто практикует в супер интонационном все в себя включающем подходе или, наоборот, в каком-то квантовом и мистическом.

Идите в эту скучную терапию, в которой инсайт не на каждой сессии, а катарсис и конвульсии вообще не случаются.
А не туда где спец-эффекты и рефлекс-оргазм вместо осознования.

Идите к одному терапевту и носите ему все свои проблемы.
Но не ходите ко многим под каждую тему. Терапевт работает не с темой, а с человеком.

Идите к тому терапевту, с которым вы готовы обсуждать сложное, с которым вы совпадаете по времени, и которого вы можете себе позволить.
А не к самому-самому лучшему.
Длительная терапия у новичка лучше разовой сессии у профи.

Идите туда, где придется встречаться со своими уязвимостью и ограничениями, и даже с уязвимостью и ограничениями терапевта.
А не туда, где сверх-люди обещают сделать из вас сверх-человека.

И не идите туда, где вам сэкономят годы терапии.
Потому что годы терапии — это годы вашей жизни, когда у вас каждую неделю есть час, чтобы вместе с другим человеком исследовать то, как вы живете, чувствуете и думаете, что вы хотите, а что нет, что вас притягивает, а что отталкивает, и осознавать, что вы со всем этим делаете.

Всего час в неделю, чтобы уделять своей жизни больше внимания, уделять больше внимания себя.
Всего час, чтобы наломать меньше дров и меньше потом расхлебывать.

На днях будет ровно 10 лет, как я в терапии у одного терапевта. Это примерно 500 часов моей жизни… примерно 21 день.

Примерно 21 день своей жизни за последние 10 лет я потратила на то, чтобы любить свою жизнь, хотеть ее жить и жить ее довольно прикольно.

Кажется, это не очень много.