Я искренне верю, что чтение — это тоже искусство и роль читателя драматически недооценена. В конце концов, без читателя нет ни писателя, ни текста. Чтобы набор закорючек на бумаге или пергаменте стал текстом, нужны двое — способных вчитать в них смысл. А мастерство и талант писателя не имеют никакого значения, если нет того, кто способен их оценить.
В общем, мне кажется, искусство чтения книг стоило бы изучать так же, как искусство их написания. Поэтому я с радостью и любопытством смотрю на любые попытки к этому подступиться. Благодаря дружественному книжному клубу за последнее время близко посмотрела на две:
Эмма Смит
«Записки библиофила. Почему книги имеют власть над нами»
Альберто Мангель
«История чтения»
Сразу скажу, что книжка Смит мне понравилась больше. Она компактнее и, на мой взгляд, более цельная по замыслу. Зато Мангель был знаком с Борхесом и входил в число его многочисленных чтецов, когда тот начал стремительно терять зрение. А это, знаете ли, само по себе история чтения.
В целом, обе монографии вполне занимательные. Это тот не обремененный сложной авторской мыслью нонфикшен, который стоит читать, чтобы запустить или обогатить собственные размышления. И тут у Эммы Смит как будто тоже получилось лучше. Читая Мангеля, я сделала довольно много выписок с разными цитатами и фактами, которые, возможно, когда-нибудь для чего-нибудь пригодятся. А вот по ходу чтения «Записок библиофила» Смит не раз прерывалась, чтобы записывать свои мысли, это ценно всегда и само по себе.
Так или иначе, обе книги делают ту работу, для которой предназначены: расширяют нашу картину мира в части того, как развивалось искусство чтения на протяжении тысячелетий, и помогают чуть больше понять про роль читателя, т.е. про нас самих.
Читать: из чистого любопытства.
Язык перевода: без нареканий.
В общем, мне кажется, искусство чтения книг стоило бы изучать так же, как искусство их написания. Поэтому я с радостью и любопытством смотрю на любые попытки к этому подступиться. Благодаря дружественному книжному клубу за последнее время близко посмотрела на две:
Эмма Смит
«Записки библиофила. Почему книги имеют власть над нами»
Альберто Мангель
«История чтения»
Сразу скажу, что книжка Смит мне понравилась больше. Она компактнее и, на мой взгляд, более цельная по замыслу. Зато Мангель был знаком с Борхесом и входил в число его многочисленных чтецов, когда тот начал стремительно терять зрение. А это, знаете ли, само по себе история чтения.
В целом, обе монографии вполне занимательные. Это тот не обремененный сложной авторской мыслью нонфикшен, который стоит читать, чтобы запустить или обогатить собственные размышления. И тут у Эммы Смит как будто тоже получилось лучше. Читая Мангеля, я сделала довольно много выписок с разными цитатами и фактами, которые, возможно, когда-нибудь для чего-нибудь пригодятся. А вот по ходу чтения «Записок библиофила» Смит не раз прерывалась, чтобы записывать свои мысли, это ценно всегда и само по себе.
Так или иначе, обе книги делают ту работу, для которой предназначены: расширяют нашу картину мира в части того, как развивалось искусство чтения на протяжении тысячелетий, и помогают чуть больше понять про роль читателя, т.е. про нас самих.
Читать: из чистого любопытства.
Язык перевода: без нареканий.
❤13👍5
Альберто Мангель, «История чтения»:
Чтение, как я обнаружил, появляется раньше письма. Общество способно существовать а многие и существуют — без письма, но ни одно общество не сумело бы выжить без чтения. По мнению этнолога Филиппа Десколы, общества, не имеющие письменности, обладают линейным чувством времени, в то время как в обществах, называемых грамотными, чувство времени кумулятивно; и тот и другой тип общества существуют в своих разных, но одинаково сложных временах, читая множество знаков, которые мир им предлагает. И даже там, где письменность существовала, чтение предшествовало письму; будущий писец сначала должен был научиться распознавать и расшифровывать систему знаков, принятую в обществе, и лишь потом мог воспользоваться ею для письма.
❤6
Альберто Мангель, «История чтения»:
Реальность — жестокая, необходимая реальность неизбежно должна была столкнуться с вымышленным миром книг. По этой причине и все с большим эффектом власти повсеместно старались усугубить искусственно созданный раскол между чтением и реальной жизнью. Народным режимам нужно, чтобы мы потеряли память, и потому они называют книги бесполезной роскошью; тоталитарным режимам нужно, чтобы мы не думали, и потому они запрещают, уничтожают и вводят цензуру; и тем и другим нужно превратить нас в глупцов, которые будут спокойно воспринимать свою деградацию, и потому они предпочитают кормить нас манной кашкой вместо чтения.
❤7
Альберто Мангель, «История чтения»:
Изначальная связь между писателем и читателем рождает удивительный парадокс: создавая роль читателя, писатель подписывает себе смертный приговор, поскольку текст может считаться завершенным только после того, как писатель отступит, исчезнет. Покуда писатель остается поблизости, текст будет неполноценным. Существование текста начинается с того момента, как писатель отпускает текст на свободу. И с этого мгновения текст остается немым до тех пор, пока его не прочет читатель. Активная жизнь текста начинается лишь после того, как значков на табличке касается опытный взгляд.
❤5
Уилла Кэсер
«Песня жаворонка»
Очередная американская классика, про которую я до этого даже не слышала (вообще, чтение, особенно на иностранных языках, — надежный способ постоянно сталкиваться с собственным невежеством, рекомендую 🙂)
Роман вышел в 1915-м году, и это очень чувствуется. Это такая слегка старомодная, очень плотная, крепко сбитая, «почвенническая», если хотите, проза. Все персонажи тщательно продуманы и также тщательно прописаны. География городов, обстановка жилищ, запах цветов и еды переданы в таких объемных деталях, что создают эффект присутствия. Это проза, в которой про платья, пальто и шляпы упоминается не только цвет и фасон, но и ткань, включая ту, которая пошла на подкладку. В общем, «сегодня так не пишут».
На последнем книжном клубе мы обсуждали одну из новинок — роман Клэр Ломбардо «Наши лучшие дни», который я лично считаю отличным. Одно из совершенно справедливых замечаний в отношении этого текста звучало так:
Это, как мне кажется, характерно для всей современной прозы, по крайней мере, англоязычной. Авторы как будто боятся превратиться в Маргарет Митчелл с корсетами и муслиновыми платьями в мелкий цветочек и избегают описаний внешности и обстановки, вплоть до ущерба изобразительности.
У Кэсер все ровно наоборот. Книгу еще при жизни автора упрекали в многословности и некоторой вязкости описаний. Говорят, ко второму изданию она сократила роман на 7000 слов, но это все равно во многом бытописание, хотя и весьма увлекательное.
Из безусловно хорошего: «Песня жаворонка» — это умная книга. Тот случай, когда текст дает почву подумать. Кэсер пишет про талант и призвание (главная героиня — начинающая певица) и про все то, что нужно, чтобы это призвание реализовать — от самоотречения и разного рода жертв до многочисленных учителей и помощников. В этом смысле «Песня жаворонка» еще и честная книга, скорее избавляющая от иллюзий.
Не знаю, сравнивали ли Уиллу Кэсер с Айн Рэнд, мне такие аллюзии приходили в голову. К счастью, это сравнение в пользу Кэсер. С Рэнд их, пожалуй, роднит приверженность «большой идее» и связанная с ней интонация, не знаю, как лучше ее охарактеризовать, поэтому скажу так — очень американская. Но Кэсер человечнее и нежнее (и даже при всей многословности намного короче).
Читать? Почему нет.
Язык перевода: достойный.
Язык оригинала (английский): не проверяла.
«Песня жаворонка»
Очередная американская классика, про которую я до этого даже не слышала (вообще, чтение, особенно на иностранных языках, — надежный способ постоянно сталкиваться с собственным невежеством, рекомендую 🙂)
Роман вышел в 1915-м году, и это очень чувствуется. Это такая слегка старомодная, очень плотная, крепко сбитая, «почвенническая», если хотите, проза. Все персонажи тщательно продуманы и также тщательно прописаны. География городов, обстановка жилищ, запах цветов и еды переданы в таких объемных деталях, что создают эффект присутствия. Это проза, в которой про платья, пальто и шляпы упоминается не только цвет и фасон, но и ткань, включая ту, которая пошла на подкладку. В общем, «сегодня так не пишут».
На последнем книжном клубе мы обсуждали одну из новинок — роман Клэр Ломбардо «Наши лучшие дни», который я лично считаю отличным. Одно из совершенно справедливых замечаний в отношении этого текста звучало так:
Очень много про внутренний мир персонажей и почти ничего про внешний. Героев много, но ни одного не получилось себе представить, какое-то черно-белое кино.
Это, как мне кажется, характерно для всей современной прозы, по крайней мере, англоязычной. Авторы как будто боятся превратиться в Маргарет Митчелл с корсетами и муслиновыми платьями в мелкий цветочек и избегают описаний внешности и обстановки, вплоть до ущерба изобразительности.
У Кэсер все ровно наоборот. Книгу еще при жизни автора упрекали в многословности и некоторой вязкости описаний. Говорят, ко второму изданию она сократила роман на 7000 слов, но это все равно во многом бытописание, хотя и весьма увлекательное.
Из безусловно хорошего: «Песня жаворонка» — это умная книга. Тот случай, когда текст дает почву подумать. Кэсер пишет про талант и призвание (главная героиня — начинающая певица) и про все то, что нужно, чтобы это призвание реализовать — от самоотречения и разного рода жертв до многочисленных учителей и помощников. В этом смысле «Песня жаворонка» еще и честная книга, скорее избавляющая от иллюзий.
Не знаю, сравнивали ли Уиллу Кэсер с Айн Рэнд, мне такие аллюзии приходили в голову. К счастью, это сравнение в пользу Кэсер. С Рэнд их, пожалуй, роднит приверженность «большой идее» и связанная с ней интонация, не знаю, как лучше ее охарактеризовать, поэтому скажу так — очень американская. Но Кэсер человечнее и нежнее (и даже при всей многословности намного короче).
Читать? Почему нет.
Язык перевода: достойный.
Язык оригинала (английский): не проверяла.
❤11👍4
Рассказала в соседнем канале про одну из моих настольных книг — «Заметки на полях «Имени Розы» Умберто Эко.
Я вообще очень мало книг храню в бумаге (обычно покупаю, читаю и передаю дальше). На полках оставляю только то, что исписанно на полях и утыкано закладками, имеет «сентиментальную ценность» или сложно найти в продаже, если вдруг понадобится.
Три книжки Умберто Эко попадают под все три пункта: «Как написать дипломную работу», «Шесть прогулок в литературных лесах» и «Заметки на полях «Имени Розы».
Я постоянно их кому-то рекомендую и сравнительно часто сама перелистываю. При этом «Как написать дипломную работу» не переиздавали, кажется, с 1990-х годов, а «Заметки» трудно найти отдельным изданием.
Но, если вы любите Эко, литературу и литературу о литературе (или хотя бы что-то одно из этого), смело рекомендую (вот видите: я опять это сделала🙂 ).
Я вообще очень мало книг храню в бумаге (обычно покупаю, читаю и передаю дальше). На полках оставляю только то, что исписанно на полях и утыкано закладками, имеет «сентиментальную ценность» или сложно найти в продаже, если вдруг понадобится.
Три книжки Умберто Эко попадают под все три пункта: «Как написать дипломную работу», «Шесть прогулок в литературных лесах» и «Заметки на полях «Имени Розы».
Я постоянно их кому-то рекомендую и сравнительно часто сама перелистываю. При этом «Как написать дипломную работу» не переиздавали, кажется, с 1990-х годов, а «Заметки» трудно найти отдельным изданием.
Но, если вы любите Эко, литературу и литературу о литературе (или хотя бы что-то одно из этого), смело рекомендую (вот видите: я опять это сделала
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
🔥6👍5❤2
Forwarded from WriteNow 🎓
Чем еще примечательны «Заметки на полях «Имени розы» Умберто Эко и почему я так настойчиво их советую?
(Помимо того, что это блестящий образец экспертного высказывания — как по сути, так и по форме.)
1️⃣ Это редкий и наглядный пример того, как роли практика и эксперта могут совмещаться в одном человеке
А также того, как происходит переключение из одной роли в другую. Эко-эксперт (литературовед и лингвист) рефлексирует, анализирует и обобщает опыт Эко-практика (писателя). Наблюдение за этим процессом захватывающее само по себе. Среди прочего Эко показывает, где экспертный бекграунд помогал, а где мешал ему как практику и какие терзания ему как эксперту пришлось пережить, когда практическая работа была закончена и отпущена в мир.
2️⃣ Эко дает нам удивительный шанс залезть в голову художника
Если хоть раз, читая детектив или исторический роман, вы задавались вопросом: «И как автор все это придумал?», в «Заметках» вы найдете на него ответы. Если вы сами пишете (или планируете писать), многие из этих ответов вам пригодятся в планировании работы.
3️⃣ Это полноценный мастер-класс по придумыванию и рассказыванию историй
Большой пласт материала, который сейчас пересказывают на всевозможных курсах по писательскому мастерству и сторителлингу, так или иначе, вырос из «Заметок на полях «Имени розы» Эко (хотя авторы курсов, вероятно, не всегда об этом знают).
4️⃣ Это занимательное чтение
Эко увлекательно читать даже если вам не слишком интересно все, о чем я написала выше. И оно растит в нас компетентного читателя — для любых типов текстов.
Больше нескучной пользы 🎓
(Помимо того, что это блестящий образец экспертного высказывания — как по сути, так и по форме.)
А также того, как происходит переключение из одной роли в другую. Эко-эксперт (литературовед и лингвист) рефлексирует, анализирует и обобщает опыт Эко-практика (писателя). Наблюдение за этим процессом захватывающее само по себе. Среди прочего Эко показывает, где экспертный бекграунд помогал, а где мешал ему как практику и какие терзания ему как эксперту пришлось пережить, когда практическая работа была закончена и отпущена в мир.
Ничто так не радует сочинителя, как новые прочтения, о которых он не думал и которые возникают у читателя. Пока я писал теоретические работы, мое отношение к рецензентам носило протокольный характер: поняли они или не поняли то, что я хотел сказать? С романом все иначе. Я не говорю, что какие-то прочтения не могут казаться автору ошибочными. Но все равно он обязан молчать. В любом случае. Пусть опровергают другие, с текстом в руках… Автору следовало бы умереть, закончив книгу. Чтобы не становиться на пути текста.
…больше всего меня умиляет одна деталь. Сто раз из ста, когда критик или читатель пишут или говорят, что мой герой высказывает чересчур современные мысли, — в каждом случае речь идет о буквальных цитатах из текстов XIV века.
Если хоть раз, читая детектив или исторический роман, вы задавались вопросом: «И как автор все это придумал?», в «Заметках» вы найдете на него ответы. Если вы сами пишете (или планируете писать), многие из этих ответов вам пригодятся в планировании работы.
Мне хотелось отравить монаха. Думаю, что всякий роман рождается от подобных мыслей. Остальная мякоть наращивается сама собой.
…я прекратил писать. На год, не меньше. Дело в том, что я открыл еще одну истину, которую знал и раньше (все ее знают), но яснее всего осознал, взявшись за работу. Я осознал, что в работе над романом, по крайней мере на первой стадии, слова не участвуют.
Большой пласт материала, который сейчас пересказывают на всевозможных курсах по писательскому мастерству и сторителлингу, так или иначе, вырос из «Заметок на полях «Имени розы» Эко (хотя авторы курсов, вероятно, не всегда об этом знают).
Два года я отказывался отвечать на бессмысленные вопросы типа: «У тебя открытое произведение или закрытое?» Почем я знаю. Это ваша проблема, а не моя. Или: «С каким из твоих героев ты идентифицируешься?» Господи боже мой, да с каким идентифицируется любой автор? С наречиями, разумеется!
В прозе ритм задается не отдельными фразами, а их блоками. Сменой событий. Одни романы дышат как газели, другие — как киты или слоны. Гармония зависит не от продолжительности вдохов и выдохов, а от регулярности их чередования.
Эко увлекательно читать даже если вам не слишком интересно все, о чем я написала выше. И оно растит в нас компетентного читателя — для любых типов текстов.
Больше нескучной пользы 🎓
Please open Telegram to view this post
VIEW IN TELEGRAM
❤14🔥5👍4
Любопытно, а вы какую литературную смерть оплакивали?
Если не считать совсем юношеских слез, пролитых над Ла Молем и Де Бюсси, я, пожалуй, над князем Андреем рыдала безутешней всего (и потом опять рыдала над экранизацией ВВС, когда Джеймс Нортон уходил в закат).
После этого таких глубоких переживаний ни один персонаж уже не вызывал. Хотя хорошо помню, что, дочитав «Тихий Дон», швырнула последним томом в стену со словами «Да лучше бы он умер».
Если не считать совсем юношеских слез, пролитых над Ла Молем и Де Бюсси, я, пожалуй, над князем Андреем рыдала безутешней всего (и потом опять рыдала над экранизацией ВВС, когда Джеймс Нортон уходил в закат).
После этого таких глубоких переживаний ни один персонаж уже не вызывал. Хотя хорошо помню, что, дочитав «Тихий Дон», швырнула последним томом в стену со словами «Да лучше бы он умер».
❤9🔥6😁4
Отмотала свои заметки на год назад и поняла, что весь прошлый декабрь тоже мало читала, в основном начинала и бросала. Видимо, к концу года читательская усталость накапливается тоже. В этом году решила прорваться в декабре хоть через один текст и обдуманно выбрала книжку, у которой есть шанс.
А.С. Байетт
«Обладать»
Роман Байетт вышел аж в 1990-м и в тот же год получил Букеровскую премию. Я его купила лет 5 назад и, сама не знаю почему, держала на полке. Видимо, берегла как лекарство на самый тяжелый случай.
Это книга, которую я не могу рекомендовать всем подряд (она во многих смыслах причудливая), но, если вы, как и я, любите литературу о литературе, литературу в литературе и просто литературу с большой буквы, роман Байетт — чистое наслаждение.
Байетт выбрала очень своеобразный жанр: «Обладать» — роман мистификация. Группа вымышленных литературоведов исследует (или уместнее сказать — расследует?) вымышленную биографию и, что особенно впечатляет, вымышленную библиографию вымышленного писателя.
Это редкий пример литературоведческого детектива, где большая часть действия проходит в библиотечных хранилищах и пыльных университетских кабинетах, главные персонажи умерли лет за 100 до времени повествования, а улики прячутся даже не между страницами, а между словами.
Две вещи, которые Байетт удались лучше всего:
Во-первых, невероятное правдоподобие, с которым придуманы и продуманы жизненная стезя и литературное наследие никогда не существовавшего классика английской викторианской поэзии Рандольфа Генри Падуба. Я мню себя сравнительно искушенным читателем, но по ходу чтения раз 15 обращалась к поисковику, чтобы проверить, что из упомянутого в романе — вымысел, а что имело место в реальности, какие имена, места и тексты подлинные, а какие — часть виртуозной литературной мистификации. Чтобы вы понимали: в тексте романа десятки, если не сотни, (псевдо)цитат из личных дневников, переписки, поэм, стихов и якобы посвященных им научных статей и монографий. Это целый альтернативный текстовый мир, в который проваливаешься, как в кроличью нору.
Во-вторых, и это чуть сложнее объяснить, Байетт с исключительной точностью описывает ту одержимость, тот непреодолимый зуд, который овладевает исследователем, когда он встречается с намеком на научное открытие. Я никогда не была на пороге ничего, настолько грандиозного, как выпало героям романа, но все равно, как говорится, «словила флешбеки» из времен работы над диссертацией.
Почти уверена, что многим (наверное очень многим) «Обладать» покажется скучной книгой. Но совершенно точно есть и те, кто от этой книги испытают чистый восторг. Я испытала. Попробуйте.
Читать? Точно стоит попробовать.
Язык перевода: все сложно. «Обоадать» — очень сложная для перевода книга. Здесь все построено на многоуровневой литературной и языковой игре, которую, конечно, очень сложно сохранить в переводе. Решение с переводом имен собственных (Падуб в оригинале Ash, т.е. ясень), кажется мне исключительно спорным. Я бы предпочла больше объясняющих сносок и ссылок, но переводчики выбрали другой путь. Этому выбору посвящено «Послесловие переводчиков».
Язык оригинала (английский): не проверяла, но подозреваю, что заковыристый.
Говорят, что есть экранизация 2002-го года с Гвинет Пэлтроу в одной из главных ролей.
А.С. Байетт
«Обладать»
Роман Байетт вышел аж в 1990-м и в тот же год получил Букеровскую премию. Я его купила лет 5 назад и, сама не знаю почему, держала на полке. Видимо, берегла как лекарство на самый тяжелый случай.
Это книга, которую я не могу рекомендовать всем подряд (она во многих смыслах причудливая), но, если вы, как и я, любите литературу о литературе, литературу в литературе и просто литературу с большой буквы, роман Байетт — чистое наслаждение.
Байетт выбрала очень своеобразный жанр: «Обладать» — роман мистификация. Группа вымышленных литературоведов исследует (или уместнее сказать — расследует?) вымышленную биографию и, что особенно впечатляет, вымышленную библиографию вымышленного писателя.
Это редкий пример литературоведческого детектива, где большая часть действия проходит в библиотечных хранилищах и пыльных университетских кабинетах, главные персонажи умерли лет за 100 до времени повествования, а улики прячутся даже не между страницами, а между словами.
Две вещи, которые Байетт удались лучше всего:
Во-первых, невероятное правдоподобие, с которым придуманы и продуманы жизненная стезя и литературное наследие никогда не существовавшего классика английской викторианской поэзии Рандольфа Генри Падуба. Я мню себя сравнительно искушенным читателем, но по ходу чтения раз 15 обращалась к поисковику, чтобы проверить, что из упомянутого в романе — вымысел, а что имело место в реальности, какие имена, места и тексты подлинные, а какие — часть виртуозной литературной мистификации. Чтобы вы понимали: в тексте романа десятки, если не сотни, (псевдо)цитат из личных дневников, переписки, поэм, стихов и якобы посвященных им научных статей и монографий. Это целый альтернативный текстовый мир, в который проваливаешься, как в кроличью нору.
Во-вторых, и это чуть сложнее объяснить, Байетт с исключительной точностью описывает ту одержимость, тот непреодолимый зуд, который овладевает исследователем, когда он встречается с намеком на научное открытие. Я никогда не была на пороге ничего, настолько грандиозного, как выпало героям романа, но все равно, как говорится, «словила флешбеки» из времен работы над диссертацией.
Почти уверена, что многим (наверное очень многим) «Обладать» покажется скучной книгой. Но совершенно точно есть и те, кто от этой книги испытают чистый восторг. Я испытала. Попробуйте.
Читать? Точно стоит попробовать.
Язык перевода: все сложно. «Обоадать» — очень сложная для перевода книга. Здесь все построено на многоуровневой литературной и языковой игре, которую, конечно, очень сложно сохранить в переводе. Решение с переводом имен собственных (Падуб в оригинале Ash, т.е. ясень), кажется мне исключительно спорным. Я бы предпочла больше объясняющих сносок и ссылок, но переводчики выбрали другой путь. Этому выбору посвящено «Послесловие переводчиков».
Язык оригинала (английский): не проверяла, но подозреваю, что заковыристый.
Говорят, что есть экранизация 2002-го года с Гвинет Пэлтроу в одной из главных ролей.
🔥9❤6👍1
Начала сегодня читать (последнюю из изданных на русском языке) книжку Элизабет Гилберт и поняла, что не писала тут про ее главный роман, opus magnum. Надо это исправить.
Элизабет Гилберт
«Происхождение всех вещей»
У меня к Гилберт сложное отношение и подозреваю, что так у многих. Во-первых, она прославилась очень плохой книгой. Не в смысле вредной, а в смысле — слабой, посредственной. «Ешь, молись, люби» — это, на мой вкус, «одноразовая литература», junk fiction, и экранизация не намного лучше. Во-вторых, у Гилберт замысловатая личная жизнь, про которую я предпочла бы совсем ничего не знать (я из тех, кто легко отделяет текст от автора), но она настойчиво превращает свою жизнь в литературу. Кажется, от этого пока никому не лучше — ни жизни, ни литературе.
И как-то посреди всего этого в 2013-м году появляется «Происхождение всех вещей». Это огромный во всех смыслах роман — по объему текста, по масштабу событий, по сложности замысла. Книга, которая, полагаю, навсегда вписала имя Гилберт в историю литературы (а не только в рейтинг продаж).
Я читала ее почти сразу после издания и сейчас, спустя 10+ лет, по-прежнему помню свое потрясение. Не уверена, что с тех пор мне встречалась современная проза такого уровня.
Гилберт пишет об эпохе великих научных открытий, ее героиня Альма — ровесница Дарвина и исследует ту же гипотезу — об эволюционном происхождении жизни. Проза Гилберт удивительным образом соответствует масштабу той эпохи.
Это во многом традиционный «большой роман», характерный для литературы Просвещения, где семейная история вписана в широкий общественно-политическо-исторический контекст. Но одновременно это очень современная проза, с сюжетными поворотами, ракурсами и акцентами для той эпохи совершенно немыслимыми. Труднодостижимый (и труднопостижимый) баланс между первым и вторым, пожалуй, главное достоинство этого романа.
А еще «Происхождение всех вещей» — это та история, когда по-хорошему интересно, чем все закончится, потому что здесь есть все: и история любви, и научные изыскания, и далеко не конвенциональный брак, и запутанные отношения между сестрами, и путешествия за тридевять земель, и разбитое сердце, и семейные «скелеты в шкафах»…
Если вы ищете длинное и захватывающее чтение на зимние каникулы, «Происхождение всех вещей» может оказаться отличным выбором.
Читать? Однозначно.
Язык перевода: в моем издании (как на картинке) хороший, но, возможно, есть разные версии.
Язык оригинала (английский): не проверяла, но подозреваю, что насыщенный.
Элизабет Гилберт
«Происхождение всех вещей»
У меня к Гилберт сложное отношение и подозреваю, что так у многих. Во-первых, она прославилась очень плохой книгой. Не в смысле вредной, а в смысле — слабой, посредственной. «Ешь, молись, люби» — это, на мой вкус, «одноразовая литература», junk fiction, и экранизация не намного лучше. Во-вторых, у Гилберт замысловатая личная жизнь, про которую я предпочла бы совсем ничего не знать (я из тех, кто легко отделяет текст от автора), но она настойчиво превращает свою жизнь в литературу. Кажется, от этого пока никому не лучше — ни жизни, ни литературе.
И как-то посреди всего этого в 2013-м году появляется «Происхождение всех вещей». Это огромный во всех смыслах роман — по объему текста, по масштабу событий, по сложности замысла. Книга, которая, полагаю, навсегда вписала имя Гилберт в историю литературы (а не только в рейтинг продаж).
Я читала ее почти сразу после издания и сейчас, спустя 10+ лет, по-прежнему помню свое потрясение. Не уверена, что с тех пор мне встречалась современная проза такого уровня.
Гилберт пишет об эпохе великих научных открытий, ее героиня Альма — ровесница Дарвина и исследует ту же гипотезу — об эволюционном происхождении жизни. Проза Гилберт удивительным образом соответствует масштабу той эпохи.
Это во многом традиционный «большой роман», характерный для литературы Просвещения, где семейная история вписана в широкий общественно-политическо-исторический контекст. Но одновременно это очень современная проза, с сюжетными поворотами, ракурсами и акцентами для той эпохи совершенно немыслимыми. Труднодостижимый (и труднопостижимый) баланс между первым и вторым, пожалуй, главное достоинство этого романа.
А еще «Происхождение всех вещей» — это та история, когда по-хорошему интересно, чем все закончится, потому что здесь есть все: и история любви, и научные изыскания, и далеко не конвенциональный брак, и запутанные отношения между сестрами, и путешествия за тридевять земель, и разбитое сердце, и семейные «скелеты в шкафах»…
Если вы ищете длинное и захватывающее чтение на зимние каникулы, «Происхождение всех вещей» может оказаться отличным выбором.
Читать? Однозначно.
Язык перевода: в моем издании (как на картинке) хороший, но, возможно, есть разные версии.
Язык оригинала (английский): не проверяла, но подозреваю, что насыщенный.
❤16🔥5
Забыла рассказать, а это важно!
Под занавес года книжный клуб, который когда-то стихийно возник при этом канале, удвоился! А именно: мы объединились с дружественным книжным клубом и входим в новый год с новым именем, программой чтения и планами на будущее.
Теперь это Book Club BookLab, в народе также известный как Бублик Клаб. (Прочитайте все это вслух и согласитесь, что я гений нейминга 😁) Профессор Бублик на аватарке, чтобы вы точно не ошиблись.
Первую книжку нового года мы уже выбрали и в конце января будем обсуждать «Потерянные слова» Пип Уильямс. Можно присоединиться!
🔗 https://news.1rj.ru/str/+l-CACk0dC5w5ZjYy
Под занавес года книжный клуб, который когда-то стихийно возник при этом канале, удвоился! А именно: мы объединились с дружественным книжным клубом и входим в новый год с новым именем, программой чтения и планами на будущее.
Теперь это Book Club BookLab, в народе также известный как Бублик Клаб. (Прочитайте все это вслух и согласитесь, что я гений нейминга 😁) Профессор Бублик на аватарке, чтобы вы точно не ошиблись.
Первую книжку нового года мы уже выбрали и в конце января будем обсуждать «Потерянные слова» Пип Уильямс. Можно присоединиться!
🔗 https://news.1rj.ru/str/+l-CACk0dC5w5ZjYy
❤12🔥5