This media is not supported in your browser
VIEW IN TELEGRAM
Январь 1922 года, Москва. Организованный Коминтерном съезд угнетённых народов Дальнего Востока (遠東被壓迫民族大會, 원동피압박민족대회), в котором приняла участие целая россыпь корейских борцов за независимость
Опознаны:
- Ким Вонгён (김원경) и Квон Эра (권애라), участницы первомайского движения, активистки женского патриотического фронта в Шанхае,
- Ё Унхёнг (여운형), корейский левый активист, будущий вице-президент Корейской Народной республики. Застрелен в 1947 году в сеульском районе Хехва членом корейской националистической организации "Белая одежда" (백의사) Хан Чигыном (한지근).
- Хон Бомдо (홍범도) и Чхве Чиндонг (최진동), два антияпонских полевых командира, борца за независимость. Оба в буддёновках и при усах, по последней моде.
Опознаны:
- Ким Вонгён (김원경) и Квон Эра (권애라), участницы первомайского движения, активистки женского патриотического фронта в Шанхае,
- Ё Унхёнг (여운형), корейский левый активист, будущий вице-президент Корейской Народной республики. Застрелен в 1947 году в сеульском районе Хехва членом корейской националистической организации "Белая одежда" (백의사) Хан Чигыном (한지근).
- Хон Бомдо (홍범도) и Чхве Чиндонг (최진동), два антияпонских полевых командира, борца за независимость. Оба в буддёновках и при усах, по последней моде.
Хон Бомдо возглавлял корейские силы в битвах при Понгодон (июнь 1920) и Чхонсанни (октябрь 1920), что на территории современного Яньбаня. Чхонсанни часто отмечается, как наиболее значимая победа корейских национальных сил над Японской императорской армией, с 1200 убитыми и более 2 тысячами ранеными японскими солдатами. Однако японские записи упорно не замечают столь значимую победу освободительных сил, и, говорят только об 11 убитых и 24 раненых в 19-й дивизии в дни этой великой битвы.
Однако вне зависимости от цифр, партизанская деятельность Хона Бомдо не осталась незамеченной японской колониальной администрацией. В результате контртеррористических операций Хон Бомдо был вынужден бежать на север, в Советы, становиться коммунистом, работать в колхозе "Звезда Ханки", и умереть сторожем Корейского театра в Кызылорде, что в Казахстане, в 1943 году.
Однако вне зависимости от цифр, партизанская деятельность Хона Бомдо не осталась незамеченной японской колониальной администрацией. В результате контртеррористических операций Хон Бомдо был вынужден бежать на север, в Советы, становиться коммунистом, работать в колхозе "Звезда Ханки", и умереть сторожем Корейского театра в Кызылорде, что в Казахстане, в 1943 году.
Интерес представляет автобиография Хона Бомдо, записанная с сохранением авторского стиля:
Я, Хон бом До , родился в 1868 году, 27 августа в Корее, г. Фенъян (г. Пхеньян) , в семье бедных родителей. Лишившись в детстве. Когда мне исполнилось 8 лет, своих родителей, воспитывался и работал до пятнадцатилетнего возраста в родного дяди. С 1883 по 1887 год служил в пехоте сигналистом в г. Фенъян, а с 1888 по 1893 год работал набумажной фабрике в с. Чоннен, окруна Суан, провинции Хванхайдо.
В 1894 году в дер. Максир (рядом с табачным селением Чоннен, лишив трёх корейцев жизни, являвшихся сторонниками японского монархизма, бежал из с. Чоннен, где я тогда работал на бумажной фабрике, в горное селение Червон, провинции Канвондо, где я впервые организовал отряд инсургентов в 300 человек для борьбы с японским хищником.
Вехи пути борьбы с последними были намечены – увеличивая отряд количественно, довел его численность до 1400 чел., развил кровавую борьбу с империалистами Японии с 1894 по 1899 год в провинциях Канвондо и Хамкен.
С 1900 по 1903 год в горном местечке Ансан, Пукчен, провинции Хамкендо, занимаясь земледелием, усовершенствовался в стрельбе. В 1904 году в г. Пукчен был японцами пойман и заключен в тюрьму, откуда через 6 месяцев мне удалось убежать.
Дальше с конца 1904 по 1913 год снова вел борьбу с японцами в округах провинций Хамкендо, Капсан, Тяндин, Тенфен, Хамхын, Хонвен, Самсу, Ивен, Танчен, Мусан, имея отряды человек в 2500, сосредоточившиеся там же, в горных, захолустных местах.
В 1913 году, в июле месяце, будучи преследуем японцами и не имея возможности сражаться дальше в Корее, перебрался на нынешний Советский Дальний Восток, где пробыл до 1919 года, в надежде на то, чтобы нам, как тогда мыслил я, получше вооружиться и побольше запастись военприпасами для дальнейшей борьбы с поработителями Кореи. В 1919 году, в сентябре месяце, когда, здесь на ДВ, запрещалось вести открытую борьбу с интервентами, я с набранным в Суйфунском районе из бывших моих сотоварищей по борьбе с японскими хищниками отрядом в 150 чел направился в Северную Маньчжурию, уничтожая на пути к последней встречавшиеся с нами шайки китхунхузов и белобандитских разведчиков на советской территории (местность Айндэк). Прибывший в Северную Маньчжурию с отрядом и увеличив его численность до 1500 человек, сражался в 1920 г. В местностях Пон-укоб, Нотхугоу, Понмингоу, Чесчан, Удуянч.
В 1921 году, в январе месяце, терпя нужду в боевых припасах, преследуемый превосходными в сотни раз численно и качественно полчищами японцев, я со своим отрядом бойцов в 700 человек из Маньчжурии перешел на сов. Территорию в Иман, где я оставил часть бойцов в 380 чел. Под именем же моим, а с остальной частью в 220 человек партизан я поехал в Свобоный по приказу командующего 2-й Армией. В г. Свободном я с отрядом влился в отряд Каландарашвили и с последним прибыл в мае месяце в Иркутск, где я был тогда назначен командиром 1-го батальона Корбригады 5-й Армии. В 1921 г., в ноябре месяце, я поехал в Москву к Ленину, в качестве делегата-представителя от корпартотрядов, с докладом о возникшем в 1921 г. в г. Свободном между корпартотрядами кровавом инциденте. Из Москвы вернулся в Иркутск в феврале 1922 г. С 1923 по 1927 год занимался земледелием в Калиниском районе и там же в 1927 году вступил в партию, а с 1928 года по н/в работаю в Ханкайском районе в коммуне «Звезда Ханки».
Членский билет № 0578392
Начальник бывших корпартотрядов Хон Бом До
4-го июля 1932 г., с. Сентухинка.
Я, Хон бом До , родился в 1868 году, 27 августа в Корее, г. Фенъян (г. Пхеньян) , в семье бедных родителей. Лишившись в детстве. Когда мне исполнилось 8 лет, своих родителей, воспитывался и работал до пятнадцатилетнего возраста в родного дяди. С 1883 по 1887 год служил в пехоте сигналистом в г. Фенъян, а с 1888 по 1893 год работал набумажной фабрике в с. Чоннен, окруна Суан, провинции Хванхайдо.
В 1894 году в дер. Максир (рядом с табачным селением Чоннен, лишив трёх корейцев жизни, являвшихся сторонниками японского монархизма, бежал из с. Чоннен, где я тогда работал на бумажной фабрике, в горное селение Червон, провинции Канвондо, где я впервые организовал отряд инсургентов в 300 человек для борьбы с японским хищником.
Вехи пути борьбы с последними были намечены – увеличивая отряд количественно, довел его численность до 1400 чел., развил кровавую борьбу с империалистами Японии с 1894 по 1899 год в провинциях Канвондо и Хамкен.
С 1900 по 1903 год в горном местечке Ансан, Пукчен, провинции Хамкендо, занимаясь земледелием, усовершенствовался в стрельбе. В 1904 году в г. Пукчен был японцами пойман и заключен в тюрьму, откуда через 6 месяцев мне удалось убежать.
Дальше с конца 1904 по 1913 год снова вел борьбу с японцами в округах провинций Хамкендо, Капсан, Тяндин, Тенфен, Хамхын, Хонвен, Самсу, Ивен, Танчен, Мусан, имея отряды человек в 2500, сосредоточившиеся там же, в горных, захолустных местах.
В 1913 году, в июле месяце, будучи преследуем японцами и не имея возможности сражаться дальше в Корее, перебрался на нынешний Советский Дальний Восток, где пробыл до 1919 года, в надежде на то, чтобы нам, как тогда мыслил я, получше вооружиться и побольше запастись военприпасами для дальнейшей борьбы с поработителями Кореи. В 1919 году, в сентябре месяце, когда, здесь на ДВ, запрещалось вести открытую борьбу с интервентами, я с набранным в Суйфунском районе из бывших моих сотоварищей по борьбе с японскими хищниками отрядом в 150 чел направился в Северную Маньчжурию, уничтожая на пути к последней встречавшиеся с нами шайки китхунхузов и белобандитских разведчиков на советской территории (местность Айндэк). Прибывший в Северную Маньчжурию с отрядом и увеличив его численность до 1500 человек, сражался в 1920 г. В местностях Пон-укоб, Нотхугоу, Понмингоу, Чесчан, Удуянч.
В 1921 году, в январе месяце, терпя нужду в боевых припасах, преследуемый превосходными в сотни раз численно и качественно полчищами японцев, я со своим отрядом бойцов в 700 человек из Маньчжурии перешел на сов. Территорию в Иман, где я оставил часть бойцов в 380 чел. Под именем же моим, а с остальной частью в 220 человек партизан я поехал в Свобоный по приказу командующего 2-й Армией. В г. Свободном я с отрядом влился в отряд Каландарашвили и с последним прибыл в мае месяце в Иркутск, где я был тогда назначен командиром 1-го батальона Корбригады 5-й Армии. В 1921 г., в ноябре месяце, я поехал в Москву к Ленину, в качестве делегата-представителя от корпартотрядов, с докладом о возникшем в 1921 г. в г. Свободном между корпартотрядами кровавом инциденте. Из Москвы вернулся в Иркутск в феврале 1922 г. С 1923 по 1927 год занимался земледелием в Калиниском районе и там же в 1927 году вступил в партию, а с 1928 года по н/в работаю в Ханкайском районе в коммуне «Звезда Ханки».
Членский билет № 0578392
Начальник бывших корпартотрядов Хон Бом До
4-го июля 1932 г., с. Сентухинка.
Войны за кимчхи
Пока не совсем ясно, как именно войдёт в анналы истории 2020-й год, однако для определённого круга лиц он, безусловно, навсегда останется годом начала «Войны за кимчхи» между Китаем и Южной Кореей (о реакции КНДР пока ничего не известно).
Как известно, кимчхи является одним из символов Кореи и, пожалуй, самым известным блюдом корейской национальной кухни. Ежегодно в Южной Корее проходят тысячи, если не десятки тысяч мероприятий – фестивалей, конференций, мастер-классов и т. д., прямо или косвенно связанных с приготовлением или употреблением кимчхи. В Корее открыты несколько музеев кимчхи, основан Всемирный институт кимчхи (세계김치연구소) и действует Научное общество исследования кимчхи (국립김치연구학회).
Активно над продвижением бренда кимчхи корейцы работает и за рубежом. Совсем недавно, 22 ноября 2020 года, в столице нашей Родины – Москве, в самый разгар второй (или какой там по счёту) волны коронавируса состоялся Фестиваль кимчхи.
И вдруг, в конце ноября в одном из китайских государственных СМИ (Global Times) был опубликован материал, в котором в достаточно провокационной манере было написано о том, что Международная организация по стандартизации (ISO) признала блюдо сычуаньской кухни паоцай международным стандартом для индустрии производства кимчхи, в которой Китай является ведущим игроком.
Конечно, такого плевка в душу корейцы терпеть не стали и, вооружившись клавиатурами, развернули яростное наступление по всему интернету. Как только не называли они данный пассаж китайского автора: и «абсурдом», и «культурной экспроприацией», и даже «стремлением Китая к мировому господству» (последнее – из «Чосон ильбо»).
Китайцы в свою очередь парировали тем, что традиция приготовления кимчхи пришла в Корею из Китая (ссылаясь на «Шицзы»), что в настоящий момент Китай является крупнейшим центром его производства, и что сама Южная Корея ввозит значительную часть кимчхи из шаньдунского города Пинду (тот же Global Times).
Накал противостояния в итоге достиг такого градуса, что в спор вмешалось южнокорейское Министерство сельского хозяйства, лесоводства, животноводства и продовольствия, заявив, что ISO на паоцай не имеет ничего общего со кимчхи, и что эти блюда имеют разные способы приготовления, а также свой уникальный вкус. В министерстве также напомнили, что стандарты производства кимчхи были признаны ФАО ООН в 2001, а процесс его приготовления – кимчжан – в 2013 году был внесён в список культурного нематериального наследия ЮНЕСКО.
Высказался на данную тему даже официальный представитель МИД КНР г-жа Хуа Чуньин, заявившая в ответ на вопрос об идущих военных действиях в интернете, что, во-первых, ничего об этом не знает, а, во-вторых, что уверена в том, что взаимовыгодное сотрудничество между Китаем и Южной Корее, безусловно, важнее данного спора.
Несмотря на попытки официальных лиц двух стран остановить противостояние интернет-пользователей, тлеющий конфликт то и дело разгорается с новой силой.
Недавней жертвой «Войны за кимчхи» стала южнокорейская влогерка с ником Hamzy (햄지), производящая контент популярного направления «мокпан» (먹방=먹는 방송=food porno), в рамках которого влогеры поедают на камеру разные аппетитные и не очень блюда.
Так вот, Hamzy имела неосторожность прокомментировать в своём очередном стриме ситуацию на «фронте», за что тут же словила хейты китайских подписчиков, которых у неё оказалось не мало. Более того, расположенная в Шанхае компания Suxian Advertising, занимающаяся обслуживанием видео-аккаунтов (КНР блокирует youtube на совей территории) и он-лайн магазина Hamzy, заявила о планах разорвать с ней контракт, закрыть её магазин на платформе Taobao и удалить её видео с китайских ресурсов.
Несколькими днями ранее волна южнокорейских хейтов накрыла китайскую влогерку Ли Цзичи, поставившую хештеги #ChineseFood and #ChineseCuisine под видео, на котором она готовила блюда с использованием «маринованных овощей, приготовленных похожим с кимчхи способом».
Пока не совсем ясно, как именно войдёт в анналы истории 2020-й год, однако для определённого круга лиц он, безусловно, навсегда останется годом начала «Войны за кимчхи» между Китаем и Южной Кореей (о реакции КНДР пока ничего не известно).
Как известно, кимчхи является одним из символов Кореи и, пожалуй, самым известным блюдом корейской национальной кухни. Ежегодно в Южной Корее проходят тысячи, если не десятки тысяч мероприятий – фестивалей, конференций, мастер-классов и т. д., прямо или косвенно связанных с приготовлением или употреблением кимчхи. В Корее открыты несколько музеев кимчхи, основан Всемирный институт кимчхи (세계김치연구소) и действует Научное общество исследования кимчхи (국립김치연구학회).
Активно над продвижением бренда кимчхи корейцы работает и за рубежом. Совсем недавно, 22 ноября 2020 года, в столице нашей Родины – Москве, в самый разгар второй (или какой там по счёту) волны коронавируса состоялся Фестиваль кимчхи.
И вдруг, в конце ноября в одном из китайских государственных СМИ (Global Times) был опубликован материал, в котором в достаточно провокационной манере было написано о том, что Международная организация по стандартизации (ISO) признала блюдо сычуаньской кухни паоцай международным стандартом для индустрии производства кимчхи, в которой Китай является ведущим игроком.
Конечно, такого плевка в душу корейцы терпеть не стали и, вооружившись клавиатурами, развернули яростное наступление по всему интернету. Как только не называли они данный пассаж китайского автора: и «абсурдом», и «культурной экспроприацией», и даже «стремлением Китая к мировому господству» (последнее – из «Чосон ильбо»).
Китайцы в свою очередь парировали тем, что традиция приготовления кимчхи пришла в Корею из Китая (ссылаясь на «Шицзы»), что в настоящий момент Китай является крупнейшим центром его производства, и что сама Южная Корея ввозит значительную часть кимчхи из шаньдунского города Пинду (тот же Global Times).
Накал противостояния в итоге достиг такого градуса, что в спор вмешалось южнокорейское Министерство сельского хозяйства, лесоводства, животноводства и продовольствия, заявив, что ISO на паоцай не имеет ничего общего со кимчхи, и что эти блюда имеют разные способы приготовления, а также свой уникальный вкус. В министерстве также напомнили, что стандарты производства кимчхи были признаны ФАО ООН в 2001, а процесс его приготовления – кимчжан – в 2013 году был внесён в список культурного нематериального наследия ЮНЕСКО.
Высказался на данную тему даже официальный представитель МИД КНР г-жа Хуа Чуньин, заявившая в ответ на вопрос об идущих военных действиях в интернете, что, во-первых, ничего об этом не знает, а, во-вторых, что уверена в том, что взаимовыгодное сотрудничество между Китаем и Южной Корее, безусловно, важнее данного спора.
Несмотря на попытки официальных лиц двух стран остановить противостояние интернет-пользователей, тлеющий конфликт то и дело разгорается с новой силой.
Недавней жертвой «Войны за кимчхи» стала южнокорейская влогерка с ником Hamzy (햄지), производящая контент популярного направления «мокпан» (먹방=먹는 방송=food porno), в рамках которого влогеры поедают на камеру разные аппетитные и не очень блюда.
Так вот, Hamzy имела неосторожность прокомментировать в своём очередном стриме ситуацию на «фронте», за что тут же словила хейты китайских подписчиков, которых у неё оказалось не мало. Более того, расположенная в Шанхае компания Suxian Advertising, занимающаяся обслуживанием видео-аккаунтов (КНР блокирует youtube на совей территории) и он-лайн магазина Hamzy, заявила о планах разорвать с ней контракт, закрыть её магазин на платформе Taobao и удалить её видео с китайских ресурсов.
Несколькими днями ранее волна южнокорейских хейтов накрыла китайскую влогерку Ли Цзичи, поставившую хештеги #ChineseFood and #ChineseCuisine под видео, на котором она готовила блюда с использованием «маринованных овощей, приготовленных похожим с кимчхи способом».
❤1
Автор надеется, что благоразумие, наконец, одержит верх в этой кулинарной войне и конфликт не перейдёт в горячую фазу, так как известно, что чем теплее становится кимчхи, тем сильнее оно гм…благоухает.
Митинги - штука в мире не уникальная, любому корееведу это известно. Простой вопрос "а как там у них", способен дать многие ответы.
Говорить про протесты на Севере не приходится, обратим фокус на Юг. Преуспевающее южнокорейское общество показывает воистину неконфуцианское непослушание как только дело доходит до верховной власти. После окончания диктатуры военных в 1987 году, шестая республика демонстрирует завидную устойчивость политической системы благодаря верности демократическим принципам, работающей многопартийности и единичному президентскому сроку в 5 лет. В высшей степени обострённая политическая конкуренция между консерваторами и демократами с её практически религиозной страстью поддерживает своевременную смену власти, и обеспечивает развитие как экономики, так и общества.
Последние массовые протесты охватили всю Корею и Сеул зимой 2016-2017, и поводом для них стали антикоррупционные расследования против тогдашнего президента, г-жи Пак Кынхе и её ближайшей подруги Чхве Сунсиль; всплывшие факты как банального взяточничества, так и сильного влияния на принимаемые президентом решения околосектантских кругов: гадалок, звездочётов и шаманов. Причины протеста лежали немного глубже банальной коррупции. Пак Кынхе - дочь военного диктатора, генерала Пак Чонхи, архитектора корейского экономического чуда и символа консервативного, кёнсансого фланга южно-корейской политики: капитализм и про-американизм. Выиграв у диссидентов-демократов с небольшим перевесом и, во многом, за счёт популярности своего отца, за время неумелого президентства разочаровала не только оппонентов из демократической партии, но вообще всех вокруг, и в результате непрекращающихся 5-месячных протестов в центре Сеула получила импичмент и 20 лет тюрьмы. Чуть позже, в 2018 году, пришедшая к власти демократическая партия посадила и предшественника Пак Кынхе, бывшего президента Ли Мёнбака на 15 лет.
Говорить про протесты на Севере не приходится, обратим фокус на Юг. Преуспевающее южнокорейское общество показывает воистину неконфуцианское непослушание как только дело доходит до верховной власти. После окончания диктатуры военных в 1987 году, шестая республика демонстрирует завидную устойчивость политической системы благодаря верности демократическим принципам, работающей многопартийности и единичному президентскому сроку в 5 лет. В высшей степени обострённая политическая конкуренция между консерваторами и демократами с её практически религиозной страстью поддерживает своевременную смену власти, и обеспечивает развитие как экономики, так и общества.
Последние массовые протесты охватили всю Корею и Сеул зимой 2016-2017, и поводом для них стали антикоррупционные расследования против тогдашнего президента, г-жи Пак Кынхе и её ближайшей подруги Чхве Сунсиль; всплывшие факты как банального взяточничества, так и сильного влияния на принимаемые президентом решения околосектантских кругов: гадалок, звездочётов и шаманов. Причины протеста лежали немного глубже банальной коррупции. Пак Кынхе - дочь военного диктатора, генерала Пак Чонхи, архитектора корейского экономического чуда и символа консервативного, кёнсансого фланга южно-корейской политики: капитализм и про-американизм. Выиграв у диссидентов-демократов с небольшим перевесом и, во многом, за счёт популярности своего отца, за время неумелого президентства разочаровала не только оппонентов из демократической партии, но вообще всех вокруг, и в результате непрекращающихся 5-месячных протестов в центре Сеула получила импичмент и 20 лет тюрьмы. Чуть позже, в 2018 году, пришедшая к власти демократическая партия посадила и предшественника Пак Кынхе, бывшего президента Ли Мёнбака на 15 лет.
Впрочем, тюрьма - привычная штука для корейских президентов, иллюстрирует величину ставок в политике:
Начнём сначала:
Ли Сынман (президент 1948-1960 гг) - как активный участник антияпонского движения был арестован японцами и был приговорён в 1899 г. к пожизненному заключению, подвергался пыткам, однако отпущен в 1905. Пришёл к власти как видный деятель корейской политэмиграции, после апрельской революции 1960 года был вынужден бежать, умер в изгнании.
Юн Босон (1960-1962) - после смещения в 1962 году находился в оппозиции Пак Чонхи, при котором неоднократно арестовывался за антиправительственную деятельность.
Пак Чонхи (1962-1979) - арестовывался за коммунистическую деятельность при Ли Сынмане, пережил несколько покушений на убийство, был застрелен своим охранником в 1979.
Чон Духван (1980-1988) - пришёл к власти в результате военного переворота, пережил несколько покушений, после отставки, вызванной массовыми протестами, в 1996 году был приговорён к смертной казни, позже заменённой пожизненным заключением. Был помилован новым президентом Ким Дэчжуном, однако до сих пор выплачивает штраф в $370 миллионов.
Ро Дэу (или Но Тхэу) (1988-1993) - после окончания президентского срока арестован, осуждён на 22 года, в 1998 году помилован президентом Ким Дэчжуном.
Ким Ёнсам (1993-1998) - как участник демократического движения сидел два года при Пак Чонхи, подвергался многочисленным обвинениям в коррупции после, однако до уголовных дел не дошло.
Ким Дэчжун (1998-2003) - как оппонент Пак Чонхи был похищен местной гэбнёй в 1973 году, и в дальнейшем был приговорён к 5-летнему сроку. В 1980 году был арестован и приговорён к смертной казни, заменённой пожизненным заключением. Был помилован в 1982. После президентства не сидел, но повезло быстро умереть.
Но Мухён (2003-2008) - был объявлен импичмент в 2004, однако конституционный суд отменил решение. После окончания срока был обвинён в получении взятки в $6 миллионов, и покончил жизнь самоубийством, прыгнув с обрыва.
Ли Мёнбак (2008-2012) - сидел как активист при Пак Чонхи, после окончания срока президентства в 2018 году был приговорён к 15 годам лишения свободы по обвинениям в коррупции.
Пак Кынхе (2012 - 2017) - импичмент и 20 лет за коррупцию в 2017 году.
Мун Чжэин (2017 - 2022 ??) - в тюрьме не сидел, а значит ходит по очень тонкому льду
Начнём сначала:
Ли Сынман (президент 1948-1960 гг) - как активный участник антияпонского движения был арестован японцами и был приговорён в 1899 г. к пожизненному заключению, подвергался пыткам, однако отпущен в 1905. Пришёл к власти как видный деятель корейской политэмиграции, после апрельской революции 1960 года был вынужден бежать, умер в изгнании.
Юн Босон (1960-1962) - после смещения в 1962 году находился в оппозиции Пак Чонхи, при котором неоднократно арестовывался за антиправительственную деятельность.
Пак Чонхи (1962-1979) - арестовывался за коммунистическую деятельность при Ли Сынмане, пережил несколько покушений на убийство, был застрелен своим охранником в 1979.
Чон Духван (1980-1988) - пришёл к власти в результате военного переворота, пережил несколько покушений, после отставки, вызванной массовыми протестами, в 1996 году был приговорён к смертной казни, позже заменённой пожизненным заключением. Был помилован новым президентом Ким Дэчжуном, однако до сих пор выплачивает штраф в $370 миллионов.
Ро Дэу (или Но Тхэу) (1988-1993) - после окончания президентского срока арестован, осуждён на 22 года, в 1998 году помилован президентом Ким Дэчжуном.
Ким Ёнсам (1993-1998) - как участник демократического движения сидел два года при Пак Чонхи, подвергался многочисленным обвинениям в коррупции после, однако до уголовных дел не дошло.
Ким Дэчжун (1998-2003) - как оппонент Пак Чонхи был похищен местной гэбнёй в 1973 году, и в дальнейшем был приговорён к 5-летнему сроку. В 1980 году был арестован и приговорён к смертной казни, заменённой пожизненным заключением. Был помилован в 1982. После президентства не сидел, но повезло быстро умереть.
Но Мухён (2003-2008) - был объявлен импичмент в 2004, однако конституционный суд отменил решение. После окончания срока был обвинён в получении взятки в $6 миллионов, и покончил жизнь самоубийством, прыгнув с обрыва.
Ли Мёнбак (2008-2012) - сидел как активист при Пак Чонхи, после окончания срока президентства в 2018 году был приговорён к 15 годам лишения свободы по обвинениям в коррупции.
Пак Кынхе (2012 - 2017) - импичмент и 20 лет за коррупцию в 2017 году.
Мун Чжэин (2017 - 2022 ??) - в тюрьме не сидел, а значит ходит по очень тонкому льду
Дворцы президентов Южной Кореи
Кроме официальной резиденции в Сеуле, так называемого «Дома с голубой черепицей/крышей» (청와대, 靑瓦臺), у президентов Южной Кореи до последнего времени были свои официальные «дачи», которые некоторые корейцы шутливо называют «дворцами». Самыми известными из них, пожалуй, являются «Голубой дом [у] моря» (청해대, 靑海臺) и «Голубой дом [на] юге» (청남대, 靑南臺).
Первый «дворец», также называемый «дачей Ли Сынмана», расположен на острове Чодо недалеко от города Кочжэ в провинции Южная Кёнсан. Известно, что в период аннексии из-за стратегического положения острова японские военные выселили с него всех мирных жителей и устроили на нём военно-морскую базу, а с 1954 года его в качестве места для летнего отдыха стал использовать Ли Сынман.
Однако нынешний облик «дворец» приобрёл в период правления Пак Чонхи. Именно по его указанию в 1972 году отсюда снова были выселены все жители, и в 1973 году начал возводиться комплекс, который получил официальный статус «президентской дачи». Кроме нескольких строений на острове расположены живописная роща для прогулок, пляж, видовая площадка, небольшое поле для гольфа и знаменитая шестиугольная деревянная беседка с тростниковой крышей, в которой Ли Сынман в августе 1949 года встречался с Чан Кайши для обсуждения кое-каких антикоммунистических вопросов.
Нынешний облик «дача» приобрела в 1979 году. Комплекс занимает территорию в 320 пхёнов (около 1058 кв. м), а площадь строений составляет 66 пхёнов (около 218 кв. м). В главном здании расположены кабинет, гостиная, несколько спален, комната охраны и ряд других помещений. Само строение имеет Г-образную форму и сочетает в себе как традиционно корейские, так и западные конструктивные элементы, как и многие здания, возведённые в то время.
Именно тут проводила в детстве летние деньки будущий президент РК и по совместительству дочка Пак Чонхи – Пак Кынхе.
Однако следующему правителю РК – Чон Духвану (Чхве Гюха и Пак Чхунхун - не в счёт), видимо, не очень отдыхалось на бывшей даче Пак Чонхи, поэтому вскоре после прихода к власти он в июне 1983 года приступает к строительству «Голубого дома на юге», расположенного в живописном месте на берегу озера Тэчхонхо (대청호) между городами Чхончжу и Тэчжон в пров. Северная Чхунчхон. Строительство продлилось всего 6 месяцев. Первоначально ему было дано романтичное название «Дом, где встречают весну (Новый год)» (영춘재, 迎春齋), однако в 1986 году Чон Духван дал ему его нынешнее название.
В отличие от «дачи Ли Сынмана» эта загородная резиденция вполне может называться «дворцом Чон Духвана», так как под неё отведено 1 825 647 кв. м земель, на которых выстроено 54 строения общей площадью в 14 416 кв. м. Главное здание «дворца» двухэтажное и имеет общую площадь 2 699 кв. м. На территории комплекса также есть поле для гольфа (54 545 кв.м), пруд с рыбками (2 645 кв.м), лужайка (4 463 кв.м), бассейн (12 на 25 м), теннисный корт, сад, дендрарий, беседки и прочие сооружения.
Стоит отметить, что сейчас обе «президентские дачи» лишены своего официального статуса. Сначала в период правления Ким Ёнсама его потерял «Голубой дом [у] моря», став домом отдыха ВМФ. А в 2003 году указом Но Мухёна управление «Голубым домом [на] юге» было передано администрации провинции Южная Чхунчхон, после чего он стал музейным комплексом и открыт для туристов.
Однако после возвращения к власти так называемых «консерваторов» в период правления Ли Мёнбака «Голубому дому [у] моря» вновь на некоторое время был возвращён статус «президентской дачи». Впрочем, после прихода нынешней «демократической» администрации Мун Чжэина он этого статуса вновь лишился, а в 2019 году его вообще впервые за 47 лет открыли для посещения. До этого момента туристы обозревали «дачу Ли Сынмана» исключительно с борта прогулочных катеров.
Кроме официальной резиденции в Сеуле, так называемого «Дома с голубой черепицей/крышей» (청와대, 靑瓦臺), у президентов Южной Кореи до последнего времени были свои официальные «дачи», которые некоторые корейцы шутливо называют «дворцами». Самыми известными из них, пожалуй, являются «Голубой дом [у] моря» (청해대, 靑海臺) и «Голубой дом [на] юге» (청남대, 靑南臺).
Первый «дворец», также называемый «дачей Ли Сынмана», расположен на острове Чодо недалеко от города Кочжэ в провинции Южная Кёнсан. Известно, что в период аннексии из-за стратегического положения острова японские военные выселили с него всех мирных жителей и устроили на нём военно-морскую базу, а с 1954 года его в качестве места для летнего отдыха стал использовать Ли Сынман.
Однако нынешний облик «дворец» приобрёл в период правления Пак Чонхи. Именно по его указанию в 1972 году отсюда снова были выселены все жители, и в 1973 году начал возводиться комплекс, который получил официальный статус «президентской дачи». Кроме нескольких строений на острове расположены живописная роща для прогулок, пляж, видовая площадка, небольшое поле для гольфа и знаменитая шестиугольная деревянная беседка с тростниковой крышей, в которой Ли Сынман в августе 1949 года встречался с Чан Кайши для обсуждения кое-каких антикоммунистических вопросов.
Нынешний облик «дача» приобрела в 1979 году. Комплекс занимает территорию в 320 пхёнов (около 1058 кв. м), а площадь строений составляет 66 пхёнов (около 218 кв. м). В главном здании расположены кабинет, гостиная, несколько спален, комната охраны и ряд других помещений. Само строение имеет Г-образную форму и сочетает в себе как традиционно корейские, так и западные конструктивные элементы, как и многие здания, возведённые в то время.
Именно тут проводила в детстве летние деньки будущий президент РК и по совместительству дочка Пак Чонхи – Пак Кынхе.
Однако следующему правителю РК – Чон Духвану (Чхве Гюха и Пак Чхунхун - не в счёт), видимо, не очень отдыхалось на бывшей даче Пак Чонхи, поэтому вскоре после прихода к власти он в июне 1983 года приступает к строительству «Голубого дома на юге», расположенного в живописном месте на берегу озера Тэчхонхо (대청호) между городами Чхончжу и Тэчжон в пров. Северная Чхунчхон. Строительство продлилось всего 6 месяцев. Первоначально ему было дано романтичное название «Дом, где встречают весну (Новый год)» (영춘재, 迎春齋), однако в 1986 году Чон Духван дал ему его нынешнее название.
В отличие от «дачи Ли Сынмана» эта загородная резиденция вполне может называться «дворцом Чон Духвана», так как под неё отведено 1 825 647 кв. м земель, на которых выстроено 54 строения общей площадью в 14 416 кв. м. Главное здание «дворца» двухэтажное и имеет общую площадь 2 699 кв. м. На территории комплекса также есть поле для гольфа (54 545 кв.м), пруд с рыбками (2 645 кв.м), лужайка (4 463 кв.м), бассейн (12 на 25 м), теннисный корт, сад, дендрарий, беседки и прочие сооружения.
Стоит отметить, что сейчас обе «президентские дачи» лишены своего официального статуса. Сначала в период правления Ким Ёнсама его потерял «Голубой дом [у] моря», став домом отдыха ВМФ. А в 2003 году указом Но Мухёна управление «Голубым домом [на] юге» было передано администрации провинции Южная Чхунчхон, после чего он стал музейным комплексом и открыт для туристов.
Однако после возвращения к власти так называемых «консерваторов» в период правления Ли Мёнбака «Голубому дому [у] моря» вновь на некоторое время был возвращён статус «президентской дачи». Впрочем, после прихода нынешней «демократической» администрации Мун Чжэина он этого статуса вновь лишился, а в 2019 году его вообще впервые за 47 лет открыли для посещения. До этого момента туристы обозревали «дачу Ли Сынмана» исключительно с борта прогулочных катеров.