Стоит отметить, что несмотря на географическую близость и 35 лет колониального господства на Корейском полуострове в соседней Японии культура тынсана имеет ряд существенных отличий. Во-первых, горы в Японии покруче и повыше, а смена погоды бывает довольно стремительной. Во-вторых, маршруты для восхождений там не имеют такого количества искусственных сооружений, как в Южной Корее, в том числе большого числа указателей, то есть безопасность тынсанщика – это, прежде всего, его ответственность.

Несколько лет назад в среде тынсанщиков активно обсуждался инцидент с группой из 20-ти южнокорейских туристов в возрасте от 48 до 78 лет, которые, столкнувшись с непогодой высоко в горах в префектуре Нагано на высоте примерно в 2800 м, оказались совершенно неготовы к таким экстремальным условиям и, разбившись на мелкие группки по несколько человек, начали спускаться с гор. В результате четверо из них так и не добрались до подножия. Их трупы, когда позволили погодные условия, обнаружили горные спасатели. Причиной смерти стало переохлаждение.

Поэтому неудивительно, что за южнокорейскими тынсанщиками в Японии устойчиво закрепилась репутация безбашенных экстремалов, лезущих в горы без шлемов и спасающихся от ветра с дождём при помощи простых зонтиков.

Карта злоключений южнокорейских тынсанщиков

К сожалению, наш анализ японской культуры тынсана может быть лишь поверхностным, однако можем посоветовать уважаемым подписчикам канал, где авторы знают о Стране восходящего солнца не понаслышке.

"Записки на досуге" - это группа об истории и культуре традиционной Японии.

Авторы рассказывают о

🏯Самураях
⛩️ Буддизме и синтоизме
👺 Тэнгу и другой нечисти
️💠 Японском искусстве

Все посты созданы на основе работ отечественных и зарубежных японистов. Только достоверная информация.

https://news.1rj.ru/str/zapiskinadosuge

Названная в честь лагеря перевоспитания 삼청교육대, самая знаковая банда корейской скинхед сцены Самчхон была собрана в 1997 году, вдохновившись топовым нью-йоркским хардкором того времени: Warzone, Agnostic Front. Остро-социальные, мачистские тексты, обличающие корейское общество, коммунистов, капиталистов, университетских леваков, политиков, корее-американцев, гомосексуалистов, и, конечно, китайцев. Хардкорные гитары уже к середине двухтысячных переходящие в жужжащий треш-металловый, кроссовер саунд. Бодрые треки, лающий вокал, гангстерские шмотки, бомберы, и всё вот это.

Альбом 2005 года 남도 (Путь мужчины) с освежающе стильной обложкой бьёт тебя на отмашь тестостероновым зарядом чистой, как капля соджу, агрессии. Альбом доступен на стриминговых площадках, и даже в эппл мьюзике, срочно цените.

https://music.apple.com/ru/album/way-of-men/286639596?l=en

Оммаж RAC-эстетике на фоне легко узнаваемого символа.

Трек 바나나 (Банан) с альбома 1998 года 탈출즉시 개죽음 (Собачья смерть после побега) даёт представление о некоторых взглядах команды:

겉은 노랗지만 속은 하얗지
Made in Fuckin` USA
미국에선 *밥, 한국에선 봉
멍청한 씨발년들 질질 싸대지

바나나!

"조선 놈들 그래서 안된다니까"
미국에선 뒷다마 졸라 까다가
"나는 한국인, 나는 애국자
조국이 그리워서 돌아웠어요~

바나나!

Что в переводе:

Жёлтый снаружи, но белый внутри,
Сделаный в ёбанных США
В Штатах он Боб, в Корее он Бон,
Тупые ублюдки

Банан!

"Мы - корейцы, вот и не получается"
Получили подзатыльник в Штатах,
"Я - кореец, я - патриот,
Я скучал по стране и вернулся"

Банан!

Лагерь перевоспитания Самчхон 삼청교육대, в честь которого названа банда, место не случайное. В августе 1980, уже после убийства Пак Чонхи и введения военного положения, местное ГКЧП (국가보위비상대책위원회) во главе с Чон Духваном решило лихо ударить по криминалу, по проституткам, по вольнодумцам, политическим, студентам, да и по всем, кто под руку попадётся. Смутьяны задерживались и без суда и следствия отправлялись в буквально учебное заведение (교육대). Принудительные работы и избиения - классика воспитательной деятельности авторитарных режимов.

После отмены военного положения в 1981 году, лагерь перевоспитания был закрыт. Тех, на кого накопали на уголовное дело - отправили в обычные тюрьмы, остальных распустили по домам. За недолгое время существования через лагерь прошло около 40 тысяч человек, более ста - не вернулись, умерев либо от болезней, либо от прикладов вертухаев.

Большинство научных статей гуманитариев вряд ли будет прочитано более 10 раз, а их обсуждение не выйдет за рамки узкого круга коллег автора. В этой связи упоминание научной статьи в прессе и бурное её обсуждение общественностью, как правило, не сулит автору ничего хорошего, так как пресса, как известно, любит скандалы, которые, в свою очередь, любит обсуждать общественность.

Статья профессора японского права Гарвардского университета John Mark Ramseyer о т.н. «женщинах для утешения» или «вианбу» (위안부 ; 慰安婦) «Contracting for sex in the Pacific War» принадлежит к узкому кругу статей гуманитариев, которые были упомянуты в прессе и стали предметом для широкого обсуждения. Но, как мы понимаем, не высокое качество работы или революционность сделанных автором выводов стали тому причиной.

(Статья проф. Рамсейера, к сожалению, находится в платном доступе https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0144818820301848 )

Сама тема вианбу является очень политизированной и чувствительной (и не только для корейцев, о чём мы писали ранее), поэтому статья, в которой обсуждается система найма работниц «станций утешения» с точки зрения теории игр, должна иметь чёткую аргументацию и опираться на надёжные первичные (!!) источники. К сожалению для профессора Рамсейера, его коллегам по академическому сообществу ни аргументация, ни цитация источников не показались достаточными. Подробную критику статьи можно прочитать в совместной работе Amy Stanley, Hannah Shepherd, Sayaka Chatani, David Ambaras и Chelsea Szendi Schieder по ссылке https://apjjf.org/2021/5/ConcernedScholars.html .

Масло в огонь подлил сам Рамсейер, заявив в опубликованной им 12 января с.г. заметке «Recovering the Truth about the Comfort Women» на японском новостном ресурсе JAPANForward, что утверждения о порабощённых кореянках-вианбу не соответствуют исторической действительности и являются выдумкой (https://japan-forward.com/recovering-the-truth-about-the-comfort-women). Тем самым Рамсейер чётко обозначил свою позицию по данному вопросу, хотя в академической статье таких категоричных рассуждений по данному вопросу нет.

В любом случае, позиция Рамсейера, как и его статья, стали объектом широкого обсуждения далеко за пределами Японии и Кореи. К примеру, в США член Палаты представителей республиканка из Калифорнии Young Kim назвала заявления Рамсейера «ложными, вводящими в заблуждение и отвратительными», а «намерение переписать историю оскорбительным для жертв». А профессор Университета Осло В.М. Тихонов, известный также под псевдонимом Пак Ночжа (박노자 ; 朴露子), считает, что работа написана с академической точки зрения настолько плохо, что если бы студент сдал домашнее задание или диссертацию, написанную подобным образом, то за неё он получил бы не выше «E» (1), а скорее всего, вообще «F» (0).

Стоит отметить, что в академической среде раздаются и голоса в поддержку Рамсейера под предлогом защиты «академической свободы». Так, два профессора южнокорейских университетов Joseph Yi (Университет Ханьян) и Joe Phillips (Университет Ёнсе) опубликовали заметку в The Diplomat, в которой указывают на чрезвычайную политизированность темы «вианбу» и необходимость более свободного диалога по данному вопросу (https://thediplomat.com/2021/02/on-comfort-women-and-academic-freedom).

Однако остаётся непонятным, каким образом академическая свобода связана с научной работой, имеющей серьёзные проблемы с аргументацией и цитацией источников.

Прямо за кучей дров на снимке притаилась вывеска «술» (суль – алкоголь) обозначающая, что неприметный домишко на заднем плане не что иное, как «чумак» (주막 ; 酒幕) – место весёлого времяпровождения рядовых корейцев, где хозяева наливали посетителям рисовую брагу собственного приготовления и потчевали традиционными корейскими закусками. Снимок был сделан в Анъяне (안양) этнографом Сон Сокха (송석하) 78 лет назад – в феврале 1943 года, когда Корея всё ещё находилась под пятой у японских империалистов. Последние, между прочим, ответственны за практически полное уничтожение «чумак» в Корее.

До аннексии большая часть алкоголя в стране производилась в домашних условиях, или вот в таких заведениях, однако в 1916 при японском генерал-губернаторе Тэраути Масатакэ был издан довольно жёсткий указ об акцизном сборе. В результате из более чем 120 тыс. чумаков, существовавших в Корее в момент издания указа (1916), к 1919 году осталось лишь 70 тыс., а спустя десятилетие – в 1930-м – менее 5 тыс. Из-за сокращения числа питейных заведений японцам даже пришлось создавать систему т.н. точек распространения алкоголя (주류배급소 ; 酒類配給所), число которых достигало по всей Корее 5-6 тыс. Так что перед нами не просто питейное заведение, а настоящий реликт эпохи независимой Кореи, скорее всего, доживший до долгожданного освобождения в августе 1945 года.

В настоящих чумак посетители платили за еду и выпивку, а ночлег хозяева предоставляли им бесплатно. Поэтому чумак фактически выполнял функцию дешевых мотелей, которую в Южной Корее принял на себя «чимчжильбан» (찜질방) или общественные сауны с общей комнатой отдыха. Только теперь небогатые иностранные студенты, путешествующие по стране, платят за возможность помыться и отдохнуть, а не выпить и закусить. (На снимке двор перед чумак, 1902 год)

Гостям с высоким социальным статусом предлагали особый сервис. На фото хозяйка чумак - «чумо» (주모) - собственноручно поит vip-гостя дорогим «западным» алкоголем.

По наводке многоуважаемого Ивана https://news.1rj.ru/str/china80s глянул корейскую секцию https://pastvu.com/. Южная Корея представлена невыразительно, чуть больше фотографий с севера. Одна из них напомнила о не особо очевидном для многих факте, что Пхеньян - в прошлом центр корейского христианства.

С середины 18 века христианство в своём протестантском обличье стало активно проникать в город, и к 1880-м в городе на 40 тысяч жителей стояло более 100 церквей и жило больше миссионеров, чем в любом другом городе Азии.

Японское колониальное правление сделало Пхеньян (или Хэйдзё 平壤, по-японски) индустриальным центром богатой провинции. К 1938 году население Пхеньяна составляло 235 тысяч человек, треть из которых были христианами.

Креститься - означало приобщиться к прогрессу, науке, к западным ценностям. Христианские школы с американскими миссионерами воспитывали будущую интеллигенцию, подавляющее большинство лучших людей города носили кресты.

При японцах в противовес насаждаемому колониальной администрацией синтоизму христианство приняло чёткий антиколониальный характер. Россыпь северокорейских лидеров, да и сам Ким Ирсен - из христианских семей. Впрочем, нас этим не удивить, своих выпускников духовных семинарий хватило.

Колония американских миссионеров на горе Мансу-сан, 1930-е годы.

Впрочем, Пхеньян (Хэйдзё) в 1930-х был симпатичным местом, ковровые бомбардировки и советская архитектурная школа не пощадила и его.

Сегодня в Корее празднуют 102 годовщину Первомартовского движения. Днём 1 марта 1919 года в Парке пагоды (탑골공원) перед Восьмигранным павильоном (팔각전) выпускник одной из сеульских школ зачитал перед примерно 4 тыс. человек текст Декларации независимости, которая была подписана 33 «представителями корейской нации». К этому моменту Корея уже 9 лет находилась под управлением Японии.
В декларации провозглашалась независимость Кореи, и содержался призыв к Японии признать право корейского народа на самостоятельность и отказаться от насилия в отношении него.
Непосредственным триггером к началу Первомартовского движения стала смерть бывшего императора Кореи Кочжона. Однако главными причинами, безусловно, являлись потеря независимости и политика Японии в отношении своего нового генерал-губернаторства, которую в отечественном корееведении принято называть «военным управлением». (На фото кисэн во время демонстрации 1 марта 1919 г. на сеульской улице Чонно)

Несмотря на кажущуюся революционность событий 1919 года на Севере отношение к Первомартовскому движению несколько прохладное. 1 марта не является красным днём календаря, а беглый мониторинг главных северокорейских СМИ выдаёт в среднем лишь 1-2 упоминания этого события в год (за исключением 2019 года, когда праздновалась 100 летняя годовщина 1 марта).

Вот и вчера пришлось ждать до вечера, пока на сайте газеты «Нодон синмун» (로동신문) была опубликована единственная заметка под названием «Каштаны 1 марта, символизирующие патриотизм» (애국정신을 상징하는 3.1밤나무) о роще из каштанов в форме цифр 3 и 1, высаженных в пров. Южная Хамгён в память о «первомартовском народном восстании» (3.1인민봉기) – именно так в КНДР именуют события 1 марта 1919 года.

Стоит отметить, что на Севере принят несколько иной взгляд на ход событий, произошедших в этот день. Так, в КНДР считают, что восстание началось не в Сеуле, а в Пхеньяне, после чего «в одно мгновение охватило всю страну и распространилось даже на корейцев, живущих за рубежом». В КНДР не отрицают, что и в Сеуле 1 марта проходили выступления, однако они начались позже. Также, согласно официальной северокорейской точке зрения, восстание не смогло достигнуть своей главной цели – провозглашения независимости – из-за того, что у него не было вождя. Тем не менее, оно позволило выучить корейским патриотам важный урок: с вооружённым врагом нужно сражаться оружием.

Кадр из северокорейского образовательного ролика "Первомартовское народное восстание, оставившее чёткий след в истории борьбы нашего народа против захватчиков" ( 우리 민족의 반침략투쟁사에 뚜렷한 자욱을 남긴 3.1인민봉기), изображающий "Корейских женщин, поднявшихся на первомартовское народное восстание". Почему-то не указано, что это были кисэн из Сувона. Хотя, возможно, это и не так важно...

А тем временем на Юге мимимишный президент Мун Чжэин поднимает оброненный участником движения за независимость патриотом Им Учхолем плед во время церемонии в честь 102 годовщины Первомартовского движения в том самом Парке пагоды в Сеуле.

Почтовая марка, выпущенная в КНДР по случаю 100-летия первомартовского народного восстания.

Всего 50 лет назад Южная Корея была одним из источников трудовой миграции, однако с 1990х годов ситуация в экономике настолько улучшилась, что возникла потребность привлечения трудовых ресурсов из-за рубежа. Как мы уже писали ранее, сейчас количество иностранцев, значительную часть из которых составляют трудовые мигранты, достигло 5% населения страны, что де-факто делает Южную Корею многонациональным государством.

Однако отношение не только к людям иной культуры, но даже к этническим корейцам, родившимся, к примеру, в Китае или России, на Юге до сих пор достаточно прохладное. Прибавьте сюда презрительное отношение к любым профессиям, связанным с тяжёлым физическим трудом, и вы получите примерное представление о социальном статусе трудовых мигрантов, большинство из которых работают на заводах, стройках или в полях.

Низкий социальный статус, незнание или плохое знание языка и трудового законодательства Кореи, а также полулегальный или нелегальный статус занятости мигрантов порождают многочисленные злоупотребления со стороны их южнокорейских нанимателей.

В минувшем декабре Южную Корею потрясла новость о смерти 31-летней камбоджийки, замёрзшей в теплице, переделанной южнокорейским фермером под общежитие для работников. Девушка проработала в Корее 4 года и 8 месяцев, практически исчерпав допустимый лимит легального пребывания в стране, и уже собиралась домой – приобрела билет на январь. Однако в ночь на 20 декабря температура в Пхочхоне пров. Кёнги, где она работала, упала до -20 градусов, и камбоджийка замёрзла в неотапливаемой коробочке из сэндвич-панелей, где её тело на следующий день обнаружили другие постояльцы.

Конечно, в южнокорейских СМИ тут же поднялась истерика по поводу бесправного положения трудовых мигрантов и вообще «как могут люди умирать в Корее от холода в 21 веке?». Позже в полиции заявили, что причиной смерти камбоджийки стало осложнение, вызванное циррозом печени. Однако жившие с ней работницы фермы уверены, что девушка умерла именно из-за переохлаждения, так как за два дня до печального события в «общежитии» отключили отопление.

Насколько часто трудовые мигранты оказываются в подобной ситуации в Южной Корее? Согласно статистике от южнокорейского Минтруда (на июль 2020 года), из 15 773 предприятий, получивших лицензию на привлечение иностранной рабочей силы, у 5003, то есть 31,7% из них общежития для работников не дотянули до минимально допустимого уровня. Годом ранее доля таких работодателей составляла лишь 10,3%.

Наиболее сложная ситуация, конечно, на селе. Если в городе трудовой мигрант может уйти из такой общаги, к примеру, в дешёвый косивон (고시원), где уж точно не замёрзнет насмерть, то куда он пойдёт в деревне?

И вот, спустя всего пару месяцев – новая смерть камбоджийского мигранта в общежитии на ферме. Теперь в Ёчжу пров. Кёнги. В полиции пока не спешат с выводами, но считают, что в этот раз дело точно не в переохлаждении. Хотелось бы в это верить.