Ну вы только поглядите! Наш редактор и автор собственной рубрики Миша Королько написал про третью из четырех короткометражек Уэса Андерсона. И снова великолепное фото от Даши Мацыновой, снова отличная ретушь от Маши Штольц.

«Около кино с Мишей Королько: Крысолов»

Тексты Миши про другие короткометражки Андерсона по ссылкам здесь и здесь


https://telegra.ph/Okolo-kino-s-Mishej-Korolko-4-korotkometrazhki-Uehsa-Andersona-Krysolov-06-22

Продолжаем знакомство с авторами второго номера – Илья Астахов!


Илья Астахов, 1994 г. р., г. Москва


Автор о себе:

«Режиссер по образованию, педагог по призванию, клоун по жизни».

Сегодня хотим показать вам маленькое, но хорошее стихотворение Тории Чайкиной в – с позволения сказать – рубрике о текстах, которым чего-то не хватило для того, чтобы быть опубликованными в печатном номере.

***

Ложкой отодвигаю ветки
в банке густого варенья:
Цвет переменчиво белый, зелёный
И свежий.
Капля не падает - нержавеющее обрученье.
Просто кислинка и влага,
Липкая долгая старость.
Паром прикрытая тает
Даже без дольки лимона.




Телеграм-канал Тории Чайкиной: https://news.1rj.ru/str/cactusin4walls

Новый день – новая публикация. На этот раз от нашего автора Михаила Токарева. В печатном номере мы опубликуем другие стихотворения Миши. Публикация в соцсетях происходит независимо от основного номера, поэтому-то мы рассматриваем тексты для такой публикации отдельно. Это очень хорошее и качественное, но не вошедшее в печатный выпуск стихотворение Михаила, которое отметили наши редакторы. Enjoy!

Корректура: Лера Герус


Пенсионное удостоверение моей Лолиты

К вящему неудовольствию,
Отгутаривших психиатров,
Сдав экзамен блестяще
Пред врачебной комиссией,
В неизбывном стремлении
Познакомиться с женщиной
Дарую присутствие
Собственных чресел,
Устной речи, ланитов,
Дланей, десниц
Восхитительным Химкам.
Белые мальвы в горшках
В подъезде на подоконнике,
Квартирная дверь
Задрапирована бархатом,
Указующий перст,
Словно янтарная муха,
Прилипая к звонку,
Легонько дрожит.
Между тем
Уж притихли жуки
В спичечном коробке,
Иной коробок
С квинтетом кровососущих
Чегой-то поет
В кармане джинсовой куртки,
Дверь открывается,
И я открываюсь той женщине.
Исключительно по объявлению
В исконно районной газете,
Весьма поучающей,
По временам поучительной,
Герой умирает единожды,
Трусишка — тысячи раз.
Будем ли с вами ватажиться,
Сосуществовать
Предпочтительней,
Я человек гораздый
Слышать сокрытое, тайное,
То есть не лишен сострадания,
Вы слышите, что ль, стучит,
Не ваша ли сосудистая дистония
Совершает данные тыгыдыки,
Прошу ответить, волнуюсь.
И она отвечает.
Не стойте предо мною фертом,
Я умываю руки,
А тут вы здрасти, пожалста,
По какому-то объявлению,
Да, подавала,
Но подавала иначе,
По поводу репетиторства,
Совсем не о свадьбе,
К тому же мне семьдесят лет.
Ах, как это волнующе,
Мне нравятся девчонки постарше,
Вековые, могучие,
В тени которых прохладно
Дремать знойными вечерами.



Телеграм-канал Миши: https://news.1rj.ru/str/anchutki96

Еще один автор второго номера – Николай Ветличкин!

Николай Ветличкин, 1998 г. р., г. Самара


Автор о себе:

«Организатор поэтических микрофонов, поэт интеграции природного в урбанистическое. Публиковался на портале "Полутона", в периодике "Русский пионер", "Истоки", участник фестиваля им. Михала Анищенко и "Центр весны"».


Телеграм-канал Николая Ветличкина: https://news.1rj.ru/str/vetlichkin

Друзья, мы обещали? Мы делаем! Под конец июня вас ждет несколько ознакомительных постов от наших редакторов про малоизвестных российских авторов, которых не просто можно читать, а непременно нужно!

Сегодня публикуем текст Агнессы про Глеба Горбовского, поэта-шестидесятника и прозаика.


Глеб Горбовский – малоизвестный в широких кругах, но достойный внимания поэт. Он был из плеяды поэтов-шестидесятников, определивших лицо литературной эпохи тех времён.

Горбовский родился 4 октября 1931 г. в Ленинграде в семье преподавателей словесности. Учился в ремесленном училище, полиграфическом техникуме. В первые послевоенные годы за кражу трофейного револьвера попал в исправительную колонию для несовершеннолетних преступников, откуда совершил удачный побег и отправился искать репрессированного отца. Горбовский начал писать стихи в шестнадцать лет, в армии писал песни, одна из самых известных: «Сижу на нарах, как король на именинах». Затем он работал столяром на рояльной фабрике «Красный Октябрь», слесарем «Ленгаза», ездил в геофизические и другие экспедиции – на северный Сахалин, на Камчатку, в Якутию. Первые стихи были опубликованы в середине 1950-х годов, а в 1960 году свет увидел его первый поэтический сборник – «Поиски тепла».

В 1950-х годах Глеб Горбовский стал одним из самых популярных неофициальных поэтов Ленинграда. Буквально всем стали известны его песни: «Когда качаются фонарики ночные…», «У помещенья "Пиво-Воды" стоял непьяный постовой…» и многие другие. В 1963 вступил в Союз писателей. В 1974 году начал писать прозу. Написал либретто оперетты «Гори, гори, моя звезда» на музыку С. Пожлакова (1978). Всего он выпустил более 30 книг стихов и прозы. Умер 26 февраля 2019 г.

Андрей Битов писал о Горбовском: «В Горном институте я из любопытства приобрел сборник литобъединения его студентов за 55-й год. И прочитал там стихи Глеба Горбовского. Я был потрясен. Я думал, что вся литература кончилась в семнадцатом году. Я ничего не знал даже из советской литературы. Когда я увидел, что она может твориться на глазах, я стал пробовать сам… Претерпел то, что претерпел; написал то, что написал» (цит. по: М. Гуреев «Андрей Битов: Мираж сюжета»).

Приведем яркое стихотворение поэта:

Когда качаются фонарики ночные
и темной улицей опасно вам ходить,
я из пивной иду,
я никого не жду,
я никого уже не в силах полюбить.

Мне дева ноги целовала, как шальная,
одна вдова со мной пропила отчий дом!
Ах, мой нахальный смех
всегда имел успех,
и моя юность пролетела кувырком!

Лежу на нарах, как король на именинах,
и пайку серого мечтаю получить.
Гляжу, как кот в окно,
теперь мне все равно!
Я раньше всех готов свой факел потушить.

Когда качаются фонарики ночные
и черный кот бежит по улице, как черт,
я из пивной иду,
я никого не жду,
я навсегда побил свой жизненный рекорд!

(1953)

Это стихотворение – одно из ранних и одновременно самых известных у Глеба Горбовского. В нём проявляются характерные черты его творчества: трагичность восприятия, яркие лирические строки переплетаются с грубоватой действительностью. Во многом благодаря этому стихи не теряют свою актуальность, в них чувствуется жизнь.

Однако в позднем творчестве поэт отходит от мотивов блатных песен, его поэтические тексты становятся более лиричными, философскими. Это можно заметить, например, в следующем стихотворении:

Теперь, когда все меньше сил,
всё круче бережок, —
я в сердце лампу погасил
и свечечку возжёг.

Тускнее книжек корешки,
а свет икон — видней.
И запьянцовские дружки
все реже — в шуме дней.

...Свеча мертва. Её пенек
погас. И страх велик.
Но жив лампадный огонёк!
А с ним — и Божий лик.

Но, на мой взгляд, самое главное в стихах Глеба Горбовского – это сочетание их простоты и глубины. Подмечая не всегда заметные глазу обычного человека моменты, поэт пишет о них так, как будто рассказывает лично каждому читателю во время доверительной беседы, которая могла бы состояться где угодно: от любой советской кухни до плацкартного вагона или рюмочной.

Больше стихов Глеба Горбовского можно прочитать здесь: https://45parallel.net/gleb_gorbovskiy/stihi/index.html

А кто тут у нас? Конечно же, еще один автор второго номера нашего журнала – витя горелый!


витя горелый, 2002 г. р., г. Санкт-Петербург


Автор о себе:

«Я родился и прожил большую часть жизни в Казахстане, сейчас живу в Санкт-Петербурге и мне сложно рассказывать о себе. Чаще я представляю себя как набор ощущений, нежели фактов. Представляю себе жизнь набором эстетических категорий.
Фактически могу твердо сказать, что ощущаю любовь к кладбищам, Лане Дел Рей, Егору Летову и языкам. Еще как факт могу добавить, что я программирую, учу французский, являюсь уличным магом и пишу стихи.
Когда абсорбирую в себе больше опыта, хочу написать такую прозу, чтоб у любого читателя оной глаза при прочтении лезли на лоб, как факт, а как ощущение – чтоб от текста хотелось кричать, либо плакать, либо задыхаться».


Телеграм-канал Горелого: https://news.1rj.ru/str/vityagorel

Представляем ещё одного автора второго номера — Вадим Шамшурин!


Вадим Шамшурин, 1980 г. р., г. Санкт-Петербург.


Автор о себе:

Родился в г. Клайпеде (Литва). В 1998 году переехал в Санкт-Петербург. Окончил факультет географии и геоэкологии СПбГУ. Публиковался в журналах «Дружба народов», «Волга», «Сибирские огни» и др. Финалист премии «Дебют» 2005 и 2015 гг. Автор книги рассказов «Сети» (Издательство «Ил-music», 2016).


Телеграм-канал Вадима: https://news.1rj.ru/str/viidiizkomnati

В последний день июня доходим до следующего малоизвестного в широких кругах писателя. Случай особый. Особый он потому, что, во-первых, не так часто случается, чтобы Альберт о чем-нибудь решал рассказать аудитории, а еще в том, что речь пойдет о Всеволоде Крестовском, который, как ни крути, сегодня известен больше, нежели другие герои нашей рубрики (это мы еще заметим).

Но Крестовский – это не только знаменитые "Петербургские трущобы". Это еще и неоднозначная личность, о некоторых текстах которого неэтично даже говорить. В чем же так противоречив петербургский писатель XIX века, рассказывает специалист по творчеству Крестовского и наш редактор Альберт.


https://telegra.ph/Nemnogo-o-Vsevolode-Krestovskom-CHelovek-bez-biografii-ili-pisatel-zasluzhivayushchij-vnimaniya-06-30

А у нас сегодня профайл ещё одного автора второго номера — Никита Северюхин!


Никита Северюхин, 2001 г. р., г. Санкт-Петербург.


Автор о себе:

Все знают меня, как Северюхина.
Родился и вырос на окраине Питера, в Купчино, практически легендарном месте. Полноценно стал заниматься поэзией и литературой с 2021, тогда выиграл несколько поэтических слэмов на разных площадках. Публиковался в различных интернет-изданиях. Пишу нежно и грязно, местами излишне сентиментально.
Есть парочка прозаических работ, опубликованных у меня в ВК.
Вместе с моим близким другом и напарником Лешей Винниченко запустили в конце 2021 — начале 2022 года свой поэтический проект, ныне именуемый «ПОЭЗИЯ.ритм».
Сейчас пишу меньше, но пишу, так как всё еще могу.


Телеграм-канал Никиты: https://news.1rj.ru/str/severuyhin

Сегодня хотим поговорить о малоизвестной, но важной для русского литературного процесса поэтессе Мирре Лохвицкой.

Наш редактор Агнесса рассказывает, почему важно познакомиться с творчеством Лохвицкой, старшей сестрой знаменитой писательницы Тэффи. Приятного чтения!

https://telegra.ph/ZHenskaya-literaturnaya-identichnost-v-konce-XIX-veka-Mirra-Lohvickaya-07-01

Пока решаем, авторов из какой страны раскопаем в июле, ведущий редактор "Процесса" Лера Герус подготовила текст о (тут уж точно) едва ли известном широкому кругу писателе. Борис Вайль и его судьба – читайте!


Борис Вайль: жизнь в тени тоталитаризма

В истории советской литературы XX века немало имён, несправедливо забытых или оставшихся в тени официальной культуры. Одним из таких писателей, чьи жизнь и творчество оказались тесно связаны с диссидентским движением, был Борис Борисович Вайль (1939—2010).
Биография писателя достаточно интересна: он — ребенок отца, репрессированного по печально известной 58-й статье, но в то же время в детстве маленький Борис Вайль позиционировал себя как искреннего пионера и комсомола. Отец же, вернувшийся с Колымы, на такие идеологические выпады сына не мог ничего сказать в ответ, т.к. боялся последствий проявлений антисталинской позиции даже в кругу семьи.
Однако спустя время, в школьной среде, начинают формироваться оппозиционные взгляды будущего диссидента. После окончания школы Вайль поступил в Ленинградский библиотечный институт и в студенческие годы активно участвовал в литературном процессе, издавал самиздатский журнал «Ересь», вышедший лишь в двух номерах (1956), и был задействован в подпольной антисоветской организации, за что в 18 лет (1957) был осужден и приговорен к 6 годам лишения свободы, а впоследствии еще на 2. Выйдя из лагеря в 1965 году, Вайль не пробыл долго на свободе и уже через 5 лет снова был сослан за хранение самиздата. На этот судебный процесс приехали А. Сахаров, Е. Боннэр, А. Твердохлебова — именно тогда сплотилось ядро столичных правозащитников.
Спустя два года, как он вышел на свободу в 1975 году, эмигрировал в Копенгаген.
Статьи и рецензии Вайля печатались в журналах «Континент», «Форум», «Страна и мир», в парижской «Русской мысли». Широко публиковался в скандинавской и в российской печати.
Наиболее известное его произведение — биографическая книга «Особо опасный», которую впервые опубликовали лишь в 1990-е гг. В ней он рассказывает о своей жизни, в том числе про лагерный опыт.
Лично мне представляются интересными запечатленные мысли и опыт другого человека, особенно в такую неоднозначную эпоху. В своих текстах Вайль не только делится личными переживаниями, но и анализирует советскую систему. Писатель фиксирует и перелом в его идеологическом сознании.

Однажды он «взял быка за рога».
«Борис, — сказал он, — признаешь ли ты, что наше государство — фашистское? Что здесь нет свободы слова, свободы печати?»
Я, конечно, горячо вступился за государство, за партию, за Сталина. Я говорил о том, что здесь все — наше, все принадлежит народу.
«За одно слово человека могут посадить в тюрьму, гнул он свое. — Какая уж тут свобода? Какая демократия?
Кто хозяева страны?»
В ответ я говорил ему, что мы строим коммунизм. А враги нам мешают. Поэтому нужно от них защищаться. А при всемирном коммунизме не будет тюрем, как не будет и денег. А пока...
Словом, моя апология режима сводилась к стандартному набору аргументов, которым и сейчас пользуется советская пропаганда (обманывая не только детей, но и вполне взрослых людей на Западе).

И показывает настоящую комичную действительность, в которой приходится сочетаться парадоксальным вещам.

В семье одного заключенного, который остался там, в
Мордовии, его сестра и мать приняли меня радушно. Я сидел с ними за столом и рассказывал о лагере, об их брате и сыне, но, слушая меня, они, тем не менее, не выключали телевизора. Там был футбол. Расспрашивая меня, они не забывали бросать взгляды на футбольное поле, комментировали голы и вообще куда больше меня разбирались в футболе.
Им важно было знать, что Иван — жив и здоров, а лагерная жизнь со всеми ее перипетиями интересовала их гораздо меньше, чем перипетии спортивных сражений.

Именно в этом противоречии, в желании спрятаться от травмирующей и страшной реальности в мире спорта и развлечений, в нежелании осознавать существование и размеры репрессий, и заключается трагедия советского человека тех лет. Борис Вайль, в отличие от большинства, не смог закрыть глаза на несправедливость, и его автобиографический текст стал историей не только одного человека, но и целой эпохи.


Библиографические источники:

1. Биберган Е. Вайль Борис Борисович // Энциклопедический словарь «Литераторы Санкт-Петербурга. XX век»: https://lavkapisateley.spb.ru/enciklopediya/v/vajl-
2. Вайль Борис Борисович // Воспоминания о ГУЛАГе и их авторы: https://vgulage.name/authors/vajl-boris-borisovich/
3. Вайль Б. Особо опасный. Лондон: Overseas Publications Interchange, 1980.

Пришло время познакомиться со следующим автором второго номера. Артемий Левкой!


Артемий Левкой, 1994 г. р., г. Оксфорд.


Автор о себе:

«Востоковед-филолог, переводчик японской старушки через дорогу литературы, вечный студент Хогвартса и немножко автор проектов Oxford New Russian Society и The Blue Lamp.

Нарцисс-лингвист или Златоуст-стихоплет в зависимости от времени суток и количества выпитого. Так и живём».

Сегодня рубрику о малоизвестных русских авторах завершает текст Сергея Полянского об Омском поэте Аркадии Кутилове. Приятного чтения!

"Омский Магнит"

Случается так, что стереотипы начинают выходить за свои рамки и самоутверждаются, показывая свою подлинность и совсем не наигранную правду. Абсолютно типичный образ непризнанного поэта был у Аркадия Кутилова. Конечно, если вы не житель Омска, вам это имя ни о чем не скажет, хотя его стихотворения можно обнаружить даже в Лондоне — в академической антологии «Русская поэзия XX столетия». Встречается лирические тексты Кутилова и в «Антологии русской поэзии» Евгения Евтушенко.
То, что его стихотворения попали в эти книжки, такая же воля случая, как вся его жизнь вообще. Например, во всех источниках упоминается весёлая история со службы в армии, где поэт подбил роту на гулянку с антифризом, после которой выжил только Кутилов и за что был демобилизован. Если вчитываться в его биографию, кажется, что именно тогда Кутилов умер как человек — он долго носил в себе стыд и груз отвественности за тот вечер. Поэты рождаются сильными эмоционально, и в этом их слабость; смерть матери, смерть брата сильно сказались на образе жизни Аркадия, и, если верить строкам поэта «И через год чудесные мальчишки / мою квартиру весело сожгли», в трудный период он остается на улице по чужой оплошности. Об этом событии известно мало, но, по всей видимости, ученики Кутилова то ли случайно, то ли умышленно сожгли его квартиру.

Адий (настоящее имя поэта) как человек без прописки, а еще и без действующего паспорта (т.к. он исписал свой документ стихами и рисунками) становится завсегдатаем дежурных частей милиции, откуда всплывёт полно историй уже после смерти, рассказанных работниками органов и другими «постояльцами». Ведь представьте себе картину: человек бомжеватого вида, каких обычно сторонятся, блещет интеллектом, да и с чувством юмора у него все в порядке.
Поэт хотел вернуться к нормальной жизни, работая и журналистом в местных газетах, и художником-оформителем, но стереотип о водке не может, как вы понимаете, не дополнить жизнь русского и никому не нужного поэта. И там, за решеткой, много раз, как любой алкоголик, он повторяет одну и ту же песню: «Я великий русский поэт», «У меня целый мешок стихов, у друзей по домам, надо бы уберечь, а то сгорят», — видимо, трагедия с квартирой стала настолько травмирующим событием, что не давала ему покоя в дальнейшем.

В 1985 году в Куйбышевском районе города Омска «товарищ командир» почитывал записную книжку, изъятую у бомжа. Книжка была кожаной, внутри были нарисованные разными цветами вензеля, узоры, и написаны стихи. «Аркадий Магнит», — так представился ему задержанный. В подтверждение принадлежности книжки ему, он читал из нее стихи наизусть, и, если верить человеку, работавшему в тот момент в дежурной части, глаза бомжа источали некий «божественный свет». «Заря не зря и я не зря» — позже эта фраза станет любимой у райтеров граффити в Омске.
В этот же год, спустя несколько месяцев, в дежурную часть поступило сообщение о трупе. Это был тот бомж — Магнит.

Сейчас в Омске стоит памятник Кутилову, издано несколько сборников его стихов и даже поставлен спектакль по его биографии. А я каждый раз, когда дело доходит до краткости формы, привожу в пример строчки поэта:

Меня убили. Мозг втоптали в грязь.
И вот я стал обыкновенный «жмурик».
Моя душа, паскудно матерясь,
сидит на мне. Сидит и, падла, курит!..

Четыре строчки, а целая жизнь…
Аркадий Кутилов (30 мая 1940 – июнь 1985) был самобытнейшим и нежнейшим поэтом, но полностью растворился в истории…


(прим. ред.: фото поэта в комментариях).

А сегодня вот хотим показать стихотворения автора второго номера Петра Грачёва, которые не вошли в печатный выпуск, зато с удовольствием опубликованы нами здесь. Делитесь мнением!

Корректура: Михаил Ищенко.


Берёзы

Я бы вырубил в России все берёзы,
Чтобы шайке перекормленных блядин
Было не о чем пролить хмельные слёзы,
Было нечего в моей стране любить.

Не жалел б изнеженные руки!
Но лесничью мудрость перенял —
Там, где лес пожжен был или срублен,
Вновь восходит серый березняк.

Так и мразей власть имущих россыпь
Продолжает прежний курс — ко дну.
Я бы вырубил в России все берёзы,
Только тщетно это — новые взойдут.

январь 2018


***

Терроризм — это поэзия,
А поэзия — терроризм.
Ими заняты только облезлые,
Подпольные крысы,

Возомнившие, будто куда-то
Попадут, превозмогши жизнь.
Я вчера пристрелил депутата,
Вместо крови полился жир.

А сегодня пальнул по чекисту,
Ожидал, что польется моча,
Но одёжку его обмочила
Кровь. Всех тех, из кого он качал её.

Пусть не бомбы ваяю, а вирши,
И с утра мне предельно ебано,
Мне не всё равно. Я ненавижу.
И поэтому встану с дивана.

март 2019

Еще один автор второго номера «Процесса» – Алексей Генеральский!

Алексей Генеральский, 1998 г. р., г. Санкт-Петербург.


Автор о себе:

Автор телеграм-канала «АГ» и сообщества ВК «НЕС_тихи», публиковался на портале «Полутона».


Телеграм-канал Алексея: https://news.1rj.ru/str/n_ost_ext

Недавно мы показали вам профайл автора второго номера Артемия Левкоя. Так вот сегодня хотим показать одно его стихотворение, отмеченное редакцией, но не вошедшее в печатный выпуск. Enjoy!



***

Отплывая на остров, не следует брать футурум,
Ибо он без нужды в том краю, где живут на вулкане,
Но в эгейской тоске, над болотом взлетев угрюмым,
Ариадновой нитью оставь конденсат в тумане.

Покидая Афины, в кладовке забудь претерит:
Твой багаж ограничен, а память — тяжёлое бремя.
Да и этот товар все равно там никто не оценит,
Ибо он есть везде, где вообще существует время.

В этом городе ты — Тесей в лабиринте Кносском,
Только остров не Крит, а вместо олив — лишь вишни.
Тут уж волей-неволей всплакнёшь по былым березкам,
Впрочем, это, пожалуй, уже излишне.

Ходят слухи, в Афинах толпа обретает волю:
Дескать, сколько платить можно этим критянам подать?
Мол, Эгей засиделся на царском своем престоле,
Мол, бела берёза, да чёрен дёготь.

Оттого-то и парус твой нынче чернее бездны,
Что уж если тонуть, то точно не в лицемерье,
Но in vino, где veritas... А коли прижмёт похмелье,
Ариадна-вакханка мастос поднесёт любезный.

Токио, январь 2021

А вот и последний автор печатного выпуска. С удовольствием представляем единственную девушку во втором номере – Анна Иванова!


Анна Иванова, 1989 г. р., г. Санкт-Петербург.


Автор о себе:

«Юрист, преподавательница юрфака».

Всем привет! Авторов печатного номера мы представили. Но есть у нас и бессрочный тип постов - мы публикуем тексты, которые по тем или иным причинам не попали в журнал, однако кажутся нам достойными внимания.

Сегодня предлагаем вам прочитать стихотворение Янура Василиева (г. Санкт-Петербург).

В час закатный выйду, закурив,
К берегу, где птичьи вьются стайки:
Стоит залив, похожий на залив,
И чайками кружатся в небе чайки.

Дома стоят, подобные домам,
Асфальтом расстилается дорога.
Века уходят плавно, по годам:
Пройдёт чуть-чуть, затем – ещё немного.

Сияют окон круглые круги,
Стоят домов квадратные квадраты,
И было б глупо ждать каких других.
Стою, курю. Потом пойду обратно.


Группа Янура в ВК: https://vk.com/yanurvas