Dogen. Shōbōgenzō
—

«Driving yourself to practice and experience the myriad things is delusion. When the myriad things actively practice and experience yourself that is awakening. Those who have great realization of delusion are buddhas; those who are greatly deluded about realization are sentient beings. […]

When you see forms or hear sounds, fully engaging body-and-mind, you intuit dharma intimately. […]

To learn the Buddha’s truth is to learn yourself. To learn yourself is to forget yourself. To forget yourself is to be experienced by the myriad things. To be experienced by the myriad things is to let your and other’s body-and-mind drop away. No trace of realization remains, and this no-trace continues endlessly.»

с новым годом

Карл Яcперс. Философия экзистенции (Existenzphilosophie)
—

«Первый ответ на вопрос о бытии возникает из следующего коренного опыта.

Все, что ни становится для меня предметом, есть всякий раз некое определенное бытие среди прочих, и только некий способ бытия. Мышление бытия, например, как материи, как энергии, как духа, как жизни и т.д. — здесь были испробованы все мыслимые категории — всегда показывает мне в конце, что я абсолютизировал некоторый способ определенного бытия, встречающийся в целом бытия, превратив его в само бытие. Никакое знаемое бытие не есть бытие как таковое (Kein gewußtes Sein ist das Sein).

[…] мы вопрошаем о самом бытии, которое, однако, по мере раскрытия каждого встречающегося явления, всегда, казалось бы, только ускользает от нас. Это бытие мы называем объемлющим; […]

Объемлющее есть то, что всегда только дает о себе знать (sich ankündigt) — в живом предметном присутствии и в горизонтах, но что никогда не становится предметом. Это то, что не встречается само, но в чем встречается нам все иное.

С этой первой мыслью мы совершаем основную философскую операцию (eine philosophische Grundoperation). При помощи этой мысли мы хотим освободиться из (возвращающейся во все новых формах) прикованности нашего сознания бытия к некоторому знанию. Это — простая мысль, которая, однако, открывая перед нами самые широкие перспективы, кажется в то же время неосуществимой.

Ибо мы привязаны к той форме нашего мышления, согласно которой все, что только мы хотим познать, мы должны сделать определенным предметом для себя. Если поэтому мы хотим мыслить объемлющее, то и оно сразу же становится для нас предметным,к примеру: объемлющее — это мир, это существование, которое мы есмы, это сознание вообще. А следовательно, отчетливо мысля объемлющее, мы делаем то, что при мышлении о нем должно быть как раз преодолено. Если мы ищем в объемлющем основу всего, то уже не можем иметь перед собою никакого предмета в качестве объемлющего; однако, мысля его, мы неизбежно мыслим при помощи определенных содержаний бытия. Эти содержания должны исчезать в акте мысли, если мы осознаем реальность самого бытия, которое не есть уже более некое определенное бытие. Всякое положение, относящееся к объемлющему, заключает в себе, таким образом, нечто абсурдное (einen Widersinn).

[…]

То, что неосуществимо в смысле привычного познавания согласно логике противоречий, то философски все же осуществимо как высветление (Hellwerden) несравнимого ни с каким определенным знанием сознания бытия. Мы вступаем в самое обширное пространство возможного. Все сущее для нас как бытие-знаемым обретает глубину через соотнесение с этим пространством, из которого оно подступает к нам, возвещая о бытии, хотя и не будучи самим бытием.»

Карл Яcперс. Философия экзистенции (Existenzphilosophie)
—

«Экзистенция есть самобытие, относящееся к себе самому и в этом отношении — к трансценденции, через которую, как оно знает, оно даровано себе, и на которой оно утверждается (Existenz ist das Selbstsein, das sich zu sich selbst und darin zu der Transzendenz verhält, durch die es sich geschenkt weiß und auf die es sich gründet).

[…] свобода экзистенции действительна только как тождество с истоком, у которого мысль терпит крушение.

[…]

Философствование в способах бытия объемлющего есть дело решимости. Это — решимость воли к бытию отделиться от всякого определенного знания о бытии, после того как я усвоил его во всей его отчетливости, для того чтобы само бытие могло истинно прийти ко мне.

[…] сущность человека состоит [… ]только в его неограниченной задаче, выполняя которую, он проникает в исток, из которого он пришел и которому он вновь отдает себя.

[…] в нас есть все же сокровенная, ощутимая в высокие мгновения жизни глубина, нечто такое, что, пронизывая все способы бытия объемлющего, может сделаться достоверно действительным для нас именно через них: Шеллинг называет это нашим «соучастием в творении» (Mitwissenschaft mit der Schöpfung), — как если бы мы в своей основе присутствовали при истоке всех вещей и, в тесноте нашего мира, этот исток исчез для нас.

В философствовании мы находимся на пути к тому, чтобы пробудить воспоминание, через которое мы возвращаемся к основе. Живое представление объемлющего есть первый, ещё отрицательный шаг к прорыву нашей тесноты.»

https://www.youtube.com/watch?v=TNsscSRkCA8

панк-рок иногда

Карл Ясперс. Общая психопатология
—

«Любое переживание содержит в себе элемент инстинктивного влечения. Во всех наших действиях и страданиях, в наших желаниях, удовольствиях и страхах присутствует нечто инстинктивное; то же можно сказать и о том, как мы ищем, находим, удерживаем и утверждаем найденное, или о том, как мы избегаем, стремимся ускользнуть, обходим, искореняем.

[…]

В приводимой ниже классификации влечения подразделяются на три иерархических уровня.

Группа 1 – соматические, чувственные влечения: половое влечение, голод, жажда; потребность в сне, влечение к деятельности; удовлетворение, получаемое от сосания, от принятия пищи, от дефекации и мочеиспускания.

[…]

Группа 2 – витальные влечения. Для этого типа влечений характерно отсутствие локализации на соматическом уровне; они направлены на бытие в целом. К витальным влечениям относятся:

(а) Витальные влечения, имеющие значение для наличного бытия в целом (vitale Daseinstriebe): воля к власти – воля к подчинению; потребность в самоутверждении – потребность в самопожертвовании; своеволие – влечение к коллективу (стадный инстинкт); храбрость – страх (агрессивный гнев – боязливая потребность в помощи); самоуважение – влечение к самоуничижению; любовь – ненависть.

[…]

(б) Витальные душевные влечения (vital-seelische Triebe): любопытство, потребность в заботе о младших, влечение к путешествиям, влечение к покою и удобствам, воля к обладанию.

(в) Витальные творческие влечения: стремление к самовыражению, представлению, производству инструментов, труду и творчеству.

Группа 3 – духовные влечения: стремление к постижению определенного состояния бытия и к посвящению себя этому состоянию, проявляющемуся в ценностях – религиозных, эстетических, этических или относящихся к воззрениям субъекта на истину, – переживаемых как абсолютные.

[…]

Чувственно-соматический оттенок присутствует в любом влечении, но было бы ошибкой полагать, что все более высокие влечения представляют собой лишь завуалированные формы каких-то основных разновидностей. То, что придает процессу определенный колорит, не обязательно служит его основой. Универсальный характер того воздействия, которое оказывает на человека половое влечение, не означает, что именно оно является решающей, а тем более единственной психической силой. В порядке гипотезы можно было бы предложить более умеренный тезис: дух сам по себе бессилен, а источником всех психических сил служат низшие уровни. Иначе говоря, наши глубочайшие переживания и сильнейшие импульсы всегда имеют своим источником низшие уровни нашего бытия. Надо сказать, что этот тезис Шиллера («любовь [сексуальность] и голод правят миром», то есть реализуются только те идеи, которые находят поддержку в естественных влечениях) достаточно спорен. Возможно, он подтверждается в применении к большинству исторических событий, но отнюдь не ко всем эпохам. Он, безусловно, помогает нам понять, как и почему духовные или этические мотивы выдвигаются вперед или даже удерживаются на переднем плане сознания в ситуациях, когда в качестве единственной движущей силы de facto выступают влечения чувственного или витального плана. Но это не значит, что из рассмотрения могут исключаться ситуации, когда истинные духовные и интеллектуальные влечения управляют влечениями низших уровней, используя их в качестве инструментов и источников энергии. Мы не имеем оснований сомневаться в первичности, исконном характере всех наших инстинктивных побуждений; но их взаимодействия и столкновения составляют фундаментальную проблему наличного бытия человека. Достаточно столкнуться с этой проблемой, чтобы перестать верить в любую окончательную и недвусмысленную классификацию влечений в рамках единой и единообразной иерархии.»

вот про синестезию, например, какая красота

Femi Oyebode. Sims' Symptoms in the Mind: Textbook of Denoscriptive Psychopathology
—

«Synaesthesia can be defined as the perception of an object presented in one sensory modality and at the same time experienced in a different sensory modality. This is best illustrated by giving an example of music to colour synaesthesia:

When I listen to music, I see the shapes on an externalized area about 12 inches in front of my face and about one foot high onto which the music is visually projected. Sounds are most easily likened to oscilloscope configurations – lines moving in colour, often metallic, with height, width and, most importantly, depth. My favourite music has lines that extend horizontally beyond the ‘screen’ area.

(Cytowic and Eagleman, 2009)

Various forms of synaesthesia have been reported including, most commonly, graphene to colour, time unit to colour, musical sounds to colour, general sounds to colour and phoneme to colour. Other forms are sounds to taste, sound to touch, vision to taste, etc. Another example of sound to colour synaesthesia:

One of the things I love about my husband are the colours of his voice and his laugh. It’s a wonderful golden brown, like crisp, buttery toast, which sounds very odd, I know, but it is very real.

(Cytowic and Eagleman, 2009)

These experiences seem to be spatially extended but different from seeing or imagining. They are often experienced close to the body, within reach of limbs, and within ‘peri-personal space’. These experiences raise the question of whether the extended space in synaesthesia is akin to the space in which visual or auditory verbal hallucinations are experienced.

[…]

In summary, synaesthesia introduces the possibility of understanding some abnormal perceptions as occurring within peri-personal space, which is neither like imagery nor a normal percept. In other words, a ‘third space’ might exist in which some experiences such as those in synaesthesia take place.»

без пересечения психопатологии с буддизмом не обошлось:

A patient who exemplified both the loss of intensity of sensation and the change in feelings associated with perception in the context of a depressive illness was a 23-year-old Sri Lankan Buddhist priest. After a session of meditation, he became frightened on waking up to discover that he had assaulted another priest during the night. In the next few days, he felt that he had lost all sensation. Things he saw and heard he could not understand properly. He could see only the things that were nearby. He could not get any sensations from his skin. He said that he could not read nor understand nor feel sadness or happiness. He said that he could not feel anything: ‘all is numbed, body and mind’. He admitted to feeling low, that life was not worth living and that he had thought of ending his life. There was no neurologic or other physical abnormality.

— Femi Oyebode. Sims' Symptoms in the Mind

вспомнилась лекция Роберта Шарфа:

”Feelings of hopelessness will not always be restricted to the provoking incident—large or small. It may lead to thoughts about the hopelessness of one’s life in general. It is such generalization of hopelessness that we believe forms the central core of depressive disorder”. And to this Obeyesekere response: “This statement sounds strange to me, a Buddhist, for if it was placed in the context of Sri Lanka, I would say that we are not dealing with a depressive but a good Buddhist”.

— Robert H. Sharf. Mindfulness or Mindlessness: Traditional and Modern Buddhist Critiques of “Bare Awareness” (лекция есть на ютубе, статья тоже отличная)

Femi Oyebode. Sims' Symptoms in the Mind
—

«In psychiatry, the word paranoid is taken to mean ‘self- referent’ and is not limited to persecutory delusions; all delusions are delusions of reference in that they relate to the patient themself. A person will not form a delusional belief concerning 6-inch men on Mars unless they themself are significantly implicated in some way. So a paranoid delusion is a delusion of self-reference, not necessarily persecutory in nature.»

Карл Ясперс. Общая психопатология
—

«Объективный бред и бред, сосредоточенный на собственной личности.

Благодаря существованию такого универсального фактора, как общечеловеческие влечения и желания, надежды и страхи, содержание большинства бредовых конструкций находится в тесной связи с бедами и радостями отдельного человека. Почти всегда центральным пунктом бреда является сам больной. С другой стороны, изредка встречаются бредовые конструкции объективного содержания: бред об устройстве мира, о философских проблемах, об исторических событиях, не имеющих никакого отношения к личности больного. Делаются великие изобретения, ведется постоянная работа над ними, решаются проблемы квадратуры круга, трисекции угла и т. п.; с помощью числовых символов пророчески постигаются фундаментальные законы, управляющие мировыми событиями. Больной ощущает свою весомость, чувствует себя великим первооткрывателем; при этом лично для него содержательный аспект бреда почти ничего не значит. Его дни заполнены тяжелой умственной работой, имеющей для него глубокий смысл. Для него очень важно быть правым: ведь в противном случае жизнь потеряла бы для него всякий смысл; но вся работа его мысли носит объективный характер. Бредовые конструкции такого рода весьма интересны, но встречаются несравненно реже, нежели конструкции эгоцентрического плана.»