Когда-то, в уже далеком 2013 году, буду офицером флота, я ходил из Владивостока в дальнее морское плавание. Это была морская боевая служба в Средиземное море. Длилась она почти год, около одиннадцати месяцев. Практически без связи с «большой землей», привычным миром…

Сегодня перебирал свои заметки тех лет и неожиданно для себя обнаружил написанный в море очерк, очень морской, очень, как кажется — Владивостокский!

С ним ниже и хочу с вами поделиться!..

Волны, ветрами гонимые, неутомимые скитальцы океана, что знаем мы о них, осознаём ли их? Бесконечные наплывы, приливы. Отливы. Не отражение ли это блужданий наших –человеческих?..
 
Солнце искрится, отражаясь на видавшем виды огромном стекле, иллюминаторе широкого обзора, которое так и хочется назвать обычным просторным окном. Но соль, застывшая на нём мелкой россыпью, восстаёт против. Она рождена морем, как, порой, кажется и я.
Наблюдая за океанскими исполинами через отблёскивающее солнце, соль, стекло, невольно хочется прочувствовать всё это, вжиться, умозрительно слиться. Понять их, прощупать то, что им,как будто, доподлинно известно – как раз то, что я, кажется, мучительно ищу уже который год.
В течение многих лет я невольно скитаюсь по миру. Когда-то, в школьные годы, я без устали бродил по улицам родного города, заходил на самые высокие сопки, любовался причудами исхитрявшихся архитекторов, принуждённых возводить строения на острых склонах, наслаждался открывавшимися панорамами, выискивал удивительные места, затерянные среди путаного столпотворения зданий в центральной части города.
И я – неизменно рассуждал. Что-то гнало меня вперёд. Влекло, тянуло.
 
Мелькали дома. Целые районы порой сливались в единый неразличимый фон, а я всё шёл себе, шёл, шёл. Куда, зачем? Что пытался найти, искал ли что? Я не мог этого понять. Мне отчаянно чего-то не хватало. И это не давало остановиться.
 
Воображение. Может, всё дело в нём?
 
Я мог часами рассматривать необычные конструкции – при их виде мне представлялись фантастические картины, завязывались сцены, истории. Сознание требовало пищу, нуждалось в выходе. Мир, в который я окунался, определенно отличался от мира реально существующего. Самый обычный мостик к подъезду жилого дома представлялся навесным мостом непреступной крепости из забытых веков по причуде случая сохранившийся.
Я очень ценил этот мир.
 
Позже, в военном училище, когда я на длительный срок был лишён радости уличных прогулок, тем не менее совершал их, но теперь исключительно в своём воображении. В погожий осенний день я мог приметить какой-нибудь скалистый выступ, залитый лучистым еще тёплым солнечным светом, и вообразить, как лежу на нём, любуясь видом города.
Теперь, когда этого лишили, пришло осознание, какое это было счастливое время.
 
Пожалуй, с тех пор, раз за разом меня лишали чего-то,ставшего привычным. И тогда выяснялось, действительно ли я дорожу этим или нет.
 
Сейчас, закинутый в далекие далека, я остро ощущаю, что вокруг меня свился целый клубок из множества полюбившихся мне частичек жизни. Они кружатся – днём и ночью – миражами, отголосками, эфемерными галлюцинациями.
Привычный некогда мир стал казаться нереальным, настолько, что я начал сомневаться в его существовании. А возвращение считать наивной иллюзией.
 
А тем временем я всё так же взираю на накатывающиеся друг на друга волны. Наверно, если разобраться, то не существует ни одной одинаковой волны. Впрочем, как и людей.
Я смотрю на эти волны, бегущие куда-то, и верно я тоже затерялся среди них, так же бегу в неизвестном направлении.
 
Хотя, кажется, просто хочу домой.