Доброго дня, эксперты! Мы тут с новостями невиданной скромности: спустя годы жесткого рыночного и регуляторского давления на Huawei со стороны примерно всех на свете, гендиректор компании заявил, что таки да, есть у них кое-какие проблемки, но в целом угроза Huawei для американцев несколько преувеличена. Сейчас расскажем подробнее.

США преувеличивают важность Huawei, заявил глава компании Рен Женфей накануне торговых переговоров между американцами и китайцами в Лондоне, пишет Reuters. Чипы компании отстают от американских аналогов на одно поколения, но компания планирует повысить производительность оборудования — ежегодно фирма тратит 25 млрд $ на исследования, и видит перспективы в кластерных вычислениях. Рен отметил, что Huawei далеко не единственный производитель полупроводников в Китае.

«Соединенные Штаты преувеличили достижения Huawei. Huawei не так уж и хороша. Нам нужно много работать, чтобы достичь их оценки», — заявил Рен.

Речь, скорее всего, идет о громкой истории с запретом ИИ-чипа Ascend — вероятно, главного конкурента продукции Nvidia за китайский рынок. Согласно экспортным правилам США, использование Ascend где бы то ни было в мире будет приравниваться к нарушению правил экспорта. Причина в крайне непростой истории создания новых чипов от Huawei: сообщалось, что часть оборудования могли напечатать в обход американского законодательства, на мощностях TSMC.

Тут ненадолго обратимся к истории компании: еще в 2019 году Huawei, на тот момент мировой лидер в производстве телекоммуникационного оборудования, оказался в расстрельном списке Минторга США вместе с 68 её дочками. От железа Huawei зависела немалая доля критически важной инфраструктуры США. Когда американцы закрыли для компании свой рынок, подтянулись и европейцы — понятное дело, не без давления со стороны США.

Оказавшись отрезанной от внешних рынков, Huawei навалилась на отечественный, как никогда — в итоге ей удалось скинуть Apple с позиции передового производителя смартфонов в Китае, а с помощью своей новой ОС HarmonyOS она ищет выходы на зарубежные рынки, ищет разработчиков для приложений и вообще.

Короче, в попытке заломать Huawei, ей дали серьезный пинок — вплоть до того, что она теперь всерьез конкурирует с Nvidia за китайский рынок чипов. В таком контексте, фраза Женьфэня в духе «да ладно, ребят, чего это вы на нас так — мы же маленькие, догоняющие китайцы?» звучит чуть ли не издевательски.

«I can do this all day», — говорит Капитан Америка Huawei.

Привет, эксперты! Импортировали вам новостей из Китая — там власти планируют развернуть реформы в Шэньчжене, чтобы ускорить развитие ряда технологических отраслей. Надеются, что опыт получится масштабировать на всю страну. Сейчас расскажем подробнее.

У компартии Китая есть планы превратить Шэньчжэнь в центр ИИ и авиационной промышленности, пишет SCMP. В городе планируют провести реформы, чтобы город мог создавать масштабируемые бизнес-модели в этих отраслях. Достичь этого надеются, создав пул талантливых специалистов, расширив доступ местных компаний к финансированию и ускорению внедрения передовых технологий.

«Мы будем углублять реформы и расширять открытость с более высокой отправной точки, повышенными стандартами и более амбициозными целями, чтобы создать новый, тиражируемый опыт для широкого распространения», — следует из заявления КПК.

Понимаем скепсис, эксперты — формулировки обтекаемые, о конкретных мерах толком не сказано. Но все равно обращаем внимание: Шэньчжэнь был одним из авангардов экономической либерализации в Китае в конце 1970-х, это такое «Китайское поле экспериментов». Сейчас в городе проживают около 18 миллионов человек, там же прописаны Huawei, DJI, Tencent и BYD.

Шэньчжэнь и бигтех очень тесно связаны: не так давно мы рассказывали вам о молодой китайской компании SiCarrier. Она делает станки для производства чипов, основной их покупатель — Huawei, но есть планы по выходу на новых покупателей, а владеет компанией муниципалитет. Словом, город не простой, да еще и с историей.

Сегодня из-за санкций со стороны США под удар попадают многие предприятия города из разных сфер: IT, телеком, биотех, а следом и местные экспортеры. Если противостояние усилится, ущерб ключевым предприятиям города может привести и к экономической (а то и социальной) напряженности в городе.

К нам на стол попал доклад «Технологии России: человек будущего» от NtechLab и Центра развития гуманитарных технологий «НОВАЯ ЭРА». Казалось бы, доклад и доклад, да вот только есть пара важных нюансов: во-первых, фокус на ИИ, а нам это очень интересно, во-вторых — серьезный состав экспертов (директор из структуры «Ростеха», эксперт из «Сириуса», сотрудники АНО «Горький Тех», профильная наука и вообще) и наконец — второй блок, в котором обсуждается связка ИИ и государства. Сейчас расскажем, что там такого интересного — а полный док, как обычно, ищите в комментариях.

Тот самый второй блок, начинается с вопросов, связанных с самыми востребованными в России функцями ИИ для бизнеса и органов госвласти. Государству, понятное дело, пригодится возможность собирать, обрабатывать, анализировать и интерпретировать горы информации внутри страны. Это нужно, чтобы оперативно вносить коррективы в процессы госуправления, а законы лучше отвечали запросам общества.

Но что же мешает разворачивать ИИ в России? Ну, тут у экспертов для вас, эксперты, особых новостей не будет — слабая инфраструктура (ЦОДы), обострившаяся из-за санкций нехватка чипов и дефицит кадров. Но есть еще два примечательных пункта: нехватка четких нормативных и регламентирующих стандартов по внедрению ИИ в госорганы и фрагментация данных между ведомствами (очень интересное и болезненное для Росстата наблюдение, с учетом существования ЕМИСС).

Вопрос о подходе отечественных законотворцев к ИИ тоже обсуждался. Большинство экспертов отмечает, что ИИ развивается слишком быстро, чтобы регулировать его реактивно (отвечая на изменения). Поэтому нужна разработка логики и рамок развития технологии. Нужна разработка некого всеобъемлющего закона об ИИ, который сможет охватить его развитие. Тут мы, конечно, отметим — лишь бы не случилось как в ЕС, где сперва потратили время на то, чтобы скрутить индустрии руки, а потом все равно пришлось раскручивать гайки, чтобы не отстать от конкурентов.

В лидеры по внедрению ИИ эксперты выводят Москву-Подмосковье, Санкт-Петербург и Татарстан. Дальше оценки уже разнятся — все тот же Алексей Паламарчук добавляет Нижегородскую и Новосибирскую области плюс Краснодарский край — мол, подходят к внедрению ИИ комплексно, с помощью региональных программ. А Константин Гнидко из университета «Сириус» указывает, что к лидерам подтягиваются и другие регионы с мощной экономической базой. Такие, как Ханты-Мансийский АО, Воронежская и Ростовская области, Якутия, Башкортостан, Челябинская область и Алтайский край.

Что может ускорить развитие ИИ в стране? Во-первых, надо бы избавиться от разрыва между целями бизнеса, науки и государства и выводить общие цели (предлагают открывать трансфер-центры, которые возьмут на себя коммуникацию между ними), а во-вторых — нужны четкие, практико-ориентированные запросы к индустрии со стороны государства.

Это если в общих тонах, а в полной версии любопытно даже если вы далеки от технологий — есть и про вопросы этики в ИИ, и про риски безработицы, и про вообще глобальные перспективы развития искусственного интеллекта.

Мы чуть не пропустили любопытный материал, эксперты: «Газпромбанк» показал и рассказал, как был устроен переход на отечественные решения в условиях изменившейся реальности.

Понятное дело, речь о модернизации расчетного центра, через который прогоняются транзакции клиентов. Вот что рассказал в интервью для РБК исполнительный вице-президент «Газпромбанка» Иван Варжавин. 

Суть в чем: ЦБ обязал значимые банки с госучастием перевести критическую инфраструктуру на российские решения. У расчетного центра ГПБ была зарубежная инфраструктура и система управления базами данных (СУБД). Задача нешуточная — как говорит Варжавин, расчетный центр развивался более 15 лет. Сроки короткие, и при этом надо было провернуть все так, чтобы банк не «встал». За дело взялись уже в 2023 году. 

«Нам важно было найти баланс между временем обработки транзакций и стабильностью при высоких нагрузках. <…> при высокой скорости обработки транзакций в базе данных и на системном уровне могут возникать непредвиденные блокировки/ошибки, которые напрямую влияют как на целостность данных, так и на стабильность всей системы. С другой стороны, из-за создания резервных механизмов и дополнительных проверок операции будут обрабатываться дольше», — пояснил Варжавин. 

Еще сложнее от того, что рынок отечественных СУБД не шибко богат на предложение. В банке решили работать с YDB (Yandex Database) и говорят, что она работает даже при выходе из строя оборудования не то что на одном, а на нескольких узлах. При этом структура такова, что систему можно неограниченно масштабировать: остается окно для роста. 

Еще перед стартом модернизации в ГПБ подсчитали, что новый расчетный центр должен переваривать 1 тысячу транзакций в секунду. По факту же в 2025 году она обрабатывает до 3 млн транзакций в час — среди прочего это налоги, штрафы за нарушение ПДД, и куча других платежей. 

«Производительность увеличилась минимум в десять раз. Например, операции по оплате налогов и штрафов, которые пользователи проводят через портал госуслуг, раньше занимали много часов и выполнялись в течение всего дня. Из-за этого обработка других транзакций замедлялась. С внедрением новой СУБД мы развели эти потоки, и теперь такие платежи обрабатываются за один-два часа», — говорит Варжавин. 

В «Газпромбанке» видят, что за счет использования ИИ в перспективе удастся расшириться — уже через 3–4 года он станет неотъемлемой частью банковских решений. Посмотрим, эксперты, удастся ли разработать какие-то удачные решения под это дело.

Китайские разработчики ИИ нашли новый способ обходить ограничения. Теперь они гоняют через границу жесткие диски туда, где есть оборудование Nvidia, и пользуются им для обучения моделей удаленно. Сейчас, эксперты, расскажем о схеме подробнее.

Четыре китайских техника перевезли в Малайзию 60 жестких дисков с данными для обучения ИИ-моделей, пишет Tom's Hardware. Каждый диск был по 80 Тб, а суммарно через границу перевезли 4,8 Пб данных. Как отмечает издание, этого достаточно для создания нескольких масштабных LLM.

Говорят, что операцию готовили несколько месяцев. Данные решили перемещать физически, поскольку доставка такого количества информации через сеть заняла бы больше времени — особенно если делать это скрытно. Так что харды решили разделить на четверых специалистов, чтобы обезопасить всю транзакцию от внимания малазийских таможенников.

После этого лихая четверка просто пришла в малазийский ЦОД и арендовала 300 серверов Nvidia AI для построения нужных им моделей. Издание отмечает, что такое проворачивается уже не в первый раз.

Делается это все ради того, чтобы обойти американские запреты на поставку передового ИИ-оборудования в Китай. В Поднебесной есть подпольный рынок с контрабандными чипами, но их доставка — дело дорогое. Ситуацию усугубляет то, что американцы наращивают давление на соседние с Китаем страны для перекрытия каналов контрабанды.

В США ищут способы для усиления технологической блокады китайцев. Не так давно сенатор Том Коттон из Арканзаса представил законопроект, обязывающий производителей ИИ-процессоров внедрять систему геотрекинга — теперь правительство сможет отслеживать каждую единицу оборудования в режиме реального времени.

Усилия США, конечно, выглядят очень эффектно — но будут ли они эффективны? Учитывая усилия, которые американские компании вкладывают в развитие ИИ-инфраструктуры в Азии, не факт. Продолжаем наблюдение.

#государства_и_ит

Достойный контент, эксперты.

Мы тут понемногу раздвигаем тематические рамки и погружаемся в тему азиатского телекома. Сегодня, в рубрике #контекст, рассказываем об одном из ключевых игроков восточной связи — Индии. Поехали!

Азиатско-Тихоокеанский рынок телекоммуникаций — крупнейший в мире, на него приходится 34 %. Это весьма значимая доля, учитывая, что общий объём рынка оценивается в 1 938 млрд $. По прогнозам аналитиков, к 2030 году на регион придётся свыше половины новых подключений к мобильной связи. Индия — на втором месте по числу абонентов (1,1 млрд) — впереди США (442 млн), но уступает Китаю (1,7 млрд).

История индийской связи любопытна: первая телеграфная линия между Калькуттой и Даймонд-Харбором появилась в 1850 году, а в 1901 — первая беспроводная передача между островом Сагар и Сэндхедом. Но темпы были медленными: в 1948 году в стране насчитывалось лишь около 80 тыс. телефонов — телефон воспринимался как признак статуса, а не необходимость. Сдвиг начался в 1971 году — 980 тыс. аппаратов, а к 1981 году уже 2,15 млн. Тогда и возник интерес государства.

До 80-х связь была под контролем государства, которое даже хотело создать СП с Alcatel CIT: планировали развернуть производство телеком-оборудования, что бустануло бы местную индустрию. Контракт был вкусным, условия французов по займу для финансирования проекта были мягкими.

Но не срослось: индийская оппозиция, в лице коммунистов и националистов выступали против вмешательства иностранцев в рынки. За партией премьера Индиры Ганди тогда было большинство в парламенте, но она пошла навстречу, чтобы умаслить избирателей — и дальше выступала за создание собственной, местной телеком-промышленности Индии. Проект с Alcatel, похоже, все таки реализовала, но вся эта история несколько замедлила зарубежные вливания в страну.

Госмонополистом тогда был Department of Telecommunications (DoT), позже его «переквалифицировали» в регулятор. В 1991 году рынок открыли для частных вложений, а в 1994 выдали первые лицензии.

С этого момента начинается путь «большой тройки». В первых рядах — Bharti Cellular (Airtel) и Hutchison Max (сейчас Vodafone Idea).

Bharti стартовала ещё в 1984 году со сборки кнопочных телефонов, сотрудничала с Siemens. Получив лицензию, запустила бренд Airtel и быстро заняла нишу: первой преодолела рубеж в 2 млн абонентов. В 2024 году у неё 289,3 млн пользователей, доля — 30,6 %. У Airtel амбиции в Африке: присутствует в 14 странах, а в некоторых — лидер (по разным оценкам: 55 % в Конго, 69 % в Чаде, 68 % в Нигере).

У Hutchison Max путь был более сложным: это СП между Hutchison Whampoa и индийской Max Group. Фирма скупала лицензии по регионам, но в 2007 году её приобрёл Vodafone. В 2017 — слияние с оператором Idea. Сейчас у Vodafone Idea (Vi) — 126 млн клиентов, доля — 13,3 %. В феврале 2023 года правительство приобрело долю в 48,9 %, выкупив долг на сумму около 1,9 млрд $.

Причиной объединения Idea и Vodafone стал рынок, перевернувшийся с приходом нового игрока — Reliance Jio. Сейчас у него 476 млн пользователей и более 50 % рынка. История такова: в 2007–2010 годах Jio (тогда Infotel Broadband Services) была независимой, позже её приобрёл конгломерат Reliance — энергетика, СМИ, нефтехимия, ритейл и один из крупнейших налогоплательщиков в стране. Так родилась Jio.

В 2010 году Jio выиграла аукционы 4G во всех округах. Запуск отложили, но в сентябре 2016 года дали бесплатный доступ к голосу и интернету до конца года — позже продлили до марта 2017. Стратегия окупилась: в октябре 2017 года уже 130 млн абонентов.

Затем последовали споры: Jio жаловалась в DoT, что конкуренты блокируют подключение к инфраструктуре, несмотря на договорённости. Обвиняли даже в саботаже. Конфликт удалось замять — Idea предоставила 196 точек доступа.

В общем, телеком в Индии — это история о том, как местный капитал и гибкие стратегии побеждают там, где не справились госструктуры и международные гиганты.

Утро, ребятки. Чуть не пропустили с вами важную веху в истории российского геймдева. Разработчик «Мира Танков» и «Мира Кораблей» компания «Леста» перешла во владение Российской Федерации.

Компания национализирована.

«Шаман и Мизулина в Роблоксе — это только первые ласточки», — глава Института развития интернета (ИРИ) Алексей Гореславский

Мытарства Intel продолжаются: в компании идут сокращения. Под увольнение попадает до одной пятой части рабочих, занятых на производстве. Сейчас расскажем подробнее.

Intel уволит от 15 % до 20 % рабочих своих заводов, пишет сайт OregonLive. Большая часть сокращений придется на июль. В конце прошлого года в Intel работало 109 тыс. человек, но сколько из них числились на заводе — неизвестно.

Для Орегона это особенно дурные новости: именно там располагается «сердце» производства Intel. Чипмейкер обеспечивает работой 20 тысяч местных жителей — столько рабочих мест не дает ни один другой бизнес в штате.

«Это сложные действия, но они необходимы для решения наших проблем доступности и текущего финансового положения компании. Это причиняет боль каждому человеку», — заявил вице-президент Intel по производству Нага Чандрасекаран в своем заявлении о сокращениях.

Еще он рассказал про грядущее «устранение организационной сложности», «расширение возможностей наших инженеров», «возможность лучше обслуживать потребности клиентов» и другие маркеры катастрофы на корпоративном языке. Отмечается, что Intel планирует увольнения и в других отделах, но цифры пока неизвестны. По самым пессимистичным прогнозам из компании уйдет более 10 тыс. человек.

Предыдущее сокращение прошло в 2024 году. Тогда компанию покинули 15 тыс. человек, из которых в Орегоне работали всего 3 тысячи.

Персонал тогда сокращали не только по увольнению: еще предлагали компенсации и досрочный выход на пенсию. В этот раз Intel не планирует никаких компенсаций: будут исходить из инвестиционных приоритетов компании и KPI сотрудников.

Особенно болезненно все это выглядит на фоне выделенных Байденом в прошлом году субсидий на 7,9 млрд $. Они должны были пойти на поддержку и расширение заводов (в Америке Intel представлен в Орегоне, Аризоне и Нью-Мексико, собирались расширяться в Огайо, но проект подвис в воздухе). Деньги давал даже Орегон — выделили 115 млн $!

Вот так вот и проходит слава мирская, эксперты. От создателя первого коммерчески доступного чипа и подрядчика Минобороны США — до компании, на производительные мощности которой облизывается TSMC, и которую возглавляет китайский инвестор, вроде как так и не порвавший деловых связей с нынешним стратегическим оппонентом американцев.

«ИИ для нацбезопасности» разработает OpenAI по заказу Минобороны США. Контракт сочный — на 200 млн $. На фоне недавних новостей о сотрудничестве OpenAI с оборонкой, звучит это, мягко говоря, тревожно. Давайте глянем, что там слышно.

OpenAI заключила контракт на 200 млн $ с Минобороны США, сообщает CNBC. За год фирма разработает инструменты искусственного интеллекта для «обеспечения безопасности». Причем речь о разработках как в сфере военных действий, так и в «корпоративных областях».

В заявлении OpenAI отмечается, что партнерство с Минобороны будет пилотным проектом в программе OpenAI for Government. Обещают помогать ведомству примерно во всем: от административных задач и обеспечения здравоохранением военнослужащих, до «проактивной киберзащиты». Это что, новояз для «кибер-нападения»?

Примечательно, что в декабре 2024 года OpenAI заявила о сотрудничестве с оборонным предприятием Anduril, занимающимся автономным вооружением. А в ноябре Anthropic (дочка Amazon, создатель ИИ-моделей Claude) договорилась о сотрудничестве с другой фирмой из сферы ВПК, Palantir (аналитические решения для безопасности). Короче, мы с вами наблюдаем постепенный выход в свет целой грибницы ВПК-подрядчиков нового поколения, делающих фокус на ИИ, беспилотниках и аналитике.

Насмотревшись на грызню Маска и Альтмана про «быть ли OpenAI некоммерческой структурой, направленной на этичное использование ИИ», видеть новости о таких контрактах не то что странно, а смешно. Переиначивая пожилой мем: everybody peacemaker until Department of Defense offers a check.

Говоря об этих тенденциях, эксперты, следует отметить: речь идет уже не только об американском ВПК. Тот же Anduril обсуждал с Великобританией открытие производства беспилотников, а до этого была похожая сделка с немецким Rheinmetal.

#государства_и_ит

И к другим питерским находкам: «Авотел» показал свою новую базовую станцию 4G — IP QMESH-BASE. Судя по презентации это шлюз для интеграции сразу нескольких сетей связи в одну топологию с пропускной способностью до 82 Мб/с. Вместе с ним показали ещё пару железок, сейчас расскажем о них — и порассуждаем о судьбах отечественного телекома.

QMESH-BASE — гибкая станция, работает и на стационарных объектах, и на подвижных: от автомобиля до корабля или БПЛА. В «Авотеле» говорят, что шлюз легко интегрируется в сеть, не требует особой настройки и изменения параметров. Поддерживает 4G и Wi-Fi в диапазонах 2,4 / 5 ГГц, обеспечивает полнодуплексную передачу по протоколу IP. Степень защиты — IP65.

Вместе с QMESH-BASE показали релейный радиоприёмник LKAV-3502 — тоже под mesh-сети. Может быть и терминалом передачи, и ретранслятором. «Достаёт» за 1–2 километра в условиях непрямой видимости с той же максимальной шириной полосы в 82 Мб/с. При этом поддерживает GPS и вывозит до 4–5 часов автономной работы. Короче, в самый раз для техники.

But wait, there is more — есть ещё QMESH-MOBI-FLY, заточенный под передачу видео с БПЛА! Тоже может работать как ретранслятор — что в случае с ячеистой сетью, конечно, звучит очень интересно. Поддерживает GPS/BD/GLONASS (GNSS), тянет передачу до 56 Мб/с, при этом дальность действия в условиях прямой видимости — до 120 километров.

Звучит как серьёзный пакет решений для транспорта, логистики и военки (уже обкатали на катере ВМФ). Да, это, вероятно, не самая передовая техника от, скажем, Huawei — но уже звучит как достойное оборудование для бизнеса и госсектора.

Так что, несмотря на скрип, с которым идёт импортозамес, он всё-таки потихоньку продвигается. Та же «Иртея» показала работающие станции LTE и 5G операторского класса, а с 2025 года ворвалась на рынок 2G/GSM.