✨Настроение дня по #удивительное_на_полках:

Соблазниться витиеватыми вензелями кованой ограды на обложке, открыть книгу и попасть в мистический мир романтичного и шикарного барокко, где форма имеет значение, а один завиток узора может поменять абсолютно всё.

Всем отличной среды – вдохновляемся прекрасным!💙

P.S. Книги можно найти на наших полках или в каталоге Библиотеки😇

«Любить значит быть уязвимым. Застраховаться невозможно, любовь чревата горем. Полюби — и сердце твое в опасности. Если хочешь его оградить, не отдавай его ни человеку, ни зверю. Опутай его мелкими удовольствиями и прихотями, запри в ларце себялюбия. В этом надежном, темном, лишенном воздуха гробу оно не разобьется. Его уже нельзя будет ни разбить, ни тронуть, ни спасти. Любить значит быть уязвимым».

©К.С. Льюис

✨Книга – спутник на всю жизнь

📚Новый герой рубрики #случайная_находка – Владимир Фролов, руководитель Центра междисциплинарных исследований «Иностранки».

Согласитесь, часто так бывает: книга и человек находят друг друга. Находят тогда, когда это остро необходимо... Есть книги, к которым ты привязываешься на всю жизнь, зачастую аффективно. Причём почти всегда это книги о вещах обыденных, каждодневных. К «Критике чистого разума» даже при большом желании привязаться сложно, а вот «Обыкновенное чудо» или «Три повести о Малыше и Карлсоне» - останутся твоими спутниками на всю жизнь. Для меня, среди прочих, это «Любовь» К. С. Льюиса. Потрясающе сильный, глубокий текст, заставляющий задуматься над собственными отношениями с людьми – и самыми близкими, и самыми далёкими. В 1976 году Н. Л. Трауберг перевела этот маленький шедевр на русский язык, но доступным он стал читателям только в 1989, на излёте Перестройки, в журнальном варианте «Вопросов философии».

Книга и радостная, и печальная одновременно. Заставляющая вас задуматься и ощутить удивительную близость великого писателя простым читателям, вне зависимости от их религиозных или политических взглядов. Льюис честен с самого начала: он дважды, если не трижды пытался написать своё размышление о любви, каждый раз понимая, что разговор должен быть откровенным и лишённым пафоса, а достичь этого непросто: «Я предвкушал, как легко воздам хвалу любви-дару и сумею осудить любовь-нужду. На самом деле все оказалось сложнее, чем я думал…». Попытка расставить всё по полочкам, задуманная Льюисом, с треском провалилась, оставив место тягучему, тёплому и откровенному монологу, не обращённому к кому-то конкретно, но каждого ставящего в центр размышления.

Впервые прочитав «человек ближе всего к Богу, когда он меньше всего на Бога похож», я понял, что именно это эссе станет для меня настольным. Одна из самых ценных в моём скромном собрании книг, даже не столько по тексту удивительно человечного Льюиса, который сам задаёт тон ко всё новым и новым попыткам прочтения, сколько потому, что именно мой самиздатовский экземпляр содержит пометки и исправления, сделанные знаменитой зелёной ручкой Трауберг. Каково же было моё удивление, когда я решил перечитать трактат на английском и обнаружил его в коллекции Николая Зёрнова с автографом «To Nikolas and Militza with love and respect from Jack Lewis». Я держал в руках не просто первое издание любимой книги, но мог прикоснуться к самому автору, с любовью подарившему Николаю и Милице Зёрновым, этой удивительной семье русского Оксфорда, свой труд, над которым он работал, возможно, дольше и больше всего.

Мне кажется, надо оставить Льюису самому сказать то, чем для него является любовь. И даже если вы не верите в Бога, просто поставьте на место этого слова моральный закон, высшие силы Вселенной, папины наставления в детстве – да что угодно из того, что ведёт вас по жизни! Просто дайте Льюису показать вам, что есть любовь с его точки зрения, он может сказать что-то очень тёплое, сокровенное и важное, поверьте.