Спокойной ночи, Зимняя «Летняя школа»!

Сдали ключи, провели последние свечки и попрощались с базой «Менделеево». Уже мечтаем, что возьмём с собой в полевой сезон и, конечно, ждем новых встреч с друзьями.

Выдыхаем и остаёмся на связи.

Фото: Антонина Широких, Алиса Потапова

Сила в носу

В лифте и коридорах, в столовой и спортзале, на коллажах и игре в ЧГК — из всех уголков базы «Менделеево» на нас дышали клоунские носы. К ним прилагались участники Мастерской живого театра: четыре дня они ребячились, катали друг друга по полу, смотрели сквозь рамы и рамки, лопали мыльные пузыри и много-много играли.

«Мне кажется, взрослые люди забыли, что такое играть и зачем они это делали. Моя миссия — напомнить им. Не научить, потому что это очень естественно для каждого из нас — играть. А напомнить и погрузить в это состояние».

Так ведущая лаборатории «Игровая импровизация» и медицинский клоун Катя Миронова объясняет, зачем преподает клоунаду.

Завершающий спектакль мастерская посвятила выдуманным кинодеятелям Антону Клячкину и Владимиру Понину. Чтобы познакомить зрителей с методами съемок «знаменитых» авангардистов, красноносые актеры прошли кастинг, собрали афиши и заголовки будущего шедевра, отыграли несколько созданных на ходу сценариев. И все это с прямым участием хохочущей публики!

Мы расспросили артистов о впечатлениях от выступления, зимнелетней мастерской и новой части тела.

Маша Локтева:

«Большой плюс в том, что нос можно снять и пробовать без него тоже делать то, что раньше запрещали внутренние норммы.

Например, дурачиться на сцене. Раньше у меня была потребность нравиться и быть красивой. Тут я поняла, что это время прошло — мне все равно, как я выгляжу на сцене. Это приятно и классно осознавать».

Надя Страхова:

«Концепция клоунского носа для меня сначала была не очень понятной. Нам будто дали разрешение делать что-то очень странное (что мы и делали на мастерской). А я все думала про него: «Нууууу, нос. Чешется нос от этого носа!».

И все же я постараюсь забрать с собой идею, что есть такая вещь — нос. Можно его надеть и чуть-чуть больше себе разрешить. Возможно, разнопарные носки — это тоже такой скрытый нос. Надел — и что вы мне сделаете? Да, не знаю я вашу формулу, ну и что. Круто!»

Добавляет преподаватель Катя Миронова:

«Здесь мы изучали клоунаду не как образ, а как часть нас, как нашего внутреннего ребенка. Надевая клоунский нос, мы учимся подсвечивать самые искренние, незащищенные, трепетные проявления. Мы все испытываем стыд, неловкость, и наоборот — что-то приятное, восхищаемся кем-то или чем-то.

Это не слабость, которую нужно прятать от других, а часть нас. Сила клоуна как раз в том, что он это проживает и транслирует другим. Это нас объединяет: «Да, я тоже боюсь, давай бояться вместе!».

Мастерская живого театра именно про это: давай вместе.

Фото: Галя Кулемина, Алиса Потапова

Клоунское бытие сложно передать словами. Хорошо, что можно подсмотреть!

Мемделеяли, мемделеевали, да так и не мемотделались

Самыми серьезными и занятыми участниками Зимней «Летней школы» оказались исследователи мемов. Их пары заканчивались где-то в ночи, а объекты изучения не покидали головы даже во сне. Ходят слухи, что дискуссии мемологов до сих пор слышны в аудитории 309. В любом случае, ни во время, ни после заезда никому не удалось войти в контакт с загадочной мастерской.

Тем не менее, в распоряжение Пресс-избы попали секретные материалы о бытовании Мастерской исследования мемов на ЗЛШ. Мы чувствуем, что должны поделиться ими с широкой общественностью — и делимся.

P.S. Дорогие МЕМделеевцы, моргните два раза, если вас держат в заложниках.